Текст книги "Сквозь границы квадрата"

С мастерством непревзойденного оратора собеседник продолжает объяснять причины и следствия выбора далеких людей. Слова текут, то окутывают мягким шарфом, то стискивают хваткой гигантской змеи. В воображении словно наяву встают образы огромнейших городов, величественных стальных кораблей, и чудес, которых Ветта понять не в состоянии. Не все смогли стать богами сразу. Сильнейшие разделили сферы влияния. Как и сказал Исполнитель Желаний, сферы влияния того, что осталось неизменным с древних времен. Не стало богов урожая, морей, небес и молний. Появились боги наживы, информации, тайн, желаний, страха, смерти, удовольствия, эволюции, распада и много других. Пантеон богов современной мифологии.

Юноша молчит, дает собраться с мыслями. Ветта вздрагивает словно просыпается, картины далекого мира блекнут, уступают место окружающей действительности. Кусты шелестят под ветром, солнце намного ближе к горизонту. Через пару минут продолжают путь. Путники равняются с фигурой в балахоне, тело тяжело приваливается на дорожный посох, голова опущена к земле. Исполнитель Желаний не поворачивает голову, смотрит вперед. Заметив их, человек хрипло обращается, по-прежнему не поднимая головы:

– Что же случилось сегодня?

Спутник Ветты игнорирует вопрос, словно не слышит. Ветта останавливается, дедушка учил быть учтивой с людьми.

– Морбус-Тимор был атакован Ортусселем. – Девочка кратко отвечает. Сказать о сверхъестественных силах в городе не получается, слова не хотят срываться с языка. Одинокий путник кивает.

– Спасибо. Берегите себя. В мире творится что-то страшное. – Фигура ковыляет дальше. Исполнитель Желаний разглядывает облака и не произносит ни слова. Ветта глядит на человека, хочет сформулировать вопрос. Юноша снова показывает чудеса прозорливости, давая ответ до вопроса:

– Посмотри, в какую сторону он идет. Нам тоже нужно идти дальше. – Спутник с довольным видом поворачивается в сторону переправы через Виту. Кулаки Ветты сжимаются, смотря на его спину. Как он делает это? «Посмотри, в какую сторону он идет». Да, тот человек единственный, кто идет в сторону Морбус-Тимора, а не бежит из него. Невысказанный вопрос был глуп. Кулаки разжимаются, два путника продолжают путь.

Всего раз Ветта не выдержала и посмотрела назад. Силуэт странного человека уже исчез в дали. По пути юноша продолжает рассказывать удивительные истории, но уже не касается темы современной мифологии, как он называет выбор далеких людей. Ему действительно ведомы многие знания, граничащие с мистикой и волшебством. Рассказывает, как можно идти весь день и сохранить силы, как искать информацию, которая лежит на поверхности, как преодолевать препятствия. Ветта не понимает половины объяснений, спутник начинает всё больше использовать непонятные слова, по вольному преобразуя имперский язык. По мере общения с Веттой избавляется от театральной наигранности из книги, начинает по общепринятым нормам строить сложные предложения. Как за один вечер выучить язык Ветта не узнала. Исполнитель Желаний покачал головой, давая понять, что ей это пока недоступно.

К концу дня пара подходит к берегу шумной Виты. В этом месте река имеет ширину около полусотни саженей. Самое узкое место на многие мили, Вита и Мортема параллельно друг другу идут через весь континент. Здесь была построена большая переправа, Ветта хорошо помнит дорогу, по которой они с дедушкой попали в столицу. Сейчас же в воде плавают обломки переправы.

