Текст книги "Кредо викканки. Вина и грехи"

Глава 7

ЗАМОК КАРАЙМАН В АРДЯЛЕ

Илия даже не прервал работу, когда я вошла и остановилась у входа.

– Значит, ты все еще жива, – ворчливо поприветствовал он меня.

– Похоже на то. Хочешь довести дело до конца?

– Меня не интересует грязная работа королевы. Что ты здесь делаешь?

Я прошла несколько шагов вперед, ближе к огню.

– Можно мне остаться у тебя? В палатке Люциана мне больше не рады.

– Поверить не могу, что он тебя прогнал. – Илия взял в руки меч, натер его пастой, а затем принялся полировать тряпкой до блеска.

– Ему и не требовалось. Никто не ждал, что я вернусь.

Илия вздохнул:

– Я не удивлен. Мы все думали, что наследница из другого теста. Ты выглядишь недостаточно крепкой. На что ты рассчитывала? Что они устроят для тебя вечеринку? Подарят цветы и поздравят?

Прикусив губу, я терпеливо ждала. Если прогонит, умолять не стану.

– На одну ночь, – уступил мне кузнец через некоторое время. – Но тебе нужно принять ванну. За занавеской есть кадка. Вода горячая. От тебя воняет, и это раздражает мой чувствительный нос.

– Спасибо. – Я подошла к занавеске, но облегчения все равно не почувствовала.

– Не благодари меня, – послышался его тихий ответ.

Из большой кадки, подогреваемой небольшим тазом с углями, поднимался пар. Я сбросила одежду, забралась внутрь и погрузилась в горячую воду, вздохнув с облегчением. Без понятия, почему Илия оказал мне услугу, но в данный момент это не имело значения. Вода согревала промерзшие кости. Взяв кусок мыла с запахом еловой хвои я смыла грязь и пот с тела и волос и нырнула под воду, чтобы смыть пену. А потом просто наслаждалась горячей водой, пока угли не погасли и она не начала остывать. Едва я вышла, как услышала, что кто-то вошел в палатку, и напряглась всем телом.

– Что ты здесь делаешь? – угрюмо спросил Илия.

– Она настаивала, чтобы я привела ее сюда. – Раздражение Арии невозможно было не заметить.

– С каких это пор ты позволяешь стригоям тобой командовать?

– Валеа здесь? – сердито вмешалась Селия. Затем прошипела: – Они просто позволили ей уйти!

– Зачем останавливать того, кто хочет уйти? – пробурчала Ария. – И нечего было сразу так обижаться.

К моим щекам прилил жар. Значит, меня считали чувствительной и обидчивой. Впрочем, возможно, они не так уж и неправы.

– Просто заткнись уже, Ария! – огрызнулась на ведьму Селия.

– Если бы я убегала каждый раз, когда никто не брал меня за ручку, я бы не стала заместительницей Люциана, – защищалась та.

– Какая потеря для Первого ковена, – съязвил Илия. Зазвенел металл, и я предположила, что он бросил меч на наковальню.

– Да пошел ты, – рявкнула Ария. – Ты и сам мастер по части побегов.

– А ты невыносима. Почему ты все время вымещаешь на нем свое плохое настроение? Он единственный, кто повел себя достойно, – возмутилась Селия, в то время как Илия промолчал.

Удивленная, я потянулась за полотенцем и поспешно вытерла кожу насухо грубой тканью. Такая резкость мало напоминала Селию, которую я знала. По ту сторону занавеса воцарилась тишина. Мне не хотелось натягивать грязную одежду на чистое тело, но за неимением другой выбора не было. Я не собиралась выслушивать упреки двух женщин, завернувшись лишь в одно полотенце, а если и дальше останусь здесь, то нужно будет срочно выучить очищающее заклинание.

Кончиками пальцев я дотянулась до штанов, как вдруг позади меня кто-то зашипел. Я резко обернулась. Ария с благоговением уставилась на меня, затем опустилась на одно колено и склонила голову.

Селия подошла к ней со стопкой свежей одежды в руках и осмотрела мое тело на предмет повреждений. Не обнаружив ничего, кроме нескольких ссадин и синяков, стригойка заметно расслабилась и улыбнулась.

