Текст книги "Любовница маркиза"

Глава 9

Ранним утром солнце сияло над Гайд-парком, воздух был свеж и наполнен весенними ароматами. Рэйзеби с наслаждением вдыхал запахи кожи и лошадиного пота, смешанные с ароматом пробуждающейся земли и усыпанной росой травы. На мгновение он зажмурился, чувствуя на лице теплые лучи солнца.

– Кажется, сегодня у тебя настроение получше, Рэйзеби.

Рэйзеби улыбнулся:

– Прекрасное утро и рядом со мной мой друг, что еще нужно человеку для счастья?

– Я слышал, Элис была вчера у Драйдена, – сказал Линвуд, глядя прямо перед собой.

– Новости распространяются с быстротой молнии.

– Это же Лондон, Рэйзеби.

Рэйзеби усмехнулся.

– Говорят, она играла с тобой в карты и обчистила до нитки.

– Это правда, – признал Рэйзеби.

– Говорят также, что мастерством она ни в чем не уступала тебе.

Мастерство Элис значительно превосходило его собственное. Она была прилежной ученицей. Рэйзеби вспомнил, как долгими зимними ночами они лежали без сна в объятиях друг друга и разговаривали, делились секретами…

– Странно, – заметил Линвуд.

– Неужели? – поинтересовался Рэйзеби самым невинным тоном.

– Кто бы мог подумать, что она так искушена в карточных играх?

– В самом деле, кто.

– И между вами не было. никакой неловкости?

– Ничего подобного.

Между ними и в самом деле не было неловкости. Было желание, напряжение, возбуждение. Как всегда. Она флиртовала с ним, флиртовала с другими. Беспечная, веселая, дразнящая, обворожительная. Она и раньше была такой, но на этот раз Рэйзеби заметил разницу. В Элис появилось что-то новое, она как будто надела маску, ускользнула от него – он мог смотреть на нее, но не мог дотронуться. Он не мог выбросить из головы мысли о ней.

– Вечер был прекрасный, – сказал Рэйзеби.

Что ж, он не погрешил против истины. Вечер был приятным, волнующим и уж точно не скучным. В присутствии Элис он ощущал трепет. Между ними протянулась тонкая связующая нить. Но потом вмешался Хоуик. Рэйзеби совсем не понравилось его игривое предложение сыграть с Элис в карты.

– Я рад. По-видимому, вы действительно расстались вполне по-дружески.

Очевидное не всегда верно. Рэйзеби счел за лучшее промолчать.

Он не вполне понимал, что происходит между ним и Элис, но знал: это все что угодно, только не дружба.

– Не важно, мирно мы расстались или нет.

Он должен держаться подальше от Элис и сосредоточиться на своих матримониальных планах. Проблема только в том, что вчера вечером и сегодня утром мысли о предстоящем браке были далеки от него, как никогда.

– В таком случае тебе не интересно знать, в каких мероприятиях планирует принять участие мисс Свитли.

– Я не говорил этого, – тихо ответил Рэйзеби, взглянув на Линвуда.

Линвуд посмотрел в глаза другу и увидел там то, что нельзя было выразить словами.

– На следующей неделе она будет в клубе Уайтс. На вручении премий.

– Ты уверен?

Одна только мысль о том, что он может увидеть Элис, заставила его сердце учащенно забиться.

– Мой отец – в комитете. Элис – новая примадонна Ковент-Гарден. Театр едва сводил концы с концами, а с тех пор, как Элис вышла на сцену, все билеты на ее спектакли распродаются мгновенно. Комитет клуба предложил Кемблу, театру и Элис внушительную сумму за ее присутствие на вручении премий.

Рэйзеби кивнул:

– Спасибо, что предупредил.

Элис стояла в маленькой комнатке, примыкавшей к банкетному залу клуба Уайтс на Сент-Джеймс-стрит.

Она нервничала. Пальцы непроизвольно теребили кружево на платье, в горле стоял ком, и Элис понимала: это не только оттого, что ей предстоит вручить несколько премий скучным старым богатым джентльменам. Она знала, что там будет Рэйзеби. И еще она знала, что одну из премий ей предстоит вручить ему. Кембл предупредил ее об этом. Она не решилась отвергнуть это предложение.

