Текст книги "Укроти свою строптивость"

Каждое утро приходила медсестра. Она забирала анализ мочи, а также брала пробы из носа, рта и один волос. Потом ей приносили завтрак, прогулка, час занятий: история и культура Анастаса (чего зря времени пропадать), потом спортзал, обед, свободное время, полдник, снова час занятий (обычаи Анастаса), ужин, прогулка, свободное время до утра. Перед сном медсестра приходила снова за этими же пробами.

Наконец наступил тот день, когда её опять повели на обследование. Анжелика уже мечтала о том, что всё закончится. Общаться за время карантина она могла только с преподавателями и только по теме уроков. Ей казалось, что она скоро озвереет от одиночества. В этот раз за ней пришла охрана. С братом и Трегиром она встретилась лишь на месте.

–Ну что, господин Трегир, усаживайте свою подопечную на анализ, – проговорил старейшина.

–Господин старейшина, мы же сказали, что пошутили. Ну отпустите уже меня домой. Я посидела под арестом, может, хватит… – начала было Анжелика.

–Успокойся и подчинись, – перебил её Генри. – Неужели ты ещё не поняла, что и так всё уже установлено? У тебя каждый день по два раза брали анализы. Результат крови не более чем формальность. Перестань ломать комедию.

Трегир, как заботливый отец, её уговаривал, отвлекал, развлекал. Уговаривать пришлось долго, больше часа. Она как могла пыталась сказать, что не хочет быть принцессой. Потом, устав от уговоров, Трегир о чём-то переговорил с Генри, о чём – она не поняла. Говорили они на чужом языке, по-видимому, на анастасийском. Что было дальше – она помнила смутно: её насильно положили на кушетку, привязав какими-то ремнями, чем-то задели по нервам в локтевом сгибе: рука поддалась. Дальше она помнит лишь лицо Трегира, который смотрел ей в глаза, и его голос: «Ну, ты же смелая. Всё будет хорошо. Это не страшно. Так часто бывает. Девочка, вот и всё». Потом… Потом ей что-то прилепили к руке, согнули в локте, кушетку наклонили так, что голова оказалась ниже ног. Трегира уже рядом не было. Он разговаривал о чём-то с доктором. Шум в голове постепенно затихал. Она стала разбирать слова Трегира и доктора. Сейчас ей стало второй раз плохо: её собирались осмотреть по-женски. Посещение гинеколога для неё всегда было чем-то постыдным и ужасным. Девочка, не познавшая мужчину, не допускала до своей «святыни» никого.

Она помнила, как давно, ещё в прошлой жизни, Трегир, доставив её в свой штаб, сказал, что ей необходимо сделать некоторые анализы. Кровь не брали. Тогда Трегир завёл её в медицинский кабинет и оставил там, а сам ушёл. Врач проверил зрение, измерил вес, рост, послушал лёгкие. А потом сказал, что ей надо снять трусики и сесть на ЭТО кресло. Она с полными ужаса глазами посмотрела на то кресло за ширмой, куда ей показал врач. Ей, двенадцатилетней девочке, снять трусики да ещё куда-то сесть. А врач тем временем объяснял, куда надо поставить ноги, успокаивал, что это не больно и не страшно, что она ничего не почувствует, что сейчас подойдёт медсестра и она её посмотрит. Дальше… Дальше был ужас. Она сидела на стуле не в силах пошевелиться. К ней подошла медсестра и хотела взять за руку, чтобы подвести к гинекологическому креслу. И в этот момент случилось непредвиденное. Анжелика вырвалась от медсестры. «Не трогайте! Не подходите!» – она схватила со стола врача ножницы и кричала не своим голосом… Врач и медсестра переглядывались. Анжелика замолчала. Но их неловкое движение вызвало новый приступ истерики. Она дрожала как от холода и пятилась назад, налетая и роняя предметы. Она не слышала, что ей говорили. Кто и когда позвал Трегира и Лаура – она не знала. Она лишь увидела, как на неё что-то сверху падает. Это была сетка. Потом сидела на коленях Трегира, он крепко прижимал её к себе. Лаур помогал врачу делать ей какой-то укол в руку, а Трегир всё нашёптывал на ухо, как сейчас: «Не бойся, девочка, это не страшно. Мы не причиним тебе вреда. Вот и всё, сейчас поспишь немного, успокоишься». Он поил её крепким горячим чаем. Проснулась она на кровати. Первое, что стала смотреть: на месте ли трусики. Всё было на месте. Потом пришёл Трегир: «Прости, я не знал, что ты никогда не была у женского врача. Ответь мне честно. Ты дружишь с мальчиком? Скажи, ты знаешь, что бывает между дядей и тётей? Анжелика, не молчи, иначе мне всё-таки придётся это проверить». Её снова начало трясти. Позже Трегир о чём-то разговаривал с её приёмной мамой – Махабат Тимировной. Она возмущалась. Но… В один прекрасный день мама сказала Анжелике, что им надо пойти в больницу, где врач её посмотрит. Если это не сделает врач в больнице, это сделает врач у Трегира. Тогда Анжелика впервые почувствовала то, что чувствует женщина, когда первый раз попадает к женскому врачу. Хотя врачом была молодая женщина, которая разговаривала с девочкой ласково и не причинила ей ни малейшего вреда, в душе остался неприятный осадок. Второй раз, уже перед отъездом, Трегир снова затронул эту тему с Анжеликой. Под честное слово он ей поверил, что она ещё девственна, и не стал это перепроверять. И вот во дворце её снова хотели загнать на это кресло.

