Текст книги "Пока Египет не разлучит нас. Роман"

***

– У нас овербукинг, – объявила Надя после утренней планёрки. – Главные рестораны не справляются с потоком желающих пообедать сразу же после открытия, и гостей будут запускать по мере освобождения столиков.

О значении английского слова «overbooking» Дарья могла легко догадаться и сама, но она никак не могла взять в толк, зачем бронировать номера, если они уже забронированы на это время другими людьми. Позднее она узнала, что это была обычная практика в египетских отелях, и гостей, которым не хватало номеров при заезде, поселяли в соседние гостиницы, принадлежащие одному и тому же собственнику. В качестве компенсации им позволялось пользоваться всей инфраструктурой того отеля, в который они купили путёвку.

– Входы будут перекрываться, и мистер Карстен хочет, чтобы с сегодняшнего дня гест-релейшнз приходили в ресторан также и на обед. Будем помогать официантам рассаживать гостей и пояснять русским, почему они не могут зайти на обед без очереди.

– А почему только русским? – спросила Вера.

– Потому что русских в отеле большинство, и только они всегда бегут на обед, как только открываются двери ресторана, – пояснила Надя.

Это была правда. К часу дня возле входа на террасу «Тамаринда» уже собралась порядочная толпа разгорячённых пляжем туристов, с колясками и орущими детьми, и все они хотели непременно попасть в ресторан первыми, как будто это был их последний шанс не умереть с голоду.

– Почему мы не можем зайти первыми? – кричали одни. – У нас маленький ребёнок, и ему пора обедать!

– Ну и что, что нас восемь человек! Почему вон те две семьи пустили за один стол, а нас нет! – кричали другие.

Египтяне, которые только могли догадываться о смысле всех этих возгласов, просто молча перекрывали вход, а все пояснения оставались на совести гест-релейшнз.

«Мало того, что они набронировали гостей больше, чем отель может принять, так они ещё и экономят на персонале и не хотят нанять хостесс! – Возмущалась про себя Дарья. – Моя форма уже пропахла ресторанными запахами, и я себя ощущаю больше работником ресторана, чем службы поддержки гостей. Пусть я здесь новенькая, и ничего не понимаю в этом бизнесе, но даже мне понятно, что это – просто неправильно организованный менеджмент!»

Но и это было ещё не всё. Через несколько дней Надя вышла с очередной утренней планёрки и снова сказала:

– С сегодняшнего дня…

– Надя, меня уже начинает трясти от слов «с сегодняшнего дня», – перебила её Вера. – Что ещё для нас придумал наш мистер Карстен?

– Мистер Карстен, – продолжала Надя, – хочет, чтобы все гест-релейшнз приходили на вечернее дежурство в рестораны не тогда, когда ужин уже начался, а заранее.

– Это зачем? – поинтересовалась Луиза.

– Чтобы проверить, все ли названия блюд совпадают с содержимым кастрюль на шведском столе, не валит ли пар из-под крышки с горячим блюдом, чтобы гости не обожгли себе руки, когда откроют его, – пояснила Надя. – Кроме того, теперь нужно будет обойти все залы и проверить, правильно ли разложены на столах приборы и салфетки, а также зайти в туалеты.

– В туалеты?! – хором воскликнули все гест-релейшнз.

– Да-да, в мужской и женский, – закивала головой Надя. – И проверить, лежит ли там туалетная бумага и чисто ли вымыты все поверхности, включая унитазы.

– Надеюсь, проверять не руками? – съязвила Дарья.

Надя ничего не ответила, только бросила на Дарью полный презрения взгляд.

«Вот только в мужском туалете мне ещё побывать и не хватало!» – бормотала она, с опаской заходя на «мужскую территорию». Со времён какого-то глубокого, ещё детсадовского, детства у неё в подкорке мозга сидел запрет о том, что «девочкам нельзя заходить в туалет к мальчикам», и вот теперь ей по долгу службы пришлось зайти в эту запретную зону, где рядом с унитазами стояли мужские писсуары. Всё там было чисто, и туалетная бумага лежала на месте, так что пока в помещение ещё никто не зашёл, Дарья постаралась поскорее ретироваться оттуда. Она была в униформе и, так сказать, при исполнении служебных обязанностей, но ей вовсе не хотелось пояснять всё это на непонятно каком языке, зайди вдруг сюда кто-нибудь из мужчин.

