Текст книги "Естественный отбор"

– Спасибо, – ответила гостья, делая глоток обжигающего и очень крепкого чая. – А Вику Добровольскую ты поил таким же крепким чаем?

– Нет, – отозвался Пряник. – Она у меня чай не пила. Отказывалась от чая. И вообще, Вика была здесь у меня всего три раза.

– А когда должна была побывать в четвертый раз?

– В тот самый день, – насупился Петька. – А вы что, меня в чем-то подозреваете?

– Нет, Петя, не подозреваю, – поспешно ответила Валентина Андреевна. Она представила себе, как господин Пряник, услышав из ее уст ответ: «Подозреваю», вдруг вытащит из кармана мобильник и примется набирать номер своего личного адвоката…

– Так вы, значит, договорились встретиться в тот самый день?

– Да, – подтвердил Пряник. – Только она не пришла…

– Встречать ее у музыкальной школы ты не собирался?

– Нет. Она была против того, чтобы я ее встречал возле музыкалки. Она это…

– Что – это?..

– Она стеснялась меня показывать своим знакомым! Хотя сама «лепила отмазки» типа «я не знаю, когда у меня закончится сольфенджо» и все такое прочее…

– Сольфеджио, – поправила Валентина Андреевна.

– Точно, сольфеджио, – немного покраснел Петька.

– Почему она стеснялась тебя показывать?

– Это самое мое «сальфенджо» разве вам не сказало все, что нужно? Вы бы стали встречаться с таким валенком?..

– Ты сказал, что она стеснялась показывать тебя своим знакомым… А кто были эти знакомые?

– Я, собственно, не видел их ни разу. Но и без этого догадаться несложно, что они из каких-нибудь крутых и навороченных.

– Почему ты так считаешь?

– А вы Вику видели? – вопросом на вопрос ответил Пряник.

– Ну, вообще-то видела!..

– Нет, – покачал головой Петька. – Вы ее живой видели?

– Не видела.

– Вот если бы видели, тогда сразу все поняли! Вика была знаете какая! Она была… В общем, она была девчонка что надо! Вся упакованная и холеная. Я как ее в первый раз увидел, просто обалдел! Примерно с месяц даже близко подойти не решался: думал – отошьет. А потом как-то набрался наглости и подвалил к ней прямо возле музыкалки. «Давай, – говорю, – я тебя до дому провожу». Она огляделась по сторонам, не видит ли ее кто, и говорит: «До дому провожать не надо, а вот до перекрестка можно». Я взял ее папку для нот и нес ее, как верная собачонка, до самого перекрестка… Через два дня мы снова встретились возле музыкалки, посидели немного у меня в «офисе». Провожать она себя на этот раз запретила даже до перекрестка.

– Может быть, ее кто-нибудь там ждал?

– Может, – согласился Пряник.

– А тебе не было любопытно?

– Вы хотите узнать – не шпионил ли я за ней? Нет, не шпионил, не в моих это правилах – за друзьями шпионить.

– Кстати, о друзьях… Ты своим друзьям рассказывал о Вике или твой роман для них полнейшая тайна?

– Они знали про Вику, – покраснел Пряник.

– Вы с Викой не ссорились?

– Не ссорились и даже почти не спорили. Да я если бы и захотел поспорить с ней, то не смог. Она такая умная, такая…

Пряник замолчал. На глаза его навернулись слезы.

«Нет, он не похож на насильника и извращенца! Хотя, безусловно, недоговаривает что-то! – вздохнула про себя инспектор Глушенкова. – Однако именно с него придется начинать неприятную процедуру под названием „идентификация сперматозоидных клеток“. Вот только как сказать об этом?..»

– Вот что, Петя, – произнесла она. – В понедельник приходи, пожалуйста, по этому адресу.

Валентина Андреевна достала из кармана приготовленный заранее листок бумаги с написанным на нем адресом и протянула собеседнику.

– Улица Революции, дом одиннадцать. Центр судебно-медицинской экспертизы, кабинет номер семь, десять ноль-ноль! – прочитал вслух записку Пряник. – А зачем мне туда приходить?

