Электронная библиотека » Марк Фрост » » онлайн чтение - страница 19

Текст книги "Список семи"


  • Текст добавлен: 4 ноября 2013, 13:51


Автор книги: Марк Фрост


Жанр: Зарубежное фэнтези, Зарубежная литература


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Древнее кельтское аббатство Святой Хильды было основано к югу от Уитби задолго до того, как в Англии родился первый король. Руины аббатства Святой Хильды отбрасывали тень на стены своего преемника, аббатства Горесторп, расположившегося на полпути между Уитби и кельтскими развалинами. Шпиль аббатства Горесторп бросился в глаза Дойлу, когда паровоз медленно подъезжал к станции. Время близилось к полудню, однако на улицах городка было малолюдно. Редкие прохожие брели, поеживаясь от холода и ветра. Казалось, городок погружен в зимнюю спячку и не хочет, чтобы его тревожили. Пока Барри заводил паровоз в железнодорожный тупик, Ларри занялся багажом. Он перетаскал вещи в ближайшую таверну, которую порекомендовал им начальник станции. Спаркс уговорил Дойл а отправиться вместе с ним в аббатство епископа Пиллфрока.

Ни одного экипажа на станции не оказалось; в предчувствии снегопада городские службы словно вымерли. Спаркс и Дойл перешли по мосту через реку и прошли еще около мили, пока добрались до южной стороны холма. Из-за густого тумана вперемешку со снегом ничего не было видно. Они поднимались по крутым ступеням. Ветер крепчал, завывая все сильнее по мере того, как они взбирались выше и выше.

Добравшись до Горесторпа, они обнаружили, что ворота аббатства заперты. В окнах ни огонька… никаких признаков жизни за массивными стенами… Спаркс постучал в ворота тяжелым железным кольцом, но металлический звук ударов потонул в пелене падающего снега. Спаркс постучал снова. Продрогший до костей Дойл пытался вспомнить, какой сегодня день недели: может, у священнослужителей выходной? Куда они все подевались?

– Там никого нет, – раздался позади низкий голос.

Спаркс и Дойл обернулись – перед ними стоял великан шести с половиной футов ростом. Он кутался в плащ, но был без шапки. На голове была целая копна рыжих волос, лицо обрамляла густая рыжая борода.

– Мы ищем епископа Пиллфрока, – сказал Спаркс.

– Здесь вы его не найдете, сэр. В аббатстве никого нет, – сообщил незнакомец, в голосе которого слышался переливчатый ирландский акцент. Лицо мужчины было открытым и добродушным, от всей его огромной фигуры веяло силой. – Они все ушли, дня три тому назад.

– А в старом аббатстве их не может быть? – спросил Дойл.

– Это в руинах-то? – удивился здоровяк, махнув рукой в сторону древнего кельтского аббатства. – Там, почитай, лет пятьсот никто не искал убежища.

– Это приход епископа Пиллфрока? – спросил Спаркс.

– Думаю, что так. Но его самого я не знаю. Я здесь в гостях. Полагаю, вроде вас? Извините за самонадеянность.

– Все в порядке, сэр, – улыбнулся Спаркс. – Ваше лицо мне кажется знакомым. Мы с вами нигде раньше не встречались?

– Джентльмены из Лондона?

– Совершенно верно.

– А к театральному миру Лондона вы имеете отношение?

– Имел, но очень давно, – ответил Спаркс.

– Ну, это, может быть, все и объясняет, – сказал незнакомец, протягивая руку для пожатия. – Абрахам Стокер, менеджер Генри Ирвинга и его труппы. Для друзей – просто Брэм.

"Генри Ирвинг! Боже мой! – подумал Дойл. – Сколько часов я прослонялся возле театра, лишь бы увидеть легендарного Ирвинга! Величайшего актера эпохи, а может, и всех времен, сыгравшего короля Лира, Отелло и многие другие роли". Магнетизм этого имени был столь велик, что Дойл просто остолбенел от одного того, что говорит с человеком, близко знакомым с Ирвингом.

– Конечно же, вспомнил, – улыбнулся Спаркс. – Я видел вас много раз, на приемах и тому подобное.

