Текст книги "Облака твоей Вселенной"

* * *

Странные сны Ленцу больше не снились, да и голову в области темечка щекотать перестало. Вместо этого на голове среди густой шерсти уже два месяца красовался маленький крепкий серебристый отросток. Мать сшила ему высокую панаму, чтобы скрыть необыкновенную особенность его внешности, и теперь без этой панамы Ленц из пещеры не выходил. Последний месяц он вообще все дни проводил высоко в горах в поисках лечебного камня, обедая и отдыхая в прохладе нежилых пещер и избегая всяческих встреч с людьми. Ленц очень любил своих родителей, любил всю свою семью, но теперь, зная своё происхождение, ему всё больше и больше хотелось побывать на своей первоначальной родине. И кто знает, может быть, остаться там навсегда. Шамана с той самой встречи он больше не видел. Наверное, тот снова ушёл собирать лечебные травы в иные миры, и Ленц с большим нетерпением ждал его возвращения.

Приближались холода, столы в мастерской отца были завалены кентаунитом, и его количества вполне хватало, чтобы рассчитаться с долгами и пережить безбедно две суровые зимы. И Ленц для себя решил, что пришла пора поговорить с родителями и дождаться возвращения шамана.

 
«Обласкан и любим, но в полуночной мгле
Пытается найти свой мир в большой Вселенной»
 

Взять с собой в мир хайров он решил только книгу про одинокого странника.

Между тем новость о белошёрстном мальчике, с лёгкостью добывающем кентаунит, ушла далеко за пределы городка. И однажды Ленц пропал. Его долго искали по всей округе. Приехавшие Кевин, Браун и близнецы вместе с отцом почти месяц прочёсывали местные горы и все нежилые пещеры. К поискам подключились и жители других селений – за мальчика семья обещала огромное для тех мест вознаграждение. Но Ленц словно испарился. Страшная догадка терзала родственников – его украли! Ведь многие завидовали Элару и в душе мечтали иметь такого помощника, как Ленц.

* * *

Похитители Ленца были с побережья. Это была обычная семья – муж и жена. Совершить такой ужасный поступок их заставила беда. Единственный сын был недавно отправлен на каторгу за публично выражаемые на городской площади неугодные властям мысли. Отправлен в самое страшное место на планете – рудник Кретано. Убитые горем родители намеревались обменять его у хозяев рудника на Ленца как на очень ценного и полезного раба. А пока они привезли мальчика в свой дом, связали и бросили в тёмный и сырой подвал. Мучила ли их совесть?

Нет, не мучила. Во-первых, для них Ленц был получеловеком из-за своего внешнего вида. Во-вторых, тот был одарённым нюхачом, и у таких одарённых на руднике были некоторые преимущества перед остальными невольниками, и с ними обращались не столь жестоко, как с остальными рабами. В-третьих, безутешные родители были готовы на всё, чтобы спасти любимого сына. А спасти его можно было или огромным выкупом (но семья была бедной, и таковых денег у неё не водилось), либо обменом на более выгодного раба. И хотя торговля людьми на планете была запрещена законом, основной рабочей силой по добыче драгоценных камней в Кретано всегда были невольники, разными путями попадавшие на рудник в пожизненное рабство и умирающие там либо под обвалами, либо от болезней. Трудился в Кретано и вольнонаёмный народ. Рабочие приезжали на заработки с разных мест и занимали должности охранников, мастеров и надзирателей. Им за работу платили хорошо и в срок. Рудник Кретано находился в двух часах езды от дома похитителей. Наняв лошадь с телегой и замаскировав среди вещей металлическую клетку, в которой с кляпом во рту сидел Ленц, хозяин дома выехал со двора.

Весть о появлении необычного раба – «совсем ещё детёныша», покрытого полностью белоснежной густой шерстью и с серебристым рогом на голове, – переносилась рабами и вольнонаёмными из одного забоя в другой, обрастая всё новыми и новыми подробностями. Через час у рудника была только одна пища для пересудов – Ленц! Управляющий рудника и продавец стояли на верхней площадке. Было решено сначала проверить способности Ленца – насколько быстро он сможет обнаружить самые ценные камни, скрытые в толще породы, – а затем уже вести переговоры об обмене между сторонами. Ленцу, сидящему на цепи, сунули под нос несколько видов драгоценных камней.

