Текст книги "Лис из клана серебра"

Глава 9

После всех волнений шаги за дверью ничего хорошего принести не могли. Мы с госпожой Синь притворились шпионками, приклеившись к стене, выглядывая в щелочку и наблюдая за тем, кто ходил снаружи. Нельзя было привлекать внимание. Шаги все раздавались, и было так сложно определить, откуда именно шел тот, кто снаружи: складывалось впечатление, будто он ходил везде.

Время тянулось, но, к счастью, ничто не длится вечность. Кто-то ушел. Госпожа Синь шумно выдохнула, чуть не расставшись с собственной душой. Не успела я сформулировать мысль в голове, как госпожа внезапно подхватила меня под руку и побежала наружу. Это было настолько для меня неожиданно, что я бежала за ней следом, поставив перед собой единственную цель – переставлять ноги! Не падать! Не падать!

Поскольку я здесь все знала очень плохо, то ловила взглядом повороты и пыталась вовремя реагировать. Внезапной остановки я не предвидела. Госпожа резко замерла и наклонилась ко мне ближе. Ее слова я разобрала позднее.

– Я тебя не знаю! – И она бросилась бежать, указав мне направление, мол: «Тебе туда».

Сначала я даже порадовалась, подумав: «Отлично, план есть». Но потом более или менее разобралась, где находилась, определилась, и…

Тень мелькнула где-то за деревьями – и как я в тот момент перепугалась! Чудом не завизжала от ужаса. Особенно после всех красочных рассказов о хисинах совсем не хотелось ходить тут посреди ночи, разделяя тени со страшными демонами.

Но где-то поблизости зашуршал гравий, дрожь прошла по всему телу, как по кошке, с головы до пят. Возможно, я начинала догадываться, почему меня с ней все время сравнивали.

Но времени на раздумья не было, поэтому я кувыркнулась через балку: было темно, и я паниковала. Каким-то чудом не рухнула с грохотом, кое-как выкрутилась и прилегла в низине. Свет до этого места не доставал, а я это поняла только в тот момент, когда свыклась со своим новым убежищем.

И тут – шаги в галерее. Тихие, почти глухие, вполне ясно: кто бы ни шел, планировал делать это тихо, явно крался. Кое-как извернувшись, нашла маленькую точку, чтобы увидеть хоть кусочек, но все-таки это лучше, чем мои собственные страхи. Как же мне повезло!

Шаги все ближе, я все больше нервничаю, но внезапно тень зашевелилась – ух, страху-то! – но в маленькую щелочку я вдруг увидела чье-то лицо. Укрытое сумраком, оно не показалось мне страшным. Скорее, само появление напугало. Но когда этот кто-то прошел мимо, образы в голове сопоставили варианты, и я поняла, что это был господин Этари.

На душе сразу же стало спокойно. Ведь если это господин, а не какой-нибудь хисин… Но тогда почему он крался посреди ночи? Это меня сильно заинтересовало, я подождала немного, полежала еще чуть-чуть, а затем приподнялась и огляделась. Кроме этого инцидента, вроде бы больше ничего не происходило. Не поняла, Этари ли ходил возле кухни – кто знал? Может, он тоже проголодался? – но сейчас здесь больше никого не было.

У меня был выбор: идти или бежать. Не понимала, почему мне было важно следовать за господином, но я направилась за ним. И, выбрав второй вариант, приняла настолько верное решение, что даже хвалить себя впору было.

Как только я пробежала – надеюсь, не очень громко – по галерее, как раз успела заметить, как господин Этари юркнул в тень к восточной стене, окружавшей дом Онэро. Странно, что фонари здесь совсем не горели: складывалось впечатление, что кто-то их специально погасил. Даже фонари на самом верхнем ярусе центрального здания светили ярко. Что это за островок?..

Когда из темноты внезапно появился бледный свет, я испугалась. Но поскольку выбрала слежку, все-таки не бросилась спасаться, а догадалась, что господин открыл дверь на улицу. Хм, не знала, что здесь вообще была дверь.

