Текст книги "Восьмирье. Дно мира. Книга 4"

Тем не менее, как бы низко ни был вход в тоннель, по которому она ползла, он находился над головой. Встав на цыпочки, Вика могла дотянуться до края кончиками пальцев, но забраться внутрь, чтобы проползти обратно, у неё совершенно точно не получится.

Поняв это, Вика уселась на землю, оглядела тёмную пещеру и поняла: обратный путь наверх закрыт и она тут застряла.

Глава 3

Как ни странно, на этот раз Вика не испугалась, хотя обстоятельства, казалось бы, к этому более чем располагали. Но то ли она растратила все запасы страха на подвесном мосту, ведущем из Тумарья к Куузе, то ли просто устала. А может, подсознательно запомнила, что от паники толку мало и она только мешает решать проблемы. И потому, вместо того чтобы испугаться или расплакаться, Вика сразу задумалась, как отсюда выбраться.

Первый шаг напрашивался сам собой: для начала надо исследовать пещеру, возможно, из неё есть другой выход. Вика вспомнила: когда на мосту ей показалось, что она летит за падающим в пропасть кулоном, она будто бы видела входы в пещеры, испещрившие всю нижнюю часть огромного куска скалы, на которой стояла Кууза. Да, в действительности Вика, конечно, никуда не летела, но почему-то не сомневалась, что видение было реальным и показало ей то, что есть на самом деле. И раз входов в пещеры так много, значит, под землёй они вполне могут пересекаться. Может, тут вообще целая сеть связанных друг с другом потайных тоннелей!

Правда, если под землёй и впрямь лабиринт ходов, то констебли о нём, наверное, знают. Но даже если и так, другого пути всё равно нет – не оставаться же в этой пещере вечно! Надо найти какой-нибудь подземный коридор и надеяться, что он выведет её на поверхность раньше, чем кончатся силы от голода и жажды.

Приняв решение, Вика поднялась – и сразу столкнулась с первой проблемой. Из тоннеля над головой шёл свет, но такой слабый и тусклый, что, кроме пятачка земли, куда он падал, всё оставалось в темноте. Даже если где-то тут и есть вход в другой тоннель, она его просто не увидит! А в рюкзаке нет ни фонарика, ни спичек…

Ванилька деловито бегала вокруг, обнюхивая камни, которые, на взгляд Вики, ничем не отличались от остальных. Темнота мрачной пещеры явно не смущала мечту; белая шёрстка красиво мерцала в полумраке.

Вика едва не рассмеялась: так вот же оно, решение проблемы, – прямо перед ней!

– Ванилька, – позвала она мечту, а когда та подошла, взяла её на руки и погладила. – Побудешь рядом?

Мечта довольно зажмурила глазки и выгнула шею, недвусмысленно давая понять: она не против продолжения. Вика охотно потрепала её по головке, почесала за ушками, потом подняла с земли рюкзак, перекинула его через плечо – и углубилась в темноту пещеры.

Сияние шёрстки Ванильки, конечно, не разгоняло тьму, как это сделал бы фонарик, и всё же оно давало достаточно света, чтобы хоть немного ориентироваться и не спотыкаться о булыжники под ногами. Но его, конечно, не хватало, чтобы оценить размеры пещеры. Оставалось идти вперёд наугад – и надеяться, что куда-нибудь да придёшь.

Так и вышло: в конце концов Вика упёрлась в каменную стену и пошла вдоль неё, слегка прикасаясь пальцами к неровной поверхности.

Сколько времени занял обход, Вика сказать не могла: похоже, время в темноте тоже странным образом менялось. И вообще, крайне непостоянная это величина – время. То оно ужасно замедляется, например, в какие-нибудь особенно пугающие моменты, то проносится с невероятной скоростью, как в выходные или каникулы. А то и вовсе пропадает, как сейчас, в пещере.

Вдруг вместо каменной поверхности рука ощутила пустоту. Вика поднесла Ванильку поближе – и увидела проём, за которым царила, разумеется, всё та же темнота. Неужели вход в другой тоннель? Наконец-то!

