Текст книги "Хост пожарче"

– Ничего, это мы с легкостью исправим! Я заеду через двадцать минут?

– Хорошо. Я оденусь за пять минут и буду сидеть у окна, притягивая взглядом твой экстравагантный автомобиль.

– Ксюш… а я не на машине сегодня…

– А что такое? Сломалась?

– Нет… Просто надень шорты.

– Шорты?

– Да, и не задавай больше вопросов. Я хочу, чтобы ты все увидела сама.

– Дим, я не очень люблю сюрпризы, давай ты лучше мне все сразу скажешь?!

– Нет! И даже не уговаривай! А сюрпризы любят все.

– Я не все.

– Конечно, ты не «все». Ты у меня самая лучшая.

– Спасибо.

– Буду через двадцать минут.

– Жду.

Аккуратно опустив телефон на стол, я резко метнулась к шкафу и начала быстро перебирать все вещи в поисках хоть каких-нибудь приличных шорт, но на глаза не попадалось ничего, кроме наших с Игорем веселых семейников, купленных на сто дней со дня знакомства. Какой же он у меня все-таки был шутник!

 
Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах.
Вдох-выдох и мы опять играем в любимых.
Пропадаем и тонем в нежности заливах,
Не боясь и не тая этих чувств сильных.
Ловим сладкие грёзы на сказочных склонах
 

Сознание запело любимой песней нашего с Игорем первого поцелуя. Я тут же закружилась по комнате, как получивший доступ к шоколадной каморке наивный ребенок – звуки ласкали воспоминания, а тело ломило от внезапно нахлынувших в память ощущений. Звук становился все громче и реалистичней, и тут я поняла, что прекрасная мелодия вовсе не атрибут из далекого прошлого, а реальный ансамбль гитарных звуков. Выглянув в окно, я уткнулась взглядом в усердно играющего для меня романтическую серенаду смущенного Диму.

– Тебе нравится? – поднял на меня глаза мой герой.

– Очень! Дима, это просто… Просто… Просто волшебно! – захлестывалась я в затмевающих все эмоциях.

– Тогда спускайся!

– Я хочу еще послушать, – я включила капризную кокетку.

– Ах, ты какая! Тебе, правда, нравится? Если захочешь, буду играть ее тебе вечно! Только попроси…

– Дима! – я уже висела на шее дорогого человека.

– Милая моя!

– Ой, а это твои? – переспросила я, указывая пальцем на стоящий поотдаль от моего возлюбленного два велосипеда.

– Да. На каком поедешь?

– На зеленом! – крикнула я, уже оседлав железного коня. – Догоняй!

– Ох, шустрячка!

– Ухууу! – вскрикивал звонкие звуки счастья мой голос.

– А я и не думал, что ты так хорошо катаешься!

– Я тоже не думала! – улыбнулась я навстречу теплому ветру и новой любви.

– Да ты мой ангел! Аккуратней там! – беспокоился музыкант, наблюдая, как я посылаю радостные приветы прохожими.

– А ты не плетись в хвосте! – показала я ему язык.

– Ах, вот как! – Дима дал газу и в считанные секунды оказался рядом со мной.

– Это велосипедный дэнс хип-хоп рок. Ты чего не на велосипеде, как ты мог? – прокричала голосом искреннего позитива слова от внезапно всплывшей в сознании песни.

– Ахах, – поддержал меня звонким смехом Игорь, – мы приехали, гонщица!

– Как? Уже? Я только темп набрала!

– Да, я заметил! Давай руку!

Парк улыбался тремя улыбками черно-белых скрипачей.

– Это только для тебя, – обнял меня за талию кавалер, вовлекая моё тело в нежный танец.

– Дима! Ты просто волшебник!

– Неужели мне удалось удивить мою принцессу?

– Конечно! Дима, да я так не радовалась уже десять лет!

– Ну! Прямо так долго!

– Да, но это уже неважно, главное, что сейчас я с тобой.

– А я с тобой, мое чудо.

– Ты замечательный.

– Правда?

– Влюбленная женщина не умеет врать априори.

– Какая-какая женщина?

– Такая.

– Ну, повтори.

– Не могу.

– Почему?

– Потому что это не я сказала.

– А кто?

– Мое сердце.

– А у меня есть для тебя подарок. Я хотел подарить его еще вчера, но наткнулся на твою холодность и решил, что обязан сначала растопить королевский лед и только потом чудить сюрпризами.