– На экспертизу, – коротко ответила гостья.

– Что за экспертиза?

– Там тебе все скажут, – уклонилась от прямого ответа Валентина Андреевна.

– Нет уж, я хочу знать это заранее! Иначе я никуда не пойду. Да у меня, между прочим, в десять часов работы невпроворот…

– Я не хотела тебе говорить этого, но ты сам вынудил… Дело в том, что если ты не явишься добровольно на экспертизу, тебя приведут туда насильно.

– Но почему? За что?

– Этого я не могу тебе сказать.

– А что хоть за экспертиза-то? – не сдавался Пряник.

– Судебно-медицинская, – вновь уклонилась от ответа гостья.

– Какую маньякам, что ли, делают? – Лицо Петьки вдруг перекосилось от внезапной догадки. – Так что, Вику…

– Ее изнасиловали. Возможно, поэтому Вика и наложила на себя руки…

Петька изо всех сил стукнул кулаком по табуретке:

– Я вам все скажу. Записывайте…

Три недели назад. Фил шел по уже знакомому маршруту, отыскивая глазами нужный номер дома. Разные мысли одолевали его. Он представлял себе, как Макс покажет ему товар, станет объяснять, где и как продавать его. Фил еще не решил для себя, согласится ли он на предложение нового знакомого или нет. Все-таки риск большой. Но и возможность подружиться с таким человеком, как Макс, отвергать не следует… Фил решил, что будет действовать, как подскажет ему интуиция.

Дверь открыл Макс, от которого довольно сильно разило перегаром. При виде Фила лицо его изобразило недоумение. Казалось, он совершенно не помнил о том, что сам назначил ему встречу и по какому поводу.

– А, это ты, Фил? – наконец произнес Макс и посторонился, пропуская гостя в квартиру. – Заходи…

– Может, мне зайти в другой раз?

– Нет. Я сейчас…

Макс неопределенно махнул рукой, что можно было истолковать как приглашение, и потопал в душ.

Фил решил как следует осмотреть его жилище, на вечеринке такой возможности не было. Квартира показалась ему чересчур большой для одного человека. Такую квартиру имеет смысл держать как офис или склад, но Фил нигде не находил следов той деятельности, которой, по его предположению, занимался Макс.

Из полукруглого зала три двери вели в спальни. Фил осмотрел их, еле удержавшись от искушения заглянуть под кровать и в шифоньер. У него было чувство, что за ним кто-то наблюдает. В одной из спален имелась дверь, которая была заперта на ключ. «Видимо, там он и хранит товар!» – подумал Фил. Он нерешительно подергал за дверную ручку, но в этот момент шум воды, доносившийся из ванной, стих, и Фил отошел от загадочной двери.

В зале было прибрано. Вдоль стены аккуратно расставлены стулья. Никаких следов недавно отгремевшей вечеринки, только немного душно. Фил подошел к окну и распахнул форточку настежь. В эту минуту за его спиной кашлянули. Фил вздрогнул и обернулся: он не слышал никаких шагов и был удивлен, увидев в зале «компьютерного гения» Байта.

– Здравствуй! – поздоровался неизвестно откуда взявшийся Байт.

– Привет, – ответил Фил. – А как ты сюда попал?

– Я здесь уже давно.

– Что-то я тебя не заметил.

– А я был за той дверью в спальне, которую ты не смог открыть, – пояснил Байт. – В той комнате есть видеокамера. Так, на всякий случай… Пойдем, я покажу тебе все наше хозяйство.

«Что еще за хозяйство? – промелькнуло в голове Фила. – Здесь что, фабрика по производству героина?»

Байт гостеприимно распахнул перед гостем таинственную дверь. Фил вошел в комнату, заставленную всевозможной аппаратурой, назначение которой он не знал. Однако в воздухе витал запах полиграфии.