– Простите, джентльмены, но как занесло вас в это Богом забытое место, да еще в такое отвратительное время года? – с любопытством в голосе спросил Стокер.

Спаркс и Дойл переглянулись.

– С таким же успехом мы можем задать этот вопрос вам, – спокойно проговорил Спаркс.

Наступило короткое молчание, собеседники оценивающе оглядывали друг друга. Похоже было, что Спаркс произвел на Стокера приятное впечатление.

– Я знаю тут поблизости один паб, – сказал Стокер. – Мы могли бы посидеть там и спокойно поговорить.

* * *

Через полчаса они добрались до центра Уитби. Таверна "Чертополох и роза" была расположена на набережной реки Эск. Горячий кофе и порция виски помогли им согреться, разогнать кровь в окоченевшем теле. Поначалу разговор шел о пустяках. Они посплетничали об интимной жизни актеров ("Ох уж эти актеры, вечно у них не так, как у других", – усмехнулся про себя Дойл). Наконец Стокер решил поведать то, что его серьезно волновало, и в его голосе зазвучали тревожные нотки.

– Как вам хорошо известно, джентльмены, театральный мир невероятно тесен. Достаточно бросить в это болото камень, как рябь от него тут же становится заметной. А в Лондоне каждый день происходит что-нибудь сенсационное, и новости мгновенно перемалываются городскими сплетницами. Но для того чтобы возбудить устойчивый интерес, хотя бы на сутки, не говоря об общем ажиотаже, должно произойти что-то сверхъестественное. В особенности если это касается актеров, среди которых слухи распространяются прямо-таки молниеносно, обрастая самыми фантастическими подробностями.

Жизнь, посвященная театру, сделала манеры и речь Стокера необыкновенно артистичными: интонацией и мимикой он привлекал внимание слушателей, заставляя их ловить каждое слово. Дойлу не терпелось задать ему несколько вопросов, но, следуя примеру Спаркса, он слушал рассказ не перебивая.

– Примерно месяц назад наше маленькое сообщество взбудоражило событие, ошеломившее даже меня. Допускаю, что слухи о нем преувеличены, но должен признать, что в этой таинственной истории все крутилось вокруг одной странной вещи.

– Вокруг какой вещи? – не удержавшись, выпалил Дойл.

Спаркс успокаивающе похлопал Дойла по плечу.

– Так вот, до меня дошел слух, – продолжал Стокер, – что некий господин – имя его не называлось – через посредника нанял актеров из разных провинциальных театров для постановки спектакля. Им предстояло сыграть один раз в одном из частных домов Лондона. И всего для одного зрителя. Никаких контрактов заключено не было, только устный договор. Что заставило актеров принять столь необычное предложение? Ответ весьма прост: за участие в спектакле была обещана несоизмеримо высокая плата, причем половину актеры получали вперед, остальную часть – после спектакля. Для чего же это было затеяно? – спросите вы. Об этом актерам не сообщили. Единственное, что они знали: они должны разыграть сцену хладнокровного убийства, подобно бродячим актерам из шекспировского "Гамлета". Все это должно было произвести необходимое впечатление на этого самого единственного зрителя.

– Убийство, – охрипшим голосом повторил Дойл. Спаркс слушал странную историю с не меньшим напряжением.

– Кто был этот человек, и какова должна была быть его реакция, тоже не сообщалось, – продолжал Стокер. – Но и без этого история осталась, что называется, загадочной. А в финале – трагической и страшной. Дело в том, что во время представления на импровизированной сцене появились новые "актеры", которых не было на репетиции. Произошло нечто совершенно фантастическое и жуткое… – Стокер сделал значительную паузу и, наклонившись, прошептал: – Пролилась настоящая кровь.

Невероятным усилием Дойл сдержал крик, но сердце его бешено колотилось.

– Актеры разбежались кто куда, – продолжал Стокер. – Но один из них остался на сцене. Он был мертв.

"О господи, только бы не она… Дай бог, чтобы она была жива, лучше умру я…"

– Нет нужды говорить о том, что, опасаясь за свою жизнь, участники спектакля бросились искать убежище у своих прежних коллег.

– У "Манчестерских актеров", – сказал Спаркс.

Стокер отхлебнул кофе.

– Именно. Несчастные люди.