– Если сможешь найти такие же, отвезу тебя домой в Кентаун, – пообещал ему похититель.

Обрадованный мальчик вскочил и с цепью на ногах отправился в забой вслед за мастером, которого специально вызвал к себе управляющий. Через час мастер принёс радостную для управляющего новость: новый раб действительно обладал уникальным даром безошибочно по запаху находить ценные породы камней. Счастливый Ленц стоял рядом и улыбался. Он по своей детской наивности полагал, что сейчас его отвезут домой к родителям.

Наконец, обмен состоялся. Торопливо попрощавшись, отец с сыном ушли, а Ленц остался.

Уже после, спустя какое-то время, вспоминая этот эпизод, Ленц попытается проанализировать своё состояние на тот момент жизни. Что же он тогда чувствовал в большей степени, впервые столкнувшись с таким человеческим предательством: ощущение своего бессилия, унижение своим состоянием? Он почувствовал, как его сердечко судорожно сжалось, и ему захотелось исчезнуть навсегда. Нет, он не ожесточился, он не чувствовал ненависти, это чувство вообще было для него чужеродно. Ему стало невыносимо стыдно за то, что он не такой, как все, и что именно он – Ленц – из-за своей внешности и дара нюхача заставляет людей совершать такие неблаговидные поступки. И это ощущение ещё долго будет в нём жёстко упорствовать.

И только ночами его душевный тонкий слух будет слышать голоса любви – молитву матери о его спасении и зовущий голос отца. И только эти сны помогут ему душевно выжить в тот ужасный период жизни.

Прошло три месяца. У Ленца было особое положение среди невольников. Он работал, ел и спал отдельно от остальных. В забои ходил на цепи под присмотром одного и того же надзирателя. Кормили его скудно, на ночь цепь отстёгивали, а на ноги одевали деревянные кандалы, чтобы тот и не думал о побеге. Пещерка мальчика была маленькой и узкой, под самым потолком было окошко, куда частенько залетал свежий ночной ветер. Мебели не было, на полу лежал грязный матрац и рядом стояла металлическая миска для еды.

Надзиратель работой мальчика был доволен. Ребёнок давно окупил свою стоимость и продолжал дальше приносить хозяевам рудника доход. Вот только позаботиться о более качественном и разнообразном питании и условиях сна и гигиены ему в голову не приходило, и, в конце концов, от скудного рациона, постоянного нахождения под землёй Ленц заболел.

Измождённый, со впалыми щеками и скатанной грязной шерстью, он лежал на небольшой куче пустой породы. Сил подняться у него не было. Надзиратель велел одному из рабов поднять мальчика и привести в чувство. Раб склонился над Ленцем.

«Глаза, как у шамана», – подумал тот, проваливаясь в забытье. Раб подмигнул ему и, приставив палец к губам, как можно равнодушнее произнёс:

– Так он уже того, – и показал пальцем в потолок пещеры.

– Сдох всё-таки! – выругался надзиратель. Он с силой дёрнул цепь на себя. Безжизненное тело мальчика скатилось с кучи. – Пойду, доложу хозяину. Сбросишь его в старую шахту.

* * *

…Ленц очнулся. Горячая, обжигающая жидкость текла по подбородку и щекам, пахло терпким. Перед ним стоял шаман и что-то шептал. Его глаза в темноте сверкали, как глаза кошки. Ленц никогда не видел таким шамана, и ему стало не по себе. Тот словно и не был человеком. Вид у Шаху действительно был жутковатый, да и голос шамана был странным, но в том, как он проговаривал слова на незнакомом языке, был какой-то свой, располагающий и очаровывающий ритм. Подняв руки, растопырив все пальцы и согнув колени, шаман стал крутиться вокруг себя, время от времени подпрыгивая.

