Текст книги "Комплекс Росомахи"

Киреевой. – Я вам очень благодарен.

И так, чтобы не заметили прилипшие к той стороне стеклянной перегородки

любопытные сборщицы и вакуумщицы, поднес ее руку к губам. А потом, видимо,

вспомнив, кто подтолкнул Надежду Михайловну пошевелить мозгами, а также

участвовал активно в интеллектуальном штурме в курилке, приложился и к

Алининой ручке тоже. Алина зарделась. В отличие от Киреевой, которая

восприняла этот жест привычно и даже как-то обыденно.

– Катеньку я сам поблагодарю, лично. Но и вы передайте.

И побежал догонять конвоиров.

– Так вот, девочки, что мне рассказал вчера Берзин, – начала Киреева. –

Конечно же, наш Аркаша выполнял заказ, а вышли на него заказчики через

Интернет. Он вывесил свое резюме на нескольких кадровых сайтах, хотел найти

временную подработку. Непонятно, какую именно подработку он себе

представлял, может, «Вечернюю Москву» разносить по почтовым ящикам, я так и

не поняла. Но потребность в дополнительных деньгах назрела, говорит, жена

изнылась, подавай ей Грецию в октябре, и все тут. Ее тоже понять можно. А

заинтересовались его резюме именно из-за теперешнего его места работы, то есть

из-за нашего, девочки, «Микротрона». Представляете, какая на нас охота идет? С

Водорезовым аккуратно списались, он и повелся. Говорит, деньжищ обещали. А

работа, на которую его подрядили, показалась ему ерундовой, потому что готовая

продукция как раз в его ведении и находится. Мимо стеллажей с этими приборами

ЛБВ Аркадий Яковлевич каждый день по многу раз проходил. Вот они, красавицы,

буквально только руку протяни. Но не тут-то было. Потому что учетом готовой

продукции занимался не он, а его заместитель Игнат Сергеевич Лушин. А вы

знаете, какой он зануда был, этот Лушин? Дотошный до жути, аж противно. Мало

того, что у него все занесено в компьютер, так еще и на бумаге продублировано.

Водорезов поэтому со склада заказанную вещь просто так брать побоялся. Если

выявится недостача именно на складе, подумают на кого? Правильно, и на него

тоже. Значит сначала требуется внести кое-какие поправки в документах, а для

этого нужно на время удалить с рабочего места Лушина. Удалить Лушина,

подделать отчетность и изъять прибор, все просто. Девчонки, он такой страшный

человек оказался, этот Водорезов. Я, конечно, представляла себе, что это

двуличный подонок, но то, что про него Берзин рассказал, это что-то… Я просто в

шоке. Представляете, он отправил Лушина к метро, чтобы тот купил ему шаурму,

две штучки, потом у себя в кабинете приправил ее порошочком, который в

магазине «Сад-огород» приобрел, а потом этой отравленной шаурмой того же

бедолагу Сергеича и угостил. Нет, вы представляете?! Сказал ему, что обедать

передумал, угощайтесь, мол, Сергеич, приятного аппетита. Гад какой. И не

придерешься ведь в случае чего. Шаурму Лушин сам покупал? Сам. Сам купил,

сам и скушал. Разве можно такой продукт покупать? Они там у себя в ларьке

сначала крыс травят, а потом из этих крыс свой фастфуд вертят, вот так-то.

Берзину он, конечно, сказал, что и в мыслях не было травить заместителя до

смерти. Он, видите ли думал, что Лушина просто пропоносит, вот и все. Как хотите,

а я ему не верю. Все равно ему было, помрет Сергеич или не помрет, главное,

чтобы не мешался. Но все пошло наперекосяк. Для Водорезова, я имею в виду.

Игнат Сергеевич, он ведь нежадный был. Решил поделиться халявой с Ромой,

сисадмином с первого этажа. Ромчику вечно некогда сходить в буфет, вот Сергеич

и решил проявить отеческую заботу. Если бы Лушин умял обе порции, то коньки бы

отбросил, точно вам говорю. А так его, конечно, серьезно скрутило, но он человек

старой закалки, попил марганцовочки, наглотался таблеток и серо-зеленый на

следующий день явился на работу. Типа, вы нас не ждали, а мы приперлись.