Время ужина уже подошло, и в ресторан стали заходить первые посетители. В эти первые полчаса после открытия, от гест-релейшнз требовалось просто стоять на входе, приветствовать всех гостей и предлагать им коктейли, выставленные на специальном столике у входа. Посетителей было ещё немного, и Дарья развлекалась тем, что слушала, о чём болтали люди, окружающие их.

Художник мыслит зрительными образами, музыкант ощущает окружающий мир, слыша отдельные звуки и их сочетания, а филолог воспринимает происходящие вокруг события при помощи слов и их значений. Дарья была филологом до мозга костей. Когда-то давно, заинтересовавшись Египтом, ей захотелось научиться говорить, хотя бы немного, на языке этой страны. Она стала заучивать наизусть скачанные из интернета короткие диалоги на арабском и их перевод на английский, чтобы пополнить таким образом свой словарный запас. И запомнилось ей, среди всего прочего, слово «аль мудир» – «начальник». Слово было созвучно с русским «мундир», и ей сразу представлялся бравый генерал в военном мундире. Ну как не запомнить такое слово? И вдруг она снова услышала его здесь, своими собственными ушами! По террасе ресторана бегали официанты, одетые в рубашки жёлтого цвета, и всё обращались к одному и тому же высокому молодому египтянину в синей рубашке, называя его именно этим словом. «Интересно, если он начальник официантов, то как называется его должность?»

– Вера, – обратилась Дарья к коллеге, – а кто такой этот мистер Ашраф. К нему все обращаются «аль мудир»…

– Чего? – перебила её Вера.

– К мистеру Ашрафу все обращаются «аль мудир». Он что, начальник официантов?

– А какое вообще твоё дело? – почему-то взбесилась вдруг Вера, – Что ты смотришь по сторонам? Тебе нужно стоять тут и гостям улыбаться.

– Но Вера, я же всего лишь спросила, какая должность у мистера Ашрафа!

– А тебе это ни к чему! У тебя есть менеджер, и есть мы. А остальное тебя вообще не должно интересовать!

– А зачем ты на меня кричишь? Ты посмотри на себя: ощетинилась вся, как ёжик, и вообще никого не слышишь, кроме себя самой. Думаешь, что ты всегда права? Нельзя так, Вера!

Тут Дарья поняла, что улыбаться гостям она не в состоянии, и, повернувшись к Вере спиной, просто ушла вглубь ресторанного зала. Возле столиков с детским меню ещё никого не было, и она остановилась там, давая себе возможность отдышаться и успокоиться. До конца смены оставалось ещё несколько часов, а уйти из ресторана она не имела права.

«Не стоит из-за неё так переживать, – уговаривала она себя. – Надо её простить. Она просто нервная женщина, заваленная личными проблемами. Итак, вдох-выдох, ещё раз! Ну вот, а теперь в зал, Дарья, гости ждут!».

Вернувшись обратно на террасу, она обнаружила, что Вера тоже куда-то ушла. Усилием воли заставив себя забыть о произошедшем эпизоде, Дарья принялась привычно, но без особого энтузиазма, ходить между столиками и спрашивать гостей, как проходит их отдых.

Спустя некоторое время, зал заполнился звуками арабских барабанов – сначала тихо, как будто издалека, а потом всё ближе и ближе – затем зажглись свечи, и к одному из столов вынесли именинный торт. Кто-то из гостей праздновал день рожденья. Дарья воспользовалась паузой, пока все сотрудники собрались вокруг столика именинника, распевая на английском и арабском языках знаменитую песенку «Happy Birthday to you!», и выскользнула из зала.

«Не буду я больше там бегать от звонка до звонка! – ворчала она про себя. – Сорок столиков им за вечер обойди, а потом ещё и всё в отчёт запиши да на ресепшен сообщи. Сейчас быстренько впишу в общий отчёт свои комментарии, сколько есть, пока в офис ещё не сбежались все остальные, и – к себе в комнату. Хватит меня тут эксплуатировать!»

