Текст книги "Перевернутый. Шут"

– Избавился от тела, бросив его на самом видном месте по пути в бальный зал? – Пьер нарочито вздохнул – Не смеши меня. Убийца мог спрятать тело где угодно, как он сделал с телами моей кузины и ее семьи.

– Ты так говоришь, словно тебе приходилось самому избавляться от мертвых тел. – Франсуа, обернувшись и прищурившись, посмотрел на Пьера.

– Когда ты живешь в колониях, особенно в колониях, которые принадлежат короне Англии, тебе приходится заниматься этим время от времени, – развел руками Пьер. – Ничего необычного.

– Если бы сейчас мой отец услышал твои слова, то он непременно утвердился бы в том, что убийство Камиллы дос Чиччо и семьи твоей кузины – это твоих рук дело.

– Но разве я уже не нахожусь в списке подозреваемых у твоего отца? – усмехнулся Пьер. – К тому же у него нет никаких доказательств того, что это именно я пролил их кровь. Меня не было в Париже и даже во Франции, когда моя кузина Маргарита и ее Муж Леонардо Сер ди Минно вместе с их дочерьми пропали. Также я не никогда не видел и не слышал об Элисе Карон Биссет и, под конец, ничего не имел против Ричарда Дос Чиччо и его семьи. Опираясь на это, у меня нет причины, по которой мне бы вдруг пришло на ум убить его единственную дочь, Камиллу Дос Чиччо. К тому же я ее не видел весь вечер, даже когда Марье Луиза Ле Мойн подошла ко мне со своими подругами. Как это делает меня убийцей, когда против меня нет никаких доказательств?

– Логично и я с тобой полностью согласен. Однако ты же знаешь моего отца, – Франсуа тяжело вздохнул. – В последние время он предпочитает находить легкие пути и решения, даже если он и понимает свою неправоту, то все равно настаивает на своем.

– Это случайно не из-за твоей мачехи Розанны? – осторожно спросил Пьер.

– Скорее всего. Она пропитала сознание моего отца ядом и он находится под ее чарами. Все что я делаю, чтобы закрыть это расследование и поймать убийцу, мой отец забирает себе, оставляя меня в своей тени.

– Разве нет какого-нибудь выхода из этой ситуации? Я не помню, каким был твой отец до того, как в его жизни появилась Розана, но он, по твоим словам, точно не был таким, как сейчас, и я тебе верю.

– Нет, он не был таким, но я не думаю, что он когда-нибудь станет прежним, – Франсуа отрицательно покачал головой. – Только чудо сможет спасти его. Так или иначе, – Франсуа снова посмотрел на двоюродного брата, – позволь мне поинтересоваться, что произошло между тобой и Марье на маскараде. Она была расстроена.

– То, что произошло между нами, тебя не касается, Франсуа, – Пьер слегка помрачнел. – Это касается только меня и ее.

– Это касается меня тоже, так как Марье Луиза Ле Мойн – моя невеста. – Франсуа сделал ударение на последних словах. – И я не потерплю оскорблений в ее сторону.

– Я не оскорблял ее. Я всего лишь сказал ей правду, предупредив, что она может причинить ей боль. – Пьер развел руками. – Марье предпочла услышать правду, несмотря на мое предупреждение. Я ни в чем не виноват.

Франсуа еще несколько секунд смотрел на кузена, прожигая его взглядом, словно собираясь испепелить его, прежде чем вернуться обратно к бумаге и перу на столе.

– Франсуа, ты прекрасно знаешь, что я никогда не смогу причинить вред Марье Луизе Ле Мойн. То, что я сейчас делаю, это для ее пользы.

– Что-то – это что? – спросил Франсуа, не отвлекаясь от работы. – И мне кажется, что бы это ни было, это больше для твоей пользы, чем для Марье.

– То, что я вырвал Марье Луизу Ле Мойн из своей жизни, не означает, что я сделал это для своей пользы, – Пьер закатил глаза.

– Ты называешь ее полным именем, даже когда ее нет рядом.

– Я отношусь к ней с уважением, – не сдавался Пьер. – По крайней мере, я так это вижу.

– Ну-ну.

– Мы действительно прямо сейчас будем спорить об этом? Во всяком случае, Марье Луиза Ле Мойн находится в безопасности.

– Вот этого я гарантировать, к сожалению, не могу, – Франсуа тяжело вздохнул. – Мне очень не нравится, что какой-то мужчина шлялся около ее дома. К тому же он обронил нож, который, как потом благодаря тебе выяснилось, оказался отравленным. Это не похоже на случайность, когда человек ошибся домом или что-то в этом роде.

– Я согласен, но постарайся иметь в виду, что этот человек также мог выслеживать не Марье Луизу Ле Мойн, а кого-нибудь из слуг. Я понимаю, что это тяжело принять, но так тоже могло произойти.