– Подарок?

Вместо ответа Дима открыл аккуратненькую коробочку цвета весеннего солнца, обнажая блеск драгоценных камней, переплетенных узорчатыми звеньями, – в ювелирной шкатулке лежал тоненький изящный браслетик.

– Дима, это…

– Тесс! – Дима поднес палец к моим губам, чуть ослабил хватку объятий, как бы давая мне попытку на бегство, и улыбнулся глазами, показывая ожидание продолжения ответа.

– Я люблю тебя, – прошептала я сладким поцелуем.

По щекам пробежался щекотливый мороз, а низ живота загудел полетом романтичных бабочек.

– Ксюша, ты самая волшебная женщина, которую я когда-либо встречал!

– Я…

– Не надо, я и так все понял. Поехали ко мне?

– Поехали, – растекаясь на тонкие струйки счастья, прошептала я любимым Диминым глазам.

Весь вечер и полночи мы провели вместе, вкушая сладость разгоряченных от любви тел друг друга. Я полностью отдалась любимому – и душой и сущностью… Потом Диме позвонили, он оставил меня одну в большой кровати, прикрылся полотенцем и, сказав, что это очень важный звонок, вышел в другую комнату, и провел долгих пятнадцать минут в громкой беседе, сопровождающейся возгласами, смешками и криками. Дима снова зашел в комнату.

– Я уже успела соскучиться. Обними меня, – с порога улыбнулась я родному силуэту, но, наткнувшись на холодный взгляд родных глаз, тут же стихла.

– Тебе пора ехать.

– Что?

– Мне позвонили. Я должен быть на работе. Прямо сейчас.

– На работе? Но ты же не работаешь?

– Работаю.

– Правда? А кем?

– Завтра расскажу. Одевайся, – отрапортовал гитарист, собирая по комнате мои вещи.

– Что-то случилось?

– Не забивай голову.

– Хорошо, – я попыталась прижаться к мужественной руке моего ангела, но он почему-то оттолкнул меня.

– Я буду ждать тебя в машине.

– Ты обиделся? – переспросила я, садясь в салон его спорткара.

– Нет, что ты, – не смотря на меня, как-то виновато прошептал любимый.

– Тогда поцелуй меня.

– Ксюша, мы на дороге.

– А когда подъедем, поцелуешь?

– Да.

– Что да?

– Поцелую.

Весь оставшийся путь не обмолвились ни словом… Только что ликовавшее сердце вдруг почувствовало дикий холод, и, не выдержав напряжения, я заплакала.

– Ну ты чего, малышка? – я почувствовала у себя на коленках теплую Димину ладошку.

– Почему ты так холоден со мной?

– Прости меня, я просто тороплюсь на работу.

– Правда?

– Ну, конечно, ребенок, – с этими словами сладкий джентльмен приблизился к моим губам, вырывая меня из происходящего теплым соитием полосочек губ.

– Ну, я пошла?

– Иди, – не отпуская мою руку, вымолвил гитарист.

– Дим…

– А?

– Я люблю тебя.

– Беги, малышка.

Торопливыми, пьяными от любви шагами я поднималась по лестнице, кружась и прыгая, как наивная школьница, получившая первого мужчину в своей жизни. Но мне было все равно на то, как я выгляжу и что подумают соседи. Хотя что они могли подумать? Ночь на дворе, они спят давно. Боже, как же быстро пролетело время. Чертов мобильник, ненавижу его за этот несчастный звонок, так дико разлучивший два возлюбленных сердца… наверное, там что-то действительно важное… Дима бы меня просто так не оставил. Он меня любит…

Не желая более засыпать без своего мужчины, я включила одинокий компьютер, тут же заманивший меня в электронные сети «Вконтакте» одним непрочитанным сообщением.

– Привет:-)) – веселое послание от Игоря.

В ответ последовало лишь мое ледяное молчание. Слишком уж бушевало во мне танго искренней любви и слишком горяч был заманивший меня огонь Диминой харизмы, и, не желая обжигаться, я решила отдаться ему полностью, но, одержимая любопытством, я все же зашла на страницу в прошлом искренне любимого молодого человека.