…Дарья встала под душ и, наконец-то, дала волю слезам, ощущая, как солёные потоки льются из глаз по щекам и сливаются с потоками воды, смывая с неё все чувства обиды и жалости к себе. Вдруг она услышала, как кто-то стучит в дверь её комнаты. Но кто бы это мог быть? Меньше всего она хотела сейчас с кем-нибудь разговаривать. Однако стук настойчиво повторился. Дарья выключила воду, наскоро обтёрлась полотенцем и завернулась в халат. В дверь стучала Надя.

– Привет. Мне показалось, ты плакала. У тебя всё в порядке?

– Да, спасибо. У меня всё хорошо, – отвечала ей Дарья.

– Точно? Ты уверена?

– Да. У меня всё в порядке.

«И всё-то она замечает, – подумала Дарья, когда, наконец, захлопнула дверь за непрошеной гостьей. – И даже делает вид, что беспокоится обо мне. Супервайзер!»

И не успела она захлопнуть дверь, как зазвонил её телефон. Это был Питер:

– Даша, привет! Что-то давно тебя не слышно. Как дела? Надеюсь у тебя всё хорошо?

– Хорошо? Да я тут как в тюрьме, Питер!

– В тюрьме? А что случилось?

И снова Питер оказался в нужном месте и в нужное время! Как заправский психолог, он стал шаг за шагом расспрашивать Дарью о её пребывании в «Оазисе» («А она тебе что сказала? А ты ей что?»), и постепенно Дарья рассказала ему всё, что наболело у неё на душе за всё это время.

– То я им стою не так, то слишком много вопросов задаю. А как же мне всё знать и вопросов не задавать? – жаловалась она ему, чуть не плача.

– Всё знать никто не может, – резонно заметил Питер. – А что Надя много себе позволяет, так в этом нет ничего удивительного, – добавил он. – Я сколько в своей жизни видел супервайзеров гест-релейшнз – все они держались на своей должности только за счёт того, что спали с менеджерами.

– Питер!

– Ну что, Питер!

– Да не может быть, чтобы прямо все-все.

– Я знаю, что говорю, такова правда жизни тут. Ладно, ты не переживай, – утешил он её. – Я поищу для тебя другую работу. Если услышу что-нибудь, сразу позвоню!

***

Питер сдержал своё слово, и через несколько дней он уже снова звонил Дарье:

– Даша, привет! В отеле «Сан-Стар» требуется гест-релейшнз. Я увидел объявление в группе на Фейсбуке и позвонил в тот отель. Я же помню, что ты уже снова работу ищешь! – пояснил он. – Там супервайзер из Туниса – её Дина зовут – и я договорился с ней по-арабски о твоём собеседовании. Она ждёт тебя завтра утром, после одиннадцати. Запиши на всякий случай её телефон.

«Консьерж-сервис» Питера снова оказался как нельзя кстати. Ну что ей оставалось делать? Срок её туристической визы истекал вместе с испытательным сроком, а без доступа к интернету здесь в Макади она связана по рукам ногам. Вряд ли ей удастся самостоятельно найти новую работу в такой ситуации.

– Ты завтра в какую смену работаешь? – продолжал инструктировать её Питер.

– В вечернюю.

– Вот и отлично. Выходи завтра утром на дорогу на выезде из отеля, там дождёшься, когда будет проезжать мимо городское такси. Они часто кого-нибудь отвозят и привозят туда, так что голосуй, не бойся, и поезжай в Гранд Макади. Это совсем недалеко от твоего отеля, как раз успеешь до начала работы.