– Я хотел бы так думать, но, к сожалению, это не так просто. Ты и я знаем Марье с самого детства, и если вдруг, кто-то решил причинить ей вред или убить ее, то я не могу понять его мотивы. Она такая хрупкая и добрая, никогда не причиняет никому вреда. К тому же… – Франсуа снова обернулся к двоюродному брату, собираясь закончить начатое, но у него не получилось:: – Что с тобой, Пьер?

Пьер сначала непонимающе взглянул на кузена, прежде чем опустить свой взгляд и посмотреть на свои руки. Кожа Пьера побелела и, горящие тусклым голубым светом вены стали видны из-под неё. Его глаза также поменяли цвет и стали золотистыми.

– Странно, – пробормотал Пьер, поднимая руку и задумчиво рассматривая ее. – Такого никогда не происходило.

– Такого – это какого? – не понял Франсуа.

– Когда энергии и мои суперсилы начинают показываться сами по себе. Это опасно, – молодой человек, сверкнув глазами, посмотрел на кузена.

Хотя если подумать, то Пьер прекрасно понимал, почему энергии в нем вдруг неожиданно начали проявляться таким образом. Он почувствовал, как его сердце сжалось, когда он представил, что Марье угрожает опасность. Но это так же могло быть из-за стресса, который тяжкой ношей лежал у него на плечах, мешая спать и наполняя его сны кошмарами. Да, конечно, Пьер знал, как пользоваться энергиями и владеть ими так, чтобы он мог проводить несколько дней или больше без надобности во сне, пище, а иногда и воде. Но, несмотря на то, что молодой человек понимал, насколько опасной была подобная практика, Пьер продолжал ее использовать все чаще и чаще, надеясь, что в конце концов что-то произойдет, что-либо заберет его энергии вместе с суперсилами и он наконец-то станет нормальным человеком, что было довольно глупой надежной. Либо же он наделся, что в конце концов доведет себя до такого состояния, что смерть станет единственным выходом и он сможет покоиться с миром, не волнуясь о том, что кто-то узнает о его необыкновенных способностях.

«Я яд… я смертельный яд», – эта мысль часто посещала Пьера, именно в его самые темные моменты, когда он чувствовал себя особенно тяжело и неприкаянно, фактически позволяя темноте завладеть им. Хотя молодой человек считал, что он уже давно провалился во тьму и что из нее не было никакого выхода. Все, что ему оставалось делать, это продолжать вязнуть в этой тьме все больше и больше.

– Это действительно опасно. Очень опасно, – согласился Франсуа. – Есть ли способ предотвратить это, как ты думаешь?

– Я думаю, что это просто результат посещения вчерашнего маскарада и сумасшедшей ночи. – Пьер тяжело вздохнул, опустив руку. – Много чего случилось. Я даже не смог уснуть, когда вернулся домой, несмотря на то что был очень уставшим.

– То есть ты не спал совсем? Если бы я знал это, то я не послал бы тебе письмо утром с просьбой приехать как можно скорее.

– Мне, так или иначе, нужно было с тобой поговорить, как я и сказал ранее. И мне удалось немного поспать, что закончилось очередным кошмаром, который повторяется у меня с детства, и Саймоном, стучавшимся в мой кабинет с криками.

Франсуа не выдержал и рассмеялся, представив, как Пьер пытается поспать и как его младший брат начинает стучаться в дверь, сначала кулаками, а потому различными предметами, стараясь разбудить его.

– Что смешного в том, что мне снятся кошмары? – Пьер, сверкнув глазами, посмотрел на кузена, пытаясь прожечь того взглядом. Тщетно! Франсуа, скорее всего, выработал стойкий иммунитет на подобные выпады в свою сторону.

– Я смеюсь не на над этим, – Франсуа начал быстро успокаивать Пьера. – Я просто представил, как маленький Саймон ломится к тебе в кабинет, и это выглядит очень смешно.

– Ничего смешного не вижу, – сухо ответил Пьер, хотя он прекрасно понял причину веселья своего кузена. Если бы не ситуация и не происходившие в последнее время события, то Пьер тоже бы сейчас присоединился к Франсуа.

* * *

После разговора с Франсуа Пьера не покидало неприятное чувство, от которого он никак не мог избавиться. Камилла была убита, Изабелла упала в обморок и теперь находилась не в лучшем состоянии. Франсуа не понравилось то, как Пьер обошелся с Марье Луизой Ле Мойн.

Одно Пьер точно знал, что разящая правда важнее для него, чем собственное сердце или сердца других. Но, чтобы найти правду и поймать убийцу, Пьеру сначала нужно было успокоить свои мысли и отправиться туда, где он сможет это сделать. Когда в голове спокойно, то дела идут лучше.

