Текст книги "Генеральный"

6. Спираль Святого Вита

Очередная встреча Амалии и Леонида оказалась такой же спонтанной и авантюрной как выходные в Петербурге.

На сей раз влюбленных приютила мистическая Прага. Леонид летел из Питера, а Амалия, по обыкновению сразу после работы отправилась в ближайший аэропорт. Он встретил ее уже в Чехии.

Вместо приветствия их губы слились в поцелуе, Лео закружил Лию прямо на просторной площади зала прилетов.

До гостиницы, расположенной на Вацловской площади, добирались на такси. Номер был великолепен, выполнен в классическом стиле, с дорогими портьерами, резной мебелью и гигантской кроватью, напоминавшей королевское ложе.

Едва приняв душ, влюбленные стали утолять жажду своих тел. Леонид, как всегда был ненасытен и неутомим.

Гостиничное ложе блестяще прошло тест на прочность.

Насытившись друг другом, пришло острое ощущение голода. Лия и Лео отправились на поиск ближайшего кафе.

Только сейчас, оказавшись на старинных улочках Праги, она осознала, что находиться в другой стране.

Ранним утром многочисленные лавки и кафе еще не открылись, и влюбленным пришлось отправиться в крупный торговый центр неподалеку от своей гостиницы. Известное сетевое кафе манило ароматом кофе и свежей выпечки.

Амалия с аппетитом поглощала круассан с клубничным джемом, наблюдая, как местные жители за соседними столиками читают утренние газеты за чашечкой кофе. Не телефоны или планшеты, а именно газеты, обыкновенные бумажные, так же как когда-то, наверняка делали и их родители.

Она любила, бывая в путешествиях, заходить в такие вот места, где обитают местные жители, и наблюдать за тем, как они общаются, как проводят свой досуг, какие у них привычки. Ей интересно было выявлять отличия и сходства людей самых разных вероисповеданий и национальностей.

Завтра с утра их ожидала встреча с местным гидом. Леонид нашел его в интернете и договорился об авторской экскурсии в Чески-Крумлов. А сейчас ребята отправились на самостоятельный осмотр близлежащих достопримечательностей. В шаговой доступности их ждало много интересного, ведь гостиница находилась в самом центре столицы Чехии.

Амалия обожала просторные площади незнакомых городов, обожала маленькие, уютные кафешки, спрятавшиеся в их уголках, или встречающиеся в лабиринтах улочек на подходе. Обожала запах свежесваренного кофе, крохотные уличные столики, цветочные кашпо прислоненные велосипеды посетителей. И непременно соборы и ратуши, являющиеся центром и причиной создания площади.

Сейчас они направлялись на Староместскую площадь, чтобы полюбоваться красотами Тынского храма. Его остроконечные башни возвышались над крышами домов, они напоминали царские короны. Храм был виден практически отовсюду, но чтобы добраться до него, нужно было преодолеть замысловатый маршрут по старинным улочкам города.

Первый выдох восхищения ожидал Амалию за поворотом. Взору пристала готическая башня необыкновенной красоты, остроконечные шпили, многочисленные украшения в виде изваяний чешских королей, рядом с ними гербы, еще выше летают ангелы. Внизу башня имела арку, над ней рыцарь, держащий в руках ленту.

– Это Пороховая башня, – сообщил Леонид, внимательно всматриваясь в карту на своем телефоне. – Мы на верном пути, скоро площадь.

Потихоньку начали открываться магазинчики, сувенирные лавки, жизнь города пробуждалась.

Приобретенный в киоске глинтвейн приятно согревал, а вкусное вино делало красоты Праги еще более привлекательными.

День был солнечный и способствовал прогулке, ребятам удалось посмотреть все запланированные достопримечательности. Они преодолели приличный пеший маршрут, осмотрев множественные красоты правобережной части Праги. Карлов мост, со своими мистическими статуями, бурлящие пороги Влтавы, панорама на Пражский град, танцующий дом и еще множество достопримечательностей, названия которых не отложились в голове путешественников.

