Текст книги "Лис из клана серебра"

Глава 15

Рэн на время затаился, и это беспокоило. Нашел себе другие заботы? Может быть. Но вот кто не забыл обо мне, так это господин Этари. Вечером, когда я относила посуду на кухню, он возник, словно призрак, я даже ахнула от испуга. Он улыбнулся мне и сказал:

– Почему ты так нервничаешь?

Прозвучало очень неоднозначно, особенно в свете нашего последнего разговора. А я тут еще и одна, Арин пока недостаточно окреп, чтобы ходить со мной. Может, это и к лучшему.

– Простите, господин, я все еще не пришла в себя после того случая, – призналась я.

Этари ухмыльнулся и вскинул брови.

– После того как я обвинил тебя в том, что ты проникла в дом незаконно? – игриво уточнил он.

– Нет, после того случая, когда на дом напали убийцы. – И что-то так не понравилась его интонация, что я набралась наглости, подняла глаза и смело заявила: – Ну, знаете, один из тех, с кем вы беседовали незадолго до нападения у восточной стены.

К моему удивлению, Этари не перестал улыбаться, хоть теперь от этой улыбки веяло лютым холодом. У меня аж кости продрогли.

– Почему ты не занимаешься? – решил, что, обменявшись любезностями, мы закрыли много тем.

Сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Подумала, после ваших обвинений в том, что я шпионка, мне больше не разрешено приходить в лазарет и уж тем более учиться мастерству.

– А я думал, это потому, что ты назвала своего учителя самовлюбленным дедом, – игриво поддел меня Этари. Я виновато поджала губы и как могла разглядывала все что угодно, только бы не смотреть на господина. Его это забавляло. Начинало прослеживаться семейное сходство с Рэном. – За что ты его так?

– Я спасала Арина.

– Оскорбляя учителя? – все еще потешался.

Снова необоснованная наглость взяла верх – я посмотрела на Этари.

– Вы должны быть рады: в конце концов, это именно вас он недолюбливает, – заметила я откровенно.

Улыбка сползла с его лица.

– Что?

– Я пришла к нему в тот вечер и просила помощи. Так вот, учитель сказал, что проявил благосклонность исключительно потому, что уважает ваших родителей. Но не вас. И принялся читать лекции вместо того, чтобы помогать. Вот я и не сдержалась.

Этари недолго смотрел на меня, как на врага, будто считал, что я могла все это выдумать. Если честно – могла. Но ему об этом знать необязательно.

– Так и сказал? – Безразличие в его голосе было напускным.

– Не слово в слово, но суть передала. Все еще хотите, чтобы я ходила на занятия?

– Да, – не сомневался. – Ходи и требуй большего. Я потребую.

– И после всего вы доверите мне свою жизнь? – теперь хитрила я.

Этари уже погрузился в предположительный гневный разговор с учителем, поэтому не сразу отреагировал на мои слова. Спустя несколько секунд его взгляд сосредоточился на мне, в глазах сверкнули искры. Надо было отступать.

– Завтра. С утра. Будь в библиотеке и занимайся. Тебе все ясно?

– Да, господин, – безропотно поклонилась ему.

Этари сделал несколько глубоких вдохов, а потом ушел. Что же…

– Изучать травы? – Когда сообщила Арину, чем собираюсь заняться завтра утром, он захлопал глазами. – Это… интересно?

Вздохнула.

– Не сказала бы. Но… раз уж господин Этари мне доверяет настолько, чтобы я этим занималась, это ведь хороший знак, правда?

Арин смотрел на меня так, будто осуждал. «Зачем говоришь мне это, когда я понимаю тебя гораздо лучше тебя самой?» – говорили его глаза. Но я промолчала. Он и так сделал для меня слишком многое, но ведь он был со мной откровенен. Смогу ли я быть откровенной с ним?

На следующее утро я быстро сбежала на кухню, спешно приготовила завтрак, а, когда вернулась в комнату, Арин уже не спал. Он не задавал вопросов, ничего не уточнял, просто поел, позволил мне сменить ему повязки – раны заживали гораздо быстрее, чем в первые дни, – и после этого заявил:

– Что же, посмотрим, что это за лазарет такой.