Но зачем ему наружу?

Вполне очевидно, что идти следом было бы глупо, но как-то же надо взглянуть на улицу, так ведь?.. Отошла чуть подальше и огляделась: единственное, что сейчас могло послужить мне, – это деревья. Я осторожно, честно!

В детстве я всегда была непоседой, поэтому часто устраивала для самой себя – или с друзьями – состязания: кто первый вскарабкается на дерево. Последние годы я навык не практиковала, но он никуда не делся, к моему счастью. Первые движения были немного неуклюжими, но после того, как я пару раз подтянулась, вспомнила свой детский восторг. Ощущение, будто покоряла неизведанную высоту. Приятно, что я все еще помнила те эмоции.

Итак, я забралась на дерево, подползла ближе к стене и перебралась на нее, улегшись на неудобной крыше. Я точно кошка, раз могла балансировать и не свалилась с нее. Хм…

Теперь нужно было осуществить задуманное: проследить за Этари. Какое-то нереальное счастье! Несмотря на то что дверь наружу находилась чуть правее, шагах в пяти, дерево росло не рядом. Но тот, с кем встречался господин, ждал именно подо мной. Повезло. Наверное.

К сожалению, было слишком высоко, прохладный ветер доносил лишь обрывки разговора.

– …этого не должно было случиться, – уловила я тихий голос Этари.

– …не моя вина, – отвечал собеседник.

И ладно бы предмет разговора был практически недоступен, меня волновало совсем не это – мужчина, с которым разговаривал Этари, был одет во все черное, на лице маска. Он выглядел почти точно так же, как те наемники, что атаковали всю процессию, когда господин возвращался в поместье.

И что это должно означать? Конечно, я не лучший друг господина Этари, но все-таки мне хотелось бы думать, что он – хороший. Он спас Арина; да, после того как Арин спас его, но все же. Будь он плохим, зачем вообще бы стал что-то делать? А Этари переживал: это было видно по его глазам, по тому, как он доверял мне благополучие Арина. Он хотел, чтобы тот выжил.

Но возможно ли такое, что нападение организовал не Рэн? Глупо ведь, зачем такое подстраивать? Этари и сам пострадал. В чем был смысл?

– …должен мне, – донеслась очередная реплика господина.

Собеседник посмеялся, слова разобрала только вначале:

– Слишком смелое заявление для того, кто…

Проклятие! Не мог говорить громче? Ничего же не слышно со стены! Как я ни пригибалась, как ни пыталась услышать что-нибудь еще, все бесполезно. Этари казался недовольным, но сумрак ночи укрывал его истинные чувства. Мужчина в черном что-то ответил, а потом они разошлись. Все.

Этари вернулся через дверцу, и судя по тому, как щелкнул засов, он ее наглухо запер. Я подождала еще немного, наблюдая теперь за галереей. Этари проплыл по ней тенью, а потом я заметила приближающийся огонек. Видимо, один из стражей проводил обход. Нужно поторопиться.

Спустившись, я уже хотела бежать к себе, но внезапно вспомнила, что за Арином я больше не приглядывала, а с госпожой Синь так и не успела обсудить, где мне теперь жить. Учитель тоже не указал, где я буду спать, а посреди ночи узнавать у кого-либо что-то было глупо было глупо и бессмысленно. Это бы сразу выдало меня и мои ночные шпионские дела.

Что мне оставалось?

Переждав, пока патрульный пройдет мимо, я припустила вдоль галереи, минуя препятствия, и добралась до лазарета. Двери в зал были открыты, раненые и больные спали, но свободная кровать для меня нашлась. На нее я и улеглась досматривать сны остатка ночи.