– Что она делает? – Я подозрительно покосилась на Арию. – Еще одна глупая ведьминская шутка, которую я не понимаю?

– Ты носишь Семиконечную звезду, – произнесла Ария таким тоном, будто это все объясняло. – Знак Эстеры.

После нападения Селесты я снова скрыла ее, но каким-то образом защита исчезла. Возможно, это было как-то связано с испытанием.

– Разве ты не знала?

Проклятье, и как она использует это против меня? Ария нерешительно поднялась на ноги.

– Нет. Ходили всякие слухи, и ты действительно похожа на нее, но… – Она замолчала и заметно поморщилась, что было бы забавно, если бы не приводило меня в такую ярость.

– Но? – рявкнула я. – Что вы говорите об Эстере? Что она обладала такими невообразимыми способностями, что сумела даже убить Нексора, а я едва в состоянии удержаться на метле? Для вас это веская причина, чтобы относиться ко мне без малейшего уважения?

Она покраснела и несмело посмотрела на меня:

– Если бы мы только знали…

– Тогда что? – воскликнула я. – Тогда бы вы относились ко мне должным образом? Только из-за гребаной метки, о которой я не просила и которая украшала спину влюбленной и потому ослепленной королевы тысячу лет назад? – Я поджала губы. Раньше я никогда не думала об Эстере в таком ключе, и несправедливо думать о ней так сейчас. Но из-за нее я несла на себе это бремя и ни с кем не могла его разделить. Бросив на пол полотенце, я подхватила стопку одежды. – Спасибо, обойдусь. – Я шагнула ближе к ведьме. – Если ты кому-нибудь расскажешь, я тебя убью.

В ее глазах мелькнул страх, однако девушка упрямо задрала подбородок.

– Первый ковен – личная гвардия носительницы семиконечной звезды. Мы обязаны хранить верность королеве, но наши жизни принадлежат тебе.

– Не нужны мне ваши проклятые жизни. Можете оставить их себе. – Я надела чистое белье и теплую нижнюю рубашку.

Селия с любопытством переводила взгляд с меня на Арию, но не вмешивалась.

– Ты ни слова никому об этом не скажешь, – повторила я.

Помедлив, Ария кивнула и положила руку на сердце, как при клятве.

– И ты тоже, Илия! – крикнула я.

– Если и дальше продолжите так орать, об этом все равно узнает весь лагерь, – проворчал тот.

Взбешенная, я надела штаны и рубашку с теплой подкладкой.

– Ты позволишь мне проводить тебя обратно? – В ответ на сдержанный тон Арии я закатила глаза. – Сильван перестелил твою постель. Люциан велел передать, что сожалеет.

Было почти забавно видеть эту самоуверенную женщину такой робкой.

– Никогда в это не поверю. Я останусь здесь.

– Королева не позволит, – с сожалением сообщила Селия.

– Тогда пусть Селеста придет сюда и сама мне об этом скажет. А что ты вообще здесь делаешь? – Схватив полотенце, я вытерла волосы.

– Николай отправил меня к Люциану. Велел проверить, устроят ли тебе достойный прием после пройденного испытания.

– Не знаю, как обычно выглядит такой прием, но от радости они не плясали и торт мне тоже никто не испек.

Я закусила губу. На мой двадцать третий день рождения Селия испекла шоколадный торт, и мы праздновали вместе с Кириллом и Алексеем. Брат подарил мне Мило. Я вдруг почувствовала такую тоску по нему, что дыхание перехватило.

Селия подошла ко мне и обняла.

– Я тоже по нему скучаю, – прошептала она, – и всегда буду.

Резко оттолкнув стригойку, я моргнула и глубоко вздохнула. К удивлению, Ария не стала смеяться над моим эмоциональным всплеском, а просто исчезла по другую сторону занавески.

Селия повесила полотенце над ванной, схватила меня за руку и заставила покинуть убежище ванной. Я бы предпочла остаться одна, но для этого пришлось бы покинуть и эту палатку.

– Ты голодна? – Илия освободил большой стол, на котором обычно лежало готовое оружие, и нарезал хлеб и мясо тонкими ломтиками. В маленькой миске лежало растопленное масло, в другой – свежая зелень. Кроме того, он зажег красные и желтые свечи и расставил бокалы с вином.