– Макс сказал, что ты с сегодняшнего дня будешь с нами работать, и велел все тебе показать и рассказать, – произнес Байт. – Так что смотри и запоминай. Здесь у нас находится мозг предприятия. – Он ткнул пальцем в сторону компьютерных мониторов. – Это компьютеры, причем самые разнообразные – «Селероны», «Пентиумы», «Дэллы». Все с новейшими системными блоками… Далее у нас идут копировальные аппараты, среди которых можно выделить вот этот. – Подойдя к массивному агрегату, Байт нежно погладил того, как арабский шейх своего выигравшего приз скакуна. – Красавец! Просто красавец! Последняя новинка. Набор сервисных функций безграничен, а печать… Какая печать!.. Пятьдесят две копии в минуту, пять лотков подачи бумаги, дуплекс с двусторонним копированием, с автопередатчиком оригиналов…

Байт так и сыпал терминами и неизвестными названиями. Фил не решался прервать его, чтобы признаться, что из всего сказанного он понимает значение только двух слов: «компьютер» и «красавец», а что такое «матричные мультимедийники» и «сканерные полноцветники», понятия не имеет.

– А вот еще один предмет гордости! – заявил Байт, показывая пальцем на стоявший в углу неуклюжий станок, внешне очень похожий на фрезерный. – Это наша «биржа». Почему он называется «биржа», об этом ты узнаешь позже, когда познакомишься с «акциями» и всем, что с ними связано. В простонародье данный предмет называется "типографским станком фирмы «Эрфурт»…

Байт подпихнул ногой ящик с бутылками, стоящий возле станка. В этой обыкновенной таре Фил увидел самые разнообразные бутылки, как будто приготовленные для гостей. Он подумал, что Байт предложит ему выпить, но тот сказал с едва заметным волнением в голосе:

– Это продукция нашей фирмы!

– Спиртное?..

– Бери выше!

– Этикетки?..

– Еще выше…

– Пробки, что ли? – с некоторым сомнением произнес гость.

– Еще немножечко повыше, – вновь засмеялся Байт.

Фил взял одну из бутылок в руки и принялся внимательно рассматривать ее.

– Акцизные марки! – догадался наконец он.

– Они самые! – подтвердил «компьютерный гений».

– Неужели на этих маленьких штуковинах можно заработать приличные деньги?

– Еще как можно! – В дверях появился Макс, одетый в спортивное трико и майку, с мокрыми волосами. – Фу, как я ненавижу холодный душ! Зато хмель как рукой снимает. Снова чувствуешь себя человеком, а не пьяной свиньей.

– Может, пивка? – поинтересовался Байт.

– Э нет, после пива снова захочется выпить.

– Тогда объясни нашему новому члену команды, что к чему! – сказал Байт. – В вопросах «дебета – кредита» ты разбираешься лучше меня.

– Охотно, – произнес Макс и пнул ногой ящик с бутылками. – Перед нами разнообразные формы зеленого змия. Чтобы попасть на прилавок, наш друг-змий должен быть отмечен специальной акцизной маркой, которая показывает покупателю, что приобретенный им продукт самого что ни на есть натурального заводского происхождения. Но, что еще более важно для продавца, марка должна доказывать это и проверяющим органам, будь то санэпидемстанция, отдел стандартизации и сертификации, налоговая полиция или представители отдела по борьбе с нелегальным оборотом алкогольной продукции. Задача карающих и контролирующих органов – поймать мошенников, торгующих бодягой, задача же вторых – обмануть тех, кто их хочет поймать. Ни для кого не секрет, что половина алкогольной продукции, продаваемой у нас в стране, либо производится нелегально, либо ввозится из-за границы и продается без уплаты положенных акцизов. Данный факт родил небывалый спрос на так называемые левые акцизные марки. Этому феномену обязана своим появлением такая новая отрасль подпольного бизнеса, как изготовление и сбыт акцизных марок. Поначалу этим делом занимались многие. Я не знаю ни одной типографии, где бы не промышляли подобным образом. Но по мере того, как хитрое государство стало придумывать новые степени защиты для марок, все кустари-одиночки постепенно вымерли, уступив место профессионалам, обладающим точно такими же технологиями, что и государственные предприятия, выпускающие акцизки. Остались, правда, «мамонты», которые все еще пытаются работать на старых офсетных машинах, но спрос на их дешевку падает с каждым днем, так как государство не дремлет, конфисковывая у решивших сэкономить торговцев одну партию спиртного за другой… Мы выпускаем продукцию высочайшего качества, которую без специальных лабораторных исследований отличить от настоящей марки практически невозможно. Для этого, правда, нам с Байтом пришлось как следует вложиться, распотрошив закрома байтовских родителей. Те до сих пор ломают голову над тем, какой такой хакер взломал их банковские счета и спер оттуда энную сумму денег. Еще больше они, наверное, удивлялись тому, почему этот самый хакер не украл все деньги, во-первых, и почему вдруг вернул все украденное спустя три месяца, во-вторых… Они не подозревают, что в роли хакера выступил их собственный сын и что тому хватило трех месяцев, чтобы провернуть с умом родительские денежки. Так что теперь вот уже почти год мы с Байтом работаем только на прибыль, прикупая, правда, изредка той или иной прибамбасик, способный еще больше улучшить выпускаемую продукцию.