Через какое-то время Ленц явственно ощутил движения шамана своим телом. А когда Шаху внезапно бросился с уступа вниз в старую шахту, Ленц отчётливо прочувствовал его падение и закричал от страха, но тут странное ощущение прошло, а на краю выступа как ни чём не бывало снова стоял шаман. Он поднёс палец к губам, приказывая жестом оставаться Ленцу на месте, и снова стал вращаться, сначала медленно, потом всё быстрее и быстрее. Ленц следил за ним, и у него стала кружиться голова, он снова чувствовал движения тела Шаху, его скорость, и в конце концов мальчику от всего этого стало совсем худо. И тут Шаху подпрыгнул к нему и стал нашёптывать в ухо непонятные слова. От тела шамана исходил сильный жар. Ленц стал задыхаться, а шаман всё шептал и шептал, и тут мальчик стал понимать его, ему стало легко и спокойно.

– Ты не должен бояться, твоё энергетическое тело очень слабое, но мы соединим твою и мою энергии, и у нас всё получится. У тебя есть нити, которые тянутся ко мне, они не дадут тебе погибнуть, тебе просто нужно их почувствовать. Сейчас мы вместе прыгнем с этого уступа вниз и выберемся из Кретано.

И в самом деле, в теле Ленца появилось незнакомое ощущение, никакими словами на свете он не смог бы его выразить. Всем своим естеством мальчик ощутил дно шахты, каждый её камушек, каждое углубление. Шаман обнял Ленца и, подтолкнув к краю, бросился с ним вниз. Сильная боль охватила тело ребёнка, его словно раздирало на части, он закричал. Боль тотчас утихла, и Ленц увидел своё тело со стороны. Оно медленно выписывало круги, потом зависло в воздухе и растаяло. Через какие-то секунды у мальчика снова появилось сознательное ощущение, как он несётся по воздуху под открытым звёздным небом над колантийскими горами. Падая на землю, ему опять показалось, что тело его раскололось и разлетелось в разные стороны, и от него остался лишь маленький осколочек. И Ленц был этим самым осколочком, комочком, который подобно утерянному птицей пёрышку парил в воздухе, плавно опускаясь вниз. Потом этот комочек стал расти и расти до тех пор, пока мальчик не обрёл вновь чувство самого себя. Он уже стоял рядом с шаманом у входа в его пещерный дом. Покачиваясь, Ленц вошёл в пещеру Шаху и рухнул без сил на пол.

Шаман тоже был вымотан. Обряд, проведённый в недрах Кретано, потребовал от него огромного психического и физического напряжения. Через минуту они оба крепко спали на единственном в доме матраце, набитом изнутри сухими травами.

* * *

…Прошёл месяц. Счастливые родители первую неделю боялись даже на минуту оставить мальчика одного в кровати. Находились рядом, отпаивая сына по совету шамана разными снадобьями. Отец читал ему новые книги, а мать кормила понемногу, но часто, выстригая и вычёсывая аккуратно колтуны на его теле. Вскоре шерсть Ленца выровнялась, заблестела и вновь стала отдавать нежной голубизной. Он быстро шёл на поправку, и вот настал день, когда родители разрешили ему пойти в степь одному. Решение это далось им с большим трудом, да и отпустили они его только после того, как шаман заверил, что теперь за Ленцем будет приглядывать его знакомый дух.

Ленц сидел в степи возле любимого камня и, по совету шамана, упражнял свои чувства. И всё для того, чтобы отправиться в небольшое путешествие в воображаемый мир. Он внимательно присматривался к камню, различая сероватые и коричневые оттенки и изучая причудливые его узоры. Проводя кончиками пальцев по тёплой от солнца и шероховатой поверхности, Ленц полностью концентрировался на своих ощущениях – слушал, как шелестит трава и шуршат ползающие по камню насекомые. Вдыхая их запах, подолгу сидел с закрытыми глазами, чувствуя и тёплый ветерок, и солнечное тепло, и биение своего сердечка. Дома он тоже постоянно упражнялся – представлял себя в мастерской отца стоящим перед его рабочим столом. Закрыв глаза, мальчик мысленно касался руками разных кусков кентаунита, чувствовал их размер и структуру, ощущал их своеобразный запах и пыльный привкус на языке.