Проснулась я привычно рано, с чувством, будто должна что-то сделать, но упустила возможность. Конечно же, я думала об Арине и о том, что теперь за ним приглядывал кто-то другой. Я не могла вернуться, ведь если отправлюсь туда, что я увижу? Его улыбку? Услышу? Его смех? Отчего-то это стало для меня проблемой, ведь ничего плохого и не произошло, шло своим чередом, так, как должно было.

Поддаваться мрачным мыслям я не хотела, да и к тому же у меня теперь новые обязательства. Поэтому я спешно поднялась, сбегала в купальню привести себя в порядок, а затем отправилась на кухню. Было еще слишком рано и слишком холодно, но повара уже были здесь. Снова помогли приготовить завтрак, а потом я забрала поднос и пошла.

Честно говоря, как бы ни хотелось избавиться от мыслей, они все равно меня донимали. К счастью, не все они касались Арина.

Этари. С кем именно он вчера встречался? Если предположить, что этот мужчина был из той банды убийц, почему они мило беседовали? Ладно, может быть и не мило, но в прошлый раз люди в похожих рёкамэ пытались нас всех убить.

И это первое. Второе: Норио рядом не было, а значит, он был не в курсе происходящего, как я полагала. Значит, Этари не доверял своему личному воину. Или тот был не нужен?

Все это было слишком странно, если не сказать больше.

Проходя по дорожке красиво ухоженного двора, я замерла в тот момент, когда дверь справа внезапно распахнулась и на веранде показался Рэн. Выглядел он разозленно, как будто с самого утра уже планировал разругаться со всеми подряд в пух и прах.

Завидев меня, он нахмурился и окинул надменным взглядом.

– Как ты узнала, где я живу? – спросил он без всяких церемоний.

И я честно ответила:

– Вы здесь живете?

Серьезно: я была настолько увлечена размышлением на тему, почему господин Этари переговаривался с убийцей вчера ночью, что совершенно не задумывалась, куда шла. Если бы не это совпадение, я бы так и бродила по дому бесцельно.

Но не будем о грустном.

– Не стой там! Холодно же, завтрак остынет! – отчитал Рэн, заходя обратно в свои комнаты, а я только сейчас обратила внимание на облачко пара, потухшее в отблесках рассвета.

Поспешила внутрь, закрыла дверь, Рэн уже к тому моменту расположился за столом, как император. Хотя, возможно, император не сидел бы так, словно его сейчас будут развлекать артисты. Или еще кто-нибудь. Развалился он так, как отдыхал знойным днем.

Но что поделать? Я просто хотела спасти деревце.

Сегодня повторилось все то же самое. Рэн морщился, кривился, словно ребенок, еще и отворачивался, когда я пыталась его накормить. Непонятно, откуда бралось мое терпение; вся надежда жила в том дереве, которое я так сильно хотела спасти. Хотя там уже едва ли что можно было спасти…

Под конец, когда оставалось немного, я думала забрать и унести остатки, но Рэн меня спешно отругал.

– Ты что? Считаешь, что я наелся? Или решила доесть все сама?

– Ну что Вы, господин? Как бы я посмела? – терпела я.

– Почему ты все еще считаешь, что можешь здесь что-то решать? – Все больше сужались его глаза.

– Нет-нет, господин, – безразлично бормотала себе под нос я. – Ваше веление для меня закон.

Рэн ухмыльнулся и окинул меня оценивающим взглядом. Он это делал довольно часто – я уже с этим свыклась.

– Корми меня уже! – снова рявкнул он.

Завтрак прошел напряженно, но все когда-нибудь заканчивается… и хорошее, и плохое. Так что он доел все до последней крошки и махнул на меня так, будто отсылал собаку. Что поделать? Я пока еще не лекарь, чтобы обращаться ко мне уважительно, а Рэн все еще Рэн, посем хорошо, что содержимое миски на вывалил на голову. И на том спасибо.

Вернулась на кухню, помыла посуду, быстро перекусила и отправилась в лекарскую библиотеку. Ноги сами повели сначала к Арину, но на полпути я себя одернула, развернулась и отправилась по назначению. Я знала, что все теперь по-другому, и лучше бы мне не бередить старые раны.