– Так почему бы вам, имея столь крутое оборудование, не делать деньги? – задал вопрос Фил.

– Все дело в себестоимости, – улыбнулся ожидавший подобного вопроса Макс. – Пятисотенные купюры подделать даже на нашем оборудовании достаточно сложно и трудоемко, настолько хорошо они защищены! А ляпать сторублевки просто-напросто глупо, так как на изготовление одной купюры уходит около семидесяти пяти рублей. Работать из-за четвертака прибыли – это верх расточительности.

– А доллары?

– С этим делом мы изначально связываться не хотели, – покачал головой Макс. – Мы наводили справку у знакомого из госбезопасности. Так вот, баксы и прочую валюту очень легко отследить, и занимаются этой отслежкой далеко не лохи. А кто, скажи мне, будет отслеживать акцизки? Налоговики? Или санэпидемстанция? К тому же, насколько я знаю, наша продукция еще ни разу не вызывала ни у кого никаких подозрений и на лабораторные исследования ее не брали.

– Работаем без палева! – подвел резюме под слова коллеги по бизнесу Байт.

Фил был поражен:

– Неужели эти маленькие штучки и вправду выгодней печатать, чем сами деньги?

– Без базара! – компетентно заявил Макс. – Вот посмотри. – Он взял со стола одну из пахнущих краской бумажек, на которой была надпись: «Крепкие алкогольные напитки от 0,5 л до 0,69 л». – Данную акцизную марку мы продаем по одному рублю за штуку, а она нам обходится по себестоимости в одиннадцать копеек. Чувствуешь разницу по сравнению с купюрами?

– Еще как чувствую! Но для чего вам я понадобился, не понимаю!

– Сбыт! – коротко ответил Макс. – Мы просто зашиваемся со сбытом. По вполне понятным причинам мы не можем приглашать свою клиентуру сюда. Приходится встречаться с ними в условленных местах, соблюдая необходимую осторожность. Это отнимает массу времени. Именно поэтому нам позарез нужен еще один человек.

– А почему выбор пал на меня?

– Если б я мог все на свете объяснить, то назывался бы Богом! – очевидно, какой-то цитатой ответил Макс. – Сам не знаю почему… Хотя ответ, наверное, лежит на поверхности. Ты сам видел наше окружение. Спроси себя – кому бы ты доверил столь деликатное дело?

Фил вспомнил друзей Макса и Байта и, не задумываясь, произнес:

– Абломкину!

– Абломкин, Абломкин, – тяжело вздохнул Макс. – Увы, наш Абломкин сам занимается аналогичным бизнесом. Он наш самый главный конкурент и страшная головная боль.

– Почему?

– Потому что умеет работать намного лучше нас. Я не имею в виду качество продукции – с этим у него дела обстоят немного похуже. Но у него просто поразительная работоспособность и огромный талант организатора. Он развел такую широкомасштабную сеть сбыта, что с каждым днем все теснее и теснее прижимает нас в угол. Не гнушается при этом иногда переманивать и наших постоянных клиентов, понизив им цену за марку до девяноста, а иногда и до восьмидесяти копеек.

– Так вы бы поговорили с ним серьезно!