Он вытащил из кармана измятую афишу, извещавшую о спектакле "Трагедия мстителя", точно такую же, как обнаруженная ими в издательстве "Ратборн и сыновья". Спектакль должен был состояться неделю назад. Афишу пересекала надпись: ПРЕДСТАВЛЕНИЕ ОТМЕНЯЕТСЯ.

– Узнав об этой истории, я попытался выяснить источник слухов. Один из моих друзей узнал об этом от актера, который по семейным обстоятельствам ушел из манчестерской труппы этой осенью, во время гастролей в Лондоне. Наведя кое-какие справки, я выяснил маршрут труппы. Это событие произошло двадцать восьмого декабря, в день, когда труппа отправилась в Ноттингем, где должна была дать два спектакля. И в тот же самый день в труппу вернулись два актера, которые участвовали в этом кровавом представлении.

– А сколько всего человек участвовали в нем? – спросил Дойл.

– Четыре, – ответил Стокер. – Две женщины и двое мужчин.

– И кто из них остался лежать на сцене?

– Дойл! – предостерегающе воскликнул Спаркс.

– Мне необходимо узнать, – проговорил Дойл.

– Один из актеров, – сказал Стокер и замолчал, подчеркивая паузой трагичность происшедшего.

– Пожалуйста, продолжайте, – попросил Дойл минуту спустя.

– В тот же вечер, двадцать восьмого декабря, двое актеров исчезли из отеля в Ноттингеме. Хотя они всем и каждому твердили, что опасаются за свою жизнь, и приняли все меры предосторожности: свет в комнате не тушили, окна и двери были заперты… тем не менее утром в номере их не оказалось. Их вещи были на месте, следов борьбы видно не было. Учитывая страхи и настроение этих актеров, остальные члены труппы решили, что их коллеги просто дали деру, никого не предупредив. И продолжали так думать до вечера, пока во время спектакля все не объяснилось…

Стокер замолчал, как бы раздумывая. Затем обратился к Спарксу:

– Вам знакомо содержание "Трагедии мстителя"?

– Более или менее, – ответил Спаркс.

– Мешанина в духе французского "Гранд-Гиньоля". Все эти ужасы и прочее рассчитаны на "дешевого" зрителя, как мы говорим. Кровь льется ручьями, а в довершение всего главных героев казнят на гильотине – эффектно, конечно, ничего не скажешь… В тот вечер, проверяя, все ли в порядке, реквизитор заглянул в корзину, где хранились деревянные муляжи отрубленных голов. Все было как обычно… И представьте себе ужас зрителей и актеров, когда позже, в момент кульминации в финале, в этой корзине оказались окровавленные головы пропавших актеров…

– Господи боже, – ужаснулся Дойл и в то же время вздохнул с облегчением.

Он помнил, что весь вечер двадцать восьмого декабря он провел со Спарксом на борту шлюпа, следовавшего из Кембриджа в Топпинг. Если эти кровавые убийства были совершены Александром Спарксом (а все страшные подробности указывали именно на него), то предположение Дойла о том, что два брата – один и тот же человек, оказывалось совершенно беспочвенным.

– Пьесу, естественно, не доиграли, все последующие спектакли "Манчестерских актеров" были отменены. На следующее утро после убийства я отправился в Ноттингем и прибыл туда после обеда, надеясь застать там актеров. Но все члены труппы исчезли из отеля так же таинственно, как и два убитых актера. Надо сказать, что местная полиция объяснила их исчезновение обычными "штучками" гастролеров, скрывающихся от кредиторов. По мнению полиции, из-за этого и могли произойти ужасные убийства, которые настолько напугали местную публику, что повторения подобного они, разумеется, опасались.

– А сколько было актеров в труппе? – спросил Спаркс.

– Восемнадцать.

Спаркс в раздумье покачал головой.

– Боюсь, что больше мы их не увидим.

Стокер помолчал, потом произнес:

– Я разделяю вашу точку зрения, мистер Спаркс.

– Убили мужчину и женщину? – спросил Дойл.

– Да. Супружескую пару, актриса была беременна, – проговорил Стокер с искренним сожалением.