Я могла бы сказать, что ему нужно отдыхать, нам идти через всю территорию, это займет полдня, а его сил недостаточно. Но шоколадные глаза мне доверяли – и я не могла обманывать это бесценное доверие.

– Я уже присмотрела: на нашем пути будет несколько скамеек: места, где ты сможешь отдохнуть, – поделилась я с улыбкой, и Арин ответил мне тем же, заметно расслабившись.

Как я и предполагала, шли мы медленно. Удивительно, но на пути нам почти никто не попался: по длинной галерее, по которой мы держали путь, никто не ходил. Только страж, что приглядывал за нами по указке Этари, проводил ленивым взглядом. Не менее лениво он поплелся за нами, но мы шли очень медленно, поэтому он прилег поспать, пока мы двигались вперед.

На удивление добрались мы не через сутки, но все равно Арин устал. Настоял на том, чтобы добраться до того самого столика, за которым я занималась, а не остаться на мягком диванчике у выхода. Как только помогла Арину устроиться, дверь в библиотеку распахнулась, и появился учитель. Я тут же вспыхнула от смущения, а затем низко поклонилась.

– Доброе утро, учитель! – выпалила я громко и отчетливо.

Он постоял в дверях, окидывая меня и Арина оценивающим взглядом. Пока я гнула спину, доказывая свое почтение, Арин улыбнулся и помахал рукой, как своему закадычному другу. Учитель от этого в восторг не пришел – скривился.

– Опаздываешь, – внезапно заявил мне он, а когда я вскинула голову с удивлением на лице, собираясь хоть что-нибудь ответить, шумно задвинул дверь и ушел.

Хорошо ли это? Не знаю. Стоит ли к нему лезть? Тоже не знаю. Надо будет попробовать, но явно не сегодня. Если Этари приходил к нему и разговаривал, наверное, учитель был не очень доволен. Ладно, подождем.

Вернувшись за стол, я развернула свитки, чем очень заинтересовался Арин. Он начал расспрашивать меня обо всем, словно ребенок, который постигал мир. Но его раны и длительная прогулка сыграли свою роль. Когда я все-таки взялась читать тексты, он улегся поверх книг и задремал. В окно заглянуло солнышко, убаюкивающе укрыло мягким теплым светом Арина. Он спал так заразительно сладко, что я сама чуть не поддалась искушению.

Пару раз он вздрагивал: ему что-то снилось, а может быть, он замерз?.. Поднялась осторожно, тихо, обошла его, направившись к выходу. Хотела сделать хорошее дело…

– Юин, – услышала и обернулась. Сонный и не до конца проснувшийся Арин приподнялся над книжками. – Ты куда?

– Хотела заглянуть в лазарет, взять тебе одеяло.

Он будто бы и не услышал, что я сказала, протянул мне ладонь.

– Не уходи, – попросил он и снова растопил мое сердце. Вернулась к нему, села, сжала его ладонь. Он улегся обратно и тихо добавил: – Мне хорошо, когда ты рядом.

И вновь уснул.

Так и прошел этот тихий, теплый день. Что-то особенное было во всех днях с Арином. Слишком особенное…

К счастью, ему становилось все лучше. Эликсиры помогали, как и еда, которую Арин с аппетитом поглощал. Он продолжал засыпать, пока я занималась в библиотеке, но уже не потому, что ему было тяжело сюда добираться. Ему действительно было хорошо рядом. Это трогало меня до глубины души. Особенно когда я ловила его улыбки во сне, будто спокойный сон рядом со мной был чем-то само собой разумеющимся.

На следующий день мы снова отправились в библиотеку. Поскольку галерея вела практически насквозь через все поместье, в какой-то момент мы проходили мимо главного двора. Арин уже чувствовал себя лучше, но все равно уставал, поэтому мы делали передышки, двигались не слишком быстро.

Из-за коротких минут отдыха стали свидетелями, как господина Дэрана Онэро провожали в дорогу. Понятное дело, что никто не говорил, куда он едет, зачем, да и выглядел он вполне обычно. Серебристо-серое рёкамэ клана выделяло его из толпы слуг. Он никогда не пытался отличиться за счет своего положения – он просто был собой. В этом и заключалась его особенность.