Если бы ее и Рэйзеби не связывало общее прошлое, она бы ни минуты не колебалась. Да и как можно?! Участие в таких мероприятиях благоприятно сказывалось и на театре, и на ней самой, кроме того, это щедро оплачивалось. Смущало только то, что ей не избежать встречи с Рейзеби. И все же после недолгих размышлений Элис приняла приглашение. Она не позволит бывшему любовнику управлять ее жизнью. Она должна идти вперед, должна добиться успеха. Поэтому ей не следует избегать Рэйзеби.

Кроме того, участие в этом мероприятии давало ей возможность показать Рэйзеби, что он ей совершенно безразличен. Может быть, ей даже представится шанс утереть ему нос. Эта мысль вызвала у Элис улыбку.

Она была успешной актрисой, сама зарабатывала себе на жизнь. И она действительно справилась со своими чувствами к Рэйзеби.

Элис глубоко вздохнула и улыбнулась.

Мужчины сидели за столом в банкетном зале клуба Уайтс.

Обед завершился. Бокалы были наполнены портвейном, дымились сигары, лакеи предлагали собравшимся табакерки.

Мистер Раггетт, владелец клуба, лично председательствовал на обеде и намеревался вести церемонию вручения премий.

– А теперь, джентльмены, переходим к тому, ради чего мы все здесь сегодня собрались, – к ежегодному вручению премий. Напомню, что премии вручаются за заслуги, которые в нашем клубе считаются выдающимися. Это заслуги перед нашим клубом, Лондоном, а также деяния в поддержку благотворительности и искусства. Мы чествуем также тех, чей вклад по природе своей носит не столь серьезный характер… – Мистер Раггетт улыбнулся, заулыбались и все присутствующие. – Мы вручаем премию члену нашего клуба, выигравшему большинство пари, внесенных в нашу книгу ставок, и тому, кто выиграл наименьшее число пари. Тому, кто выпил больше всех портвейна и сумел остаться на ногах, а также тому, кто больше всех проспал в гостиной.

Все не сговариваясь посмотрели на престарелого лорда Сомса.

– Говорите громче, молодой человек, – проскрипел Сомс. – Я не слышу ни одного слова.

За столом послышались смешки, тем более веселые, что Раггетту было не меньше шестидесяти лет.

– Каждый год мы приглашаем на вручение премий особого гостя, и этот год не стал исключением. Уверяю вас, вы не будете разочарованы. Джентльмены, прошу вас приветствовать примадонну Королевского театра Ковент-Гарден…

Рэйзеби знал, что за этим последует, и все равно, сознавая, что сейчас услышит ее имя, ощутил волнение.

– …несравненную мисс Элис Свитли, – закончил Раггетт.

Мужчины, как по команде, вскочили и неистово зааплодировали входящей в зал Элис.

Она была в бледно-зеленом шелковом платье, которое Рэйзеби видел на ней много раз. Цвет платья прекрасно оттенял цвет ее волос. Корсаж был вырезан низко, но в рамках приличия и спереди застегивался на жемчужные пуговки, которые Рэйзеби так ловко расстегивал, оставаясь с Элис наедине.

Мягкий свет люстры бросал золотые блики на ее светлые волосы. Не желая следовать моде, Элис не стала завивать и укладывать их. Она не раз говорила Рэйзеби, что ее волосы сопротивляются всякой попытке завить их, несмотря на тугие лоскутки. Сегодня она сделала простую прическу, собрав волосы на затылке, оставив массу струящихся завитков по сторонам лица. Рэйзеби представил, как вынимает шпильки из ее волос и они сверкающим водопадом рассыпаются по плечам. Усилием воли он прогнал прочь соблазнительное видение.

Раггетт объявлял каждую премию по очереди, затем называл имя и передавал Элис маленький серебряный кубок, а она вручала его победителю, запечатлевая на щеке каждого мужчины легкий поцелуй.

Рэйзеби ощутил волнение, смешанное с возбуждением. Он старался не думать о том, что произойдет совсем скоро. Элис была его любовницей, и только. Секс был великолепным. Она была великолепна.

Но все кончено. По крайней мере, он не уставал повторять это самому себе. Не далее как сегодня утром он выезжал на прогулку с мисс Лонгли. Делал то, что должен был делать. Долг велит ему выбрать подходящую невесту, сделать предложение, и как можно быстрее.

– Маркиз Рэйзеби.

Голос Раггетта вернул его к реальности.