– Как нам перебраться? – Спрашивает Ветта, втайне желая, что спутник покажет что-то волшебное. Пойдет по воде или заставит расступиться. Хитро сощурившись, Исполнитель Желаний входит в воду и начинает плыть. Быстрый жест заставляет Ветту последовать примеру. Нельзя сказать, что Ветта плохо плавает, но переплывать такое расстояние с сильным течением еще не приходилось. Руки не справляются с течением, наливаются тяжестью, здравый расчет подсказывает, что ей не хватит сил достигнуть противоположного берега. Неожиданно наезжает на спину спутника. Сильные руки подтягивают Ветту и показывают правильный захват, чтобы не мешать грести. Исполнитель Желаний не отличается атлетическим телосложением, однако, лишний груз на спине не снижает скорость движения, ритмичные движения сокращают расстояние до берега. Ступив на берег, Ветта удивленно оглядывается на пройденное расстояние. Юноша рядом выжимает одежду без следа усталости, хотя дыхание участилось.

«Превращение препятствий в мосты. Одно из основных умений, которым необходимо овладеть. Суть заключается в том, что чем сильнее препятствие перед тобой, тем крепче построишь мост, по которому пройдешь». – Вспоминает Ветта объяснение. Настоящее волшебство, позволяющее преодолеть любую трудность, став достаточно сильнее на промежуток времени. «Отправная точка перед выходом из ингениум-квадрата». – Это Ветта поняла не до конца, кроме того, что ингениум-квадрат является границей обычных сил человека. Сил физических, умственных, душевных. Если перейти границу ингениум-квадрата, то можно стать если не богом, то чем-то сильнее любого человека в любом смысле.

– Вставай… – Исполнитель Желаний замирает, стремясь что-то услышать. Ветта в точности повторяет позу, глаза рыщут по берегу в поисках опасности. Спутник расслабляется и продолжает идти.

– Не обращай внимание, беспокоиться не о чем. – Вот только Ветта не расслабляется ни на йоту. Хочет замечать всё, не уступая странному спутнику. Поэтому просит объяснить. Юноша хитро глядит на девочку:

– Ветер изменился, цунэ. Ты не поймешь сейчас, но если хочешь… Я покажу, как работает система координат для «масштабирования».

Загорается точка, потом вторая. Луч вырывается из первой и захватывает вторую. Отрезок бесконечно удлиняется в обе стороны. Дублируется, пересекает под ровным углом. Вращение вплоть до объемной фигуры шара. Из стенок шара вырастает второй. Яйцо! Ветта узнает яйцо с желтком, хотя не думает, что спутник вкладывает в такое значение. Два продолговатых круга красуются на песке. Ветта не запоминает, как называет фигуры Исполнитель Желаний.

Юноша указывает палочкой на горизонт и начинается оборачиваться вокруг себя. Объяснения кажутся довольно легкими. Схема на песке – это расстояние. Маленькая окружность в центре – это яма с песком, а большая фигура означает линию горизонта. Так вот как чертят карты! Изображение в масштабе.

Исполнитель Желаний с удовольствием наблюдает, с каким интересом Ветта узнает что-то новое и понимает начертанное. В рамках того, что может осознать сейчас. Пускай для неё это не дальше горизонта. Первопроходец же видит сотни окружностей, расстояние не кончается горизонтом. Призрачные линии закручиваются в область, материк, полушарие, планету. Далее орбиту, звездную систему, всё больше и дальше. Галактики, туманности, вселенная вплоть до звездного горизонта. И всё дальше, ведь расстояние статично, а время не играет важной роли. Первый, второй, третий, пятый, двадцать девятый, сто тридцать седьмой звездный горизонт. Чем дальше идти, тем ближе Граница, перед которой придется поворачивать. Уроборос начинает сжимать в тисках путешественника. «Кольцо не выпустит и не впустит». Это уже ингениум-круг. Черта, которую еще не прошел ни один Первопроходец. Пускай даже забравшийся на расстояние, исчисляемое степенями с бесконечным количеством нулей.

***

«Ветер изменился». Солнце меркнет, пока тьма не опускается на город. Посох оставляет след рядом с отпечатками сандалий. Сгорбленная фигура осторожно обходит трупы, брошенные телеги, мешки. Всё покрыто гарью, в первых районах города бушевал пожар. В столице проживало семь тысяч людей и около десяти тысяч беженцев. Теперь пусто, тихо и мертво. Ни огонька, ни звука. Бредущий человек никогда прежде не бывал в городе, но знает в какую сторону идти. Ветер изменился.