– Цветов не будет? – тихо спросила я, боясь разрыдаться.

– В следующий раз, – угрюмо ответил он, но уголки его рта дернулись.

– Она не может остаться здесь. – Ария бросила на меня злобный взгляд. Недолго же продлилось ее благоговение. – А ты не связывайся больше с Селестой, – напустилась она на Илию. – Если она узнает, что ты укрываешь Валеа, то накажет тебя.

– Пусть попробует, – ответил он, протягивая мне нож. – Угощайся. Кто-нибудь хочет вина? – Парень поднял графин в воздух. – Мы должны отпраздновать успех Валеа. Не каждый день ведьма появляется из ниоткуда и приходит испытание на шестой уровень невредимой. Всего за один день. По крайней мере, после меня. – Широкая ухмылка кардинально преобразила его лицо. – Кажется, ты сломала руку и ногу, Ари?

Девушка выхватила у него кубок, и вино пролилось ей на руку.

– Я останусь, только если ты оденешься. Сейчас уже не так жарко. – У нее на щеках вспыхнул румянец, и Селия захихикала.

Илия очень медленно нащупал рубашку и, натягивая ее, напряг мышцы груди.

– Не согласен с тобой, но все же уважу твою просьбу. Садись, Селия, – сказал он стригойке. – Разве что тебе не терпится вернуться в замок.

Селия закатила глаза и отодвинула стул.

– Я останусь, если ты не возражаешь. – Она умоляюще посмотрела на меня. – Мне не помешает небольшая передышка.

– Я не против. – Она все равно не дала бы мне ее отослать.

Я взяла кусок хлеба, намазала его маслом и посыпала сверху зеленью. Илия налил нам вина, и я ела, пока остальные молча пили из своих кубков.

– Как ты это сделала? – В глазах Арии блеснуло любопытство. Хорошо еще, что она подождала, пока я утолю первый голод.

– Вы действительно не остались там, да? – Не знаю, почему это казалось мне самым ужасным. Наверное, потому что подобное поведение было немыслимо для виккан.

– Это запрещено. Риск помочь, несмотря на запрет, слишком велик. Ты считаешь нас чудовищами, но мы тоже не любим смотреть, как умирают наши друзья.

– Мы не друзья, – указала на очевидное я.

– Да, не друзья.

– Я использовала когти, – со вздохом призналась я. – Они впервые мне пригодились.

– Умно, – заметил Илия. – Ты тоже могла бы сделать так же, но слишком боялась сломать их, – добавил он, обращаясь к Арии.

– Я не боялась! – прошипела ведьма и одним махом осушила свой кубок.

– Не боялась? – Илия подлил ей еще. – Значит, все дело в том парне из Четвертого ковена, в которого ты тогда влюбилась. Ему нравились твои когти, да?

– Да. Особенно когда я царапала его спину, в то время как его член был глубоко во мне, – прорычала она в ответ.

– Ну вот мы и разобрались, – чуть ли не нараспев произнесла Селия, когда двое ссорящихся злобно уставились друг на друга… что Илие удавалось на удивление хорошо, несмотря на незрячие глаза.

– Оана и Криспиан снова говорили с королевой, – сменила она тему. – Хотели убедить ее, что будет лучше, если Второй ковен возьмет на себя обучение Валеа.

Я едва заметно вздрогнула:

– Кто такая Оана?

– Заместительница Криспиана Балана, – пояснила сестра Николая.

– Люциан этого не допустит! – прорычала Ария. – Особенно теперь.

– Ты ему не расскажешь, – напомнила я ей о клятве.

– Хочешь присоединиться ко Второму ковену? – Ее недоверие меня позабавило. – Мы призваны защищать тебя.

– Что-то это не похоже на защиту.

– Потому что ты не знаешь, каково в других ковенах, – пояснил Илия, – поверь мне, Люциан с тобой очень мягко обходится.

– Вот именно, а Оана – настоящая тварь. Теперь, когда ты выжила, она попытается к тебе подмазаться. Не доверяй ей.

– Спасибо за предупреждение, но я не собиралась доверять никому из вас.

– Нам можно доверять, – защищала ведьма свой ковен.

– Валеа слишком умна для этого, – пробормотала Селия.

