Текст книги "Огонь Изначальный"

Глава 7
О празднике огненного дракона и прогулке по мертвому лесу

– Ксай, и все-таки я не понимаю. Как может быть разделение на знатный род и незнатный, если у арэйнов статус зависит от наличия крыльев и рогов, а именно от уровня силы. И в одном роду могут рождаться разные арэйны.

– Все намного сложней, – заметил Ксай, вороша угли в затухающем костре. Я допивала укрепляющий отвар. Буквально спустя пару минут мы собирались продолжить путь, чтобы за час долететь до замеченного еще вчера города. Теперь, благодаря почти целому дневному перелету, он был намного ближе. – Но, пожалуй, тебе пора в этом начинать разбираться, – мужчина с усмешкой посмотрел на меня, да только откуда ему было знать, что мне действительно придется обживаться в Арнаисе, поскольку в родной мир дороги больше нет. – Скажем, положение в обществе отдельного арэйна складывается из положения его рода и силы самого арэйна. А то, насколько знатен род, определяется насчитывающей тысячелетия историей, богатством, достижениями и общим уровнем силы составлявших ранее и составляющих сейчас этот род арэйнов. Да, в каждом роду рождаются разные арэйны, но основная его часть будет одинаковой. Среди королевских арэйнов редко появляются безрогие, а бескрылые – и того реже, скорее в качестве исключения.

– Вроде бы даже все стало понятно, – медленно проговорила я, пытаясь уложить в голове полученную информацию. – Если род древний, накопил много богатств, многого добился, если в нем рождаются королевские арэйны, то род становится знатным и могущественным. И появившийся в нем арэйн без рогов может пользоваться положением своего рода, но при этом его статус все-таки ниже из-за личных особенностей. Так?

– Все верно, – подтвердил Ксай. На мгновение в глазах мужчины мелькнуло странное выражение, но настолько быстро исчезло, что я не успела его распознать. – Если в роду королевских арэйнов начнет появляться много безрогих, значит, род теряет силу, а вместе с силой – и статус. Такая вот взаимосвязь.

– Каждый арэйн в ответе за положение в обществе своего рода?

– Не каждый, но смысл ты уловила правильно. Древние, знатные роды следят за тем, чтобы преумножать силу, а не портить кровь, связываясь с теми, кто слабее.

– Иными словами, королевские арэйны не любят связывать свою жизнь с теми, у кого рогов нет.

– Да. Развлечься могут, а вот принять в свой род – нет.

– Тогда мне точно не стоит надеяться на то, что отец меня впустит в свой дом, – мрачно констатировала я.

– Ошибаешься. Я уже говорил, ты – другой случай. – И хмыкнул: – Между прочим, совершенно нестандартный. Думаю, помимо тебя и того ледяного парня, ставшего Изначальным, в обоих мирах больше нет ни одного ребенка от союза между эвисом и арэйном.

Я отвечать не стала. Подумала только, что любовь арэйнов к различного рода уникальностям до добра еще не доводила. По крайней мере, меня.

Вечером, когда холодное осеннее солнце начало тянуться к горизонту, поглаживая его розоватыми лучами, мы подлетели к городу.

– Что это там происходит? – удивилась я, сверху рассматривая цветастые, пестрые улочки. Гирлянды, огни, реющие над домами флаги, разодетые в яркие наряды арэйны.

– Праздник огненного дракона. Инира, сюда. В город принято заходить или заезжать, но никак не влетать.

– Даже если арэйн на своих двоих? В смысле, собственными крыльями машет?

– Даже если, – кивнул Ксай. – Ты же знаешь, что на городах ставится магическая защита, не позволяющая проникнуть извне. В основном это для того, чтобы люди, если вдруг решат напасть, не смогли перебросить шпиона или целую армию из Лиасса в какой-нибудь наш город. Но на деле защитные функции такого купола гораздо шире. Единственное место, где можно пройти в город законно, не взламывая охранный купол, это охраняемые стражами ворота.

– Не сомневаюсь, что ты мог бы взломать охранное заклинание.