Царственным холодом встретил меня профайл когда-то горячо любимого человека – сто друзей, двадцать тысяч подписчиков, семь альбомов заполнены фотографиями и синяя птица-галочка – знак, подтверждающий официальность звездного профиля. Ого… А я точно к Игорю зашла?.. Игорь Панин – имя его… Аватарка вроде тоже… Хм, ну, ничего себе. Интересно, какие это таланты он в себе внезапно открыл? Певец? Актер? Политик? А может, Гитарист?.. Ну, как мой Димка? Да ну его к черту!

«Любовь – лучшие крылья» взлетает в мой статус продиктованная сердцем цитата – символизируя не только душевную одухотворенность, но и ответный отказ столичному мужчине.

Поняв, что этот день и так изощрен приключениями, я решила более не дразнить судьбу и растечься в сладостном сне на любимом диване. Приятной ночи, мой бумажный друг..!

Снова привет! Утро открылось для меня всем своим многообразием красок и эмоций, причем как первое, так и второе были окрашены в крайне приятные душе оттенки, стоит ли отмечать, что художником сего состояния был Дмитрий, заполонивший все мои душевные размышления, внутренние монологи и нескончаемый поток фантазий. Резкий будильник вырвал меня из идеализированного мира – звонок от Вовы.

– Утро доброе. Как спалось? – ошарашил меня первой же фразой звонивший.

– Привет. Нормально. Крайне не ожидала твоего звонка, – последовал мой лаконичный ответ.

– Я знаю. Но, поверь, я не имею привычки наглеть, отвлекать людей без надобности.

– Надеюсь, у тебя действительно важное дело. А то я очень соскучилась по Диме и желала бы позвонить ему немедленно, – нарочито счастливо сообщила я, дабы услышать в ответ тон разочарования в голосе упустившего свое счастье, (в моем лице, конечно же) брутального байкера.

– Вот о нем-то я и хотел поговорить.

– Серьезно? А что такое? Если ты против наших отношений, то я даже слушать не собираюсь! Наше тогдашнее общение с тобой было пьяной ошибкой, и я не собираюсь его обсуждать! – крайне категорично заверила я, продолжая думать, что разговариваю с мужчиной, одержимым именно ревностью.

– Все сказала? Теперь моя очередь. Ты должна быть у меня через двадцать минут.

– Должна? Вов, ты вообще в своем уме? С какого такого внезапного перепуга я вдруг стала твоей пленной рабыней?

– Придет Дима.

– И что? Я не в том возрасте, чтобы заниматься шпионажем и следить за каждым его шагом и каждой вылазкой!

– Просто ты должна кое-что знать…

– Кое что? И что же подразумевается под этим ёмким выражением?

– Если захочешь узнать – приедешь. Если нет – то я тебя предупреждал.

– Звучит пугаюю… – начала было возражать я, но трубка уже издавала символизирующие окончание разговора гудки.

Ну, и что я должна была делать? Спросить у сердца приказа, но даже не дожидаясь ответа, тут же прислушаться к выскочке-любопытству и окунуться в сборы, дабы немедленно направиться к дому короля железного модернизированного коня – мотоцикла?! Так я и порешала.

Уже через четыре минуты суетливого натягивания джинсового комбинезона и старых белых кроссовок ярко-желтая маршрутка уже везла меня на всех парах в нужном направлении. Водитель издавал сонные звуки, машины тревожные пики – гудки. В общем, вполне себе сюжет из излюбленной моими юными соседями по подъезду и победителем олимпиады по физике песни Жары – «Не свободны».

– Привет, – улыбнулась я Вове, потирая ударенную в маршрутке коленку.

– Привет, давай быстрее.

– Хей! А где «Рад тебя видеть», ну и все такое?

– В Караганде. Надо – езжай. А мне любезности еще сама отвесишь. Залазь в шкаф.

– Что? Вов, ты ничего не попутал?

– Абсолютно ничего. Скажи спасибо и за это. Дима будет через несколько минут, так что прошу в укрытие.

– Я чего-то недопонимаю.

– Ты даже не понимаешь чего…

– Все так серьезно?

– Нет, я ради ржаки тебя запираю, – съязвил разъяренный от излишних вопросов железный человек.

– Ох, – простонала я, закрывая за собой дверь… деревянного укрытия для любовников, в то время как мой собеседник уже мчался встречать друга-гитариста.

– Хеелоу фор эври бади! – с непонятным для английского выражения русским акцентом оглушил комнату Дима.

– Здоров, Вован, – раздалась хрипота их пиасаниста, пришедшего вместе с моим мужчиной.

