Текст книги "Хроники загадочного Острова, или Файолеана"

Камень Меоллана

Путешествие от Сумрачного Замка заняло целый день, но Эльта потом вспоминала его как одно чудесное мгновение. Единорог шёл только ему ведомой дорогой, и не успела Эльта налюбоваться на его белоснежную шерсть, серебристую гриву и жемчужный рог, как незаметно наступил вечер, солнце окрасило верхушки деревьев в медный цвет и скрылось. Лес потемнел, и лишь вверху светлело прозрачно-синее небо. Единорог спокойно продолжал свой путь. Эльта гадала, долго ли ещё ехать, но прежде чем наступила ночь, увидела впереди огонь костра и услышала возглас Яника:

– Эльта!

Когда все успокоились, Эймер подошёл к единорогу и долго о чём-то говорил с ним, не произнося ни звука. Все вокруг тоже невольно замолчали. Эльта и Яник на прощание погладили единорога, и он скрылся в ночном лесу.

Эльта протянула Эймеру камень Меоллана. Когда Эймер взял его, камень вспыхнул ослепительной фиолетовой звездой, озарив всю поляну, и плавно погас. У Эймера дрогнуло лицо, он сказал:

– Простите, – и быстро отошёл в сторону, к ручью.

– Я почти не знал Меоллана, только один раз видел издали, – медленно сказал Уннас, глядя Эймеру вслед. – Я всего лишь один из множества мечтавших хотя бы раз поговорить с великим волшебником… Не представляю, что бы я чувствовал сейчас, будь я его учеником…

Через четверть часа Эймер вернулся, шмыгая носом и вытирая с лица воду.

– Как ты меня нашёл? – спросила у него Эльта.

– Тебя нашли синицы, – вставил Яник.

– Кто?!

– Не только синицы, – уточнил Эймер. – Многие животные способны преодолеть границы расколотого пространства. Тебе, Эльта, помогла змея. Ты молодец, что пожаловалась ей.

– Ты жаловалась змее? – поморщился Яник.

– Не специально. Просто она выползла передо мной на дорогу, я испугалась и попросила её меня не трогать – сказала, что и так заблудилась.

– Змее это показалось странным, от неё о тебе узнала белка, а от белки – весь лес, – сказал Эймер. – Когда я попросил птиц о помощи, им не пришлось слишком долго тебя искать.

Уннас покачал головой.

– Мы столько времени не могли покинуть Осколок, а получается, что всего-то и нужно было рассказать об этом какому-нибудь зверю или птице?

– Не всё так просто, – ответил Эймер. – Так вы не сумели бы соединить надломленное пространство. Например, змея не смогла бы вывести вас оттуда. Из животных это мог сделать только единорог.

– А как я туда попала? – спросила Эльта. – Вначале думала, что меня привёл камень, но потом попыталась с помощью камня выйти из Осколка, и ничего не получилось…

– Камень направил тебя, но он не мог дать тебе столько силы. Для преодоления пространства нужно очень много энергии. Да, ты отчаянно хотела спастись и спасти камень, это подействовало, но и этого было мало… Тебе помог Яник.

– Я? – удивился тот. – Но как?

– Когда ты решил отвлечь на себя внимание Беласко, ты не просто дал Эльте время – ты отдал ей свой шанс оказаться в безопасности. Это всё и решило: Эльта оказалась недосягаема. Потому Беласко и пришёл в такую ярость.

– В ярость? – с тревогой переспросила Эльта.

Узнав обо всём, она посмотрела на Яника с благодарностью и каким-то новым чувством, в котором было поровну смущения и восхищения. А Яник покраснел и уставился на костёр.

Рассказы и расспросы заняли полночи. Наконец Эльта и Яник ушли в палатку, а Эймер до утра просидел у костра, не выпуская камень из рук. Уннас подробно рассказал ему о том, как раскололось пространство, и спросил:

– Значит, теперь я не смогу вернуться домой? Сам, без единорога?

– Думаю, что сможете. Единорог лечит пространство. Там, где он прошёл, всё соединяется и восстанавливается. Я советовал бы вам ехать домой по той же самой дороге и впредь почаще пользоваться ею.

Уннас просветлел.

– Господин волшебник, спасибо вам – поистине, это лучшая из новостей! Сегодня я понял, что просто не в состоянии сделать выбор между моим бедным старым домом и моей мечтой. А теперь ничего выбирать и не нужно, я их соединю. – Он помолчал и добавил: – Я счастлив, что познакомился с вами. Гибель Меоллана – рана, которая никогда не заживёт, и никто его не заменит, но поверьте, вы сможете подарить Файолеане множество прекрасных сказок и уберечь её от бед.

– Это самое главное, – сказал Эймер, глядя в тёмную глубину камня.

Утром Эймер прямо из леса отправил письмо королеве, и все двинулись в город. Эльта очень обрадовалась, увидев знакомый дом на углу широкой улицы и тихого переулка. Эймер поднялся на тёмное крыльцо и обнаружил, что в двери торчит записка.

– «Альбатрос» пришёл в порт. Олле Верус заходил вчера. Сегодня я напишу ему, но вначале нам надо во дворец – королева ждёт.

Королева Гвенлиор радушно приняла Уннаса Тройстена и, к его великой радости, предложила ему остаться во дворце, чтобы позже побеседовать с ним и послушать его стихи. Отпустив его, она внимательно посмотрела на Эльту и Яника.

– Вы оказали Файолеане неоценимую услугу, сохранив камень Меоллана. Я долго выбирала, чем вас наградить. Вариантов множество: я могу сделать вас богачами или попросить Эймера сотворить для вас какое-нибудь незабываемое чудо… Но всё это означало бы завершение, итог, а я хочу, чтобы ваши сказки продолжались. Думаю, этого хочет и сам Остров. Поэтому моя награда будет такой: я даю вам право в любое время приезжать на Файолеану и оставаться здесь столько, сколько вы пожелаете.

Оба восторженно закивали, а королева прибавила:

– Надеюсь, Яник, твоё желание не погаснет.

– Я готов служить вам, ваше величество, – ответил Яник с поклоном, и Эльта в очередной раз убедилась, что в нём что-то изменилось за эти несколько дней.

– А Беласко можете больше не бояться, – сказала королева. – Я отослала его в Ринк-Тиор – это наша дальняя колония. Там давно пора навести порядок, и его способности будут очень к месту.

– Вот камень Меоллана, ваше величество. – Эймер подошёл к королеве и отдал его ей.

От королевы не укрылось, что Эймер был бледен и расстроен. Она взяла камень и долго рассматривала его, раздумывая о чём-то. Наконец в нём загорелся яркий лиловый свет.

– Решено. Эймер, возьми его.

– Но как же, ваше величество, – вы просили…

– Я прекрасно помню, о чём я просила. Да, я хотела забрать его на какое-то время, понять, что случилось с Меолланом, а главное – узнать, какие возможности, кроме очевидных, таит в себе этот камень… Но нет. Ты справишься со всем этим лучше меня. Я видела, как тяжело тебе было расставаться с ним, но ты отдал его мне и даже слова не сказал. Мне это понравилось. Возьми.

Эймер взял камень.

– Образ Меоллана жив в моей памяти, – продолжала королева. – Его искусство всегда принадлежало одной лишь Файолеане. Никакая власть не могла подчинить себе волю этого волшебника. И его камнем достоин владеть только тот, кто не стремится присвоить его себе и способен с ним расстаться, если того потребует долг.

Они поехали назад. По дороге из дворца Эльта спросила:

– Эймер, я не понимаю, а как Беласко собирался проникнуть в Осколок и потом выйти оттуда с камнем? Если бы, допустим, Яник согласился пойти вслед за мной?

– Да, мне тоже непонятно, на что он рассчитывал, – сказал Яник. – Если выправить пространство способен только единорог.

– Не только, – поправил Эймер. – Единорог – единственное из животных, которое могло нам помочь. Но есть и другие способы. Этим нам ещё предстоит заняться.

– Нам? – переспросила Эльта.

– Я имел в виду – нам на Острове… Хотя… В общем, я этим займусь, а там увидим. Я подозреваю, что за этим стоит серьёзное преступление.

– Ясное дело, преступление! – воскликнул Яник. – Не понимаю, что вы все так носитесь с этим Беласко. Прогнали бы его, и дело с концом!

Эймер покачал головой.

– Он слишком опасен. Если мои подозрения подтвердятся… Но об этом – не сейчас.

В этот же вечер к Эймеру пришёл Олле Верус. Увидев детей, коротко обнял их и пожал Янику руку. Эймер ушёл ставить чайник, а капитан сел за стол.

– Я всё знаю. Не могу себе простить, что отпустил вас на берег одних. Беласко обманул меня. Когда я пришёл в Иласей – это порт на юге, Беласко явился с проверкой, его люди обыскали весь «Альбатрос» сверху донизу. Я был уверен, что он ищет вас, и всё идёт как нужно. Он так убедительно сыграл досаду! Я даже представить не мог, что в это время… – Олле Верус покачал головой.

– Капитан, а зачем вы дали мне разбирать тот архив на «Альбатросе»? – спросила Эльта. – Мне показалось, не просто так…

Капитан улыбнулся:

– Ты права. Понимаешь, у тебя был камень. Я надеялся, что он поможет хоть что-то выяснить, потому что иных путей нет, все нити потеряны…

В гостиную вернулся Эймер с пачкой бумаг и положил её перед капитаном:

– Вот недостающая часть архива.

Капитан изумился:

– Как? Откуда?…

Когда он увидел письмо Бартоса Ветона, по его лицу все сразу поняли, что вопросов только прибавилось.

– Это ведь отец Бетинки? – спросила Эльта.

– Да, да, – кивнул капитан, не отрывая взгляда от последней страницы письма. Поднял голову и спросил: – Я могу забрать эти бумаги?

– Уннас Тройстен отдал их мне, а я отдаю их вам, – сказал Эймер и прибавил: – Это всё очень серьёзно, капитан. Вы поможете мне?

– Мог бы и не спрашивать, Эймер. Моя жизнь в твоём распоряжении.

Яник и Эльта озадаченно переглянулись, но не стали задавать вопросов. Капитан сложил бумаги и сказал своим обычным деловым тоном:

– Отправляемся через три дня.

Эти дни Эльта и Яник провели весело и безмятежно. Гуляли по городу, были в гостях у Ганнеса и Катарины, и Эльта показала Эймеру место, где нашла камень. Потом Эймер повёл их в дворцовый парк. Эльта видела его только зимой, а теперь он утопал в цветах.

В день отплытия погода неожиданно изменилась, задул ровный попутный ветер.

– Это твоя работа? – спросил капитан у Эймера, когда они прощались возле шлюпки, подошедшей с «Альбатроса».

– Нет, я тут ни при чём – просто вам везёт с погодой. Думаю, ветер всю дорогу будет попутным.

Капитан только усмехнулся. Эймер подошёл к Эльте и Янику.

– Спасибо вам. Я никогда не забуду того, что вы сделали. Не прощаюсь надолго: может понадобиться ваша помощь. Если что, я сам вас найду.

Пока «Альбатрос» снимался с якоря, Эльта и Яник стояли на палубе и смотрели на причал, ясно различая там неподвижную фигуру Эймера. Вскоре якорь был поднят, белые паруса расправились и наполнились ветром, и Остров стал отдаляться. Эльта спустилась вниз, а Яник не сводил с Острова глаз, даже когда порт уже скрылся из виду и мимо поплыли высокие лесистые берега. Потом расстояние сгладило их очертания, они подёрнулись дымкой – и вдруг Файолеана исчезла, как сновидение, словно растаяла в пространстве. У Яника защипало в глазах.

Как и предвещал Эймер, погода все дни плавания была идеальной. Яник погрузился в обязанности юнги, а когда у него выдавалось время поговорить с Эльтой, повторял: «Это лучшее лето в моей жизни!» А Эльта по просьбе капитана приводила в порядок найденную в Сумрачном Замке часть архива.

Пассажирские суда обычно становились на якорь в порту Менкеста, и до Лакины – деревушки на побережье – оттуда нужно было два часа ехать на лошадях. А Олле Верус подошёл прямо к Лакине. «Альбатрос» лёг в дрейф, и капитан с детьми высадился на отлогий песчаный берег, приказав судну следовать в Менкест.

Шлюпка двинулась назад, а Олле Верус, Эльта и Яник поднялись по лестнице на тихую улочку, спросили у мороженщика, где живёт семья Арлик, и через несколько минут постучали в ворота красивого дома с густым зелёным садом.

– Это, наверно, соседка, – послышался голос Бетинки. – Я вчера просила её зайти, чтобы…

Бетинка распахнула ворота, ахнула – и стиснула детей в объятиях, заливаясь слезами. После детей в её объятиях оказался капитан, а потом – снова Эльта и Яник. Тимуш появился на крыльце, невозмутимый, как всегда. Даже эта бурная встреча не лишила его обычного спокойствия.

– Наконец-то! Мы ждали вас раньше.

Бетинка проводила их в дом и там дала волю чувствам:

– Как вы могли просто так взять и исчезнуть! Как вы меня напугали! Я думала, сойду с ума! Почему вы сбежали?! Если что-то пошло не так, могли хотя бы намекнуть мне! Я бы поняла!

Эльта и Яник растерялись, не зная, с чего начать, но вмешался капитан.

– Не сердись на них, девочка, они сделали всё, что могли. Хотели предупредить тебя во что бы то ни стало, заставили меня написать тебе письмо и поплатились за это. Это было очень рискованно, я их отговаривал. Но когда узнал о тебе, не смог отказать.

– Поплатились?! Рискованно?! Да что же тут происходит, объясните мне, наконец!

– Расскажите обо всём по порядку, – попросил Тимуш.

Бетинка слушала, ахая и охая, и даже Тимуш несколько раз произнёс: «Ничего себе!» – что означало у него крайнюю степень удивления.

Бетинку поразил рассказ про Беласко.

– Вот встретился бы он мне снова!

– Не надо! – хором сказали Эльта и Яник, но Бетинка не слушала.

– Уж я бы ему показала! Какой лицемер! Негодяй! А выглядел таким приличным, солидным человеком! Подошёл ко мне и очень вежливо спросил, не видела ли я у вас небольшой фиолетовый камень, сказал, что он очень ценный, а вы взяли его поиграть. Что-то в этом роде. Я решила, что это какое-то недоразумение… А когда «Косатка» пошла дальше, я думала, умру от страха! Даже порадовалась, что вы с Яником не видите этого ужаса!

– Ты видела тень? – догадался капитан.

– Да, какое-то тёмное облако – оно выползло из-под стола. До сих пор боюсь снова наткнуться на него где-нибудь… И вы хотите сказать, что эти тени следили за вами полгода и вы не рассказывали об этом никому? Даже родителям? Как же вы это терпели! Страх такой!

– Родители ни за что бы не поверили, – вздохнул Яник.

– Мои тоже не поверят, – кивнула Эльта. – Просто не поймут.

– Я бы не стал рассказывать родителям подобное, – заметил Тимуш. – Зачем их так волновать? Они же люди взрослые, давно отвыкли от сказок. Мы – другое дело.

– Нам казалось, вы тоже… – Эльта запнулась и добавила: – Взрослые…

– Вот глупышка, – улыбнулась Бетинка и погладила её по голове.

– Мы надеялись, что ты совсем простишь нас, когда увидишь это, – сказал капитан и протянул Бетинке письмо её отца. – Думаю, теперь мы узнаем, что случилось тогда. Конечно, на это понадобится время, но всё-таки узнаем. Эльта чудом нашла это письмо.

– Эльта, дорогая, ты даже не представляешь, что это значит для меня! – сказала Бетинка и снова прослезилась. – А Яник – настоящий герой… Ах, Яник, мне так жаль! Прости меня, пожалуйста, я не хотела… Когда я в спешке собирала вещи на «Косатке», твоя модель корабля упала, а на неё сверху свалился чемодан. Остались одни щепки… Но ты не переживай, на обратном пути купим тебе другую!

Тимуш произнёс:

– Я думаю, после случившегося придётся пересмотреть наши планы на остаток лета. Наверное, сейчас не следует утомлять детей. – Он посмотрел на Эльту и Яника. – Я собирался заниматься с вами математикой, но если вы не хотите…

– Я хочу! – воскликнул Яник.

Все посмотрели на него с немым изумлением.

– Мне надо, – пояснил Яник и взглянул на капитана. – Вы же сказали, что без математики морскому делу не научиться.

Капитан погостил в Лакине два дня и уехал, а на следующее утро в дом Тимуша и Бетинки постучал капитанский вестовой и протянул большую коробку.

– Для Яника.

– Они с Эльтой ушли купаться, – сказала Бетинка. – Скоро вернутся. Может, подождёте?

– Нет, мне пора. Да я тут и не нужен – Яник поймёт.

Вернувшись, Яник с волнением открыл коробку – в ней была модель «Альбатроса», которую Эльта видела в каюте Олле Веруса.

Первый школьный день выдался погожим. После уроков Эльта и Яник решили заглянуть в недавно открывшуюся лавку «Леденцовые фигурки». Блестело сентябрьское солнце, и на мостовую падали первые жёлтые листья. Яник купил лимонных шариков, а Эльта – имбирного печенья. Спустившись с крыльца, они увидели Грету, которая сразу подошла к ним.

– Вы представляете, Нета забыла дома книжку, которую мы вместе с ней собрались читать!

– Ужасно! – в тон ей ответил Яник. – Поверить не могу!

– Ничего ужасного, она побежала за ней и скоро вернётся, – чопорно возразила Грета.

Эльта предложила ей печенья, и Грета запустила руку в открытый пакет.

– Спасибо… Как вы провели лето? Мама говорила, вы вместе куда-то ездили.

Эльта хотела ответить, но Яник её опередил:

– Да, мы были в Лакине. И ещё на Острове.

– На каком?

– На Файолеане.

– Это где? – удивилась Грета. – Никогда про такой не слышала.

– Его название мало кто знает, – кивнула Эльта. – В сказках его называют просто Островом.

– Ой, – скривилась Грета. – Нашли дурочку! Верить в Файолеану – это то же самое, что верить в Кауса.

– Ты совершенно права, – сказала Эльта.

Яник расхохотался.

– Ты даже не представляешь, Грета, насколько ты права!

– Ну и ладно, не хотите – не говорите, – обиделась Грета. – Очень нужно! Ещё смеются…

Тут улыбка исчезла с лица Эльты: она заметила, как за спиной Греты скользнула тень и улеглась на мостовую, спрятавшись в обычную тень от дерева. Грета проследила за взглядом Эльты и с тревогой обернулась.

– Что там такое?

– Ничего особенного, Грета. Просто нас ждёт интересный год.

Голубое пламя

Почта Файолеаны

– Да что за невезучий день! – воскликнула Эльта чуть не плача.

Подняла упавшую в лужу тетрадь – чернила расплылись, – это означало, что теперь придётся идти не домой, а в лавку письменных принадлежностей за новой тетрадью и всё переписывать, причём срочно, к завтрашнему уроку. И это была далеко не первая из сегодняшних неудач.

…День не заладился с самого утра. Эльта проспала, и собираться в школу пришлось в жуткой спешке. Пока она суетилась, завтрак остыл и показался невкусным. Из дома выходить не хотелось: было холодно, шёл дождь. Эльта выбежала на улицу, на ходу застёгивая пальто и накидывая капюшон, и уже по дороге вспомнила, что пирожок, который она хотела взять с собой, так и остался лежать на столе.

Она спешила как могла, но всё-таки опоздала на первый урок. Надеялась проскользнуть в класс незаметно – обычно это ей удавалось. Но тут, как назло, её увидел школьный смотритель, спросил, из какого она класса, и сам привёл туда, так что на её опоздание обратили внимание абсолютно все, включая двоечников, дремавших на задней парте.

В школе выяснилось, что Эльта забыла дома не только пирожок, но ещё и книгу для чтения и работу по физике, которую обязательно нужно было сдать. Учитель решил, что она просто не приготовилась, и, по своему обыкновению, не только поставил плохую оценку, но и задал ей втрое больше, чем всем остальным, хотя задание и так было не маленьким.

Яник тоже был не в духе.

– Терпеть не могу дождь, – сказал он Эльте на большой перемене.

Они стояли у окна в школьном коридоре. За окном краснели мокрые клёны.

– Я люблю дождь, только не такой.

– А я никакой не люблю. Хотели сегодня погонять мяч – как же… Там теперь лужа на весь двор. Когда она ещё высохнет.

Мимо шёл Казмер – высокий темноволосый забияка из соседнего класса. Обычно он не обращал на них внимания, а тут смерил насмешливым взглядом и бросил:

– Жених и невеста! Когда свадьба?

– Отвали, – посоветовал Яник.

Казмер криво улыбнулся:

– Хочешь сойти за крутого? А крутые не дружат с девчонками.

– Отвали, пока не получил!

Эльта поняла, что Яник вот-вот взорвётся, и сказала ему скучным голосом:

– Да не обращай на него внимания. Кому интересно его мнение?

Казмер засмеялся.

– Видишь, твоя подружка за тебя волнуется. И правильно делает. Хотя ты мог бы найти себе кого-нибудь поинтереснее, если бы…

Никто не узнал, как именно он собирался закончить свою мысль, потому что Яник с размаху заехал ему кулаком в челюсть, и они, сцепившись, покатились по полу. Очень скоро Яник оказался сверху и заломил Казмеру руку за спину. Но насладиться победой не успел – появился школьный смотритель и схватил его за ухо.

Казмеру только прочитали нотацию и отпустили, а Янику, начавшему драку, было велено остаться на два часа после уроков разбирать учебные таблицы и склеивать порванные. Уходя, Казмер процедил:

– Ты ещё об этом пожалеешь.

Нета и Грета с интересом наблюдали за ними.

– Повезло тебе, Эльта, у тебя такой защитник, – сказала Нета то ли серьёзно, то ли насмешливо, когда они вернулись в класс и рассаживались по своим местам.

– А я не люблю драчунов, – возразила Грета. – Никогда не знаешь, чего от них ждать.

После уроков Яник остался в классе, и Эльта задержалась. Не хотелось уходить: на улице ждал дождь, а дома – огромное домашнее задание.

– Отец опять начнёт читать мораль, – проворчал Яник. – Меня сегодня ещё в гости пригласили, а теперь я не успею из-за этого… – Он подобрал для Казмера подходящий эпитет, но, взглянув на Эльту, осёкся. Сердито отпихнул свой новый портфель – тот скользнул по пустой скамье и свалился на пол.

– Казмер просто тупица! Если не реагировать, он отстанет.

– Я никому не позволю над тобой смеяться, поняла?

У Яника был такой грозный вид, что Эльта невольно улыбнулась.

– А мне над собой можно смеяться иногда? – спросила она и рассмеялась, и Яник следом.

– Можно. Дашь списать историю?

– Если сама успею её сделать, что вряд ли. Ладно, я пошла.

– До завтра, – кивнул Яник, уныло глядя на груду свёрнутых таблиц.

Дождь не унимался. Эльта уже хотела повернуть к дому, когда рядом проехал экипаж и его колесо попало в глубокую лужу. Эльта отскочила, но подол её платья всё-таки окатило целым веером брызг. Она полезла в сумку за носовым платком, а тот зацепился за тетрадь, которая в результате выскользнула и упала прямо в воду. Кое-как отряхнув её, Эльта повернула прочь от дома, к лавке, за новой тетрадью и в довершение всех несчастий на обратном пути промочила ноги.

К обеду она опоздала. Хотелось пожаловаться кому-нибудь на своё невезение, но отец был очень занят – он только спросил у Эльты, как дела, и убежал к себе в кабинет, даже не дождавшись ответа. А у матери она не нашла особого сочувствия.

– Если бы ты собирала сумку с вечера, как я не раз тебе говорила, то утром не пришлось бы так спешить и ты не забыла бы свою работу и учебник. А теперь тебе придётся заниматься до самого ужина.

– Спасибо, мамочка, умеешь ты поддержать, – пробурчала Эльта и удалилась к себе, обиженная на весь белый свет.

Дождь лил по-прежнему. Это был не тот вдохновляющий, серебристый и немного сказочный дождь, под который так хорошо читать, мечтать и вспоминать Файолеану, а самый обыкновенный, серый, унылый.

На домашнее задание действительно ушёл остаток дня и весь долгий вечер. Наконец Эльта почти закончила – осталось только переписать намокшие страницы. Эльта окунула перо в чернильницу, когда мать позвала её ужинать.

За столом она рассеянно молчала, думая обо всём сразу. В мыслях всё ещё кружились цифры и формулы из задания по физике, картины и даты из истории и завтрашняя тема по литературе. Дождь монотонно стучал в окно. Эльта мимоходом подумала о Файолеане, вздохнула и механически отщипнула очередной кусочек запечённой рыбы.

И вдруг на столе перед ней появился свиток, перетянутый красной лентой и запечатанный печатью Эймера. Эльта беззвучно ахнула и распахнутыми глазами посмотрела на родителей, не представляя, как объяснить им это, – но отец ничего не заметил, а Северина недовольно сказала:

– Эльта, я же не раз просила тебя оставлять все бумаги в своей комнате! Зачем ты принесла это сюда? За столом нужно думать только о еде. Это ведь к завтрашнему уроку? Убери, пока не испачкала.

Эльта вскочила, схватила свиток и мгновенно исчезла. Нестерпимо хотелось узнать, что же там, но она не стала задерживаться и вернулась в столовую, чтобы не вызывать лишних вопросов. Кое-как дождавшись окончания ужина, убежала к себе, с трепетом развязала ленточку и развернула лист, исписанный рукой Эймера.

Здравствуйте, Эльта, Яник!

Нам нужна ваша помощь.

Пожалуйста, постарайтесь найти в Гайстуне место, о котором, вероятно, ходят слухи по городу: там могут происходить странные вещи. Думаю, это место притягивает детей, им нравится там играть. И третий признак, который может вам помочь, – это место очень привлекает художников, они любят его рисовать, хотя ничего особенно интересного и красивого в нём, может быть, и нет.

К сожалению, я сам пока не смогу приехать в Гайстун. Весной туда придёт «Альбатрос». Встретитесь с Олле Верусом и расскажете ему, какие у вас предположения. В месте, которое мы ищем, кое-что спрятано. Больше ничего не могу сказать сейчас – ради вашей же безопасности.

Надеюсь, это письмо станет понятнее, когда вы его сожжёте.

Эймер

Файолеана, дом волшебника,

утро 23 сентября

Эльта взглянула в непроглядную темноту за мокрым стеклом и улыбнулась – дождь из скучного и тоскливого превратился в такой, какой она всегда любила, – загадочный, знающий все сказки. И засыпая в ту ночь, Эльта слушала его тихий голос.

К утру дождь кончился, в тучах даже показались просветы. Дела как будто налаживались. Эльта шла в школу по мостовым, которые быстро высыхали под свежим осенним ветром, и любовалась золотыми деревьями, а в её сумке лежали все нужные учебники и тетради, включая новую с переписанным сочинением, работа по истории, работа по физике, два прекрасных пирожка, а сбоку – письмо Эймера. Представив лицо Яника, когда он его увидит, Эльта улыбнулась и ускорила шаг.

Но на переменах показать письмо не удалось: то Яник куда-то убегал, то Эльта не успевала с ним поговорить. Не утерпев, она прямо на уроке отправила ему записку из одного слова: «Письмо». Передавая её, Нета хихикнула и прибавила многозначительным шёпотом:

– Какой у Казмера фонарь под глазом! – и очень удивилась, обнаружив, что Эльту это совершенно не заинтересовало.

Наконец Нета передала Эльте ответ и с жадным любопытством следила, как та его разворачивает. В записке было: «После уроков идём ко мне». Эльта повернулась к Янику и кивнула. Нета что-то зашептала Грете.

По дороге домой Эльта возбуждённо рассказывала Янику, как получила письмо.

– Ты представляешь – прямо за ужином! А родители даже ничего не поняли.

– Везёт же тебе.

– Почему?

– Да так… Теперь вот и письмо… Эймер мог бы и мне это письмо прислать, – сказал Яник ворчливо. – Между прочим, это я подбросил ему идею так посылать письма.

– Он же никогда не был у тебя дома – а чтобы посылать, наверно, надо точно знать куда, – заметила Эльта примирительно. – А вообще, какая разница, кому оно пришло?!

– Конечно, никакой.

Они взлетели на крыльцо, им открыла горничная. Яник промчался мимо неё как ветер, – она только покачала головой. Эльта поздоровалась и побежала следом.

Оказавшись в своей комнате, Яник закинул портфель в угол. На шкафу стояла модель «Альбатроса» – Эльта сразу взглянула на неё.

– Ну? – сказал Яник нетерпеливо.

Прочитав письмо, он хотел что-то сказать, но спохватился. Быстро перевернул лист текстом вниз и внимательно осмотрел комнату, заглянул в шкаф, а Эльта – под кровать. Они проверили картины на стенах, занавески, углы, комод, ящики стола – теней нигде не было. Яник сел в кресло и перечитал письмо.

– Эймер в своём репертуаре. Никогда ничего не объясняет. Ты что-нибудь поняла?

– Не очень. А давай его сожжём – может, и правда станет понятнее?

Яник усмехнулся.

– Если это подействует, сожжём и все наши учебники.

Он посмотрел на подпись.

– Ты когда его получила? За ужином?

– Ну да.

– Значит, оно шло целый день. Странно. А на Острове такие мгновенно приходят.

– Остров далеко – может, поэтому?

– Наверное…

– А где мы его сожжём?

– В библиотеке. Отец любит, когда там жарко натоплено. Идём, пока он не вернулся.

Они прошли в библиотеку – там в самом деле горел камин.

– Так. Давай повторим ещё раз, – сказал Яник, пробегая письмо глазами. – В этом месте творится что-то непонятное, там часто играют дети и его любят рисовать художники. А что там спрятано-то? Большое оно или маленькое? Если б знать, легче было бы искать!

– В жизни не видела более странного письма, – заметила Эльта.

– Ну, смотри внимательно, если что-то поймёшь – говори, – велел Яник и бросил письмо в камин.

Некоторое время они ждали, наблюдая, как огонь за каминной решёткой подбирается к бумаге. Наконец он охватил письмо – и тут оба ахнули: свиток вспыхнул ослепительным голубым пламенем. Оно поднялось высоко, озарив их лица лазоревым светом. Казалось, этому пламени тесно в камине, оно хочет заполнить собою всё пространство, – и при этом оно ни единым язычком не выглянуло за пределы каминной решётки.

Через минуту пламя погасло. От письма не осталось даже горсточки пепла.