"Этих супругов я видел во время сеанса, – промелькнуло в голове у Дойла. – Они сидели рядом со мной – мужчина, похожий на работягу, и его беременная жена. Значит, женщина-медиум и Черный человек были не актерами, а входили в число организаторов спектакля. Следовательно, убили того, кто играл роль Джорджа Б. Ратборна…"

– Извините за любопытство, мистер Стокер, – нетерпеливо проговорил Дойл, – существует ли какой-то технический прием, когда нужно по ходу действия перерезать горло – ножом или бритвой?

– Конечно. Это делается очень просто, – сказал Стокер. – Бритва – полая, внутри жидкость, которая проливается, когда актер, поднеся оружие к горлу, нажимает на кнопку.

– А жидкость?

– Сценическая кровь: смесь краски с глицерином или же кровь животного.

"Так вот почему на полу в комнате на Чешир-стрит, 13, была кровь свиньи! Но главное, что она жива. Я чувствую, что она жива", – подумал Дойл.

– В спектакле участвовали четыре актера, а вы рассказали только о трех. Что же случилось со второй женщиной?

Стокер понимающе кивнул.

– Я думаю, что несчастные актеры покинули Ноттингем не по своей воле, если только они вообще остались живы. Впервые в своей жизни я столкнулся с подобной загадкой. Так как полиция не проявила никакого интереса ко всему происшедшему, я решил самостоятельно выяснить, что с ними стряслось. Должен сказать вам, что я еще и писатель, или, если угодно, пробую писать. Семейные обстоятельства вынуждают меня работать в театре, но по-настоящему я счастлив, только когда сижу над рукописью.

Дойл кивнул, пытаясь скрыть нетерпение, хотя тут же вспомнил о собственном писательском опыте.

– Первым делом я достал список актеров труппы, в отеле в Ноттингеме, а затем попробовал проследить их маршрут, надеясь, что в других городах всплывет что-то. Так я попал в Хаддлсфилд, затем, накануне Нового года, в Йоркшир, потом в Скарборо и наконец два дня назад приехал сюда, в Уитби. В каждом городке я расспрашивал о всех проезжих труппах, заходил во все отели, заглядывал на все железнодорожные станции и причалы, справлялся в ресторанах и пабах, которые обычно посещают актеры. Я заходил к портным и сапожникам, потому что во время гастролей приходится чинить костюмы и обувь. И нигде никаких следов "Манчестерских актеров" я не нашел. Я было собрался вернуться в Лондон, когда вечером в прачечной мне сказали, что им отдали в стирку черное женское платье с весьма специфическим багровым пятном…

Спаркс подскочил на месте. Дойл увидел, что Джек изменился в лице, и обернулся, чтобы посмотреть, что вызвало в нем такую реакцию…

В дверях стояла женщина, отыскивая кого-то глазами. Увидев Стокера, она обрадовалась и, пробежав взглядом по его спутникам, тотчас узнала Дойла. Женщина страшно побледнела и, вздрогнув, ухватилась за косяк, чтобы не упасть. Дойл кинулся к ней, забыв обо всем на свете. Перед ним было только ее нежное тонкое лицо, обрамленное мягкими темными кудрями; он мечтал увидеть это лицо во сне и наяву. Дойл помнил эти печальные глаза и эти губы, помнил ее тонкую лебединую шею, на которой не было ни царапины, ни шрама.

Дойл протянул ей руки, она вдруг шагнула вперед, пожала их и мгновенно отпрянула назад, словно испугавшись своего порыва. Прочитав в его глазах сочувствие, молодая женщина облегченно вздохнула. Это длилось всего лишь миг, но Дойл уловил ее душевный порыв и пристально посмотрел ей в глаза. Но теперь она избегала его взгляда, судорожно сжимая тонкие пальцы. Все ее переживания отражались на лице, выражение которого менялось ежесекундно, как майская погода. Ее лицо обладало редким свойством: никакая фальшь не могла отразиться на нем, даже если бы она этого захотела.

Сжимая ее теплые ладони, Дойл вдруг подумал, что они до сих пор не сказали друг другу ни единого слова, и поймал себя на том, что не представляет, с чего начать разговор.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он наконец.

– Спасибо, – сказала она, приходя в себя, в глазах у нее стояли слезы.

– Я не надеялся, что увижу вас живой, – чуть охрипшим голосом проговорил Дойл.