Ужинали в ресторанчике на берегу Влтавы, заказали вепревое колено – традиционное угощение чешской кухни и пивной сет. Побывать в Чехии и не попробовать пива, было бы сродни преступлению.

Сытые и уставшие Леонид и Амалия вернулись в свой гостиничный номер. После пройденных километров ног ребята практически не ощущали.

Амалия включила наполняться джакузи, установленную прямо посередине их номера. Леонид откупорил шампанское.

Она быстро скинула свой любимый голубой свитер и удобные джинсы прямо на пол. Ей поскорее хотелось оказаться в теплой воде и расслабить уставшие мышцы. Без стеснения девушка избавилась он красивого белья, приобретенного специально для этой поездки. Обнаженная, она уселась на край джакузи, ожидая, когда Лео подаст ей фужер с охлажденным шампанским.

В отличие от Лии Леонид раздевался неспешно. Через голову он снял серый свитер с узким горлом, густая шапка его волос красиво взъерошилась. Футболка отправилась в компанию к свитеру Амалии – на пол, обнажая анатомически совершенные линии тела. Он повернулся боком, расправляясь с ремнем, на своих джинсах, и Лия залюбовалась величественным разворотом могучих плеч, сильными руками с красивым рисунком вен.

Леонид приблизился, наслаждаясь фигурным профилем ее нагого тела, от былой усталости не осталось и следа.

Он склонился, чтобы поцеловать ее, Амалия осторожно коснулась пальцами жилки, пульсирующей на его шее, и губами приблизилась к его губам.

Леонид поставил фужеры с напитком на край ванной, желая в полной мере заняться Амалией. Лия, отстранилась, опустилась перед ним на колени, стянула джинсы и белье вниз, отпила глоток из фужера и, не проглотив, поцеловала его возбужденную плоть.

Пузырьки газа пикантно щекотали, а прохлада напитка только усиливала возбуждение. Амалия отставила фужер, проглотила шампанское и уже в полной мере продолжила начатые ласки. Леонид закрыл глаза от наслаждения.

Это длилось по обыкновению долго, они уснули поперек королевской кровати, укутанные в полотенца, изнеможённые и счастливые.

Леонид предпочитал изящество во всем: игре на рояле, внешнем виде, любовных утехах, и Амалия полностью соответствовала его предпочтениям.

Утром пробуждение было сложным, и спешно позавтракав в отеле, Леонид и Амалия поспешили на встречу с гидом. Погода испортилась. С самого утра капал не сильный, но неприятный дождик, грозящий испортить предстоящую прогулку по Чески-Крумлову.

Гид оказался невысоким обаятельным мужчиной, абсолютно лишенным всяческой растительности на голове. Модный твидовый пиджак, длинный шарф, обмотанный вокруг шеи и перекинутый через правое плечо, придавали ему сходство с поэтом.

Томаш, так звали гида, радостно поприветствовал ребят и пожал Леониду руку.

– Погода только нас не радует сегодня, – расстроенно заметил Лео.

– О, друзья, не переживайте на этот счет, у меня с Чески-Крумловым давний договор, и какой бы не лил дождь, по моему приезду он прекращается ровно на время проведения экскурсии.

– Хочется верить, – улыбнулась Амалия.

– Сплошная мистика, друзья мои, привыкайте! – многозначительно предупредил Томаш.

Как и положено хорошему гиду, он был приветлив и легок в общении. Его речь текла неиссякаемым потоком, неся с собой огромной количество имен, дат и исторических фактов, но, не смотря на это, легко воспринималась и была приятна слуху.

Дорога до старинной чешской крепости занимала несколько часов. Томаш все это время развлекал ребят рассказами и историями.

Он поведал невероятную легенду, связанную с костёлом Святого Вита, который им предстояло посетить.

События происходили несколько веков назад. Супружеская пара проживала неподалеку от костела, муж нежно и трогательно любил свою супругу, но она погибла. Он страдал долго и безутешно, и вот однажды, придя на вечернюю молитву в костел, он был поражен сходством лика девы Марии со своей возлюбленной. В голове его зародился страшный план – выкрасть икону.

