Текст книги "Между Светом и Тьмой. Том 1"

– Плевать. Мне пофиг на неё. Пусть грызёт локти, что кинула меня. Точнее нет, сперва я отомщу ей, а потом пусть уже грызёт… И вообще, кому сдалась эта идиотская учёба? На кой чёрт мне эта бумажка? Я и так смогу всего добиться!

– Нет, следует во всём разобраться. Нельзя пороть горячку. Мне нужно успокоиться и поговорить с Аней, выяснить, что произошло. Не могла же она поступить так без причины! А пересдача – это не конец света, напротив, как раз шанс всё исправить! – светлая говорила, всё с большей и большей тревогой косясь на Хайрэса. Кажется, видела, что смертный сильнее склоняется к его доводам.

– К чёрту всё! Надоело это терпеть! Сиди, зубри какую-то фигню, трать нервы и деньги на каких-то уродин… Пойду лучше в «Кайф», отдохну от всей этой мути! Деньги у меня есть, времени теперь вагон… Может, какую девчонку на ночь подцеплю…

– Нет! Сейчас не об этом надо думать! Сперва я должен… – в голосе ангела слышалась тихая паника.

– Никому и ничего я не должен! – по лёгкости, с которой он перехватил инициативу, Хайрэс понял, что победа за ним. – Я буду делать, что хочу, и никто мне не указ!

Парень развернулся и уверенно направился к упомянутому «Кайфу» – небольшому клубу с гремящей музыкой, алкогольными напитками и репутацией частых драк и весёлого времяпрепровождения.

– Остановись! – воскликнула светлая. Это она кричала уже Хайрэсу. – Разве ты не видишь, к чему его ведёшь?

– Напротив, прекрасно вижу, – усмехнулся наследник Тьмы, слегка прикрывая глаза. – Беззаботный денёк, заварушка ночью, проломленный череп и арест. Потом его посадят, потом выгонят из института… А парень, которому он спьяну пробьёт голову, впадёт в кому, потеряет шансы на карьерный рост и, возможно, на жизнь. А ещё…

– Хватит! Ты же ломаешь ему жизнь! Не смей!

– Это моя работа, ангелок, – ухмыльнулся Хайрэс. – Попробуй помешать мне. Если, конечно, сумеешь.

В руке у Векаты сверкнул материализовавшийся клинок. Хайрэс коротко рассмеялся.

– Собираешься драться сейчас? Со мной?

Веката сжала зубы. Он прав. За влияние на людей не сражаются. Они сами должны их услышать. Позволить себе услышать. Меч исчез.

– Умница, – Хайрэс взмахнул кожистыми крыльями и устремился за уже успевшим отдалиться парнем. Осталась самая малость – дождаться, когда тот перейдёт к активным действиям, и отобразить его изменившуюся энергетику в отчётном шаре, чтобы подтвердить её затемнение. И вуаля!

Веката заметалась. Проклятый демон выиграл! В настоящий момент смертный слышит лишь его, слышит свою злобу и обиду, умноженную его словами. Но если она ничего не предпримет, что будет дальше? Хайрэсу не хуже неё известен самый вероятный из вариантов будущего. Ужасного будущего, загубленного не только для разочаровавшегося в жизни парня, но и для совершенно непричастного к происходящему человека! Разве может она его бросить? Нет… Надо дать ему ещё один шанс!

– Влад! – раздался знакомый голос.

Он поднял голову. Перед ним стоял Сергей.

– Серый?

– Ты как? – Серый дружески улыбнулся.

– Не очень, – Влад махнул рукой. – Экзамен вот завалил…

– И ты тоже? – удивился Сергей. – А я думал, одному мне сегодня западло.

– За что тебя?

– Да билет попался отстойный. Меня ещё и на первую парту занесло, как назло, не подсмотреть ничего. Препод вроде знал, что я, в общем-то, шарю, всё своё заладил: «Не знаешь, иди на пересдачу». Зараза.

– А меня даже к столу не подпустил. Я опоздал, так он сразу: «Не умеешь следить за временем, учись повторно». И больше слушать не стал.

– Как с катушек послетали, – закивал Серый.