Вика почему-то помедлила и оглянулась. Позади ещё слабо виднелся бледный луч света, падающий через щель, сквозь которую она сюда проникла. Там – выход, пусть она и не может им воспользоваться. А впереди – неизвестность…

Сделав глубокий вдох, Вика заставила себя зайти в тоннель. Темнота превратилась в черноту. Даже с сияющей шёрсткой Ванильки Вика всё равно почти ничего не видела, мерцание освещало лишь крошечный пятачок вокруг неё.

– Ванилька, а ты, случайно, не можешь… э-э… прибавить яркость? – неуверенно спросила Вика. Впрочем, она сильно сомневалась, что мечта её поймёт и уж тем более исполнит просьбу.

Ванилька, разумеется, никак не отреагировала, и Вика вздохнула. Что ж, придётся обходиться тем, что есть. И не поддаваться подкрадывающейся панике. Это просто пещера; в Тумарье было куда хуже! Тут темнота – просто темнота. А в Тумарье темнота шевелится и клубится, трогает тебя своими противными влажными пальцами, внушает тебе чужие горькие воспоминания… И разит там, словно на помойке.

Подумав о Тумарье, Вика вспомнила переход в Фортугу и тот момент, когда перед путниками появилось чудовище, а девочка вызвала на помощь вымышленных героев из своего мира, которые с этим монстром и расправились. Вот бы сейчас их сюда! Интересно, получится ли сделать такое, не находясь в Тумарье?

«Пока не попробую – не узнаю», – сказала сама себе Вика и вытащила из-под футболки заветный кулон. Но прежде, чем она успела сосредоточиться на своём желании вызвать на подмогу какого-нибудь Дон Кихота или Робин Гуда, осколок вдруг начал стремительно наливаться голубоватым светом – точно так же, как делал в Тумарье. И раз уж он мог разгонять чёрный туман, с обычной темнотой он тем более справился!

Теперь Вика хорошо видела, что идёт по широкому тоннелю. Вообще, при слове «пещера» она всегда представляла себе россыпь драгоценных камней, или гномов, которые их добывают, или сокровища, которые охраняют драконы. Если же отбросить сказочные сюжеты, то ей почему-то казалось, что в пещерах обязательно должны быть узорчатые сталактиты и сталагмиты, спускающиеся с потолка и растущие из пола, – этакая совершенно особая природная подземная архитектура. Вика ни разу не бывала в пещерах и сейчас ждала, что вот-вот и тут увидит нечто подобное. Но здесь ничего такого не было.

Зато тут и там виднелись следы давней деятельности человека: полусгнившие деревянные балки, обломки досок под ногами, металлические держатели на каменных стенах, в которые, видимо, вставляли факелы, старые ржавые инструменты, полуразвалившаяся тачка и даже остатки рельс на земле. Выходит, когда-то этими тоннелями пользовались, и регулярно. А значит – из них должен быть выход!

Издалека донёсся подозрительный шорох, и Вика замерла. Что это? Или кто? Крысы? Констебли? А может, чудовища?

Шорох затих, но Вика продолжала внимательно прислушиваться к любому звуку. Мало ли кто обитает под землёй?

Тоннель упёрся в небольшую пещеру, а в ней обнаружилось сразу три подземных коридора. Точнее, даже четыре, но четвёртый был засыпан, и, похоже, не случайно: уж очень аккуратно выглядел завал, перекрывающий вход. Три других, тем не менее, оставались открытыми, и Вика тут же почувствовала себя богатырём, стоящим на распутье. Вот только камня-указателя с неблагоприятными пророчествами о потере коня, меча и жизни здесь не было, но это, наверное, и к лучшему.

– Как думаешь, куда идти, а, Ванилька? – задумчиво спросила Вика.

Мечта осмотрелась и подбежала к входу справа.

– Ну ладно, давай попробуем, – согласилась Вика и задумалась: не оставить ли здесь какой-то знак? Очень хотелось запомнить дорогу, просто на всякий случай. За неимением других вариантов Вика наскоро сложила маленькую пирамидку из камешков и последовала за Ванилькой, которая смело убежала в темноту.

Нагнав мечту, Вика осторожно пошла за ней. В тоннеле ничего не менялось: всё те же каменные стены, всё та же полутьма, которую рассеивал кулон.

Издалека снова послышался шум; казалось, кто-то осторожно ступает по земле и под ногами у него хрустят камешки. Вика замерла и с колотящимся сердцем вслушалась, не приближается ли звук. Но хруст пропал. Зато стало слышно слабое капанье воды и какое-то царапанье, словно маленькие коготки скребут по камню. Неужели всё-таки крысы? А они вообще есть в Восьмирье?

Дождавшись, когда звуки смолкнут, Вика пошла дальше.

Тоннель тянулся и тянулся. Он то поднимался вверх, и Вика начинала надеяться, что приближается к поверхности, то спускался вниз, и она разочарованно вздыхала. Один раз она увидела впереди свет и обрадованно побежала на него, но оказалось, что тот идёт из маленькой трещины в камне высоко над головой. Даже если бы Вика и могла до неё дотянуться, выбраться на поверхность всё равно не удалось бы: в такую узкую трещину едва кулак пролезет.

Падающий сквозь щель луч отражался в каких-то кристаллах на каменной стене. Если бы не свет, Вика их бы и не заметила, но сейчас они тускло поблёскивали и словно манили подойти и посмотреть на них. Вика так и сделала. Кристаллы оказались пыльными и совсем не впечатляющими на вид, но когда она провела по ним рукой, смахивая грязь, неровные грани тут же рассыпали вокруг снопы разноцветных фиолетовых и сиреневых лучей.

«Наверное, какие-то драгоценные камни, – подумала Вика. – Интересно, не их ли тут раньше добывали?»

Кристаллы были такими красивыми! Вика всё смотрела и смотрела на них, и её беспокойство словно само собой отступало. Начинало казаться, что всё будет хорошо, что она найдёт выход из подземелья, освободит тётю и, конечно же, благополучно вернётся домой. Ощущение было очень приятным, и так хотелось его удержать! Вика почему-то не сомневалась, что всё дело именно в этих кристаллах, и даже попыталась достать один, чтобы взять с собой. Разумеется, ничего из этого не вышло: красивый камень был намертво впаян в горную породу, тут нужна кирка. Но возвращаться назад и искать инструменты Вика не стала: сейчас не до того.

Сколько времени она блуждала в пещерах, Вика не знала. Но, наверное, долго, потому что в какой-то момент сильно захотелось пить, а мышцы ног заныли от усталости и боли. Вместе с таявшими силами тускнело свечение кулона и заканчивался боевой настрой; сами собой в голову полезли мысли о том, что она заблудилась и так и останется навсегда под землёй, ведь Кууза – Осколок большой, и плутать по пещерам и тоннелям можно очень долго… Ах, почему ночная радуга помогает только тем, кто заблудился во сне, а не наяву? Как бы она сейчас пригодилась!

Усевшись на каменный пол, Вика перевела дух и постаралась прогнать страх, но это оказалось непросто. Прислушиваясь, не повторятся ли подозрительные шорохи, она вдруг осознала, какая под землёй царит тишина! Не обычная тишина, которая бывает в пустой квартире или на уроке в классе. Та тишина всё равно хранит разные звуки, она наполнена жизнью. Здешняя же тишина была абсолютно мёртвой, и от неё мурашки бежали по коже.

Пока Вика вслушивалась в тишину, мечта убежала дальше в тоннель, и сразу стало как-то одиноко. Сияние кулона ещё больше потускнело, со всех сторон снова начала подступать темнота. А потом Вике показалось, что оттуда на неё смотрят слабо мерцающие круглые глаза. И много!

– Ванилька! – шёпотом позвала Вика. Она не знала, действительно ли из темноты на неё кто-то смотрит, но не хотела быть одна, если рядом и правда притаились неведомые подземные обитатели.

Мечта сразу прибежала на зов, сияние шёрстки немного рассеяло полумрак. Никаких глаз и тем более загадочных обитателей вокруг не было.

– Как думаешь, мы выберемся? – спросила Вика.

Ванилька подошла к хозяйке и потёрлась головкой о руку. На ладони осталась слабо мерцающая пыльца. Глядя на неё, Вика вспомнила, как совсем недавно эта самая пыльца в сочетании с маминым кулоном вызвала ночную радугу… Впрочем, Вика не была до конца уверена, что радуга появилась именно благодаря этим двум вещам. И всё же она решила попробовать: стиснула осколок Сердца мира в испачканной пыльцой ладони, зажмурилась и прошептала:

– Давай же, давай!

Ночная радуга не появлялась.

Разочарованно вздохнув, Вика сняла кулон с шеи и повертела в руках.

– Что же ты ещё умеешь? – задумчиво спросила она. – Врагов обжигаешь. Карту майстера Куртиса активируешь. Тумарье рассеиваешь. Может, ты мне и дорогу покажешь? Я была бы очень не против отсюда выбраться!

Вика не ожидала чудес, но, словно в ответ на её слова, кулон вдруг ярче засветился. Он что, действительно её услышал и, что ещё удивительнее, понял? Или это просто совпадение?

«Интересно, он собирается показывать мне дорогу – или решил снова побыть фонариком?» – подумала Вика. Что ж, был только один способ это узнать – продолжить путь и посмотреть, что произойдёт. Так Вика и сделала – пошла дальше по тоннелю, внимательно наблюдая за осколком в руках, чтобы не пропустить ни малейших изменений. И когда она уже решила, что ничего-то он не показывает, а просто светится, кулон начал мигать. Вика даже остановилась и огляделась, пытаясь понять, на что он так реагирует, но не увидела ничего необычного, кроме того, что впереди тоннель резко изгибался.

За поворотом оказалась развилка, и Вика решила устроить эксперимент. Сначала она зашла в один подземный коридор и сделала несколько шагов, наблюдая за кулоном. Тот перестал мигать, но светиться стал ярче. Потом она вернулась обратно и вошла в другой тоннель. Через несколько шагов свет от кулона начал тускнеть и мигать. Похоже, осколок Сердца Восьмирья и правда показывал ей путь!

Чем дольше Вика шла, тем ярче сиял кулон. Вскоре он освещал тоннель так, словно у неё в руках был мощный фонарик. Когда ровное свечение снова запульсировало яркими вспышками, Вика поняла: выход на поверхность, должно быть, уже близко.

«Надо будет осторожно вылезать, – начала планировать она, невольно прибавляя шаг. – Мало ли где будет выход! Может, прямо под стенами тюрьмы, и меня тут же увидят!»

Лучше бы, конечно, чтобы выход оказался за городом, но Вика знала, что привередничать не время. Главное – выбраться из подземного лабиринта на поверхность Осколка – и не попасться в руки констеблей.

Но вместо поверхности тоннель вывел Вику в подземную пещеру – такую просторную, что противоположного края даже не было видно. Бóльшую её часть занимало озеро – гладкое, словно чёрное зеркало.

Пульсация света в кулоне стала такой частой, что серии вспышек сливались в пронзительное, режущее глаза сияние – ярче уже просто некуда. Значит, кулон считает, что конечная цель – здесь?

Вика огляделась в поисках выхода наружу – и ничего не увидела…

– Ты уверен, что я на месте? – спросила Вика, глядя на кулон.

Не то чтобы она ожидала ответа, но всё же надеялась на какой-то знак.

И она его получила: мигнув ещё раз напоследок, кулон погас; он словно показал, что сделал свою работу.

– Что ж, пойду искать выход, – пробормотала Вика и стала обходить озеро кругом.

Она внимательно смотрела по сторонам, но взгляд то и дело обращался на тёмный водоём. Такую гладкую поверхность там, наверху, никогда не увидишь! Было в этой абсолютно неподвижной, застывшей глади воды что-то завораживающее и жутковатое – как и в неестественной тишине, которая царила в пещере.

Поддавшись внезапному импульсу, Вика подняла камешек и, хорошенько размахнувшись, кинула его в озеро; ей просто хотелось убедиться, что это настоящая вода, а не стекло.

Камень с громким бульканьем упал в озеро, и по воде пошли круги. Глядя на них, Вика испытала мимолётное облегчение. Мелькнула даже мысль: а не попить ли? Жажда её тоже донимала. Вика подошла к краю озера и нерешительно остановилась. А что, если вода непригодна для питья? Может, из-за того, что водоём под землёй, в нём есть какие-то вредные, а то и вовсе опасные вещества?

Вика осторожно зачерпнула воду ладонью и поднесла к лицу. Понюхала. Вода ничем не пахла – как и положено воде. Лизнув воду, Вика не почувствовала никакого необычного вкуса. Рискнуть?