Рэн следил за старшим братом как бы исподтишка, стоя в тени колонны. Этари тоже был здесь, но провожал старшего брата открыто. Судя по количеству слуг и общему настрою, глава дома собирался в гости. Надолго ли? Даже не знаю, как там сложилась судьба с гостями, которые были здесь недавно.

Домик у миндального дерева и правда будто отделен от всего поместья.

– Значит, сегодня опять будут травы, – уже широко зевал Арин, когда мы расположились за привычным столиком. Он приспособил для себя наиболее удобные книги. Спать на подушке будет совсем уж невежливо, как он сам говорил. А так – задремал за делом. Меня поражало, как терпеливо он всегда сидел со мной. Он мог бы остаться в комнате, но он каждый день ходил в библиотеку. – Приятного чтения.

– Арин, – позвала серьезно, он тут же проснулся и выпрямился, по одному звуку своего имени понял, что это не простая передышка. Я закусила губу и вздохнула. – Ты не спрашивал меня, почему я проникла сюда, почему солгала.

Арин выслушал внимательно, расхотел ложиться, подумал буквально секунду.

– Мне достаточно того, что ты спасла меня. – Снова трогал струны моей души.

Пришлось сделать медленный вдох, чтобы хоть немного успокоиться.

– Но… неужели тебе неинтересно узнать?

– Интересно, – серьезно заявил он. – Безумно интересно все, что с тобой связано. Но я помню, как ты испугалась, когда Этари задал этот вопрос. Я не хочу, чтобы рядом со мной ты боялась. Мне нравится… как ты улыбаешься.

Ох… сердце уже не выдерживало. Подышала недолго, собираясь с мыслями, и все же решилась.

– Мы с отцом живем в пригороде, – начала рассказывать, – мама работает в столице во Дворце, и мы видимся с ней всего несколько раз в год. Кхм… – Волнение вновь поднялось, пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем продолжить. – Первого августа в городе проходит праздник речных духов, и мы с отцом отправились, как обычно, на него посмотреть. Все было хорошо, полдень, солнце светило высоко, когда я оказалась в толпе, смотревшей представление и… голову будто закружило. Все расплылось, и я потеряла сознание.

– Очнулась в каком-то забытье. На берегу озера, – сообщила я, а Арин в удивлении вскинул брови. – Странные были ощущения. Я будто бы устала, мышцы болели, но я не помнила, как туда попала. Более или менее определила время: наступал вечер. Конечно, это было для меня дико, но вроде бы я была в порядке. Поэтому и пошла домой. Отец был дома. Как увидел меня, так чуть сознание не потерял. Потом бросился меня обнимать. Я понимала, что и самой страшно, но не понимала, почему он так переживает. И тут выяснилось неожиданное: оказалось, что я исчезла не на один день, а ровно на год.

– Год? – выдохнул Арин. – То есть?..

Закивала.

– Верно. Первого августа в толпе я исчезла – первого августа год спустя я вернулась. И не помню, что за этот год произошло. Где я была, что делала, с кем – вообще ничего. Словно я просто уснула на несколько часов, а потом очнулась, и все. Куда пропал целый год? Год, понимаешь? За один день страшно, а уж год…

Тяжело вздохнув, попыталась унять ту бурю негодования, что все еще бушевала во мне.

– Когда папа немного успокоился, я рассказала ему все, что помнила. Он поделился тем, как прожил этот год. Он искал меня всеми силами, но не находил. Я будто исчезла. И это тоже странно. Он был рад, что я вернулась, но я не могла это отпустить. Папа не хотел, чтобы я в это углублялась, достаточно того, что я жива и невредима, но все-таки согласился мне помочь. Мы сходили на рынок, прошлись по тому же пути, которым шли год назад. Но воспоминаний у меня не было. Ничто не намекало мне о прошлом. Тогда мы начали спрашивать людей. Почти никто меня не узнавал, но один старичок внезапно вспомнил, что видел меня. Он ничем не занимался целыми днями, проводя их в наблюдении за теми, кто проходил мимо. И он видел меня. Только вот не одну, а с кем-то из дома Онэро. Моего спутника он узнал по рёкамэ.