– Мог бы. Но зачем привлекать к себе внимание? В этот раз мы ничего незаконного не замышляем, – улыбнулся Ксай. – А если все же замыслим, не забудь меня предупредить.

Он так намекает, что если кто из нас двоих и замыслит нечто незаконное, это непременно буду я?

– Видишь ли, Ксай. Я до сих пор слишком мало знаю об Арнаисе и законах арэйнов, чтобы заранее предугадывать, какое действие может оказаться нарушением.

– Я куплю тебе юридический справочник, – хмыкнул мужчина.

Тем временем мы приземлились и неторопливой рысцой погнали гикари в сторону ворот. Между прочим, там уже целая очередь образовалась. Откуда столько арэйнов взялось?

– Вот так и думала, что ты не уверен в собственных знаниях, раз решил положиться на справочник, а не самому рассказать.

– Могу и рассказать. Тебя что-нибудь конкретное интересует?

– Да! – обрадовалась я. – Очень интересно, почему брошенное в лоб арэйну яблоко считается оскорблением, за которое можно поплатиться своей жизнью?[1]1
   В первой книге, «В оковах льда», Инира спрашивала о том, почему брошенное арэйну в лоб яблоко считается оскорблением, за которое можно расплатиться только жизнью. Но ответа не получила.


[Закрыть]

Ксай покосился на меня с подозрением.

– Только не говори, что ты собралась закидывать горожан яблоками.

– Будет зависеть от твоего ответа. – Я не удержалась от улыбки.

– Кстати, интересный вопрос. В законах такое не прописано. Наверное, потому, что все и так знают о запрете кидать яблоки в лоб. Однако не все знают почему. Я тоже этим вопросом не задавался, но как-то видел в одной из старых книг. Считается, будто попавшее в лоб яблоко – знак немилости Изначальных. И вот представь, если ты намеренно или даже случайно бросаешь какому-либо арэйну яблоко в лоб. Получается, ты обрекаешь его на неудачи. Глупое, конечно, поверье. С чего бы Изначальному отворачиваться от арэйна из-за какого-то яблока?

– Может, Изначальные не любят яблоки? Или перепачканных в яблоках арэйнов? – почти серьезно предположила я. Нет, ну а что? Всякое в жизни бывает, тем более когда дело касается таинственных и непонятных Изначальных.

– Вероятно, раздавленное о твердый лоб арэйна яблоко портит эстетический вид.

– И потому Изначальный отворачивается, – поддакнула я. – Чтобы не смотреть на это безобразие. А повернуться потом забывает.

– Теперь можешь написать целую книгу с разработанной теорией, – усмехнулся Ксай.

– Нет, мне некогда. Я буду читать юридический справочник.

Беседа немного отвлекла от утомительного ожидания, однако очередь, продвинувшаяся наполовину, была еще достаточно длинной.

– Почему такая большая очередь? Неужели из-за праздника, как там его… огненного дракона?

– Да, из-за него. Арэйны из близлежащих деревень съезжаются на празднование. Многие даже из соседних городов сюда приезжают, потому как этот город рядом с замком кхарта. Значит, и празднование здесь будет более пышное.

– И в чем заключается праздник?

О, кажется, сегодня мы все-таки попадем в город – арэйнов двадцать перед нами осталось. Не пришлось бы сюда ехать вообще, если б Ксай не заявил, что закончились важные продукты, которые теперь необходимо купить. В замке кхарта таких, оказывается, не нашлось. Плохо живет несчастный кхарт, плохо.

– Это день, когда много тысяч лет назад родился огненный дракон. Магическое существо из стихии Огня. Сейчас дракон, как и большинство магических существ почти исчезнувших стихий, спит, но арэйны верят, что когда-нибудь он проснется и снова поднимется в небо над огненным кхарриатом. Говорят, он очень красив, а увидеть его летающим среди облаков – к невероятной удаче.

– Арэйны могут им управлять? Он приносит какую-нибудь пользу?

– Нет, Инира. Огненный дракон – слишком могущественное существо и никому не подчиняется. О том, чтобы его как-то использовали, я тоже не слышал.

– Тогда почему его так чествуют?

Ксай посмотрел на меня. Странно. Задумчиво.