За текстами я просидела все утро до самого обеда. К моему удивлению, появился учитель и с надменным видом проследил за тем, что я делала. В его взгляде было столько осуждения, что хотелось поднять записи и доказать ему, что я читала именно то, что мне дали, а не что-нибудь другое.

Но, кажется, расположение учителя, как и расположение Рэна, заполучить было практически невозможно. А посему, похоже, особенно стараться тоже не стоило. С Рэном и так все понятно, а вот с учителем: возможно, если я все выучу, отвечу на любой вопрос лекаря в дальнейшем, он хотя бы поймет, что я не тратила время зря, а действительно усердно занималась! По крайней мере, я на это надеялась.

Примерно после обеда я поднялась и немного размяла затекшую спину. Подустала, что неудивительно. Спала плохо, бродила по ночам, так что странно, что я за чтением не уснула. Что же…

Вернувшись к текстам, планировала освоить многое, но внезапно услышала голоса снаружи. Памятуя о предыдущем визите, перепугалась, что опять Рэн явился. Неужели он решил, что я теперь ему и обеды, и ужины буду готовить? И завтраков-то слишком много… каждый день… а тут…

Но когда дверь распахнулась, я увидела неожиданных гостей. Выпрямилась и уставилась на госпожу Синь. Служанок, что и создавали шум по пути сюда, я насчитала четверых. А чего это они?

– Госпожа?.. – Неопределенно смотрела я на нее, обдумывая причину прихода.

Вдруг нас вчера кто-то видел? Или слышал? О, ужас! Мы же обсуждали семью Онэро! Неужели сейчас будет выговор? Госпожа Синь выглядела взволнованной и напряженной, когда усаживалась за столик рядом со мной.

– Юин, – обратилась она вкрадчиво, мое сердце забилось чаще, – у нас возникла проблема.

Мое сердце упало, я перепугалась не то слово, попыталась придумать оправдание, но чему? Ведь предмет разговора все еще не был озвучен.

– Какая, госпожа? – с тревогой спросила я.

Госпожа Синь прикрыла глаза и напряженно вздохнула.

– Господин Арин, – произнесла она, и меня словно перевернуло с ног на голову.

– Что с ним? – слетело с моих губ раньше, чем я об этом подумала.

Госпожа снова напряженно вздохнула, а затем посмотрела на меня с волнением.

– Он отказывается есть и пить, а также оказывать ему какое-либо лечение, – когда она закончила фразу, моя улыбка растянулась до ушей. – Он требует, чтобы ты вернулась.

Ах! Мое сердце подпрыгнуло от радости, я чуть сама не вскочила на ноги и не принялась плясать от счастья! Арин!.. Но ведь не очень-то хорошо улыбаться, когда госпожа сказала о проблеме.

Улыбку с трудом скрыла, кашлянула, серьезно заявила:

– Ох, какой ужас, – покачала головой и зацокала языком. – Что же делать, что же делать? Даже не знаю. – Я вскочила на ноги и двинулась к выходу. – Я бы с радостью как-нибудь помогла, но у меня столько дел, столько дел, – растолкала служанок у выхода. – Может, как-нибудь к нему загляну.

Госпожа Синь провожала меня внимательным взглядом, а когда я рванула вперед по двору быстрее ветра, даже ничего не бросила вслед. Я совсем позабыла обо всех приличиях: бежала, словно ребенок, без правил, ограничений, подгоняемая счастьем.

Нельзя было быть столь беспечной, потому, когда показался двор справа, по которому сейчас ходила куча стражей и прислуги, я притормозила и пошла обычным шагом, как если бы просто гуляла. Шла-шла-шла – двор кончился, – побежала!

Арин! Он хотел, чтобы я вернулась! Не ест, не пьет!.. Плохо, он же ранен!.. И почему меня не позвали раньше?..