– А я боялась, что не выберусь оттуда живой, – сказала женщина, и голос ее зазвучал неожиданно низким контральто. – Но благодаря вашему мужеству, сэр, и вашей доброте…

– Главное, что вы живы! – воскликнул Дойл. – Главное, что вы находитесь здесь. Все остальное не имеет никакого значения.

Она кивнула, выдержав его взгляд. Ее большие глаза были удивительного изумрудно-зеленого цвета.

– Вы даже не представляете, как часто я вспоминала о вас, – сказала она, испугавшись собственной смелости.

– Как вас зовут?

– Эйлин.

– Мы должны немедленно убраться отсюда, – раздался голос Спаркса. – Стокер приглашает нас в свой номер. Сюда, пожалуйста, мадам.

Спаркс жестом показал на лестницу, где поджидал Стокер. Дойлу не понравилось, что Спаркс заговорил с ней столь резким тоном, и он негодующе посмотрел на Джека. Но Спаркс вообще не обращал на него внимания, оглядывая лестницу. Дойл помог Эйлин подняться в номер Стокера. Спаркс вошел за ними.

– Пожалуйста, присаживайтесь, мадам, – сказал он, указывая на стул посередине комнаты.

Эйлин встревоженно обернулась к Дойлу.

– Послушайте, Джек, нельзя ли сменить тон… – начал было Дойл.

– Спокойно! – отрезал Спаркс, и Дойл от неожиданности замолчал. Он впервые слышал в голосе Спаркса такие грозные ноты. – Я вынужден напомнить вам, Дойл, что именно из-за этой женщины, оказавшей своим талантом бесценную услугу нашим врагам, вы попали в ловушку и едва не погибли!

– Но я не желала этого, – запротестовала Эйлин.

– Благодарю вас, мадам, – жестко проговорил Спаркс. – Вас спросят, когда потребуется объяснение.

– Послушайте, Джек…

– Будьте добры, Дойл, попридержите свои пылкие чувства и позвольте мне выяснить правду у этой маленькой любительницы приключений.

Подавленная нескрываемым презрением Спаркса, Эйлин разрыдалась. Ее слезы еще больше разозлили Джека.

– Рыдания не помогут вам, мадам, – ледяным тоном проговорил он. – Ваши слезы, как бы они ни действовали на кого-то – а вы, я знаю, умеете их проливать целыми реками, – на меня не действуют. Ваше участие в спектакле нельзя оправдать неопытностью. Вы должны рассказать правду, мадам, и не пытайтесь воспользоваться мягкостью моего спутника. Это только испортит дело.

Спаркс говорил, не повышая голоса, но тишина, воцарившаяся в комнате, была поистине оглушительной. Стокер отошел к двери в растерянности, не зная, что сказать. Дойл стоял не двигаясь, испытывая неловкость за поведение Спаркса. Но он понимал, что в словах Джека есть немалая доля печальной истины. Однако его поразило поведение Эйлин, почти мгновенно переставшей плакать. Она сидела неподвижно, как кукла, полностью овладев собой, и холодно, без страха и злобы смотрела на Спаркса.

– Как вас зовут, мадам? – чуть мягче спросил Спаркс.

– Эйлин Темпл, – сообщила она. Голос ее теперь не дрожал, наоборот, в нем зазвучали вызывающие нотки.

– Мистер Стокер, насколько я понимаю, – сказал Спаркс, – вы узнали в прачечной адрес мисс Темпл и отправились к ней вчера вечером.

– Совершенно верно, – подтвердил Стокер.

– Мисс Темпл, как давно вы в труппе "Манчестерские актеры"?

– Два года.

– В октябре прошлого года, во время гастролей в Лондоне, вам предложили выступить в частной постановке в доме тринадцать на Чешир-стрит, верно?

– Да. Мне предложил это Сэмми Фулгрейв. Он и его жена Эмма были у нас в труппе дублерами. Она была в положении, и они испытывали нужду в деньгах.

– И они представили вас какому-то человеку – невысокому смуглому мужчине, говорившему с акцентом. После чего он повторил предложение.

"Черный человек на сеансе, – подумал Дойл. – Тот, которому я прострелил ногу".