– Да много раз уже говорили! Но он отвечает: «Коль сам кривой, нечего на зеркало пенять!» В переводе на язык бизнеса это означает – «Если не можешь работать как следует, то и не берись!». В этом он абсолютно прав – работать на его уровне мы не умеем.

– Значит, моя задача – научиться работать, как Абломкин? Я правильно понял? – спросил Фил.

– Да, – подтвердил Макс. – Я слышал от Кэт, что ты умеешь водить машину?

– Умею.

– Замечательно!

– Только у меня нет прав!

– Это ерунда! – усмехнулся «компьютерный гений». – Права мы тебе изготовим в лучшем виде. Будут круче натуральных.

– Значит, так, – произнес Макс. – Сейчас мы поедем на авторынок и купим тебе для работы машину. Ты какую марку предпочитаешь?

– Мне все равно…

– Нужно купить что-нибудь недорогое, но со вкусом. Какой-нибудь «фолькс» или «мерс» пятилетней давности… У тебя документы с собой?

– Нет! – соврал Фил.

– Жалко, – покачал головой Макс. – Но ничего, ладно. После рынка заедем к моему знакомому нотариусу – он оформит машину без всяких документов. А еще лучше, если она будет оформлена на абсолютно левого пассажира.

– Как это? – не понял Фил.

– Очень просто. Байт тебе сейчас слепит права на какого-нибудь гражданина Балалайкина Филиппа Ивановича… Вот на этого Балалайкина мы машину и оформим у нотариуса… Байт, хакерни-ка гибэдэдэшный компьютер, глянь, нет ли там какого-нибудь Филиппа в списке подходящего нам возраста?..

– Уже гляжу, – отозвался «компьютерный гений». – Есть сразу несколько подходящих Филиппов. Например, Барахоев Филипп Рамазанович, восемнадцать лет, проживает…

– Без национальных меньшинств, пожалуйста! – отверг предложение Макс.

– Хорошо. Тогда вот вам – Сбитнев Филипп Антонович, девятнадцать лет.

– Этот пойдет, – согласился Макс. – Так вот, Фил, оформляем тебе водительские права на Сбитнева Филиппа Антоновича, приобретаем машинку на его имя по генеральной доверенности, а когда подойдет время ее поменять и купить новую, то найдем старого хозяина и попросим оформить продажу через него…

«Предусмотрительный малый, – улыбнулся про себя Фил. – Только сколько денег будет перепадать мне? Это он забыл упомянуть».

– Кстати, мы тут с Байтом посоветовались и решили, что доля твоя составит тридцать процентов от прибыли! – словно прочитав его мысли, произнес Макс. – Прибыль с одной акцизной марки для российской продукции составляет восемьдесят девять копеек, – принялся объяснять он. – А с одной марки для импортной продукции девяносто одну копейку. Таким образом, средняя прибыль получается девяносто копеек за одну марку, а соответственно твоя прибыль приблизительно двадцать восемь копеек с одной марки. Средний ежемесячный объем продаж у нас – около пятисот тысяч экземпляров. Твоя доля в месяц – примерно сто сорок тысяч рублей или пять тысяч долларов!

Услышав это, Фил переменился в лице. Помимо выгодной дружбы, он получит еще и приличные деньги! На такой подарок судьбы Фил не рассчитывал!..

– Когда приступать?

– Прямо сейчас, – в один голос ответили друзья.

19 ноября. – Везде одни обломы! Просто кошмар! – с такими словами капитан Панфилов ворвался в кабинет Глушенковой. – С человеком, на которого указал твой Пряник, облом вышел. Он не насильник.

Валентина Андреевна, хоть виду и не подала, тоже была разочарована.

…Несколько дней назад Пряник посоветовал ей произвести экспертизу над неким гражданином Головко, более известным в криминальных кругах под кличкой Башка. Петька утверждал, что за несколько часов до гибели Вика Добровольская села именно в эту машину.

– Твой Пряник ввел тебя в заблуждение, чтобы не проходить экспертизу, – продолжал Анатолий. – Навесил ярлык насильника на первого пришедшего ему в голову уголовника!

Валентина Андреевна задумалась.