Он встал и подошел к столу, у которого стояла Элис. Он не мог оторвать от нее глаз. Она была такой уверенной в себе, такой ослепительно красивой. Элис смотрела на приближающегося Рэйзеби спокойно, но он знал, что за этим спокойствием скрывается дразнящая игривость.

– Поздравляю, лорд Рэйзеби, – произнесла она своим мягким, певучим голосом, вызвавшим у него трепет.

– Мисс Свитли, – вежливо поклонился он. На его губах играла легкая улыбка.

Элис знала, что происходит с ним. С дразнящей улыбкой она протянула ему серебряный кубок, и кончики их пальцев соприкоснулись, заставив сердца учащенно забиться. Рэйзеби окутал аромат ее духов. Кровь прилила к его щекам. Помимо воли память погрузила его в воспоминания: Элис в его объятиях, обнаженная Элис под ним среди смятых простыней.

Она поцеловала его так же, как и остальных. Господь знает, как сильно он хотел этого. Его не смущало даже присутствие половины членов клуба Уайтс.

Она подошла ближе, не отрывая от него глаз, приблизила свое лицо к его лицу. Он чувствовал биение своего сердца, его охватило жгучее желание обнять Элис, прижаться к ее губам страстным поцелуем. Она улыбнулась, словно читая его мысли.

Он ощутил ее теплое дыхание на своей щеке, легкое прикосновение нежных губ. Этот невинный поцелуй таил в себе нечто большее.

Его пальцы сжали кубок.

– Мисс Свитли, – медленно произнес он.

Ее улыбка стала загадочной, и он улыбнулся в ответ. Они разделили это мгновение, как делили тысячи мгновений до того, как расстались. Они словно остались совсем одни в этом зале. И ничто больше не имело значения.

Лишь огромным усилием воли Рэйзеби заставил себя отвернуться, поблагодарить всех присутствующих и занять свое место за столом. С этого момента он не отрываясь смотрел на Элис, пока она не покинула зал, дразняще покачивая бедрами. Он так хорошо знал ее походку, сводящую его с ума.

Элис Свитли, плутовка! Рэйзеби улыбнулся, и на душе у него вдруг стало тепло.

– Вчера вечером Рэйзеби снова был у Элмака, – сообщила Сара, не глядя на Элис.

Они сидели в маленьком уютном будуаре Элис.

Ей полагалось бы обрадоваться этому известию, это означало бы, что Рэйзеби больше не волнует ее. Но радости она почему-то не ощутила. Наоборот, словно ледяная рука сжала ее сердце. Элис вдруг стало трудно дышать.

– Неужели?

Она сосредоточила все свое внимание на чае. Какая-то часть ее не хотела слышать о Рэйзеби и его поисках подходящей партии, а другая требовала малейших деталей. Элис не задавала волнующий ее вопрос, но Саре не нужен был повод.

– Он танцевал с мисс Пенни, мисс Льюис, леди Персефоной Холлинсворт, – сказала она, загибая пальцы. – Еще с мисс Джемисон и дважды с… – Сара помедлила, предвкушая эффект от своих слов, – с дочерью адмирала Фавершема. Она считается звездой этого сезона.

– Фаллингем тоже был там? – поинтересовалась Эллен. – Составлял для тебя список партнерш Рэйзеби? – Она с невинным видом прихлебывала чай, но Элис знала, что на уме у подруги.

– Да, но только потому, что все его родственники там были. Сам он за невестой не охотится. Он не собирается жениться в ближайшие сто лет, – сказала Сара, словно защищаясь.

– Ну-ну, надейся, – чуть слышно пробормотала Тилли.

– Что? – огрызнулась Сара. – Что ты сказала?

– Ничего, тебе послышалось. Это все чай, у меня от него отрыжка, – заявила Тилли и улыбнулась Элис.

Элис покачала головой, с трудом подавляя усмешку.

– Говорят, мисс Фавершем положила глаз на Рэйзеби.

– У нее нет шансов, – усмехнулась Тилли.

– Она – богатая наследница, – возразила Сара.

– Ее счастье, – вмешалась Эллен. – У нее задница как у лошади, да и лицо не лучше.

Тилли прыснула.

– Жениться на ней может только слепой, – заявила Эллен.

– При чем тут внешность? Все дело в родословной и в деньгах, – запротестовала Сара.