Ленцу нравились эти упражнения. А ещё чуть позже с разрешения шамана в определённые часы он стал представлять себя в незнакомых местах. Лёгкий бриз холодил его кожу, а мальчик, ощущая запах другой земли, проводил по ней руками и ментально чувствовал чужую жизнь – незнакомых животных, птиц и насекомых. Потом он открывал глаза и осматривался вокруг себя. И всегда при этом чувствовал рядом чьё-то незримое присутствие и по научению шамана обращался к духу с просьбой сопровождать его в незнакомых местах. После окончания прогулки Ленц благодарил духа, переносил себя в своё тело и уже потом открывал глаза в своём реальном мире. Кто был тот дух, мальчик не знал, но догадывался, что тот сопровождал его по поручению шамана.

Однажды Ленц получил новый опыт. Вышло это случайно. В один из июльских дней он вместе с матерью собирал лекарственные травы в степи. Возвращаясь домой, они решили передохнуть в излюбленном месте Ленца. Мать села на траву, прислонившись спиной к нагретой солнцем каменной стене, и задремала. Ленц разлёгся посреди ярко-бордовых степных цветов-горицветов и, как обычно, закрыл глаза и стал вслушиваться в окружающий его мир. Ветерок шевелил траву, и горицветы щекотали мальчику лицо, отчего тот никак не мог сосредоточиться. Он вдыхал их нежный аромат, слушал шелест листьев и думал, могут ли цветы общаться между собой так же, как животный мир? И мальчик стал представлять себя горицветом, представлять, как в его жилах вместо крови течёт горьковатый зелёный сок, как его ноги корнями уходят глубоко в землю. И в какое-то мгновение часть его сознания слилась с одним из цветков. И вроде бы ничего не изменилось – такое же солнечное тепло и дуновение ветра, и в своём новом состоянии ему также было уютно и хорошо, как и в состоянии человека. Но вместе с этим присутствовало и новое, ранее неизведанное им ощущение. Ленц всем своим естеством чувствовал все степные травы одновременно, и при этом отчётливо ощущал самого себя. И тут он вспомнил про нити, о которых говорил ему часто шаман. Чудесные нити, которые связывают всех и вся в мироздании. И вот сейчас сознание Ленца связывалось волшебным образом не только со всей степью, но и с любым растением в этом огромном мире. Мальчик подумал о дереве, одиноко растущем в горах Кентауна, и сознание тут же перенесло его на горный хребет, притом что тело (горицвет) по-прежнему оставалось в степи. Ленц ликовал: двигаться по этим связующим нитям можно было в пределах всей планеты Коланти, чем он тотчас и стал заниматься.

Ощущение такого единства было непередаваемым, и это было настолько разумно, верно и естественно, что по-другому просто и быть не могло.

Мальчик подумал было и о других мирах, но тут его мысли неожиданно прервали:

– Рано!

И он вернулся в сознание человека. Мать ещё спала, Ленц сидел в траве и потерянно смотрел на неё. На него вдруг накатила такая беспросветная тоска по тому радостному чувству единства, которое ему посчастливилось испытать. Он ощутил на себе, насколько одинок каждый человек и какая огромная пропасть разделяет его от мироздания. И насколько узколобо и плоско человеческое мышление да и весь созданный цивилизацией мир. Ему на какой-то миг расхотелось быть человеком!

В Ленце жила огромная сила желания, которая выходила за рамки привычного на планете Коланти мира. Но после этого события в степи в его душе появилось ощущение пустоты. Зачем он здесь? Он не такой, как все, и не только по своему внешнему облику. Да, он хороший нюхач, и, добывая кентаунит, Ленц искренне радовался, что приносит миру пользу – лечебное масло помогало людям вновь обрести здоровье. Но почему подавляющее большинство людей не стремится использовать свои исключительные качества для всеобщего блага? Почему они лгут, завидуют, крадут, убивают? Почему не осознают, какое это удовольствие – служить другим и иметь между собой и остальными чудесные связующие нити?

И как ему, Ленцу, жить среди них? Как вообще можно строить отношения с таким миром?

Ведь не всегда рядом с ним будут его родители и Шаху. Может быть, он просто здесь чужой, и пришла пора возвращаться на свою историческую родину. Возможно, именно там его жизнь обретёт какой-нибудь смысл.