– Не похоже, – проговорила она. – Ни один ребенок не способен столь правдоподобно лгать. Уверяю тебя, Петька не может сочинить такое ради собственной выгоды.

– Тем не менее сданный им человек никакого отношения к изнасилованию Виктории Добровольской не имеет! Его вообще тогда не было в России. Он все это время пребывал со своей девушкой Мариной в Объединенных Арабских Эмиратах и прилетел оттуда только вчера.

– Это проверено?

– Проверено…

– Вот тебе на! – покачала головой хозяйка кабинета.

– Кроме того, господин Пряник не мог видеть машину гражданина Головко в тот день возле стоянки, так как за две недели до этого Сергей Головко свою машину продал по генеральной доверенности человеку, живущему в другом конце города.

– А если новый владелец только прописан в другом конце города, а живет где-то поблизости? – предположила Валентина Андреевна.

– Исключено. Я выяснил домашний телефон владельца машины и позвонил. Его самого, правда, дома не оказалось, но поднявшая трубку жена сказала, что муж постоянно проживает в этой квартире.

– А передать машину кому-нибудь на время он не мог? – высказала новую версию инспектор Глушенкова.

– Я об этом не спросил, если честно. Но у нас будет возможность поинтересоваться этим у нового владельца. Я попросил его супругу передать мужу, чтобы он сегодня к двенадцати ноль-ноль приехал в отдел на беседу по поводу аварии, в которой он якобы подозревается. Так что жду его с минуты на минуту…

Когда дверь кабинета Глушенковой отворилась и на пороге возник молодой человек в старенькой кожаной курточке, промасленных спортивных штанах и видавших виды ботинках, Валентина Андреевна и Анатолий Панфилов переглянулись. Им пришла в голову одна и та же мысль: с приходом этого человека ситуация только еще больше запутается. Уж слишком вошедший не гармонировал с образом владельца автомобиля «Фольксваген», темно-серый металлик, с номером три семерки, который был им приобретен у гражданина Головко за восемь тысяч долларов.

– Здравствуйте, – робко поздоровался вошедший. – Мне нужен капитан Панфилов.

– Это я, – представился Анатолий. – Проходите, присаживайтесь. Вы, насколько я понимаю, Сбитнев Филипп Антонович. Прошу вас, садитесь.

Сбитнев присел на край стула.

– Насчет аварии, – заговорил он, – это, наверное, какая-то ошибка… Я никакой аварии не совершал. У меня ведь еще до сих пор нет машины. Так уж получилось – права есть, а машины нет. Все денег не хватает. Сами знаете, какие сейчас зарплаты на заводах…

Милиционеры снова обменялись многозначительными взглядами. Им стало ясно, что этот молодой человек, сам того не подозревая, имел двойника по документам. Чтобы удостовериться в этом, следователь Панфилов спросил:

– Скажите, у вас, случайно, документы в последнее время не пропадали? Паспорт, скажем, или водительские права?

– Что вы! Я к документам отношусь со всей серьезностью, – убежденно промолвил Сбитнев. – За всю свою жизнь ничего никогда не терял.

– Вы уверены в этом?

– Абсолютно.

Валентина Андреевна молча забарабанила пальцами по столу, что было у нее признаком крайнего разочарования. Все приходилось начинать с ноля. Вот только с чего начинать?..

ВЫБОР

Три недели назад. – Алло, слушаю! Здравствуй, Анзор! Как твое здоровье? Замечательно! У меня тоже все нормально. Да, биржа работает. Акции какого предприятия или компании тебя интересуют? Нижегородский завод керамической игрушки! Сколько? Десять тысяч. Куда доставить? По прежнему адресу? Конечно же, доставлю, жди в течение дня. Курс? Курс прежний. Ну, все – пока!..