– Совсем как с лошадьми, – хихикнула Тилли.

– Довольно, девочки, – фыркнула Элис.

Но когда подруги ушли и горничная унесла поднос с чашками, Элис осталась одна, и ее воображение услужливо нарисовало образ Рэйзеби, танцующего со всеми этими женщинами. И ведь одна из них станет его женой…

Элис понимала: несмотря на шутливость тона, Эллен и Тилли старались по-своему защитить ее. Как будто ей нужна была защита! Как будто она страдала от разрыва с Рэйзеби! При мысли об этом Элис почувствовала себя униженной, и в то же время ее охватило желание доказать всем, что Рэйзеби больше ничего не значит для нее.

Его образ продолжал преследовать Элис. Там, в клубе Уайтс, когда он стоял так близко и смотрел на нее сверкающими карими глазами, она едва не потеряла самообладание. Она снова и снова вспоминала теплую кожу его щеки под своими губами и его запах. Это было безрассудно и глупо с ее стороны, но она ничего не могла с собой поделать.

В этой странной связи между ними таилась опасность. Элис буквально ступала по лезвию ножа, как на сцене. Каждая их встреча – это искушение для него и, может быть, даже для нее. Она будто показывает ему, что он потерял. Но достанет ли у нее сил отказаться от этих встреч? Нет, особенно теперь, когда ей совершенно ясно, что нужно делать.

Глава 10

Несколько дней спустя Рэйзеби и Линвуд вступили в душный бальный зал леди Хэдли и, осмотревшись, сразу направились к стеклянным дверям, ведущим в сад. Только здесь можно было вдохнуть свежего воздуха.

– Как продвигаются поиски? – поинтересовался Линвуд.

– Неплохо.

– Балы у Элмака, пикники… Вероятно, это отнимает все твое время. – Линвуд помолчал. – Однако не заметно, чтобы ты сузил поле поиска.

– Не хочу ограничивать себя в выборе. – Рэйзеби сделал глоток шампанского.

Линвуд понимающе кивнул.

– Судя по книге пари клуба Уайтс, фаворитом считается мисс Фавершем.

Рэйзеби промолчал.

– Второй, с небольшим отрывом, идет леди Эсме Фрейзер.

– Есть партии и получше.

– Может быть, но ты, кажется, хватаешься за любой повод, чтобы отвергнуть подходящие кандидатуры.

Линвуд поднял бокал к свету, внимательно изучая содержимое.

Рэйзеби стиснул зубы.

– Вздор.

– Можно подумать, что твое сердце противится браку, Рэйзеби.

Его сердце? Рэйзеби вспомнил появление Элис в клубе Уайтс. Озорные искорки в ее глазах, теплое дыхание и легкое, дразнящее прикосновение нежных губ. Потом память перенесла его в игорный дом Драйдена и в Гайд-парк, где он так неожиданно встретился с ней. Вспомнил чувства, которые охватывали его каждый раз при встрече с Элис. Он на мгновение зажмурился и помотал головой, отгоняя прочь искушение.

– При чем тут сердце? – мрачно сказал он. – Этот брак призван упрочить мое положение, обеспечить будущее. Долг, мой друг, и ничего больше. Нам всем это хорошо известно.

– А Элис?

– Элис не имеет к этому никакого отношения, – слишком поспешно ответил Рэйзеби. – Между нами все кончено.

Если он повторит эти слова еще раз сто, может быть, и сам поверит в них.

– Это я уже слышал, – усмехнулся Линвуд. – Но я был в клубе Уайтс на вручении премий, и мне показалось, что между вами далеко не все кончено.

– Ты ошибаешься.

Линвуд внимательно посмотрел на Рэйзеби.

– Мы оба – взрослые люди и понимаем, как все устроено в этой жизни.

Линвуд упорно молчал.

– Черт побери, Линвуд! Нам с Элис приходится бывать в обществе. Чего ты ждешь? Что мы будем бросаться друг на друга с оскорблениями? Элис не такая. Я не такой.

– Это очевидно. – Линвуд едва заметно поднял брови. – И ты решительно не собираешься на завтрашний бал у Элмака?

– Ради бога, я – патрон благотворительного общества! Я не могу пропустить благотворительный бал. По стечению обстоятельств он совпал с балом у Элмака.

– Весьма прискорбно, – согласился Линвуд. Его лицо было бесстрастно, но Рэйзеби прекрасно знал, о чем думает его друг.

Проблема заключалась в том, что Линвуд был не так уж далек от истины.

– Ты уверена, Элис?

Венеция положила веер на туалетный столик в спальне Элис.

– Меня пригласил Фрю, да и повод хороший. – Элис вставила последнюю шпильку в прическу и, отвернувшись от зеркала, посмотрела на подругу. – Филантропическое общество помощи беднякам и бездомным Лондона.

– Тебе известно, что Рэйзеби – патрон этого общества?

– Разумеется.

– И это значит, что сегодня он там будет.

– А мне какое дело? Если я буду избегать тех мест, где он может появиться, я вообще из дома не выйду.

– Элис.

– Что? – Она попыталась напустить на себя невинный вид. – Это правда!

Это действительно была правда, просто не вся.

– Тебе не обязательно это делать.

Элис взглянула в глаза подруге.

– Нет, – твердо сказала она, – обязательно, Венеция. Если я буду избегать Рэйзеби, представляешь, какие слухи поползут по Лондону? Я не стану этого делать.

– Хочешь доказать всем, что он больше ничего для тебя не значит?

Доказать себе. И ему. Вот чего она хочет.

– Или хочешь наказать его? Показать ему, что он потерял? – спросила Венеция.

– Может быть, и то и другое. Я не боюсь встреч с ним, Венеция.

– Ты очень смелая, Элис Флэнниган. Я слышала, ты обчистила его у Драйдена.

– Я обыграла всех, – осторожно сказала Элис.

– В двадцать одно, – уточнила Венеция. – Это любимая игра Рэйзеби.

– И что? – Элис пожала плечами, но она знала, что Венеция прекрасно понимает значение этой игры для нее и для Рэйзеби.

– Ты затеяла с ним опасную игру.

– Мы оба играем в опасную игру, я и Рэйзеби.

– Исход таких игр не всегда удается просчитать.

Предупреждение Венеции, хотя и завуалированное, было вполне недвусмысленно.

– Может быть, но иногда приходится играть, хотя бы из гордости, – сказала Элис и посмотрела на Венецию. – Я не позволю Рэйзеби встать у меня на пути. А если он вдруг почувствует легкое сожаление, разве это так уж плохо?

– До тех пор, пока ты знаешь, что делаешь, Элис.

– Я знаю, поверь мне. Я намерена флиртовать с ним, как с остальными. Но это ничего не значит. Честно. – Она улыбнулась. – Ну, может быть, с другими я буду флиртовать чуть больше, просто чтобы позлить его.

Она поцеловала Венецию в щеку.

– Элис Флэнниган, ты неисправима.

Элис рассмеялась.

– Хочу кое-что сказать тебе сейчас, потому что на балу у меня такой возможности не будет. Наслаждайся вечером, танцуй с Линвудом, пока не закружится голова. Этот бал – благое дело. Если бы в Дублине существовало такое благотворительное общество, моей маме жилось бы гораздо легче. Остаться с тринадцатью детьми на руках, без крыши над головой – не очень-то приятно.

– Надеюсь, ты тоже получишь удовольствие от этого бала, Элис.

– О да, можешь не сомневаться.

– Ты уверена, что хочешь пойти туда с Фрю?

– Я знаю, как обращаться с ним. Он получит несколько танцев и ничего больше.

Подруги рассмеялись. Обе знали, что Элис может постоять за себя.

Бальный зал был переполнен. Элис заметила Венецию и Линвуда, беседующих с родителями Линвуда, лордом и леди Мисбурн. Венеция тоже увидела Элис, но по понятным причинам не могла подойти к ней. Они даже не должны были показывать, что заметили друг друга. Высшее общество и полусвет. Два разных мира, даже если их отделяет друг от друга несколько ярдов.

Элис явилась в новом платье от мадам Буассерон. Оно стоило баснословно дорого, куда больше, чем Элис привыкла платить за платья, но она купила его и еще несколько других на те деньги, что выиграла за карточным столом. Юбка была из шелка цвета слоновой кости, корсаж – из золотистого шелка – с соблазнительным вырезом. Вместо рукавов две шелковые золотистые ленты обрамляли обнаженные плечи. Портниха заверила Элис, что мужчины не смогут оторвать от нее глаз. Судя по реакции Фрю, портниха отлично знала свое дело.