Вечером следующего дня он дождался окончания службы и незаметно укрылся в исповедальне. Когда храм опустел, и священник запер дверь снаружи, горожанин вышел из своего укрытия, достал нож и срезал святой образ. Свернул его и спрятал внутри своих одежд. Он вернулся в укрытие, ведь до утра покинуть костел он не мог, двери были заперты.

Поначалу ему удалось даже задремать, но вдруг он услышал шум и множество голосов. Страх сковал его, и горожанин не смел даже выглянуть из исповедальни. Голоса хохотали и громыхали под сводами храма. Объятый нестерпимым ужасом он ели-ели дожил до утра, так и не посмев выглянуть и посмотреть, кто же стал причиной этого беспорядка.

Поутру, как только священник открыл костел, горожанин улучил момент и выбежал проч. Однако пережитый ужас минувшей ночи не с подвиг его вернуть украденное. Он прикрепил образ девы Марии на внутреннюю створку шкафа. Отворял шкаф и целыми днями любовался на свою возлюбленную до конца своих дней.

Картину долго искали, но никому и в голову не пришло заподозрить добропорядочного горожанина в таком страшном деянии. До сих пор картина считается утраченной.

– Чехия и ее замки полны таинственных сказок, – улыбнулся Леонид в ответ на услышанное.

– Да, это всего лишь сказка, но знаете что, – он многозначительно поднял указательный палец, – существует такое понятие «спираль», ее можно «поймать» в костеле Святого Вита. И это уже реальность.

– Что за спираль? – оживилась Амалия.

– Это такое состояние, если сесть, положить руки на колени ладонями вверх, закрыть глаза, сосредоточиться, появляется ощущение, будто ты улетаешь. В этот самый момент следует просить о сокровенном, и это непременно исполниться.

– Да ну, – не поверил Леонид.

– Да, да, вы зря сомневаетесь, друг мой, я лично ощутил это на себе. Старинные костелы полны невероятной энергетики и силы. Это поистине таинственное место.

Они вошли в костел вдвоем. Холод помещения сразу же проник под кожу. Стало зябко даже на душе. Они опустились на резную деревянную скамью.

Храм был очень красив. Обращала на себя внимание деревянная кафедра с позолотой и многочисленными ангелочками, в западной части церкви орган.

Амалия закрыла глаза. Положила руки на колени ладонями вверх. Образ величественно алтаря, только что бывшего перед ее газами, сохранялся перед ней и сейчас, так же явственно, будто она продолжала смотреть на него.

Она выдохнула и начала молится. Слов католических молитв она не знала, поэтому обратилась своими словами. Она просила о здоровье для близких, о прощении грехов.

Как вдруг Лия ощутил странную легкость. Голова закружилась. Ей казалась, что она стала невесомой, и приподнялась над скамьей, сначала немного, а затем и вовсе воспарила под потолок. Мурашки покрыли все ее тело. Она услышала звонкий женский хохот.

– Кого ты обманываешь! – заливался голос. – Проси о том, чего ты действительно жаждешь.

Женскому хохоту вторили и множественные другие голоса, Лия не смогла определить, кому они принадлежат. Она видела сущностей, мечущихся подле нее. Она и сама, как будто бы была сущностью, а не плотью.

– Я хочу встретить мужчину!

– Молодец, – ликовал голос. – Продолжай!

– Настоящего! Я хочу, чтобы мы любили друг друга!

– Вот это другое дело! – расхохоталась сущность с женским голосом, и эхо отразило ее хохот в сводах собора. – Молодец!

Лия ощутила невыносимый холод по всему телу.

– Возвращайся! – зловеще шепнула сущность ей в самое ухо. Амалия даже ощутила движение воздуха.

Она будто шлепнулась на скамью, вернувшись в собственное тело. Пальцы ее онемели, она не могла пошевелить ими и ощущала лишь покалывание. Из глаз градом лились слезы. Просто текли, без всхлипываний, без истерики.

Она повернула голову, рядом сидел умиротворенный Леонид. Почувствовав ее взгляд, он обернулся.

