Текст книги "Новая инквизиция. Кто мешает русскому прорыву?"

Глава 4
Стреляя в спасителя

От удара шквала шхуна старого грека опрокинулась. Судно превратилось в подобие лоханки, перевернутой вверх дном: внутри остался воздух, поддерживающий ее на плаву. И внутри шхуны оказались в ловушке люди. Глупый грек хватается за топор, дабы прорубить днище шхуны и выбраться наружу. Его пытается остановить молодой и умный русский. Он доказывает глупцу: если ты порубишь днище, то вода вытеснит воздух и мы все пойдем ко дну в этой ловушке. Он предлагает: я, взяв конец-веревку, поднырну из нашей лохани под борт – и прикреплю ее снаружи. А вы все потом по этой веревке, ныряя следом за мною, выберетесь на свободу, пока перевернутое судно еще держится на воде.

Русскому удается это сделать, покуда тупой хозяин шхуны принимается рубить лаз наружу. Следом за умным наружу выбираются наружу, цепляясь за плавающие обломки, те, кто внял голосу разума. А грек, прорубив дыру в днище, уходит в пучину вместе со своим судном…

Таков сюжет одного из классических рассказов русского писателя-мариниста Бориса Житкова. Мне он с советского детства крепко врезался в память. Нынешняя РАН мне напомнила именно этот рассказ. А вернее – того самого безмозглого грека, что сам себя погубил. Ибо в 2009 году сама РАН в лице своего трусливого руководства и невменяемой Комиссии по лженауке не смогла использовать исторический шанс: шанс на альянс между старой наукой (Академией) и новой наукой в лице Мастера.

Знаю, что на меня за такое утверждение польются потоки помоев и оскорблений. Но мне это не страшно. Называл и назову Виктора Петрика настоящим мыслителем (а не просто ученым), который поступал очень дальновидно. Он давно знал, что дело идет к крушению РАН, и пытался протянуть ей руку помощи. Мастер предлагал безболезненно пойти на смену научных парадигм, давая РАН способ и выжить, и заработать, и показать всему миру свою полезность. Но она, обуянная паранойей и узколобием, сама выстрелила в своего спасителя. А когда за Академией наук летом 2013-го пришли чиновно-сановные палачи, она не смогла предъявить ни одного научно-технического прорыва в свою защиту, в оправдание своего существования.

Таково мое глубокое убеждение. И мне плевать на оскорбительно-негодующие крики обывателей. Ибо они – всего лишь стадо слепых глупцов.

И если вы – не дурак, то поведаю вам об этом несостоявшемся шансе на новую жизнь Академии наук.

Мастер создает угрозу для ортодоксии, но дает Академии шанс на новую жизнь

18 июня 2009 года целая делегация академических ученых приехала во Всеволожский институт Мастера, чтобы самим посмотреть на то, что делается в его стенах. Виктор Иванович предложил ученым сотрудничество: ведь нужно было и найти объяснение обнаруженным удивительным эффектам, и развить дальше изобретенные технологии. Тот, кого вскоре объявят кошмарным лжеученым, тогда сам шел на контакт с РАН, протягивал руку сотрудничества.

Началось все немного ранее. В апреле того же, 2009-го, Виктор Петрик провел совещание в Институте общей и неорганической химии (ИОНХ) Академии наук, где рассказал академическим исследователям о результатах своих научно-исследовательских работ. С Мастером говорили ведущие химики РАН: и директор ИОНХ Владимир Новоторцев, и академик Игорь Еременко (нанотехнологии), и академик Анатолий Бучаченко, физико-химик, заведующий кафедрой химической кинетики химфака МГУ, и академик Михаил Алфимов (специалист в области фотохимии молекул и супрамолекулярных систем).

Рассказав о своих работах и полученных итогах, Мастер 22 апреля 2009 года провел еще одно (уже расширенное) заседание в ИОНХ и пригласил академиков в свой институт. Познакомиться с работами, так сказать, на месте.

Эта поездка и состоялась 18 июня рокового 2009 года. Пять академиков и один член-корреспондент, предводимые вице-президентом РАН Сергеем Алдошиным, прибыла во Всеволожск. Впечатления от того, что они увидели, били у них буквально через край.

Владимир Новоторцев (http://www.youtube.com/watch?v=fy2IINSzz04) по итогам апрельско-июньской встречи заявил, что Мастер – увлеченный человек, не только хорошо понимающий прикладные задачи, но и очень начитанный исследователь.

По мнению академика Новоторцева, Петрик лукавит, когда называет себя только изобретателем. На самом деле, он – настоящий ученый, занятый исследованиями с большой самоотдачей. При этом – буквально заражающий своей научной страстью других ученых. Новоторцев, заявив о том, что многие идеи Мастера носят революционный характер, отметил: теперь нужно исследовать механизмы действия этих разработок. Тогда они «заиграют новыми красками» и пойдут гораздо дальше. Вот тут-то и важно желание В. Петрика сотрудничать с РАН.

Директор ИОНХ – и никто не тянул его за язык – заявил, что Мастер ставит перед Академией крайне интересные задачи, решение которых захватывает его, Новоторцева, научных коллег. Фактически, в тот момент Виктор Петрик заменял собою и деградировавшее государство, и отсутствующее Агентство передовых разработок, мечту Максима Калашникова. Ведь он ставил перед РАН прикладные задачи, демонстрировал ученым: «Смотрите, это возможно и работает! Давайте теперь найдем объяснение этому необычному и откроем перед наукой новые горизонты».

Новоторцев, посетив летом 2009-го Всеволожск, говорил, что батарея Мастера на основе УСВР, преобразующая тепло окружающей среды, работает, и это – революционное изобретение. Если его развить с помощью большой науки, то оно может иметь всемирное значение (http://www.youtube.com/watch?v=N0WLN3PV_pM). (Факт создания тепловой батареи в присутствии делегации из РАН подтвердил ее тогдашний вице-президент, академик Сергей Алдошин – http://www.youtube.com/watch?v=QG0qE7ULhCk. См. с 7-й минуты записи).

Академик Игорь Еременко, специалист по молекулярным нанотехнологиям (http://www.youtube.com/watch?v=EwHEK684xEc), также поведал, что увидел много интересного и пока что малопонятного для науки. А ему лично очень понравилась технология добычи платиноидов из концентрата руды и из отходов металлургических заводов с помощью газа трифторфосфина. Еременко поразился чистоте, с которой В. Петрик получает эти металлы, осаждая их в своей установке на стенах стеклянных колб. «Эти разработки должны не просто приветствоваться в нашей стране, а моментально реализовываться!» – заявил он тогда.

Его впечатлили углеродные материалы Мастера, дающие «потрясающие эффекты». Химик-профессионал увидел их огромные перспективы. Например, та же батарея, что преобразует тепло в электричество. Еременко тогда сказал, что не видно ограничений – когда эта батарея прекратит работать? «Это не просто находка, это – энергетический клад!» – сказал тогда академик Еременко. Назвав открытие Мастера гениальным, он сказал, что еще нужно понять физический смысл всего этого. И тут есть с чем работать самой РАН. Еременко тогда сказал, что исследования и эксперименты – дело техники, главное ведь – в том, что открыт новый эффект, за который Петрик достоин памятника. Эффект не просто работает – на его основе сделан опытный образец батареи, на котором можно видеть, как работают подобные источники электричества.

Да, в этой делегации не было инквизиторов-«корифеев всех наук» из Комиссии по лженауке – только профессионалы-химики, владеющие темой. В июне 2009 года собравшиеся во Всеволожске решили: нужно провести силами РАН углубленное изучение тех изобретений и технологий, что представил Виктор Петрик. И если исследования самой Академии наук (силами профильных ее институтов!) покажут, что это – не блеф, а действительно работающие изобретения, которые имеют большое значение для экономики и обороны страны, – то нужно сопровождать проекты Мастера силами учреждений Академии наук.

То есть, будущий архишарлатан, уголовник и «лжеученый № 1» Петрик шел к РАН с открытым забралом и с протянутой для сотрудничества рукой. Он рассчитывал, что его работы получат профессиональные, основанные на всестороннем изучении профильными институтами и специалистами, заключения о значении и научной достоверности его изобретений и технологий. Согласитесь – не очень-то характерное для обманщика и мошенника поведение. Более того, он даже сделал шаг навстречу Комиссии по лженауке: ибо согласованная сторонами программа проведения научных экспертиз предоставляла Комиссии по лженауке беспрепятственный доступ к любым материалам, связанным с изобретениями и технологиями, возможность участвовать в экспертизах, заслушивать Мастера на семинарах, участвовать с ним в дискуссиях, посещать лаборатории Петрика и участвовать в экспериментах.

Но с равным успехом Галилей мог бы предложить католическим инквизиторам принять участие в своих экспериментах. Что, увы, выяснится очень быстро.

Когда я смотрю и слушаю то, что говорили академики, посетившие Петрика в июне 2009-го, то думаю: как тогда понимать все, что произошло дальше? Либо нагло лгут академики – гости института, либо беспардонно врет Комиссия по лженауке.

Если правы инквизиторы, то, простите, что за академики в этой РАН, коль они говорят такое о шарлатане? Нужны ли стране вообще такие ученые? Но мне сдается, что именно в 2009-м они говорили искренне, ибо действительно увидели то, что необычно, но при этом работает. Это потом начался настоящий террор. Это потом о выводах этой выездной комиссии предпочли забыть, дав рупор в руки Комиссии по лженауке, каковая во Всеволожске никогда не бывала и ничего не видела.

А что, собственно, согласовали Мастер и представители РАН в июне 2009-го? Для каких проектов он просил научного сопровождения РАН?

Первый проект – «Радиационная безопасность городам мира». Это – та самая электрохимическая сорбционная технология обезвреживания жидких радиоактивных отходов, борьба с тритиевой угрозой.

Второй проект – «Чистый воздух – городам мира». Здесь Мастер предложил свою присадку к моторным топливам, которая обеспечивает получение горючего европейских экологических стандартов. Причем очень дешевым способом. Без постройки новых нефтеперерабатывающих заводов и дорогостоящей модернизации старых мощностей. С помощью тех самых присадок на основе ароматических углеводородов и кислородосодержащих соединений, которые синтезируются на сверхэффективных катализаторах Мастера.

Третий проект – защита лекарственных препаратов от подделки с помощью уже знакомых вам антистоксовых соединений.

Четвертый – развитие технологий создания и применения прозрачной броневой керамики, той самой поликристаллической шпинели.

Пятый проект – технология выделения и разделения металлов платиновой группы из концентратов руд и из отходов металлургии с помощью еще одного изобретения Виктора Петрика – использования для этого газа, трифторфосфина.

Шестой проект: дешевое получение чистейшего кремния для солнечных батарей с отказом от старого «Сименс-процесса». То есть, без использования хлора, водорода, хлористого водорода, трихлорсилана. Виктор Петрик на своей опытной установке применяет иную, чистую и энергосберегающую, технологию – добычу сверхчистого, монокристаллического кремния из промышленных отходов – фторсиликатов.

Этим достижением Мастер очень гордится. Кристаллы кремния исследовались в Объединенном институте ядерных исследований, город Дубна. Была выявлена беспрецедентная чистота полученного кремния, соответствующая 10 000 Ом. Также исследователями в Дубне было обнаружено новое явление в кристаллографии – были обнаружены кристаллы, имеющие послойное строение, при котором монокристаллические слои периодично чередуются с аморфными.

Седьмой проект – солнечные батареи на основе фотохимических систем с нанооксидными полупроводниковыми материалами.

И тут Виктор Иванович изобрел элементы на окислительно-восстановительных процессах, сделав основой светочувствительного слоя оных наночастицы оксида титана или циркония. Он их получает все тем же газофазным методом, придавая им новые свойства с помощью органического красителя.

Восьмой проект – это развертывание промышленного производства углеродных соединений Мастера, УСВР. Да-да, его методом холодной деструкции графита.

Девятый проект – промышленное производство наноразмерных металлических порошков. Несколькими способами: и газофазным, и электровзрывным, и плазменным, и золь-гель методом. На выходе получаются нанопорошки платины, палладия, рутения, родия, рения, никеля, железа, вольфрама и молибдена.

Десятым проектом значился «Альфа-излучающие препараты для ядерной медицины».

Здесь Мастер предложил отказаться от применения в лечении рака от бета-излучающих радионуклидов и перейти на альфа-излучающие. Ибо они гораздо больше щадят организм больного. Таков, например, радий-223.

Одиннадцатым проектом шли работы над низкотемпературными преобразователями тепла в электричество, той самой батарейкой из УСВР.

Под планом ведения совместных работ по предложенным темам поставили свои подписи академики РАН М. Алфимов, А. Бучаченко, М. Егоров (Институт общей химии), В. Новоторцев, Р. Сагдеев (зампред Сибирского отделения РАН), О. Синяшин (глава Казанского научного центра РАН), И. Федоров (ректор МГТУ имени Баумана), С. Алдошин, К. Солнцев (директор Института металлургии и материаловедения), Н. Кузнецов (завлаб ИОНХ РАН), Ю. Золотов (заведующий лабораторией аналитической химии платиновых металлов). И еще – член-корреспондент РАН А. Музафаров.

В общем, подписи под проектом поставили профессионалы, а никакие не «специалисты во всех науках» и не комиссары новой инквизиции. Именно это и привело в страх Комиссию по лженауке. Ведь Виктор Иванович вот-вот мог сделать невозможное возможным, разрушая старую парадигму развития науки. Невиданное, неслыханное и небывалое могло быть исследовано и – о, ужас! – имело шансы подтвердиться. А это – признание новых открытий, узаконение новых эффектов, хоть и частичное – но разрушение прежней картины мира. Создание новой логики развития науки, которая непонятна прежним мэтрам.

То был великий, неиспользованный шанс для Академии наук – обновиться, получить возможность для создания совершенно неслыханных прорывов, завоевать новые высоты. Более того – не только заработать хорошие средства независимо от казны РФ, но и полностью оправдать свое существование в глазах всех. Показать глупой публике: глядите – я могу решить самые жгучие проблемы и принести вам свободу, здоровье, благосостояние.

Что представляет собой Академия наук через двадцать лет после гибели СССР? Тяжко недужный организм. Пятьсот академиков и сто тысяч сотрудников, которые получают всего три миллиарда долларов в год. На уровне средненького американского университета. РАН так и не достигла того уровня финансирования, что имела АН СССР. Большинство денег из этой суммы уходит на зарплаты, денег не то, что на новое оборудование – на оплату коммунальных услуг не хватает. Эта Академия умирает: молодежи нет, огромные здания институтов поддерживаются кое-как, а то немногое, что создается в РАН, не находит спроса. В РФ уничтожена промышленность, которая могла бы востребовать научные разработки Академии, три тысячи прикладных институтов с 1991 года истреблены. Те тома, что РАН отправляет в правительство «новой России», никто не читает. Министерства сырьевой провинции РФ не хотят заниматься наукой. С точки зрения тех существ, что захватили власть еще в 1991 году, наука нам вообще не нужна. Ибо русские, по их убеждению, отсталые недочеловеки, которые ничего сами сделать не могут. Все лучшее – на Западе, и именно там надо оное покупать, продавая русское сырье.

Если власти «новой России» при Ельцине в 1991–1999 годах еще делали вид, будто наука им нужна, и говорили какие-то протокольные слова по поводу важности Академии наук, то после пришла вторая генерация «рыночных» дегенератов. Сначала они продолжали прежнюю риторику, но уже принялись тратить на «Газпром» и футбол с олимпиадой суммы, в десятки раз превышающие ассигнования на РАН. Тем самым они показали, что для них – приоритеты и высшие ценности. А в определенный момент они просто решили покончить с автономией РАН и поживиться ее богатой недвижимостью, особенно в Москве. Ну, а оправданием они сделали нынешнюю реальность: РАН стара и дряхла, никакой конкретной пользы не приносит.

Что предложил Виктор Петрик летом 2009 года? По сути дела, союз между старой Академией и новыми силами в науке. Это сразу же преодолевало тупик, в который угодила дряхлеющая РАН. Власть не создает спроса на научные разработки и не ставит перед Академией задач? Так мы сами их поставим и создадим спрос на созданное. Причем с выходом на мировой рынок! Тем самым мы заработаем на этом большие деньги, причем сами, не завися от милости государства. Ведь если необычные русские изобретения получат глубокую проработку и изучение в РАН, если Академия (а это – марка, бренд-марка мирового уровня) сможет подтвердить работоспособность части таких изобретений – она притянет к ним и к себе большие деньги частного бизнеса и промышленных корпораций. Ибо одно дело, если к бизнесу приходит бедный, никому не известный изобретатель с неким предложением. Мало ли что он там принес? И совсем иное – коли предложение исходит от РАН, где изобретение прошло проверку, было доведено до ума и получило теоретическое описание.

Программа, выдвинутая Виктором Петриком, пробивала брешь в стене отчуждения и закладывала основу мирной смены парадигм. Она могла породить множество прикладных, перспективных проектов. Она могла начать процесс омоложения РАН.

Чем бьет Академию враг? Тем, что она – дом престарелых, пахнущий стариковским тленом и мочой, сонмище едва ходящих пенсионеров, пускающих слюни в инвалидных колясках. Создав очаг для ковки Будущего и центр создания/отбора/совершенствования новых технологий, мы тем самым начнем мощный процесс омоложения Академии. Причем омоложения здорового, идущего благодаря Делу, а не произволу чиновников.

Разгон Комиссии по лженауке, замена ее на академический Центр поиска и проверки новых открытий и изобретений, а также – развертывание программы прикладных работ позволит очень быстро омолодить состав академиков РАН, влив в ее сосуды свежую и горячую кровь. Те, кто выдвинется на успешных прикладных проектах в наше время (будь они запущены), и станут новыми академиками. Так же, как на прикладных инновационных проектах выдвигались академики Каблов и Каторгин, член-корреспондент Багдасарян, как целая плеяда нынешних академиков – выходцев из сталинского ракетного и ядерного проектов. Сегодня, увы, уже глубоких стариков – как питомец Берии, выходец из ядерного проекта и создатель системы истребителей спутников, и ныне здравствующий академик Савин. Теперь пора создать новые прикладные «лифты» для отбора и возвышения самых умных, энергичных и творческих исследователей. Нам нужны новые Савины, Кабловы, Каторгины, Капицы. Нам нужен смелый поиск нового, переворачивающего мир, поиски «не под фонарем» и хожение неторными путями – а не унылые старушечьи поиски «лженауки» во всем нетривиальном.

Именно в этом и заключался замысел Мастера. Именно поэтому, наплевав на выкрики глупой толпы, я называю Петрика умнейшим человеком, чей ум в данном случае превзошел ум целой Академии и дал ей шанс на выживание, на сохранение себя как автономной организации, не подчиняющейся государственной бюрократии отсталого сырьевого государства. Клянусь, подняв правую руку: знай я Мастера в 2009-м – то стал бы плечом к плечу с ним уже тогда.

Мне ясно, что после его возможной программы совместных работ с Академией могли последовать и другие: Мастер буквально открывал ворота новым силам. И это не только вихревые теплогенераторы, например. И не только «еретики» внутри самой Академии, наподобие академика Коновалова с его магическими растворами или Великодного с его обнаруженным эффектом внутренней энергии воды. Просматриваю свои записи 2010 года. Именно тогда Владимир Черкас с помощью Брянской сельхозакадемии испытал кавитационно-вихревую установку. Вода, прошедшая через нее, приобрела необычные свойства. Урожайность кормовой травы люпина, трижды политого ею, возросла на 36 %, а вегетационный период сократился со 110 дней до девяноста. Представляете, какой резерв повышения урожайности для страны? И сколько работы по теоретическому обоснованию полученного эффекта? Причем ведь эту технологию Минсельхоз РФ отфутболил, отписав: «Министерство не занимается наукой…» А если бы работы по ней пошли в РАН? По следам программы Мастера?

А ведь таких примеров могло быть очень много. Перед нами, читатель – великий русский шанс, как всегда бездарно упущенный.

Почему упущенный? Потому что глупая верхушка РАН так и не поняла, что ждет ее впереди. Она убоялась того, что новые изобретения пошатнут положение господствующих научных школ, заставят пересматривать многое и заменят Комиссию по лженауке на структуру по экспериментальной проверке новых изобретений и открытий. Это грозило статусу слишком многих «признанных специалистов» и «неоспоримых авторитетов», бонз научных мафий. Это освобождало тех «еретиков», что крылись в самих институтах РАН и которые боялись публиковать итоги своих сенсационных работ, потому что их могли выбросить из науки. Вот этого новые инквизиторы допустить никак не могли.

И последовала расправа над Мастером. С участием новой инквизиции, продажной журналистики и толпы ослов-обывателей.