Неважно! Я была так счастлива, что была готова кричать в голос!

Добежала до знакомого миндального дерева, притормозила, отдышалась, а то как-то подозрительно, что я так неслась. Подождала пару мгновений. Дверь была открыта, я не могла скрыть улыбку. Шаг, другой, вот и комната.

Глава 10

Арин сидел на кровати, смотрел на ширму, дулся. На движение снаружи отреагировал, повернулся – узнал меня, тут же надулся сильнее и отвернулся. Это меня развеселило, и я с трудом подавила желание рассмеяться в голос. Я была так счастлива, что и не передать словами.

На столе стояла еда, от нее все еще шел пар: похоже, служанки принесли ранее, снова не добились от Арина ничего путного, поэтому пошли за мной. Какое же неописуемое счастье.

Арин… Он несильно изменился за эти полтора дня. Может быть, только побледнел немного: все-таки ему нужны были силы, а он объявил голодовку.

Ничего не спрашивая и не объясняя, я прошла к столу, взяла миску с рисом и пошла к Арину. Он все еще дулся и отворачивался, но я села рядом и стала ждать, когда он оттает. Он картинно отвернулся в другую сторону и теперь разглядывал дверной косяк.

– Ты меня бросила, – когда молчать уже было нельзя, заметил он оскорбленно.

– Вовсе нет, – все еще улыбалась я.

Арин улыбку услышал, быстро нахмурился и повернулся ко мне.

– Как нет, если да?! – возмутился он. – Ты пошла за завтраком. И что?

– Прости, – извинялась я все еще с улыбкой. – Но господин Этари сказал, что я больше тебе не нужна.

– И что? – перебил Арин. – Разве я тебе что-нибудь подобное говорил?

Я смущенно опустила глаза, поковырялась палочками в рисе, попыталась стереть улыбку с лица – все равно ничего не вышло. Что же, я хотя бы пыталась.

– Я не со зла, правда. – Вернулась к нему взглядом, а он все еще будто ждал объяснений.

– Ты бросила меня умирать от голода! И смотри! – Он задрал рубашку, и я заметила, что его повязка снова багряная. – Я ведь и умереть мог, а тебе дела не было.

– Вовсе нет. – Спокойно собрала рис палочками и поднесла Арину.

Он возмущенно вздохнул, отвел взгляд, но обиженно съел предложенное. Все-таки он действительно голодал, что меня невероятно тронуло, ведь есть-то хотел. Судя по тому, как он проглотил, даже не прожевывая, голод зверский. Я покормила его быстрее – он съел все.

Когда сходила за добавкой и мясом, Арин все же почти сдался, облизнулся, увидев вкусности в моих руках. Съел все, я не успевала его кормить.

– Не делай так больше, – когда мясо закончилось, попросил он мягче. – Я же тут от голода умру.

Я тихо посмеялась и вздохнула, поднялась и вернула миску на поднос.

– Что это со всеми вами? Никто не хочет есть сам! – надулась притворно я.

– Что значит «никто»? Ты еще кого-то кормишь? – ревниво потребовал Арин.

– Приходится, – вздохнула обреченно. – Это уговор за спасение дерева.

Арин нахмурился и смотрел на меня несколько минут в недоумении, пока я убиралась на подносе. Потом чуть наклонился и выглянул во двор.

– Вот этого? – не своим голосом вдруг уточнил он.

Меня позабавил этот случайный звук, Арин к тому же смутился, откашлялся, но уже секунду спустя я посерьезнела и произнесла:

– Что значит «вот этого»? Не смотри на него так. Оно еще живо. Ты сам выглядел ничуть не лучше после того, как тебя сюда принесли. Я же не махнула на тебя рукой только потому, что ты выглядел бледнее трупа.

Арин обиделся.

– Ты сравниваешь меня с деревом? – буркнул он.

– Думала, ты будешь сравнивать и меня, – призналась я нечаянно, а Арин нахмурился.