– Господи, Амалия, что с тобой?!

Но она еще не могла говорить. Просто смотрела на него, а слезы продолжали ручьями течь из глаз. Он поднялся, взял ее под руку и вывел из храма.

Лишь спустившись по гранитным ступеням, она смогла наконец-то выговорить:

– Кажется, я поймала спираль Святого Вита.

Леонид поверил. В его жизни тоже случались необъяснимые чудеса.

Выходные заканчивались. Амалия улетала первой, и Леонид трогательно сжимал ее в объятиях и целовал до последнего, пока сотрудник аэропорта не потребовал мадам немедленно пройти на посадку.

– Напиши мне сразу же, как приземлишься, – наказывал он.

Амалия все так же ощущала себя по-детски счастливой. Сказка, по имени Леонид, продолжалась.

Перелет длился около четырех часов. Все это время Амалия умиротворенно дремала в кресле.

После приземления она сразу же включила телефон, чтобы выполнить его просьбу. В социальной сети красовался новый пост Леонида. Эту фотографию сделала Амалия на его телефон. Под фото оценки, не зная, зачем она это делает, Амалия раскрыла список. Нажала на аватарку человека, поставившего самую первую оценку. Это была девушка. На ее страничке было много фотографий, в том числе и с Леонидом. Позы и характер фотографий давали недвусмысленно понять, что их отношения далеко не дружеские.

То, чего так боялась Амалия, произошло в самый неподходящий момент. Хотя для разочарований не бывает подходящего момента.

Она прекрасно понимала, что Леонид встречается с кем-то на постоянной основе. Они ничего друг другу не обещали. Да и не может мужчина удовлетворяться такими редкими встречами как у них.

Она понимала все, злости и обиды на Леонида не было. Но на душе стало скверно.

Похоже, костел Святого Вита неверно истолковал ее желание.

7. Сеновал

Герман и Алена все чаще совершали прогулки в окрестностях конного клуба. Сочная зелень полевой травы, желтизна первых одуванчиков, трели птиц, голубизна неба – все это радовало глаз.

Скачки на бескрайнем просторе, наперегонки с заходящим солнцем, навстречу теплому ветру, поле тяжелого трудового дня помогали Герману отключиться от рабочих проблем и расслабляли.

Подъехав к любимому пруду, Алена расстилала плед, они садились в тени раскидистой ивы, беседовали и дегустировали очередную марку вина.

Захмелев, Алена вытягивалась на покрывале, обнажая свой плоский живот. Он переворачивался и просто ложился рядом, чтобы удобнее было сверху смотреть в ее глаза. Он больше не нарушал границы Алены, не прикасался и не целовал.

Она подходила иногда слишком близко, когда они, подъехав к пруду, только обустраивали место для пикника, как будто чтобы отстегнуть от седла Князя поклажу или это просто Герман стоял не там где следует.

Иногда, за оживленной беседой, Алена тянулась через него, чтобы вынуть из корзины фрукты, их тела были совсем рядом, но он лишь пододвигал корзину ближе.

Они вместе кормили, мыли и чистили лошадей, выгуливали их на леваде при клубе. Ведь помимо Буцефала и Князя движение и выгул требовались всем питомцам.

Он не сдержался только крайний раз.

Герман по обыкновению приехал в конюшню сразу же после работы. Открыл ворота, зашел внутрь. Алены в загоне не было. Зато облокотившись на перила, стоял владелец белого внедорожника. Завидев гостя, он бросил сигарету под ноги и затоптал ее своей модной кроссовкой.

– Извините! – окликнул Германа мужчина. – Вечер добрый!

– Здравствуйте!

Качок приблизился и мужчины пожали друг другу руки.

– Марат, владелец клуба, – представился хозяин белого внедорожника.

– Герман, очень приятно.

– Сейчас, кстати рукопожатия не приветствуются, – ухмыльнулся Марат.

– С этой эпидемией вообще творится черти что, – согласился Герман.

– Ну, у нас тут воздух чистый, простор и никаких вирусов…можете не переживать, – Марат замялся. – В последнее время вы часто бываете в клубе.