* * *

Шаман сразу одобрил решение мальчика вернуться в свой параллельный мир. Родители поначалу категорически были против. Но после некоторого раздумья, наконец, сдались. Ленц отчаянно нуждался в обществе, которое примет его на равных и позволит развиваться и совершенствоваться дальше. Мать с отцом прекрасно понимали, что на Коланти этого не будет.

– В конце концов, между нашими мирами останется одно связующее звено – наш уважаемый Шаху, – грустно улыбаясь и обнимая сына на прощанье, сказал отец.

Когда Ленц с шаманом перешли в пещере Шаху через пространственно-временной туннель в мир Малантики, первое, что увидел мальчик, было ярко-синее небо, на котором светило четыре солнца. Одно было огромное и ярко-оранжевое, остальные – маленькие и жёлтые. Шаху и Ленц стояли на плоской макушке гигантского дерева, и вокруг был дремучий волшебный лес из огромных дерев. Между ними по воздуху медленно плыли густые туманные облака, и за них то здесь, то там цеплялись оранжевые и жёлтые лучи четырёх солнц. И от этого облака казались какими-то по-необыкновенному радужными, от такой чудесной красоты захватывало дух. Рядом среди причудливых ветвей бегало и порхало множество мелких зверьков и птиц. А листья… Какие огромные зелёные листья росли на этих могучих деревьях! Они блестели и переливались, каким-то листом можно было запросто укутаться, словно одеялом, а теми, что побольше, – спокойно накрыть крышу глиняного дома в Кентауне.

Шаман повёл Ленца по воздушным тропам, сплетённым из веток и лиан, к соседнему дереву. Было невероятно высоко, но Ленц не боялся. Он испытывал неописуемую радость, ему казалось всё вокруг до боли знакомым по его снам. Наконец они дошли до места, где стояли небольшие аккуратные хижины.

Хайры, увидев их, оставили все свои дела и пошли навстречу. Они были белошёрстные и зеленоглазые. У каждого взрослого на голове ветвились серебристые рога, у кого – один, у кого – несколько. Ленца поразили их лица, необыкновенно одухотворённые, красивые и добрые. Хайры радостно приветствовали Ленца на незнакомом мелодичном языке и поклонились. Их приветствие показалось мальчику самым прекрасным пением на свете. Он поклонился им в ответ. Вокруг бегало много маленьких детей, они весело смеялись и, подбегая к гостям, протягивали удивительные по внешнему виду плоды.

В тот день Ленц увидел, как мирно и радостно живут его соплеменники. Они приняли мальчика с такой любовью, словно тот был для них самым дорогим и значимым существом на свете.

Прошло полгода. Ленц уже вовсю общался с хайрами на родном языке и в совершенстве овладел письменностью. Жизнь в племени радовала его душу. Среди хайров не было ни злобы, ни зависти. Взрослые постоянно трудились, но трудились с большим удовольствием. Жили все словно самые близкие и любящие родственники, почитая друг друга и заботясь обо всех членах своего общества. И у каждого была своя видовая роль. Кто-то передавал подрастающему поколению свои знания, кто-то добывал плоды и выжимал из них питательные соки. Одни хайры занимались строительством и ремонтом хижин и воздушных троп, другие собирали дождевую воду для питья, третьи умели лечить не только самих хайров, но и зверей и птиц. Хайры обладали многочисленными знаниями и умениями, и Ленц поочерёдно помогал то одним, то другим и никак не мог определиться, чем же ему таким заниматься, чтобы принести племени наибольшую пользу. Он с успехом перепробовал всё, кроме сбора лекарственных трав. Спускаться к подножию деревьев ему не разрешалось.

Сбором лекарственных растений занималась особая группа хайров.

* * *

Однажды ночью Ленц долго не мог заснуть. Мысли одна за другой теснили ему голову, и он вышел из своей хижины освежиться ночным воздухом. Тотчас же к нему подскочили маленькие зверьки, они запрыгнули к мальчику на руки и плечи и стали ластиться, а Ленц гладил их и тихо разговаривал с ними. Он уже привык, что все звери, живущие на гигантских деревьях, ласковые и всегда радуются при виде хайра. Вот и сейчас стайка зверьков последовала за мальчиком вниз по воздушным тропам, то забегая вперёд, то поочерёдно запрыгивая к нему на руки. Тропа закончилась где-то на середине дерева, дальше ходить хайрам без особого разрешения старейшин запрещалось.