Я сделала большой глоток вина. Оно сразу же ударило в голову после перенесенных нагрузок, но в то же время помогло расслабиться.

– Люциан только недавно стал предводителем Первого ковена, – принялась объяснять Ария. – Его отец считался одним из самых верных последователей Селесты. Он умер вскоре после ее возвращения, как и отец Криспиана. Довольно странное совпадение, и ходили слухи, что обоих убили, потому что Селесте нужны были новые лидеры, и прежде всего молодые.

– Но зачем убивать их, если они были ей преданы? – Звучало совершенно нелогично.

– Да, но за время отсутствия королевы их власть сильно возросла, и никто не верил, что они смогут от нее вновь отказаться. И меньше всех в это верила сама Селеста. А Криспиан и Люциан все равно терпеть друг друга не могут. Около шести лет назад они оба были влюблены в молодую ведьму. Ее звали Тамия. – Выражение лица Арии помрачнело.

– Что случилось? – спросила Селия. – Ей хватило ума понять, что они оба – тупые альфа-засранцы?

Впервые за целую вечность я рассмеялась в голос. Слышать подобное из уст Селии казалось слишком неправильным.

Та лишь усмехнулась и отсалютовала мне своим кубком.

Ария не присоединилась к веселью.

– Нет. Тамия умерла, пытаясь сдать испытание на шестой уровень. Она этого не хотела. Если бы это зависело от нее, она бы пошла в ученицы к теткам Элени. Тамия всегда мечтала стать только целительницей, но ее мать была честолюбива. Она хотела, чтобы ее дочь стала самой молодой ведьмой, когда-либо получившей этот уровень. Думала, что сможет произвести впечатление на Селесту, когда та вернется. Люциан предложил Тамии сбежать с ним, но для него это означало верную смерть. От нашего народа так просто не отвернешься. У каждого есть свое место. – Это прозвучало как предупреждение. – Она не прожила и часа в том адском котле, а Люциан так и не простил себе, что не забрал ее. Тамия приходилась кузиной Валерии и Вито, – добавила девушка. – Думаю, вы знаете их обоих.

Я кивнула:

– Они тоже здесь, в лагере?

– Нет, – ответила Селия вместо ведьмы. – Они сбежали. Ходят слухи, что оба скрываются у виккан, но никто не знает наверняка. Селеста назначила за их головы награду. Как и за Мелинду.

– Не могу поверить, что я ее родственница, – вырвалось у меня.

– Только не говори об этом за пределами палатки, – предупредил меня Илия.

Большую часть времени он молчал, только периодически подливал нам вина. В конце концов мои конечности стали ощущаться очень легкими, почти невесомыми.

– А что-нибудь слышно о том, куда исчезла Мелинда? Королева назначает награду за голову любого, кто от нее сбегает?

Ария бросила быстрый взгляд на Илию, затем ведьма покачала головой.

– Только за тех, кто может быть для нее опасен. Мелинда не должна была пытать тебя. Если бы ты умерла, королева осталась бы без наследницы.

– Пытаешься заставить меня поверить, что у Селесты есть сентиментальные причины для этой карательной миссии? Я покинула Ардял не из-за Мелинды, а потому что боялась прабабушку.

Ария пожала плечами:

– Но ведь именно эту историю распространяет Селеста. Мелинда рискнула твоей жизнью, поскольку думала, что сможет противостоять Селесте благодаря бессмертию стригоев.

– Просто план не сработал. Мелинда прекрасно знала о последствиях, – вмешался Илия.

Я нахмурилась. Откуда ему это известно?

– Эта женщина заслужила любое наказание, – необычно резко сказала Селия, прежде чем я успела задать свой вопрос. – Она подстрекала Алексея сделать это с тобой.

Я слегка отодвинула свою тарелку.

– Решение помочь ей пытать меня… – На этих словах Селия поморщилась. – …твой брат принял самостоятельно. Она ведь не заставляла его, верно?

Девушка опустила голову:

– Нет, не заставляла. Но обещала ему исцелить меня и…

– Твой брат считал, что твоя магия связана со мной. Вот почему он помог ей. Моя судьба его не волновала.