– Именно так и было, – сказала Эйлин.

– Каковы были условия?

– Мы должны были получить по сто пятьдесят фунтов, пятьдесят из которых он заплатил сразу. Между прочим, акцент у него австрийский.

– И тогда же с вашей помощью он нанял еще одного актера?

– Да. Денниса Каллена. Он должен был сыграть роль моего брата.

– И у него, конечно, тоже были серьезные финансовые трудности, – с едкой иронией произнес Спаркс. – И что же требовалось от вас за эти сто пятьдесят фунтов?

– Мы должны были сыграть в представлении для какого-то богача, который интересовался спиритизмом. Этот человек сказал, что он и его друзья собираются подшутить над ним.

– Подшутить?

– Он объяснил, что этот богач – их близкий друг – категорически отказывался верить в мир духов. Они решили разыграть сцену спиритического сеанса, на котором все было бы как настоящее, чтобы у этого богача не возникло никаких сомнений в подлинности. А затем они намеревались как следует напугать его, используя некоторые театральные трюки. Сеанс должен был проходить в частном доме, участвовать в нем пригласили профессиональных актеров, совершенно незнакомых этому богачу.

– И это предложение вас не насторожило?

– Между собой мы, конечно, все обсудили, и нам всем это показалось абсолютно безобидной шуткой. Во внешности этого господина не было ничего такого, что могло бы насторожить нас, и не забывайте: все мы нуждались в деньгах.

Взглянув на Дойла, Эйлин отвернулась, и, как ему показалось, она была несколько смущена.

– Что еще вы должны были делать?

– Ничего. Мы вернулись в Лондон за день до Рождества и встретились с этим человеком снова, чтобы обсудить все детали представления. В этот раз он привел нас на Чешир-стрит и показал нам комнату, где должен был проводиться сеанс. Каждому из нас объяснили, какая у него будет роль, и попросили самих позаботиться о костюмах. Вот тогда мы с Деннисом и узнали, что будем исполнять роли брата и сестры.

– Вы когда-нибудь слышали имя леди Кэролайн Николсон?

– Нет.

– А эту женщину вы когда-нибудь видели? – спросил Спаркс, протягивая Эйлин фотографию женщины возле издательства "Ратборн и сыновья".

– Нет, не видела, – мгновение поколебавшись, ответила она. – Это леди Николсон?

– Полагаю, да, – сказал Спаркс. – Вы моложе, и поэтому вам пришлось воспользоваться в тот вечер гримом, не так ли?

Эйлин кивнула.

– Кто-то приметил вас на спектакле в Лондоне и счел подходящей для этой роли: вы немного похожи на леди Николсон. Все остальное не имело значения, главной фигурой были вы.

– Для чего все это затевалось? – спросил Стокер.

– Для того чтобы подстраховать себя на случай, если бы оказалось, что наш друг Дойл встречался с настоящей леди Николсон. Уверяю вас, эти люди весьма изобретательны.

– Но какая цель, черт побери? – нетерпеливо переспросил Стокер.

– Убить доктора Дойл а…

Стокер остолбенел. Эйлин обернулась к Дойлу: глаза ее горели гневом, как будто она не допускала мысли, что кто-то смеет покушаться на его жизнь. Дойл подумал, что эта внешне хрупкая женщина, вероятно, обладает сильным характером.

– Этот человек представил вас медиуму? – продолжал расспрашивать Спаркс.

– Нет. Мы думали, что медиум – тоже актер. Этот человек сказал, что будет в гриме и сам сыграет определенную роль. Вы говорите, что он был смуглый, но это было во время сеанса, на самом же деле у него очень белая кожа.

– Снова наш друг, профессор Вамберг… Как вам кажется, Дойл? – спросил Спаркс.

– Действительно, – взволнованно проговорил Дойл, радуясь, что слышит в голосе Джека дружеские нотки. – Нельзя сказать, что мы его так уж легко разгадали.

– Нет. Но когда мы встретимся с ним в следующий раз, бедняга профессор будет заметно хромать, – улыбнулся Спаркс.

Дойл не без гордости вспомнил, как он стрелял в того типа и ранил его в ногу.

– Что вам было велено делать в день сеанса?