Анжелику вернули в нормальное положение, сняли ремни.

–Вставай, – Трегир помог ей подняться. – Мы будем ждать в приёмной. Анжелика, очень прошу, без фокусов. Здесь – королевский дворец.

–Трегир, меня туда будут загонять? – тихо спросила она, густо покраснев и показав пальцем на кресло.

–Я договорился, что не будут, – Трегир неожиданно чмокнул её в висок и вывел в коридор.

Июль. 4. Первый бал

Надо было собираться. Часы уже пробили четыре. Генри и Трегир сказали, чтобы она была готова к пяти. Бал начнётся в шесть, пока они дойдут до большого зала, пока займут свои места, пока концертмейстер разъяснит порядок… Идти не хотелось.

«Трегир, опять Трегир…» – она не понимала, как относиться к нему. С одной стороны, он был её врагом номер один. Если раньше она его просто не любила, то теперь ненавидела. Ненавидела за то, что обязана была подчиняться. Но почему-то у неё не было ненависти к брату, хотя всё последнее время именно брат распоряжался её свободой. Но вот что было парадоксально, именно у Трегира она подсознательно искала поддержку или разъяснение. Именно он должен сегодня ввести её в зал и представить как принцессу Европейского королевства Анастас. Как ей объяснил Генри, поскольку у неё нет отца, то по законам Анастаса на первом балу девушку представляет её опекун, который одновременно является женихом. Она уже не раз слышала, что Трегир её жених, но не придавала этому значения. В конце концов, не завтра же ей замуж выходить, а там, глядишь, может, что и изменится.

Анжелика посмотрела на бальное платье: оно было из тёмно-синего бархата, с вырезом на спине. На платье надевалась гипюровая короткая кофточка-болеро. Вокруг принцессы суетились девушки, которые вплетали в её длинную косу нитку жемчуга.

Платье. В тот же день, после экспертизы, она вместе с Трегиром, Лауром, Генри и Джоем поехала в какой-то салон. Им принесли каталоги, и они стали выбирать одежду. Трегир предложил Анжелике это платье: приталенное, в пол, юбка ниспадала мягкими складками, воротничок-стоечка. Она сразу не разглядела, что спина открыта. Когда его принесли примерить – отказалась. Продавщицы стояли в растерянности. Трегир в это время примерял костюм. Вернее, это были полуфабрикаты, которые потом при необходимости ушивались по фигуре. К ней подошёл Генри: «Анжелика, хватит испытывать терпение, – Генри говорил по-русски. – Я тебе простил твои прегрешения в России, но не думай, что буду прощать вечно. Если не будешь вести себя хорошо, после возвращения накажу».

Анжелика стояла, молча глядя на брата исподлобья. Ну не могла же она сказать, что у неё вся спина в шрамах. В это время подошёл Трегир. Он попросил их оставить вдвоём. Трегир сел на стульчик, который стоял в примерочной: «Ну и что у нас опять случилось? Надень, пожалуйста, это платье, а потом мы позовём девушку и спросим, что можно придумать, чтобы была закрыта спина и плечи. Хорошо?» – его голос звучал мягко, но властно. Она почему-то подчинилась ему. Может, в ней начала просыпаться женщина, которой вдруг захотелось примерить красивое платье? Тогда девушка из салона и предложила эту гипюровую накидку. Потом, уже на выходе, Генри подошёл к Анжелике и тихо извинился, сказав, что он не знал о её проблеме. Анжелика посмотрела на Трегира глазами, полными обиды: «Ты уже всему свету растрепал о своих подвигах?» – «Нет, просто брат должен знать твои проблемы, ибо сейчас он за тебя отвечает».

