Текст книги "Укроти свою строптивость"

Анжелика лежала на кровати, заложив руку под голову. Она не посмотрела, кто вошёл. Ей было, в общем-то, всё равно. Лист бумаги и ручка так и остались лежать нетронутыми. Она понимала, что ей страшно, и даже очень. Она вспомнила и Александра Македонского, по приказу которого был убит новорождённый его брат, и расстрел царской семьи. Ну и что, что ей трон не нужен, а может, брат решит, что кто-нибудь воспользуется ею как «знаменем», чтобы его свергнуть. Что с королевой? В каком она сейчас состоянии? Анжелика желала, насколько было возможно, чтобы королева поправилась. Ей, шестнадцатилетней девочке, очень хотелось жить. Умирать ни за что, без идеи не хотелось.

–Вставай, пойдём. Король ждёт, – это был Трегир. Анжелика от радости чуть было не бросилась ему на шею. Если есть рядом Трегир, значит, с ней ничего плохого не случится. Она почему-то верила в то, что Трегир её защитит. Но постаралась виду не подать. Встала. – Лицом к стене встань, руки за спину. Анжелика, – она осмотрела камеру. Трегир был не один. Дверь закрыта. Значит, сопротивление бесполезно. Она уже давно уяснила, что противиться воле других можно лишь тогда, когда это имеет смысл. А если смысла нет, надо копить силу. Повернулась, руки скрестила за спиной. Почувствовала прикосновение холодного металла к запястьям. На плечи был накинут плащ, чтобы не было видно наручники. – Всё, ступай.

Трегир шёл чуть впереди, затем она, за ней шёл Лаур. Шли молча. Её привели в апартаменты принца, завели в рабочий кабинет. Закрыли дверь. Сняли наручники.

–Садись, – Генри показал рукой на стул. Видя, что она не пошевелилась, повысил голос: – Садись, я тебе сказал. Берёшь ручку, бумагу и пишешь мне всё, что ты вчера сказала. Ты меня слышишь?

–Генри, как она? Я могу её увидеть? – Анжелика посмотрела на брата.

–Зачем? Ты хочешь её добить?

–Нет, я хочу… извиниться. Я не хотела. Я должна была промолчать. Но я просила тебя устроить мне встречу с моей мамой, а не твоей, – Анжелика решила таким образом определить роль королевы в своей жизни: она мать её брата.

Генри подошёл к сестре, приподнял её лицо за подбородок и жёстко произнёс: «Она и твоя мать, прошу это запомнить и принять, хочешь ты этого или нет. Я спрошу у неё, захочет ли она с тобой встретиться. И имей в виду, что я лично буду рядом. А теперь, если не хочешь возвращатьсяв карцер, садись и пиши».

Закончились каникулы. Анжелика собирается в школу. Эти дни она жила во дворце великих герцогов. Трегир держал её под постоянным присмотром: если не он, то Лаур находился рядом – в гостиной, кабинете, парке на прогулке. Трегир боялся, что она сорвётся, попробует сбежать. Он видел страх в её глазах. А страх вместе с паникой часто лишают человека разума.

Встреча с королевой прошла мирно. Трегир изучил историю болезни. Нет, это было не самоубийство. При самоубийстве она бы выпила все таблетки сразу. А королева принимала их через какое-то время. Видимо, очень хотелось заснуть, но горе не давало покоя. К концу недели она уже улыбалась. Весть, что её хочет навестить принцесса, радости не добавила. Но и уходить от визита королева не стала, не к лицу это было ей. Хочет встретиться, значит, есть что сказать. Есть что сказать, значит, надо выслушать. Она была готова ко всему. Генри и Трегир были тут же, вместе с принцессой, такой гордой, такой независимой. Принцесса была кратка: «Я вас прошу меня простить. Я не хотела вам причинять боль». Интересно, а произнося те слова, что же ты хотела? Но этот вопрос королева не задала. Она приняла слова прощения. Простила свою дочь.

Анжелика собирается в школу. Но в этот раз её сопровождают девушки из специальной бригады Трегира: все в чёрном, с рациями и пистолетами.

–Зачем?

–Затем, что если с братом что-то случится, ты будешь королевой. Ты стоишь на ступеньке к трону. Тебя положено сейчас охранять более чем кого-либо.