– Серебро, – догадался Арин, я лишь закивала.

– Я исходила весь город во всех направлениях, возвращалась к озеру, но ничего не помогало вспомнить. Я не находила знакомых мест, ничего. Тогда я и решила, что единственное, что мне осталось, – это дом Онэро.

Арин ненадолго задумался.

– Тебя кто-нибудь узнал? – поинтересовался он.

– Понимаешь, в том-то и дело: если все забыла я, возможно, и кто-то из дома Онэро тоже все забыл.

– И это может быть кто угодно. А тот старичок сказал тебе? Был это мужчина или девушка?

– Мужчина, – подтвердила я. – Но это были слова старичка. Еще я нашла одну девушку, которая подтвердила, что я ходила с кем-то из дома Онэро. Причем она обвинила меня, будто я распутница, потому что иногда носила наряды, как какая-нибудь танцовщица из публичного дома. Но я ничего из этого не помню! Совершенно! Кем я была? Ведь я же прожила год, куда делись эти воспоминания? Почему забылся весь этот год? Почему помню все, что было до?

Арин снова задумался.

– Этари ведь только возвращался в поместье, – принялся сразу же рассуждать он. – Он не мог быть тем, кто был с тобой?

– Он уехал в пригород десять лет назад, но я не следила за его жизнью, чтобы утверждать наверняка. Все, что я узнала, а точнее, отец – это все те подробности, которые в итоге мне очень пригодились, когда я присоединилась к слугам из свиты господина. И судя по тому, что рассказывали люди из ближайших деревень, Этари жил все это время в поместье, даже иногда посещал праздники.

– Значит, это не он, – размышлял вслух Арин. – Рэн? Нет, этого бы ты запомнила в любом случае.

Я посмеялась.

– Не могу утверждать, но, если все забыла, кто знает?

– Дэран… да кто угодно, даже стражи дома, если задуматься: они ведь все носят серебро, – продолжал Арин, а я все кивала.

– У меня была надежда, что этот кто-то меня все-таки узнает, но если я забыла, то вполне вероятно, что и он все забыл. Только с чего-то же надо было начинать.

– Какой был план?

– Проникнуть в дом, понаблюдать за всеми, может быть, что-то вспомнить. Потом потихоньку начинать расспрашивать об обитателях дома. Но не сразу, иначе это было бы подозрительно.

– А Норио? – предположил Арин. – Вдруг это он? Почему он тебе не доверял?

– М-м, потому что он хороший страж господина и оказался прав, – нервно улыбнулась я.

– Но ты ведь, – Арин нахмурился, – ты ведь спасла меня.

Он как будто по-новому посмотрел на эту ситуацию, и что-то снова оттаяло в его глазах. Я улыбнулась ему в ответ.

– И я бы сделала это еще раз, – добавила я.

На несколько мгновений мы словно выпали из реальности, глядя друг другу в глаза. Очередное откровение требовало понимания, ощущения, принятия.

– Спасибо, – внезапно произнес Арин.

– За что?

– За доверие. – Он улыбнулся. – Теперь я приложу все свои силы, чтобы помочь тебе вспомнить… или найти того, с кем ты провела этот год. – Он на миг задумался. – Надо узнать, чем ты там занималась, а то мне не нравится, что ты была с кем-то наедине так долго и ничего не помнишь об этом.

Он надулся, а я, наоборот, развеселилась.

– А что, если я делала что-то плохое? – предположила я.

– Ну и ладно. Узнаю твои темные стороны.

– А вдруг они тебе не понравятся?

Арин вздохнул и тепло улыбнулся.

– Я не разделяю тебя на плохое и хорошее. Да и к тому же что такого плохого ты могла делать? Никаких громких убийств не произошло, похищений, краж – ничего серьезного. Иначе об этом бы говорил весь город.

Кивнула.

– Надеюсь, что мы всего лишь бродили весь этот год и пытались выяснить, кем были до этого, – вздохнула. – Ведь я сейчас не помню, что было за целый год, возможно, в том состоянии я не помнила, что было до этого. Так ведь?

– Нет, это слишком просто, – отмахнулся Арин. – Может быть, ты ввязалась в приключение? Ездила в столицу империи?