Немного подумав и вздохнув полной грудью, молодой человек направил коня в центр города, где, спешившись, привязал его около Публичной библиотеки, с хранителем которой был знаком. Пьер знал, где лежал запасной ключ от нее. Найдя ключ под одной из маленьких бочек с цветами, молодой человек отворил дверь, вошел в библиотеку и взял свечку, которую он смог зажечь с помощью своих суперсил.

Да, находиться в чужом помещение, когда оно закрыто, было странно, но опять отметим, что Пьер был знаком с хранителем и всегда посещал это место, несмотря на запрет своего отца. Когда-то отец Пьера и хранитель Публичной библиотеки были хорошими друзьями, но, по словам матери Пьера, произошел какой-то конфликт, как черная кошка между ними пробежала, и когда-то близкие друзья разошлись в разные стороны и больше не разговаривали друг с другом. Но этот конфликт не поменял отношения Пьера и хранителя библиотеки Эрика дос Джи, и молодой человек продолжал быть желанным гостем и посетителем в любое время, даже посреди ночи. Эта тихая библиотека стала для Пьера одним из его убежищ, когда в его жизни происходило что-то неладное или когда его родители устраивали скандал, который был слышен на весь дом. Пьер всегда приходил сюда и погружался в книги, которые он уже не раз прочел, но истории всегда казались ему свежими и захватывающими.

Пьер также был близок с Лили дос Джи, женой Эрика. К сожалению, по какой-то причине Лили была лишена возможности иметь детей, поэтому она видела в Пьере своего собственного сына, он вырос у нее на глазах, из-за чего еще больше был ей дорог. Лили часто говорила Пьеру, что если ему нужна помощь, неважно, в чем и когда, то он может обратиться к ней, и она постарается ему помочь, за что Пьер был ей благодарен. Пьеррет Энгалиас де Сент-Джули вложила много сил в то, чтобы дать Пьеру почувствовать свою материнскую любовь. Молодой человек находил это странным, но он знал и прекрасно понимал, насколько сильно любила его Пьеррет как собственного сына, и он любил ее как свою мать. Можно сказать, Пьер видел Лили дос Джи больше как свою няню или любящую тетю.

Пьер зажег побольше свечей и открыл окна, чтобы в помещение стало достаточно светло. После, сняв свой дорожный плащ и камзол, бросил их на стул, прежде чем подойти к полкам, заставленным различными книгами, которые притягивали его к себе. Слабо улыбнувшись, он подошел к полке, на которой стояли книги на латинском языке, и, протянув руку, взял одну из них, открывая на первой попавшейся странице. Пьер сразу же узнал книгу, в которой была собрана различная информация о языках, которую он прочел много раз, каждый раз узнавая что-то новое. Именно благодаря этой книге у него появилось желание выучить как можно больше языков и на данный момент он свободно владел французским, английским, испанским, итальянским и латинским.

– Сколько лет я тебя знаю, первая книга, которую ты берешь, когда ты сюда приходишь, – это книга моего покойного брата.

Пьер вздрогнул и посмотрел в сторону двери, которая вела из библиотеки в дом. В дверях, закутанная в халат и в широкую накидку, стояла невысокая пожилая женщина с темно-седыми волосами и бледным узким лицом, на котором сияла мягкая добрая улыбка.

– Лили дос Джи? – выдохнул Пьер, с трудом узнавая в постаревшей женщине человека, которого он знал.

– А кто же еще? – Лили начала неспешно подходить к нему, и его сердце дрогнуло, когда он заметил, что женщине приходилось опираться на трость при ходьбе. – Мне было интересно, наступит ли такой день, когда я снова увижу тебя, – продолжила говорить она с теплотой в голосе. – Я знаю тебя столько лет, видела, как ты вырос в такого замечательного и красивого юношу. Боже мой, в какого красивого молодого человека ты вырос!

Лили дос Джи была женой хранителя библиотеки, и Пьер удивился, что она находилась здесь в столь позднее время суток. Хотя он так же был удивлен, что из всех мест он по какой-то причине пришел именно сюда, когда Пьер мог просто отправиться домой, поехать обратно в лес или просто прогуляться по полупустым улицам города.

Молча отложив книгу на стол, стоявший рядом молодой человек быстрым шагом сократил оставшееся расстояние между ним и Лили, обняв ее. Женщина крепко обняла Пьера в ответ, улыбаясь и чувствуя, как слезы начинают наворачиваться у нее на глазах.

– Я побеспокоил вас своим приходом? – выпустив Лили из своих объятий, начал задавать ей вопросы Пьер – Вы выглядите уставшей.