– Есть какая-то проблема? – насторожился Герман. – По оплате занятий вопросы?

– Нет. Не в этом вопрос. Конь частный, и ваш инструктор не состоит у меня в штате. Она сама вольна решать.

– Не состоит в штате? Тогда зачем же она столько времени проводит здесь и ухаживает за лошадьми, это же тяжелый труд?

– Не знаю, ей нравиться. Сто раз говорил, чтоб сама в навозе не копалась. Но разве она слушает кого-то, командирша, – Марат сбился с мысли, говоря, об Алене. – Я вот что хотел сказать вам, Герман, я не знаю какие намерения у вас относительно нее, но имейте в виду, девушку есть, кому защитить. Поэтому по аккуратнее.

– А вы, Марат, простите, кем приходитесь Алене?

– Приятель… – Марат запнулся, – покровитель, считайте, как хотите, но в обиду я ее не дам.

– Я понял вас, Марат. Обижать Алену не входит в мои намерения, а в остальном я думаю, что она достаточно взрослый человек, чтобы самостоятельно определять границы общения.

– Всего доброго, Герман.

– Всего доброго!

В конюшне Алена готовила к прогулке Дакоту. На ней снова были забавные штаны и свитер. Она начищала кобыле холку.

– Привет! – хмуро поздоровался Герман.

– Здравствуй! Что-то случилось? – насторожилась она.

– Ничего.

– А то я не вижу, что ты мрачнее тучи. – Алена перестала чесать Дакоту, и лишь машинально похлопывала ее по шее. – Не хочешь говорить?

– Все, правда, нормально.

– Ну как хочешь!

Она продолжила свои манипуляции с кобылой. Герман подключился ей помогать.

Вскоре Дакоту отправили прогуливаться в загоне. Облокотившись на перила, около корта стоял угрюмый Марат и сосредоточенно курил.

– Последишь за ней? – попросила Алена.

Марат только кивнул.

– А мы, пожалуй, позанимаемся на крытом манеже.

Алена не обманывала, когда говорила, что не является инструктором. Она сама не так давно постигла тонкости верховой езды и находилась в стадии обучения конкуру. Ее преподаватель сейчас сидела дома на карантине, поэтому Алене приходилось заниматься самостоятельно.

Обучение Германа она проводила интуитивно. Не было у нее заранее заготовленной программы. Они постепенно научились готовить коня к занятию и седлать его, правильно садиться и спешиваться, держать равновесие в седле, перешли к строевой рыси. Она показывала ему то, что понимала сама. И интуитивно определяла, когда и к какому упражнению им стоит переходить дальше.

Возможно, ее обучение было непрофессиональным, но ведь как то же ездили раньше люди в селах, да еще как ездили, и без всяких инструкторов и конных клубов. Все постигали сами опытом и набитыми шишками.

На этот раз Алена решила обучить Германа упражнению, называемому вольт. При правильном исполнении этой фигуры манежной езды, лошадь, не делая резкого поворота, постепенно выходит на круг и ее задние ноги идут по следу передних. Со стороны выглядит, как будто всадник и лошадь проходят по кругу малого диаметра вокруг фишки.

Чтобы Герману было проще, Алена разложила на полу короткие жерди, это были точки, через которые он должен был провести Буцефала.

Все занятие Герман был сам не свой, растерянный, невнимательный.

– Марат наговорил тебе чего-то? – спросила она, когда они вместе вели Буцефала в стойло.

– А что он мог мне наговорить?

– Не знаю, он переживает за меня. И в последнее время постоянно тобой интересуется.

– Ален, я надеюсь, у тебя не возникнет проблем в конном клубе из-за нашего с тобой общения?

– Не возникнет, – усмехнулась она, – не переживай.

– Возможно, нам стоит встречаться на какой-то другой территории?

– А нам стоит встречаться?

– Уверен, – вспыхнул Герман. – Ты сомневаешься?

– Послушай, сейчас все закрыто, парки, рестораны, кинотеатры, выезды из города, где еще мы можем встречаться? – она начинала сердиться. – О чем конкретно вы говорили?