– Он хотел спасти мою жизнь. – Она беспомощно подняла плечи. – Он не должен был этого делать. Не ради меня. – В ее глазах заблестели слезы. – Я подумывала о том, чтобы вбить себе в сердце деревянный кол, но тогда смерть Кирилла оказалась бы напрасной. Его жертва… Теперь я вечно буду нести в себе эту вину. Великая Богиня не предназначила мне эту жизнь. Я должна была умереть.

Потрясенная, я потянулась к ее руке:

– Одна жизнь не перевешивает другую. Твоя смерть не изменила бы прошлого. Даже если я презираю Алексея за то, что он сделал со мной и Кириллом, я могу понять его мотивы. Но это все равно было неправильно. – Николай как-то рассказывал мне, что стригои верят в предопределение. Якобы Великая Богиня выбрала их души для особой судьбы. Я считала это чепухой. Каждая душа отвечает сама за себя. Богиня лишь указывает нам путь. – С тобой все иначе, – попыталась утешить ее я. – Ты родилась, а не была создана. Как и мы. Твоя судьба в твоих руках. А выбирать смерть всегда неправильно.

– Я надеялась, что ты меня не возненавидишь. И, может быть, однажды сможешь простить Алексея. Когда-нибудь. – Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами.

– О, я тебя умоляю, – фыркнула Ария. Чудо, что она до сих пор молчала. – Это чересчур даже для викканки.

Я не обращала на нее внимания:

– Не знаю. Я даже не знаю, прощу ли себя за то, что мой брат пошел на такую жертву ради меня. Он верил, что, убив себя, сможет помешать кому-либо снова причинить мне вред из-за моей магии.

Кирилл не имел права принимать такое решение без меня. Я не хотела этой жертвы, и она не принесла мне ничего хорошего. Даже спустя столько времени, которое я провела, разрываясь между яростью и грустью, мне по-прежнему каждый день его не хватало. Однако горе однажды полностью меня парализовало, и больше такого нельзя допускать. В одном Селия права: его жертва не должна быть напрасной, и однажды, когда Ардял будет свободен, я расскажу Эстере о мужестве ее дяди. Если, конечно, останусь в живых. Смахнув слезы, я сделала большой глоток вина.

– Поправь меня, если я ошибаюсь, – вмешался Илия. – Но твоего брата тоже никто не заставлял приносить эту жертву. Он сам решил вернуть стригоям их магию. Чтобы защитить тебя. Похоже, в нем скрывался истинный ведьмак. Ты об этом еще не знаешь, но у нас считается большой честью пожертвовать собой ради тех, кого любишь. Хотелось бы мне с ним познакомиться.

– Он бы устроил тебе настоящую взбучку из-за истории с белладонной. – Селия тихо сглотнула. – Кирилл не смог бы жить в этом лагере. Он был обходительным и чувствительным.

– И, очевидно, довольно упрямым, – сказала Ария. – Он все время знал, что владеет вашей магией, и никому не рассказывал, чтобы вы могли жить в мире с людьми. Весьма достойно. Все эти «я пожертвую собой ради тех, кого люблю» так высоко ценятся среди нас только потому, что мы, как правило, не любим жертвовать собой. По крайней мере, не ради других.

Илия негромко рассмеялся в свой кубок с вином:

– Кто-то сегодня самокритичен. Может быть, тебя мучает совесть? Вы действительно бросили Валеа одну? Ты же помнишь, что я оставался рядом с тобой. Несмотря на дурацкие правила. Три дня.

– Заткнись! – огрызнулась она. – Я никогда не испытываю угрызений совести.

– Откуда ты знаешь, что Кирилл никому не говорил, что обладает магией стригоев?

Эта мысль, конечно, уже приходила мне в голову, но я отгоняла ее, потому что она напоминала мне о том, что Кирилл не доверился мне. Он ничего не рассказывал мне о своей жизни с Раду. Однако кое-что мне удалось понять. Наш дед мучил его не потому, что верил, будто Кирилл обладает даром бессмертия, а, скорее всего, просто из жажды мести. Потому что наша мать сбежала от него, и он ее за это так и не простил.

Ария прочистила горло:

– От Магнуса.

– Что ты делала с корбием? – резко спросил Илия.

– Ничего, что касалось бы тебя.