–А ты?

–А я отвечаю за твою охрану.

Всё, никакого общения с одноклассниками. Нет, девушки не мешали, просто отпало само собой. Не рискнули подойти к претендентке на трон. Женихи тоже на время исчезли. С ними не знакомили. Это был самый напряжённый месяц. Генри работал, работал много. Королеву по указанию врача к управлению государством не допускали. Она должна была восстановиться.

–Мама, мне рано ещё быть королём. Мама, пожалуйста, береги себя. Позволь мне ещё побыть молодым, чтобы я мог ходить по дискотекам, общаться с друзьями. Мама, милая мама, я нуждаюсь в тебе, я ещё недостаточно взрослый…

Королева слушала сына, гладила его по голове. А мысли были далеко, рядом с мятежной своей дочерью. Неужели никогда она не поймёт, что не могла королева поступить по-другому, что не было у неё выбора… И страдающее сердце хоть и медленно, но приходило в норму.

Другая женщина, великая герцогиня, тоже занималась воспитанием своего сына – Трегира. Её сын, который фактически имеет досье на каждого гражданина страны, сидит в кресле и не смеет перебивать мать.

–Трегир, ты виноват и только ты! Ты это хоть понимаешь? Ты знал, что за «золото» эта принцесса, зачем дал ей свободу? Почему не привёз сразу, как нашёл? Почему ты всё время идёшь у неё на поводу? Она распоясалась. Отзывай своё ходатайство и передавай её под мою опеку. Я быстро мозги ей на место поставлю, как следует обращаться с матерью. Трегир, ты чего молчишь? Ты собираешься отзывать ходатайство?

–Меня учили не перебивать, когда мать говорит, – Трегир улыбнулся. Он любил родителей. И несмотря на то, что мать была властной женщиной, не очень-то её боялся.

–Трегир, обещай мне, что ты отзовёшь своё ходатайство.

–Мама, я люблю тебя, но отзывать ходатайство не буду. Я остаюсь её опекуном, и для меня это более чем достаточно.

–Трегир, скажи честно, почему ты не хочешь на ней жениться? Твоя Сюзанна тебе все мозги запудрила? Или тебе она совсем неприятна, что ты никак?

Трегир вздохнул. Опять Сюзанна. Да, она ему нравится. Сюзанна идеальная любовница. Она не устраивает Трегиру скандалов, не требует от него никаких обещаний. Она просто наслаждается тем, что у них есть сегодня и сейчас, не вспоминая, что было и не загадывая вперёд. Каждый раз, приезжая из России, Трегир в первую очередь шёл к ней, к Сюзанне.

–Мама, Сюзанна здесь ни при чём. И дело не во мне. Дело в принцессе. Она не любит меня. Я для неё не более чем знакомый. Я же пытался. Пусть девочка немного почувствует себя свободной, а отозвать ходатайство я ещё успею.

–Свободна… Ты ещё не устал каждый королевский совет выслушивать о ней?

Май. 14. Гарем

– Ваше превосходительство, вас ищет её величество принцесса Анастасийская, – услышал Трегир голос секретаря.

–Хорошо, откройте ей её апартаменты, пусть меня подождёт, – Трегир положил трубку. – Ну что у нас ещё на сегодня, Ханума-анакан?

Перед Трегиром стояла сухонькая, но достаточно крепкая женщина без возраста. Назвать её старухой не поворачивался язык. На ней была надета свободная длинная юбка, простая белая кофта. Волосы убраны в пучок и на цыганский манер обтянуты прозрачным с люрексом платком. Смуглая кожа выдавала в ней южанку.

–А кто звонил, господин? – голос у женщины был низкий, но приятный. При его звуках рот наполнялся сладковатым привкусом пороха.

–Принцесса меня ищет.

–Так пригласите её сюда. Она ведь ещё ни разу не видела ваш гарем, – Ханума прошлась по мягкому восточному ковру с глубоким ворсом и нежно-голубым узором.

–Сюда, в гарем? – Трегир рассмеялся, обводя взглядом свой кабинет.

По стилю это было совершенное другое, непохожее на рабочий дворцовый кабинет. В гареме Трегир обустроил своё рабочее место по-восточному: мебель, состоящая из дивана с мягкими подушками, стол с резными ножками, кресло. Даже рамы были оформлены с восточным орнаментом. Он здесь отдыхал от бешеного ритма и ответственности. Привести сюда Анжелику означало, что и в этот мир внести хаос. А от хаоса он безумно устал.

–Да, сюда. Вы не переживайте, господин, мы вас в обиду не дадим, – Ханума пришла к нему из гарема его отца, великого герцога старшего. Ей польстило, что Трегир не вмешивался в её дела, и она обустраивала своё хозяйство, как хотела. Гарем приносил доход, ссор и скандалов, которые бы могли дойти до ушей хозяина, не было. Трегир заглядывал в это хозяйство, лишь когда требовалось его решение. Вот и сегодня Ханума пригласила его.

–Ну ладно, может, и стоит попробовать, – он поднял трубку и попросил, чтобы принцессу привезли к нему.

Анжелика вошла в комнаты. Она знала, что это её комнаты и что она будет в них жить, если выйдет замуж на Трегира. Вернее, если бы вышла замуж за Трегира, но он от неё отказался. И пока что сохранял эти апартаменты на всякий случай.

–Анжелика, – в зал вошёл Лаур. Анжелика не могла привыкнуть к тому, чтобы в её личные апартаменты могли войти без предупреждения и разрешения её брат, мать, Трегир или Лаур. – Пойдём. Трегир попросил тебя привезти.

–Куда? – спросила она.

–К нему в гарем, – Лаур с лёгкой полуулыбкой наблюдал за её реакцией. Он предполагал, что про гарем, если она и слышала, то вряд ли воспринимала его серьёзно. Именно поэтому Трегир и попросил, чтобы Лаур привел её, а не дворцовая охрана.

–Куда-куда? В гарем? Или я ослышалась? А что, у нас Трегир теперь султан? И много у него там жён и наложниц?

Выйти ей всё равно пришлось. Она знала, что если Трегир «велел доставить», значит, её доставят. Смысла сопротивляться не было. И к тому же женское любопытство: гарем… Звучит загадочно.

–Неужели ты никогда не слышала, что в Анастасе каждый богатый мужчина содержит гарем. В мусульманской части свои, мусульманские гаремы, а у нас это нечто другое. Я думаю, Трегир тебе сам расскажет. Я доведу тебя до ворот гарема, а там встретит хозяйка. Мне дальше нельзя в это женское царство. Только хозяин может, ну и врач, если есть необходимость. Даже охрана там из девочек. Ну, ты с ними познакомилась ещё в России.

Анжелика вспомнила, как её привезли к Трегиру, ещё там, в России. Тогда в операции по её задержанию участвовал он сам. Потом это было лишь в крайнем случае. Тогда она при задержании умудрилась упасть в грязь. Трегир потребовал, чтобы она переоделась. И чтобы у неё не было желания сбежать или взбунтоваться, он приставил к ней соглядатаев – девушек, одетых в чёрные комбинезоны. Потом эти девушки неоднократно охраняли её сон, переодевали, сопровождали на приёме у врача. Это была хорошо обученная, натренированная, молчаливая команда. Анжелика почти на все сто процентов была уверена, что они немые. Теперь понятно, откуда они взялись.

Гарем располагался за пределами дворцового комплекса, на окраине города. Лаур подал Анжелике руку, помогая выйти из машины. На все вопросы он отвечал уклончиво, всё больше и больше распаляя её интерес. И вот они приехали: трёхэтажный особняк прятался в шикарном парке. Здесь были и детские площадки, и беседки, и теннисный корт, и небольшой стадион. Анжелика с удивлением смотрела на тех, кто был на улице: это были самые обычные женщины в самых обычных одеждах – спортивных, деловых.

Массивная дверь закрылась за её спиной. Яркий свет хрустальных люстр осветил холл. Таких ярких цветов и обилия золотого покрытия она не видела даже во дворце у королевы.

–Ваше величество, следуйте за мной, – Ханума гордо пошла по мягким коврам. Анжелика с удивлением смотрела на эту ещё не старуху, обвешанную толстыми золотыми цепями, браслетами. На пальцы нанизаны массивные кольца. Если это и были безделушки, то сделаны они с большим старанием и вполне сходили за настоящие. Впрочем, кто знает, может, они и были настоящими.

По дороге Анжелике встречались женщины: некоторые были в домашних халатах и тапочках, другие – в деловой современной одежде. Наконец они подошли к какой-то двери. Вдоль коридора на диванах сидело несколько женщин. Они с интересом, внаглую рассматривали Анжелику.

–Ханума-анакан, мы здесь все сидим в очереди. Почему ты её проводишь впереди нас? – выступила одна из них.

–Приказ господина. Майя, опять ты встреваешь, – вздохнула грозно Ханума. Она открыла дверь. И Анжелика услышала, как за спиной одна женщина сказала другой: «У нас же вроде нет мест». А другая ответила: «Наверно, в приют. Смотри, совсем ещё ребёнок».

Анжелика зашла и оробела. Она не видела Трегира, но всё убранство… Вдруг мягкая рука опустилась ей на плечо, а над ухом раздался голос Трегира:

–Заходи, родная. Будешь гостем в моём гареме. Выбирай поудобнее диван, располагайся. Убедительная просьба, не встревать в разговор. Хорошо? А я тебе потом всё объясню, – Трегир вернулся на своё место. Анжелика молча прошла в дальний угол. Села спиной к стене, лицом к залу.Обзор как на ладони, а она сама не на виду.

–Ханума-анакан, приглашай следующую, – Трегир в своей европейской одежде не смотрелся во всём этом восточном убранстве.

В кабинет вошла женщина с модной стрижкой, несколько вызывающим макияжем, в короткой юбке. Скорее одетая для дискотеки, чем для гарема.

–Господин, я подала прошение, чтобы покинуть гарем.

Анжелика узнала в ней ту, что возмущалась, когда она входила «без очереди».

–Да, Майя, я читал ваше прошение. Вы указали, что вам от работы дают студию. Это хорошо. У меня к вам вопрос по поводу вашего сына. Сейчас он живёт и учится в интернате при гареме. Вы планируете его забрать?

–Да, об этом я и хотела бы вас попросить. Мой новый друг хотел бы постепенно привыкнуть к мальчику. Не могли бы вы оставить его пожить ещё некоторое время в интернате. У него здесь друзья, ему тяжело будет расставаться…

После её ухода Трегир на кресле повернулся в сторону Анжелики: «Видишь, дорогая, и такое бывает. Майя уже пять лет живёт в гареме. Когда она пришла, мальчику было семь лет. Он пошёл в школу и сразу был помещён в интернат. По условиям гарема дети не могут жить вместе с матерями, они живут в интернате при гареме, а мать может навещать, сколько вздумается. Исключение для детей до трёх лет – матери и ребёнку предоставляется комната. За всё это время она даже на каникулы мальчика не забирала. У неё была возможность снять квартиру на неделю и провести с сыном время. Она говорила, что у неё нет денег, что она ездит на заработки…» После чего Трегир поднял трубку и попросил соединить его с директором кадетского корпуса: «Добрый день, господин Трегир у аппарата. У меня гарем покидает одна из приживалок. У неё мальчик двенадцати лет. У вас есть место в подготовительном классе? У мальчика средние способности. Хорошо, спасибо. Вы сможете с ним познакомиться, я распоряжусь. До свидания».

–Ты определяешь мальчика без его согласия и согласия его матери в солдаты? – Анжелика недоумённо посмотрела на Трегира. Её глаза метали искры.

Ханума переводила взгляд с одного на другого. Наконец она подняла руку и обратилась к Анжелике:

–Вы находитесь в гареме. Здесь нельзя так разговаривать с хозяином. Хозяин несёт ответственность за всех, кто здесь проживает. И если он решил, что ребёнка следует перевести в другое заведение, так тому и быть. Мать не заберёт мальчика. В интернате при гареме могут жить только гаремные дети. Куда должен, по-твоему, пойти мальчик: к матери, которая не хочет брать? На улицу?

–А если бы была девочка? Её бы куда? Тоже в солдаты? Чтобы вырасти такой же немой куклой, как те, у входа?

Трегир не ответил Анжелике: «Ханума-анакан, давай следующую!»

–Это новенькая, она просится в гарем, господин, – и Ханума завела девушку лет двадцати.

–Ну, слушаю, что столь юную особу привело в гарем? Обычно ко мне просятся женщины, которые уже пожили в миру. Ты молодая, красивая, можешь ещё семью завести, зачем тебе в гарем?

Девица бесцеремонно уселась в кресле напротив Трегира.

–Ну мне идти некуда, сказали, что можно в гареме перекантоваться, – её акцент выдавал в ней иностранку.

–Вы откуда? Вам сказали, что в гаремы пускают жить только гражданок Анастаса? – Трегир оценивающе осмотрел девушку.

–Я из… – и она назвала одну из союзных республик. – Нас сюда привезли танцевать. Я решила остаться и попытать счастья.

–Так, и что же привело тебя в гарем? – Трегир перешёл на русский. Было видно, что он начинает веселиться.

–Вы же его владелец. Я слышала, что вы красивый, богатый и… пока ещё холостой. Впрочем, для гарема ведь это не важно. Я тоже хороша собой, – девица встала на своих огромных каблуках. Откинула за спину длинные светлые волосы, повернулась на месте, покачивая бёдрами и выпячивая грудь.

Трегир расхохотался: – Похоже, что у тебя такие же представления о гареме, как и у моей невесты.

–Невесты? – девушка остановилась, нахмурилась.

–Да, невесты, а что тебя так смутило? Ведь с твоих слов для гарема это не важно. А, Анжелика? – он обратился к Анжелике, которая ошеломлённо смотрела на посетительницу. – Ханума-анакан, возьмёшь себе воспитанницу? – продолжил он на русском.

Ханума, подбоченившись, подошла к девушке, осмотрела её со всех сторон.

–А что ты умеешь делать? Только попой крутить? – спросила она на русском с неизвестно откуда взявшимся кавказским акцентом. – Тебе не в гарем, а в публичный дом надо. Гарем в Анастасе – это не наложницы и жены, это женщины, которым пойти некуда. Они приходят сюда добровольно, ну или почти добровольно. Они здесь живут, их зарплата поступает на счёт хозяина, а он уже распоряжается, кому и на что выдать. А кто не работает, тот занимается делами в гареме: готовит кушать, стирает, убирает. И заметь, девочка, никакой личной жизни. Перед поступлением в гарем ты идёшь к врачу, и врач делает так, чтобы детей у тебя здесь рождено не было. Мужчин приглашать нельзя. Покидать гарем можно только на неделю и только четыре раза в году, иначе теряешь своё койко-место. Хозяин не спит с женщинами из гарема. Ты хочешь ещё идти к нам? – и Ханума затряслась в мелком смехе.

–Куда же мне теперь? – девушка спросила недоумённо. – У меня нет ни паспорта, ни денег…

–Ханума-анакан, найди для девушки угол. Я свяжусь с полицией, пусть займутся её документами.

Приём окончился. Ханума оставила Трегира и Анжелику вдвоём. Он встал, подошёл к ней, подал руку.

Они стояли рядом друг с другом. Она чувствовала его запах, жар его тела обдавал её. Она не поднимала глаза, боялась, ибо знала, что он смотрит на неё. Он не двигался. Наконец он медленно одной рукой задел её подбородок, а другую положил на спину, не давая ей отойти. Она так и не поднимала на него глаза. Лишь крепко сжала губы.

–Анжелика, я, пожалуй, оставлю тебя здесь на перевоспитание. Ханума-анакан научит тебя подчиняться мужской воле, – она слышала усмешку в его голосе. – А? Ты хочешь остаться жить в гареме? Ты ведь не всю правду знаешь про гарем. Это ещё и школа, школа любви. В гаремах учат девушек, как обольстить мужчину и удержать у себя. Женщина не должна жить одна, должен быть рядом мужчина, чтобы заботиться о ней. А как быть, если она одинока и никто не обращает на неё внимания? Вот этим и занимается Ханума-анакан. У неё богатый опыт обучения обольщению. Она многих выдала замуж. Ну что, останешься здесь? Тебя научат, как перестать огрызаться. Вежливости и манерам тебе не помешало бы поучиться.

Анжелика молчала. Голова кружилась уже от того, что он стоял так близко. Сердце выбивало чечётку, сбивая дыхание.

–Трегир, пойдем отсюда, – она задрожала. – Я не хочу оставаться в гареме. Мне кажется, что мне не надо учиться, как обольщать мужчин. Ты и без этого обходишься. Каждый раз я перед тобой, как кролик перед удавом. Я… Я боюсь тебя. А вдруг ты однажды перейдёшь эту грань?

Он улыбнулся: «А ты зачем меня искала?»

–Я решила, куда пойду учиться. Генри сказал, нужно, чтобы ты подписал разрешение для университета.

–И чем же ты решила заняться? – они сидели рядом. Он гладил её волосы. Они пахли ландышами.

–Экономической безопасностью.

–Так… Ты хоть знаешь, что это за специальность и какие предметы будешь изучать?

– Знаю, я была на нескольких занятиях в рамках ознакомительных лекций. Там и право буду изучать, и математику, криминалистику и анализ, планирование и банковское дело.

–А при чём здесь я? Твой брат также может подписать бумаги на обучение. Это же обычная гражданская специальность, тем более что она очень даже подходит для государственного деятеля. Анжелика, перестань дёргаться, в конце концов. Иначе ты во мне разбудишь самца. Посиди спокойно. Дай мне надышаться ароматом твоих волос, – он мягко провёл по спине. – О боже, как же мне хочется, чтобы ты стала сейчас моей. Прямо сейчас… Ну почему тебе ещё шестнадцать? Ладно, ступай. Так ты мне не ответила, почему брат против? Ты что-то от меня скрываешь?

–Я? Разве я посмею от тебя скрывать? Я хочу учиться как иностранка. Я не хочу, чтобы знали, что я принцесса, – Анжелика босиком шагала по ковру. Ступни приятно утопали в ворсе.

–Но в королевской академии управления… – начал Трегир. В этой академии имели право учиться только отпрыски аристократии, а также талантливые студенты независимо от происхождения. Но чтобы попасть туда, надо было на протяжении последних трёх лет участвовать в научных группах, выполнять тестовые работы и сдавать экзамены.

–Там нет такой специальности. Я хочу поступить в государственный университет имени Святой Татьяны.

Трегир нахмурился. Университет ценился как Оксфорд или Гарвард, но в нём было слишком много мятежной молодёжи. «Хорошо, я дам тебе разрешение, но при одном условии: ты будешь вести себя тихо как мышка. И второе условие: ты покорно знакомишься и выбираешь себе женихов. Если найдешь в университете объект сердца, он должен быть тебя старше минимум на пять лет», – а сам с какой-то грустью подумал, что принцесса обязательно найдёт какого-нибудь прыщавого юнца, который покорит её сердце своими умными, горячими речами о светлом будущем…

15. Свадьба Кароль

Анжелика с грустью посмотрела в окно. Там, за стеклом, сгущались сумерки. Где-то вдалеке небо в последний раз окрасилось в нежный золотисто-розовый цвет, и солнце медленно опускалось за горизонт. Здесь темнело рано, как всегда, темнеет в горах. Горы обрамляли столицу с юга, отделяя католическую часть страны от мусульманской. В солнечном обрамлении горы казались чем-то нереальным, каким-то мистическим силуэтом. Под окном от дуновения ветерка перешёптывалась листва. Где-то недалеко запела птица. Анжелика не видела её и не знала, что это за птица, но она решила, что это соловей. Ей почему-то очень сильно захотелось, чтобы это непременно был соловей.

Сюда не доносился шум, который стоял в западной части дворца. Бал начался достаточно давно. Анжелика, сославшись на головную боль, ушла в свои покои. Трегир обещал, что на бал приедет Реджинальд и Кароль. Но их до сих пор не было. Привезти на бал свою собственность, в общем-то, в этом не было ничего необычного. Но дамы из фамилий зачастую не признавали несчастных женщин, и те обычно на балах или скучали в одиночестве, или были вынуждены парировать нападки заносчивых господ. Анжелика, которая всем сердцем прикипела к беззащитной Кароль, ждала её с особым нетерпением. Она уже мысленно отбивала нападки от своей новой подруги.

–Анжелика, – в комнату вошёл Трегир. – Пойдём в зал. Всё хорошо, когда хорошо в меру.

–Кароль приехала? – Анжелика слегка повела плечом, как бы отстраняясь от его руки, которая по привычке легла на её плечо. Но резко это сделать, как она делала ранее, не могла себе позволить.Трегир мог запретить ей общаться с Кароль, ведь она была не их круга. Трегир повернул Анжелику к себе, приподнял её лицо, как это обычно он делал, коснувшись двумя пальцами подбородка, и произнёс:

–У меня к тебе будет одна просьба. У нас маленькие дела. Реджинальд не хотел бы оставлять Кароль одну. Возьми над ней шефство, только, умоляю тебя, не вызывай на бой задир. Хотя я надеюсь, что с тобой Кароль не обидят, – Анжелика от радости захлопала в ладоши, обняла Трегира за шею и чмокнула в щёку. Ну совсем как маленькая девочка ластится к любимому отцу.

–Ну, пойдём, – Трегир пропустил Анжелику вперёд, с удовольствием окидывая взглядом хрупкую и стройную фигуру девушки, облачённую в длинное, как это требовал придворный этикет, жемчужного цвета платье.

Они вошли в зал, заполненный гостями: дамы в длинных платьях как будто сошли с картин прошлого века. Среди них как-то неуютно себя чувствовали жёны приглашённых на бал иностранных бизнесменов и политиков. Завидев Трегира и Анжелику, несколько политиков направились было к ним, но пару успел перехватить Генри:

–Приехал Реджинальд. Они ждут нас в малой гостиной. Анжелика, ты очаровательна. Ещё бы твой характер соответствовал твоей внешности, цены бы не было, – Генри поцеловал руку сестры.

–Ну тогда Трегиру пришлось бы выдержать целый рыцарский турнир, добиваясь моей руки, – парировала Анж.

–Знаешь, если Анжелика хоть раз оставит нас без ответа – земля с оси сойдёт, – Генри засмеялся.

Анжелика видела, что сегодня Трегир и Генри были в каком-то состоянии эйфории. Они зашли в малую гостиную. Там Реджинальд, приобняв одной рукой Кароль, а в другой руке держа стакан с виски, разговаривал с Лауром и Джоем. При вошедших разговор прервался.

–Ну, пойдём? – Генри жестом руки указал на выход. Кароль с испугом глянула на Реджинальда.

–Кароль, ты остаёшься с Анжеликой. Надеюсь, что за наше отсутствие вы не успеете ничего натворить, – Трегир в приветствие поцеловал руку Кароль.

Анжелика и Кароль сидели на стульях. Около них крутился Гарольд. Он им рассказывал какие-то шутки, от которых девушки весело смеялись. Мимо проходили дамы, которые, не скрывая любопытства, разглядывали Кароль. Кароль смущалась под их взглядами и краснела. Дамы между собой шушукались, обсуждая Кароль. Обрывки фраз долетали до ушей Анжелики, и она с трудом сдерживалась, чтобы не ответить на реплики. Она помнила просьбу Трегира и последнее заседание большого королевского совета и знала, что ссору, начатую на балу, ей не простят. К Анжелике подошла служанка королевы Милена.

–Ваше величество, вас желает видеть королева, – Милена остановилась в ожидании. Дамы, услышав это, не скрывая ехидных усмешек, встали поодаль, чтобы после ухода принцессы коршунами наброситься на Кароль. В высшем свете Реджинальд считался выгодной партией, и многие мамаши пытались заполучить его себе в зятья. Но Реджинальд редко появлялся на балах и благотворительных вечерах, предпочитая проводить время в родовом поместье или на службе. Он так и не приступил к заседаниям королевского совета. И вот после столь долгого затворничества, не считая тех балов, которые устраивались во время сватовства принцессы, он появился в обществе. Правда, не один, но ведь собственность – это не жена и не невеста. Анжелика было поднялась и собралась идти, но, увидев агрессивно настроенных дам, остановилась, как бы решая, что предпринять.

–Ваше величество… – начала было Милена.

–Иду! – перебила её Анж и кивнула Кароль – Пойдём.

–Куда? – Кароль покраснела ещё больше. Она не представляла, что может увидеть саму королеву, которая ей казалась кем-то неземным.

–Как куда? К королеве, – Анжелика взяла её за руку и потянула на себя.

–Меня не приглашали, – Кароль поднялась, но руку отняла.

–И что из того? Тебя там не убьют и не съедят. В крайнем случае, подождёшь меня в «предбаннике». Трегир сказал, чтобы я тебя не оставляла. Пойдём.

–Ваше высочество, принцесса… – Милена пропустила в кабинет королевы Анжелику, которая за руку завела Кароль.

Кароль, увидев королеву, едва не лишилась чувств. Она присела в реверансе, опустив глаза и не смея их вновь поднять.

–Простите, но Трегир сказал, чтобы я не отпускала от себя ни на шаг эту девушку, – Анжелика указала рукой на Кароль, а потом обратилась к ней: – Кароль, расслабься, королева не кусается, – увидев, что Кароль подняла голову, снова обратилась к королеве: – Мы можем пройти?

Королева молча кивнула, встала из-за стола и подошла к девушкам, сделав Милене знак уйти. Она молча обошла вокруг Кароль и, проведя рукой по её щеке, наконец произнесла:

–Если твоя мать была так же красива, как и ты, то я могу понять покойного короля, – после чего она сделала знак девушкам присаживаться и попросила прислугу принести шампанского.

Дождавшись, когда доставят шампанское, королева всё так же молча подняла бокал с искрящимся напитком и произнесла:

–За перемены к лучшему.

–Мне нельзя спиртное, – тихо произнесла Кароль. И увидев, что королева удивлённо приподняла одну бровь, поспешила пояснить: – Господин Реджинальд не разрешает.

–А ты ещё и своенравна, как твоя мать, – в тоне королевы улавливалась некая нотка иронии, что заставило Кароль вновь покраснеть. Но тут королева переключилась на принцессу. – А тебе, моя дорогая, что-то не припомню я, чтобы господин Трегир разрешал употреблять алкоголь.

Анжелика, отпив прохладный напиток, усмехнулась:

–Если бы я исполняла всё, чего хочет мой дорогой опекун, то, наверно, давно бы скукожилась от тоски.

–Ну зато сейчас тебя периодически корёжит от веселья, – королева придерживалась того же тона, что и при обращении с Кароль. – В общем-то, я вас пригласила не для того, чтобы в очередной раз выдерживать нападки родной дочери. Мне было любопытно посмотреть на дочь Элизы, которая осмелилась сказать нет королю.

–Так, может, Милена ошиблась, когда приглашала меня, – Анжелика посмотрела на пустой бокал как бы в раздумье, а не взять ли ещё шампанского.

–Тебе хватит, – сказала королева, перехватив взгляд Анжелики, – Милена сделала именно то, что ей было сказано. Я знала от молодых господ, что тебе поручено присматривать за этой девушкой и что ты её не отпустишь от себя.

–Эту девушку зовут Кароль, – Анжелика воспользовалась паузой в речи королевы.

–Я знаю. Чем сейчас занимается ваша мать? – королева обратилась к Кароль.

–Она помогает отцу в бизнесе, ваше высочество, – Кароль уже смелее смотрела на королеву. Её голова была гордо поднята, на щеках играл лёгкий румянец.

– А чем занимается ваш отец?         –У него небольшой бизнес в сфере строительства и отделочных работ, Ваше высочество.

–Ваша мать часто вспоминает короля?

–Вы хотите узнать, рассказывала ли мне моя матушка о короле? Рассказывала, но не более чем как о главе государства. О том, что произошло до моего рождения, я узнала случайно от родителей подруги. Моя матушка всегда любила и уважала моего папу. Я не знаю, испытывала ли она какие-либо чувства к королю, но она всегда относилась с уважением к королевской семье, – всё это было сказано с чувством собственного достоинства и гордости семьёй.

–Ты любишь господина Реджинальда? – королева не отводила глаз от Кароль, которая снова густо покраснела и низко опустила голову.

–А вам не кажется, что это нетактичный вопрос? – вмешалась Анжелика.

–А вам не кажется, что я не с вами разговариваю? – ответила королева, не глядя на принцессу.