После того дня она не видела Трегира. Неделю назад к ней в апартаменты вошёл Генри с огромным букетом цветов и торжественно произнёс:

–Геббер Анжелика Сергеевна, отныне вы являетесь Агнессой фон Гей де Ханзор, принцессой Европейского королевства Анастас, с чем я вас и поздравляю!

Анжелика, все эти дни надеявшаяся, что экспертиза не подтвердит её происхождения, несмотря на то, что Трегир сказал, что анализ крови не более чем формальность, – отрешённо посмотрела на брата. Она была готова разреветься, но гордость ей не позволила это сделать.

Итак, бал. Анжелика сидела в кресле. Ей осталось надеть только платье.

–Ваше величество, его превосходительство и его величество просили вам передать, что ждут вас у них, – Мэри присела в реверансе.

–Мэри, ещё раз назовёшь меня величеством, я с тобой разговаривать не буду. И передай господам, что у меня болит голова и я морально не готова.

–Боюсь, что этот номер не пройдёт. вы же знаете господ, – Мэри с платьем на руках подошла к Анжелике. – Анжелика, наденьте, пожалуйста. Господин Трегир просил передать, что на балу будет Нелли вместе с графом Серни.

Нелли… Анжелика забыла о её существовании. И сегодня для Нелли это тоже был первый бал. Анж надела платье, вышла следом за Мэри.

–Трегир, я не хочу. Давай вы как-нибудь без меня, – Анжелика и Трегир стояли в конце очереди выхода на бал. Концертмейстер объявлял входящих. Многим не терпелось оглянуться, чтобы посмотреть на принцессу, но по её просьбе от любопытных глаз её закрывала вся великолепная четвёрка.

И вот настала их очередь. За ними шла семья великих герцогов и королева.

–Его превосходительство великий герцог крови господин Трегир фон Гей де Лайнандер и принцесса Европейского королевства Анастас Анжелика, урождённая Агнесса фон Гей де Ханзор, – услышала она голос концертмейстера. Ей показалось, что у неё ноги стали ватными.

–Я не пойду, – Анжелика проговорила тихо, но твёрдо…

Трегир посмотрел на свою спутницу:

–Что это значит? Ты всё равно войдёшь в зал: по хорошей или плохой воле, но ты это сделаешь, – Трегир свысока смотрел на Анжелику.

–На руках, что ли, внесёшь? – она уже овладела собой и усмехнулась.

Они молча смотрели друг на друга, как бы выясняя, кто сильнее.

–Что у вас случилось? – из зала вышел концертмейстер.

–Принцессе плохо, – быстро ответил Трегир, подхватив Анжелику на руки. – Вы объявите пока следующих. От волнения, сами понимаете. Лаур! – Трегир, крепко сжимая свою ношу, из коридора вошёл в какую-то комнату, где опустил её на диван. – Лаур, пригласи сюда доктора Смита. Пусть вакцину прихватит.

–Зачем? – Анжелика посмотрела, как закрылась дверь за Лауром.

–Будем имитировать обморок. А ты как думала? Надеюсь, что королева не поняла, что произошло, а то мне тебя жалко.

–Что значит имитировать обморок?

–Это значит, что тебе сейчас сделают укол JQ, тот самый, который я использую для твоего усмирения. Потом мы очень медленно войдём в зал и ты сядешь на кресло около трона королевы. Потанцевать тебе не удастся, а вот поприсутствовать на балу – да.

Его перебил вошедший в комнату Генри: «Трегир, что произошло?»

–Не видишь, принцессе плохо, – Трегир усмехнулся. – Так плохо, что придётся укол поставить. А что, там сильно волнуются?

–Королева обеспокоена. Концертмейстер объявил официальную часть. Анжелика, мне кажется, что тебе не живётся спокойно. Я боюсь, что после бала мне всё же придётся тебя наказать, – Генри сел рядом с Анжеликой.

В комнату вошёл доктор Смит. Трегир взял Анжелику за руку и стал спускать с плеча кофточку. Она дёрнулась, попробовала вырваться. Извивалась ужом. Доктор намочил вату в спирте, достал шприц. Вторую руку держал Генри, Лаур сел на ноги.