– Все твои предположения безобидны, – расслаблялась все больше я.

Арин снова мягко улыбнулся и взял за руку.

– Юин, что бы ни произошло за этот год, оно уже в прошлом, оно уже случилось. Как бы там ни было, все уже закончилось. И да, возможно, я понимаю твоего отца и поддерживаю идею оставить все как есть.

– Почему?

– Потому что если кто-то стер тебе память специально, он явно не хочет, чтобы ты что-то не то вспомнила. Это что же за сила такая? Понимаешь?

– Я думала, может, ответ смогу найти здесь? – Приподняла свиток. – Вдруг это был какой-то дурман? У всего есть срок действия, а если он не заканчивается, может, это не проблема, а ее решение? У ядов всегда есть противоядие.

Арин понимающе закивал.

– Что же, – хлопнул в ладоши он и растер их, – не зря ты меня с собой берешь. Начну наконец-то помогать.

Я медленно улыбнулась, наблюдая за его решительностью. Правильно ли я поступила, доверив ему свою тайну? Меня она беспокоила – это несомненно. Но проблема все еще оставалась: когда я выясню, что случилось за прошедший год, буду ли я сама готова к тому, что узнаю? И как отнесется к этому Арин?

Пока он, конечно, принимал все, даже мою ложь. Но мне самой было не по себе от возможной правды, о которой мне ничего не было неизвестно. Поэтому… поэтому я и рассказала Арину сейчас. Если мы узнаем об этом вместе, мне не придется выбирать: рассказывать ему или нет. Он узнает это вместе со мной. Что бы это ни было.

Арин хотел помочь – это было приятно, но он по-прежнему не до конца пришел в себя. Поэтому достаточно быстро устал. Мне пришлось практически заставить его возвращаться в комнату – он нехотя, но согласился.

Вечерело. Я уложила Арина и собиралась сходить за ужином, как вдруг услышала стража снаружи:

– Приветствую, господин.

Который?

Глава 16

Арин уснул. Мне не хотелось его беспокоить, и если бы это пришел Этари, то нужно было его просто спровадить. Но ведь Господ в доме было несколько, и стоило мне выглянуть наружу, как я немедленно бросилась к миндальному дереву. Мало того что это был Рэн, так он еще и с топором пришел.

– Что вы делаете? – снова налетела на него ураганом я.

Он ожидал моего появления, самодовольно улыбнулся и обернулся, окинув надменным, оценивающим взглядом.

– Ты перестала приносить мне завтраки, – изобразил притворную обиду он.

– Вы же не обещали, что за это не тронете дерево. – Пыталась выхватить у него топор.

Рэн потешался над моими попытками, все время прятал инструмент и уворачивался.

– Да, не обещал, но я не сказал, что ты можешь перестать, – продолжал играть со мной в кошки-мышки он. – Ты думала, что победила? Так просто? Это мой дом и моя несчастная коряга, от которой я избавлюсь.

– Нет! – когда он замахнулся, я вскрикнула слишком громко, покосилась на приоткрытую дверь. Только бы Арина не разбудить. – Пожалуйста, господин, не нужно.

– Еще как нужно! – В этот раз, как бы я за него ни цеплялась, он обращал на меня не больше внимания, чем на надоедливую муху. – Будет мне еще какая-то драная кошка указывать, что делать, а чего не делать в собственном доме.

– Опусти топор! – пригрозил Арин, я резко обернулась и ахнула.

Он шел решительно, но слишком быстро и, похоже, спросонья не разобрался как следует в пространстве, поэтому, когда вышел и ступил на землю, пошатнулся, а в следующий миг я уже неслась, как ненормальная, ему навстречу: он рухнул на колени, схватившись за рану на животе.

Подбежала, подхватила как могла, но Арин гневался и смотрел на Рэна.

– Опусти, я сказал! – снова пригрозил он.

Поскольку в этот раз я была рядом и придерживала его – больше обнимала: мне было стыдно за предыдущий раз, когда он из-за меня пострадал, – я почувствовала даже вибрацию, когда он обращался к Рэну. Всегда теплый, доброжелательный, но сейчас мне было немного не по себе. Я радовалась, что он ко мне благосклонен.

– А иначе что? – хмыкнул Рэн, поигрывая топором. – Засмотришь меня до смерти?

– Тебе лучше этого не знать, – грозился Арин.

– Пустые угрозы, – отмахнулся Рэн и начал прицеливаться.

Арин тут же попытался встать на ноги, но рана снова выплеснула боль, и он застонал, держась за нее.

– Давай так, драная, – обратился ко мне Рэн, – я предоставлю тебе выбор: либо дерево, либо твой ненаглядный больной.

Глядя на него насколько возможно злым взглядом, я не двигалась с места, обнимая Арина. Деревце мне было безумно жалко, но если так ставить вопрос…

Но это я. Арин же попытался встать. Я понимала, что Рэн провоцирует и в итоге может совершить непоправимое. Не в той форме сейчас был Арин, чтобы вступать в это противостояние.

– Арин, не нужно, – просила я. – Давай вернемся.

– Нет, – решительно заявил он, и я помогла ему встать на ноги. – Я не уйду.

– Пожалуйста…

– Не могу, – настаивал он. – Для тебя это важно.

На миг я ослабла от его слов, а он воспользовался этим и шагнул на Рэна. К счастью и к сожалению, в этот момент ему и правда стало лучше, поэтому за мою мгновенную слабость он сделал шаг вперед, а я чуть не осталась позади.

– Арин, – ринулась за ним, вцепилась, обхватив руками. – Ничего, все в порядке. Я переживу.

– Это теперь наше дерево, – напомнил он. – Мы собирались смотреть, как оно расцветет следующей весной, помнишь?

Помнила, конечно же, помнила. Но еще я прекрасно помнила, как Рэн совершенно не щадил родного брата, встретив того после десяти лет разлуки. Злой был Рэн, и, возможно, я понимала, что он имел в виду. Иногда зло – просто зло. Без объяснений. Рэн стоял и самодовольно ухмылялся, наблюдая за нами.

– Арин, пожалуйста, тебе нельзя вставать, – напоминала я бессмысленно, пытаясь призвать к благоразумию.

– А ему, значит, можно тут топором махать, – злился в ответ он.

– Пожалуйста, вернись, – продолжала умолять я. – Рано или поздно он уйдет.

– Но он вернется. – Справедливо.

– Но это будет завтра.

В этой фразе подразумевалось многое. И то, что Арину станет легче, и то, что, если он переживет этот день спокойно, раны не будут беспокоить его так сильно. Да, мне было важно спасти это миндальное дерево, но не ценой здоровья Арина.

Он притормозил только потому, что был в моих объятиях, я услышала легкий стон боли, который больше никто не услышал. Но Рэн расценил это как собственную победу.

– Что же, наблюдай, – самодовольно ухмыльнулся он и занес топор…

Я не могла на это смотреть, выдохнула и отвернулась. Арин стоял на удивление спокойно и твердо, не двигался, не пытался помешать, как будто что-то знал. Как оказалось спустя пару секунд, это действительно так.

– Господин! – услышала я испуганный голос стража, и уже в тот момент обрадовалась, до конца не разобравшись, кто сюда подходил.

Вскинула голову, увидела господина Дэрана и с силой закусила губу, очень надеясь, что он все-таки на нашей стороне. Он же уезжал, скорее всего, уже вернулся. Выглядел он как обычно: всего лишь серое рёкамэ, серебро клана Онэро, спокойное выражение лица, неспешная походка, как на прогулке. Но глаза – глаза могли поймать в ловушку даже дикого голодного тигра. Что уж говорить о нас?

– Что ты опять вытворяешь, Рэн? – спросил Дэран, приближаясь.

Я быстро обернулась, чтобы увидеть реакцию Рэна: он все еще стоял и изо всех сил пытался изображать ухмылку, хотя дрожал, как осиновый лист на ветру. Топор в его руках ходил ходуном. Он жил с братом всю жизнь, оттого отлично различал его настроения.

– То, что хочу, – почти выплюнул Рэн.

Господин Дэран раздраженно вздохнул.

– Не сегодня, – жестко пресек Дэран. – Брось топор.

– Нет! – Вот вроде бы взрослый, а сейчас смотрела на него и понимала, что вел себя так, словно ему пять лет.