– Запомни, Гих. Ветер меняется. Дело не в направлении или силе. – Полководец в воспоминании втолковывает непонятливому шаману, рисуя в воздухе круги и спирали, тыча в карту Алланорской долины. В Ортусселе издавна существуют шаманы, помогающие королю тайными знаниями. Но сокрытое за словами Ассура-кеда напугало даже умудренного старца. Знания не от мира сего, шаманы знают многое и веками передают накопленное из поколения в поколение. Но мистический «ветер» показывает, что старый шаман не знает ничего. Ветер кружится, ему не важно расстояние и преграды, он не несет туч и не наполняет паруса. Старик поворачивает на главную улицу, держа перед глазами воспоминание с Ассурой-кедом. Шаман научился различать волшебный ветер и идет за ним. Путник поднимает голову, мертвая тишина каменной площади нарушается мерным стуком. На памятнике императору сидит человек и стучит по каменной голове оголовьем сабли. Ассур-кеда замечает советника короля.

– Привет, Гих. Вижу, чувствуешь ветер. – Ассур спрыгивает с каменного пьедестала. Гих замечает бледность командующего. Чтобы не произошло в столице враждебной страны, это было ужасно. Ассур-кеда покрыт пылью, на некогда парадной одежде лежит гарь и зола, левая рука покрыта засохшей кровью. Но кривая усмешка жива, привычный жест почесывает бритую голову. Шаман почтительно склоняет голову.

– Недостаточно хорошо, но я выполнил ваше поручение. – Гих разворачивает карту Алланорской долины прямо на земле. На карте красуется огромный крест, грубо начертанный указательным пальцем Ассура перед наступлением на Морбус-Тимор. Две гигантские линии перечеркивают карту от севера до юга, с запада на восток. Гих не до конца понимает смысл, но рад выполненному заданию.

– Часть жителей сумела покинуть имперскую столицу, поток направился сюда и сюда, – шаман показывает две точки ближайших городов на другом берегу Виты. По порядку рассказывает о местоположении вражеских войск и отрядов королевства Ортуссель, занятых и свободных трактах, мест предполагаемой засады, путях снабжения. Ассур-кеда внимательно слушает, но Гих догадывается, что военачальник уже знает. Точнее, смог предугадать заранее.

Иначе, что заставило разделить войско на отряды перед штурмом и распределить по всей долине? И пойти в бой с жалкими двенадцатью тысячами воинов, каплей в море от двухсоттысячной орды Ортусселя. Гих понимает, что отряд Ассура-кеда уничтожен, город полностью вымер. Но даже так… Для полководца, который потратил всего два месяца, чтобы вчетверо увеличить количество копий королевской армии… Для военачальника, прошедшего от края до края восточного предела Новой империи за две недели безумным маршем огня и меча…

– Такое поражение позорно? – Ассур улыбается, все мысли читает на лице помощника. Потом хохочет и хлопает по плечу испугавшегося шамана. – Запомни, Гих. Я – бог войны, великий завоеватель. Я повелеваю войнами, их создаю и победоносно завершаю. Я – чума, голод, смерть в одном лице. Ты ведь видел его, а?

Шаман лихорадочно соображает, что забыл сообщить Ассуру-кеда. «Морбус-Тимор был атакован Ортусселем», – сказала та девчонка на дороге к столице. А рядом с ней был…

– Это был он. Не знаю, какое он выбрал себе имя. Не имею точного представления о планах. Но я уже вижу, как его Уроборос заключает в кольцо Алланорскую долину.

– Кто он такой?

– Равный мне, Гих. Я не сразу понял, что это он. Можешь называть его богом желаний, кукловодом самых темных тайн душ людей. Его царство всегда скрыто за горизонтом. Он повелитель мечтаний, осуществимых и несбыточных. Если встретишь его, ни в коем случае не загадывай желаний. Этот демон извратит любую мечту. Откроет перед тобой любые двери, но все будут вести в ад.

Гих почтительно молчит, он не заподозрил в той паре угрозы. А ведь Ассур-кеда отдал четкий приказ присматриваться ко всем, кто уйдет из Морбус-Тимора после основной волны спасающихся.