– И как? Понравилось сравнение? – намекнул на то, что даже не пытался идти навстречу служанкам, которых прислали на замену.

Я смущенно поджала губы, пытаясь скрыть улыбку, а затем подошла к нему и села рядом.

– Нужно сменить повязки, – сообщила я.

Он тут же поднял руки, я его раздела и принялась за дело. Он за мной снова пристально наблюдал. Правду говорят: все познается в сравнении. Только я привыкла к Арину, что он перестал присутствовать в моей жизни, как стало его не хватать…

Рана по-прежнему была в порядке, заметно лучше, но все же лекарство я вновь нанесла. Замотала его торс тугой повязкой. Когда я закончила и коснулась взглядом его глаз, он заговорил:

– Не оставляй меня, – попросил он проникновенно, мурашки побежали по коже. – Дело не в том, что ты делаешь. Дело в том, что ты рядом.

Сердце пропустило удар, Арин смутился, опустил взгляд.

– Можешь не кормить меня, даже не бинтовать, – произнес он. – Но дело не в этом. Дело в тебе. Когда я засыпал каждый раз так, будто возвращение не предполагалось, единственная мысль, которой я грезил, была ты. Вот я проснусь, и ты рядом. Это заставляло меня возвращаться, понимаешь?

Он поднял глаза и обомлел. Потому что в уголках моих глаз стояли слезы. Я улыбнулась, часто-часто заморгав, вздохнула, попытавшись успокоиться. А Арин пока не до конца понимал, откуда в моих глазах эти слезы.

– Это самое прекрасное, что я слышала в своей жизни, – призналась я, набравшись смелости снова взглянуть в его шоколадные глаза.

Он смотрел на меня так, будто бы заглядывал в самую душу, что сейчас ликовала. В сердце разливалось тепло.

Арин хотел мне что-то сказать, как вдруг послышались чьи-то голоса и топот ног. Арин тоже прислушался, обернулся, не понимая, что происходит, но не успели мы даже подумать о том, чтобы выглянуть наружу, как внезапно в комнату ворвалась толпа служанок и слуг. Все они забились в нашу маленькую комнату, словно набежавший табун лошадей. Набиться сюда в таком количестве – это надо было постараться! Кто-то из последних бесшумно задвинул дверь, а мы с Арином поняли, что зажаты на кровати между стенкой и кучей слуг.

Переглянувшись с Арином, я поняла, что и я, и он хотели одного: понять, что происходит. Однако понимание не приходило.

– Что случилось? – поинтересовался Арин.

– Тише-тише, господин! – зашикала на него служанка. Я ее узнала.

– Сян! – шепотом позвала я, она вывернулась из-под чьей-то ноги и взглянула на меня, улыбнулась в ответ. – Почему вы прячетесь?

– О, Юин, – застонала Сян, но, похоже, больше от неудачной позы, которую она заняла. – Случилось страшное.

– Вчера, – заговорил кто-то из-под моего левого локтя басом, и я вздрогнула от неожиданности, – кто-то видел подозрительную личность у восточной стены.

– А теперь хозяин всех подряд расспрашивает, подозревает, что кто-то из нас мог вести тайные дела, – застонала Сян, закончив мысль.

– Тише! – шикнул на нас кто-то, а за дверью раздался шум.

Возможно, ветер.

Хм, подозрительная личность у восточной стены. Либо меня заметили – тогда ничего страшного, – либо кто-то все же услышал разговор Этари с тем типом. И, с одной стороны, это хорошо, ведь кто-то нес свой пост, зная, что делал.

С другой стороны, почему господин Дэран допрашивал всех слуг? Я к тому, что если он не знал, что это был Этари, значит, тот мужчина в черном не был другом семьи. Друга бы пригласили через главный вход. Так что…

– А чего вы все здесь-то прятаться решили? – потребовал Арин. – Разве хозяин не допросит всех и каждого?