– Ты все правильно сказала, Марат переживает за тебя. Предупредил, что не даст тебя в обиду.

– Защитничек, – презрительно фыркнула Алена.

– У вас какие-то любовные отношения?

Алена шумно выдохнула через нос, и отвернулась. Они молча вошли в конюшню. Алена начала снимать седло с Буцефала. Герман подошел к ней сзади и сжал за плечи:

– Извини, я не имел права задавать тебе подобные вопросы.

Волосы девушки щекотали лицо Герману, он осторожно собрал локоны в свою ладонь и откинул с ее плеча. Алена стояла неподвижно. Тогда Герман склонился и поцеловал ее шею, едва прикасаясь губами, спускаясь ниже на линию плеч.

Она закрыла глаза и откинула голову ему на плечо.

Герман притянул ее к себе, обнимая за бедра. Его тело молниеносно отреагировало, на плотное соприкосновение с упругими ягодицами.

– М-м-м, – простонала Алена, прогибаясь в пояснице.

Он массировал ее грудь, сжимая в своих ладонях, она стонала сильнее.

Буцефал, брошенный посредине конюшни без седла, недовольно фыркнул.

Девушка выдохнула, скинула его руки и отскочила к Буцефалу. Алена завела коня в денник и заперла дверку.

Герман снова поймал ее в свои объятья и прижал к деревянной опоре, наваливаясь всем своим весом. Они целовались и тискали друг друга сначала через одежду, как школьники. Алена дрожала, Герман, задрал ее свитер, целовал грудь и кусал возбужденные соски. Затем он спустил с девушки брюки.

– Достаточно! Тебе пора! – она оттолкнула его, и убежала в инструкторскую.

Герман развернулся и направился в машину. Его колотило. Игры Алены проходили на пределе его самообладания.

Смеркалось. Когда Герман сел за руль, стало очевидным, что в таком состоянии ни до какого дома и душа он не доедет. Разрядка нужна была ему прямо сейчас…

Он вытер ладони влажными салфетками. Уже второй раз Алена ставила его в дурацкую ситуацию или снова, дело только в нем.

Последние десять лет он работал настолько напряженно, что, некогда было философствовать и задумываться о смысле жизни. Смысл и так всегда был, ясный и четкий: карьера, работа, саморазвитие. Романы и женщины, конечно же, присутствовали в его жизни, но всегда стояли на втором плане. Они появлялись как-то сами и исчезали тоже без его особого участия.

Когда-то давно у него была семья. Его супруга, утонченная, красивая девушка, обожала читать стихи, училась варить борщи, но раз за разом ее кулинарные шедевры подгорали. Но это не имело значения, ведь они любили друг друга. Скромная свадьба студентки и инженера. Друзья и родители искренне радовались за такую прекрасную пару. У них было все самое необходимое: небольшая квартира, в которую молодожёны переехали сразу после свадьбы, ставшая их семейным гнездышком. Удобный, но не слишком престижный автомобиль, который Герман приобрел на премиальные. Он целыми днями пропадал на работе, а она сидела дома, развлекая себя тем, чем могла придумать.

Близкий друг Германа, часто бывал у них в гостях, как потом оказалось не только в присутствии хозяина.

Это закончилось страстным романом. Участником, которого Герман стал лишь в самой развязке.

С тех пор у него не было ни жен, ни лучших друзей, только приятели, любовницы, и просто знакомые. Чужие и безразличные ему люди.

Марата высказал свою принадлежность к Алене: «Приятель…покровитель», а смог бы Герман ответить на вопрос кем он приходиться Алене?

Приятель? Едва ли их отношения можно было назвать дружбой. Покровитель? Точно уж нет. «Просто знакомые» не ведут себя так непристойно, не целуются как сумасшедшие.

В какой момент вся эта история пошла не туда, в какую секунду банальная скука, превратилась в увлечение?

Она совсем не похожа на всех тех женщин, которые окружают его повсеместно. Но в то же время он никого из них не подпускает к себе близко, так может это и хорошо, что она не похожа на них?