Ассур смотрит вдаль и не спешит пояснять престарелому шаману детали плана. Про себя прокручивает мысли, старая привычка мысленно говорить с самим собой: «Первопроходец, как и я. Возможно, это он первым обнаружил Кладезь. От его фрегата исходил сигнал. Звездный корабль только однажды посылает его – при уничтожении. Значит, у него было куда больше времени подготовиться».

Бог войны наяву видит тиски колоссального змея. Еще немного и вся долина станет его вотчиной. Это почти пятьсот лиг в поперечнике. Хорошо, что такой исход предусмотрен. В искусстве войны Ассуру равных нет. Взгляд падает на карту с крестом, а чернила все еще не смылись с пальца. Угольком бог войны рисует вокруг креста большую окружность. Гих пристально наблюдает за манипуляциями командующего.

– Ты наверняка задаешься вопросом, что произошло в городе? Уж поверь, тут был настоящий ад. Но как только его покидает источник кошмара, ад превращается в опустевший город. Принцип работы ингениума-квадрата теперь ясен: любое действие самопроизвольно выходит за черту. Достаточно один раз выйти за пределы и можешь выходить сколько хочешь. – Требовательный жест Первопроходца шаман понимает без слов, подавая огниво.

– Понимаешь, Гих? Я же объяснял! Помнишь монету? Это катализатор наподобие твоих сушеных лапок песчаного паука в дурно пахнущем зелье. – Старик хлопает глазами при звуке незнакомого слова. И о каком зелье говорит Ассур-кеда? Шаман давно заметил эту особенность поведения полководца. Он никогда не говорит попусту, если пытается втолковать что-то, значит, оно нужно для дела.

Понемногу Гих начинает понимать. Он помнит загадочную монету из странного серебра. Она магическим способом может дать возможность творить, изменять и разрушать как божество. Заставить пойти огненный дождь, пробудить древних чудовищ, превратить лунный свет в жемчуг. Что угодно, на что не хватает физических и умственных сил. По непонятному правилу, при себе можно иметь только одну монету. И использовать можно только один раз, монета сразу разрушается.

– Доходит? Катализатор можно использовать только раз. Но сама Кладезь как одна большая монета. Бесконечно прочная.

– Сама природа дает вам силы, Ассур-кеда? – Почтительно спрашивает шаман. Бритый военачальник закатывает глаза.

– Нет, Гих. Катализатор сокрыт здесь, – указательный палец упирается в лоб Гиха. – Позволь, я тебе объясню.

Во мраке города Первопроходец высекает искры, но делает с ленцой, давая огню потухнуть. Старый шаман сидит на земле и глядит в карту, с трудом верит в услышанное. Действительно, игры богов. Бог-завоеватель сражается против бога-искусителя. Ареной становится Алланорская долина.

Очень далеко от Мобрус-Тимора на самой высокой точке Мерцающего хребта сидит странник. Его долгое путешествие подходит к концу. Он побывал в Вавилонском столпе, башне богов здешнего мира. И забрал с собой всю накопленную мудрость. Он – бог абсолютного знания. Перед ним под завесой облаков лежит иная земля, которую избрали полем битвы. Окаймленные бородой губы улыбаются. Не битва, а резня. Кладезь искали столько времени, что теперь никто не хочет уступать ни пядь земли.

Найденная по дороге палка чертит на земле карту, все карты мира теперь хранятся в голове. Огромный крест пересекает всю карту, по краям заключается в огромную окружность. Еле заметные росчерки падают на поверхность. Ветер меняется под влиянием третьего участника. В конце весь рисунок помещается в ингениум-квадрат.

Резкий щелчок высекает искру, и струя огня несется по веревке, пропитанной пиромаслом. Гих не сразу заметил, что Ассур-кеда собрал множество веревок, связал в одну гигантскую, а потом утопил в бочке с пиромаслом. Огненная лента несется по скульптуре императора, потом вверх по зданию, по балконам и колоннам. На крышу городского храма. Извивающаяся лента дрожит, вот-вот погаснет. Шаман в ужасе падает на колени. В один момент вспыхивает огромный крест, рукотворно воздвигнутый на шпиле высокой башни.