Развернув свою машину, Фил направился на «биржу» за «акциями». Тот, кто догадался назвать акцизные марки «акциями», а производящие их конторы «биржами», честное слово, достоин премии за находчивость. Удобно и понятно. Телефонные переговоры можно вести легко и непринужденно. Стороннему слушателю покажется, что речь идет о каких-то вполне законных биржевых операциях. Кто-то желал купить, к примеру, пакет акций какого-то российского предприятия по цене один рубль за акцию. «Что это за хиленькое предприятие такое, стоимость акции которого всего один рубль?» – посмеется сторонний слушатель. Откуда ему знать, что речь идет об акцизных марках на алкогольную продукцию? Название предприятия непосвященному ничего не скажет. А оно необходимо лишь для того, чтобы указать номер региона, который должен быть проставлен на марке. Например, если речь идет о каком-нибудь предприятии из Волгограда, регион номер 34, появляется цифра «34». Если клиент мечтает разжиться столичными марками, то он называет, например, Московский шарикоподшипниковый завод, и на марке, помимо индивидуального номера, ставится цифра «77».

Позвонивший Филу Анзор Дзамихов просил десять тысяч акций Нижегородского завода керамической игрушки. Это означало, что спустя два-три часа он получит ровно десять тысяч акцизных марок, на которых будет стоять номер города Нижний Новгород, а именно цифра «52».

С акцизными марками на импортное спиртное было еще проще, так как в его классификации не было деления на страны-производители. Сведения о нем ограничивались лишь крепостью и емкостью бутылки. Так что импортные «акции» продавались лишь в двух вариантах: «большими пакетами», что означало крепость более 28%, и «мелкими пакетами» – с крепостью спиртного ниже 28%.

Всю эту «биржевую» кухню Фил освоил довольно быстро. Теперь он ехал в роскошном автомобиле, чувствуя себя большим человеком.

Ему очень нравилась езда по городу. Причем не только по делам. Машина была предоставлена в полное его распоряжение также и после работы, чем он пользовался с лихвою. Особое удовольствие – проезжать на малой скорости мимо автобусных остановок с сотовым телефоном в руке. Ему казалось, что все без исключения стоящие сейчас в ожидании автобуса люди безумно завидуют проезжавшему бизнесмену, которому даже после работы не дают покоя деловые звонки.

Теория полезных знакомств принесла свои плоды. Фил за считанные дни добился того, на что у многих уходят долгие годы тяжелейшего труда. И работа на Макса дала результаты. Благодаря его новому занятию круг полезных знакомств расширился. В «обойму» Фила вошли не только мелкие спекулянты и «бодяжники». Как оказалось, услугами так называемых биржевиков весьма охотно пользуются руководители очень крупных ликеро-водочных предприятий, которые гонят неучтенную и не облагаемую никакими налогами водку. Буквально вчера Фил отвез на загородную дачу одного из таких водочных боссов аж сто пятьдесят тысяч «акций», получив взамен целый чемодан денег. Почти треть этих денег осела в его карманах и в данный момент не давала разбогатевшему Филу покоя. Сорок тысяч рублей! А он еще не истратил тех денег, что заработал до вчерашней крупной сделки. Ну, приоделся немного, купил подарок Кэт. Хотел было родителям купить что-нибудь, но потом передумал: «Как объяснить им, откуда на меня свалились деньги?» Отец Фила и сам прилично зарабатывал, но таких денег сроду не имел.

Бесцельно катаясь по вечерним улицам, Фил уже решил было заехать к Кэт, чтобы позаниматься немного «акробатическими этюдами», как они это называли, а затем, оставив машину под ее окнами, отправиться домой, но тут его внимание привлекла переливающаяся всеми цветами радуги вывеска: «Пиковая дама».

«Забегу на минуточку, – подумал Фил. – Узнаю, что это за дама такая!»

Отдав ключи подбежавшему к машине «человеку», он поднялся по сверкающей лестнице наверх и очутился в царстве зеленого сукна и красного дерева. За столиками казино сидело множество игроков. Фил давно мечтал посетить игровое заведение подобного уровня, но не делал этого до сегодняшнего вечера, ограничиваясь обшарпанными фойе кинотеатров и автоматами типа «однорукого бандита». Прежде он не посещал казино не потому, что не было денег. При необходимости он, несомненно, мог бы выклянчить у родителей тыщонку-другую. Дело не в деньгах. Дело – в статусе. До сегодняшнего вечера, какая бы сумма ни находилась в кармане, он не мог чувствовать себя человеком на этом «празднике жизни». Он не был бы равным тем людям, которые посещают казино. Теперь же все было по-другому. Имея друзей с известными фамилиями за спиной, приличную машину на парковке, в одежде от модного кутюрье и с абсолютно шальными деньгами, которые не жалко было потратить, он уже не стеснялся окружающих.