– Это очень даже меня касается. Если Селеста узнает, что ты с ним путаешься… в лучшем случае она будет его терпеть, но…

– Успокойся. – Ария усмехнулась. Очевидно, такое у этой парочки любимое хобби – дразнить друг друга. – Добродетель корбия вне опасности. И не из-за меня. В этом лагере он обращает внимание только на одну женщину.

Прежде чем Илия успел что-то ответить, полотнище палатки откинули, и внутрь шагнул Люциан. Он окинул взглядом кубки с вином и остатки нашего ужина.

– Празднуете?

Кузнец встал и скрестил руки на груди.

– Да. А ты что-то имеешь против?

– Ничуть. Просто хотел убедиться, что моя заместительница выполняет мои приказы. Я отведу вас обратно в палатку. – Он перевел взгляд с Арии на меня.

– Куда пойдет она, мне все равно, но я останусь здесь. И если ты планируешь заставить меня убираться в твоей палатке в качестве наказания, то сразу забудь. Предводитель ковена, – без особого уважения добавила я.

Вино развязало мне язык, и меня так и подмывало сказать ему что-нибудь похлеще. К счастью, в этот момент дала о себе знать моя вежливая викканская половина.

Ария поперхнулась вином, и оно расплескалось по столу, когда она выплюнула его, судорожно глотая ртом воздух.

– У тебя всегда были ужасные манеры. – Илия достал свою волшебную палочку и убрал пролитое вино. – А лучше сказать, что у тебя их совсем нет.

– Простите. – Она приняла искренне виноватый вид. – Мы уже практически собирались идти.

– Илия разрешил мне провести здесь ночь. – Я сделала еще один глоток. – А завтра я найду место, где можно остановиться и откуда меня не вышвырнут по щелчку.

– Что ты ей разрешил? – почти прорычала Ария. Ее взгляд перебегал с Илии на меня, словно она не могла в это поверить. – А мне ты никогда такого не предлагал.

– По уважительной причине. Ты храпишь, – бесстрастно ответил он, но его выдали покрасневшие уши. – Я очень надеюсь, что ты будешь тише, – добавил Илия, обращаясь ко мне.

– Я не храплю. – Ария подошла к нему ближе. – Мы оба прекрасно знаем, почему ты, трус, не позволяешь мне спать у тебя.

Селия прочистила горло, прервав спор.

– Не хватает только и нам поссориться, – заявила стригойка, хотя ссорились тут только двое. Она, как обычно, выступала посредником. Очевидно, к союзу с ведьмами девушка относилась вполне серьезно, и это отозвалось болью во мне.

Люциан подошел ближе к столу и повернулся ко мне:

– Во всем лагере ты не найдешь никого, кто бы согласился тебя приютить. Здесь все знают, где твое место. Тут нет одноместных палаток для избалованных принцесс, и присматривать за тобой входит в мои обязанности.

Меня не баловали ни дня с тех пор, как умерли родители, но указывать ему на это бессмысленно.

– Я освобождаю тебя от этой обременительной обязанности. Будь добр, поиздевайся над кем-нибудь другим.

– Не будь ребенком, королева этого не потерпит. – Его маска безмятежности наконец спала.

– Ребенком? – прорычала я. – Ребячеством было бы наколдовать бородавки у тебя на лице.

Селия хихикнула, но тут же стихла под хмурым взглядом Люциана.

– Я ухожу. – Ария похлопала меня по плечу. – Ты прекрасно обойдешься без меня. И я надеюсь, что ты будешь очень, очень громко храпеть. – Закончив эту фразу, она выскочила из палатки.

– Завтра она будет дежурить по уборке! – сердито выпалил Люциан. – Удерживать этот ковен вместе – хуже, чем пасти блох, – обратился он к Илие.

– Ты же заранее это знал. – Кузнец понес свой кубок к маленькому деревянному тазику.

Люциан запустил обе руки в волосы. Белая прядь тут же упала ему на лицо:

– Отцу эта задача не казалась такой тяжелой.

Мне показалось, что ведьмак забыл о нашем с Селией присутствии. А стригойка внимательно прислушивалась к разговору.

Илия ополоснул кубок:

– Твой отец был тираном. Его все боялись. Если ты спрашиваешь мнение своих подчиненных, то будь готов к разным точкам зрения.

– Мне следует переосмыслить свой стиль руководства. Это ты хочешь мне сказать? – уточнил ведьмак, и Илия, ничего не ответив, с преувеличенной тщательностью принялся полировать кубок.

– Хорошо, тогда до завтра, – сдался рассерженный Люциан. Я коротко кивнула. Если он ожидал благодарности за уступку, то его ждало разочарование. – Твой брат ждет тебя в замке, Селия, – обратился он к юной стригойке.

Вздохнув, та без возражений встала и обняла меня.

– Я знаю, тебе нелегко, и я бы пожелала тебе мирной жизни с людьми – даже если бы это означало, что мы больше никогда не увидимся, – прошептала она. – Но как же я рада, что ты вернулась. Я очень по тебе скучала.

Селия без труда пробила броню, сковавшую мое сердце. Я кусала губы, чтобы не признаться перед мужчинами, что тоже скучала по ней. Эти двое и так считали меня слабой.

– До скорой встречи, Илия, – девушка попрощалась с кузнецом и вышла вслед за Люцианом на улицу.

Хозяин палатки отрывистым жестом руки переместил оставшуюся грязную посуду в деревянную лохань, где она помылась и сложилась на небольшую доску сверху. Затем парень налил себе еще один бокал вина и залпом его осушил.

– Я иду спать, – объявил он, – и тебе тоже советую.

Я поднялась и последовала за ним в заднюю часть палатки, которая оказалась гораздо просторнее, чем выглядела снаружи.

– Почему ты остался здесь один, а не живешь с ковеном? И почему готов пойти против воли королевы ради меня?

Он вздохнул так глубоко, словно уже жалел, что разрешил мне остаться:

– Разве тебя никто не учил, что неуместное любопытство – это невежливо? А иногда и опасно?

– Нет. Мое прошлое преподало мне урок: я задаю слишком мало вопросов. Будь я менее внимательна к чувствам других людей, не оказалась бы сегодня в такой ситуации.

Плечи Илии расслабились, но он по-прежнему не отвечал на мои вопросы, а остановился перед одним из матрасов с лежащими на нем подушками и одеялами. Постель выглядела такой уютной, и я боялась, что, оказавшись на ней, больше не захочу вставать.

– Одна ночь, – напомнил он мне.

Я кивнула, хотя он не мог этого видеть.

– А где ты будешь спать? Я что, отбираю у тебя кровать?

– Нет. У меня есть своя. Ты не поверишь, но хотя я очень стараюсь держать людей на расстоянии, то и дело кто-нибудь обращается ко мне за помощью. В какой-то момент я поставил кровать, чтобы не спать все время на полу.

– Мог бы оставить гостей спать на полу.

Он почесал в затылке:

– Я бы так и сделал, но если об этом узнает моя мама, она наколдует мне бородавки на заднице.

Разразившись хохотом, я плюхнулась на кровать и стянула сапоги.

– Спасибо, Илия, – сказала я после того, как успокоилась. – Хотела бы я познакомиться с твоей матерью, а потом рассказать ей, какой ты вежливый и обходительный молодой человек. Она тоже живет здесь, в лагере?

Он уже отвернулся и шел к своей кровати, которая находилась немного поодаль, из-за чего я не заметила ее раньше. Кузнец, не оборачиваясь, ответил:

– Нет. Она в бегах, и я не видел ее больше двух лет. Моя мама… – Илия сделал паузу, и мне захотелось остановить его, чтобы он не продолжал. – Моя мать – Мелинда Дюмонт. Женщина, которая пытала и чуть не убила тебя.

Молодой человек сел на кровать. Вскоре свечи погасли, и в комнате воцарилась кромешная тьма. Ошеломленная новым открытием, я натянула одеяло до подбородка и задрожала, несмотря на тепло в палатке. Илия тоже зашуршал постельным бельем. Некоторое время мы лежали в тишине, но никто из нас так и не заснул.

Чуть позже на темной крыше палатки замерцали маленькие огоньки. Нет, не огоньки. Созвездия. Я узнала Деву и Рака. А вот загорелись Орион и Венера.

– Это ты сделал? – спросила я, нарушив молчание.

– Да, незадолго до того, как потерял зрение. Я вырос в доме своего деда. Но всякий раз, когда я навещал маму в Караймане, мы выходили ночью на равнину, и она показывала мне звезды. Заставляла меня запоминать их названия и рассказывала о созвездиях и их значении. Она ужасно с тобой обошлась, но она все равно моя мать, и я скучаю по ней.