– Потому что этот дракон – чудо стихии Огня.

Кажется, я что-то перестала понимать.

Вскоре мы таки въехали в город. Стоило миновать охранный пост, и праздничное веселье хлынуло со всех сторон. Пересекая границу, арэйны как будто преображались – с их лиц исчезало нетерпеливое раздражение из-за долгого ожидания в очереди, а вместо недовольства появлялись радостные улыбки. Местные жители встречали смехом и не менее солнечными улыбками.

Я закрутила головой, теряясь в водовороте красок и ярких огней. Над крышами домов реяли красные флаги с оранжевыми подпалинами. Похожие на языки пламени, из тонкой ткани, флаги ходили волнами по ветру и переливались сверкающими искрами. В воздух взмывали магические огоньки – оранжевые, желтые, красные. Наверное, позаимствованные у арэйнов других стихий или созданные артефактами, подзаряженными от эвиса в замке кхарта. Те же цвета преобладали в одеждах, легких, многослойных, с множеством длинных лент, что от малейшего движения колыхались, подобно танцующему огню. И чем дальше по главной улице мы отъезжали от ворот, тем больше вокруг становилось народу.

– Если где-нибудь найдем свободный номер, заночуем здесь. Арэйнов хоть и много, но мало кто снимает комнату – большинство предпочитают веселиться всю ночь, а потом уезжать обратно.

Я не возражала, но от всеобщего веселья и окружающего шума становилось душно.

– Как ты тут собираешься делать закупки? Среди такой толпы.

– Разберемся. Сейчас снимем номер, оставим в конюшне гикари и пойдем прогуляемся. – Ксай явно был уверен в том, что все сложится именно так, как он запланировал.

– А можно я в номере останусь? Пока ты покупаешь все, что хотел.

– Хм… нет.

– Думаешь, я даже сидя в номере могу что-нибудь натворить?

– Нет, но пора выводить тебя в общество. Тебе нужно учиться общаться с арэйнами или хотя бы находиться среди них. Праздник огненного дракона – прекрасный повод.

Я скрипнула зубами, старательно пытаясь сдержать рвущееся наружу раздражение. Похоже, Ксаю не так уж нужны были какие-то особые продукты, или он решил совместить одно полезное с другим – сделать покупки и восполнить пробел в моем образовании в области социологии арэйнов. Раньше, возможно, я бы и порадовалась возможности окунуться во всеобщее веселье, почувствовать вкус жизни огненных арэйнов, однако сейчас мне хотелось очутиться подальше отсюда. Ну какой мне праздник? Какие огненные драконы? От всех этих пестрых нарядов уже в глазах рябит.

В гостинице, где мы устроились, действительно было много свободных номеров. Только я подозревала, что дело не в том, что прибывшие на праздник в принципе не снимают в городе ночлег, а в том, что конкретно в данной гостинице баснословные цены. То ли Ксай соскучился по удобствам, можно даже сказать, по роскоши, то ли выбрал эту гостиницу по какой другой причине, но заночевать нам предстояло именно здесь. Возражать я не стала. Зачем? Если ему приспичило снять здесь номер, то пусть и платит за нас двоих такие суммы. Лично мне бы хватило и одеяла под деревом – походная жизнь надоела хоть вой, зато вдали от арэйнов и совершенно бесплатно.

Остаться в номере не получилось. Я очень старалась, но Ксай был непреклонен – его как будто заело на идее ввести меня в общество веселящихся горожан.

– Ты ведь скоро с арэйнами Эфира знакомиться будешь. Еще раньше – с арэйнами Смерти. Тренировка не помешает, – заметил Ксай.

– Ты думаешь, участие в народных гуляньях подготовит меня к встрече с высшим обществом?

– Надо с чего-то начинать.

На площади оказалось многолюдно (вернее, многоарэйно) и шумно. В центре толпились арэйны, причем даже с детьми разных возрастов – от самых маленьких, пятилетних на вид, до подростков и молодежи. Хотя, подозреваю, здешняя молодежь старше меня раза в два.