Фил подошел к кассе и наменял фишек. К нему тут же подскочил бойкий темноволосый менеджер и с лучезарной улыбкой спросил:

– Во что желаете сыграть? Рулетка? Блэк Джек? Покер? Баккара? Может, желаете сделать ставки на скачки?

– Я осмотрюсь пока, – прохладным тоном ответил Фил.

Он обошел все столы, где гоняли рулетку, – желание сыграть почему-то не возникло, затем прошелся взглядом по зеленому сукну с надписью «Блэк Джек»… Выбор его остановился на столике, где играли в покер. Филу понравилась высокая, яркой внеш-ности блондинка, на бейдже которой красовалась надпись «Наташа». Он присел на единственный, словно специально для него оставленный, свободный пуф.

– Делайте ставки! – пропела приятным голоском Наташа.

Однако Фил делать свою ставку не торопился. Слишком приветливый голос дилера Наташи не вы-звал у него доверия. Он решил сначала посмотреть на игру. Парень, сидевший слева от Фила, у которого на руках было «две пары» в виде двух восьмерок, двух валетов и одной семерки, проиграл на его глазах, потому что у дилера тоже выпала «две пары», только старшей парой были «короли».

Решив, что удача не улыбается дважды подряд даже дилеру, Фил вынул из кармана свои фишки и, расположив одну, десятидолларовую, в поле для ставок, включился в игру. В этот кон удача дилеру Наташе действительно изменила – ее карты «не сыграли», а зря, так как у Фила оказалась на руках очень симпатичная «пара» их двух тузов. Выиграв в этом кону всего десять долларов вместо ожидаемых двадцати, Фил поставил в свое игровое поле полтинничек. Симпатичная девушка-дилер одарила его теплой улыбкой – видимо, новый клиент начинал ей нравиться.

Как признак явной симпатии к себе Фил мог расценить и розданные ему карты. Три десятки, дама и туз.

– У вас «стрит», поздравляю! – объявила девушка и вручила выигравшему много больше жетонов, чем в первый раз. Получив десятидолларовый жетон в качестве вознаграждения, Наташа поблагодарила Фила и ловко запустила его в копилочку для чаевых.

Фил уже было подумал, что сейчас благодарная «хозяйка карточной колоды» одарит его каким-нибудь «флешем» или «фулл хаусом», но вместо этого девушка вдруг произнесла:

– Смена дилера, спасибо за игру.

– Наташенька, на кого ж вы нас покинули? – иронически промолвил сидевший справа от Фила низенький мужчина с большим животом, которого Фил мысленно окрестил «пузаном». Когда Наташа отошла, он сказал Филу: – Прикинь, парень! Эта стерва «опустила» меня на три штуки баксов за каких-то сорок минут.

– А чего ж не перешел за другой стол? – спросил Фил.

– Все надеялся, что Фортуна повернется ко мне лицом, а не задом… Кстати, ты обратил внимание, какая у этой Наташи аппетитная попка?

– Добрый вечер! – поздоровался между тем новый дилер, совсем еще молоденький парнишка в кругленьких очках. На его бейджике было написано «Володя».

– Ну, Володя, – произнес сосед справа. – Дай нам отыграться немного, а то твоя предшественница нас всех так прибила…

Фил перешел за другой стол. Что-то подсказывало ему, что Володя был не так добродушен и щедр, как казалось. Спустя минут десять его догадка подтвердилась. За тем столом, куда перешел Фил, оказался и его пузатый сосед с двумя десятидолларовыми фишками в руках.

– Этот сукин сын Володя, наверное, родной брат Наташи! – высказал свое возмущение Филу «пузан». – Просто монстр какой-то! В последнюю ставку дает мне две пары, а себе «стрит», прикинь?..