Элис не стала украшать прическу лентами, на ней не было ни ожерелья, ни браслетов, ни колец. Мадам Буассерон была совершенно права, сказав, что это платье не требует украшений. Элис поняла это в тот же миг, как взглянула на себя в зеркало. И то, как смотрели на нее мужчины в зале, служило лишним подтверждением того, что ее сегодняшний образ был решен правильно. Венеция удивленно подняла брови, и на ее губах появилась легкая улыбка.

Рэйзеби кружил в танце с какой-то юной и весьма респектабельной леди. Элис пришлось напомнить себе, что ее это волновать не должно. Всякий мужчина на месте Рэйзеби поступил бы так же. Он ведь сказал ей, что должен жениться и обзавестись наследником. Элис подавила легкий приступ ревности и обратилась к более приятным мыслям.

Она взглянула на Фрю. Он был хорош собой и явно считал, что своим присутствием оказывает честь женщине. Элис улыбнулась.

– Вы сегодня просто ослепительны, мисс Свитли, – заметил он.

– Вы очень добры, мистер Фрю.

– Меня зовут Эдвард, – сообщил он и со значением посмотрел на Элис.

– Да что вы говорите, надо же, как интересно, мистер Фрю, – улыбнулась она.

Рэйзеби бы расхохотался, услышь он ее ответ. Фрю явно огорчился.

Элис решила больше не мучить его и приготовилась провести скучный вечер в его компании.

– А что это была за поэма, которую вы читали недавно в Зеленой Комнате?

– Я написал ее для вас, мисс Свитли.

Фрю начал сыпать цветистыми фразами. Послушав немного, Элис поняла, что Вордсворту[1]1
  Вордсворт Уильям (1770–1850) – английский поэт-романтик. (Примеч. ред.)


[Закрыть] не о чем беспокоиться. Слушая его поэму, она подумала, что еще одно упоминание о длинных сверкающих мечах и прекрасных девах – и она не сможет удержаться от смеха.

В середине танца Фрю взял ее за руку и провел по залу. Элис ждала этого мгновения. Она увидела Рэйзеби и мысленно произнесла его имя.

И Рэйзеби взглянул на нее, словно отвечая на призыв. Элис отметила, как он окинул взглядом ее платье и снова посмотрел ей в глаза. Она улыбнулась дразнящей улыбкой. «Красивое?» – как будто спрашивала она.

«Очень красивое!» – Он смотрел на нее с явным интересом.

Элис кокетливо улыбнулась, прекрасно зная, какой эффект это произведет на Рэйзеби, и повернулась к Фрю.

Она приблизила губы к уху Фрю, позволяя ему придвинуться чуть ближе, чем дозволялось приличиями.

– Прочтите мне последнюю строчку еще раз, мистер Фрю. Вы – настоящий поэт.

Фрю гордо приосанился и поспешил выполнить ее просьбу.

Рэйзеби бросил на Фрю мрачный взгляд.

Элис укоряюще посмотрела на Рэйзеби, и он сделал невинное лицо.

Элис ответила улыбкой, которая говорила, что она ни на минуту не поверила в эту напускную невинность.

Рэйзеби усмехнулся.

Танец развел их в противоположные концы зала. Элис больше не видела Рэйзеби, остаток вечера она провела с Фрю и оттого чувствовала себя слегка разочарованной.

Но больше всех был разочарован Фрю: он проводил Элис домой, и в награду она позволила ему всего лишь поцеловать ей руку.

В ту ночь она долго лежала в постели без сна и думала не о Фрю и его ужасных стихах, а о Рэйзеби.

После того как она посетила игорный дом, а затем клуб Уайтс, никто не мог упрекнуть Элис в том, что она избегает встреч с бывшим любовником. Тем более после сегодняшнего вечера. Элис улыбнулась. Похоже, ее план может сработать. И еще она улыбалась потому, что ей начинали нравиться новые и странные отношения с Рэйзеби. Обмениваясь с ним взглядами, Элис чувствовала волнение и приятное возбуждение. Она помнила слова Венеции, ее предостережение. Подруга права: чем больше Элис дразнила Рэйзеби, тем больше ее затягивала эта странная игра. Между ними существовала незримая связь. И как раз это было самым опасным. Да, Венеция права. Элис не следует часто встречаться с Рэйзеби.

– Ты знаешь, Рэйзеби, что я всегда рад тебя видеть, но ты действительно думаешь, что это хорошая идея? – с сомнением спросил Линвуд.

Через несколько дней после благотворительного бала друзья сидели в гостиной дома Линвуда. Хозяин взял графин, налил бренди в два бокала и передал один из них Рэйзеби.

– Человек имеет право на отдых.

Рэйзеби взял бокал, пробормотав «благодарю». Он знал, что Линвуд прав. Отправиться в театр в компании Линвуда и его жены, чтобы посмотреть на Элис в одном из ее спектаклей, – да это худшая идея в мире. Рэйзеби знал это и все же предложил Линвуду.

– Кроме того, я хочу посмотреть пьесу.

Линвуд скептически посмотрел на друга:

– Или увидеть мисс Элис Свитли?

– Может быть, – не стал спорить Рэйзеби. – Она сейчас самая популярная актриса в Лондоне. Говорят, что как актриса она не уступает Венеции и миссис Сиддонс. Может быть, я просто хочу сам убедиться в этом.

Отчасти это была правда. Но только отчасти.

Его слова, похоже, не убедили Линвуда.

– Твое присутствие не останется незамеченным.

– Потому что Элис была моей любовницей? И что, Королевский театр теперь для меня закрыт?

– Этого никто не говорит. – Линвуд посмотрел ему в глаза. – Но ты говорил, что окончательно расстался с ней.

– Так и есть. Элис понимает ситуацию так же хорошо, как и я. Нас больше ничто не связывает, но мы цивилизованные люди и ведем себя соответственно.

Но Рэйзеби лгал. Между ними по-прежнему существовала связь. Что-то, что заставляло его сердце учащенно биться при одном взгляде на Элис.

– Не беспокойся, я не забыл о том, что должен сделать. Завтра я буду у Элмака.

Нет ничего дурного в том, что он увидит Элис. Это всего лишь театр. Рэйзеби допил бренди и посмотрел в окно. Ничего не изменилось, но чувствовать себя он стал гораздо лучше.

– Я найду себе жену до того, как закончится сезон, Линвуд. Я должен это сделать. У меня нет выбора.

– Допустим, между тобой и Элис «все кончено», но ты в своих поисках жены никогда не задумывался о том, что впереди еще немало сезонов? – спросил Линвуд.

Рэйзеби улыбнулся.

– Нет, друг мой, я не заглядываю так далеко в будущее, – тихо сказал он.

Линвуд испытующе посмотрел на друга, но Рэйзеби отвел глаза, отказываясь обсуждать эту тему. Наконец Линвуд сдался и кивнул, признавая свое поражение.

Он снова наполнил бокалы.

– Что ж, в таком случае приглашаю тебя провести вечер в компании старого друга, в театре.

В тот вечер Элис снова вышла на сцену, и снова переполненный зал встретил ее появление бурными овациями. Играть для нее было так же естественно, как дышать. Она отрешилась от реальности, превратившись в свою героиню. Она играла. И это было почти так же волнующе, как поддразнивать Рэйзеби, но не так опасно.

Его ложа была, как всегда, пуста. Но, бросив мимолетный взгляд на ложу Венеции, Элис заметила не только подругу и Линвуда. Увидев сидевшего рядом с ними Рэйзеби, она почувствовала, что ее сердце замерло. Она отвела глаза, стараясь сосредоточиться на роли.

Это ничего не значит, твердила она себе, но сердце все равно учащенно билось. Он просто решил провести вечер в театре. Но после того, что было у Драйдена, в клубе Уайтс и на благотворительном балу, вряд ли его появление здесь было случайным, оно что-то означало.

Он не пойдет после спектакля в Зеленую Комнату. Не осмелится. Элис знала это, но, войдя туда, окинула комнату быстрым взглядом.

Рэйзеби осмелился.

– Мисс Свитли, – поклонился он.

– Лорд Рэйзеби.

Элис присела в реверансе. Ее сердце то колотилось, как безумное, то замирало в предвкушении чего-то волнующего. Она невольно улыбнулась.

Внимание всех присутствующих, как всегда, было приковано к Элис и Рэйзеби. Разговоры велись вполголоса, словно окружающие прислушивались к их беседе.

Элис не могла просто взять и уйти. Она вынуждена была вести себя с Рэйзеби так, как с любым другим мужчиной.

– Надеюсь, вам понравился спектакль, милорд.

– Больше, чем я мог вообразить, – ответил он.

– Может быть, у вас не слишком богатое воображение?

– Напротив, мисс Свитли, у меня прекрасное воображение. Мне часто говорят комплименты по этому поводу.

В его глазах она прочла все, что он хотел сказать, но не мог. Это она восхищалась его воображением, когда они занимались любовью.

– Ваш талант расцветает прямо на глазах, – улыбнулся он.

– Гм, – пробормотала она, отвечая улыбкой. – Мне кажется, я это уже где-то слышала. А вы говорите о прекрасном воображении.

– Вы желаете слышать только оригинальные комплименты?

– Я хочу слышать правду.

Рэйзеби склонился к Элис.

– Правда в том, мисс Свитли, – сказал он, понизив голос, – что вы великолепны.

Эти же слова он сказал ей здесь, в Зеленой Комнате, при первой встрече. Эти слова он шептал ей в спальне всякий раз, когда привозил ее домой из театра, где она время от времени играла.

– А вы теперь льстите еще безудержнее, чем прежде, – мягко ответила она, не сводя с него глаз.

– Это не лесть, Элис, – сказал он еще более мягким голосом и улыбнулся совсем как прежде – тепло и искренне.

Они смотрели друг другу в глаза, и Зеленая Комната со всеми присутствующими как будто исчезла, они оказались вне времени и вне пространства. Элис чувствовала, как бьется ее сердце, и слышала биение его сердца. Связь между ними не прервалась с расставанием, напротив, она стала крепче.

– А, Рэйзеби, – раздался голос Хоуика. – Как продвигаются поиски невесты?

Это вторжение разрушило мир, в котором они были только вдвоем, безжалостно вернув их к реальности.

– Хорошо, благодарю вас, – ответил Рэйзеби.

Он вежливо улыбнулся Хоуику, но в его глазах, обращенных на герцога, не было и тени улыбки.

– Вы были ослепительны, как всегда, мисс Свитли, – заявил Хоуик, завладев ее рукой и целуя запястье.

– Вы слишком добры, ваша светлость, – ответила она спокойно.

– Прошу простить, я должен идти. К вашим услугам, мисс Свитли.

Рэйзеби поклонился и направился к двери.

Элис задумчиво смотрела ему вслед. Она понимала, что играет с огнем, но уже не могла свернуть с выбранной ею дороги. Да у нее и не было такой возможности. Она не могла отвернуться от Рэйзеби, хотя бы даже из гордости. Она не могла этого сделать еще и потому, что хотела видеть его. Это тревожило ее. Чтобы развеяться и отвлечься от мыслей о Рэйзеби, Элис решила на следующий день отправиться по магазинам в компании своих подруг.

Они неторопливо прогуливались по Бонд-стрит, нагруженные пакетами и коробками. Элис позволила себя уговорить и накупила множество безделушек. Выйдя из магазина, она вынуждена была признать, что настроение у нее улучшилось, хотя пакеты были довольно тяжелыми, а ноги болели: новые модные туфли были мало приспособлены для долгих прогулок.

Они выходили из шляпной лавки, когда Сара поинтересовалась:

– Ты ведь забрала с Харт-стрит все, что могла, правда, Элис?

– Что ты имеешь в виду?

Элис посмотрела на подругу. Ее вдруг охватила паника. Неужели Рэйзеби проговорился о том, что она ушла от него, не взяв ни дорогих нарядов, ни украшений?

Эллен бросила на Сару злобный взгляд.

– Я все видела, Эллен Дивайзис, – пожурила ее Элис.

– Господи, Сара, неужели тебе так трудно держать язык за зубами?

– А что такого? – обиженно спросила Сара. – Ей же нет дела до Рэйзеби.

– Даже если и так, – не унималась Эллен.

– Я чего-то не знаю? Что вы от меня скрываете? – спросила Элис.

Повисло неловкое молчание.

– Ну же, – настаивала Элис.

– Рэйзеби оставил себе дом на Харт-стрит, – ответила наконец Эллен.

– Этого не может быть, – вырвалось у Элис.

– Но это правда, – заявила Сара. – Его видели там.

– Но зачем Рэйзеби этот дом? – спросила Элис, невольно замедляя шаг.