– Смотри, Гих, что этот ублюдок сделал с моими людьми.

Крест создан из тел солдат Ортусселя. Не менее пятисот человек. Трупы скручены невиданной пыткой, составляя петли и узлы кошмарного сооружения. Полыхающая фигура видна из любого уголка столицы и прилегающей местности. Гих не видит, но костры на горизонте вспыхивают в ответ. Разведчики Ортусселя замечают условный знак и поджигают большие костры, передавая эстафету дальше. По всей Алланорской долине несется огненная волна, поджигаются костры одни из другим. Вторгнувшаяся орда приходит в движение.

Бог знания добавляет дополнительные линии на карту, конец палки ловко выбивает из рисунка камни и другой мелкий мусор. Твердая земля нехотя дает прочертить новую линию, но вот уже настоящий огненный паук закрывает собой карту. Воинство бога войны просыпается.

На землю спускается ночь. Исполнитель Желаний с Веттой остановились в укромной роще, лежащей в стороне от тракта. Девочка крепко спит, но Исполнитель Желаний сидит на пне и смотрит на холмы по другую сторону тракта. Он заметил их вечером. На холмах поднимается в воздух сноп искр, на нем разожгли большой костер. Один винтик в выверенном механизме войны. Осталось совсем чуть-чуть.

Мир бесконечного пепелища. Исполнитель Желаний не предполагал, что мир можно будет создать без катализатора, но идея о Кладези оказывается верной. Морбус-Тимор справился, когда с Веттой покидали его. Но что можно сказать об остальной долине? Пепел стремится покрыть собой всё. Над их головами уже конденсируются облака. Поднявшись на заоблачную высь, пепел покрывает огромную площадь. И скоро прольется вместе с дождем.

Пальцы скребут бороду, пока кончик палки пририсовывает окружности на карте спиральное тело. Колоссальная змея испускает тусклый зеленый свет и заключает Алланорскую долину в объятия вместе с огненным пауком. Мир бесконечного пепелища, значит…

***

Первая молния ударяет по флигелю портового склада. Морте приходит в себя от оглушительного грохота. День назад он с удивлением обнаруживает себя на берегу моря возле Кадасского порта, откуда ранее отправился с Несуществующему архипелагу вместе с Гейнсом. Самого Гейнса рядом не было, но разгадывать загадки ему долго не пришлось. Удар багра по голове выбивает из Морте остатки мыслей. Шайка мародеров занималась прочесыванием берега в поисках останков кораблей, а наткнулась на купца. Беднягу бросили в порту в одних подштанниках.

Вторая молния сжигает флаг торговой компании на шпиле портового здания. Пришвартованные суда качаются на сильных волнах, такелаж издает оглушающий скрип. Морте уже видел такое недавно. Ярость Буревестника накрывает Кадасский порт. Небо за спиной указывает на полуденное время, но черные тучи со стороны моря прогоняют дневной свет. Пошатываясь, купец направляется к своему дому. Он знает, что страшен не шквальный ветер, а волны. На улице пустынно, моряки, портовые служащие, жители, даже рабы устремились вглубь материка.

Морте тяжело приваливается к стене, он устал и избит. Сил не остается на рывок, однако, он их находит. Тело вновь устремляется вперед с огромной скоростью. Оказывается, помощь пришла извне, заставив сердце колотиться как безумное. Волна несется в переулок, подхватывает и толкает вперед. Переворачивает, крутит, ударяет о землю и стены. Скоро напор ослабевает на широкой улице. Но это на время, с каждой минутой волны будут сильнее. Кадасский порт только один раз видел такое, почти шестьдесят лет назад. Тогда разрушения были колоссальные.