– Как думаешь, можно её пить? – спросила Вика бегавшую неподалёку мечту.

Ванилька уселась у кромки неподвижной воды, обмакнула лапку, смешно встряхнула – и облизнула.

Решив, что это сойдёт за ответ «да», Вика сделала глоток. И тут в центре озера, прямо там, куда упал брошенный камень, появилось зеленоватое свечение. Оно становилось всё ярче и ярче, пока Вике не начало казаться, что всё озеро превратилось в один большой источник холодного неонового сияния.

А затем вода забурлила, и в подсвеченной глубине озера появился силуэт какого-то гигантского существа, которое стремительно поднималось к поверхности.

Глава 4

Вика отскочила назад так быстро, что споткнулась о камень, которых в пещере, разумеется, было более чем достаточно, и упала. Продолжая отползать дальше от края озера, Вика не сводила глаз с сияния, которое поднималось из глубины, освещая толщу воды.

«Чудовище», – обречённо подумала Вика, когда над поверхностью озера появилось и тут же пропало, как ей показалось, огромное щупальце.

Наконец поднявшись на ноги, Вика продолжила отступать – аккуратно и медленно, чтобы снова не упасть и не привлечь к себе внимание шумом и чтобы неведомое чудовище не заметило движения.

На смену гигантскому щупальцу из воды появился источник зеленоватого света, и Вика не сдержала изумлённого вздоха: оказалось, что сияет рог, растущий на лбу поразительного существа, морда которого напомнила ей драконью. На приплюснутой голове мерцали широко расставленные глаза, из пасти на миг показался раздвоенный язык. Вдоль длинной шеи шёл частый гребень из гибких узких плавников – он чем-то напоминал гриву. Морда чудовища нырнула в воду, и над поверхностью показалась чешуйчатая спина с двумя большими плавниками, очень похожими на крылья. Чешуйки красиво отражали зеленоватый свет, и создавалось впечатление, будто они сделаны из металла. Вике казалось, что перед ней – волшебный морской змей с примесью единорога и совсем немного – дракона. Этакий дальний родич лох-несского чудовища. Морской – точнее, озёрный змеерог.

«Может, он меня не заметил?» – робко понадеялась Вика, но тут голова и шея гигантского обитателя подземного озера вдруг появились из воды совсем рядом с берегом и мерцающие глаза уставились прямо на Вику.

Девочка застыла и даже задержала дыхание.

Мимо беспечно пробежала Ванилька, и Вика испугалась, что чудище её заметит. Но озёрный обитатель не обратил на мечту никакого внимания. Как и Ванилька на него; она целеустремлённо перепрыгивала с валуна на валун, время от времени помогая себе крыльями, и, казалось, хотела добраться до одной ей известного места в пещере.

Долгое время чудовище не шевелилось и не сводило с Вики немигающих, как обычно у рептилий, глаз, которые оказались разного цвета: один красный, а другой ярко-голубой. Свечение рога становилось всё ярче и ярче.

Наконец, целую вечность спустя, монстр отвернул голову, словно потеряв к Вике всякий интерес, и величественно скользнул по воде к центру озера.

Вика хотела уже шумно вздохнуть с облегчением, но тут пещеру вдруг наполнил голос: странный и очень необычный, словно он принадлежал не человеку, а какому-то существу, которое обучили человеческой речи:

– Станция сорок три без зонтов. Прерывность сладкая. Серо-зелёный ветер капает с неба. Совсем скоро и уже так давно!

Вика недоумённо нахмурилась. Что это за белиберда? Набор случайных слов, в котором нет никакого смысла… Неужели это чудовище говорит?

Будто в ответ на её мысли, монстр резко повернулся, и длинная (как оказалось, очень длинная!) шея вытянулась над берегом так далеко, что сияющий рог и мерцающие глаза оказались буквально в метре от Вики. Всё случилось настолько внезапно, что девочка даже не успела ни отшатнуться, ни отпрыгнуть и просто застыла на месте, парализованная страхом.

– Давно никто не открывал. Очень давно. Но ты зря пришла. Зачем ты пришла? Зря пришла. Не открою. Некуда. Всё треснуло, всё рассыпалось, больше нет цельных ходов. Уходи. Уходи!

В последних словах прозвучали нотки ярости и безумия. Ещё несколько мгновений существо продолжало смотреть на Вику, и его рог ярко переливался зелёным светом, а потом длинная шея изогнулась, и голова устремилась к воде.

Казалось бы, Вике нужно бежать со всех ног: незнакомый Осколок, подземный лабиринт и загадочное чудовище, которое, похоже, не собиралось её есть, – во всяком случае, не сейчас, – зато недвусмысленно прогоняло и отворачивалось, давая понять, что преследовать не намерено. Но почему-то вместо того, чтобы поступить разумно и бежать, Вика ощутила… нет, не храбрость, а, скорее, какое-то странное спокойствие.

– Что не откроешь? – спросила она.

Длинная шея замерла, голова застыла в воздухе, слегка покачиваясь; на стенах плясали зелёные отблески света от рога. Затем чудище полуобернулось к Вике и лаконично ответило:

– Ничего.

– А раньше что открывал? – попробовала зайти с другой стороны Вика; ей вдруг подумалось, что это чудище могло быть своего рода стражем у входа в подземный лабиринт. Или, в её случае, – у выхода из сети тоннелей на поверхность.

Монстр долго молчал, только голова слегка покачивалась на длинной шее, отчего зелёный свет от рога, заливавший пещеру, дрожал и колебался. И когда Вика уже решила, что чудовище или глубоко задумалось, или просто забыло про неё, в ответ раздалось:

– Серое. Жидкий овраг плывёт по небу. Жёлтый молоток играет музыку. Куклы ушли. А у них корова.

– Ясно, – вздохнула Вика. Снова бессмыслица. Хотя, может, этот случайный набор слов и имел какой-то скрытый смысл, но она его явно не улавливала.

– Он теперь нечаш-што нормально разговаривает, – раздался шипящий голосок откуда-то сзади.

Вика снова подскочила от неожиданности и едва не шлёпнулась на землю, но в последний момент сумела поймать равновесие и резко развернулась, чтобы увидеть, кто это говорит.

Позади были только тёмные тени и стены пещеры, по которым скользили отблески зелёного света. И ни одного живого существа.

Впрочем, если ты чего-то не видишь, это ещё не значит, что его нет. Может, под землёй Куузы водятся какие-то невидимки? А что – в Восьмирье полно чудес, значит, и этот вариант не стоит с ходу считать абсолютно нереальным!

– Простите, – неуверенно кашлянув, заговорила Вика, – но я вас не вижу.

– Это потому, ш-што мы не хотим, чтобы ты нас-с видела, – последовал ответ.

– Если вы этого не хотели, тогда зачем со мной заговорили? Молчали бы дальше, и я бы никогда о вас не узнала.

В тишине раздалось тихое шушуканье, что-то похожее на смешки, а затем появилось несколько круглых мерцающих глаз. Тех самых, которые, как показалось Вике, она видела в одном из тоннелей, но приняла за игру воображения.

– Ты хорош-шая, – ответил невидимка. – У тебя пушиш-штая.

– Пушистая? – переспросила Вика.

Со стороны озера донёсся тихий всплеск, и в пещере разом стало темнее – монстр нырнул в глубину.

– Пушиш-штая, – повторил невидимка. – Она добрая.

Из-за нагромождения камней появилась Ванилька, подбежала к Вике и с довольным видом уселась у её ног.

– Вы про мечту? – догадалась девочка, поднимая Ванильку на руки и гладя её по головке.

– Она добрая, – снова сказал голос. – Добрые пушиш-штые не бывают у плохих людей.

– Спасибо, – неуверенно отозвалась Вика. Диалог с невидимкой был каким-то странным, но, кажется, ей сейчас сделали комплимент.

– А ещё у тебя куш-шок эне́йда, – продолжил разговорившийся невидимка.

– Кусок инейда, – задумчиво повторила Вика. Интересно, а это что означает?

– Энейда, – поправил невидимка и, подумав, уточнил: – Энейда ирхолфи́да.

– Ну, раз не просто энейда, а этого… хор… фил… в общем, вы поняли – то это, конечно, совсем другое дело! – многозначительно сказала Вика. – Значит, вы поэтому со мной заговорили? – Она попробовала выстроить логическую цепочку. – Потому что со мной мечта… то есть пушистая, и потому что у меня… э-э… кусок энейда? Что бы это ни означало…

– Да. А ещ-щё мы ош-шень давно никого не видели и не ш-шлышали. Мы ш-шош-шкучилис-сь.

– Раньше здесь было больше людей? – догадалась Вика.

– Да.

– А почему они перестали приходить?

– Из-за Гвилиу́ра. Раньш-ше к нему час-сто ходили.

– Гвилиур – это тот, кто живёт в озере? Со светящимся рогом?

– Он ш-шамый.

– А что случилось?

– Гвилиур изменилс-ся. Он теперь то злитс-ся, то грус-стит, то ш-шердитс-ся, то ниш-шего не понимает. И никого не пуш-шкает.

– Куда не пускает?

– В двери. На дороги.

Вика хмыкнула. Наверняка невидимому собеседнику этот ответ кажется совершенно ясным, но она абсолютно ничего не поняла. Какие двери? Какие дороги? Зачем они нужны были людям? Почему их охраняет чудовище? Но Вика подозревала, что, даже если продолжит расспросы, ответы всё равно останутся такими же странными и загадочными.

– Может, вы всё-таки мне покажетесь? – сменила она тему. – Вы меня видите, а я вас нет. А я не злая, я ничего плохого не сделаю, – добавила она, чувствуя себя немного глупо от такого заявления.

– Ты не злая, – согласился голос. – Энейд не далс-ся бы в руки злых людей.

Вика вздохнула. Да, разговор понятнее не становился.

– Так что, можно мне на вас посмотреть? – снова попросила она. – Или хотя бы расскажите, кто вы?

Ответом было молчание.

– Ну, хотите – давайте я первая начну, – предложила Вика. – Меня зовут Вика. Мне двенадцать лет. Я из… Ово, – замявшись, соврала она. – Я пришла сюда, потому что тут моя тётя. Не под землёй, конечно. На поверхности. В тюрьме. Я хочу её освободить.

– Ты обманываеш-шь, – раздался неожиданный ответ. – Ты не ис-с Ово.

Вика вздрогнула. Откуда они знают? И кто вообще они такие? Она совершенно точно не собиралась рассказывать первым встречным, и уж тем более тем, кого даже не видит, что она из другого мира.

И вообще, а вдруг это какая-то проверка? Кууза – Осколок-тюрьма; может, даже тут, под землёй, тоже есть констебли или кто-то, кто на них работает, и сейчас они пытаются выведать у Вики её самую страшную тайну.

– Сложно сказать, откуда я конкретно, – попробовала отделаться расплывчатым ответом Вика. – Просто именно из Ово началось путешествие, которое привело меня сюда. Дело в том, что я не могу попасть домой, а моя тётя – она родом из Куидама и, кстати, одна из маячников ночной радуги – может мне помочь. А вы кто?

И снова молчание. Даже круглые мерцающие глаза исчезли, и Вика гадала: ушли загадочные обитатели пещеры или они всё ещё тут, только почему-то спрятались?

– А мы тут ж-живём, – наконец раздался ответ, и на этот раз в темноте появилось сразу несколько пар мерцающих глаз. – Мы диндираэ́ли.

Слово это Вике ровным счётом ничего не говорило. Но она догадалась, что речь, должно быть, о каких-то необычных существах, и, разумеется, в Восьмирье они не могли называться так же, как в её родном мире: гномами, эльфами или гоблинами…

– Мож-жно коротко: диндины, – добавил голос.

Вике снова оставалось только кивнуть. Возможно, слово «диндин» о чём-то и говорило местным жителям, но она не знала, как реагировать. Какие они, эти диндины, с точки зрения обитателей Восьмирья? Плохие? Хорошие? Добрые? Вредные? А может, вообще мифические, и любой местный житель сейчас должен охнуть от удивления?

– Ты никогда про нас-с-с не ш-шлышала, – не спросил, а утвердительно сказал всё тот же голос.

Вика не видела смысла отпираться и потому просто кивнула.

– Твой дом, должно быть, ош-шень далеко, раз ты о нас-с-с не ш-шлышала.

– Очень далеко, – согласилась Вика.

– Я думал, о нас-с-с знают во вс-сём Вош-шмирье…

Вика только развела руками в ответ. И вдруг заметила слабое сияние у себя на груди: это кулон, погасший после того, как она пришла в эту пещеру, снова начал светиться.

Первым порывом Вики было чем-нибудь прикрыть кулон, чтобы его не заметили, но потом она подумала: уж не его ли имели в виду диндины, говоря, что у неё есть кусок какого-то загадочного энейда? Поколебавшись, она всё же достала кулон из-под футболки, и тот засиял ещё ярче.

Словно в ответ на это, в темноте раздалось шуршание, а затем из пещерных сумерек появились пушистые светящиеся комочки с круглыми глазами и крошечными лапками. Они казались нематериальными существами; создавалось впечатление, что они сотканы из света. Хотя, возможно, именно так оно и было.

– Рада с вами познакомиться, – вежливо сказала Вика. – Спасибо.

К ближайшему диндину подбежала Ванилька и с любопытством его обнюхала. Тот в ответ пощекотал мечту лапкой по носу, мечта чихнула, дёрнула ушами – и взлетела, чтобы обнюхать следующего диндина.

– Э-э… И давно вы тут живёте? – спросила Вика, не зная, что ещё сказать, чтобы заполнить возникшую паузу.

– Мы вш-шегда тут ж-жили. Но раньш-ше было лучш-ше. Интереш-шнее. Раньш-ше вс-се дороги были целые. И Гвилиур не был отравлен. И приходили люди. Нам нравилос-сь за ними ш-шмотреть.

Вике ужасно хотелось спросить, что они за существа такие. Может, тоже воплощения каких-то нематериальных вещей? Есть же в Восьмирье бегающие и летающие мечты, есть и реальные, осязаемые пичальки. Вдруг и диндины на самом деле что-то… этакое? Но в то же время Вика понимала, что есть куда более важные вопросы, ответы на которые нужно получить прямо сейчас. Например, как выбраться из-под земли. А удовлетворить своё любопытство можно и позже.

– Вы покажете мне выход? – спросила Вика.

– Выход куда? – уточнил ближайший к ней диндин. Кажется, это был тот самый, который говорил с ней. В его свечении время от времени появлялись зелёные всполохи, и Вика стала про себя называть его Изумрудом.

– Э-э… – Вопрос поставил Вику в тупик. – Туда? – спросила она и указала пальцем в потолок.

– Прош-што наверх? Да, это легко, это мы мож-жем. Тут ш-шовс-с-сем недалеко тоннель, который ведёт прямиком туда.

– А что, отсюда можно попасть куда-то ещё? – невольно заинтересовалась Вика, обрадованная, что поверхность, оказывается, совсем рядом.

– Мож-жно. Может, тебе надо в какое-то конкретное меш-што в этом городе. Или в другие города. Мы можем показать выход в нуж-жное меш-што города, но, ш-штобы попас-сть в другие, нужна помощь Гвилиура. А он… уже давно ш-шам не ш-швой.

«Надо спросить, нет ли тайного выхода в здание тюрьмы», – подумала Вика, уже представив, сколько бы проблем решилось, если бы она вышла из-под земли прямо возле камеры тёти Генриетты. Но сейчас её очень заинтересовал другой вопрос.

– Разве здесь несколько городов? Я думала, тут только один город – Кууза, – да и тот при тюрьме.

– Я не з-знаю, ш-што такое тюрьма, но городов ош-шень много. Гвилиур их вс-се з-знает.

– Да, но ведь они все – на других Осколках.

– Они далеко, – согласился Изумруд, и по нему побежали полоски зелёного света, а остальные диндины запрыгали на месте, словно маленькие мячики.

– Но Гвилиур всё равно может показать туда дорогу? – ещё больше заинтересовалась Вика. Неужели в Восьмирье можно пройти на другие Осколки, минуя Тумарье?

Хотя о чём она? Конечно, можно! Констебли путешествуют по Осколкам, минуя Тумарье, а Айрус говорил, что в Куузе есть аппарат, который позволяет им перемещаться. Так, может, он Гвилиура имел в виду? Наверное, вряд ли. Чудовище всё же не аппарат. Да и диндины говорят, что сюда уже очень давно не приходят люди.