– Этот человек хотел, чтобы мы прибыли в дом уже переодетые в соответствующие костюмы, на случай если этот "богач" увидит нас на улице. За несколько кварталов от дома меня и Денниса встретил экипаж, которым управлял мужчина, игравший роль возничего Тима.

– А свое настоящее имя он не назвал?

– Нет. Возничий был нам незнаком и с нами не разговаривал. Но когда мы сели в экипаж, а этот ваш профессор пешком направился к дому, я слышала, что он обратился к вознице, назвав его Александром.

"Господи, это был он, – в смятении подумал Дойл, – это был Александр Спаркс. Я был от него так близко, как сейчас близко от меня его брат". По телу Дойла пробежала дрожь. Возничий сыграл свою роль блестяще, не придерешься.

– Мисс Темпл, – спросил Дойл, – а все эти трюки во время сеанса? Вам демонстрировали что-нибудь, когда вы приходили на репетицию?

Эйлин утвердительно кивнула.

– Нам показали "волшебный" фонарь, спрятанный за занавесками. С его помощью в воздухе проецировалось изображение.

– Картина с мальчиком, – подсказал Дойл.

– Да. Из-за дыма создавалось впечатление, что картина движется, а откуда идет дым, догадаться было очень трудно. Горн и голова этого жуткого зверя были привязаны нитками к потолку.

– И все это вы видели до сеанса?

– Нет, просто я так решила, – сказала Эйлин, растерянно глядя на Дойла.

Дойл сконфуженно пожал плечами.

– А вам сказали, как себя вести с доктором Дойлом? Вам назвали его имя? – спросил Спаркс.

– Нет. Мне объяснили, что он доктор. К нему за помощью обратилась дама, роль которой я исполняла. Ее сына похитили, и она вынуждена обратиться к медиуму. Опасаясь неприятных случайностей, она пригласила доктора на Чешир-стрит. – Эйлин снова бросила испуганный взгляд на Дойла. – Но когда доктор появился, я сразу же почувствовала, что происходит нечто ужасное и все, что нам рассказывали, чудовищная ложь. Я поняла это, едва увидев ваше лицо, доктор, – сказала Эйлин. – Остальные ни о чем не догадывались, продолжая играть свои роли. Я хотела подать вам знак, но все началось, и ничего нельзя было сделать.

– Вы верили в реальность происходящего?

– Трудно сказать. Зная об эффективности сценических трюков, принимать на веру подобные вещи, конечно, нельзя, но… – Эйлин невольно содрогнулась. – В прикосновении руки женщины-медиума было что-то… неприятное. Жуткое. А когда в зеркале появилось чудовище и заговорило страшным, хриплым голосом, я подумала, что схожу с ума…

– У меня было такое же ощущение, – кивнул Дойл.

– А после этого они напали, – вмешался Спаркс.

– Нападение было предусмотрено, – сказала Эйлин. – Мы его репетировали. Нападавшие угрожают нам смертью, вы соответственно реагируете… И тут все вскакивают со своих мест и веселятся от души, поднимая вас на смех. И вдруг появились эти люди… раньше мы их не видели. Я услышала, как ударили Денниса, и увидела, что он упал. Я поняла, что его убили.

Голос Эйлин сорвался. Приложив ко лбу ладонь, она без сил склонила голову. Мгновение спустя она заговорила снова.

– Я поняла, что он мертв и что они хотели убить вас, доктор Дойл. Такова была их цель. Мне не оставалось ничего, кроме молитвы, потому что с такой же легкостью они могли убить и меня. Я почувствовала, как к горлу приставили нож и хлынула кровь. Я не успела понять, моя это кровь или нет, так как потеряла сознание.

Закрыв глаза. Эйлин сделала глубокий вдох, сдерживая рыдания. "Она говорит правду, – подумал Дойл. – Даже самая великая актриса не сыграла бы эту сцену лучше".

– Я пришла в себя, когда Сэмми и его жена вынесли меня из дома. Они не пострадали, но у нас за спиной раздавались стоны, крики и выстрелы. Это был кошмар. Я не верила, что жива и что все происшедшее не сон.

– А возничий? Вы видели экипаж, когда выбрались из дома?

Эйлин покачала головой.