Купец чуть не теряет сознание от мельтешения вспышек и грохота со стороны моря. Сначала молнии и гром, потом рвутся бочки пиромасла на военных кораблях вместе с самими кораблями. Тело бежит по улице в сторону родного дома. Нужно забрать сундучок, припрятанный под досками пола. Любой другой наплевал бы на деньги и золото, но Морте хранит кое-что более важное. Море не пощадит содержимое тайника.

Приближается вторая волна. Торговец не отличается физической выносливостью. Брюшко, одышка и короткие ноги подводят. Уже имеющий опыт, Морте набирает в грудь воздух и вырывается на площадь, когда волна накрывает с головой. Первая волочила и била о землю, вторая моментально превращает торговую площадь в озеро. Сила течения проносит тело на большое расстояние. В воде кружатся камни, доски, веревки, утварь, мебель. Портовый район наверняка стерт до фундамента. Плечо ударяется о стену, Морте судорожно глотает воздух, не обращая внимание на боль. Всё пропало, ему не успеть к своему дому.

Как рыба на суше Морте тяжело дышит, плечо упирается в стену. Скоро подойдет следующая волна, она будет не менее полутора человеческих роста. Купец, чуть не завывая, продолжает движение. Через боль и усталость тело пытается идти. Кажется, что сейчас потеряет сознание. Замыленный взгляд смотрит только вперед, тело слабеет еще сильнее. Морте останавливается отдохнуть, но стихия мстительно напоминает о себе. Торговец успевает взобраться на груженную телегу, но поток воды её с легкостью переворачивает.

Был ли это удар о землю, телегу или ещё что-либо, Морте не может сказать с уверенностью. Но очнулся он через два квартала, его с размаху ударило о ступени торгового помоста. Он узнает невольничий рынок. Забавно, что до сих пор жив. Поднявшись на помост, где еще утром выставляли живой товар, Морте обреченно смотрит в сторону моря. Визг ветра, гром, грохот падающих стен, вспышки молний отражаются от очередной волны. Дрожь проходит по телу, но не от холода или испуга. Ярость Буревестника мчится на него, будто обезумевший бык. Но мысли прекращают хаос, текут очень быстро, но уже подчиняясь строгим фигурам, водоворотам и водопадам.

Это ли пресловутое осознание жизни за миг до смерти? Почему так легко складываются умозаключения, размышления протекают одно за другим без запинок? Никогда не испытывал подобное чувство. Идет следующая волна. Мысль рождается без паники, похоже, что боги ждут его в своей башне. Интересно, на какой этаж он попадет? Морте не вел праведную жизнь, не лишал себя излишеств, обманывал и воровал. Но не убивал и не совершал более чудовищных действий. Правда, к религии никогда не относился с уважением. Нет, не презирал или поносил, но пропускал мимо себя, когда лучше не забивать голову, если думать не хочется.

Новая волна просто гигантская. Дойдет до конца города, этот удар Морте не переживет. Но вот странность… На гребне волны несется бригантина. Нет ничего неожиданного, что пришвартованные в порту корабли отправляются в свободное плавание, однако, это судно явно кем-то управляется, иначе бы перевернулось как другие. Взгляд морского купца сразу подмечает, что это старый корабль, который сейчас используют для судоходства на Вите, водоизмещение вполне подходит для глубоких участков реки. Морте по ящикам взбирается на стену, потом на крышу рыночного склада. Глубина воды на площади уже превышает три метра.

Бригантина срывается с высокой точки, несется на большой скорости к площади. Только настоящий безумец попробует оседлать такие волны на старом судне, или полностью отчаявшийся человек. Или корабль ведут сами боги? В воздухе взрывается облако брызг, бригантина ловко приземляется рядом с купцом. Морте не сразу осознает, что у него в руках оказывает канат с судна. В следующее мгновение его уносит вслед за кораблем. Напряжение в руках неимоверное, но Морте с рычанием подтягивает тело вверх по канату. Ему нужно взобраться на судно, иначе скоро захлебнется.

Далеко от сумасшествия морской стихии старик добавляет на карту завихрения Ярости Буревестника. Голубой водоворот теперь соперничает с огненным пауком и зеленой змеей. Теперь рисунок закончен. Старик отбрасывает палку, смотрит на карту событий. Как интересно.