– Собрат, блин, – усмехнулся Влад. От того, что Серёге тоже капитально не повезло, было почему-то немного легче.

– Слышь, а пошли ко мне? – предложил Серый. – Посидим, выпьем… А то одному как-то фигово.

– Давай, – согласился Влад.

Торчать в «Кайфе» расхотелось. Компания Серого была гораздо приятнее, да и потом, с ним можно выговориться, рассказать и про Аню, и про феноменальный в непревзойдённой корявости день. Свой человек, опять же. Всяко лучше, чем сидеть рядом с какой-нибудь размалёванной девицей, у которой алкоголь выветрил из головы последние остатки ума.

Они зашагали в другую сторону. Хайрэс зло уставился на Векату, стоявшую прежде рядом с Сергеем. Внутри клокотало уязвлённое самолюбие, обжигающее грудь острыми иглами досады.

– Какого ты влезла, светлая? – спросил он, раздражённо хлестнув хвостом по земле. – Решила чужими руками свои дела поправить? Сама не справилась, так человека подослала?

– Я всего лишь предложила ему поднять голову и увидеть кого-то, кроме себя. Вдвоём им будет легче смириться с разочарованием, – спокойствие в её голосе бесило чуть ли не сильнее, чем недавний успех.

– Это всё равно им не поможет! – фыркнул Хайрэс.

– Зато убережёт от беды, – отметила Веката.

– Не думай, что это твоя победа. Тебе просто повезло наткнуться на ещё одного смертного-неудачника. В следующий раз такого не случится! – и демон исчез во вспышке телепортации.

Веката облегчённо вздохнула и слабо улыбнулась. У неё получилось.

5

Семь фигур, облачённых в белые балахоны, капюшоны которых отбрасывали тени на лица, стояли кольцом на сгущающихся облаках. Всё вокруг них сияло таким пронзительным светом, что простой смертный легко мог ослепнуть, а у юного неопытного ангела заболели и заслезились бы глаза. Но они уже давно не были юными и неопытными – молодость их канула в Лету тысячелетия назад, оставив на память ностальгические воспоминания и лёгкое сожаление о былой беззаботности. Впрочем, предаваться подобным размышлениям им приходилось нечасто, ибо слишком много насущных проблем постоянно требовали их внимания. Они – управители Совета Старейшин – принимали самые важные решения в жизни ангелов. На их плечах лежало руководство магическими исследованиями и операциями по борьбе с демонами, определение стратегии воздействия на мир смертных и ведение переговоров с перебейщиками, отслеживание изменений соотношения сил Света и Тьмы и воспитание молодого поколения, обустройство и охрана Райского сада и ещё много иных задач, от которых зависели судьбы ангелов и людей. Бремя ответственности и власти никто из них давно не считал даром – каждый осознавал, сколь высока может оказаться цена допущенной ошибки.

Вот и сейчас они собрались отнюдь не по радостному поводу – освобождение Хайрэса, бессмертного демона, нанесло неожиданный удар по существовавшему прежде балансу светлых и тёмных сил. Уже который день Совет безуспешно искал выход из сложившейся ситуации, но всё, что он мог сделать – это укрепить защиту. Ни о каком наступлении и речи не шло. Весть о том, что Хайрэс вырвался на волю, дошла до старейшин с опозданием – чтобы понять, как связаны исчезновение Акрилики и похищение Пространственного Меча, и главное, где их искать, потребовалось время, и оно было безвозвратно упущено. К тому моменту, как Совет начал действовать, наследник Тьмы уже успел убить не одного ангела, и останавливаться, судя по всему, не собирался. Но даже с учётом, что пока им удалось повысить обороноспособность отрядов, это давало лишь временный результат и не решало главной проблемы – Хайрэс по-прежнему оставался неуязвим. Не только старейшины, но и простые ангелы понимали, что дела плохи – Свет нёс потери, Тьма стремительно набирала мощь и уверенность. И если в ближайшее время не найти выхода из положения, потом его искать будет поздно.

– Мы должны принять какие-то меры! – громко провозгласил один из старейшин, и голос его эхом прокатился по залу Совещаний. – Мы больше не можем спокойно наблюдать за беспределом, который творится из-за Хайрэса! Необходимо его уничтожить!

– Да, – второй голос принадлежал женщине, – Акиро́н прав: если не остановить этого демона сейчас, он натворит столько, что мы и тысячелетия спустя не разберёмся с последствиями. При условии, конечно, что нам вообще повезёт остаться в живых.

– И что вы предлагаете, Ше́нари? – поинтересовался другой старейшина. – Это дитя Тьмы бессмертно и неуязвимо для нас. Теперь он всегда настороже и готов телепортировать при любой угрозе захвата. Кажется, он многому научился с прошлого раза.

– Вы правы, Ливе́йт, – кивнула ещё одна ангел. – А как насчёт того, чтобы заманить Хайрэса в такие условия, при которых телепортация будет невозможна? Тогда никто не помешает нам захватить его и лишить магии.

– Не думаю, что это получится, – отозвался Ливейт. – Он приложит все силы и заставит погибнуть всю свою охрану, но не дастся нам в руки. Демоны, увы, лишены благородства. К тому же я слышал, что наследник обзавёлся кольцом Сэура, а значит, способен в любой момент перенестись на другой конец света, и ни мы, ни какие-либо руны, ни другие артефакты не смогут ему воспрепятствовать.

– Да и потом, – сказала пятая старейшина, – не забыли ли Вы, Альфее́ра, сколько ангелов пало в прошлой битве, дабы пленить это исчадие Ада? Помните ли Вы, что, будучи ослеплённым болью и сплошь израненным священными мечами, наследник Тьмы, тогда ещё совсем юный, продолжал драться, убивая всякого, кто к нему приближался? Примаю лишь чудом удалось подобраться к нему, чтобы атаковать Клинком Пустоты, да и то потому, что демон уже плохо понимал происходящее и почти не ориентировался в пространстве. И Вы предлагаете вновь идти на такие жертвы, когда враг постоянно ждёт нападения? Оно принесёт только напрасные смерти…

– Я не меньше Вашего желаю уберечь наших бойцов от гибели, Эне́лия, – покачала головой Альфеера. – Может быть, тогда нам стоит подождать, пока бдительность Хайрэса ослабнет? Если мы создадим у него ложное чувство безопасности и нанесём удар, когда он не будет к нему готов…

– И сколько, по-Вашему, нам придётся ждать? – перебил её Акирон. – Треклятый демон слишком хорошо запомнил недавнее заточение, и наверняка пройдут десятилетия, а то и века, прежде чем он хоть немного расслабится!

– Мы не можем бездействовать столько времени! – воскликнула Шенари. – Хайрэс к тому моменту имеет все шансы стать правителем Тьмы, и тогда возможности одолеть его снизятся до мизерных размеров.

– Но нам не пробиться к нему! С ним всегда охрана, а сам он осторожен, как никогда прежде! – возразил Ливейт.

– В таком случае, – проговорил молчавший доселе старейшина, – почему бы не действовать исподволь? Почему не пойти другим путём?

– Каким таким путём? – переспросила Альфеера.

– Если нельзя погубить Хайрэса через тело, надо действовать через дух, – загадочно произнёс тот.

– Не понимаю, о чём Вы говорите, Деве́лис, – нахмурилась Энелия. – Что есть уязвимого в духе демона, что бы смогло уничтожить его, как угрозу живым?

– Существует некий ритуал, – туманно ответил её собеседник, – согласно которому бессмертного демона может погубить тот, кого он впустит в своё сердце.

– Что? – в голосе Акирона звучало чуть насмешливое недоверие. – Демон, «впустивший кого-то в своё сердце»? Это невозможно! Демоны не умеют ни любить, ни привязываться! Для этого в душе должно быть место для Света, а их души по самые края налиты Тьмой!

– Вы ошибаетесь, – мягко сказал последний, седьмой старейшина. – Каким бы ужасным ни был демон, в нём почти всегда остается крохотная частичка, способная открыться Свету. Свет – создатель всего живого, и демоны, что бы они ни говорили и ни делали, тоже его творения. Испорченные, осквернённые, озлобленные, выжженные Тьмой, но всё же. Ведь когда-то почти все они были такими же чистыми и искренними, как мы с Вами. Каждый из них может получить шанс на искупление и прощение. Каждый может остановиться. Вот только у кого хватит на это душевных сил и самопожертвования?..

– Но Минлеи́р, Хайрэс никогда не был ангелом, – заспорил Ливейт. – Он никогда не любил, не привязывался, не знал Света, не ведал сострадания и раскаяния. Ему чужды наши ценности и желания, он никогда не чувствовал того, ради чего мы готовы без колебаний отдать жизнь. Он родился и рос в преисподней, среди демонов, у которых научился только эгоизму и жестокости, бесконечной жажде насыщения и решимости идти по головам. В нём нет и не может быть ничего светлого и прекрасного!

– То, что он никогда не был ангелом, не значит, что он никогда не сможет им стать, – отметил его собеседник. – Всё зависит от выбора, что он совершит. Ангелы, которые присоединяются к демонам, при рождении тоже не ведали Тьмы, но это не помешало ей наполнить их сердца. Так что же способно воспрепятствовать Свету озарить путь наследника Тьмы?

– Как минимум, изначальное отсутствие этого самого Света, – пожала плечами Альфеера.

– Почему Вы столь категоричны? Вы судите по тому, что родители Хайрэса – демоны? Но Вита́ра и Мира́л в своё время тоже были одними из нас. Да, в какой-то момент они оступились и навсегда покинули Рай, но это не значит, что, утратив нимбы, они потеряли и Свет внутри себя. И самое явное тому доказательство – рождение жизни от их союза. Вам прекрасно известно, почему у демонов почти никогда не бывает потомства – в них слишком мало Света, чтобы дать жизнь иному существу. Тьма, что бы она из себя ни строила, не создаёт, один Свет способен по-настоящему творить. Появление Хайрэса свидетельствует о том, что на момент его зачатия и в Мирале, и в Витаре Свет горел достаточно ярко, чтобы поделиться им не только друг с другом, но и с будущим ребёнком. А значит, даже будучи рождённым и взращённым во Тьме, Хайрэс не лишён Света полностью – он появился благодаря ему и живёт с ним до сих пор. Сам того не ведая, Хайрэс носит в себе крошечную искорку силы, которую не понимает и никогда не стремился понять. Но кто сказал, что он этого не пожелает?

– То есть Вы хотите сказать, что наследник Тьмы способен полюбить? – удивлённо вымолвила Шенари.

– Именно, – подтвердил Минлеир. – Тем более, пока он ещё юн и внутренне готов к переменам, к новым ощущениям, не боится с головой броситься в то, что его захватывает…

– Пусть так, чем это поможет нам? – спросила Энелия. – Кто даст гарантию, что наследник Тьмы действительно кого-нибудь полюбит? К тому же полюбит в ближайшие годы, а не спустя века?

– Гарантии нет, – вступил в разговор Девелис, – но есть возможность. Если послать Хайрэсу устойчивый магический импульс, связанный в его восприятии с каким-то живым существом, то из него может постепенно вырасти привязанность, а затем – и любовь.

– Звучит не очень-то правдоподобно, – нахмурился Ливейт. – Магии не под силу породить истинное чувство.

– Вы не поняли. Магия породит не само чувство, но подготовит благодатную почву для его возможного появления. Она на время растопит привычный эгоизм и заставит демона увидеть тех, кто находится вокруг него. Подсознательно он станет искать среди них самого достойного и заслуживающего доверия, в котором есть что-то нужное его внутреннему, запутавшемуся и задыхающемуся от Тьмы «я». Найдя его, Хайрэс начнёт думать о нём, стремиться к встрече с ним, проводить с ним больше времени, проникаться им, учиться понимать и ценить его чувства. Из этого родится привязанность – первая ступень на пути к осознанию ценности чужой жизни. А после уже ничего гарантировать нельзя. Она может распасться и исчезнуть без магической поддержки, оставив у демона лишь недоумение, а может окрепнуть, пустить корни и побеги в его сердце, превратиться в дружбу, в любовь…

– То есть вероятность мала? – уточнила Шенари.

– Но она есть, – ответил её собеседник.

– Хорошо, предположим, нас ждёт наилучший результат развития событий, – проговорил Ливейт. – Допустим, Хайрэс к кому-нибудь привяжется. Но кто это будет? Другой демон? Смертный? Или какое-нибудь животное, отвечающее преданностью на привязанность хозяина?