Все его поведение говорило об этом.

– Хватит, – начинал потихоньку раздражаться Дэран. – Я не в настроении. Брось топор и иди за мной.

– Конечно, только сначала срублю де… – Рэн подавился: старший брат метнул в него взгляд: «Что сказал, моль?» Младшенький тут же закашлялся и выронил топорик.

Вот бы мне такую способность, чтобы усмирять этого несносного мальчишку.

– Что ты опять забыл в доме Юори? – рявкнул Дэран.

После этого Рэн побледнел, округлил глаза и задрожал сильнее.

– Что? Нет. Я там не был! – к удивлению, практически запищал Рэн.

Дэран даже ничего не сказал, слегка скривил губы, развернулся и пошел к себе. Идти за ним не было никакого желания. Но Рэн понял: либо беги следом, либо все. Господин Дэран умел раздавливать своей энергетикой.

Когда они наконец-то ушли, я еще недолго смотрела им вслед, обращая внимание на стража, который гнул спину так, будто от этого зависела его жизнь, да настолько долго, будто господин Дэран все еще стоял прямо перед ним. Что это за дом Юори, зачем туда нужно было Рэну – я не знала. Но меня волновали другие проблемы.

– Юин. – Я только сейчас вспомнила, что все еще держу изо всех сил Арина. Он, в отличие от меня, вслед Господину Дэрану не смотрел, для него все еще была важна его цель: миндальное дерево. – Ты должна обещать мне кое-что.

– Арин, – вздохнула, поудобнее обняв его и прижавшись. – Прости. Я нисколько не сомневаюсь в твоей силе, но ты не в форме. Господин Рэн – капризный мальчишка, который совершает что вздумается только потому, что ему этого хочется. Я не хотела, чтобы ты пострадал.

Его ладонь легла на мою руку, дрожь прошла по моему телу, но все же я замерла и замолчала. Арин опустил глаза, и только в этот миг я осознала, насколько близко к нему находилась. Он улыбнулся мне, а я так до конца и не поняла: была это теплая улыбка или напряженная.

– Я не об этом, – произнес он, а я лишь удивленно вскинула брови. – Обещай мне, что вылечишь меня как можно скорее.

Ветер пронесся по двору, зашуршал в листьях деревьев, редкие, но еще по-летнему теплые лучи солнца заплясали на его лице. Мне хотелось задержаться на теме неслучившейся трагедии, а Арин уже закрыл ее, оставив прошлое в прошлом. Была ли я этому рада? Арин обладал этим уникальным даром – никогда не поддаваться отчаянию. Это казалось настоящим волшебством.

– Приложу все свои усилия, – пообещала я.

Тема была закрыта.

Позже я все-таки принесла ему ужин, он плотно поел, а потом, когда отнесла посуду обратно и вернулась, то сразу же поняла, что моим отсутствием снова воспользовались. Несмотря на то что этот уголок дома Онэро был практически необитаем, сегодня сюда наведался и третий Господин.

Неясно, куда делся на это время страж, что нас последнее время охранял, на какой-то миг я подумала, что господин Этари его отпустил, мол: «Никто же не нападает, сколько можно тогда здесь дежурить?» Но наверняка я не знала. Поэтому юркнула в сторону от галереи и прокралась ближе к дому окольным путем.

В комнате горел свет, вечер скрывал меня в сумерках, но перед входом прохаживался Норио, и, если я хотела послушать, о чем Этари говорил с Арином, нужно было оставаться незамеченной.

Кое-как подобравшись ближе, устроилась под окном, там, где лучше всего можно было услышать разговор. Кралась как мышка: очень рассчитывала не попасться.

– …так что я почти в порядке, – закончил фразу Арин.

– Это хорошо, – явно улыбался Этари. Со мной он не был столь доброжелателен, даже когда не подозревал ни в чем. – Что ты планируешь делать после того, как восстановишься полностью?

Арин сделал небольшую паузу. Я догадывалась, отчего она могла возникнуть, но делать выводы, не видя его лица, не могла. По нему не всегда было понятно, что он на самом деле думал или чувствовал. Но это и неудивительно, ведь мы знакомы не так давно.