– Ну, – поторопил его Вова.

– Что нукаете-то? – самодовольно высказался Дима. – Гоните пятисоточки! Все было!

– Красава! – поддакнул ему пианист.

– Может, расскажешь? – вопросил байкер.

А по моей сущности пробежала облезлая кошка-настороженность…Было что?.. Прояснил суровую картину реальности противный смех любимого мужчины:

– Я же говорил: она моя будет в два щелчка! Я и не таких раскусывал, а эта состаренная жизнью фифа вообще легкий вариант!

– Ни фига себе легкий! Ты с ней сколько корежился! – прошипел пианист.

– Как и обещал! Меньше недели, и она в моей постели! Как и что?.. Как и обещал? Обещал кому? Состаренная чем?

Где там у него? Ведь это розыгрыш? Это проверка моих искренних чувств на несвойственную им вшивость? Ведь так? Нет, это определенно так! Ведь не может быть, чтобы мой романтичный гитарист всего лишь играл на струнах моей чувствительности по нотам мальчишечьего спора!

– Гоните бабки, ребята!

– Без проблем, – зашелестел купюрами Вова. – Ну расскажи хоть, как она?

– Она? Я тебя умоляю! Ночь с бабулей из дома престарелых мне бы была приятнее!

– Все так плохо? – вновь возник пианист.

– Друг, ты ее вообще видел? Это же крокодильчик с маленьким сердечком! Ее даже уламывать не пришлось – покатал на велосипеде, наговорил типичной сопливой ерунды и все – она моя! Но, брат, ты же знаешь быстро отдающиеся девушки никогда не доставят настоящих эмоций, так как, чтобы получить настоящий клад, надо попотеть, а лживый мусор – всегда на поверхности!

Мусор? Мне казалось, с каждой фразой я умирала, но это было не так. Я жива. Я стою в шкафу, и я обманута. Жестоко обманута. Сказать, что творилось в моей душе, невозможно, ибо даже самый красивый и богатый русский язык не способен выразить столь сильных эмоций! Это не состояние даже. Это похороны. Похороны последних надежд, столь грациозно возложенных на искренность Димы…

– Ребята, а вы не стесняйтесь, денюжки складывайте! Поверьте, я их заслужил, потому что прошел через многое.

– А можно мне тоже добавить? – королевским тоном наградила я героя-любовника, постепенно приоткрывая двери деревянного шкафа.

– Ксюша? – чуть привстал растерянный Дима.

– Нет, что ты, не Ксюша, а состаренный жизнью мусор. Ну, или просто восторженный зритель. Можно «Браво» крикнуть? А то ты так старался, как-то обидно отпускать тебя без заслуженных аплодисментов.

– Зайка, ты не так все поняла, – пряча глаза, шептал уже бывший любимый.

– Да нет, что ты, я же старая, а значит, по определению мудрая. Так что ошибок здесь быть не может…

– Но тебе же понравилось, – самодовольно проскулил этот сорванец.

– Безумно! – не соврала я, залепив самую грандиозную в моей жизни пощечину лживому обманщику.

– А ты реально думала, что я могу в тебя влюбиться? – совсем обнаглел мой палач. – Дамочка, ты себя-то видела? Да к тебе облезлый старикашка из забытой богом финансовой конторы даже жалости не испытает, я уже молу о желании! Да, и браслет верни.

– Подавись, – сняла я с руки ювелирное чудо и, с меткостью стрелка замахнувшись, кинула его в открытое окно.

– Ты что делаешь, тварь! – толкнул меня Дима и тут же ринулся на улицу подбирать кровные семь тысяч в золотом эквиваленте.

– Ксюша, ты в порядке? – кинулся ко мне заботливый Вова.

– В полном! Кстати, молодой человек, снимайте штаны! – обратилась я к сидящему поотдаль пианисту.

– Вы мне?

– Да! А то как-то несправедливо с обоими вашими друзьями проснуться успела, а Вас вниманием обделила… Ох, неправильно это! А давай прям здесь?

– Ксюша, ты сейчас в состоянии шока, но, прошу тебя, возьми бушующее сознание в руки и успокойся! – крикнул заточивший меня двадцатью минутами ранее в шкаф железный король.

– Как ты пошел на это? Как ты посмел поспорить на меня? – я подняла глаза не в силах сдержать слезы и окинула презирающим взглядом Любиного знакомого.

– Я был против с самого начала… Но ты так возбудила пытливое сознание моих друзей, покидая в то утро мою спальню, что я не смог их отговорить от этой авантюры… Ксюш, я ведь тебе говорил, помнишь, на концерте?

– Говорил? Да я считала, что ревнуешь! – упала ему на плечо я.

– Ревную? Ксюш, ты дала мне от ворот поворот. Я понял.

– Я тоже, – окончательно утонув в слезах, я моментально вылетела из злополучной квартиры, тут же врезавшись в возвращающегося с браслетом в руках Диму.

– Аккуратней, – брезгливо пискнул мужчина, еще пару часов назад гладивший мое голое тело.

– Да иди ты к черту, зайка! – вспыхнула я и, собрав непонятно откуда взявшиеся силы, разразилась сильным ударом.

– Ты совсем что ли? – вытирая брызнувшую фонтаном из разбитого носа кровь, закричал мужчина.

– Тебе так даже лучше! Я бы даже сказала идеально! «Мне не нужно ваших аплодисментов, дурацких комплиментов!» – процитировала я Пашу Керта. – Да, и катись к черту! – добавила я уже продиктованные сердцем эмоции.

Выйдя из подъезда, я пошла прямо. Не впред, а просто прямо. Прямо в неизведанном и глухом направлении. Скупая дорожка вывела меня во двор заброшенной школы, где я не в силах сдерживать эмоции тут же упала на песок и заплакала слезами душевнобольного человека. Единственное, чего мне хотелось сейчас, это оправдания. Причем не получить его, а найти. И даже не в Диме, а в себе! Так как виноват в своем уродстве сам урод, а не бросающий в него камень! Я знаю, столь категоричные мысли не подлежат здравому одобрению, но неподвластны они и страстной критике, так как их сущность уже проверена судьбой и доказана жизнью…

– Люба, – умирающим тоном выдохнула я мобильному.

– Ксюша, доброе утро!

– Люба, я приеду?

– Конечно! А что у тебя с голосом?..

– Это долгая история.

– Вот что что, а вляпываться ты умеешь! Это Дима? Он тебя бил?

– Он меня убил, Люба. Убил.

– Тогда тебе не ко мне надо, а в морг.

По бугристым кочкам, по серому унылому утру парило синее такси, везущее заспанного старичка-водителя и обиженную всем миром молодую девушку – меня. Несло быстро, но плавно, даже несмотря на испорченную дорогу. В этот момент мне показалось, что все нормально. Просто судьба у меня такая – жить одиночкой. И, если не пытаться ей препятствовать, все будет хорошо… А может, это действительно так, и я рисую в альбоме своей жизни не своими красками? Может… Ведь не все родились под счастливыми звездами…

– С Днем Рождения! – пролился на меня дождь цветного конфетти.

– Люба, дорогая, да кто в нашем возрасте празднует?

– В нашем возрасте, да мы в самом прекрас… – начала возражения наряженная в праздничный колпак подруга, но тут же изменилась в лице. – Ребенок, а кто это в свой день рождения слёзы льет?

– Лучше завари мне чайку… с водкой.

– У-у-у… Все ясно. Айда на кухню – чай дожидается тебя вместе с твоим любимым сливочным тортом, а водку даже не проси, я лучше валерьянку достану.

– Ох, Люба-Люба, старость не радость…

– Ты из-за этого что ли плачешь?

– Нет. Хотя в какой-то степени и это успело наложить свой кровавый отпечаток…

– Рассказывай!

– Люб, а ты когда-нибудь слышала про Лжедмитрия?

– Про самозванца, выдававшего себя за царевича Дмитрия Ивановича? Конечно, слышала. Лет эдак пятнадцать назад, да кого пятнадцать, больше! Мы же по истории проходили!

– Вы проходили, а я с ним встречалась!

– Ксюш, ты себя точно нормально чувствуешь?

– Не веришь? А я ведь не вру! Только не с самим сыном Ивана IV Грозного, а с его современным преемником. Знаешь, он в точности продолжает дело своего великого отца! Так же врет, так же искусно кипит красноречием и так же позорно оказывается пустышкой…

– Тебя Дима бросил, да?

– Да он со мной и не встречался… Все, что было, – это всего лишь игра…

– Ну-ну, не переживай, просто не на того ты ставки сделала, я же говорила тебе, что надо Вову выбирать! Он порядочный, отзывчивый, да и ты ему понравилась!

– Ох, Люба, давай без этого.

– Ну, ничего, Новокузнецк – город маленький, может, хоть в столице кого-нибудь найдешь.

– Люба, ты чего!?В какой еще столице?

– Нет, ну если хочешь, можешь и в Колчаковской – в Омске, но я думаю, тебе сейчас нужно что-то поприятнее холодной Сибири.

– Ты к чему клонишь?

– Держи, – улыбнувшись, Люба достала из кармана домашнего халата красивый розовый конверт.

– Что это?

– Это мой тебе подарок. Собирайся. Завтра уже будешь в Москве.

– Люба, ты чего! Ты совсем что ли сбрендила! У меня же работа, ты, да и вообще тридцать три – это не такой большой праздник, чтобы дарить такие подарки!

– Без него ты погибнешь. Тебе нужно развеяться.

– Без кого без него?

– Езжай.

– Люба, ты чего-то не договариваешь.

– А ты вообще не живешь – это страшнее.

Гневной тирадой, ярыми причитаниями и оглушающими своей дикой свирепостью возгласами встретила Анна Ивановна мое сообщение об увольнении. Зачем я увольнялась, ведь подаренная мне поездка сковывала в кандалы приключений все-навсего семь дней? Пожалуй, ответа на этот вопрос я не знала и сама. В этот момент я не руководствовалась трезвым умом, не слушалась опьянённого сердца, нет, я просто делала все так, как мне этого хотелось, а хотелось мне одного – отдохнуть. Причем не от работы, не от любви, а от жизни. Звучит ужасно, я бы даже сказала недостойно, но это желание, а их мы не в силах контролировать…

– Утро доброе, – уже на выходе схватила меня за руку моя молоденькая сменщица.

– И тебе, Настя, – я наградила девушку скромной улыбкой.

– Как Ваши дела?

– Вполне хорошо, как твои? Как продажи?

– Мои нормально, а у продаж не очень… Ксюша, я бы хотела извиниться за тот раз, – пряча глаза, прошептала молоденькая девочка.

– Настя, все хорошо, я не злюсь.

– Правда? А я так волновалась! Тогда наговорила Вам всякой ереси, а потом целый день ходила потерянной, раздраженной, мне было так стыдно…

– Все нормально.

– Спасибо Вам за Вашу доброту, – с этими словами она кинулась на мою шею, как обычно кидаются девочки ее возраста в объятия любимых матерей.

– Я надеюсь, это работа подарит тебе только радость, – я погладила девушку по волосам.

– А, знаете, я влюбилась, – разоткровенничалась со мной девушка.

– Правда?

– Ахах, он тоже любит так переспрашивать, – разлилась веселым смехом моя девочка. – Он, кстати, скоро придет, хотите я вас познакомлю?

– Нас?.. Но зачем?

– А вы не хотите? Я могу не знакомить, просто я бы хотела полностью открыться ему – впустить в свой мир, в свою душу, наградить его созерцанием моей жизни, кстати, а вот и он.

Неторопливо поворачивая голову и ожидая увидеть того самого счастливого влюбленного мальчонку, я оглянулась, но вместо нарисованного фантазиями образа светловолосого принца со школьным рюкзаком за плечами я увидела… Диму.

– Любимый! Привет, я так рада тебя видеть, ты даже представить не можешь, каково мое счастье! – послышался жизнерадостный крик девушки.

А у меня сердце забилось чаще, ох, Дима, что ты со мной делаешь?!

– Настя, а кто это? – перешел к атаке гитарист.

– Где? А, это Ксюша, помнишь, я обещала тебя с ней познакомить? Она наипрекраснейший человек, мы работаем вместе, и я искренне благодарю судьбу, что она украсила мой скромный жизненный путь таким светлым добром, коим является Ксения Валерьевна.

– Привет, – сухо вознаградил меня своим вниманием Король Вселенной.

– Рада познакомиться, – еле сдерживая слезы, я промчалась мимо счастливой пары и выбежала из салона.

– Ксюша! – уже на выходе задержала меня мужская рука.

– Я не хотела бы портить вашу идиллию.

– Зайка, ты все не так поняла.

– Дим, ты собрался оправдываться? Если да, ты делаешь этим только хуже! Я согласилась тебя понять, прошу и ты войди в мое положение и просто оставь меня.

– Но я… Мне совестно.

– А мне противно! Что из этого страшнее?

– Малыш, извини меня.

– У старенького крокодильчика слишком маленькое сердце, чтобы уметь прощать, – этой аллегорией, построенной на метафоре вырванной из контекста Диминого объяснения с друзьями, я поставила точку в разговоре и побежала по направлению к остановке.

– Позволь хоть до дома тебя довезти, – окликнул обладатель зеленой машины.

– Давай, – не знаю почему, но я согласилась.

Теплый салон ласкал нежными воспоминаниями, а нарочито твердое Димино спокойствие дарило возможность думать, что между нами вновь все хорошо, но, не желая поддаваться лживым мечтаниям, я попросила водителя в лице бывшего возлюбленного включить музыку погромче.

– Приехали, – улыбнулся мой бывший кавалер.

– Да. Пока, – оотчеканила я.

– Постой, Ксюша, разреши поцеловать тебя в последний раз?

– Дима, не разрешу.

– А если я встану на колени.

– Ты идиот! Причем настолько морально опустившийся, что, даже разговаривая с тобой, мне становится мерзко.

– А так?

Я уже вышла из машины, но мужской оклик заставил меня обернуться. Я увидела своего гитариста, тоже покинувшего салон спорткара и стоявшего на коленях всего лишь в метре от моих ног. Не желая долго размышлять над происходящим, я просто подошла к нему, а дальше меня не стало – в игру вновь включилось желание. Желание, которое моими губами целовало музыканта, которое моими словами говорило, что он самый лучший и которое, кажется, вновь почувствовало влюбленность.

– Спасибо за поцелуй, – поблагодарила я.

– Мне? Дурочка, это тебе спасибо, – ты меня осчастливила.

– Я? А как же Настя?

– А Настя молоденькая – у нее есть грудь, имеется задница, но отсутствуют мозги – идеальная девушка для украшения ночей.

– Не говори так. Это низко!

– Знаю, но это правда.

– Дим, а можно вопрос?

– Конечно, зайчонок.

– Это к ней ты поехал после нашего… ну… ну, после того случая ночью?

– Ксюш, я могу не отвечать?

– Нет, не можешь.

– Да.

– Козел!

– Опять знаю.

– Как твой нос?

– Терпимо.

– Я рада. Ладно, прощай.

– Прощай?

– Да, я улетаю.

– Но обещаешь вернуться?

– Обещаю, но не тебе.

Привет, дружок! Ох, ты даже не представляешь, куда я еду! А направляюсь я в самое модное молодежное место – в клуб! Круто, правда? Но о нем чуть позже, а сейчас, дабы не нарушать хронологию, погружайся в мои приключения.

Царственной громадой великой истории и светом воодушевляющих дней отдыха открыл для меня свои засовы царственный город – Москва. Признаться честно, не могу сказать, что, шагнув в атмосферу столичной жизни, я тут же почувствовала умиротворенность, нет. Москва – это априори город суеты и яркой жизни, поэтому-то подруга и отправила меня сюда взбодриться, так что, дабы оправдать Любины ожидания, я, не теряя времени, отправилась в гостиницу с целью принять душ, переодеться и утонуть в сумасбродстве этого бесцеремонного храма колоритных чувств. Гостиницу было найти не просто, ведь даже несмотря на полную сумку карт, которыми меня активно укомплектовала подруга, город бурного релакса имел огромные ветви затаённых улочек и неопознанных перекрестков, в одном из которых и находилось мое спальное укрытие – отель «Моя Надежда», кстати, мне одной кажется это название излишне символичным?!

При входе я сразу же наткнулась на доброжелательную улыбку хозяйки заведения – аккуратную дамочку, довольно изящного возраста, одетую в старый домашний халат и махровые тапочки.

– Добрый день, я могу Вам чем-нибудь помочь? – отозвался довольно приветливый голос.

– Да, у меня должен быть забронирован номер в Вашем отеле.

– Как фамилия?

– Полякова.

– Полякова? – переспросила женщина, поднимаясь со стула и, принявшись лихорадочно шерудить руками по столу, тут же добавила – Простите, я не знала, что это Вы.

– Вы, наверное, меня с кем-то перепутали? – не ожидая такой бурной реакции, приостановила я женщину.

– Ксения Валерьевна? – переспросила та, чуть замедлив суетливые копания.

– Да, – я кивнула головой.

– У Вас такая свита, – поднимая глаза куда-то вверх, занервничала старуха.

– Нет, Вы ошибаетесь, я приехала одна, – в непонимании протараторила я.

– Вас уже ждут в номере.

– Что? – я пребывала в искреннем недоумении.

– Я Вас провожу, и, Ксюшенька, могу я попросить автограф для своей доченьки? – просящим голосом взяла меня за руку пожилая женщина.

– Мой? – крайне удивляясь ситуации, переспросила я.

– Нет, Вашего мужа.

– Да я не замужем… – начала было я, но старушка показала характерным жестом, что мы уже пришли.

– Проходите.

Светло-бежевые двери запустили меня в уютно обставленный коридорчик, в который я попрощавшись с хозяйкой и дав обещание обрадовать ее дочку запиской от моего внезапно появившегося мужа, вступила, сразу улыбнувшись от приятной мне атмосферы. Я опустила сумки и тихо прошла в комнату, но стоило мне перешагнуть порог спальни, как из моих уст тут же вырвался пронзительный громкий визг.

– Ксюшенька, ну ты чего же, я тебя напугал? – подхватили меня заботливые мужские руки… Игоря.

– Ты? – еле заставив непослушный язык вымолвить хоть слово, посмотрела я на подхватившего меня джентльмена.

– Да, Ксюша, прошу тебя, выслушай меня. Дай мне всего пять минут, и если после моего рассказа ты все еще сохранишь желание выгнать меня, то можешь спокойно это сделать…

– Игорь, – тихо вылетело у меня откуда-то из сердца.

– Я знаю, что ты не хочешь меня видеть и, может быть, даже вовсе ненавидишь и проклинаешь всю мою сущность вплоть до десятого колена, но я прошу всего лишь пять минут, не откажи мне.

– Посади меня на кровать, – попросила я, осознавая, что мы лежим на пороге.

– Да, конечно, – молодой человек тут же подхватил меня и уложил на заправленную чисто-белыми простынями кровать.

– Я слушаю тебя, – крайне медленно я ответила внезапному любимому.

– А я думал, ты уже замужем. Я когда пришел в тот раз, Люба сказала, что твое белое платье уже давно в шкафу, а сладостный напиток любви уже давно разделен с другим мужчиной… Однако судьба распорядилась иначе. Кстати, из-за чего у тебя тогда не сложись?

– Ты о чем? – лихорадочно переспросила я. – Ты приезжал? Игорь, я ждала тебя десять лет, и ты ни разу не явился! А я все это время была отдана одному лишь тебе и единственный, перед кем я надевала белое платье, был ты.

– Что? – молодой человек резко побледнел в лице. – Подожди, но Люба же говорила…

Повисло молчание. Мы оба не могли понять друг друга, но оба хотели донести что-то важное. Первой разрушить сковывающую решетку непонимания решилась я:

– Где ты был все эти десять лет?

– Я?… А ты не знаешь?

– Откуда? Ты ведь даже не звонил…

– Ксюша, ты ошибаешься.

– Ты принимаешь меня за сумасшедшую? Может, ты и прав, я стала такой за время нашей разлуки, но последний день с тобой я до сих пор помню ясной памятью. Я сообщила тебе о своей беременности, и ты сказал, что не готов взвалить на себя тяжелую ношу отцовства…

– Уехал, – перебил меня Игорь, и в этот момент мне показалось, что по его лицу потекла слеза – И сел в поезд и… сошел уже на следующее утро. Не выдержал, понял, что повёл себя как конченный идиот. Сел на дорогу, смотрю: вокруг деревня, куда ехать, не знаю, тут вижу: мужички машину собирают, понимаю, что выбора-то особо нет. Подошел к ним и напросился пассажиром-попутчиком. Они вроде согласились, усадили меня, даже выпить предложили, я отказался – им это явно не понравилось, но виду особо не подали. Ехали не спеша какой-то странною дорогою, я их даже переспросил два раза, точно ли в Новокузнецк путь держим, они лишь кивнули и дальше давай по лесу. Ну, а что делать? Я промолчал и сам не заметил, как уснул. Ночью просыпаюсь от того, что кто-то очень рьяно пинает меня ногами. Глаза открыл, смотрю, а меня обыскивают, хотел было в драку полезть, да сам больше получил. В следующий раз глаза удалось открыть только в больнице.