– Экипаж уехал. Мы кинулись бежать. На улице было много народу, а бедняжка Эмма продолжала кричать от ужаса. Сэм никак не мог ее успокоить. Потом он сказал, что безопаснее бежать в разные стороны. Мы так и сделали. Сэм дал мне носовой платок, чтобы я им вытерла кровь. Больше ни Сэма, ни Эмми я не видела. Мистер Стокер рассказал мне об их печальной участи… Я попыталась привести себя в порядок, но возвращаться в отель я не решилась. И, прослонявшись по улицам до самого утра, сняла комнату в районе Челси. У меня были деньги, сто фунтов. Сначала я хотела обратиться в полицию… Но не знала, как объяснить свое поведение. Я чувствовала себя виноватой, но что я могла сказать полиции?

Дойл покачал головой, словно прощая Эйлин. Однако женщину это, похоже, не успокоило, и она отвернулась.

– Я думала только о том, как мне вернуться в театр. Я собиралась рассказать о случившемся в надежде, что все вместе мы решим, что делать. Я пыталась припомнить маршрут наших гастролей, зная, что это где-то на севере. Но вспомнила только Уитби, вероятно потому, что была здесь однажды летом. Мне до боли захотелось снова взглянуть на море и корабли (тогда, летом, они были так прекрасны!), я подумала, что, может быть, в Уитби смогу забыть обо всем этом кошмаре и приду в себя…

По щекам Эйлин катились слезы, однако она даже не пыталась смахнуть их.

– На следующий день я села на поезд до Уитби. У меня не было возможности переодеться, но, слава богу, под плащом пятен на платье не было видно. Я ни с кем не разговаривала, и поездка прошла без всяких приключений, хотя уверена, что многие пассажиры с удивлением поглядывали на женщину в вечернем платье, путешествующую без сопровождающего и без всякого багажа. Я сняла комнату, разыгрывая из себя покинутую женщину, купила новую одежду, а платье отдала в стирку. Пятна, конечно, его испортили, но мне не хотелось расставаться со своим любимым платьем. Я надела его всего один раз, в канун Нового года. Тогда я думала, что жизнь только начинается… – Эйлин помолчала и закончила: – Я стала ждать, когда приедет наша труппа.

Она взглянула на Стокера, как бы указывая, что следующей главой в этой истории стал его приезд в Уитби. И вот теперь она сидит в этом номере и разговаривает с ними.

Наступило молчание. Стокер первым прервал его:

– Мисс Темпл, вы должны рассказать о том, что произошло ночью накануне моего приезда.

Эйлин кивнула.

– Посреди ночи я проснулась. Будто от толчка. Просто открыла глаза, и все. Я до сих пор не уверена, был ли это сон или что-то другое. В углу комнаты появилась какая-то тень. Я вглядывалась в нее, пытаясь сообразить, на что же я смотрю. Мне показалось, что это неподвижная фигура мужчины. Весь его вид… от него веяло чем-то потусторонним.

– Вы не могли бы описать его более подробно, мисс Темпл? – попросил Спаркс.

– Бледное лицо. Очень худое. Одет во все черное. А глаза – их невозможно описать – они горели огнем. И не мигали. Страх парализовал меня, я не могла ни шевельнуться, ни вздохнуть. И было ощущение, будто на меня смотрит не человек, а… нечто. В его взгляде был голод. Животный голод.

– Он так и не приблизился к вам?

– Нет, – покачала головой Эйлин. – Я лежала не шевелясь очень долго, потеряв всякое представление о времени. Я словно окаменела. Я открывала и закрывала глаза, а он все так же неподвижно стоял в углу. Когда стало рассветать, взглянула в угол: его там не было. Встав с постели, я первым делом проверила окна и двери. Они были заперты; я помнила, что заперла их, прежде чем лечь спать. Но этот страх… Неописуемый, дикий страх, которого я никогда в жизни не испытывала. И хотя этот человек не прикоснулся ко мне, я чувствовала… будто надо мной… надругались.

– Прошлую ночь мисс Темпл провела в моем номере, – сказал Стокер. – А я всю ночь просидел вот с этим… – Стокер показал на двустволку за гардеробом. – Но здесь так никто и не появился.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8
  • 4.6 Оценок: 5

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации