Текст книги "Любовница маркиза"

Сара подняла брови и метнула на Элис такой взгляд, что у той от смущения заалели щеки.

– Ходят слухи, – медленно проговорила Тилли, – что он ищет не только невесту, Элис, но и новую любовницу. Мы думали, ты знаешь.

Эти слова ударили Элис наотмашь, как пощечина. Она отвернулась, скрывая свое потрясение.

– Слухи не всегда правдивы.

Подруги посмотрели на нее так, что она пожалела о сказанных ею словах.

– Он является туда поздно вечером и уходит рано утром. Вряд ли он ведет целомудренные беседы с девицей, которую туда поселил, – заметила Сара.

– Ты же знаешь, каковы мужчины. – Тилли похлопала Элис по руке, стараясь утешить подругу.

– Знаю.

И еще она знала, что Рэйзеби был совсем другим. Даже теперь, после всего, что случилось, она не могла поверить подобным слухам. Она знала Рэйзеби. Это человек долга, и не важно, что его понимание этого долга не слишком нравилось Элис.

– Мужчин интересует только одно, – сказала Эллен.

– Да, – согласилась Элис с улыбкой.

Она притворялась спокойной, но ее сердце сжималось от боли.

– Ты же ничего там не оставила, правда? – настойчиво спрашивала Сара.

Элис беспечно улыбнулась:

– Совсем ничего.

В действительности же она оставила куда больше, чем бриллиантовый браслет и несколько роскошных платьев.

– Ты ведь не хочешь, чтобы другая женщина завладела тем, что по праву принадлежит тебе?

Тилли и Эллен кивнули, соглашаясь с Сарой.

Элис рассмеялась:

– Не думаю, что существует такая опасность.

– Рада это слышать, девочка.

Тилли погладила ее по плечу.

– Идем, – улыбнулась Эллен, – мне нужны новые чулки, а Бенджамин Прис как раз рекламирует белоснежные чулки из настоящего китайского шелка, и подумайте: всего семь шиллингов за пару.

– Да, я бы тоже купила себе пару чулок, – поддержала подругу Элис, старательно игнорируя снедавшее ее беспокойство. – А потом мы могли бы где-нибудь выпить чаю.

– Как настоящие леди. – Эллен жеманно поджала губы.

Все четверо захихикали, словно девчонки.

– Вот и магазин Приса, – объявила Элис и, взяв Тилли под руку, направилась к внушительному зданию.

Следующие несколько дней Элис никак не могла перестать думать о Рэйзеби. Зачем ему дом на Харт-стрит? Эта навязчивая мысль не давала ей покоя. Она пыталась выбросить ее из головы, старалась сосредоточиться на театре и своих ролях. После спектакля она, как положено, являлась в Зеленую Комнату, олицетворяя собой само спокойствие. Но ничто не помогало. Ночью в постели ее мучил один и тот же вопрос.

Элис взглянула на себя в зеркало. Есть женщины куда красивее ее. Женщины, в сравнении с которыми она – ничто. Она втянула живот, улыбнулась, изучая свои зубы, потерла пальцем еле заметные веснушки на переносице. Наверное, она просто надоела ему. А вдруг он лгал ей, потому что не мог набраться храбрости, чтобы сказать правду?

Элис покачала головой. Нет, в это она поверить не могла. В мизинце Рэйзеби было больше искренности, чем в любом другом мужчине, которого она знала. Кроме того, все это слухи, напомнила она себе. А всем известно, что слухам верить нельзя.

«Но в каждой сплетне есть крупица правды», – промелькнула у нее мысль.

Элис махнула рукой. Даже если это правда, не все ли ей равно?

Вот только беда в том, что ей не все равно. Она отчаянно пыталась доказать себе обратное, но к чему себя обманывать? И Элис поняла, что у нее нет выбора – придется самой узнать правду.

На следующий день она встала раньше, чем обычно.

– Вызвать вам экипаж, мисс Свитли? – спросила юная горничная Рози.

Элис отрицательно покачала головой:

– Утро прекрасное. Я решила прогуляться, подышать свежим воздухом.

– Я только захвачу свой плащ, мэм. В это время дня еще прохладно.

– Не беспокойтесь, Рози. Мне нужно кое о чем подумать, я предпочла бы погулять одна.

– Хорошо, мэм.

Горничная сделала книксен и открыла дверь.

В этот ранний час город встретил Элис пустынными улицами и прохладой. Мостовые после недавнего дождя влажно блестели. Но солнце уже встало, воздух был свеж и прозрачен.

Элис медленно шла по улице, наслаждаясь весенним утром, а вокруг нее уже просыпался Лондон. На рынок катили повозки, нагруженные овощами. Молочницы вели за собой коров, слышалось гоготанье гусей, обутых в крошечные башмачки, чтобы не поранили лапы во время долгого пути в Лондон. Элис прошла Мерсер-стрит, миновала Лонг Акр, перешла на Банбери-стрит и наконец очутилась на Харт-стрит.

Она шла по этой хорошо знакомой ей улице, стараясь не смотреть на дом, в котором жила с Рэйзеби. Чем ближе она подходила к цели своего путешествия, тем медленнее становился ее шаг. Элис взглянула на особняк, который шесть счастливых месяцев был для нее домом.

Он выглядел так же, как и в тот день, когда она оставила его. Если бы она только могла повернуть время вспять, снова войти в этот дом… Неужели там и в самом деле кто-то живет? Нет, это всего лишь слухи. Как глупо было поверить в них, не стоило ей приходить сюда.

Но в это мгновение покрытая черным лаком дверь распахнулась. Элис задохнулась от страха. Не хватало еще, чтобы ее застали тут за подглядыванием! Она метнулась за дерево, пальцы впились в искривленный ствол. Из дома вышел высокий темноволосый мужчина, хорошо знакомый Элис.

У нее перехватило дыхание. Сердце замерло на мгновение, а потом забилось, как птица, попавшая в клетку.

Лицо Рэйзеби было серьезно, даже мрачно. Широкими шагами он пошел прочь, ни разу не оглянувшись на дом.

Сердце Элис отчаянно колотилось, в ушах звенели слова Тилли: «Ходят слухи, что он ищет не только невесту, но и новую любовницу».

Наверное, в этом доме и правда кто-то живет, иначе, зачем ему проводить там ночь? Она посмотрела на окна. Ставни были открыты, портьеры раздвинуты, но никаких признаков того, что дом обитаем, Элис не заметила.

Она подождала, пока Рэйзеби скроется из вида, осторожно вышла из-за дерева и направилась на Мерсер-стрит.

Глава 11

Рэйзеби снова появился у Элмака. Он уже сбился со счета, сколько раз был здесь. И все ради цели, которая противоречила его желаниям. Да еще и все его друзья заявились на бал. Ему хватило бы одного Линвуда. Несмотря на то что Рэйзеби старательно скрывал, порой даже от самого себя, свои истинные чувства, Линвуд знал правду, по крайней мере отчасти, и понимал друга.

– Пришли, чтобы поддержать тебя, старина. Охота на невест – дело нелегкое, – лучезарно улыбнулся Буллфорд.

– Как мило с вашей стороны, – произнес Рэйзеби с иронией, которая, впрочем, не достигла своей цели.

– Не можем же мы бросить друга в беде. У тебя, похоже, затруднения, вот мы и подумали, что нужно вмешаться и помочь тебе, – вставил Фаллингем, потягивая шампанское.

– Затруднения? – удивленно спросил Рэйзеби.

– Ты не слишком торопишься с этим делом, – пояснил Девлин.

Рэйзеби улыбнулся, скрывая смятение и признавая про себя, что приятель недалек от истины.

– Я просто разборчив.

– Разборчив? Прекрасно, – усмехнулся Монтейт. – Нужно запомнить это слово, оно может пригодиться, когда на меня попытаются надеть ярмо брачной жизни.

– А что тут выбирать? – спросил Фаллингем. – Есть всего три критерия, с которыми следует подходить к этому вопросу: хорошие ли связи у семьи потенциальной невесты, насколько она богата и как широко готова раздвинуть ноги.

Мужчины расхохотались над грубой шуткой Фаллингема. Все, кроме Рэйзеби и Линвуда.

Рэйзеби оглядел своих друзей – джентльмены с самой сомнительной репутацией в обществе.

– Стоит дуэньям увидеть, в какой компании я нахожусь, и они близко не подпустят меня к своим подопечным.

– Мы готовы взять на себя компаньонок, Рэйзеби, – заявил Монтейт. – Для тебя – все, что угодно. У нас найдется о чем поговорить с этими дамами, умудренными опытом.

– Истинная правда, – согласился Девлин. – Я вот слышал историю о вдовствующей миссис Элкок…

– Ты уже сто раз рассказывал нам историю про миссис Элкок, собираешься повторить? Если да, мы уйдем, и что тогда будет с Рэйзеби? – поинтересовался Буллфорд.

– Убирайтесь отсюда, вы все, – шутливо возмутился Рэйзеби. – Пока вас не увидела леди Джерси.

– Вот вам и благодарность, – с манерной медлительностью протянул Монтейт.

Рэйзеби понимающе улыбнулся.

– Ты знаешь, где нас найти, если что. – Фаллингем одним глотком допил шампанское и помахал Рэйзеби.

Друзья ушли. Рядом с ним остались только Девлин и Линвуд.

Рэйзеби посмотрел на Девлина:

– Я тоже слышал историю про миссис Элкок, Девлин.

– Я хотел поговорить с тобой… на щекотливую тему.

У Рэйзеби вдруг появилось нехорошее предчувствие насчет «щекотливой темы».

– Ты как будто стесняешься начать разговор, это на тебя не похоже, – сказал он и внимательно посмотрел на Девлина.

– Я лишь хотел прояснить ситуацию… удостовериться… насчет тебя и мисс Свитли.

Сердце Рэйзеби часто забилось.

– Я ищу невесту, Девлин. Разве этого недостаточно, чтобы, как ты выражаешься, прояснить ситуацию?

– Я подумал, что ты и мисс Свитли не совсем… расстались.

– Между нами все кончено, – резко ответил Рэйзеби.

– Рад это слышать.

Рэйзеби пристально посмотрел на Девлина, но тот, казалось, этого не заметил.

– Дело в том, Рэйзеби… – Девлин смущенно откашлялся. – Словом, именно это я и хотел услышать. Теперь, когда я знаю, что вы с Элис окончательно расстались, я подумал, что мог бы пригласить ее куда-нибудь. Ты ведь не будешь возражать?

– С какой стати? – холодно ответил Рэйзеби, но внутри у него бушевал целый ураган чувств.

– Спасибо, Рэйзеби, – кивнул Девлин. – Я лучше пойду к остальным.

– Да уж, – ответил Рэйзеби голосом, в котором чувствовалась угроза.

Стиснув зубы, он смотрел в спину удаляющемуся Девлину. Когда тот исчез за дверью, Рэйзеби повернулся к Линвуду.

Друзья обменялись взглядами.

– Между вами все кончено, помнишь? – тихо сказал Линвуд.

– Помню, – мрачно ответил Рэйзеби. – Я только и делаю, что помню.

Войдя в дом Линвудов, Элис сняла с головы капюшон. Дворецкий проводил ее к Венеции.

– Элис! – Венеция вышла из гостиной и поспешила к подруге.

– У тебя гости? – спросила Элис, бросив осторожный взгляд в сторону гостиной.

– Нет. Линвуд ушел, а я решила написать несколько писем.

Венеция не уточняла, куда направился ее муж, но в этом и не было необходимости. И она, и Элис знали, что сегодня вечером у Элмака очередной бал, на котором холостяки присматривают себе невест, и что Линвуд там вместе с Рэйзеби.

– Что-то случилось? – встревоженно спросила Венеция.

– Ничего, – солгала Элис. – Я просто забежала поболтать, вот и все.

– Проходи. Болтать с подругой за чашкой чая куда лучше, чем разгребать кучу деловых писем.

Венеция велела принести чай, сдобные лепешки и джем.

Сейчас, с задернутыми портьерами, гостиная казалась особенно уютной. Подруги пили чай и ели лепешки, хотя Элис была совсем не голодна. Ей вдруг вспомнилось, как долгими зимними ночами они с Рэйзеби поджаривали лепешки на огне, намазывали их толстым слоем масла и ели, забравшись в постель. Масло таяло, стекая по подбородкам и пачкая пальцы. Элис покачала головой, отгоняя прочь ненужные воспоминания.

Подруги говорили о театре, о том, как Венеция скучает по сцене, о спектаклях, о Кембле и общих знакомых, даже позволили себе немного посплетничать.

– Кстати, о слухах, – медленно произнесла Элис. – Интересно… – Она заколебалась, но потом, сделав глубокий вдох, задала наконец вопрос, ради которого пришла к Венеции: – До тебя не доходили какие-нибудь слухи насчет Рэйзеби?

– Какие слухи?

– Ну… о Харт-стрит. – Элис опустила глаза. – Говорят, он оставил себе дом.

– Я ничего об этом не слышала.

Элис пристально посмотрела на подругу, стараясь понять, действительно ли она говорит правду или просто щадит ее чувства.

– Я думаю, что, если и так, этому есть какое-то разумное объяснение.

– Это правда… насчет дома, – пробормотала Элис и покраснела.

Венеция воздержалась от расспросов.

– Каковы бы ни были причины, побудившие Рэйзеби это сделать, я сильно сомневаюсь, что сплетникам они известны.

– Но ты сказала, что ничего не слышала об этом.

– Верно, Элис, не слышала, но вполне могу себе представить. – Венеция с укором посмотрела на подругу. – Я знаю, о чем ты думаешь.

– И о чем же? – Элис взглянула ей в глаза.

– Ты думаешь, что он завел себе новую любовницу, разве не так? – тихо спросила Венеция.

– Нет. Может быть. – Элис зажмурилась и покачала головой. – Я больше не знаю, что думать, Венеция.

– Что бы ни происходило с Рэйзеби, я полагаю, ты можешь быть совершенно уверена, что дело не в новой любовнице.

– Наверное, ты права, – вздохнула Элис. – Конечно, мне не должно быть дела до его жизни, даже если у него каждую ночь новая женщина. Но у меня есть гордость.

Впрочем, гордость была только одной из проблем Элис.

Венеция понимающе кивнула.

– Я лучше пойду.

– Не хочешь еще чаю?

Элис покачала головой:

– Спасибо, Венеция.

Обе знали, что Элис благодарит не за чай.

Элис пыталась выбросить из головы мысли о Рэйзеби и сосредоточиться на своей собственной жизни. Возможная встреча с ним пугала ее, Элис чувствовала, что изменилось в ней, и это было куда важнее, чем все остальное. Она увидела Рэйзеби совсем скоро, через два дня после разговора с Венецией.

Музыкальный вечер в гостиной мистера Форбса был в самом разгаре. Общество собралось многолюдное. Из-за нехватки стульев некоторые джентльмены вынуждены были слушать концерт стоя. Форбс был другом Кембла и довольно богатым человеком, хотя его состояние нельзя было назвать чрезмерным. Все задавались вопросом: как ему удалось завлечь к себе такую замечательную певицу, как Анджелика Каталани? Тяжелый характер этой дивы был притчей во языцех, а гонорары, которые она запрашивала за свои выступления, превосходили возможности многих богатейших людей в стране. Но когда она запела, все присутствующие потрясенно умолкли. Это был голос невероятной чистоты, голос, который Элис определила как хрустальный.