–Всё, вы победили, не надо… – Анжелика тяжело дышала и с ужасом смотрела на шприц. – Трегир, пожалуйста, не надо, я добровольно пойду на бал.

–И обещаешь вести себя там хорошо, а именно: танцевать, когда я приглашу, всем вежливо улыбаться и лучше молчать, чем огрызаться? Спасибо, доктор. Я вас попрошу далеко не уходить. Вы сами знаете эту подругу.

–По-моему, я тебя ещё ни разу не обманывала.

Они вошли в зал. Присутствующие встали по обе стороны, освобождая дорогу к трону, с интересом рассматривая хрупкую девичью фигурку в тёмно-синем бархате и высокого красивого мужчину в костюме под цвет платья спутницы. Анжелика шла, гордо подняв голову, но опустив глаза. Трегир подвёл её к королеве. В этот момент Анж подняла глаза и едва заметно в знак приветствия кивнула, как её учили. К ним подошёл Генри. Он принял сестру из рук Трегира и провёл к креслу, которое стояло по левую руку от королевы. Трегир отошёл в сторону.

Объявили первый вальс. Анжелика видела, как взрослые мужчины, порой седые, выводят в зал своих юных спутниц, почти девочек. Неожиданно она увидела около себя Трегира, который протягивал ей свою руку.

–Я не хочу танцевать… – поморщилась она.

–А придётся, – Трегир взял её за руку и потянул к себе. – Этот первый танец только для тех, кто впервые на балу. Здесь отцы или опекуны танцуют со своими дочерями и невестами, которых представляют обществу. И без нас его не начнут, – Трегир вывел Анжелику в середину зала. – Не бойся, доверься мне. Всё будет хорошо, – зазвучала музыка. Трегир медленно начал танец. Раз-два-три, раз-два-три. Аккуратно ведя спутницу, он подбадривал её своей улыбкой. Но музыка всё нарастала, и вот уже безумная волна охватила танцующих. Они кружились по залу.

Многие присутствующие с интересом наблюдали за парой, которая танцевала в центре, – юная принцесса и великий герцог. Анжелика краем глаза выхватила среди танцующих Нелли в длинном бледно-розовом платье. Кавалер Нелли, невысокий худощавый мужчина, показался Анжелике достаточно красивым. А музыка всё звучала и звучала, и Анж уже никого не видела. Над ней кружился потолок и танцевала хрустальная люстра… Она не поняла, что произошло, когда они остановились. Ей казалось, что музыка Штрауса до сих пор звенит в воздухе. Трегир подвёл Анжелику к креслу, поддерживая её под руку:

–Теперь, моя дорогая, ты можешь веселиться без меня. Разумеется, недалеко от тебя всегда будет Мэри и Лаур. Прости, но я не могу оставить тебя без присмотра, но сам лично надоедать не буду, – Трегир поцеловал ей руку и ушёл.

Анжелика спустилась с пьедестала, на котором стоял трон и кресла. Она видела, что все заняты. Она не видела ни брата, ни Трегира. Девушка вышла на балкон. За ней тенью следовали Лаур и Мэри. Но казалось, что эта парочка была влюблена и они наблюдают за Анж постольку-поскольку.

–Добрый день, ваше превосходительство, – услышала Анжелика и увидела Нелли, которая присела в реверансе.

Оставаясь незамеченной, она собралась уйти с балкона, как вдруг до неё дошло, что бывшая секретарша разговаривает с Трегиром. Девушка наблюдала, скрытая тенью листвы. Принцессе стало интересно, о чём же шла речь.

Принцесса сделала пару шажков вперёд, вышла на свет. Перед её взором открылась неожиданная картина. Нелли и тот невысокий мужчина стояли около колонны. О перила облокотился Трегир, который обнимал высокую стройную блондинку с длинными волнистыми волосами. Трегир первый увидел Анжелику:

–А вот и наша принцесса. Анжелика, ты ещё не виделась с Нелли? Официант, принесите, пожалуйста, четыре бокала шампанского и один – апельсинового сока, – Трегир движением руки показал Анжелике подойти поближе. – Знакомься, это Сюзанна, – представил он блондинку, – моя хорошая старая знакомая, – он улыбнулся и поцеловал Сюзанну в висок. Официант принёс заказанное. – Анжелика, а тебе сок.