– Это прекрасно. – Мой голос звучал хрипло.

Илия ничего не мог поделать с тем, кем стала его мать, так же как я ничего не могла поделать с тем, кем были мои дедушка и прабабушка.

Нам обоим не сильно повезло с семьей.

– Рад, что тебе нравится. Приятных снов, принцесса. Здесь ты в безопасности.

Перевернувшись на бок, я закрыла глаза. И этой ночью впервые за два с лишним года заснула без страха.

Когда на следующее утро я вышла на улицу, крики с поля боя звучали особенно громко.

– Который час? – спросила я у Илии, который обливался водой, привлекая внимание всех проходящих мимо ведьм. – И почему ты моешься на улице? – Я поплотнее натянула плащ. – Разве для этого не слишком холодно?

– Почти полдень, – проворчал он. – Я не хотел тебя беспокоить.

– Очень мило с твоей стороны. Почему ты меня не разбудил? Сегодня я не буду рабыней? – поддразнила я его.

Проснувшись полчаса назад, я обнаружила рядом с кроватью чашку чая и два куска лепешки с овощной начинкой. Позавтракав и освежившись, я отправилась на поиски сварливого хозяина дома, сына Мелинды Дюмонт, женщины, которой я доверяла и которая затем пытала меня. Стоило ли его бояться, раз он ее сын? Возможно. Но он помог мне вчера, а не просто отправил обратно в ночь. Вероятно, это просто уловка, чтобы я считала, будто нахожусь в безопасности, но я решила пока отбросить свои подозрения. По крайней мере в том, что касалось его. Мне необходимо хоть кому-то довериться. Этот ведьмак, пожалуй, худший выбор, но попробовать стоило. Лупа сказала бы, что я сошла с ума.

Илия подхватил полотенце и вытерся. На улице было не настолько холодно, как в последние несколько дней, но и не настолько тепло, чтобы ходить полуголым.

– Люциан не приходил. Полагаю, это означает, что сегодня ты отдыхаешь. – Он наконец натянул рубашку, и зеваки разошлись.

– Серьезно? А чем занимаются в лагере в выходной день? Смешивают яды или устраивают драки? – усмехнулась я.

– У тебя довольно острый язык, принцесса. – Илия вернулся к палатке и открыл ее, чтобы впустить свежий воздух и солнечный свет.

Я скрестила руки на груди:

– А почему ты еще не работаешь?

Смутившись, он провел рукой по влажным волосам. Обычно кузнец всегда их завязывал, но сейчас они свободно свисали до плеч.

– У меня было дело в другом конце лагеря, и я не хотел тебя тревожить. Судя по твоему виду, тебе было необходимо поспать.

– Я могу чем-нибудь помочь? Рискну предположить, что ты не собираешься проводить мне экскурсию по лагерю?

– Я покажу тебе, как правильно полировать мечи, – перебил он. – Ты получишь свой собственный, потому что успешно прошла испытание. Если позволишь, я сделаю его для тебя.

– Правда? – А я только-только начала привыкать к ножам. – Вообще-то я хотела отплатить за услугу, – объяснила я, стараясь скрыть отсутствие восторга. Зачем, ради Богини, мне меч? – Не знаю, куда еще могла бы пойти прошлой ночью. Так что еще раз спасибо.

Парень ничего не сказал в ответ, но вернулся в палатку и чуть погодя вынес обеденный стол наружу.

– Здесь воздух свежее. Немного солнца тебе не повредит.

– Ты просто хочешь тишины и покоя в своей палатке, признай это.

Он усмехнулся:

– Это одна из причин. А вторая заключается в том, что твой народ должен видеть: ты не боишься тяжелой работы. За это они будут тебя уважать. Так что больше не будем прятать тебя внутри.

– Как скажешь, – сдалась я, хотя и не могла отделаться от ощущения, что он сам прячется. Впрочем, это уже меня не касалось.

В течение следующих нескольких минут Илия терпеливо объяснял мне, как правильно полировать мечи, и я принялась за работу. Вскоре из его палатки раздался уже знакомый звон металла о металл.