Она слишком проста для него. Но разве не это нравиться ему больше всего?

Он не знает о ней ровным счетом ничего. Она красивая, уверенная, вокруг нее ежедневно крутиться этот накаченный и судя по всему, безответно влюбленный Марат.

Вот это действительно проблема. Возможно, пора определяться со статусом.

А может быть все это пройдет? Может, у него просто давно не было женщины и дело в банальной физиологии?

Алена прибежала в жокейскую и захлопнула дверь. Герман не гнался за ней, но она все равно повернула рукоятку замка.

Герман, образованный человек, приятный собеседник. С ним интересно проводить время, но сейчас все зашло слишком далеко.

Он ведь совершенно не ее типаж: рост, телосложение, черты лица – все не то. Тогда зачем она позволяет ему вольности?

Сегодня, когда он просто извинился, надо быль ответить заученно вежливо, почему она позволила ему целовать свою шею, да еще и эти мурашки, пробегающие по ее телу от его прикосновений, были так некстати.

Почему не ушла сразу, ведь Марату она не позволяет прикасаться к себе и целовать, хотя он и пытается сделать это периодически.

А когда Герман целует ее, осторожно, но уверено, а потом забывается, и становиться страстным до неприличия, она не прерывает его. Мысли в ее голове превращаются в кисель, а тело становиться приятно ватным.

Насколько еще хватит его терпения. Некрасиво так дразнить мужчину. Герман явно не из робкого десятка. Он просто не позволяет себе большего, ох, уж это хорошее воспитание, как давно она не встречала таких мужчин.

Он приехал в день и время оговоренное до того как произошёл досадный инцидент в конюшне.

Алена встретила его и по обыкновению приветливо помахала. Они не созванивались и не переписывались все эти дни, происшествие так осталось без обсуждения.

Вечер выдался теплый, и они решили совершить вылазку в поле. Кони неторопливо шли рядом, а всадники обменивались редкими репликами.

– Ты сердишься меня? – спросил Герман.

– Нет, – смутилась Алена. – А ты?

На Алене была легкая ветровка, под ней свободный топ на бретельках, Герман не хотел рассматривать специально, но не мог не заметить, что на девушке не было бюстгальтера. Грудь ее притягательно покачивалась в такт шагам лошади, а при налетающем ветре особенно четко вырисовывались два бугорка. Его вдруг охватило непреодолимое желание прикоснуться к ним губами.

– Я сержусь на себя.

– Почему?

– Потому что не сдержался…

– Мы виноваты вдвоем…или не виноваты, – она рассмеялась. – Я пока не могу определиться с приговором.

Они выехали позже и не успели доехать до полюбившегося пруда с раскидистой ивой. Чтобы полюбоваться закатом спешились прямо в поле.

Алый шар солнца закатывался за бескрайний простор, затеняя стога с сеном, расположившиеся тут и там на поле.

Как только Алена оказалась обеими ногами на земле, Герман буквально налетел на нее, обнял и без лишних предисловий начал целовать.

Оказалось рост у него не такой уж и маленький, Алене пришлось запрокинуть голову, чтобы касаться его губ в ответ. Она не сопротивлялась, а он распалялся все больше и больше.

Руки его шарили под невесомым топом, и наконец, ладони нащупали нежную грудь и торчащие соски. Он массировал ее грудь, сжимая соски между пальцев, чувствуя, как возбуждение обоих нарастает. Оттопырившаяся ширинка упиралась Алене в живот.

То, что Герман обладает внушительным размером, она заметила еще при совместной поездке на Буцефале. И эта мысль все это время будоражила фантазию Алены.

Она прижималась к нему и бедра ее призывно извивались.

Он поднял ее на руки и отнес к стогу сена неподалеку. Осторожно уложил на высохшую траву. Алена молчала, грудная клетка ее взволнованно поднималась. Он поспешно стянул с нее тугие джинсы. На этот раз она не остановила его, горячие ладони осторожно проникли под шелковое кружево трусиков. По теплой влаге на своих пальцах он понял, что Алена готова. Герман навалился сверху, разводя ей колени.