Представляете, девчонки, какая морда была у Водорезова, когда он зама на

следующий день с утра увидел? Он ведь так и не успел разобраться в

документации, не говоря уже про исправить. Я думаю, он жутко разозлился. Но

эмоции эмоциями, а дело-то с места не сдвинулось. Тогда Аркадий Яковлевич

связывается со своими временными работодателями и уверяет, что все под

контролем. Однако для выполнения задания ему требуется помощь специалиста,

объясняет, какого именно и зачем. Короче, созрел у Водорезова план. Если нельзя

умыкнуть прибор физически, то нужно завладеть его разработками – чертежами и

расчетами, то есть следует влезть в Димкин компьютер посредством хакерской

атаки через Интернет. Но всем нам известно, и Водорезову тоже, что доступ в

Интернет на нашей фирме жестко ограничен. Якобы в целях информационной

безопасности, а я так думаю, чтобы в «Одноклассниках» не торчали. Машины

Димки Никина, финансового директора и Алинкина вообще к Интернету не

подключены, только в общую внутреннюю сеть. Об этом, кстати, я не в курсе была,

мне Берзин сказал. А Водорезов, девочки, оказался не простым юзером, а

продвинутым, хоть и лет ему за пятьдесят. Он знал, что если к одному из

компьютеров подсоединить блютус-адаптер, ту самую шняжку, которая нужна,

чтобы с мобильника фотки скачивать, то появится лазейка для проникновения и,

соответственно, взлома. Помнишь, Катюх, мы все голову ломали, как это дурак

Исаев смог сам инсталлировать программу? А он ее и не инсталлировал, ему

Водорезов помог. Исключительно по доброте душевной пришел и оказал

любезность, а потом нажал кнопочку на мобильнике и подал сообщнику знак, что

процесс запущен. Хакер расположился поблизости, в нашем Макдоналдсе. Там

ведь сеть бесплатная, и не бросится в глаза, что кто-то в Интернете шарит. Взял

гамбургер, колу, открыл два ноутбука и вперед, в атаку. Но не вышло, Катька атаку

вовремя перехватила и врезала ему по щупальцам. Молодчина, Катюх! Да еще

шум подняла на всю корпорацию, теперь уже Исаев подключать всякие фигни не

станет. Но и после второй неудачи Водорезов решил не сдаваться, денег хотелось

очень. Он придумал влезть в Димкин кабинет, чтобы по-простому и без затей

скачать все, что нужно, на флешку. Раздобыл одну электронную штуку для

взламывания компьютерных паролей, Кать, ты знаешь, как она называется, мне

Берзин говорил, а я забыла. Вот, раздобыл, ознакомился с инструкцией. Кабинет

Димкин он открыл легко, дубликат ключа сделал, а вот потом процесс захлебнулся.

Из-за нашей штатной ведьмы Катьки Поздняковой, то есть Демидовой.

Понаставила там сторожевых паролей! Водорезов на один рассчитывал, а их

оказалось больше. Второй взломал, ан нет, еще есть, следующий. А сколько их

еще? Десять, может быть? Или двадцать? Или пятьдесят? Короче, не выдержали у

дядечки нервы, он же подлец, а не разведчик. Стуки всякие мерещились,

уборщица ведрами гремит, охрана по коридору ходит, проверяет, все ли домой

ушли и не пора ли этаж закрывать. Время его тоже поджимало, не мог же он

остаться на ночь и сидеть до утра в туалете. Могут и застукать. Так дело он и не

доделал, трусливо сбежал. И тогда он возвращается к первоначальной идее, то

есть похитить сам прибор в его физическом виде, а не, так сказать, виртуальном.