– Смотри, у них красные и оранжевые одежды с летающими на ветру лентами, – сказал Ксай. – Так они изображают пламя огненного дракона и показывают, что верят, будто он когда-нибудь проснется.

– Значит, арэйны Огня не утратили умения радоваться?

– Конечно.

На мгновение вспомнился Джаяр, но я по привычке отогнала эти мысли прочь.

Арэйны в большинстве своем разбивались на небольшие компании. Кто-то смотрел на выступление приезжих магов, явно не из огненных. Кто-то запускал в воздух цветные огоньки, кто-то ходил между торговыми лавками, расположенными по краю площади. А некоторые даже танцевали под наигрываемую незнакомыми инструментами музыку.

В силу своей робости подобные сборища я и раньше-то не особо любила, разве только когда мы с друзьями приходили на них своей компанией. Вот рядом с теми, к кому привыкла, и среди подобной толпы я чувствовала себя достаточно уютно. Но сейчас дело было даже не в робости, скорее в нежелании находиться среди такого количества веселящихся арэйнов. Почему-то энтузиазма они у меня не вызывали. И вообще, с какой стати я должна праздновать день рождения спящего мертвым сном дракона? Ведь ясное дело, что, пока стихия Огня не появится в Арнаисе, он не проснется. А этого не произойдет никогда.

– Ты таких инструментов не видела? – спросил Ксай, кивнув в сторону музыкантов, на которых я бездумно задержала взгляд.

– А? – Я с трудом оторвалась от мрачных размышлений. – Нет, не видела.

Может, хватит уже? Я поглядела на этот кавардак, пора бы возвращаться в гостиницу.

– Тогда я сейчас расскажу о них кое-что интересное, – предложил Ксай, слегка улыбнувшись. – Подожди немного, я схожу вон к тому торговцу – у него как раз есть то, что я искал. Далеко не отходи.

Ксай направился к лавке с какими-то травами, а я, как ни странно, осталась одна. И он не боится, что влипну в какие-нибудь неприятности?

Я равнодушно огляделась. Повсюду мелькали чьи-то лица, развевались на ветру лоскуты пестрых одежд, взмывали над головами цветные огоньки. Радостные возгласы тонули в музыке, веселый смех катался по площади. Пробегая мимо, какая-то девушка накинула на меня ожерелье из красных и желтых лент. Я даже возразить не успела, а незнакомка уже с хохотом умчалась дальше, одаривая встречных незатейливым украшением.

Музыка, исполняемая четырьмя арэйнами, сменилась. Стала еще более подвижной, живой, горячей. Как будто языки пламени ритмично танцуют на ветру, с шипением разлетаются оранжевые искры и вспыхивают, рождая новые огненные цветки. Они раскрываются, опадают на землю, но в этот момент очередной сноп искр выбрасывается в разные стороны. Арэйны закружились, быстро меняясь партнерами друг с другом.

Неожиданно, отделившись от толпы танцующих, ко мне, продолжая пританцовывать, подскочил красноволосый парень и с лучистой улыбкой протянул руку, приглашая присоединиться. Я отрицательно мотнула головой.

– Да ладно, чего ты стоишь такая несчастная? Расслабься немного, повеселись!

– Не хочу, – сказала я, повторно мотнув головой. Чтобы не вздумал хватать меня и тащить куда-то против воли, демонстративно скрестила на груди руки.

– Ну почему ты грустишь в такой замечательный день? – искренне удивился парень. А потом вдруг в светло-карих глазах мелькнуло понимание, и улыбка погасла. – Эвисы, да? Тебя расстраивает, что больше нет стихии, огненный дракон спит, а нами командуют эвисы? – Парень смотрел на меня с таким сочувствием, что все происходящее начало раздражать даже больше, чем когда он просто норовил вытащить меня на пляски. – Конечно, все это печально. Да только изменить мы ничего не можем, а значит, надо радоваться тому, что есть. Этот волшебный праздник – замечательный повод для радости и веселья. Просто выбрось все плохое из головы и присоединяйся к нам. Обещаю, мы не позволим тебе заскучать, – снова улыбнулся парень.

До чего же знакомые слова! Я сама не так давно нечто подобное рассказывала Джаяру, и, наверное, именно из-за этого так раздражали попытки парня меня растормошить и вовлечь во всеобщее веселье.

– Я сказала – нет! Отстань уже – иди к своим друзьям, веселись. Только мне не надоедай.

Судя по упрямому блеску в глазах, парень собирался что-то возразить, однако я почувствовала, как мне на плечо опустилась чья-то рука. Вздрогнула, обернулась. Облегченно вздохнула – а то уже самое страшное предположить успела.

– Девушка сказала, что не хочет, – спокойным и в то же время непреклонным голосом проговорил Ксай. – Поэтому оставь ее в покое.

– Э-э… да… – растеряв все желание спорить и убеждать, парень поторопился обратно к танцующим. Только покосился на нас как-то растерянно.

Проводив его взглядом, я посмотрела на Ксая. Недовольство кипело внутри и требовало выхода, а с определением виновника произошедшего все было очевидно.

– Ты не задумывался, что, может, мне вообще больше не хочется иметь с арэйнами Огня никаких дел? – поинтересовалась я, с трудом сохраняя внешнее спокойствие, хотя в голосе все равно проскользнуло раздражение.

– Это действительно так? – невозмутимо поинтересовался Ксай.

– Нет, не так! – не выдержала я. – Но какое ты имеешь право заставлять меня делать то, чего я не хочу?!

– Мы все вмешиваемся в чужую жизнь, только если нам не все равно, – сказал Ксай, внимательно глядя на меня. – Причины, конечно, могут быть разными, но главное, что должно быть не все равно.

– И какова причина у тебя? Почему тебе не все равно?

– Нам еще долгое время предстоит путешествовать бок о бок. С твоей стороны неразумно шарахаться от других арэйнов.

От его слов почему-то стало обидно. Я разозлилась еще больше.

– Но и развлекаться на каком-то дурацком празднике не считаю необходимым. А в остальных случаях я просто осторожна. Или ты хочешь, чтобы я опять начала доверять всем подряд и превратилась в легкомысленную идиотку?

– Дело вовсе не в доверии, Инира. Это хорошо, что ты избавилась от детской наивности, но…

– Это как-то помешает достигнуть наших целей? – резко перебила я, не желая выслушивать его нравоучения. И, сжав кулаки, воскликнула: – А если не помешает, то прекрати лезть в мою душу!

Я резко развернулась и направилась прочь. Хорошо хоть, дорогу до гостиницы запомнила и, несмотря на некоторые проблемы с ориентацией и столпотворение на улицах, не боялась заблудиться. Когда злилась, я вообще ничего не боялась, а сейчас, когда хотелось оказаться как можно дальше от Ксая, тем более.

Какое право он имеет вмешиваться в мою жизнь?! Путешествуем вместе, помогаем друг другу, выполняя договоренности, и ладно. Что еще-то нужно? Зачем он заставил меня идти на какой-то праздник, не имеющий ко мне совершенно никакого отношения? Или, может, то была очередная проверка? Да к демонам Ксая! Устала гадать, что и для чего он делает. Но следовать его прихотям не собираюсь, если только они напрямую не относятся к нашему договору и являются не прихотью, а логически обоснованной необходимостью.

На одном из поворотов я заметила, что Ксай идет за мной, отставая всего метров на десять. Не бросил без присмотра. Спасибо и на том, что догнать не пытается и не навязывает продолжение разговора.

Спустя несколько часов полета на гикари я рассмотрела впереди странную темноту. Она расползалась по небу, словно черная клякса из чернильницы, опрокинутой на лист бумаги. Граница бледного, но ясного неба была резко очерчена, а за ней наступала чернота. И я бы подумала, будто вижу обыкновенную тучу, если б она не накрывала собой землю. Хотя, может, так казалось только издалека?

– Ксай, что это?

– А это, Инира, наша граница.

Чем ближе мы подлетали к границе, тем как-то неуютней мне становилось. Я не хотела показывать страх, но и касаться этой черноты, не говоря уже о том, чтобы в ней очутиться, не хотелось совершенно. Впрочем, наш путь лежал через кхарриат Смерти, а значит, выбора у меня не было. Даже если и был, то остался где-то позади, когда я не возразила и не сказала, что непременно хочу побывать в гостях у арэйнов Крови. Здесь хотя бы свои… для Ксая.

– Снижаемся, – объявил мужчина и первым направил вниз гикари. Я последовала за ним.

Пролетев над неширокой, обмелевшей рекой, мы опустились на каменистую равнину, как будто изрытую кем-то гигантским – глубокие ямы, самые настоящие котлованы чередовались с буграми и гребнями застывших волн, некогда, вероятно, бывших всплесками магической лавы. А впереди начинался лес с выныривающими из глубин темно-сизого тумана высокими деревьями. Вблизи пелена не казалась такой уж беспросветной и даже черной не была, но не становилась от этого менее жуткой.

– Спешиваемся, Инира. Через лес мы пойдем пешком.

– Через весь лес? – удивилась я.

– Это всего лишь небольшая лесная полоса, которая служит кхарриату Смерти границей. К вечеру мы уже выйдем к холмистому лугу.

– Луг – это хорошо. Луг – это красиво, – пробормотала я, выбираясь из седла. – А что будем с гикари делать?

– Сейчас подготовлю их к переходу через границу, и мы поведем их в поводу.

Наверное, я стала слишком подозрительной, маниакально-подозрительной, однако слова Ксая о какой-то подготовке гикари к прогулке через лес показались мне жутковатыми, да и сам лес производил странное впечатление. Впрочем, выбора не было, и если границу нужно пересечь, значит, мы это сделаем. Вряд ли Ксай потащил бы меня туда, где бы мне угрожала опасность – не пришло еще время, ведь я должна дожить до того момента, когда смогу отвести его в Эфферас.

Ксай встал перед своим гикари, протянул руку и, задержав ладонь в паре сантиметров от носа животного, с прикрытыми глазами зашептал слова заклинания. С разных сторон – из-за спины мужчины, сбоку, сверху и от земли, – образуясь прямо в воздухе, к нему полетели черные струйки энергии Смерти. Как будто матовые бисеринки, не отражающие, а, наоборот, поглощающие свет, стекались друг к другу.

Черные струйки стихии на мгновение концентрировались над ладонью арэйна, после чего текли дальше, ко лбу гикари и по спирали вдоль тела, оплетая его подобно маленьким смерчам. Я завороженно наблюдала за происходящим, пока вдруг заклинание не завершилось. С последним словом потоки распались на отдельные бисеринки и впитались в шкуру гикари. Глаза животного странным образом почернели, а в следующий момент закрылись. Впрочем, сам гикари продолжал неподвижно стоять – даже не покачнулся.

– Что ты с ним сделал? – поинтересовалась я с подозрением.

– Всего лишь применил к нему заклинание магии Смерти, чтобы гикари не боялся идти по Мертвому лесу, – пожал плечами Ксай и приблизился к моему Огоньку.

Все повторилось. Пока мужчина произносил заклинание, я не мешала, прекрасно осознавая, насколько важна концентрация, особенно когда дело касается сложной магии, однако после того как веки моего гикари опустились, потребовала объяснений:

– Ксай, что происходит? Что означает «Мертвый лес», почему гикари испугаются, если их не заколдовать, и что именно ты с ними сотворил?

– Мертвый лес в прямом смысле означает мертвый лес. Мертвый он. Деревья там мертвые. Кусты. Животных нет. Есть создания энергии Смерти, но они к нам не подойдут, если специально не позвать. А гикари, как любые другие животные, чувствуют смерть, потому я использовал специальное заклинание. В некотором роде их… – Ксай задумался, подбирая слово, – усыпил. Или загипнотизировал – как тебе будет угодно. Главное, что проблем они нам не доставят – будут послушны моим мысленным командам. Все? Довольна?

– В некотором роде, – передразнила я. Честно говоря, ответ арэйна, пусть и прояснил некоторые моменты, не успокоил меня ни капли. Да и какое спокойствие может быть, если мы сейчас отправимся в лес, где все мертвое? Это ему, арэйну Смерти, такая обстановочка привычна и даже где-то расслабляющей может показаться, а меня к мертвецам чего-то не тянет.

– Тогда нам пора. Сомневаюсь, что ты захочешь встретить ночь в Мертвом лесу. Бери своего гикари, и пойдем.

– Я туда вообще не хочу, – пробормотала я, но Огонька под уздцы взяла и, не отставая от Ксая, повела заколдованное животное по направлению к лесу.

Гикари двигались странно. Рваными, неловкими движениями, словно куклы на веревочках у неопытного кукловода. Вспомнилось, как однажды к нам в город неведомым образом забрел висельник – жутковатое существо, причисляемое к нежити. Лысое, сморщенное, похожее на маленького горбатого человечка. С серой кожей с обилием складок и длинными, вытянутыми до самой земли руками с тонкими костлявыми, как грабли, пальцами, причем с такими же коготками-зацепками. Существо было явно голодающее, исхудавшее, и двигалось оно какими-то покачивающимися рывками. Вот его-то мне гикари сейчас и напомнили. Учитывая, что висельник, в принципе, неживой, только ходит и еду ищет – пока его не повесить, не успокоится, – то ассоциации возникают весьма неприятные.

Я покосилась на гикари. Глаза закрыты, ноздри не шевелятся. Только ноги вслед за мной переставляет. Однако вскоре мне стало не до размышлений о том, что же Ксай сотворил с бедными животными, потому как мы вошли в Мертвый лес. Темный, почти черный туман хлынул отовсюду и сомкнулся за нашими спинами. Здесь не было троп. Если они и были, то по земле все равно стелился густой, тяжелый туман, клочьями перекатываясь под ногами и мешая что-либо разглядеть.

Царившая вокруг тишина давила на плечи, мешала дышать. Высокие, исполинские деревья с идеально-гладкими серыми стволами терялись в тумане, и только где-то наверху виднелись пучки тонких веток. Судя по ощущениям, трава здесь не росла – мы шли по сухой земле с россыпью мелкой каменной крошки. Ксай выглядел уверенным и спокойным, единственным живым среди пугающего безмолвия со столбами-великанами среди серого с черными мазками тумана.

Мы шли, туман гасил звуки шагов, и в какой-то момент мне начало казаться, что здесь умирают даже звуки.

– Ксай… – позвала я полушепотом.

– Да?

– Нет, ничего. – Я мотнула головой, не сдержав облегченного вздоха. Как выяснилось, говорить в странном лесу все-таки можно. Только странно. Неестественно. Как будто здесь всегда должна быть тишина, а своими голосами мы нарушаем страшную, ужасающую, но все же гармонию.

Ксай задержал на мне взгляд.

– Не беспокойся, тебе здесь ничего не угрожает. Помни об этом.

– Потому что ты рядом? – хмыкнула я.

– Не только. – Арэйн загадочно улыбнулся. – Видишь ли, Инира, теперь ты для стихии Смерти в некоторой степени считаешься своей.

После того как умирала? Потому мне, наверное, и снятся столь странные сны, что стихия Смерти не хочет отпускать свою жертву, однажды от нее ускользнувшую.

Я не стала уточнять. Говорить на эту тему в Мертвом лесу не хотелось.

Наверное, если задуматься, бояться здесь действительно нечего. На нас не набрасываются монстры, туман не пытается сдавить грудь и задушить, а кромешной тьмы нет и в помине – прекрасно видно торчащие из земли и стремящиеся к скрытому сероватой пеленой небу деревья. Мрачные, безжизненные. И мы – словно два призрака, забредших в мир мертвых, мир, где нам нет места, где нас не ждут.

Во время привала, порадовавшего одними бутербродами и простой водой, потому как условий для разжигания огня здесь не было никаких, я нашла время подойти к таинственным деревьям. Атмосфера леденящего холода, подобного размеренному, равнодушному дыханию Смерти за плечом, переливы темного тумана – все это заставляло вздрагивать и двигаться осторожно, как будто один неловкий шаг может загнать в опасную ловушку. Не знаю даже, зачем я поднялась со своего покрывала, расстеленного рядом с Ксаем, ведь с арэйном я чувствовала себя более или менее в безопасности и, несмотря на его заверения в том, что здесь мне ничего не угрожает, отходить от него было страшно. Но что-то привлекало меня. Невнятное, такое же размытое, как туман, ощущение.

Возможно, мне просто хотелось притронуться к чему-нибудь в этом лесу и убедиться, что он не такой призрачный, каким кажется, что мы сами еще живы и способны чувствовать. Сероватая кора дерева оказалась гладкой, совершенно идеальной, без малейшего изъяна. Холодной, неживой, как будто восковой. Как непривычно после теплых, шершавых, наполненных жизнью деревьев.

– А как оно растет, если мертвое? – спросила я, наполовину развернувшись, чтобы видеть Ксая, но и не отнимая руку от ствола. Странно, было в этом нечто упоительное – ощущать под пальцами частичку потустороннего мира, за гранью человеческого понимания.

Посмотрев на Ксая, заметила, что он, оказывается, за мной наблюдал, не сводя задумчивого, таинственно мерцающего взгляда.

– Магия Смерти, – ответил арэйн. – Это место наполнено магией Смерти. Она дает не жизнь, но позволяет быть иным формам существования.

Как может это быть красивым? Как может очаровывать, притягивать? Но ведь как-то может…

Я тряхнула головой, отгоняя наваждение. Хлестнувшие по лицу холодные прядки волос немного помогли прийти в себя.

– Ксай, ты уверен, что здесь безопасно?

– Для тебя – да.

Я отошла от дерева и присмотрелась к гикари. Нет! Все-таки страшно. Чуждый, пугающий, безжизненный мир. Скорее бы отсюда выбраться!

– Неизведанное всегда пугает. – Ксай поднялся и подошел ко мне. – Но это не значит, что оно плохое. Оно всего лишь… другое.

Я невольно залюбовалась гордыми чертами лица, уверенным контуром тонких губ и взглядом, сиявшим той же потусторонней силой, что клубилась вокруг, щедро разлитая в воздухе.

– Нам пора, – произнес арэйн, окончательно приводя меня в чувство.

Мы отправились дальше, и снова рваные, покачивающиеся движения гикари пугали меня. Наконец я не выдержала.

– Ксай, по-моему, Огонек не дышит. – Остановившись, я прислушалась и даже припала ухом к груди животного. – Он такой холодный. И… сердце у него не бьется.

Впрочем, мои слова не встревожили и не удивили мужчину.

– Это нормально. Пойдем. Близится вечер, а до ночи здесь лучше не задерживаться.

– Стихия Смерти нас поглотит, и мы никогда отсюда не выберемся? – Я не уверена, что пошутила. Происходящее начало порядком нервировать, да и зомбированный гикари, причем в прямом смысле – которого сначала умертвили, а потом заставили двигаться, – спокойствия не добавлял.

– Нет. При наступлении ночи даже опасней не станет, но вот по-настоящему жутко – вполне возможно. По крайней мере, проверять крепость твоих нервов я не намерен.

Мы зашагали быстрее. Давящая промозглая серость, измазанная черными кляксами, больше не очаровывала и теперь казалась отвратительной, отталкивающей. То ли у меня воображение разыгралось, то ли действительно туман становился гуще, приобретая леденящую, скользкую осязаемость. Неживые деревья, словно неподвижные, отчужденные стражи, словно мраморные столбы храма Мертвых, стояли, окутанные туманом. От них тоже веяло холодом. С каждым шагом, с каждым вдохом окружающий мир казался все более нереальным и чуждым. А на гикари, переставлявшего окоченевшие (в том смысле, что какие-то омертвевшие) ноги, смотреть вообще не хотелось.

– Ксай, ты их убил? – спросила я равнодушным голосом.

– Почти, – отозвался арэйн.

– Это как?

– Их сознание плавает в стихии Смерти, а тела подчинены мне. Жизнь не покинула их, но отступила.

– Сознание в стихии Смерти… как было у меня?

– Нет, Инира. Стихия Смерти – не есть Смерть. Это всего лишь проводник, способный дотянуться до мира мертвых. Пусть твоя душа не успела уйти далеко, но в тот раз ты умерла.