Элис была приглашена к Форбсу вместе с Кемблом и его сестрой, знаменитой трагической актрисой Сарой Сиддонс. Им предоставили лучшие места. Отсюда Элис могла видеть мадам Каталани и в полной мере наслаждаться волшебной музыкой. Она старалась думать только о певице и ее искусстве, а не о Рэйзеби. Он сидел в дальнем конце комнаты, рядом со своей спутницей мисс Олтроп.

На коленях у Элис лежала красиво оформленная программка. Перед началом концерта актриса старательно делала вид, что изучает листок, беседовала с Кемблом и миссис Сиддонс. Как и предполагала Элис, Кембл не отказал себе в удовольствии пройтись по списку исполняемых музыкальных произведений и высказать свое мнение по поводу каждого из них. Элис улыбалась, слушала, время от времени вставляла несколько слов, понимая, что Рэйзеби может посмотреть на нее в любой момент. Поэтому так важно было показать ему, что она прекрасно проводит время. Без него.

Элис думала, что, когда концерт начнется, она почувствует облегчение – не надо будет улыбаться и поддерживать разговор, ей удастся всецело сосредоточиться на музыке. Однако, когда мадам Каталани запела, легче Элис не стало. Напротив…

Голос певицы поистине завораживал и так проникал в душу, что Элис вдруг охватила буря эмоций. Это были чувства, которым нельзя было поддаваться. Элис огляделась в поисках чего-то, что могло бы как-то отвлечь ее от опасных мыслей, но все, что она видела, – стены, окрашенные в модный нынче красный цвет.

Гости наградили певицу бурными аплодисментами. Улыбаясь и хлопая в ладоши что было сил, Кембл повернулся к Элис и кивнул ей. Она заставила себя улыбнуться в ответ и тоже зааплодировала. Но потом мадам Каталани снова запела, и песня ее была такой проникновенной, что с легкостью преодолела заслоны, выставленные Элис. Музыка глубоко тронула ее и заставила думать о том, о чем она думать не хотела.

О Рэйзеби.

Элис опустила глаза на программку, лежащую у нее на коленях, но прекрасный голос звучал, переворачивая все в душе Элис. Мысль о том, что Рэйзеби сидит за ее спиной с другой женщиной, неотвязно преследовала, мучила ее. Элис почувствовала, что задыхается.

Она склонилась к Кемблу и прошептала ему на ухо:

– Простите, мистер Кембл, я выйду на несколько минут. Скоро вернусь.

Кембл рассеянно кивнул, не отрывая глаз от мадам Каталани.

Не глядя по сторонам, Элис вышла из комнаты.

Волшебный голос мадам Каталани не мешал Рэйзеби наблюдать за Элис. Он видел, как она вышла из гостиной, а несколько мгновений спустя в дверь выскользнула тощая фигура Куигли. Каталани все пела и пела, публика неотрывно смотрела на нее, не замечая ничего вокруг.

Шепотом извинившись перед мисс Олтроп, Рэйзеби встал и вышел из комнаты.

Холл был пуст. Не видно было ни лакеев, ни горничных. Отсюда голос Каталани казался чуть приглушенным и звучал мягче. На лестнице послышались тихие шаги. Он двинулся следом, поднялся этажом выше и увидел в конце коридора спину Куигли, исчезающего за дверью, ведущей в дамскую комнату. Глаза Рэйзеби сузились.

Широкими шагами он двинулся по коридору.