Часть 2

Глава 1

Полоса света на полу – единственное, что выбивается из мрачного тона тюремной камеры. Лучи солнца проникают через оконце под самым потолком. Узник догадывается, что на воле раннее утро, но кому какое дело?

– Тюремщику, ведь он принесет завтрак. Повару, так как еду нужно приготовить. В конце концов палачу, казни обычно по утрам, – отвечает сокамерник. Похоже, мысленный вопрос был озвучен вслух.

– Сегодня тебя снова поведут на допрос? – Сосед не отстает, но узник не собирается ему отвечать. Он ни с кем не вступает в контакт, лишь разговаривает сам с собой. – Сколько можно всех игнорировать, щенок?!

Грузный контрабандист, пересидевший почти во всех тюрьмах Алланорской долины, встает на ноги и пинком пытается обратить на себя внимание. Юноша с отсутствующим взглядом не замечает боль в ребрах.

– Отвали ты от него, не слышал, что говорят о нем? – Встревает третий заключенный.

– Что там? – Контрабандист поворачивает голову в сторону товарища.

– Говорят, он устроил кровавую баню в каком-то доме богатеев. Перерезал целую кучу народа, пока его не скрутили.

– Хах, что за бред? Ты посмотри на него, весь щуплый, ручки слабенькие, явно выродок какого-то аристократа. Бьюсь об заклад, ничего тяжелее пера в жизни не держал. Как он смог убить, когда сам на ладан дышит? К тому же, у богачей явно была охрана. Наварили тебе полный котел говна, а ты поверил, – бандит смеется, не видя в новом заключенном никакой угрозы.

– Да ну тебя, – обиделся сокамерник. – Я слышал, как стражники обсуждали, что за такое беднягу скоро вздернут или того хуже.

– Тихо. Похоже, за ним пришли, – вслед за словами раздается лязг отпираемой двери. Входят двое из тюремной стражи, поднимают молодого узника на ноги и выводят. Дверь с противным скрипом закрывается.

– Ну и хрен с ним, доставай колоду, сегодня-то я отыграюсь…

Узника ведут по темному коридору в другую часть здания, где находится допросная. Перед стражей открываются двери, лестницы сменяют коридоры, потом мимо проемов бойниц верхнего этажа, пока путь не завершается в небольшой комнате. Заключенного усаживают на скамью, сковывают руки и оставляют одного. Через какое-то время в допросную кто-то входит. Допрашиваемый не поворачивает голову, ему неинтересно, лишь губы шепчут тихие слова самому себе. Однако, знакомый размеренный голос заставляет вздрогнуть и обратить внимание на вошедшего:

– Разве я не сказал тебе, чтобы не останавливался?

Закованный юноша поднимает голову и смотрит равнодушными глазами на собеседника. Как он сюда попал? Узник пытается вспомнить то немногое, что ему известно о нем.

– Посмотрим, – он продолжает говорить, не дожидаясь ответа. – Не слабо они тебя избили. Кровоподтеки, ссадины, а это что? Понял, удар чем-то тупым, вероятно, рукоятью меча. При нашей последней встрече у тебя были довольно длинные и ухоженные волосы. Чем тебя обкорнали так, садовыми ножницами? Смех, да и только.

Собеседник не затыкается, внимательно осматривает заключенного, хотя видел его всего два дня назад. Неужели брошенный в темницу настолько плохо выглядит, что уже не узнать сына главного банкира? И разве он был так болтлив? Пускай продолжает медленно и тщательно выговаривать слова, но раньше он говорил только по делу.

– Волосы всегда были цвета мокрого пепла или это просто грязь? А отощал то как! В тюрьме кормят хуже, чем в богатом доме, а? – Собеседник подходит и руками откидывает голову заключенного назад, чтобы пристально рассмотреть лицо. – Знаешь, что в тебе не изменилось? Глаза. Такие же серые и пустые. В народе про таких говорят: «Родился с глазами убийцы». Народная мудрость, конечно, байки и сказки, но про тебя угадали.