Дарья всё сделала так, как сказал ей Питер, и в назначенное время она уже сидела в лобби отеля «Сан-Стар», ожидая, когда Дина выйдет с утренней планёрки. Дина оказалась красивой женщиной с большими тёмными глазами и пухлыми губами, накрашенными ярко-красной помадой. Как и многие женщины в современном Тунисе, она не носила хиджаб, а её длинные чёрные волосы свободно ниспадали по плечам и ниже, до самого пояса. Вся её колоритная внешность напомнила Дарье популярную на Ближнем Востоке певицу Мону Амаршу, которая тоже была родом из Туниса и с похожими чертами лица, хотя и не такая пышнотелая, как Дина. И пока Дина поясняла условия работы, Дарье всё казалось, что она вот-вот взмахнёт рукавом своей белой блузы, достанет откуда-то из складок одежды микрофон и запоёт сладким голосом о том, как же славно живётся гест-релейшнз в отеле «Сан-Стар». Однако это первое впечатление оказалось обманчивым. Голос у Дины был не приторно-сладкий, как у певицы Моны, а достаточно низкий, с властными нотками, которым она с успехом пользовалась, покрикивая между делом на уборщиков, суетящихся с тряпками вокруг столика гест-релейшнз. Столик стоял прямо посреди огромного лобби, на виду у всех снующих туда-сюда туристов и персонала, а за единственным компьютером работала девушка по имени Кристина.

– А сколько у вас всего в отделе человек? – поинтересовалась Дарья.

– Сейчас пять, и Вы будете шестая. И кстати, почему Вы решили сменить отель?

– Понимаете, – начала пояснять Дарья, – у меня совсем нет опыта. То есть опыт есть, я переводчица по профессии, но в отеле я проработала всего месяц. Мне бы поучиться у кого-то, чтобы понять толком, что нужно делать. А там все гест-релейшнз между собой никак не найдут общий язык, и я совсем не чувствую себя частью команды.

– Ну, это не страшно! – Отвечала ей Дина. – Команда у нас хорошая, все девочки только недавно пришли сюда, делить им нечего. А Ваш опыт мне и не нужен, лишь бы было желание работать.

– А кто же будет меня учить? – никак не могла успокоиться Дарья.

– Ну… все девочки понемногу и я, когда у меня будет время.

«Где-то я уже это встречала, – подумала Дарья. – Уже училась я понемногу, „чему-нибудь и как-нибудь“! А в результате так ничего и не поняла. Ладно, посмотрим, какие у них тут ещё условия».

– Зарплату у нас дают раз в месяц, но только после двадцатого числа следующего месяца, – продолжила Дина.

– Получается, зарплата за май будет только двадцатого июня? – переспросила Дарья?

– Инша'Алла, – вздохнув, ответила Дина. – И если Вы будете снимать жильё, то компания компенсирует Вам двести пятьдесят фунтов на проживание.

– Двести пятьдесят долларов? – переспросила Дарья.

– Нет, двести пятьдесят фунтов.

Дарья знала приблизительные цены на съём жилья в Хургаде, и очень удивилась такой странной «компенсации», которая могла возместить разве что процентов пятнадцать-двадцать от месячной арендной платы.

– Ну а тем, кто предпочитает жить при отеле, компания предоставляет отельный номер. Но не здесь, в Макади, а в Хургаде, в отеле «Шедван Гарден». Это в Дахаре, знаете?

«Шедван Гарден»! Это на него был выписан её ваучер, когда Дарья бронировала себе по интернету гостиницу для переезда в Египет. Тогда её отправили в соседний «Фестиваль», но зато теперь, по странному стечению обстоятельств, она снова могла поселиться там. У Дарьи остались приятные впечатления от тех первых дней, проведённых в Дахаре, и она подумала, что возможно, это и есть то место, куда ей следовало бы вернуться.

Обо всём этом она размышляла, пока заполняла аппликационную форму, которую уже успела выдать ей Дина.

– Это чистая формальность. Если Вы передумаете, то мы просто выбросим эту анкету. Ну а пока что идёмте в отдел кадров, – пояснила она и повела Дарью куда-то вглубь здания, где за бесконечными коридорами с гостевыми номерами находился лифт, ведущий вниз, в административную часть огромного отеля «Сан-Стар»…

– Ну, что тебе сказали на собеседовании? – заговорщицким голосом спросила потом Дарью вездесущая и всезнающая миссис Розмари. Дарья пришла на завтрак одна, и их разговор как раз никто не слышал.

– Я должна сто раз подумать, прежде чем решиться на переход в этот отель, —ответила ей Дарья. – Посудите сами, униформу надо свою покупать…

– Ну, это только к лучшему, – перебила миссис Розмари, глядя на торчащие бока её форменной юбки. – Один раз купишь по своей мерке и будешь носить год или два.

– И супервайзер мне показалась не очень приветливой… Такая строгая, она почти совсем не улыбалась.

– Ну, улыбаться на собеседовании не обязательно. Ты же не знаешь наверняка, чем были заняты её мысли в это время.

– Это правда. – Согласилась Дарья. – Карстен на собеседовании со мной всё время шутил и улыбался, а потом оказался вовсе не таким уж и добреньким.

– А Надя-то как с тобой разговаривает! – Подхватила миссис Розмари. – Я не знаю русского языка, но одного её тона достаточно, чтобы понять, как грубо она тобой командует. Завидуют они тебе обе, и Вера, и Надя. Ещё бы, тебя все британские гости успели полюбить уже, ведь твой английский кому угодно даст фору. Да и выглядишь ты прекрасно, думаешь, они на это не обращают внимания? Ещё как обращают! Вот и строят козни. Я уже хотела было поговорить с Люаем, чтобы он их приструнил.

– А как же он может на них повлиять? – на всякий случай спросила Дарья, вспомнив, какие слухи ходили о Наде и Карстене.

– Так это же F&B менеджер – Food and Beverages! От него тут много чего зависит. Но в любом случае, тебе решать. А я желаю тебе всего самого лучшего!

Дарья снова оказалась перед непростым выбором, сделать который предстояло только ей самой. Она понимала, что женская зависть не имеет границ, и если миссис Розмари права, то рано или поздно, завистницы превратят её жизнь в сущий ад. Тогда ей всё равно придётся покинуть это место. Но будет ли ей лучше с новой начальницей, которая так строго разговаривала с ней на собеседовании? И как отнесутся к ней остальные четыре девушки, которых она ещё не видела? Ответов на эти вопросы она не знала, да и не могла знать, не рискнув испытать всё на собственном опыте. Но для принятия окончательного решения, ей не хватало какого-то толчка, той последней капли, способной переполнить чашу её терпения.

«Дина сказала, что у меня есть несколько дней на раздумья, – наконец сказала себе Дарья. – Что ж, попробую отпустить эту проблему на время. А решение обязательно найдётся. Каким бы оно ни было, но это будет моё взвешенное и осознанное решение».

***

– Идём с нами! – Сказали ей Вера и Надя однажды вечером.

Дарья, ничего не спрашивая, последовала за ними, и вскоре они оказались возле так называемого «шиша-бара». В обычные дни, отдыхающие просто сидели там на бархатных низких диванчиках и курили кальяны, но был вечер воскресенья, и гест-релейшнз шли на очередной «капитанский ужин». За длинными рядами деревянных лавок и столов уже сидели гости, каждый на своём месте, согласно тщательно составленным накануне спискам и ждали начала праздничного ужина в египетском стиле.

Ничего не объясняя, сотрудницы усадили Дарью за длинный деревянный стол, где-то посредине, так что по левую руку у Дарьи оказались «русские» гости, а по правую – «английские», и просто сказали:

– Поддерживай разговор, как на обычном ужине.

Пока генеральный менеджер произносил свою традиционную приветственную речь, официанты, специально наряженные в национальные египетские одежды, разносили блюда, которые можно встретить на праздничном столе обычного египтянина – куски запечённого барашка, курицу-гриль и «кофту», гарниры из бобовых и всевозможные овощные закуски. Горячие, воздушные лепёшки горками лежали в больших глиняных мисках. Гостям наливали алкогольные напитки, а гест-релейшнз – воду.

– Ну у Вас и выдержка! – смеялись русскоязычные гости. – Это ж надо, пить воду, когда вокруг вина рекой льются!

– Я при исполнении! – отшучивалась Дарья.

Отсмеявшись над анекдотами и шутками русских гостей, Дарья вспомнила об англичанах, сидящих справа от неё. «Надо их чем-нибудь удивить!» – решила она.

– Господа! – обратилась она к ним громким голосом. – Сегодня у нас ужин в египетском стиле, и так как египтяне традиционно не пользуются вилками, то Вы также можете сегодня есть руками, помогая себе лепёшками!

И для пущей убедительности, она взяла лепёшку, и подхватила ею кусочек курятины, как учил её когда-то Питер. Но англичане вежливо кивнули и продолжали стучать вилками, изредка обмениваясь общими фразами.

– Извините, пожалуйста, не могли бы Вы мне помочь, – вдруг обратился к ней мужчина, сидящий рядом. – У моего сына проблемы с умственным развитием, и ему нельзя употреблять алкоголя больше одного бокала в день. Предупредите, пожалуйста, официанта, чтобы он больше не наливал ему.

Дарья посмотрела туда, куда указывал ей гость, и увидела в самом начале стола молодого человека, который что-то мычал и, отчаянно жестикулируя, показывал на свой бокал. Женщина (очевидно, его мать), сидевшая рядом, пыталась успокоить разволновавшегося парня. Дарья знала, что британцы не исключают из своего общества инвалидов, в том числе и умственно отсталых, поэтому без лишних слов встала со своего места и пошла предупредить официантов.

– Меня зовут Уильям Грей, – представился мужчина, поблагодарив Дарью за выполненную просьбу. – Вы давно здесь работаете?

Дарья вежливо отвечала на вопросы англичанина, и сама не заметила, как рассказала ему и о своей жизни на Родине, и о том, как она попала на работу в отель, и о планах на будущее.

– А я – отвечал мистер Уильям, – социальный работник. Но к этой профессии тоже пришёл не сразу. Начинал с плотника, – усмехнулся он, – потом на рыболовецком судне работал – да чего только не было в моей биографии! Но больше всего я люблю общаться с людьми и помогать им, так что, в какой-то мере, мы с Вами коллеги.

Тут зазвучала музыка, и на площадку вышла танцовщица беллиданс – настоящая египетская танцовщица! Забыв обо всём на свете, Дарья погрузилась в феерическую атмосферу арабской музыки. Она ловила каждое движение выступающей перед публикой девушки, отбивала ладонями ритм и кивала головой на сильные доли каждого музыкального такта.

– Вы так увлечённо следите за выступлением, – услышала она вдруг голос мистера Уильяма, – что мне кажется, Вы тоже умеете так танцевать.

– Умею, – кивнула Дарья, не отрывая взгляда от шоу на площадке.

– Простите, что я Вам это говорю, – продолжил он, – но если это так, то Вашему партнёру в жизни должно быть очень повезло с Вами. Танцовщицы беллиданс – очень сексуальны.

«О Боже, зачем я это сказала! – подумала Дарья. – В Европе, конечно, отношение к сексу гораздо проще, чем здесь, но всё же это был достаточно фривольный комплимент».

Ах, если бы в жизни можно было хоть иногда нажимать кнопку «Escape» и отменять совершённые ошибки, как на компьютере! К сожалению, технический прогресс пока что не дошёл ещё до таких высот, и сказанное слово тут же разлетелось над столом, приумноженное в несколько раз.

– А Вы знаете, что наша очаровательная гест-релейшнз Дарья умеет танцевать так же, как эта девушка? – Обратился мистер Уильям к остальным гостям, уже изрядно подвыпившим и разгорячённым вечерним шоу.

– О, тогда в следующий раз мы увидим её в новом амплуа! – засмеялись они в ответ. – В таком же костюме, как у неё!

Проводив танцовщицу, русские гости стали понемногу расходиться. Часы показывали девять часов, рабочая смена заканчивалась, и Дарья решила, что пришло время покинуть это весёлое общество.

– Друзья, – объявил всё тот же мистер Уильям, – к большому сожалению, Дарья должна нас покинуть! Давайте пожелаем ей приятного вечера.

– У-у-у-у, как жаль! – воскликнули англичане, у которых, похоже, вечер был как раз в самом разгаре. Один из гостей – Мистер Адамсон – вдруг поднялся со своего места и поцеловал Дарье руку.

– Нам будет очень не хватать Вас, – произнёс он. – Приятного вечера!

– Ты куда? – Спросила её Надя, едва Дарья отошла от стола.

– Так смена закончилась, пора уходить.

– Ты никуда не уходишь, сидишь здесь до последнего гостя. – Скомандовала Надя.

– Господа! – радостно воскликнул англичанин, поцеловавший Дарье руку. – Наша гест-релейшнз Дарья пошутила, и вернулась к нашему столу, чтобы и дальше радовать нас своим присутствием!

Градус веселья заметно повысился, и англичане встретили эту новость аплодисментами:

– Милости просим! С возвращением!

От их прежней чопорности с начала ужина не осталось и следа. Гости, шутили, смеялись, рассказывали какие-то анекдоты, и Дарья с удовольствием поддерживала их беседу, радуясь возможности попрактиковаться в «настоящем» английском.

– А давайте играть в игру! – Вдруг предложил мистер Уильям. – Она называется «Что бы вы сделали, если…»

…И давно уже опустели все длинные деревянные столы, за которыми сидели приглашённые VIP-гости, а подвыпившие англичане всё ещё играли в слова, пели заздравные песни и рассказывали друг другу истории из жизни.

В свою комнату Дарья вернулась поздно, ближе к полуночи, совершенно счастливая от того, что смогла достойно завершить этот вечер с иностранными гостями, став для них если не душой компании, то уж точно равноправным участником их задушевных посиделок. А ведь доверие гостей – залог успеха в работе «гест-релейшнз».

«Какие всё-таки милые люди, эти англичане, – думала Дарья, уже засыпая. – Может, всё как-то наладится, и мне не надо будет никуда переезжать?..»

***

На следующий день Дарья сидела в их офисе и перебирала анкеты, собранные накануне в ресторанах а-ля карт. Напротив неё, за другим столом, сидела её супервайзер Надя и тоже молча стучала по клавиатуре.

– Хм, странные эти гости, – сказала Дарья вслух, обращаясь к Наде. – Анкеты же только про ужины в ресторанах а-ля карт, а они в пожеланиях пишут «Добавить на завтрак горячие круассаны и манную кашу в детское меню». Я не буду заносить эти комментарии в файл, да?

– Ты запишешь всё, что есть в анкете, а потом ещё и передашь пожелания на кухню и позвонишь гостям в комнату, спросишь, всем ли они довольны, – процедила сквозь зубы Надя.

– Ну, ладно, – встала Дарья из-за стола, желая поскорее сбежать от этого неприятного соседства.

– Ты куда? – остановила её Надя.

– На кухню, передавать просьбу.

– Ты что, специально дурочкой прикидываешься? Разве не понятно, что сначала нужно анкеты все обработать, а потом уже на кухню идти! – уже окончательно разозлилась она. – И вообще, у нас работы много. Луиза сегодня выходная, Вера в отгуле, а нам вдвоём нужно ещё подготовить поздравления с днём рождения, письма отъезжающим и приезжающим, и распечатать график мероприятий анимационной команды.

«И чего это она пар из ушей пускает? – удивлялась про себя Дарья. – Как с цепи сорвалась! Ох, верно, права была миссис Розмари, не иначе как завидует она мне чёрной завистью. Британские гости-то вчера не хотели меня отпускать с ужина и радостно хлопали в ладоши, когда я вернулась к ним. А Надька ведь всё замечает».

Она еле дождалась вечера и открытия ресторана на ужин и, улучив момент, когда Надя вышла в туалет, выскользнула из офиса.

«Сейчас пойду на кухню, передам им просьбу про манную кашу и круассаны, а потом можно будет между столиками походить, с гостями пообщаться, так смена и закончится. Лишь бы не сидеть в одном кабинете с этой злющей Надькой! – рассуждала про себя Дарья, стараясь проскользнуть мимо офисного туалета незамеченной.

На кухне готовили десерт на завтра: поливали большие воздушные шарики бело-шоколадной глазурью. Дарья знала этот трюк из какого-то видео в интернете, и живо представила себе, как они помесят эти «глазурованные» шарики в большой промышленный холодильник, дадут глазури застынуть, а потом с весёлым шумом проколют их, шарики лопнут, а застывшая глазурь образует корзинки, куда положат пирожные и прочие сладости.

– А где шеф Ислам? – спросила она у поваров.

– А, вон он! – отвечали ребята.

Дарья обернулась, и увидела шеф-повара вместе с другими работниками кухни. Все они улыбались, громко галдели о чём-то своём и размахивали руками.

«Вот где весело, – подумала она. – Всё от начальника зависит. Вот шеф Ислам – весёлый и добрый, и на кухне у него хорошо и уютно. Не то что у нас».

– Как дела? Что нового? – спросил шеф по-арабски, заметив Дарью.

Дарья передала ему просьбу гостей.

– Ты, кажется, чем-то расстроена? – заметил он уже по-английски.

– Да Надя меня достала уже. Сил моих больше нет терпеть её.

– Понимаю, – закивал шеф в ответ. – Она совсем бешеная, от неё весь отель стонет. И ведь сама она не уйдёт никуда отсюда. С Карстеном они заодно. – Шеф Ислам сделал характерный жест, сцепив перед собой два указательных пальца.

– Вот-вот! И Карстен меня достал тоже! Всё ходит по отелю да ругает всех, а на самом деле, ну какая от него польза?

– Да уж, – понимающе закивал головой шеф, – генеральные менеджеры все такие и есть. Только ходят по отелю и делают вид, что всё контролируют. А вот попросишь у него что-нибудь для дела, разве он даст? Я давно уже понял, что просить у него что-либо вообще бесполезно. Как будто я у него для себя что-то прошу!

– Вот тебе и генеральный менеджер! – Поддержала шефа Дарья.

– Д-а-а-а. Надо тебе сбежать куда-нибудь. Разве мало в Хургаде отелей? Наверняка есть местечко получше. А как ты вообще сюда попала?

– Купила билет и приехала, – ответила Дарья, благоразумно решив опустить все подробности поиска работы при помощи Питера.

– И сразу к нам?

– Нет, я сначала отдохнула в другом отеле, в Хургаде.

– Правда? А в каком?

– В «Шедване».

– В «Шедване»! У меня в Дахаре квартира, прямо за поворотом от «Шедвана», пять минут ехать. Получается, мы были почти соседями! И как это мы ни разу не встретились там? А ты куда сейчас? —спросил он вдруг. – В Хургаду не собираешься? Могу подвезти.

– Нет, спасибо! – отказалась Дарья. – У меня сегодня вечерняя смена.

Иногда для принятия судьбоносного решения не хватает всего лишь какого-то импульса, одной маленькой детали или нескольких слов. Дарья вышла из кухни, а в голове у неё стучали три слова, которые не никак давали ей покоя: Хургада, «Шедван», свобода. Ведь её мечтой всегда была именно Хургада, а не закрытая территория отельного комплекса в Макади Бей. И уж если она решится переехать туда жить, то она точно получит столь желанную свободу, и никто не запретит ей после смены делать, что ей вздумается, даже если на новой работе не всё пойдёт гладко. А «Шедван»? Ну, разве можно назвать чистой случайностью то, что она забронировала номер в «Шедване», когда планировала своё «бегство в Египет», а теперь ей предлагают вернуться туда в качестве сотрудницы? А теперь ещё и оказывается, что её новый приятель шеф Ислам живёт там по соседству. И он, похоже, всегда рад помочь и ничего не требует взамен, как Питер…

Дарья проворочалась всю ночь, размышляя и взвешивая все «за» и «против», а наутро объявила Наде:

– Я ухожу работать в другой отель.

– Да? И почему? – спросила та, совсем не удивившись.

– Там зарплата на пятьдесят евро больше. И жить в Хургаде. Мне там больше нравится, чем здесь.

***

Последний день в Мадинат Макади начался у Дарьи с неприятностей. Разложив и плотно упаковав все вещи по сумкам, Дарья наклонилась, чтобы поднять их, но на её любимых джинсах вдруг разошлась «молния».

«Неужели шеф Ислам всё-таки не зря старался кормить меня всякими вкусностями, и я здесь за месяц успела так разъесться, что теперь джинсы расходятся?» – спросила она сама себя. И тут же сама себе ответила: «Не может быть, застегнула же я их свободно. Просто этим штанам уже сто лет в обед, никак не расстанусь с ними. Что ж, придётся переодеться».