–Это почему ещё? – Анжелике почему-то не нравилась Сюзанна, которая явно имела какие-то права на Трегира.

–Маленькая ещё. Ну, Нелли, как тебе нравится в резиденции Серни? Тебя там не обижают?

–Нет, господин Трегир, – Нелли улыбнулась. Но в её глазах застыла грусть.

Они говорили ни о чём и обо всём сразу. Трегир ни на минуту не выпускал из своей руки Сюзанну, которая прижималась к нему, счастливо улыбаясь. Анжелике казалось, что она лишняя на этом празднике жизни. Серни сжимал руку Нелли, а Лаур то и дело приобнимал Мэри.

–Ну, хорошего вам вечера, – Анжелика улыбнулась, повернулась, чтобы уйти. К ней присоединилась Нелли.

Девушки нашли уединённую скамью, скрытую от музыки и посторонних. Анжелика достала сигарету, прикурила.

–Вот вы и принцесса… – проговорила Нелли, удивлённо глядя на Анж. – И как впечатление? Нравится?

–Нелли, но хоть ты не зови меня на вы. Предположим, принцессой я стала всего как неделю, – Нелли удивлённо подняла брови. – Меня тут заново обследовали, доказывали мою принадлежность. Лучше бы не доказали. Во-от, – потянула она. – За всё это время меня несколько раз вывозили в салон, чтобы примерить платье, и один раз в ресторан. Я ещё даже в дворцовом саду не была… Да-да, не удивляйся. Генри некогда, а Трегир как сбагрил меня на руки брату, так больше и не появлялся, а одну меня не выпускают, боятся, что сбегу, наверно. Королеву сегодня видела второй раз. Ну а ты как?

–У меня всё прекрасно, – голос Нелли звучал как-то грустно. – Знаешь, я ведь тебя ненавидела. Прости, Анжелика, но я думала, что ты уводишь у меня Трегира. Если бы ты знала, как я его люблю! А он, оказывается, действительно только привёз тебя сюда. Видела, как он обнимал эту Сюзанну?

Беседу девушек прервал Лаур, он протянул руку к Анжелике и жёстко произнёс: «Ещё не хватало тебя обыскивать перед каждым выходом. Сигареты… Сейчас же отдашь мне сигареты, и я не скажу об этом ни брату, ни Трегиру. В противном случае будешь винить только себя».

Анжелика отдала ему практически пустую пачку, которую достала из маленькой дамской сумочки, висевшей у неё на поясе. После чего Лаур сказал, что надо пройти в зал, где сейчас будет сделано объявление.

Он провёл Анжелику, а сам встал за её спиной, что означало: «Всё хорошо. Спокойно. Я рядом».

На небольшой сцене появился уже известный нам спикер. В руках у него был микрофон.

–Итак, господа, – начал спикер ораторским голосом. – Всем хорошо известно, что при рождении юная принцесса была сосватана за господина Трегира фон Гей де Лайнандера. В королевский совет поступило ходатайство от господина Трегира снять с него права жениха и позволить принцессе самой выбрать себе мужа. Королевский совет большинством голосов удовлетворил данное ходатайство и принял решение объявить о процедуре сватовства. Лица, желающие принять участие, могут подавать своё прошение на рассмотрение королевского совета не позднее первого сентября. Заявка может быть подана как родственниками принцессы, так и самой принцессой с указанием, кого бы она предпочла видеть в женихах.

Анжелика, ничего не понимая, смотрела в зал. Сейчас ей хотелось убежать, спрятаться, никого не видеть.

–Лаур, что это? – Анжелика подняла голову и посмотрела на Лаура.

–Завтра. Давай всё завтра, а сейчас пойдём танцевать, – Лаур взял Анжелику за руку. Он понимал, что всеми силами её надо отвлечь от услышанного.

–Я не умею так танцевать… – предыдущая часть состояла из классических танцев, в которых в основном принимало участие старшее поколение. Но тут она услышала хорошо ей знакомого «Забияку». – Что это?

–По просьбе Трегира музыканты специально для разучили для тебя эту музыку. Ну, так как, пойдём?

–Но я в платье. Я не могу танцевать в платье под эту музыку.