Если нельзя изъять прибор со склада, то можно попробовать умыкнуть его

непосредственно из цеха. Конечно, так просто пойти на участок финальной сборки

и забрать оттуда вещь он не сможет. Там все на виду, да и дел никаких у него там

нет и быть не может. И он придумывает ход с недостачей. Поднимает тревогу, хотя

никакой недостачи на тот момент не было. Настаивает на проверке. В ходе

проверки заставляет считать, пересчитывать и перемещать с места на место

детали, узлы, готовые приборы. А когда поднимается нервозная суета, ловко

утягивает одну лампу и перекладывает ее себе в карман. Он ведь постоянно ходил

в этой своей неснимайке. Правильно, что девки-сборщицы его недолюбливали. Так

вот, девочки, этот фокус видел Лушин. Он видел, как Водорезов отправил прибор

себе в карман. И ничего умнее он не придумал, как после ревизии спросить у

начальника, зачем он это сделал. Вы представляете степень наивности ветерана?

Наверно, хорошие книжки в детстве читал. Начальник, кстати, не растерялся и

разъяснил. Он сказал, что и Берзин, и Шведов в курсе, и что это была их идея, что-

то вроде учебной тревоги. А завтра, типа, будет собрание и разбор полетов, в

общем понес ахинею, чтобы запудрить мозги, однако понял, что не преуспел, не

запудрил. Ну, что делать? Пришлось Лушина убирать. Водорезов попросил его

починить на складе светильник. Сказал, что дроссель барахлит, нужно залезть и

просто почистить контакты. А перед этим умыкнул Ленькину отвертку. Из-за

рукоятки, чтобы проще было ее повредить. Раньше ручки у инструментов делали

из другой пластмассы, более хрупкой, а современная больше на резину похожа.

Прищемил отвертку дверью, рукоятка треснула, часть скололась и вылетела

совсем. Сколотый кусок он сунул в карман, но потом про него забыл и не

избавился. Позвал Сергеича, показал потухший светильник, а потом эту

подпорченную отвертку протянул Лушину, когда тот вскарабкался на стремянку. И

еще успокоил его. Ты, говорит, не волнуйся, Сергеич, я сейчас выйду к

распределительному щиту и все тут обесточу. Жди сигнала, а потом лезь. Тот и

полез. Водорезов, конечно, ничего не обесточил. Какая же он сволочь, девки… И

жестокая причем. Он потом спокойно вернулся на склад, убедился, что Лушин

мертв, пошел к себе в каморку и оттуда только позвонил Шведову. Сообщил, что

его заместитель, якобы, имеет что сказать по поводу пропавшего прибора. Небось,

дрянь такая, радовался, какой он умный и ловкий. Даже если кто-то и усомнится в

том, был ли это несчастный случай, Аркадия Яковлевича при таком раскладе

подозревать уж точно никто не станет. Я вот что хочу сказать, девчонки. И вовсе

это не случайная удача – что Леня там оказался и что это гад куртку выронил. Бог

шельму метит, а такую сволочь и подавно. Он еще и Димкиного изобретения хотел

нас лишить. Но для кого он старался, так и не сказал. Твердил только: агентство по

найму, больше ничего конкретнее сказать не могу. Хоть бы его раскололи в

полиции. А то это агентство еще кого-нибудь к нам подошлет и все, приделают

ножки нашей элбэвэшке.

«Девчонки» ужасались, изумлялись и восклицали, Надежда Михайловна

сияла, а Алина подумала: «Права ведь Киреева. Если кто-то нацелился на нашу

инновацию, он попытки не оставит. Знать бы, кто».

Что-то еще показалось ей важным в монологе Надежды Михайловны. Точно,

кадровое агентство! Про одно кадровое агентство она уже слышала недавно, и это

было в ее разговоре с Марьяной Путято. Алина вспомнила.

Они сидели в Марьянином кабинете, ее коллеги и соратники опять

разбежались по делам, и никто не мешал Машке откровенничать и выдавать

секреты следствия. В тот раз она рассказала много интересного. Даже побольше,

чем сегодня Киреева, хотя и Киреева смогла Алину удивить.

От Марьяны Алина узнала, что Додик, вернее, Будимир Стефанович

Додонов, схлопотал отупляющий укольчик не безвинно. Будимир Стефанович

затеял шантаж, а это вообще занятие рискованное, если не специалист. Додик был

специалистом другого рода, а в шантаже сущий ребенок.