– Это нам тоже неизвестно, – вздохнул Девелис. – Не думаю, конечно, что это окажется животное – хотя они и способны любить, но разумные существа, как правило, находят отдушину в себе подобных. Но кто бы это ни был, нашей задачей станет повернуть всё таким образом, чтобы именно он нанёс Хайрэсу смертельную рану.

– Но как нанести «смертельную рану» бессмертному? – вопросил Акирон.

– Бессмертие делает Хайрэса неуязвимым, но не для тех, к кому он искренне привязан. Если тот, кого он полюбит, пожелает убить наследника Тьмы и сознательно сделает это, демон погибнет. Полученная им рана как бы разъест его изнутри, уничтожая, прежде всего, душу, и лишь затем – его тело, которое, утратив духовную опору, потеряет и неуязвимость.

– Неужели любое оружие таким образом способно одолеть Хайрэса? – удивилась Энелия.

– К сожалению, нет. Гибель того, кто получил вечность в обмен на жизни трёхсот тридцати трёх ангелов, требует жертвы трёхсот тридцати трёх демонов. Эта плата – цена оружия, которое сможет уничтожить наследника Тьмы.

– Ужасно! – воскликнула Энелия. – Откуда Вы вообще взяли такой ритуал? Он ведь мало чем отличается от демонического!

– Не так уж это важно… – отозвался Девелис. – Главное, средство для борьбы с Хайрэсом найдено!

– То, что Вы предлагаете, практически невозможно осуществить, – произнёс Ливейт. – Заставить демона полюбить и склонить того, кого он полюбит, к его убийству при помощи магического артефакта? Нет-нет, вероятность успеха ничтожно мала.

– Но другого выхода нет! – горячо возразил Девелис. – Иначе бессмертие Хайрэса не разрушить! И Вы знаете сами, что он не остановится, если мы ничего не предпримем!

– Верно, – поддержала его Шенари. – Давайте попробуем.

– Эта операция не потребует от нас многих жертв… – задумчиво протянула Альфеера.

– Кроме тех, кто падёт, дабы напитать артефактное оружие кровью трёхсот тридцати трёх демонов, – вставила Энелия.

– Но их явно будет меньше, чем если бы мы попытались взять Хайрэса штурмом, – кивнула Альфеера. – Я согласна с предложенным планом.

– Помимо прочего, – добавил Девелис, – ритуал начался довольно давно и в настоящий момент почти завершён. Вот уже более двух веков наши бойцы, сами того не зная, используют оружие, предназначенное для убийства Хайрэса, напитывая его кровью демонов, павших в сражениях.

– Что? – поразилась Энелия. – Вы в течение стольких лет готовите убийство Хайрэса этим сомнительным способом и даже не поставили в известность Совет и тех, кто применяет сей опасный артефакт? Как это понимать, Девелис?

– Чем меньше посторонних знает об этом, тем выше шансы, что информация так и останется конфиденциальной. Я сам узнал о такой возможности, когда наследник Тьмы уже находился в Сумрачной долине и не представлял угрозы, а потому убивать его не было нужды. Я решил прибегнуть к ритуалу лишь для подстраховки, чтобы в случае необходимости иметь запасной план. Как видите, такой случай наступил, и мои предположения себя оправдали.

– И тем не менее, такая махинация… Пускай Хайрэс и демон, но уничтожать его через кровавый обряд – это не путь Света! – мотнула головой Энелия.

– На войне все средства хороши. Мы должны попытаться, – мрачно сказал Акирон.

– Не особенно верю в успех, но тоже думаю, что мы не можем упускать ни одной возможности уничтожить Хайрэса, – прозвучал голос Ливейта.

– Я останусь при своём мнении, – упрямо повторила Энелия. – Я против.

– А что скажете Вы? – осведомился Девелис, и все взгляды обратились к Минлеиру.

– Я не стал бы предпринимать подобных мер, – спокойно ответил тот.

– Но почему?

– Если наследник Тьмы действительно привяжется и, тем более, полюбит кого-нибудь, перед ним откроется иная дорога. Возможность остановиться. Возможность повернуть к Свету. Вы же хотите уничтожить его, использовав светлое чувство, как слабость. Хотите заставить того, кому он доверится, предать его. Я считаю этот метод недопустимым для Света. В чём тогда его отличие от той же Тьмы?

– Но Хайрэс – это и есть воплощение Тьмы! Не уничтожим его, он уничтожит нас! – возразил Девелис.

– Вы забываете, что полюбивший демон меняется. Его целью станут уже не нападения на ангелов, не охота за новыми душами и амулетами. Его целью станет тот, кого он полюбит. Помогать, защищать, быть рядом. Он научится жертвовать, наступать на себя. Он научится видеть Свет.

– Вы сами-то в это верите? – скептически поинтересовался Ливейт. – Демон, который наступит на себя? Невозможно!

– Если бы это было невозможно, то план, построенный на слабости влюблённого демона, никогда бы не появился.

– Что ж, Ваше право так думать, – Девелис разочарованно отвернулся. – Итак, пять «за», два «против». Совет Старейшин большинством голосов принимает моё предложение?

– Принимает, – ответили несколько нестройным хором четыре голоса.

6

Хайрэс услышал тихое шипение и оглянулся. Ещё одна змея. Здесь, в Аду, они попадались довольно часто, и были для демонов столь же привычны, как для смертных гомонящие под окнами птицы. Наследник Тьмы подхватил змею на руки и осмотрел обвившееся вокруг запястья пресмыкающееся. Таких он раньше не встречал, хотя разве упомнишь их всех? Отливающая золотом кожа на спине, серебристое брюшко, сверкающие зеленоватые глаза, напоминающие пару маленьких изумрудов… Должно быть, ядовитая. Впрочем, какая разница? Ему она навредить не сможет и при большом желании, даже не обладай он бессмертием – для демонов змеиный яд не страшен. По крайней мере, в первоначальном виде, не смешанном с магией. Да и змеи почти никогда не нападают на ему подобных, вероятно, ощущают в них что-то родственное, а скорее всего, попросту боятся. Змейка между тем поднялась немного выше и, уютно устроившись над наручем, положила голову ему на плечо. Хайрэс невольно отметил, что её поведение какое-то странное. Уж больно дружелюбное. Обычно животные, в том числе змеи, всё же предпочитают обходить (или обползать) демонов стороной, ибо слишком остро чувствуют засевшую в них Тьму и потенциальную угрозу всему сущему и предпочитают не рисковать. А тут…

Хайрэс отбросил с лица волосы. Пожалуй, змеи – единственные живые существа, которых он мог сейчас терпеть рядом. Видеть других демонов не хотелось. Пусть они ничего не знают о его провале, ему всё равно будет чудиться насмешка в их глазах: «Упустил, проиграл какому-то ангелу…» А вот от Управления Тьмы неудачи, к сожалению, не скроешь: все отчётные шары, выдаваемые для работы на Земле, считаются и пересчитываются его сотрудниками прямо-таки с маниакальным рвением – за каждую недостачу дерут так, что впору на стенку лезть. После возвращения в Ад ему придётся вернуть всё, что взял, и неважно, сколькие из них он успел использовать и чем наполнить. Очищение шаров от энергетики людей проводится исключительно работниками Управления, притом ограниченным кругом лиц, поэтому нечего и мечтать самостоятельно подтасовать или поправить неудавшуюся попытку воздействовать на смертного. В конце концов, демон, принимающий его отчёт, без труда сопоставит количество шариков с единичным отпечатком энергии, к которому не имело никакого смысла добавлять новый, ибо яснее ясного, что он будет, пусть и на какую-нибудь миллионную долю, светлее (результат выбора в пользу Света), с двойным отпечатком, наглядно демонстрирующем её затемнение (результат выбора в пользу Тьмы), и те из них, что останутся пустыми. В итоге эффективность деятельности наследника Тьмы будет видна, как на ладони, исходя из чего в Управлении определят процент энергии, положенный ему в качестве вознаграждения и обеспечивающий подпитку его амулета, пока он не отвоёвывает медальоны у светлых в боевых рейдах.

Нет, конечно, у него в запасе уже немало доказательств весьма плодотворной практики в подлунном мире, но, тем не менее, ужасно досадно, когда из-за какого-то не вовремя явившегося ангела ускользает столь впечатляющая перспектива! Ох уж эта светлая! Надо же ей было влезть и всё испортить, отбив-таки смертного! И ведь не сделаешь с ней ничего! Ангел и демон, столкнувшиеся на Земле из-за человека, не имеют права вступить в поединок не только во время непосредственного воздействия на его сознание, но и до, и после него. Почти всё, что имеет отношение к людям, обладает для высших, казалось бы, всемогущих существ каким-то удивительным налётом бессилия – стоит нарушить невесть кем заключённый «пакт о ненападении», попытавшись отомстить или предотвратить вмешательство непрошеного оппонента, и расплата неминуема – мгновенное энергетическое истощение. Он сам, правда, никогда не проверял истинность этого утверждения, но экспериментировать на собственной шкуре не собирался – слишком уж это занятие чревато последствиями. И в итоге успех светлой злил ещё больше. Он был так близок!.. Уже одержал победу, уже вёл человека нужной тропой… С другой стороны, зачем переживать из-за такой ерунды? Мир полон людишек, и он в любую минуту может найти того, кто легко поддастся его речам. Он с лихвой компенсирует то, чего не смог добиться сегодня. Ангелов на всех не хватит!

В этот момент резкая боль обожгла его плечо. Хайрэс дёрнулся от неожиданности и увидел, как змея, до того мирно прижимавшаяся к его коже, быстро соскользнула вниз и поползла прочь. Змея, укусившая демона? Хайрэс раздражённо метнул в неё огненную вспышку, которая врезалась в землю всего в каком-нибудь сантиметре от скрывшегося в расщелине чешуйчатого хвоста. Демон растерянно провёл ладонью по плечу. Крови почти не было. Может, он случайно придавил змею, сам того не заметив, вот она и напала?.. Ну да неважно. Укус уже затягивался. Что ему может сделать жалкое пресмыкающееся?

Прошло несколько дней. Хайрэс всё чаще замечал, что с ним что-то не так. Ничего не болело, ничего особенно не хотелось, ничего примечательного не происходило, но какая-то непонятная тоска не давала ему покоя. Что-то внутри него неугомонно ворочалось, металось, нарушая обыкновенное безразличие и мешая сосредоточиться. Прежде желанное одиночество теперь томило Хайрэса и гнало его искать посторонней компании. Решив, что ему надоело однообразие собственного общества, наследник Тьмы стал чаще бывать среди других демонов, но и в кругу себе подобных беспокойство не утихало. Напротив, становилось ещё неуютнее при взгляде на безразличные или фальшиво улыбающиеся лица, хотя раньше Хайрэс воспринимал их, как нечто само собой разумеющееся. Подумав, что ему опостылел Ад, Хайрэс отправился в мир смертных. Он наблюдал за людьми и нашёптывал им скверные мысли, принимал человеческий облик и заговаривал с ними, однако ничто не помогало унять неясную тревогу. Хайрэс злился, раздражался и нервничал, сам не понимая, что с ним происходит и чего ему не хватает.

Увидев однажды среди смертных ангела, оберегающего чистоту мыслей какой-то девочки, Хайрэс вдруг вспомнил о белокурой светлой, с которой сталкивался уже дважды. Почему именно она пришла ему на ум? Хайрэс отбросил было неуместное воспоминание, но образ светлой не отступал, словно магнитом притягивая его мысли. Демон не мог взять в толк, что заставляло его то и дело возвращаться к размышлениям об этом ангеле. Быть может, потому что её белые локоны напомнили ему ту, другую светлую? Ту, которую он убил?

Сколько веков назад это произошло?.. Он тогда был гораздо младше, но уже успел усвоить главную истину: самое ценное, что существует в мире – это его жизнь и то, что поможет её сохранить. Бессмертие, несомненно, напрямую относилось к таким приоритетам, и Хайрэс всегда с нетерпением ждал каждой минуты, приближающей его к желанной неуязвимости. Вот и в тот день именная руна донесла до его сознания образ места, где ему предстояло провести очередное жертвоприношение.

Телепортировав, он увидел двух ангелов: крепкого парня с тёмными волосами в окровавленной одежде и его хрупкую белокурую соратницу, губы которой едва заметно дрожали не то от боли, не то от страха. Хайрэс быстро скользнул взглядом по множеству ран на теле лежащего на земле светлого, который безуспешно пытался подняться, и по перебитым крыльям его подруги, сидевшей с ним рядом. Оружия поблизости не наблюдалось, видимо, его они лишились задолго до того, как оказались здесь. Да и силёнок, судя по отрывистому дыханию и общему побитому виду, у ангелов хватало разве что на поддержание жизни в искалеченных телах. Рядом с опущенным клинком стоял Гейд, который и доставил их сюда. Пригнал умирать. Ведь для тёмного ритуала Хайрэсу необходимо лично оборвать их жизни. Наследник Тьмы приблизился к поверженным светлым. Сейчас не имело значения, насколько они старше и сильнее него – оба явно не в состоянии сражаться, зато меч в его ладони такой же смертоносный, как у демона, которому они проиграли. И потому, когда девушка подняла голову и встретилась с ним глазами, в её взгляде не было и капли насмешки или презрения. Светлая прекрасно понимала, что, несмотря на возраст, он для них не менее опасен, чем предыдущий противник.

– Пожалуйста… отпусти его, – прошептала она.

– Не надо… Не унижайся, – прохрипел второй ангел. – Эти существа не ведают жалости.

– Отчего же? – усмехнулся Хайрэс. Уж очень беспомощными казались его враги. – Иногда и демон может отпустить… на некоторых условиях.

– Условиях? – переспросила девушка, боясь поверить его словам.

– Ну да. Например, мы отпускаем твоего друга, а ты приводишь нам другого ангела. Честный обмен, что думаешь?

– Это невозможно… – ответила светлая дрогнувшим голосом. – Я не могу никем жертвовать!

– А как насчёт нескольких душ смертных? Передашь мне их – и я не стану его убивать, – Хайрэс кивнул на раненого.

– Я не могу! – с отчаянием воскликнула девушка. – Убей лучше меня, меня!

– Но ты умрёшь при любом раскладе, – пожал плечами наследник Тьмы. – Мне нет смысла заключать с тобой такой договор.

– Но я… я… – в глазах у неё появились слёзы.

– Я же говорил… Не проси его ни о чём… – выдохнул парень. – Лучше уходи сама…

– Я не брошу тебя!

Как будто она могла уйти, без магии, без крыльев. Как будто кто-то позволил бы ей уйти. Неужели они ещё на что-то надеются? Пора заканчивать этот дурацкий спектакль!

– Это было твоё решение, – отрезал Хайрэс, шагая к ангелам. – Ты сама позволила ему умереть.

– Нет! Это не так, не так! – закричала девушка, с ужасом смотря на поднимавшееся оружие в его руке.

Хайрэс взмахнул мечом, целясь в лежащего на земле. Что-то мелькнуло перед его глазами, и клинок со звоном врезался в невидимую преграду. Светлая, заслонив второго ангела, держала над собой вытянутую ладонь, перед которой трескалась и осыпалась осколками прозрачная стена. В глазах её сосредоточилось столько наивной решимости защитить друга, и так нелепа была её тонкая рука, перепачканная кровью, и так быстро рушился воздвигнутый ею слабенький барьер, что Хайрэс расхохотался. Нет, ну как их только делают, этих светлых?! Знают же, что не выстоят, что погибнут, и всё равно до последнего пытаются сражаться! Ну не забавно ли?

Продолжая смеяться, Хайрэс ударил по магической преграде. Последние её обломки рассеялись невесомой пылью, унося с собой глупую надежду светлой сохранить жизнь своему товарищу. Ангел отчаянно зажмурилась, закрывая собой соратника. Тёмный меч легко пробил её переломанные крылья и с хрустом вошёл в спину. Хайрэс деловито высвободил клинок, перевернул тело светлой ногой и небрежно отбросил его в сторону. Из глаз ангела, которого она пыталась спасти, текли слёзы. Неизвестно, о чём он сожалел больше, что не смог помочь подруге или что не умер первым. Новый взмах меча.