–Сальто только не делай, и всё будет нормально. Пойдём! – Лаур потянул Анжелику за собой. И вот она уже в центре круга. Она забыла о том, что в платье танцевать неудобно. Забыла, что её собираются выдать замуж. Она просто от души прыгала, сама того не замечая, как круг разрастался. Вдруг рядом возник Трегир. Он с одной стороны, а Лаур с другой были как бы её подтанцовкой. Одна танцевальная мелодия сменяла другую. Гости открыли для себя новую принцессу, весёлую и заводную. Но вдруг свет стал тусклее и быструю мелодию сменила медленная и певучая. Анжелика быстро отошла в сторону, она увидела, как Трегир пригласил на танец Сюзанну.

–Вас можно пригласить? – Анжелика вздрогнула, услышав за спиной бархатный баритон. Она обернулась. Перед ней стоял высокий молодой мужчина с орлиным профилем. – Я могу вас пригласить на танец? – Анжелика неопределённо пожала плечами. Мужчина положил свою руку ей на спину. Она через тонкую гипюровую ткань почувствовала жар его руки. Девушка ещё не осознавала, что открывает новый мир: мир отношений женщины и мужчины. – Вы, наверно, принцесса? – он улыбнулся.

–Вы поразительно догадливы, – наконец произнесла она. – Ну а вы кто? И как вам удалось догадаться о моём происхождении, просто диву даюсь? – совладав с собой, усмехнулась она, соединив вытянутые руки у него на шее и несколько отстранившись. Теперь она могла разглядеть его тёмно-синие глаза, которые улыбались, и его тёмные волосы с лёгкой сединой. Она смотрела на него снизу вверх.

–А вы знаете, это было нетрудно. Просто на вас платье такого же цвета, как и костюм на господине Трегире. И разрешите представиться: господин Реджинальд Гей Кэрос – граф крови. Вы первый раз в Анастасе?

–И надеюсь, что последний, потому что если я отсюда уеду, то уже точно не вернусь.

Реджинальд добродушно засмеялся. Он спрашивал, какие у неё впечатления от Анастаса, от новой семьи. Ему нравились её ответы, подчас острые, если не сказать слишком. Танец закончился. Анжелика видела, как к ним направляются Трегир, Генри, Лаур и Джой:

–Реджинальд, какими судьбами? Ты где пропадал? За последние два года ты ни разу не был на балу. Ты давно здесь? – мужчины обнимались.

–Да уже около часа. Почему меня не объявили? Потому что я дал взятку концертмейстеру и просил не объявлять, – последние слова он сказал приглушённым голосом.

Анжелика хотела отойти, но чья-то рука её остановила. Она оглянулась. Это был брат. Он ей показал глазами, чтобы она осталась.

А Реджинальд тем временем продолжал:

–Вообще-то я не хотел ехать на бал, но ради Трегира… А то опять укатит в свою холодную Россию – не дождёшься.

–Не укачу. Принцесса здесь, и мне там больше делать нечего.

Танцы продолжались. Анжелика практически не выходила из центра круга. Она видела, как Трегир танцует около Сюзанны, как Лаур переглядывается с Мэри… И снова медленный танец.

–Анжелика, это для тебя последний танец, – на сей раз сестру пригласил Генри. – Уже поздно, тебе ещё нет шестнадцати лет. По законам Анастаса лицам младше шестнадцати лет после полуночи запрещено оставаться на публичных мероприятиях. Уже полночь. Не спорь.

–А тебе не кажется, что мне не пять лет? – Анжелике не хотелось уходить. Она чувствовала, как, танцуя, сбрасывает накопившееся напряжение. – И что, карета превратится в тыкву, а я – в Золушку?

Танец закончился. Генри, не отпуская сестру, подошёл вместе с ней к друзьям:

–Скажи всем спокойной ночи, и пойдём, я тебя провожу.

–Генри, отстань. Не выведешь же ты меня из зала насильно? – Анжелика попыталась сбросить его руку.

–Он – нет, – Трегир поцеловал в висок Сюзанну и попросил её немного «поскучать» без него. – А вот мы вместе – да.

Анжелика не поняла, что произошло, просто они все направились к выходу. С двух сторон её держали за руку Генри и Трегир, сзади практически вплотную шли Джой и Лаур, рядом с ними шёл Реджинальд, который открывал двери. Они вышли из зала.

–Ладно, хватит, я сама… – Анжелика потёрла покрасневшие запястья. – Ну и хватка у вас. Вообще-то, больно. Ладно, я дальше сама.