Ленц перелез через канатные перила и стал спускаться вниз, осторожно перепрыгивая с ветки на ветку. Зверьки доверчиво следовали за ним. Спустившись к подножью дерева, мальчик замер. Еле уловимый запах витал в воздухе. Это был запах из его снов. Точно такой же аромат присутствовал и в скорлупе яйца, из которого вылупился Ленц. Вдруг зверьки испуганно метнулись вверх, мальчик услышал за спиной шумное сопение и оглянулся. Неподалёку от него стоял совсем юный анк (наверное, по возрасту он был таким же, как Ленц). Это был новый представитель породы «анкообразных». На невыразительном лице под плоским узким лбом бессмысленно взирали на мир голубые глаза. Он время от времени что-то бессвязно бормотал и чесал пятернёй свою промежность. Ленц по отцу наполовину был анк, и от вида этого маленького полуанка-полуживотного он пришёл в ужас. Его испугала сама мысль, что он сам мог стать таким, если бы шаман не перенёс его в свой мир. И этот ужас заставил его бежать. Ленц схватился за ветку, быстро подтянулся и помчался вслед за зверьками. Только добравшись до воздушной тропы, мальчик остановился и перевёл дыхание.

Теперь юноша знал, в чём смысл его жизни и чему он посвятит всего себя без остатка. Он возродит цивилизацию анков, а поможет ему в этом Шаху. Но для начала ему придётся понаблюдать за полуанками и отобрать нескольких для возрождения в них разума.

«Мы все связаны едино во Вселенной!» – вспомнились ему слова из книги про одинокого странника.

* * *

…Густые радужные облака плыли по воздуху. Ленц стоял у самого края макушки дерева, которое росло обособлено от других гигантских дерев и соединялось с ними единственной и невидимой глазу воздушной тропой. Только немногие посвящённые знали о ней. На этом дереве и жил последние два года Ленц со своими подопечными анками.

Ленц – один из самых молодых магов племени хайров – вместе с Шаху сделали невозможное: они разыскали в тонких мирах несколько потерянных душ анков и вернули их в тела. Разумными те не стали, но какие-то проблески разума у них всё-таки появились. По крайней мере, голод и боль они стали чувствовать. А месяц назад у одной из самочек Ленц самолично принял роды. Разбив оранжевое яйцо и бережно вынув оттуда младенца, он отдал его матери. И та поначалу стала старательно вылизывать малыша языком, а когда младенец заплакал, прижала к себе и дала малышу грудь. Было ясно, что ребёнок с рождения чувствует голод и холод, а у матери присутствует материнский инстинкт. А сегодня младенец улыбнулся и потянул к Ленцу свои ручки. И тот мог поклясться всеми богами: в глазах самки он увидел гордость за своего малыша. Цивилизация анков возрождалась.

* * *

Ленцу не терпелось поделиться успехами с Шаху, но тот по непонятной причине давно не появлялся в их местности. И тогда, несмотря на строжайший запрет шамана, юноша решился самостоятельно попробовать переместиться в его пещеру. К тому же он очень соскучился по своим родителям. Учитывая временные различия обоих параллельных миров, Ленц собирался отсутствовать у себя дома всего лишь пару часов. Но что-то пошло не так.

Пройдя пространственно-временной коридор, он очутился на берегу огромного водоёма, и это не был мир планеты Коланти. Отдыхающие на пляже заметили необычного молодого человека и стали показывать на него пальцем. Многие достали какие-то устройства и, подойдя поближе, направили их на Ленца. Один из представителей этой толпы подошёл к нему вплотную. Увидев спокойное и приветливое лицо юноши, стал бесцеремонно рассматривать его и трогать руками белоснежную шерсть. И толпа, осмелев, тоже приблизилась почти вплотную. Ленцу стало не по себе, но он быстро взял себя в руки, улыбнулся и уважительно поклонился жителям неизвестного мира. На ум снова пришли слова из книги про одинокого странника:

«Мир огромен, и он для всех. Мы все связаны едино во Вселенной».