Алена откинула голову, и закрыла глаза. Мысли снова превратились в тягучий кисель, а тело казалось расслабленно-невесомым.

Он осторожно вошел в нее, зная о своей особенности и не желая причинить партнерше боль.

Алена вскрикнула, но по пульсации внутри ее тела Герман понял, это был крик наслаждения. Он двигался, постепенно увеличивая темп и интенсивность своих проникновений.

Он стонала, подаваясь на встречу, его движениям. У Алены было ощущение, что ее лишают невинности, настолько плотно и полно она ощущала в себе этого мужчину. Но ей не хотелось, чтобы он останавливался, хотелось, чтобы это продолжалось вечно.

Герман терпел изо всех сил, он боялся, что все закончиться, как только он войдет в нее, ведь она давно уже стала его наваждением.

Алена стонала и извивалась, это возбуждало его слишком сильно, и когда ее тело содрогнулось в экстазе, сдержаться он не смог.

Какое-то время она все еще сжимала его ногами, продолжая дрожать от наслаждения.

Герман повалился рядом с ней в стог сена и, переведя дыхание, произнес глядя в небо: – Наверное, ты хотела, чтобы это произошло не так и не здесь?

Алена приподнялась, опираясь на локоть: – Ресторан, романтический вечер, цветы?

– Именно.

– Хм, – Алена ухмыльнулась. – Так, как сегодня, у меня не было никогда…

– У меня тоже, – признался Герман.

– Мне понравилось!

– А мне очень нравишься ты, Ален, я уже несколько дней мечтаю только о тебе, – решился на откровение Герман.

– Я тоже… – она потянулась и поцеловала его в губы.

Герман купил букет цветов, он не часто дарил цветы женщинам. Но сейчас красноречие не позволяло ему выразить все свое восхищение этой необыкновенной девушкой.

– Какой букет вы бы хотели? – уточнила флорист.

– Самый лучший!

– М-м-м, понятно, – улыбнулась девушка. – Какой повод? День рождение или может что-то другое?

– Что-то другое, – смутился Герман.

– Хорошо, давайте по-другому, – девушка улыбнулась еще больше, – коллега, супруга, девушка?

– Девушка.

– Без повода?

– Без.

– Из готовых композиций ничего не приглянулось?

Герман отрицательно помотал головой.

– А что бы вы хотели?

– Что совершенно необыкновенное и большое.

– Отлично! Давайте составим индивидуальный букет. Какая она?

– Она, – Герман мечтательно посмотрел вдаль, – она необыкновенная, красивая, нежная и…я, поэтому и пришел к вам, что слов не хватает.

– Я поняла вас, – умилялась девушка, глядя на Германа.

Через четверть часа он получил не просто букет, а целое произведение искусства. Сложно было сказать, какого цвета он был, Герману это напомнило акварельный набросок в пастельных тонах. Нежно розовые бутоны кустовых роз соседствовали с белоснежными альстромериями, шарообразные шапки гортензии, воздушно-голубого окраса, поражали великолепием соцветий, свежая зелень, красивые формы листьев.

Герман был удовлетворен работой старательного флориста и даже взял у девушки визитку. Что-то подсказывало, что теперь ему часто придется обращаться к ее услугам.

Помимо цветов Герман прихватил пару бутылочек вина Пино-Нуар и отправился в конный клуб. Сегодня дежурила Алена. Он уже выучил наизусть ее график.

Алена ждала его, наблюдая за разгуливающими на леваде питомцами клуба. Букет в руках Германа она заметила издалека, и улыбка умиления расплылась по ее лицу.

– Я соскучился, – Герман вручил Алене цветы.

– Господи, какие они потрясающие, – обрадовалась Алена словно ребенок.

Она отправилась в инструкторскую, чтобы поставить букет в вазу. Герман пошел следом.

Алена пыталась уравновесить букет в тяжелой вазе, которую только что наполнила водой.

Герман подошел к ней и обнял сзади, крепко прижимаясь, к так полюбившимся ему упругим ягодицам.