Текст книги "Код Электры"

41

Погода как в идеальную декабрьскую ночь. Небо черное, как чернила, и густо усыпано звездами. Над озером Аспен луна казалась серпом, как при новолунии, но на сей раз луна была полная. Просто началось затмение, половина лунного диска оказалась в тени Земли, так что виднелся лишь узкий краешек. Скоро затмение станет полным, тогда луна исчезнет совсем. Землю чуть сковывала поблескивавшая изморозь, под ногами хрустело, пока мы ступали по траве и листьям, выйдя с заднего двора и зашагав по тропинке к школе и лесу. Мороз щипал щеки. На самом деле было всего семь часов вечера.

– Смотри! – шепнула я Оресту.

В темноте среди стволов сверкало что-то золотое. Маленькие огоньки, согревавшие тьму. Мы подошли ближе и увидели людей – их было много, несколько сотен. Кто-то громко произносил речь.

– Это же окончание полугодия! – прошептала я. – Факельное шествие!

В нашей старой школе, где мы учились до седьмого класса, окончание полугодия всегда празднуют на улице вечером. Дети идут факельным шествием, а потом зажигают большой костер и веселятся, встав вокруг него. И все мерзнут точно так же, как и летом по окончании учебного года. Хотя в декабре все, конечно, одеты гораздо теплее.

Мы вышли на тропинку, идущую вдоль ручья. Поначалу там было довольно светло, свет фонарей над школьным стадионом доходил и туда. Но вот мы приблизились к первому мосту через ручей, и стало совсем темно.

Тропинка промерзла, идти было скользко. Я зажгла налобный фонарь, чтобы смотреть себе под ноги. Землю прихватило морозом, тут и там виднелись замерзшие лужи, идти было все труднее.

Миновав мост, мы двинулись дальше по холмам. В темноте мы скоро сбились с обычной узкой тропинки, но пока ручей оставался слева, мы все же двигались в нужном направлении. Точка пересечения линий И и А ждала нас впереди.

Я только отошла в сторону, обходя торчащие ветки поваленного дерева, и обернулась, чтобы дождаться Ореста. Но его не было.

Он как сквозь землю провалился.

Мой налобный фонарь светил прямо во тьму, но я видела только голые стволы деревьев и поросшие мхом камни. Никакого Ореста.

Я стала звать его. Пошла назад. Металась туда и сюда. Но его нигде не было.

Я перестала кричать, стояла молча, чувствуя, как колотится сердце. Сначала оглянулась во мрак. Потом стала смотреть вперед, вдоль ручья, вглубь леса. Орест исчез. Я уже почти добралась до пересечения линий. Спотыкаясь, я пошла дальше, успокаивая себя: наверное, ему удалось обогнать меня.

Я вышла на поляну у большого камня, который видела на карте. И услышала, как рядом со мной журчит ручей. Но и здесь никакого Ореста не было.

На поляне кусты расступились, и я увидела небо над головой. Черное и все в звездах, как глаза Ореста. Среди звезд высоко в небе висел серп луны в форме буквы «С». Лунное затмение началось. Время правильное. Место правильное. Но ни Ореста, ни астролябии.

«Всем управляют земные токи и звездные поля», – подумала я. Может быть, есть какой-то смысл в том, что я оказалась здесь одна? Именно сейчас? Именно я? Я прислонилась к большому камню.

Но тут же подскочила. Что-то укололо меня! Что-то острое у меня в кармане!

Я запустила руку в карман. Там лежали только петля и осколки от разбившейся шкатулки. Меня уколол самый длинный, острый кусок… Я подняла его к свету. Он действительно очень длинный, почти как игла. На конце виднелся какой-то металлический комочек. Когда я тронула его пальцем, комочек отвалился. Это оказался просто колпачок, надетый на иглу. Под ним блеснуло что-то из золотого металла.

Серп луны! Длинная игла с фигуркой, напоминающей серп луны, на конце. Не может быть… или может?.. Я держала в руках Стрелу времени!

Да возможно ли это? Пока серп луны все таял и таял, я крепко сжала в руке стрелку с таким же символом. Ощутила, как в пальце закололо. Вся рука стала горячей! Я осторожно раскрыла ладонь. Стрела времени повернулась – медленно, но отчетливо, как стрелка на магните.

Не знаю, что на меня нашло. Но я снова сжала в руке Стрелу времени и понеслась, не разбирая дороги, туда, куда она показывала.

Деревья стояли вплотную друг к другу. На земле валялись поваленные стволы и обломанные ветки.

Поскальзываясь и перепрыгивая через них, я бежала в том направлении, куда указывала стрелка. Единственное, что я видела, – это луч света от моего фонаря, который прыгал туда-сюда, поскольку я сама постоянно двигалась. Все остальное скрывала плотная тьма со всех сторон и сзади.

Каждый раз, останавливаясь, я снова смотрела на Стрелу времени. Сверяла направление и бежала дальше туда, куда показывала стрелка. И уже приближалась к ручью.

Стрелка перевела меня через второй мост, повела на крутой склон позади него.

За деревьями мне почудился слабый свет. Фонарик… там кто-то есть.

– Орест! – крикнула я. – Подожди! Ну подожди же!

Свет погас. Я побежала туда, где только что видела его, но тут кто-то опрокинул меня, и я упала лицом вниз на холодную землю. Что-то большое и тяжелое навалилось сверху, я едва могла дышать.

Я дрыгала ногами, пытаясь повернуться, но тот, кто держал меня, был сильнее, он крепко придавил меня к земле, упершись рукой мне в спину, сжал мои ноги.

Я закричала от страха!

– Тихо! – прошипел голос у меня за спиной. – Не ори, Малин, это же я!

Орест. Я перестала биться.

– Что ты делаешь? – прошипела я, пытаясь оттолкнуть его. Он продолжал держать меня.

– Подожди… подожди чуть-чуть, – проговорил он. – Нельзя так… нельзя бежать за мной… и не кричи!

Наконец он отпустил меня, и я поднялась. Мой налобный фонарь светил ему прямо в глаза, Орест отвернулся.

– Что ты такое творишь? – выпалила я. – Ты совсем спятил? Почему ты сбежал?

– Я просто… – пробормотал он. – Просто был вынужден… У нее Электра!

– Что? У кого? – вырвалось у меня. Я ничего не понимала.

– Электра у нее! – повторил Орест. – Смотри! Это лежало в комнате Электры.

Он протянул мне мятую бумажку. На ней маленькими округлыми буквами было написано:

Если хочешь снова увидеть свою сестру, отдай мне астролябию. На возвышенности за школой, когда скроется луна. Приходи один.

М.

– Что? – снова удивилась я. – М.?

– Месина, – простонал Орест.

– Месина! – выпалила я. – Но… но ведь она не приехала!

Я уставилась на Ореста. Он ничего мне не ответил, только в глазах было отчаяние. И тут я поняла, что произошло. Месина обманула Ореста.

Месина знает Эйгира. Она верит во все, что говорил Эйгир до того, как впал в кому: что Электра – дитя с лозой и только она может привести в движение астролябию. Наверняка Месина пытается добраться до астролябии, чтобы с ее помощью управлять перекрестьями силовых линий. Скорее всего, она верит, что это поможет Эйгиру! Месина специально написала Оресту, чтобы он ушел на станцию, а она тем временем спокойно могла бы похитить Электру.

– Но… но…

Почему он верит Месине? Разве можно быть таким дурачком? Сам-то сколько раз меня упрекал за мою наивность…

– Да откуда ты знаешь, что Электра у Месины? – спросила я.

Орест только молча пожал плечами.

– Она опять пытается тебя обмануть! – сказала я, на этот раз громче. – А ты, конечно же, собираешься отдать ей астролябию?

Орест снова пожал плечами. Даже не смог ответить.

– Почему ты мне ничего не сказал? – закричала я и сама услышала, что мой голос буквально дрожит от злости. – Мы могли бы попытаться разобраться во всем вместе, а? А ты всегда считаешь, что всё знаешь лучше всех. Балбес!

Никогда раньше я не злилась на Ореста до такой степени. Само собой, Месине, как раньше Эйгиру, нужны и астролябия, и Электра – и вот теперь Орест своими руками поможет ей все это заполучить.

– Ты вправду веришь, что она собирается вернуть тебе Электру? Независимо от того, отдашь ты ей астролябию или нет? Она наверняка хочет и Электру, и астролябию, как когда-то Эйгир! – прорычала я.

Лицо у Ореста сморщилось, он всхлипнул:

– Не знаю. Не знаю, что мне делать.

Вся моя злость вмиг улетучилась.

Бедный Орест. Он знал, что попал в ловушку. Понимал, что его провели, но не мог поступить иначе! Точно так же было и со мной в прошлом году, когда Эйгир пригрозил мне сделать так, чтобы моя мама не вернулась домой, – и я, испугавшись, отдала ему астролябию.

– О’кей, – проговорила я наконец. – Но я пойду с тобой.

– Только не пытайся меня остановить, – слабо проговорил Орест. – Все-таки она моя сестра. Так что я буду решать. А ты держись тихо, чтобы она тебя не заметила.

Я кивнула, но потом сообразила, что в темноте он не увидел этого, и снова сказала:

– О’кей.

42

Во второй раз за день мы ждали Месину. Орест стоял на каменной скале над школой с астролябией в руках. Это место выбрала Месина: она хотела, чтобы здесь Орест отдал ей астролябию, и тогда она отпустит Электру.

Я спряталась в кустах, чтобы остаться незамеченной.

Здесь, на скале, налобный фонарь не требовался. Сумрачный свет фонарей освещал велосипедную дорожку чуть в стороне от школы, которая смутно виднелась где-то внизу под нами, теряясь в сверкавших огнях Лерума. Озеро лежало темной дугой, но позади него на юго-западе небо будто озаряли закатные краски, хотя солнце давным-давно зашло. Это был отсвет городских огней Гётеборга – в той стороне никогда не становится по-настоящему темно. Со своего места в кустах я видела все.

– Послушай, Орест, – прошептала я, прежде чем мы разошлись по позициям, – мне тут кое-что пришло в голову.

– Что именно?

– А что, если все это время тебе посылала сообщения вовсе не Месина? Вдруг это кто-то совсем другой?

Думая об этом, я раз за разом судорожно сглатывала. Одно дело – пуститься в темноте в погоню за девушкой, которая всего на пару лет старше нас. Вряд ли она так уж опасна. Но ведь там, в темноте, нас мог поджидать кто угодно. И их могло быть несколько.

Пока мы ждали, я слышала, как внизу поют рождественские песни, празднуя окончание полугодия. От этих теплых, надежных, хорошо знакомых звуков, доносившихся снизу, от школы, я чуть было не разревелась. Ах, хорошо бы снова стать маленькой и чтобы впереди были рождественские каникулы!

Я сжала в руке Стрелу времени. Она показалась мне горячей. Разжав ладонь, я ее отпустила. Она блеснула в лунном свете, повернулась… указала прямо на Ореста – и тут воцарилась полная темнота.

Все уличные фонари разом погасли. Ощущение тепла на ладони исчезло.

Что произошло?

Светящиеся точки из Лерума вдруг пропали. Погасла даже полоса света на небе от Гётеборга… Единственным оставшимся светом были костер перед школой и пылающие факелы.

Похоже, вырубилось все электричество. Короткое замыкание гигантских размеров.

Стало темно во всем Леруме, темно в Гётеборге и ужасно темно в кустах, где притаилась я.

На небе висело серебристое кольцо. Луна! Вот оно, полное затмение, – над миром нависла большая темная тень. Но свет луны пробивался из-под темного круга, вот и казалось, что на небосводе – таинственное мерцающее кольцо. На школьном дворе стало совсем тихо. Я вдруг почувствовала, что ужасно замерзла.

Внезапно Ореста осветил луч фонарика. Не знаю, откуда она появилась. Темная фигура на возвышении, черная тень за лучом включенного фонарика. Лица было не разглядеть, но мы услышали ее голос:

– Так-так… Орест Нильссон! – медленно произнесла она. – Избранный! Рожденный под знаком астролябии! Предназначенный для великих дел. Посмотрим.

Свет фонаря скользнул вверх и вниз по фигуре Ореста, словно изучая его.

Он заморгал, когда свет попал ему в глаза, поднял руку, чтобы снова зажечь свой налобный фонарь, но тот же голос повелительно крикнул:

– Нет! Никакого света!

Орест замер на месте.

– Где Электра? – крикнул он.

Луч фонаря остановился.

– Она не здесь, – ответил голос. – Она там, внизу.

Фигура махнула рукой в сторону школьного двора в низине, туда, где факелы собрались в круг у горящего огня.

Орест быстро обернулся и посмотрел на школьный двор, но, конечно же, там невозможно было никого разглядеть.

– Когда получу астролябию, подам сигнал, – продолжала Месина. – И тогда мы отпустим ее.

– Мы? – сурово переспросил Орест.

– Ты же не думаешь, что я одна? – Месина рассмеялась сухим смехом. – Бедная Месина, которую должен спасти Орест… Бедная одинокая наивная девочка…

Она фыркнула.

– Когда я получу астролябию, то помигаю фонариком. Тогда ты сможешь спуститься вниз и забрать свою сестру. Справишься? Избранный ты наш.

– Я никакой не избранный, – сердито возразил Орест.

– Уверена, что нет, – усмехнулась Месина. – Но я хочу, чтобы ты отдал мне астролябию. Я хочу, чтобы ты положил ее на землю – вот здесь!

Она посветила фонариком на скалу между собой и Орестом.

– Как я могу убедиться, что все это правда? – спросил Орест. – Чем докажешь, что вы отпустите Электру, когда получите астролябию?

«Молодец, Орест!» – подумала я.

– Посмотри вот туда, – сказала Месина. – На парковку.

Она снова подняла фонарь и замигала им. Три коротких сигнала.

На парковке сразу же трижды мигнул в ответ фонарик.

– Там твоя сестра, – спокойно проговорила Месина. – И мне нет до нее никакого дела…

Это совсем нехорошо. Откуда нам знать, что Электра и вправду там, внизу? И как мы узнаем, что ее отпустили, если мы ее не видим? Нет никаких гарантий, что Месина не лжет. Я понимала это, и Орест тоже. Но что делать, когда у тебя только один шанс? Когда не знаешь точно? А речь идет о твоей сестре?

Орест стал копаться у себя под курткой. Луч карманного фонарика упал на блеснувшую астролябию.

– Положи ее на землю, – сказала Месина. – Вон туда. Быстро!

Внезапно она куда-то заторопилась. Повернулась в сторону. Я по-прежнему не видела ее лица, только черную тень. Но я догадалась, что она повернулась к небу, к лунному кольцу, оно еще было целенькое, но уже очень скоро превратится в серп, а потом начнет расти, расти и станет полной луной.

– А ты просигналишь одновременно, – сказал Орест.

– Да-да, – буркнула Месина. Она отвернулась от луны. Невероятно медленно Орест подошел к ней. Остановился у выступа и положил астролябию на землю.

– Отойди! – крикнула ему Месина.

– Свети! – крикнул он в ответ.

Месина подняла фонарик одной рукой и нажимала на него, подавая сигналы – по одному сигналу на каждый шаг, который Орест делал от астролябии.

– Всё! – крикнула она. И тут фонарь погас.

Я услышала шуршание шагов – Месина устремилась в лес, но мне было не до нее. Я взбежала на возвышение и побежала дальше по склону, пока Орест уже стремглав несся вниз к школе и Электре.

Добравшись до самой высокой точки, я увидела, как кольцо луны разорвалось. Из темноты выскользнула узкая полоса месяца. И в ту же самую секунду включилось электричество, засветились фонари в Леруме и во всем мире. Я почувствовала, как что-то укололо меня изнутри в сжатую ладонь – очнулась Стрела времени. Она упрямо указывала на лес.

Но я засунула ее в карман и побежала в другую сторону – за Орестом.

43

Праздник окончания полугодия как раз завершился. Дети, отплясав с факелами, побросали их в костер, и все – и они, и родители, и учителя – забегали по двору.

Ореста я нигде не видела. Но кинулась в толпу, высматривая детей ростом с Электру. И толкнула кого-то очень сильно, сильнее, чем обычно в толпе, машинально бросив:

– Простите!

Но она ответила:

– Сегодня такая ясная звездная ночь!

Головой ручаюсь, она именно так и сказала! Но когда я обернулась, она уже исчезла в толпе, и я видела только родителей, которые бегали в поисках своих детей.

И тут – среди всего этого – я увидела маму. Что она-то здесь делает? Я ведь уже не учусь в Альмекэрр-ской школе. Я протиснулась к ней через толпу.

– Мама! – окликнула ее я.

– А, привет, Малин, – ответила она. Протянула руку и неуклюже обняла меня. Я заметила, что она опирается на одну палку.

– Что ты тут делаешь? – спросила я.

– Да так, заметила факельное шествие, – пробормотала она. – Просто мне показалось, что это так мило! Подумала: пойду тоже послушаю рождественские песенки… А ты видела, какие первоклашки крошечные? А мне-то ты казалась такой большой, когда шла в школу…

Она была права, самые младшие и правда выглядели совсем малюсенькими. Они стояли на школьном дворе в курточках и красных колпачках, предвкушая первые в жизни рождественские каникулы. Девочку с темными курчавыми волосами, выбивающимися из-под красного колпачка, как раз догнал ее папа.

– Послушай меня, – услышала я его слова – он говорил совсем рядом со мной. – Нельзя так исчезать!

– А что бы ты сделал, если бы я исчезла? – спросила девочка звонким детским голоском.

– Тогда я искал и искал бы тебя всю жизнь, пока ты не вернулась бы ко мне, – ответил папа и крепко обнял малышку.

– И уж тогда бы ты делал все как я скажу, да? – и девочка потянула папу за руку.

– Конечно, – ответил папа. – Все как скажешь. Лишь бы ты вернулась домой – я сделал бы все как ты скажешь!

«Как ты скажешь…» Мое сердце как будто на мгновение остановилось.

– Мама, ты не видела Электру? – спросила я.

– Электру? Сегодня нет, – ответила мама. – Но почему ты спра…

– А Ореста видела?

– Нет, его тоже не видела, – ответила мама. – Но почему?..

– Увидимся! – прервала ее я.

Отпустив мамину руку, я протолкалась сквозь толпу, высматривая Ореста. Сердце отчаянно билось. Только бы я ошиблась. Я так надеялась, что ошиблась.

Он стоял посреди школьного двора, где уже почти никого не осталось. Едва глянув ему в глаза, я поняла, что Месина обманула нас. Электра не вернулась.

– Я нашел только мальчика с фонариком, – проговорил он. – Мальчика, которому большая девочка дала пятьдесят крон, чтобы он помигал им.

Теперь у Месины и Электра, и астролябия. Как и Эйгир, она верила, что с помощью Электры сможет овладеть земными и небесными силами.

– Идем! – крикнула я. – Быстро! За мной!

– Куда? – спросил Орест, но я не ответила. Я все еще надеялась, что ошиблась.

Я побежала к району таунхаусов, вниз по лестнице, минуя дорожку, проскочила между домов и понеслась к последнему, у дверей которого висели два больших рождественских снопа.

Нажав на звонок, я услышала, как он резко зазвенел внутри – и все звенел и звенел, потому что я не отпускала кнопку, пока мне не открыли.

На пороге стояла мама Месины Молин. Виду нее был растерянный.

– Где она?! – крикнула я.

– Что? – переспросила она.

– Где она?! Месина! Я знаю, что она здесь!

Орест уставился на меня, но пошел следом, когда я, отодвинув маму, протиснулась в прихожую. И направилась прямо в комнату Месины Молин.

Комната была почти совсем пуста. Двери шкафа нараспашку, внутри на крючке висел только разноцветный рюкзак. Ящики письменного стола выдвинуты и тоже пусты. На столе что-то лежало – небольшая кучка металлических деталей. Несколько маленьких пружинок и циферблат без стрелок. Должно быть, Месина украла часы и раскрутила их. Как и я когда-то, она подумала, что Стрела времени спрятана в них. Может быть, она поверила в то, что часовая стрелка с луной на ней и есть Стрела времени? Все содержимое часов она оставила здесь, взяв с собой только стрелки и те части, что были из золота.

– Что, собственно говоря… – начала мама Месины, которая, конечно же, пошла за нами. Увидев, как выглядит комната, она замолчала. Ее взгляд метался между шкафом, кроватью и выдвинутыми ящиками. На лице отразилось опустошение. Она бессильно опустилась на кровать.

– Где она? – закричала я. – Что она сказала? Где Электра?

– Она ушла! – простонала мама.

– Где она? Где Электра? – снова закричала я.

– Месина… она ушла! Снова покинула меня! – только и смогла выговорить ее мама.

Орест стоял как потерянный посреди комнаты Месины. Он переводил взгляд с кучки металлолома на маму и обратно.

– Но… почему? – выдавил он. – Почему… почему ты просила мою маму найти Месину, если она уже была у тебя дома? Ничего не понимаю…

Мама Месины не ответила, только всхлипнула.

– Потому что Месина попросила ее это сделать! – ответила я за нее. – Потому что она делала все, о чем просила Месина, лишь бы та пообещала остаться с ней дома… Правда?

Мама Месины кивнула.

– А пока Мона была занята мамой Месины, Месина смогла проскользнуть в дом, чтобы поискать астролябию! – прошипела я. – И не только в тот раз! Она наверняка вынюхивала тут в течение нескольких недель! У нее было предостаточно времени, чтобы все спланировать!

Я ужасно злилась на маму Месины. Думала, что от злости у меня сейчас дым пойдет из ушей – за то, что она лгала, подыгрывала Месине. Ясное дело, Месина давно вернулась! Жила в двух шагах от нас! Посылала сообщения Оресту, водя его за нос! Вынюхивала, заходя в его дом и все такое… чтобы потом завладеть астролябией и похитить Электру! А глупая мама Месины во всем ей подыгрывала! Хотя… Взглянув на ее лицо, я пожалела ее. Получается, что ее мама сделала в точности то, что ей велела Месина, а та все равно снова удрала.

Мы выбежали из комнаты Месины в прихожую, быстрее, быстрее. Когда мы захлопнули за собой дверь, мама Месины все еще неподвижно сидела на ее кровати.

– Мама! – Орест распахнул дверь и крикнул на весь дом. – Мама! Электра!

Из гостиной вышла его мама. В руке она держала камень оргонит.

– Здравствуйте, Орест и Малин, – спокойно приветствовала нас она.

– Мама, где Электра? – выкрикнул Орест.

– Электра? – переспросила она. – Я думала, она с тобой.

– Нет, – выдохнул Орест, потому что мы бежали всю дорогу от школы. – Нет, я…

– Но ведь ты забрала ее, Малин, – повернулась ко мне Мона.

– Я забрала? – изумилась я.

– Да, Лив сказала, что ты приходила сюда и забрала Электру. Что вы с Орестом собирались пойти с ней на площадку.

– Лив так сказала?

Сердце у меня в груди снова отчаянно забилось. Так и Лив тоже участвовала в похищении? Она знакома с Месиной? Как я раньше не сообразила: да ведь Лив и Месина ровесницы, возможно, учились в одном классе!

– Ли-и-ив! – позвала Мона. Ответа я не ожидала. Я была уверена, что Лив тоже исчезла. Но потом услышала, как кто-то затопал в кухне. Вошла Лив в оранжевой тунике и больших зеленых резиновых перчатках. Перчатки были мокрые.

– В чем дело? – спросила она.

– Разве ты не говорила, что отдала Электру Малин? – спросила Мона.

Лив растерялась. Она стояла, уставившись на меня.

– Говорила… – пробормотала она. – Еле узнала ее в оленьих рогах и с раскрашенным лицом, но это была она – а то кто же еще?

– Это была не я! – выпалила я.

– Может быть, Санна? – спросил Орест. – У нее тоже оленьи рога!

– Санна в Германии, – ответила я. – Она уехала с родителями сегодня сразу после окончания.

Ясное дело, не Санна же пришла и забрала Электру!

– Пожалуй, это и вправду была не ты, – задумчиво проговорила Лив. – Девушка, которая приходила, была ростом повыше, но очень похожа…

– Это была не я! – воскликнула я. – Не я, а совсем другой человек! Должно быть, она увидела в сети фотки Санны и что мы были в костюмах оленей, а потом обманула вас!

– Ой, какой ужас! – воскликнула Лив.

Орест ходил взад-вперед между прихожей и комнатой Электры, не зная, что предпринять.

– Мы должны найти их, – пробормотал он. – Должны найти Электру. Эта Месина… она собирается заставить Электру использовать астролябию… Малин, куда она могла пойти? К точке у рельсов в Нэсе… Пересечение линий КиД, так ведь?.. Где нам искать… Доставай карту!

Я достала из кармана карту Акселя и развернула прямо на полу в прихожей. Какие же линии нам нужны?

– Тут что-то не сходится! – сказала я. – Лунное затмение уже прошло! Ведь Электра должна была держать астролябию в момент затмения, чтобы та сработала, и…

– Куда вы все подевались? Я вас искала!

Внезапно в прихожую вошла мама, от нее валил пар, на лбу выступил пот – она проскакала на одной ноге от самой школы, опираясь на палку.

Я выпалила, что Электра пропала, и что у нас была мистическая астролябия, которая теперь тоже пропала, и что загадочный код, вероятно, может дать нам ответ, где они, вопрос только в том, что думает Месина…

Мама мягко обняла меня за плечи.

– Сделай вдох, – проговорила она. – Говори помедленнее.

Я начала с начала, на этот раз помедленнее. Объяснила, что мы должны выяснить, к какому пересечению силовых линий Месина собирается отвести Электру, а потом…

– Нет, нет, – прервала меня мама. – Сейчас самое главное – найти Электру.

– Так я об этом и говорю! – попыталась объяснить я. – Мы думаем, что Месина поведет Электру туда, где мы были в день летнего солнцестояния, возле Нэса! Она считает, что это особое место… дело только в том, что…

– Ничего подобного, – выпалила тут мама. – Я знаю, где Электра.

Все уставились на нее.

Она достала из кармана телефон, открыла приложение «Карты». На краю дисплея замигала красная точка.

– Вот, – сказала мама. – Они недалеко от нас.

Все по-прежнему не сводили с нее глаз. У нее что, дистанционный пульт управления Электрой?

– Я просто установила в мишку Электры маленький передатчик, – пояснила мама. – На всякий случай.

А я уставилась на другую точку в мамином приложении. Эта точка находилась в доме Ореста. Здесь и сейчас. Именно там, где была я. Присмотревшись, я увидела, что точка помечена: «Телефон Малин».

Мама покраснела.

– В общем… я немного волновалась за тебя, Малин!

Ах, мама! Теперь-то я догадалась, почему она вдруг передумала и дала мне мобильник. И почему она все время появлялась там, где я. Конечно же, до того как сломала ногу.

Никогда в жизни больше не буду пользоваться тем, что она мне дает. Но я не успела ничего сказать маме, потому что в этот момент она вскрикнула:

– О нет!

И уставилась на дисплей.

– Что такое? – хором выпалили мы с Орестом.

– Хэрскугсвеген! – воскликнула мама. – Они свернули на Хэрскугсвеген.

Хэрскугсвеген – узкая дорога, петляющая по лесу. По ней невозможно ехать, чтобы тебя не укачало. Почему мама так испугалась?

– Аэропорт, – коротко проговорила она.

До этого момента я считала, что Мона и без того бледная и бледнеть ей уже некуда. Но сейчас она побледнела еще больше. Я испугалась, что она вот-вот упадет в обморок. Орест схватил ее за руку и крепко сжал.