–Ну что ты, только в нашем сопровождении, тем более что нам в ту же сторону, что и тебе, – Трегир положил руку на плечо Анжелике. Она попыталась её скинуть, но он только сильнее его сдавил, давая понять, чтобы она не пыталась вырваться.

–Трегир, ну ты смелый товарищ… – Генри усмехнулся. – Ты не боишься, что у тебя могут начаться проблемы с родителями?

–Это ты про Сюзанну? Нет, не боюсь. Я давно вышел из-под родительской опеки. А потом, я сделал то, что обещал: нашёл принцессу, так ведь? – и он наклонился, чтобы поцеловать её в висок, но Анжелика отклонила голову, проворчав: «Я объедками от Сюзанны не питаюсь. Ты всех так по-отцовски целуешь?» – Нет, дорогая, не всех. Так вот, я её нашёл, привёз, написал отказ. Я свободен.

–Но принцесса ещё не сосватана по новой, и поэтому ты не можешь жениться на своей Сюзанне, – возразил принц. В его голосе не было ни сожаления, ни возмущения. Скорее он подзадоривал Трегира.

–Да, а кто сказал, что я собираюсь жениться на Сюзанне? Ладно, я сам отведу Анжелику спать, а вы забирайте Сюзанну и начинайте без меня, я скоро подойду.

Анжелика увидела, как Генри, Джой, Лаур и Реджинальд, пожелав ей спокойной ночи, свернули куда-то по коридору. Рядом с Трегиром и Анжеликой шла Мэри, которая за всю дорогу не сказала ни слова. Трегир завёл Анжелику в её апартаменты: «Мэри, приготовь госпожу ко сну. Я подожду здесь», – он сел на диван в зале.

–Чего подождёшь? – Анжелика нахмурилась.

–Когда ты ляжешь, я подойду пожелать тебе спокойной ночи. Анжелика, не надо так на меня смотреть, как будто дыру хочешь прожечь. Мне помочь тебе раздеться?

–Так ты ведь от меня отказался только что.

–Я могу и передумать. И потом, пока тебе не найдут жениха вместо меня, я по-прежнему остаюсь твоим опекуном и женихом. Не радуйся раньше времени.

Анжелика долго плескалась в душе, надеясь, что Трегиру надоест ждать. Наконец она вышла из ванной и юркнула под одеяло. Трегир вошёл в спальню, подошёл к кровати, сел на край, включил ночник:

–Я тебе говорил, что хочу пожелать спокойной ночи. Анжелика, повернись ко мне лицом. Мне тебя повернуть? – видя, что она не реагирует, он сделал вид, что пытается её развернуть. Анжелика легла на спину, с вызовом посмотрела на Трегира. – Так вот, а сейчас я хочу тебе показать, кого я целую не по-отцовски… – Трегир был слегка навеселе. – Не надо отворачиваться и закрывать рот руками. Я тебе уже доказал, что это бесполезно. Я всегда получаю то, что хочу, – он взял одну руку, поцеловал, положил на кровать, прижав своей ногой; поцеловал вторую, не отпуская из своей руки. Потом, взяв осторожно за подбородок, повернул лицо Анж в свою сторону: – Не надо сопротивляться. Ты знаешь, что это ни к чему не приведёт, разве что только разбудит желание…

–Ты от меня отказался, что тебе ещё надо? – в глазах Анжелики горели ненависть и желание одновременно. – И потом, я уже сказала, что после Сюзанны остатки не подбираю.

–Ты ревнуешь? Не может быть, – Трегир склонился низко над её лицом, но не целовал, а внимательно изучал губы, глаза, нос. – Почему ты так ненавидишь меня? Разве я тебя обидел? Я отказался от тебя, чтобы ты смогла выйти замуж по любви, – и он просто смотрел на неё. Смотрел на губы. Смотрел в глаза. А ей казалось, что его губы касаются её губ. Она приоткрыла рот, как бы приглашая к поцелую. Но он тихонько покачал головой из стороны в сторону: – Нельзя, девочка, рано ещё.

–А в поезде… было… не рано? – спросила она с придыханием.

–Нет, – он улыбнулся, не разрывая зрительного контакта. – В поезде мне надо было взять тебя под контроль. Прости, мне надо идти.

Но она зачем-то взяла его руку в свои ладони. И ей показалось, что сердце забилось сильнее.

–Я… Я боюсь дворца. Обещай мне, что ты меня защитишь. Обещай, что не выдашь замуж.

Он улыбнулся, опять покачал головой из стороны в сторону. Наклонился, и теперь уже его дыхание касалось её губ. Она ощутила вкус шоколада и алкоголя. Осторожно провела языком по своим губам, которые горели как от поцелуя. Его взгляд становился пьяным. Ещё немного, и он сорвётся. Она не понимает, что творит. Но он взрослый мужчина.

–Спокойной ночи! – сказал он прерывисто. Резко поднялся и, не оборачиваясь, вышел.

Она закрыла глаза. Потрогала кончиком пальца губы. Их жгло, как будто только что целовали. Внутреннее тепло, ранее незнакомое прокатилось по венам. Душа металась от неги до негодования. Сон окутал теплом. И снились ей его губы, его руки…

Она чувствовала как наяву его губы на своих губах. Она не понимала, что происходит. Ощущения были такими реальными: тёплый язык раздвинул губы, зубы и вошёл вовнутрь. И вот её голова приподнялась. Она не понимала, кто её приподнял: она сама или Трегир, да разве это имело какое-то значение? Она ощущала его руку: такую мягкую и тёплую. Его рука лежала у неё на затылке. Потом… Потом он вдруг стал целовать её лицо: глаза, нос, снова губы, ещё и ещё, всё быстрее и быстрее… Его губы коснулись её шеи, и с её губ сорвался лёгкий стон.

Анжелика резко села на кровати. Открыла глаза. Комната утопала во мраке. Лишь маленький ночник робко боролся с темнотой. Рядом никого не было. Голова кружилась. Она не могла объяснить, что это было, просто где-то внизу что-то потянуло, передёрнуло и отдало блаженством. И стон… Это не был стон боли, это был стон нового, неизведанного, пугающего и манящего одновременно.

5. После бала

–Что у тебя вчера так долго Трегир делал? – Генри разрезал булочку на две части и намазывал их маслом.

–А ты что, ревнуешь? Спасибо, – Анжелика взяла из рук брата намазанную половинку булочки.

–Да я вроде как твой брат. Привет, Лаур, садись завтракать. Ну и где Трегир? Он ещё спит? Хотелось бы мне с ним побеседовать, – Генри наливал себе кофе и разговаривал с вошедшим в комнату Лауром.

Они сидели в зале у Генри. Генри не любил, когда слуги мельтешили за столом, поэтому они приносили еду и оставляли её на столе. Он всегда обслуживал себя сам.

–Ты думаешь, ты один такой, кто хотел бы переговорить с Трегиром? – Лаур присоединился к ним.

В это время к Генри зашёл Реджинальд. Анжелику удивило, что в половине девятого утра они все в королевском дворце, как будто ночевали здесь.

–Великие герцоги ещё не звонили? – спросил он, разламывая круассан. – Да, подставил меня Трегир. Не успели мы зайти к нему во дворец, как он практически сразу уехал. Герцогиня в восемь утра послала к нему, а его уже нет. Она-то думала, что он после бессонной ночи спать будет. Пришлось срочно делать ноги оттуда, потому что его родители в гневе.

Его перебил телефон. Лаур предупредил Генри, что для великих герцогов его нет.

–Доброе утро, ваше превосходительство, – Генри улыбался, делая знаки, что звонят именно те, о ком они только что вспоминали. – Нет, Трегира здесь нет. Нет, он не появлялся и не звонил. Вчера мы разошлись где-то часа в четыре. Нет, в двенадцать мы проводили принцессу спать, а сами отправились дальше веселиться. Трегир, он был с нами. Сюзанна? Я не помню, была ли Сюзанна, там было много девушек. Да, я вас понимаю, что Трегир поступил непорядочно, совершенно согласен, что он не должен был приводить Сюзанну на бал, но так получилось. А что я мог поделать, не выгнать же девушку? Между прочим, вы своей властью могли это сделать сами. Ну и что, что бал давался не вами, а королевской семьёй? Я тоже думал, что он передумает и отзовёт своё ходатайство. Принцесса, по-моему, она не очень расстроилась. Она вообще не хочет выходить замуж ни за кого. Говорит, что ей ещё рано. Но вы ведь сами были на заседании королевского совета, когда зачитывали его ходатайство, и видели, что большинство было за его удовлетворение. Нет, я не знаю, где Трегир, хотел бы сам это знать… Нет, Лаура тоже здесь не было. Хорошо передам, как он появится. Всего вам доброго, – Генри положил трубку. – Лаур, отзвонись потом герцогине, но учти, она в гневе.