Человек отпускает голову и приваливается к столу напротив. За дверью слышится движение, похоже, на допрос придет еще кто-то. Собеседник уже не смотрит на узника, на какое-то время рисунок трещин на стене кажется ему интереснее всего. Или просто думает над словами?

– Думаю я над совсем другим, если интересно. Но скажи: почему ты остановился? Я же говорил тебе не останавливаться! – Собеседник с силой отталкивается от стола, переходя на крик. Стены комнаты полностью поглощают возглас. Резко открывается дверь, в допросную входит начальник замковой охраны в сопровождении писаря.

– Ну здравствуй, Эйр Ливоор Сант-Тетаер, – Глава дворцовой службы называет заключенного полным именем славного рода Сант-Тетаер, приближенных императора. – Сегодня опять будешь бормотать чушь или все-таки ответишь на мои вопросы?

Иоганн Ледер остается стоять, жестом приказывает помощнику сесть и начать записывать. В комнате стоит тишина, нарушаемая шорохом разворачиваемых листов. Писарь кивает на немой вопрос, и капитан продолжает:

– Знаешь, тебя давно отвели бы на лобное место. Прилюдно. Однако, ты сын главного банкира города, помощника императорского казначея. Твоя семья внесла солидную сумму и все бы этим закончилось. Но ты помнишь, в чей дом ворвался? – Усатый человек с сухим голосом стоит напротив. Кит. Напоминает кита, такой же большой и флегматичный. А еще доспех с узором морской волны. Этот Ледер происходит из рода, сделавшего состояние на морской торговле. А Иоганн – младший сын, поэтому не унаследовал семейное дело. Капитан стражи вздыхает:

– Это всё увлекательно, но прошу вас, господин Сант-Тетаер-младший, отвечать по существу.

Первый собеседник, стоящий в сторонке, не выдерживает:

– Эйр, прекращай! Расскажи, что случилось. Без дурацких деталей, без бормотания и сравнения людей с животными. Вспомни сегодняшнюю дату. Вспомни синицу.

***

«Синица». Сегодня должна была прийти Илина. За обеденным столом сидят пятеро. Стефан Ливоор Сант-Тетаер, его жена Клер и сын Эйр. В гостях Микаил Лорденсталь, двоюродный брат императора с супругой. По углам комнаты замирают слуги. Обеденную комнату наполняет тишина, нарушаемая лишь звуками столовых приборов и бокалов с вином. Как положено в случаях приема важных гостей, был выбран квадратный стол, чтобы не выделять главные и побочные стороны расположения присутствующих. Господин Сант-Тетаер и его супруга сидят зеркально гостям, единственный сын и наследник Эйр Ливоор Сант-Тетаер по правую руку от отца между двумя семьями. Через некоторое время начинается вежливая беседа на отвлеченные темы. Война, налоги, здоровье родственников, главы семейств успевают обсудить немало вопросов перед тем, как приступить к причине визита. Остальные присутствующие сохраняют молчание, если их прямо о чем-либо не спрашивают.

Микаил Лорденсталь допивает вино и ставит бокал перед тарелкой, давая знать слугам, что наполнять вновь не нужно. Точно также делает Стефан Сант-Тетаер.

– Итак, Стефан. Ты должно быть уже получил моё письмо, отосланное на прошлой неделе. Думаю, ты знаешь, что я хочу обсудить. – Двоюродный брат императора поглаживает края рукавов камзола. Явно старая привычка. Он имеет некоторое сходство с Его Императорским Величеством, изображенным на монетах самого большого достоинства. Эйр Ливоор Сант-Тетаер хорошо видит профиль вытянутого лица с глубоко посаженными глазами. Единственного сына главного банкира заставляли учить родословные всех знатных семейств континента. Он знает даже главные линии королевской семьи Ортусселя. Вытянутые лица, острые носы, глаза цвета ржавчины – отличительные признаки рода Гридов, правящего семейства Новой Империи. Микаил же вступил в семью жены из рода Лорденсталя и потерял право претендовать на трон. Кроме способа вооруженного переворота, разумеется.