Напуганный до икоты тем, что обреченная им на неминуемую смерть Алина

сумела вырваться на свободу, Додик принял решение мотать из города, и как

можно скорее. Ему было, где отсидеться. В Тверской области, в деревне Петушки

он имел в собственности избу с деревянной уборной во дворе и колодцем в конце

улицы.

На удобства ему было начхать, купил он недвижимость с дальним прицелом.

Кузьмич, продавец с блошиного рынка, которому Додик время от времени

подкидывал товар на реализацию, вызнал где-то и по дружбе слил, что те поля,

сады и огороды в скором времени взлетят в цене, так как на их месте планируется

масштабное строительство то ли санатория, то ли вообще коттеджного поселка.

На тот момент у Будимира Стефановича были свободные деньги, и он их

вложил в эту халабуду. Теперь она его здорово выручит. Однако сейчас со

свободными деньгами было плоховато, поэтому он решил пополнить их запасы,

наскоро закончив одно начатое дельце.

Здесь надо сделать небольшое отступление, чтобы пояснить, как Будимир

Стефанович зарабатывал себе на жизнь, и из каких источников к нему поступали

деньги. Прежде всего, это предметы старины, которые он умудрялся правдами и

неправдами разыскать, отчуждить и сдать на продажу тому же Кузьмичу или Павлу

Семеновичу. Второе – антикварный магазинчик старого знакомца Саши

Самолетова. Там светили деньги покруче, и товар Додонов сносил туда

посолиднее. Источники товара те же – правдами и неправдами.

Тертый калач Самолетов никогда бы не признался, что водит знакомство с

Додиком, но Додик на допросе у Марианны в приступе мстительной злобы сам

заложил «Зота Орестовича».

И, наконец, работа под заказ. Самолетов как-то выгрузил Будимиру

Стефановичу один весьма полезный контактик, присовокупив к нему от себя

рекомендацию. А именно, электронный адрес одной забавной фирмы по найму

персонала. Прикол был в том, что кроме гувернанток, нянь и экономок данное

агентство подбирало и работников более экзотических профессий. Допустим, если

некоему богатому коллекционеру явился каприз всенепременнейше получить в

собственность некую антикварную вещицу, и он готов за ту вещицу хорошо

заплатить, то агентство бралось сей каприз исполнить, подыскав под данный

проект специалиста нужного профиля.

Все коммуникации с этим агентством осуществлялись исключительно

посредством электронной почты и телефона. Номер, естественно, не определялся,

да Додик и не любопытствовал. Технология была такова. На его «ящик» приходило

сообщение с предложением купить некую вещь, прилагалось фото, указывались

характеристики, а также стоимость. И Додику было понятно, что первая часть

письма – это задание, а вторая – оплата.

Выполнив очередной заказ, он отправлялся на платформу «Тимирязевская»

или «Выхино», или «Тушинская» и передавал пакет, коробку или сумку с товаром

внутри человеку, стоящему по ту сторону турникетов, пропускающих пассажиров

пригородных электричек с платформы в город. Получатели каждый раз бывали

разные, возможно, что это были вообще случайные люди, а сам диспетчер, как

мысленно называл его Додик, находился где-то поблизости и по мобильнику

корректировал действия. То есть, вот идет бабка в синем пальто, ей и отдашь.

Захоти Додик проследить за данной бабкой, у него ничего бы не получилось.

Конечно, он мог бы метнуться сразу же после передачи товара в другой конец

станции и прошмыгнуть через те турникеты, которые пропускают народ к

электричкам, но, даже имея на руках заранее купленный билет, навряд ли мог

рассчитывать на то, что увидит бабку все еще с тем пакетом в руках. Без пакета

может и увидит, а с пакетом – уже нет.

Затем в течение часа на его счет, открытый в одном коммерческом банке,

приходила оговоренная сумма в евро.

Выполняя первый заказ, Додик, конечно, стремался – вдруг кинут, не

заплатят. А потом решил: не заплатят, ну набью морду суке – Сашке Самолетову и

все. А если все-таки заплатят, то появится у меня постоянная работа, хорошо

оплачиваемая, кстати. И интересная. Это вам не бестолковых пенсионерок

объегоривать.

Но однажды произошел презабавный случай. Диспетчер совершил

досадную ошибку и передал сообщение, которое Додику явно не предназначалось.

К письму было прикреплено фото пожилой тетки с желчно поджатыми губами,

указан некий адрес и серия цифр, что-то такое Додику напомнивших. А, точно,

паспортные данные. Текст гласил, что данная желчная особа сдает квартиру в

наем, а сумма, значащаяся в конце письма и долженствующая показать цену

вопроса, иными словами, сколько бабка хочет за свои метры, раз в десять

превышала допустимую Это если в рублях.

Не успел Додонов удивиться, как раздался звонок на его мобильный, и

знакомый голос диспетчера нервно проговорил, что данный текст набрал и

отправил расшалившийся внук, а диспетчер просит уважаемого Додика сие

сообщение удалить, мол, ему, Додику, заказ придет несколько позже.

Додик покумекал и понял, что удалять сообщение он не будет. Через

недельку примерно Будимир Стефанович решил прокатиться в тот район Москвы,

в котором то ли проживала, то ли сдавала дорогостоящее жилье пенсионерка с

фотографии. Он без труда нашел ее дом, и такие же желчные пенсионерки,

сидящие на скамеечке возле подъезда, с охотой поведали ему подробности

недавней и незавидной кончины соседки от рук озверевших бомжей. От соседки

осталась квартира в жутко запущенном виде, но однако трехкомнатная.

Додик порадовался, что не удалил то письмишко, но как его применить, пока

толком не знал. Опять же помог случай.

Где-то в середине июля Будимир Стефанович отправился в свое почтовое

отделение получать заказной конверт из налоговой службы, которая в этом году

как-то уж особенно густо оповещала население о его, населения, долгах и налогах.

Стоя в очереди возле окошка доставки, услышал позади и слева очень, ну очень

знакомый голос и обороты речи, и интонации. Некто говорил в трубку таксофона,

висевшего неподалеку: «С вами говорит диспетчер службы по найму. В ответ на

ваше резюме вам на электронный адрес отправлено предложение, просьба

рассмотреть в ближайшее время».

Додик осторожно развернулся и увидел у стеночки два стола отделенных

друг от друга низенькой перегородкой, на каждом из которых находились

работающие мониторы. Ну конечно же! Зачем светить свой компьютер, зачем

тратить деньги на интернет-кафе? Почти в любом почтовом отделении можно за

смешные деньги купить час компьютерного времени, проверить почту, написать

сообщение, позвонить адресату, чтобы удостовериться, что сообщение

доставлено, а потом быстро уехать к себе домой на другой конец Москвы.

Так Додик увидел диспетчера и заодно узнал, в каком именно доме на

другом конце Москвы он проживает. Проследил – и дело с концом. Узнать

домашний телефон тоже труда не составило.

Осталось самое приятное – назначить цену. Не запредельную, но и не

маленькую. Диспетчер условия почти принял. Правда, попробовал поторговаться

насчет суммы, но Додик был тверд и только согласился отложить день расплаты. У

них ведь у всех одна песня: нужно собрать, нет необходимой суммы. Додик борзеть

не стал, пусть ищет. Тем более, что дебютанту Додику казалось, что он в полной

безопасности, поскольку диспетчер понятия не имеет, кто его шантажирует.

Будимир Стефанович решил, что дожмет его, когда закончит работать над

своим последним заказом. Вот выполнит заказ, получит деньги за каслинскую

чернильницу, слупит еще большие деньги с облажавшегося диспетчера и

отправится отдыхать. Возьмет себе отпуск недельки на две, что он, не имеет

права? И поедет в Вену. Или в Бонн. Потом решит.

Последний заказ удивил его тем, что поступил не от «кадрового агентства»,

а непосредственно от заинтересованного лица, так сказать, напрямую. Додик так и

не понял, откуда данный заказчик узнал его координаты и специализацию, но то,

что тот был в теме, Додику понятно стало с первых же слов. Денег ему пообещали

куда больше, чем если бы он подряжался через «агентство», и хоть само задание

его несколько смутило, он согласие дал.

Ну а потом на него обрушился камнепад неудач. Сначала взбрыкнул

малахольный Алекс, пришлось возиться с ним. След с таким трудом добытой

антикварной чернильницы Додик безнадежно потерял. И наконец, эта въедливая

девка, сумевшая так много у него выведать, а затем необъяснимым образом

сбежать из-под замка. Такой неожиданный итог заставил его здорово струхнуть. Он

понял, что необходимо как можно скорее временно исчезнуть. Но деньги с

должника получить все же надо, тем более, что сейчас они ему могут пригодиться.

Поэтому Додонов набрал номер жертвы и потребовал заплатить ему цену

молчания сегодня же.

– Куда мне подъехать? В принципе, мне без разницы, я вас ни с кем не

перепутаю, – спокойно произнес голос на том конце «Мегафона».

Додик неприятно удивился, так как полагал, что диспетчер находится в

полном неведении относительно его персоны. В душе возникло легкое

беспокойство. Ну конечно же! Во время передачи товара на этих долбанных жэдэ-

станциях он торчал на виду, как забинтованный палец! Выходит, его в лицо

диспетчер знает тоже. Но какое это имеет значение? Он назначил место и

отправился навстречу деньгам и свободе, хоть и не придумал пока, какие

ручательства предоставит в обмен на деньги. Да никакие. Не его проблема.

Когда автомобиль Дины Мон пристал к тротуару, и Додик просунул в салон

свою обшарпанную сумку, сопровождая действие словами «Кладите сюда», то

Дина ему сказала:

– Ты же не думаешь, что я просто так отдам тебе свои деньги? Без

гарантий?

– Какие еще гарантии? – нервно вопросил ее Додик. – Давай бабки, или я

передумаю. Твое дивное сообщение у меня в электронке лежит, никуда не делось.

Так что как хочешь.

– Ну что ты так разнервничался? – насмешливо сказала Дина. – Доедем вон

до той почты, там тоже есть Интернет. Ты при мне удалишь это письмо, а я тебе

тут же переведу деньги. Это и будет твоей гарантией, давай, не маячь на виду,

садись и поедем.

Додик подумал, что все бабы дуры, и сел. Неужели она думает, что он не

сделал себе резервные копии?

А потом у него наступил провал в памяти. На какое-то время. Средство,

которым ширнула его Дина, оказалось слегка просроченным и плохо зацепило

пациента. Он очнулся, увидел очень близко от себя знакомый профиль давешней

стервозной блондинки и обрадовался: «Попалась, голубушка».

– Такая вот драматическая история, – закончила Марьяна. – Он и про тебя

много чего в сердцах высказывал, в основном негативное. Но ты ведь не

огорчаешься?

Алина не огорчалась. Но ей не все было понятно.

– А зачем эта тетка на меня-то полезла? Я, вроде бы, ей ничем не

угрожала…

– Ты сказала, что следила за ней от самой Москвы. Это ее напугало. Она

решила подстраховаться и объединить ваши с Додиком судьбы. Иначе говоря,

вколоть наркотическую гадость, от которой ты станешь послушной и беспомощной,

как младенец, а потом завезти на дикий пляж и предложить поплавать. В том

направлении, куда она так торопилась, как раз речка подходящая протекает,

славится омутами и крутыми берегами. Если одурманенного человека подвести к

краю и толкнуть легонько, уйдет на дно топориком. По крайней мере, именно это

она планировала проделать с Додоновым.

– То есть, эта Дина Мон была кем-то вроде сводни?

– Эк ты ее!.. Да, что-то вроде. У нее имелся банк данных на криминальных

специалистов разных профилей. Дина размещала объявления в социальных

сетях, а тексты были таковы, что заинтересованный человек поймет. Таким

образом она и пополняла этот банк, и искала заказчиков. Со временем у нее

отпала необходимость пиарить себя, в специфических кругах ее хорошо знали, но

бывали и случаи, когда требовался профессионал особого рода, тогда она вновь

принималась за поиски. Работала за дельту. То есть, заказчикам озвучивала одну

цену, исполнителям другую, естественно, меньшую, а разницу брала себе.

Шифровалась тетка классно. Ни разу со своего компьютера ни одного

рискованного сообщения не отправила. Либо почтовое отделение, либо интернет-

кафе. На выставки заходила научно-технические, на некоторых из них бывают

открытые бизнес-центры. Симки в телефоне меняла постоянно. Если бы не ты, то

нескоро бы ее вычислили. Теперь разбираемся с базой исполнителей. С меня

мартини.

– С тебя мартини еще и за Поляничева, забыла? С Радовых подозрение

сняла?

– Не спейся, подруга, – недовольным тоном проговорила Марьяна. –

Приходи ко мне в отдел, я из тебя классного следака сделаю.

Алина польщенно улыбнулась.

– Я больше по бумажной части. Вот только, Марьян, я не поняла. Выходит,

что с Диной Олеговной Додика свел тот самый антиквар, в салоне у которого я в

первый раз ее и увидела?

– Конечно, он. Дина его бывшая жена, но отношения кое-какие у них

сохранились. Деловые, скорее всего. Кстати, тот «шкаф» на «лексусе» больше не

пристает к тебе с возвратом пропавшей чернильницы? – вспомнила вдруг Марьяна

про Ревякина. В спешке задержания она все же отследила новые контакты подруги

и сделала кое-какие выводы. Мастерство не пропьешь.

– Не пристает, – несколько отрешенно произнесла Алина, так как в это

время думала, что если пройдоха Самолетов не признал своего знакомого, когда

ему сунули под нос для опознания Додиков фоторобот, то скорее всего это не

единственная ложь старого прохиндея. Нужно Егору рассказать. Чтобы он

рассказал своему «шкафу» Ревякину.

Про фоторобот Алина узнала еще там, на обочине, когда спросила Егора,

какая судьба занесла их с приятелем в окрестности деревни Коноплевка. Ей

рассказали, поделившись итогами Колькиного расследования, а в довершение

показали картинки с изображением предполагаемых мошенников.

Додик, действительно, получился похож. Загляденье, а не Додик. Просто как

живой. В отличие от того, второго, которого рисовали под диктовку Шарманта

Василь Василича. В этом портрете виделась какая-то недоработка, но ведь Василь

Василич Шармант не был школьным учителем с сорокалетним стажем и вполне

мог плохо запомнить лицо человека, с которым виделся всего однажды.

Может, наша искомая чернильница как раз у этого неопознанного и

находится? И можно ли доверять в таком случае словам Самолетова о том, что он

никогда не видел этого второго, если он наврал про первого, то есть про Додика?

Машка, когда Алина спросила ее про антикварный письменный набор,

только раздраженно отмахнулась. Она так сказала: «Всплывет в ходе следствия,

вернем владелице, а специально розыскные мероприятия проводить не буду.

Заявление от потерпевшей есть? Тогда чего ты от меня хочешь? Ты думаешь, у

меня мало дел нераскрытых?» И Алина от нее отстала.

А вот сейчас, выслушав повествование Надежды Михайловны про изнанку

событий, происшедших за последнее время у них на фирме, Алина подумала, что

Машке она позвонит непременно. Что еще за нашествие кадровых агентств?..

Таких совпадений не бывает. Возможно, что коллеги из районного ОВД, те самые,

которые по вызову Петраса Берзина взяли под стражу Водорезова, не захотят

делиться с ней информацией, но Алина уверена, что ее волевая подруга найдет

рычаги воздействия и информацию получит.

Может, и Егору позвонить? Вот прямо сейчас, пройти в свой кабинет,

запереть дверь и набрать его номер. И сказать… Сказать, что есть новости. Это

будет вполне деловой разговор и совершенно не надуманная тема. Потому что

новости действительно есть.

От размышлений ее отвлекли киреевские девочки. Они вошли с

обиженными мордочками, поглядывали подозрительно и с любопытством на

посиделки у начальничьего стола. Встала с места, потягиваясь, Валерия,

заторопилась по делам Катя. Надежда Михайловна проговорила шепотом Алине,

подмигнув заговорщицки:

– А нам с вами я еще и премию выбью. Хотите тур в Грецию? И пусть Лапин

попробует нас надуть!

Алина рассмеялась, но вовсе не оттого, что ей путевка светит, а просто от

хорошего настроения. И Киреева тетка хорошая, и сама Алина молодец. Киреева

еще не знает, в каких передрягах Алине пришлось побывать. Может быть, она ей и

расскажет. Попозже.

Она ответила Надежде Михайловне с улыбкой:«Осень в Афинах волшебна»

и вслед за Катей и Лерой вышла в коридор.

В воскресенье ей названивали по очереди Радовы, сначала Ритка, потом

тетя Тамара, потом снова Ритка. Обе жутко счастливые и оживленные. Тетя

Тамара сообщила, что бывшая Шурикова жена ни на что не претендует, ни на

полквартиры, ни на пол-участка. Они вдвоем посидели на кухне у тети Тамары,

водочки выпили, Сашу покойного помянули, поплакали маленько. Нормальная

тетка. А Ритка сказала, что на выходных мама испечет специально для Лины

кулебяку с капустой и еще одну, мясную. Они втроем будут слушать русские

романсы, пить сладкое липкое вино и заедать его кулебякой. Алина пообещала,

что такое мероприятие она ни за что не пропустит.

Что же до ее отношений с Егором… Во-первых, никаких отношений-то и

нету. Это если смотреть правде в глаза. Но к нему Алину тянуло, зачем себя

обманывать. Несмотря ни на что. Тянуло настолько, что она готова была напрочь

забыть уязвленное самолюбие и стереть из памяти целиком тот отвратительный

случай на байкерской площадке, признав его глупым и нелепым недоразумением.

И полностью оправдать Егора. Хотя если он захочет произнести слова извинения,

то пусть. Это будет приятно.

Можно будет просто прогуляться с ним по осеннему парку, неважно какому.

Только чтобы листочки багрово-желтые шуршали под ногами. Хрустальный воздух,

запах опавших листьев, а рядом человек, в которого она… Нет, он просто ей

нравится, не надо надумывать себе чувства.

Он будет говорить какую-нибудь ерунду, а она, наоборот, немножко

умничать. А потом они оба вдруг умолкнут, остановятся посредине длинной желтой

аллеи и посмотрят друг другу в глаза. В глазах у него Алина прочтет смятение, а

свои глаза она спрячет, чтобы он не увидел в них счастье. А потом…

И тут Алина прямо посреди длинного офисного коридора увидела Егора. Он

только что вышел из лифта и стоял, осматриваясь.

Алина так поразилась, что вначале подумала глупость, подумала, что он

решил не терять время на звонки и разговоры, а сразу взял и приехал к ней на

работу. Вот так просто взял и приехал. Алина рванулась было навстречу, но не

успела. Очень хорошо, что не успела. Из лифта следом за Егором вышли другие

люди, знакомые и незнакомые, и какая-то сухощавая стерва в сильно мини не

отставала от него, а лезла с разговорами, льстиво заглядывая снизу вверх ему в

глаза, смеялась лукаво и, наверно, призывно.

Группа лиц, повернувшись к Алине разнокалиберными спинами,

неторопливо проследовала в другой конец коридора. «Что он тут делает? – в

замешательстве пыталась понять Алина. – Кто он, коза его задери, что даже

такому спесивому перцу, как Исаев, не западло сопроводить его в курилку?»

И Алина с опозданием поняла, что ничего, совсем ничего не знает об этом

человеке. Кроме того, разве, что он владеет чопперным мотоциклом «Урал» и

дружит с Ревякиным Николаем, который дружит со старой школьной учительницей.

Дверь серверной приоткрылась, в проеме образовалась половина Киреевой.

– Катюх, ты не занята? Я на минутку.

После этого, проскользнув змейкой в неширокое пространство между

притолокой и створкой, Киреева показалась полностью, прихлопнув за собой

крепкой попкой дверь.

– Вы знаете, Катюх, а наша Алинка влюбилась!

Катя, которая в это время занималась дефрагментацией компьютера

главбуха, а значит делом весьма ответственным, пробурчала вопросительно, не

отрывая глаз от монитора:

– Потому что она бледная и ее тошнит в туалете?

– Ой, ну что вы все мне это припоминаете! Не буду ничего говорить…

Тогда Катя развернулась лицом к Киреевой и отреагировала, как надо: