Текст книги "Хроники загадочного Острова, или Файолеана"

Карета

Эльте и Янику не терпелось начать поиски. Правда, что именно нужно найти, они не совсем поняли – было ясно только, что это как-то связано с голубым пламенем.

– А может, надо найти само голубое пламя? – предположила Эльта.

Яник скептически хмыкнул:

– Может… Только как его спрячешь? А я не замечал, чтобы у нас в городе что-то светилось голубым по ночам.

– С чего начнём? – задумалась Эльта. – Места, где происходит что-то странное…

– Я знаю одно такое.

– Где?

– Терновая, 18.

– А что там странного? Ну да, большой старый дом, непонятно чей, и однажды я видела там Беласко… Но я ни разу не замечала там никаких детей! И уж подавно художников. Нет, это не то.

Яник сдвинул брови:

– Может, в Нижнем городе что-нибудь есть? Бедняки вечно рассказывают про дома с привидениями и всякое такое. Хотя я сам не слышал. Я Нижний город плохо знаю.

– А я – тем более. И как мы будем там искать? Придём и спросим: «Нет ли тут у вас домов с привидениями?»

Яник фыркнул.

– Ага, и прибавим: «А ваши дети любят там играть?»

– Тогда в Нижнем городе искать нет смысла…

– Ну да. Я бы уж скорее в Верхнем поискал. Ты ничего такого не слышала, когда разносила заказы? Про странные дома?

Эльта задумалась.

– Кажется, нет.

– А может, попробуешь осторожно поговорить с покупателями об этом? Вдруг повезёт.

– Могу. Попробую… Хотя вряд ли что узнаю. Там всё чинно и скучно.

Оба замолчали. Эльта вздохнула.

Яник вспомнил:

– За городом, по дороге на восток, есть болото, говорят, там встречаются блуждающие огоньки… Только это нам тоже не подходит.

– Да уж, дети не очень любят играть на болотах.

– Они везде играют, куда только можно залезть!

Эльта помотала головой.

– Давай лучше начнём с художников.

– Думаешь, это проще? – Яник зачем-то взъерошил себе волосы.

– Намного. Завтра после уроков пойдём в салон, где продаются картины. Я видела такой в Верхнем городе.

Салон «Роскошные картины для вашей гостиной» занимал весь первый этаж большого дома, стоявшего несколько в стороне от улицы. Дорожка, вымощенная камнем двух оттенков и обсаженная астрами, вела к высокому крыльцу с ажурными коваными перилами. Яник отворил тугую дверь.

Внутри было тихо и просторно, как в музее. К ним подошла хозяйка салона, статная дама в сером шёлковом платье, и, свысока оглядев их, сказала:

– Что вам нужно? Пекарня через два дома.

– Мы не в пекарню, – сказала Эльта.

– Мы хотим посмотреть картины, – отрезал Яник. – Можно?

– Пожалуйста. – Хозяйка пожала плечами. – Только ничего не трогайте!

Они кивнули и не спеша пошли по залу, а хозяйка двинулась за ними.

Картины оказались совсем не такими, какие Эльта и Яник ожидали увидеть. В основном здесь продавались большие натюрморты со множеством предметов: серебряной или золотой посудой, фарфором и хрусталём, с пышными букетами, фруктами и ягодами. Поблёскивали приглаженные, тщательно прорисованные чаши или подносы с крупными кистями винограда, и каждая ягодка словно светилась изнутри. Здесь было немало портретов: миловидные юноши рассматривали оружие или музицировали, а девушки в бархатных нарядах любовались цветами или равнодушно смотрели на зрителя.

Пейзажей оказалось всего три: гайстунская ратуша в окружении цветущих весенних деревьев, вид на город от порта и маяк на фоне моря. Идеально ровные синие волны набегали на берег, и старый маяк выглядел на картине таким гладким и аккуратным, что казался новым: не было ни пятен ржавчины и сырости, ни щербинок на стенах, ни отвалившейся штукатурки.

Эльта и Яник рассматривали картины молча: хозяйка не сводила с них глаз и не хотелось что-либо обсуждать при ней. Наконец, обойдя зал, они вернулись к выходу и покинули салон.

– Как там Эймер сказал? – произнёс Яник, спускаясь с крыльца. – Художники любят рисовать это место, даже если ничего особенно красивого там нет?

– Да, правильно.

– А здесь всё наоборот. Выбрали самое красивое и ещё приукрасили. Но без красивостей было бы гораздо лучше… Пойдём, что ли, в эту пекарню, хоть булочек купим. Что-то есть хочется.

Они вышли на улицу и повернули направо. Ветер кружил по мостовой сухие жёлтые листья. На вывеске пекарни был рельефный фигурный пряник. Яник открыл красивую вишнёвую дверь с узорчатым окном.

Раньше Эльта не бывала здесь. Тут оказалось больше выпечки, чем в кондитерской Людвика: всевозможные пироги, корзиночки с яблоками, ореховые рогалики, пончики, пряники, «гайстунские завитушки» с изюмом и сахарной пудрой, марципановые фигурки… Впрочем, и цены здесь были ощутимо выше, чем в Среднем городе. Продавец дружелюбно предложил:

– Возьмите булочки, только что испеклись!

– Мне – ванильную, – сразу согласилась Эльта.

– А мне – шоколадную.

Они отсчитали деньги, и Эльта взяла бумажный пакет с горячими булочками.

– Идём, съедим по дороге, – сказал Яник. – Отец не любит, когда опаздывают к обеду.

Они направились к выходу. Эльта улыбнулась.

– Когда я увидела Кауса у кондитерской, ты тоже торопился к обеду… Ой! – ахнула она, взглянув в узорчатое окошечко на двери: мимо пекарни прошёл Беласко. Эльта посмотрела на Яника: – Ты видел? Это он?

– Точно он. – Серые глаза Яника потемнели. – Скорее за ним!

– Его же не должно здесь быть! Стой, это опасно!

– Нет уж, пускай теперь он нас боится. Тише! – цыкнул Яник, и они вышли на улицу.

Среди прохожих никого похожего на Беласко не оказалось, но от соседнего дома отъехала чёрная карета.

– Ну что, прокатимся? – предложил Яник и потянул Эльту за руку.

– Ой, я боюсь!

– И правда, лучше я один – мало ли, – тут же решил Яник, в два счёта догнал карету и вскочил на запятки. А Эльта так и осталась стоять на улице с пакетом булочек. Она растерянно смотрела Янику вслед, пока карета не скрылась за поворотом.

Эльта перевела взгляд на листья, лежавшие на мостовой. Вдруг налетел порыв ветра, подхватил их и понёс прочь, спутал её волосы… Эльта подумала о тенях, и ей стало страшно. Она машинально убрала с лица русую прядь и снова посмотрела вдаль – куда уехала карета. Теперь можно было пойти домой, но после некоторых раздумий Эльта решила отправиться на Терновую и понаблюдать издали за загадочным домом № 18 – не приедет ли туда Беласко? Если так, то она встретит там и Яника и они вернутся домой вместе. Эльта пустилась по улице бегом.

Солнце скрылось, ветер задул порывами. Миновав башню и свернув на Терновую, Эльта была почти уверена, что увидит в её дальнем конце карету, но там было пусто. Дом, угрюмый и одинокий, выглядел совсем запущенным, словно здесь уже давно никто не бывал. На прямой дорожке, которая вела к парадной лестнице, ровным слоем лежали опавшие листья, и траву по сторонам, похоже, за всё лето ни разу не подстригали. Эльта осторожно прошла к чёрному ходу, – правда, приблизиться к крыльцу не решилась, просто посмотрела на него издали. Там было сумрачно и тихо. Эльта печально побрела назад. Всё-таки решила подождать, не появится ли кто-нибудь, и около получаса прохаживалась по дорожке, отходившей от Терновой улицы, – но так и не увидела ни чёрной кареты, ни Беласко, ни Яника.

Не зная, что и думать, Эльта пошла домой, решив зайти к Янику по дороге, занести ему булочку. В голову лезли разные тревожные мысли – чтобы отогнать их, Эльта ускорила шаг. Больше всего её беспокоило, что ещё долго не получится позвать на помощь друзей с Острова, ведь «Альбатрос» придёт в Гайстун только весной. Значит, пока им придётся рассчитывать только на себя, что бы ни случилось…

Дойдя до дома Яника, Эльта остановилась у крыльца. Ей всё ещё было не по себе. Она посмотрела по сторонам, нет ли теней, и позвонила. Открыла горничная.

– Проходите, Яник у себя. Он что, получил «неудовлетворительно»?

– Нет, – удивилась Эльта. – Наоборот, у него сегодня «превосходно» по математике.

– А пришёл мрачный как туча, – удивилась горничная.

Эльта прошла к Янику в комнату и уже на пороге поняла, что горничная не преувеличивала.

– Ну что? – спросила Эльта.

– Ничего.

– Это был он?

– Кто же ещё.

– И куда он ехал?

– Да не знаю я. – Яник заметно злился на себя. – Он вдруг решил остановиться у писчебумажной лавки. Я услышал, как он постучал кучеру, и сразу соскочил, но спрятаться там некуда. Лавка была слева, вот я и подумал, что он выйдет из кареты слева, и пошёл направо, назад…

– А он вышел с другой стороны? – догадалась Эльта.

– Ну да. Я остановился у соседнего крыльца, думал, не заметит – нет, увидел…

– Но, может, не узнал?

Яник помотал головой:

– Узнал.

Подумав, Эльта сказала:

– Ну и что. Ты вообще-то здесь живёшь. Имеешь полное право гулять где угодно.

– Он понял, что я за ним слежу.

Эльта вздохнула:

– Ясно… И после этого ты, конечно, не стал его ждать.

– Да уж конечно. Пришлось идти домой.

– А я ходила на Терновую, ждала там – думала, он туда приедет.

– И что?

– Тоже ничего. Там, по-моему, уже давно никто не бывал. Дорожки не подметали, и дом совсем заброшенный.

– Плохо, что Эймеру даже написать нельзя.

– Тоже сейчас об этом думала… Ладно, мне пора. Возьми булочку.

– Угу. Спасибо.

У дверей Эльта сказала:

– А может, даже хорошо, что мы увидели Беласко. Теперь он знает, что не останется незамеченным.

– Это очень хорошо, – проворчал Яник. – Плохо, что до весны об этом больше никто не узнает… Ладно, что сделано, то сделано. Будем искать дальше. Пошли, я провожу тебя.

Яник махнул Эльте вслед и вернулся к себе. Он не стал говорить ей, как отреагировал Беласко, когда заметил его. Яник был уверен, что Беласко рассердится или встревожится – а он ничуть не удивился. Остановился, спокойно смерил Яника взглядом, словно принял на его счёт какое-то решение, и не спеша вошёл в лавку.

«Морские известия»

Луна ярко освещала старое крыльцо. Было так светло, что Эльта без труда разглядела даже щербинку на латунной дверной ручке и подумала, что и в доме теперь тоже светло. Эльта потянула за ручку – дверь со скрипом отворилась.

Осторожно прикрыв её за собой, Эльта прошла по тёмному коридору, стараясь ступать бесшумно, – но здесь было так тихо, что каждый шорох казался громким и заметным. Под ногами хрустели песчинки, на полу валялся какой-то мусор, старые бумаги, доски, у стен лежали пыльные мешки. Эльта миновала приоткрытую дверь в кухню и оказалась в пустой гостиной. Справа сквозь широкие застеклённые двери с ажурными переплётами виднелся парадный вход, а слева в углу темнела дверь вглубь дома. Эльта направилась туда и оказалась во внутреннем коридоре. Тут была лестница наверх с резными перилами, а по сторонам – ещё несколько дверей. Эльта открыла одну из них и увидела тёмную, заставленную вещами комнату, приоткрыла другую – там была кладовая. Эльта озадаченно остановилась. Ей стало отчётливо ясно, что нужно как-то спуститься вниз, – вот только где найти этот спуск? Она ещё раз взглянула на лестницу – и удивилась, заметив рядом с ней, прямо у основания, широкий тёмный люк в полу. Ведь только что она смотрела на то же самое место, но не видела там никакого спуска – лишь старый, потёртый, но ещё крепкий дощатый пол, тускло освещённый холодной луной, лучи которой пробивались сквозь мутное окно в конце коридора. Эльта подошла к отверстию. Оттуда выглядывала приставная лестница.

По ногам вдруг потянуло сквозняком. Эльта поняла, что это из-за открытого окна, и ей захотелось немедленно его закрыть: почему-то она испугалась, что сквозняк сейчас захлопнет входную дверь. Струя холодного осеннего воздуха увела её в дальнюю часть дома. Там, в маленькой комнатке, действительно обнаружилось окно, распахнутое настежь. Его створки поскрипывали на промозглом ветру, шевелились светлые занавески. За окном виднелась полоса нестриженой травы, а дальше – густой кустарник, колючие ветви которого поблёскивали в лунном свете, как многослойная паутина. Эльта закрыла окно и пошла назад. В доме теперь пахло не застоявшимся воздухом, а ночной осенней свежестью.

Вернувшись в коридор к лестнице, Эльта заглянула в люк – там внизу было почти темно, но она поняла, что нужно обязательно туда спуститься. Потрогала лестницу и, набравшись смелости, встала на неё.

И тут услышала неторопливые шаги. Они приближались. С отчаянно бьющимся сердцем Эльта поспешила спуститься настолько, чтобы её не было видно из коридора, пригнула голову и затаила дыхание. Шаги становились всё громче. Совсем рядом скрипнула половица. Кто-то вошёл в коридор и остановился у лестницы. Эльта медленно подняла голову – и увидела в лунном свете прямо над собой тёмный силуэт Беласко. Эльта изо всех сил вцепилась в деревянную перекладину, ощущая, что ладони становятся влажными от ужаса.

Но больше ничего не происходило. Эльте показалось, что Беласко её не заметил, – значит, всё было не так страшно, требовалось лишь дождаться, когда он уйдёт… И тут лестница под Эльтой беспомощно качнулась и стала падать куда-то назад, в чёрную пустоту.

Эльта вскрикнула и – проснулась. Рывком села в постели. Была ещё глухая ночь. Взглянула в окно – там как будто мелькнула тень, или это только показалось спросонья. Эльта зажгла свечу: оставаться в темноте было жутко.

Открылась дверь, и вошла мать, тоже со свечой в руке. Поставила подсвечник на стол, села на край кровати, прижала дочь к себе, потрогала её лоб.

– Ты не заболела?

– Нет…

– Тогда что с тобой такое? – Она убрала с лица Эльты непослушные волосы. – Полночи ты металась, говорила во сне про какое-то голубое пламя, а теперь тебе приснился кошмар!

– Про что я говорила?!

– Не знаю. Какое-то пламя. Голубое – так, кажется… Ты что, читала на ночь страшные книжки?

– Нет.

– Значит, Яник рассказывал страшные истории?

Эльта улыбнулась:

– Нет, мама, ничего такого не было. Я просто устала, наверно. Много уроков задают.

– А что это за голубое пламя? – Северина пытливо вгляделась в лицо дочери. – Надеюсь, вы не баловались с огнём, не ставили какие-нибудь опыты?

– Нет, мамочка, что ты! Это был просто сон. Фантазия.

– Принести тебе горячего молока с мёдом?

– Я и так засну.

– Не спорь, я же вижу, что ты напугана! Если это будет повторяться, покажу тебя доктору. И попрошу учителя, чтобы не задавал тебе так много. Похоже, ты в самом деле переутомилась.

Остаток ночи Эльта проспала без сновидений, а когда утром встретила в школе Яника, первым делом спросила у него:

– Ты сегодня хорошо спал?

Яник так посмотрел на неё, что обоим стало смешно. Потом он заметил:

– Интересно, что ты об этом спросила.

– Почему?

– Потому что я два или три раза просыпался – как будто меня кто-то будил. Я так и не понял, что это было.

– А мне…

Договорить Эльта не успела – зазвенел звонок. Она продолжила рассказ только после уроков, по дороге домой. Выслушав, Яник остановился и спросил:

– Ну и чего ты боишься?

Эльта пожала плечами. Мимо проехала карета, потом прошла какая-то женщина с большими сумками. Ребятам пришлось посторониться. Они отошли под раскидистое дерево возле газетной будки. С дерева медленно упал жёлтый лист и опустился прямо в приоткрытую сумку Эльты. Она вытащила его и стала вертеть в руках.

– Боишься Беласко? – прямо спросил Яник. – Что он придёт и что-то с нами сделает? Не придёт. Хотел бы – давно бы уже пришёл. Он прекрасно знает, как нас найти.

Эльта прислонилась спиной к шершавому стволу.

– Не могу понять, почему мне приснился этот дом на Терновой. Это точно был он! Во всех подробностях. Я теперь даже могу нарисовать его план!

– Вот и нарисуй. А потом сходим туда и проверим. Говоришь, ты полезла куда-то вниз?

– Ну да. Только не знаю зачем. Там было совсем темно. Я просто понимала, что нужно обязательно туда спуститься.

– А может, нам с тобой…

– Нет! Ни за что.

– Трусиха.

– Да нет же! Яник, ну подумай: просто так Беласко нас тронуть не может. Он уже не раз пытался, и у него не выходило – только ему же становилось хуже. Вот поставь себя на его место.

– Ещё чего!

– Что бы ты сделал, если бы такие, как мы, мешались у тебя под ногами, а прямо вредить им ты не мог?

– Ну… – Яник запустил руку в волосы и застыл в этой позе. – Я бы что-нибудь подстроил. Или напугал бы их… то есть нас, так, чтоб неповадно было.

– Вот именно! Я боюсь, что этот сон – ловушка! Если мы полезем в этот дом и там с нами что-то случится, то виноваты будем только мы сами! А Беласко очень обрадуется.

– Да, с одной стороны, мысль здравая. А с другой…

– Я тоже сначала решила, что надо обязательно сходить на Терновую! А теперь мне кажется, что это точно ловушка.

– Или подсказка.

Эльта задумалась, что-то вспоминая, и её карие глаза заблестели неожиданной догадкой.

– А какая разница? Ты вспомни: Эймер ведь вовсе не просил нас никуда забираться! Наоборот, беспокоился о нашей безопасности! А вот Беласко мечтает, чтобы мы куда-нибудь залезли…

– …и не вылезли. Ладно, уговорила, – вздохнул Яник. – Не пойдём. Но где тогда будем искать?

Эльта помотала головой.

– Меня сейчас больше волнует, как сделать, чтобы эти сны не повторялись. Мама сегодня полночи допытывалась у меня, что это за голубое пламя. Ещё этого не хватало!

– Ну, это проще. Хочешь спать без снов?

– Да!

– Тогда надо устать как следует. Пойдём гулять сегодня. Я зайду за тобой после обеда.

– А куда пойдём?

– Увидишь. Есть у меня одна идея. Ну что, по домам? Хватит тут стоять, вроде уже всё обсудили.

– Погоди, переложу пенал. – Эльта полезла в сумку. – А то он мне в бок упирается.

Пока Эльта возилась в своей сумке, Яник разглядывал газеты в витрине будки. Встав, Эльта обнаружила его сосредоточенно изучающим новый выпуск «Морских известий». Яник многозначительно взглянул на Эльту:

– Видишь?

– Вижу газету, – сообщила Эльта.

– Какая проницательность.

– А ты видишь что-то ещё? Или кого-то?

– Очень смешно. Ты посмотри на картинку! – Яник ткнул пальцем в стекло напротив иллюстрации к небольшой заметке под передовицей – там был нарисован гайстунский маяк. – Поняла? И на картине в том салоне был маяк!

– Та картина мне не понравилась.

– Да неважно. Мне тоже. Но вдруг это то самое место?

– Маяк… – задумалась Эльта. – А разве дети любят там играть? Он же так далеко!

– Дети из Нижнего города, может, и любят, – возразил Яник. – Или портовые мальчишки. Ладно, посмотрим.

– А странные вещи? Там происходит что-то странное?

– Поживём – увидим.

Болтая, они пошли дальше по мощёной улице. С ветки дерева над газетной будкой оторвался очередной золотой лист и плавно опустился на то место, где только что стояла Эльта. Из-под будки выскользнула тень и едва заметно тронула этот лист – а может, это был только порыв ветра. Вместе с ним тень перелетела в узкий переулок, где дома почти касались друг друга верхними этажами, и, невидимая в полумраке, поплыла в сторону Верхнего города.

Сразу после обеда Яник зашёл за Эльтой. Когда они уходили, Северина сказала:

– Заказы я сегодня разнесу сама. Вам не очень много задали?

– Терпимо, – ответил Яник.

– Тогда погуляйте, конечно. Это полезно. Только, Эльта, не опаздывай к чаю!

– Хорошо, мама! – кивнула Эльта, и Северина улыбнулась им вслед.

Когда они вышли на улицу, Эльта развела руками.

– Вот видишь, сегодня никакого маяка – иначе я не только к чаю, я и к ужину опоздаю.

– А я сегодня и не собирался к маяку.

– Но куда тогда пойдём? Просто побродим по улицам?

– Не просто. Говорят, где-то на границе Нижнего города есть художественная школа или что-то в этом роде.

– А зачем она нам? Думаешь, там есть выставки?

– Это хорошо бы, но вряд ли. Просто поговорить хотел там с кем-нибудь. Салоны для богачей – совсем не то.

– Да, пожалуй. Эймер настоящих художников имел в виду… А где эта школа? Адрес ты знаешь?

– Нет, так поищем.

– Можно обратиться в адресную контору.

– Да ну, так интереснее. И тебе же надо устать.

Они вышли на главный спуск к городским воротам, повернули вниз и остановились на перекрёстке с длинной улицей, которая убегала в обе стороны от лестницы, полукольцом обхватывая горный склон. Дальше начинался Нижний город.

– Наверно, нам туда, – решил Яник и повернул налево.

Эльта задержалась у лестницы, чтобы полюбоваться видом. Золотые, ржавые и красные деревья удивительно сочетались с черепичными крышами, а море было уже холодного осеннего свинцового цвета. Посвистывал ветер, с запада плыли быстрые облака. Эльта представила, что они, может быть, проплывали и над Файолеаной, и мечтательно улыбнулась.

– Мы идём или нет? – нетерпеливо позвал Яник.

Они пошли по улице. Пересекли ещё два спуска, не такие широкие, как главный, и углубились в дальнюю часть города. Дома здесь стояли тесно друг к другу, было множество лавок и контор. Яник и Эльта вертели головами, разглядывая вывески.

– Я раньше никогда не бывала здесь.

– Я тоже.

– А если тут ничего такого не окажется?

– Дойдём до конца улицы и посмотрим. Если что – сходим в другую сторону.

Через четверть часа они увидели вывеску, на которой была нарисована палитра и кисти.

– Она! – обрадовалась Эльта.

– Это больше похоже на лавку, а не на школу, – возразил Яник. – Так и есть. Давай зайдём.

Это была лавка для художников. Здесь стоял особенный запах масел, красок и карандашей. Эльта осторожно потрогала шершавую бумагу для пастели.

– Вам помочь? – поинтересовался продавец.

Но Эльта не успела ему ответить: в лавку вошёл какой-то юноша и сразу попросил:

– Пачку листов, вон тех, бумагу для эскизов и два мягких карандаша. А лучше сразу три. И два очень мягких. Не успел купить – уже закончились.

У Яника загорелись глаза.

– Вы художник?

– Ещё учусь. А что?

– Вы рисуете пейзажи? С натуры?

– Конечно.

– А где?

Молодой художник удивлённо пожал плечами.

– Мы недавно были в салоне, где продаются картины, – пояснил Яник. – Там почему-то почти не было видов Гайстуна. Неужели здесь нечего рисовать?

– Нечего? Как это, нечего?! Рисовать можно всё что угодно! Посмотри на любой дом, на любое дерево, на камни мостовой – чем не натура?

Эльта только сейчас заметила у художника на плече большую папку с рисунками. Яник уже давно не сводил с неё глаз.

– А вы сейчас на этюды ходили?

– Да.

– А куда?

– К скале. Как раз на противоположном конце этой улицы. А ты что, хочешь научиться рисовать? Если так, приходи завтра, только пораньше. Мы будем там же, у подножия скалы. Сам увидишь, что´ мы рисуем и как.

Яник с Эльтой не спеша пошли назад.

– Значит, они рисуют скалу, – протянул Яник задумчиво. – А что в ней особенного? Скала как скала.

– Так ведь Эймер сказал, что как раз ничего такого интересного в этом месте нет, а художникам нравится!

– Но это же не может быть скала! – озадачился Яник. – Я думал, это дом или что-нибудь в этом роде… И какие странные события там могут происходить? Нет, я бы сперва проверил маяк.

Вдруг Эльта остановилась.

– А что было в той газете про маяк? Ты не прочитал?

Яник помотал головой:

– Нет. Как-то в голову не пришло. Я на картинку смотрел. Идём туда! Будка ещё не должна закрыться.

Они пустились по улице бегом, взлетели по лестнице и, вконец запыхавшись, остановились у газетной будки. Яник хотел прочитать заметку прямо через стекло, но текста было почти не видно. Он пошарил в кармане и протянул в окошечко мелочь:

– «Морские известия».

Они с Эльтой отошли под знакомое дерево и уткнулись в газету. Заметка оказалась совсем короткой:

Гайстунскому маяку, символу нашего города и пу те водной звезде для всех судов, подходящих к этим опасным скалистым берегам, требуется ремонт. Смотритель маяка был так любезен, что провёл для сотрудника нашей газеты небольшую экскурсию по маяку, так что мы имели возможность самолично убедиться в желательности и даже необходимости безотлагательного ремонта. Как всегда в сегодняшнее непростое время, всё упирается в средства, по каковому поводу приглашаются жертвователи и благотворители. Также просим достопочтенного господина градоначальника оказать своё покровительство этому благому начинанию.

– И что это нам даёт? – удивилась Эльта.

– Что-то тут не так, – задумался Яник. – Что это за ремонт вдруг понадобился? Маяк как маяк. Посмотри на рисунок! С ним всё в порядке.

Эльта вспомнила ужин с Каусом и Эймером в домике смотрителя. Тогда она видела маяк вблизи – он выглядел так же, как на этом рисунке: старый, но красивый и крепкий.

– Мало ли, может, внутри что-то сломалось.

– Надо туда сходить самим посмотреть. И заодно поговорить с этим смотрителем.