– Сложно сказать, – наконец ответил Арин. – Но если я занимаю чужое место…

– Нет, – перебил Этари решительно и твердо. – В том-то все и дело: я бы не хотел, чтобы ты уходил. – Молчание. – Норио… мой лучший воин. Он всегда охраняет меня, и я ему за это очень благодарен. Не в обиду будет сказано, однако для него это долг. Но ты… ты спас меня, и это до сих пор не укладывается в голове.

– Почему? – вроде бы с ходу, но все же с осторожностью переспросил Арин. – Да, это значит многое, но все же я не понимаю: ты господин – тебя все должны защищать.

Этари ухмыльнулся, и, даже не видя его, я узнала в этой улыбке горечь.

– Меня все защищали – это верно, но так было раньше. – Он взял небольшую паузу и только спустя минуту, не меньше, продолжил: – Пока десять лет назад я не отправился с родителями в путь, а дальше… дальше вернулся только я один. Все остальные погибли.

Арин недолго помолчал.

– Мне жаль, – выразил соболезнования он. – Но… разве ты виноват в их гибели?

Я вспомнила отношение учителя и его слова, задумалась и об остальных. Ведь на пиру никто не подсаживался к Этари, родной брат устроил «теплый» прием. Из-за всех волнений по поводу Арина, да и собственных проблем, я совершенно не задумывалась, каково приходилось Этари.

– Я не знаю, – внезапно признался господин, и я даже резко повернула голову, настолько не ожидала это услышать. – То есть… мне тогда казалось, что я не виноват. Но если тебе постоянно твердят обратное, невольно начинаешь верить.

К моему удивлению, когда Арин заговорил, я уловила не меньше чувств.

– Я тебя понимаю. Тяжело идти против толпы, даже если только ты один прав.

Снова тишина, мне пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоить бурю эмоций в душе.

– Я не хочу, чтобы так продолжалось, – признавался дальше Этари, – но повлиять на их мнение и суждения не могу. Но ты меня не осуждаешь. Тебе было все равно, кто я и что мог сделать. Ты просто спас мне жизнь.

Да, спас, только вот Этари не знал, какие истинные цели преследовал Арин. Хотя, по сути, он ведь действительно желал спасти его… напоследок. Так что его благодарность была объяснима.

Все-таки что-то особенное было в том, как Арин защищал меня или спасал Этари. Ведь если задуматься, стражи дома Онэро подоспели и разобрались с врагами, но все это было совсем не так. Арин… был особенным, и это чувствовалось сразу же.

– Поэтому, – продолжал Этари, только в этот раз с большими паузами, – я бы хотел, чтобы ты остался. Чтобы ты стал моим… другом. Пожалуй, единственным во всем доме.

Снова смущенная улыбка, за которой Этари пытался скрыть истинные чувства. Я не задумывалась о нем и о его переживаниях: мне было некогда, да и неинтересно. Но ведь он и правда был очень одинок.

Арин ухмыльнулся.

– Друг, – произнес он, словно пробуя это слово на вкус. – Это что-то новое для меня. Я не знаю, как дружить правильно.

– Может быть, в этом и смысл, – предположил Этари. – Чтобы узнать…

Тень подкралась ко мне незаметно, я напряглась и вжалась в свое место, резко глянув влево, – загораживая мне слабый свет луны, там стоял Норио. Опять его мрачность давила на меня не хуже горы. Нервно улыбнувшись, не знала, что и предпринять. Попалась – это точно. Но все еще не хотела в этом признаваться. Судорожно поискала в окружении помощи, но ничего не вышло. Тогда я изобразила, будто сижу тут и дышу свежим воздухом, шумно вздохнув пару раз.

Норио, конечно же, мне не поверил, даже не обратил внимания на мои слабые попытки оправдания. Но, к моему удивлению, за руку не схватил, куда подальше не поволок. Наоборот, тихо сел напротив меня. Между нами было расстояние, но, поскольку Норио я знала очень мало, и к тому же именно он чуть не разоблачил меня, эта близость была неуютна. Но я не могла закричать: «Уйди!», потому что как я слышала разговор Арина и Этари, так и мой голос оба услышали бы враз.