Элис не нужна была дамская комната, она просто хотела побыть одна. Даже отсюда она слышала проникновенный голос мадам Каталани, и стены были не красными, а бледно-серыми. В окно она видела голубое небо, предзакатные лучи солнца заливали комнату, но здесь было прохладно, камин не горел. Элис была рада этому. Неудивительно, что в гостиной у нее закружилась голова, – все дело в чудесном голосе певицы и необыкновенно проникновенной арии, да еще в красных стенах и духоте. Еще несколько минут, и она окончательно придет в себя. Элис вздохнула, и в этот момент за дверью раздались шаги.

Она притворилась, что разглаживает юбку. Дверь за ее спиной тихо отворилась. Не глядя в огромное зеркало, Элис опустила глаза и повернулась, чтобы выйти из комнаты.

– Куда же вы, мисс Свитли? Незачем так спешить, моя дорогая.

Элис испуганно отшатнулась. Перед ней стоял мистер Куигли, в его глазах мелькнул похотливый огонек.

– Мистер Куигли! Что вы здесь делаете? Это дамская комната!

– Да, я прекрасно об этом осведомлен. Однако я желал бы перекинуться с вами словечком в приватной, так сказать, обстановке. Вас ведь так трудно застать в одиночестве.

– Прошу прощения, но я не могу остаться. Мистер Кембл и миссис Сиддонс ждут меня внизу.

– Ну-ну, вы же не думаете, что я поверю, будто мистер Кембл и миссис Сиддонс или кто-либо еще в гостиной не смогут обойтись без вас несколько минут. Они так поглощены пением мадам Каталани, этой чудесной музыкой. Я не задержу вас.

Он облизнул губы, и Элис с трудом подавила отвращение.

Она попыталась пройти мимо него, но он цепко, словно клешней, схватил ее за запястье.

– Знаете, моя дорогая мисс Свитли, – сказал он с улыбкой и наклонился так близко, что Элис ощутила его несвежее дыхание, – я давно вас приметил. А теперь, когда Рэйзеби сошел со сцены и вы остались совершенно одна, без покровителя, я подумал, что мог бы оказать вам услугу и взять вас под свое крыло.

– Я очень польщена, сэр, но, боюсь, вынуждена отклонить ваше предложение, – вежливо, но твердо произнесла Элис.

– Вы, должно быть, шутите, мисс Свитли.

Она взглянула на его руку, вцепившуюся в ее запястье.

– Будьте так любезны отпустить меня, мистер Куигли, – сурово отчеканила она.

– Не стоит так сердиться, моя маленькая мисс Свитли. Такой строгий тон вам не к лицу. – Его пальцы еще сильнее сжали ее руку, он притянул Элис к себе, его рука скользнула по ее бедру. – Что нужно старому человеку? Всего лишь один невинный поцелуй.

– Нет!

Элис попыталась оттолкнуть его, но для своего возраста Куигли был удивительно силен. Она заглянула в его глаза и увидела там вожделение, с которым он всегда смотрел на нее. Элис почувствовала, как в ней нарастает паника.

Все случилось так быстро, что она сначала даже ничего не поняла. Куигли оказался прижат лицом к стене, рука заломлена назад. Над ним нависла высокая темная фигура, хорошо знакомая Элис.

Куигли захныкал от страха.

– Какого черта ты тут делаешь, Куигли? – Рэйзеби говорил едва слышно, но в наступившей вдруг тишине его голос прозвучал, как удар хлыста.

Элис, не веря своим глазам, уставилась на Рэйзеби.

– Я думал, у тебя с ней все кончено, что она свобод… – Рэйзеби крепче вцепился в его руку, и Куигли издал приглушенный вопль. – Я совершил ошибку. Прошу прощения. Я больше пальцем ее не трону, клянусь!

– Ты должен извиняться не передо мной, а перед мисс Свитли. – Лицо Рэйзеби побледнело от гнева.

Элис никогда раньше не видела его таким.

– Мои извинения, мисс Свитли, – задыхаясь, пробормотал Куигли.

Элис молча кивнула и перевела взгляд с искаженного лица Куигли на Рэйзеби.

Куигли застонал от боли.

– Отпусти его, Рэйзеби. По-моему, он пьян.

Рэйзеби мрачно посмотрел на пленника.

– Держись от нее подальше, Куигли, – прошипел он.

Куигли закивал. Его лицо было бело как снег.

– Я все понял, милорд.

Только после этих слов Рэйзеби ослабил хватку.

Поспешно подняв шляпу, отлетевшую в сторону, Куигли выскользнул за дверь.

Элис не двигалась. Рэйзеби тоже стоял не шевелясь. Они смотрели друг на друга с расстояния нескольких футов, что разделяли их. Ее сердце колотилось так, будто готово было выскочить из грудной клетки. У Элис закружилась голова, и на мгновение она испугалась, что может потерять сознание. И причиной тому был вовсе не Куигли.

– С тобой все в порядке, Элис? – тихо, но встревоженно спросил Рэйзеби.

Она молча кивнула, не в силах вымолвить ни слова.

Он медленно приблизился к ней, не отрывая глаз от ее лица.

– Он не причинил тебе вреда?

– Нет. – Она покачала головой.

Они смотрели друг на друга, не в состоянии отвести взгляд. Элис вдруг охватила дрожь.

– Рад это слышать. – Он взял ее руку в свою. – Ты вся дрожишь.

– Здесь холодно, – солгала она.

Рэйзеби снял свой фрак и накинул ей на плечи.

Элис окутал его аромат, и на нее как лавина обрушились воспоминания, которые она так старательно отгоняла прочь.

– Нет!

Она сбросила фрак с плеч и сунула ему в руки.

Наступила тишина. Оба чувствовали, как сгустился воздух от напряжения, и все же ни Элис, ни Рэйзеби не отводили глаз друг от друга. Они вели безмолвный диалог, понятный только им двоим.

Сердце Элис билось так сильно, что, казалось, от этого сотрясается все ее тело. Она дрожала, дыхание ее участилось, и она не знала, сколько еще сможет сдерживаться.

Еще мгновение Рэйзеби внимательно смотрел на нее. Потом едва заметно кивнул, повернулся и пошел прочь.

Через открытую дверь Элис смотрела ему вслед. Он прошел мимо двух юных леди, решивших зайти в дамскую комнату.

– Дамы, – сказал он вежливо и спокойно зашагал по коридору к лестнице.

Девицы, хихикая и переговариваясь, впорхнули в дамскую комнату. И тут же умолкли, увидев там Элис. Их глаза расширились от изумления.

Элис подняла голову, стряхнула воображаемые пылинки со своей юбки и с достоинством герцогини вышла из комнаты, как будто это не ее только что застали здесь наедине с Рэйзеби.

Когда Рэйзеби вернулся в гостиную, кресло Куигли пустовало. Он занял свое место рядом с мисс Олтроп, которая была слишком хорошо воспитана, чтобы интересоваться причиной отсутствия джентльмена. Заметила ли мисс Олтроп, что Элис тоже вышла из гостиной, или нет, это Рэйзеби не волновало.

Кровь все еще стучала у него в висках, все его мысли были обращены к Элис. Он готов был убить Куигли и всякого, кто дотронется до нее.

Он хотел совсем не этого. Он вовсе не должен был испытывать такие чувства. Рэйзеби знал это, но ничего не мог с собой поделать. Делая вид, что внимательно слушает пение мадам Каталани, он поглядывал на дверь, ожидая возвращения Элис.

Наконец дверь тихонько приоткрылась. Элис проскользнула в комнату и опустилась в кресло рядом с Кемблом. В сторону Рэйзеби она даже не взглянула. Устремив взгляд на певицу, она притворилась, что целиком поглощена концертом. Впрочем, ей и не нужно было смотреть на него. Он не мог думать ни о чем, кроме Элис. Пожалуй, он даже не заметил бы, если бы мадам Каталани вдруг запела басом. Он не отрываясь смотрел на Элис до самого конца концерта.