– Мы-то знаем, что это не мы! – снова заговорили из-под моего левого локтя. – Вот мы и решили подождать, пока найдут виновного, а потом выйдем!

– Отличный план, – вздохнул Арин. – Только вот он не сработает. Потому что если господин придет сюда, что помешает ему заглянуть внутрь?

Повисла напряженная тишина. Арин был прав, как никогда, – делать было нечего. Кто мог, начал переглядываться с теми, кто не утрамбовался под остальными. И если господин заглянет сюда… что же! Гениальные мысли все еще изредка посещали меня!

– Предоставьте это мне! – предложила я шумно. – Пропустите! Пропустите!..

Принявшись пробираться сквозь толпу на выход, я чувствовала себя так, будто выбиралась из шкафа с одеялами. Цеплялась за чье-то рёкамэ, спотыкалась, чуть не падала.

– Юин! Что ты делаешь? – окликнул меня Арин, попытался метнуться следом, но путь и так был труден, а для его состояния совсем уж невозможен.

– Не волнуйся, я вернусь, – пообещала я, улыбнувшись напоследок. – Всем сидеть тихо-тихо.

Никто не проронил ни слова, все только не очень дружно кивнули. Потом кое-как расползлись в разные стороны, чтобы не светиться, когда я буду выходить. Я же вздохнула, приняла умиротворенный вид, приоткрыла дверь и бесшумно выскользнула наружу с ловкостью кошки.

Господина Дэрана я заметила краем глаза где-то справа – он заметил меня в ответ. Конечно же, я не подала виду: очень тихо закрыла дверь в комнату, вздохнула, будто бы воздухом подышала и не ожидающая ничего медленно побрела к миндальному дереву. Лучше пусть посчитает меня странной, нежели захочет заглянуть внутрь.

Подошла я, словно одуванчик на ветру, улыбнулась, погладила ствол – изобразила всеми возможными силами, как тут одиноко. Краем глаза заметила, как господин приближался ко мне. Перед ним даже ураган вежливо бы раскланялся и улетел подобру-поздорову. Так что моей выдержке можно было только позавидовать.

Он подошел решительно, можно было бы принять его реакцию за возмущение, но я все еще играла свою роль. И вот я якобы только что увидела, что кто-то стоял за спиной, – сначала обернулась неспешно, проверила, может, ветер? Но тут господин Дэран. Резко крутанулась на пятках, взвизгнула и произнесла что-то нечленораздельное от испуга. К счастью, господин производил неизгладимое впечатление, а потому я почти не играла.

– Господин! Здр-авст-вуйт-е! – Как-то очень странно я расставляла ударения в словах.

Сейчас я не играла. Если закрыть глаза и представить то ощущение, которое вызывал Господин, это все равно что находиться рядом с пропастью, из которой вырываются языки пламени. Даже не вулкан, нет. Потому что вулкан либо спокойно булькает лавой, либо извергается.

Но господин Дэран был угрожающе спокоен. Как пламя.

– Что ты делаешь? – спросил вроде бы спокойно: обычный вопрос, но мне вмиг захотелось рухнуть ему в ноги и покаяться во всех грехах.

Спокойно, держаться, придерживаться наспех составленного плана. Пожалуйста, продержись!..

– Господин, – нервно улыбнулась, все еще не поднимая глаз. – Только что напоила лекарствами Арина, уложила спать. Решила передохнуть.

Дэран молчал, пронзая меня взглядом, словно копьями. Я дрожала: невозможно было стоять спокойно под его пристальным взглядом. Никто не выдерживал, а я особенной и не была, чтобы выделяться.

– Где ты была вчера ночью? – потребовал господин.

– В лазарете, господин, – призналась, а потом подумала: наверное, не стоило рассказывать ему о том, что сначала я спала с Арином – в смысле, в его комнате, потому что ухаживала за ним; потом меня распределили в лазарет учиться, ночью не знала, куда податься. – Нездоровилось.

Мельком заметила движение в галерее слева: кто-то из слуг судорожно метнулся сюда, заметил господина Дэрана, в ужасе разинул рот и был таков, нырнув в ближайший куст. Хозяин дома Онэро медленно обернулся, посмотрел именно в то место, где только что был кто-то из слуг. Ужас повис даже в воздухе вокруг того места. Нужно было отвлечь его, а то господин собирался уходить, потеряв ко мне всякий интерес.

– Господин, – обратилась я смелее, чем можно было. Когда он снова повернулся ко мне, я пожалела о своей смелости. – Простите мое любопытство, что это за дерево?

Господин Дэран сначала пронзил меня взглядом: ощущение, словно он держит меня за грудки и пытается пробить мной стену.

Когда он все же взглянул мне за плечо, я почувствовала секундное облегчение.

– Миндаль, – озвучил очевидное он, потом окинул взглядом, как бы подразумевая: «Хорошо, что ты не деревья лечишь».

– Простите, господин, я заметила, что господин Рэн не любит это дерево, – решила, что раз уж идти, так до конца. – Я не могла не заметить, что у них с господином Этари некоторые… разногласия. Вот я и предположила: возможно, это дерево посадил господин Этари?

– Нет, – однозначно ответил господин Дэран.

Я испугалась и быстро взглянула на него. Ладно. По крайней мере, ответил.

– Может, его посадили в его честь? – предположила я.

– Нет.

Так, где я ошиблась? Правильно, хочешь услышать другой ответ – задай другой вопрос.

– Не сочтите за грубость, но… что это дерево значит для господина Рэна?

Господин Дэран тяжело вздохнул, а затем обогнул меня и шагнул к миндалю, провел ладонью по стволу, будто что-то увидел в почти засохших ветвях.

– Этот миндаль здесь посадили в день свадьбы наших родителей, – сообщил внезапно он, а я лишь захлопала глазами. – Долгое время он пышно цвел, но десять лет назад он заболел. Листья пожелтели, дерево стало чахнуть. Рэн связал это с гибелью родителей и сам напророчил: как только дерево умрет, он будет уверен в том, что это правда.

– И что тогда будет?

Господин Дэран серьезно посмотрел на меня.

– Он убьет брата, – так спокойно проговорил он, что я только глаза округлила.

– П… п… – просто не знала, что и сказать. – Да? Он убивает дерево, чтобы?..

Ничего не понимаю. Полагаю, это господин Дэран понял. Как это можно было не понять, особенно по моей бессвязной речи?

– Конечно, он это не всерьез, – заметил он, снова глядя на дерево, а я вот что-то в этом сильно засомневалась, но предусмотрительно промолчала. – Ему нужно во что-то верить.

– То есть верить в смерть родителей – это нормально?

– Я не говорил о нормальности. – Господин Дэран осадил меня взглядом. – Ты Рэна вообще видела?

– Да, – пискнула в ответ.

– Нормально для него – это шиворот-навыворот, – лишь добавил он. – Так или иначе, дерево держалось. Он не сдавался, все пытался, но оно все живет. Однако он не оставляет попыток. – Господин Дэран снова взглянул на меня, и показалось, что в этот раз как-то игриво. – Теперь еще и ты ему мешать стала. Это неравный бой, поверь мне. Ты проиграешь.

Это почему-то меня задело.

– Вы меня не знаете, – буркнула обиженно.

А Дэран улыбнулся.

– Верно подмечено, – неоднозначно ответил он, а затем ушел.

А я прикусила язык, понимая, что подкинула поленьев в костер его недоверия ко мне. Что же это я? Да, у меня война за дерево, но могла бы вести ее тихо и мирно.

И почему только никто не верил в то, что я выиграю?

Думаю, расстроилась, поэтому и смотрела себе под ноги, но внезапно заметила то, что расстроило гораздо больше подозрений хозяина дома.