– Что ты, что ты. Ты меня не побеспокоил. Что касается усталости, я плохо сплю в последнее время, – засмеялась Лили, вытирая слезы. – С возрастом мне становится все тяжелее и тяжелее засыпать. Обычно, конечно, я попытаюсь что-то с этим сделать, но сегодня Бог заставил меня провести еще одну бессонную ночь. Скажи мне, мой дорогой, давно ли ты в Париже?

– Я вернулся три недели назад, – Пьер помог женщине подойти к столику и отодвинул для нее стул. – Я прошу прощения, что не смог навестить вас раньше.

– Не надо никаких извинений, мой дорогой, – Лили посмотрела на него глазами, которые были полны любовью и нежностью. – Главное, что ты пришел и что ты писал мне письма, не забывая о старой Лили дос Джи.

– Никакая вы не старая, – Пьер сел напротив неё на стул, на котором лежали его вещи. – В моих глазах вы всегда полны жизни, красоты и энергии.

– Благодарю за комплимент, – улыбнулась Лили, внимательно разглядывая Пьера. – Боже, я глазам не могу своим поверить. Прошло столько лет, за которые ты до неузнаваемости изменился.

– Это хорошо или плохо? – поинтересовался Пьер.

– Ты вырос, что, конечно же, хорошо. Расскажи мне, Пьер, как у тебя дела с того момента, как ты вернулся в Париж? Как поживают твои родители? А младший брат?

– Я бы солгал, если бы сказал, что у моих родителей все хорошо. Отец большую часть времени проводит вне дома, и недавно моя мать обнаружила, что у него роман за ее спиной, из-за чего отношения сейчас между ними снова ухудшились. Помимо всего этого мама недавно слегла из-за переживаний и проблем с сердцем, которые начались у нее в этом году или чуть раньше, – Пьер тяжело вздохнул, но ему было приятно, что он мог поговорить с кем-то, не волнуясь о том, какие будут последствия разговора и сказанных им слов. – Вы же слышали о том, что мою кузину и ее семью убили? Моя мать была очень близка с Маргаритой – она была для нее как родная дочь, и мне кажется, что шок и стресс из-за ее потери повлиял на здоровье матери. А Саймон… – улыбнулся при мысли о его брате – он полон жизни и энергии. Можно сказать, что он похож на маленького щенка, который постоянно хочет играть.

– Я сожалею, что темнота накрыла твой родной дом, – сказала Лили и протянула руку, чтобы положить ее на руку Пьера, лежавшую на столе. – У Бога есть свои планы и нам остается всего лишь довериться ему.

– Я знаю об этом, – слабо улыбнулся Пьер. – Позвольте мне поинтересоваться о вашем здоровье, моя миледи. Как вы себя чувствуете? Часто ли вас беспокоит бессонница?

– Часто, мой дорогой, часто. Но я к этому уже привыкла, тем более я страдала бессонницами еще в молодости, но не так часто, как сейчас. Так что они мне знакомы давно, – женщина убрала руку с руки Пьера.

– А что случилось с вашей ногой? – Пьер кивнул на трость. – Я не помню, вы писали, что сломали ногу.

– Я просто не хотела тебя беспокоить, и я ногу не ломала. Я упала с последних ступенек лестницы, подвернув ногу, больше полугода назад. У меня неожиданно закружилась голова, и я упала в обморок. Врач, к сожалению, приехал поздно, и я не получила правильного лечения сразу, из-за чего мне теперь, как ты видел, приходится прибегать к помощи трости при ходьбе.

– Ваша нога болит? – сердце Пьера сжалось после слов женщины.

– Она сильно болела вначале. Сейчас уже не так сильно и не так часто, что позволяет мне более-менее нормально ходить и не морщиться от боли каждый раз, когда я наступаю на больную ногу.

– Мне жаль, что такое с вами случилось.

– Теплая и заботливая черта Пьера, которая мне знакома, – Лили улыбнулась. – По тебе тяжело сказать, что ты имеешь подобную черту характера, особенно сейчас, когда тени холодности и недоверия выражены на твоем лице.

– О чем вы? – Пьер слегка наклонил голову на бок, непонимающе посмотрев на нее.

– Расскажи мне все, Пьер, – продолжила Лили. – Все, о чем тебе тяжело говорить с остальными. Излей мне свою душу, чтобы тебе стало легче, ведь ты желаешь избавиться от груза, лежащего на твоем сердце, но ты боишься, что люди негативно отреагируют на тебя. Что за камень лежит на твоем сердце?

Молодой человек не ответил и перевел свой взгляд в сторону на полки, не зная, что сказать. Лили дос Джи в узких кругах была известна как гадалка, ясновидящая или чаще таких называли более известным словом ведьма. Но, к ее счастью, о ее способностях знали очень немногие. Пьер был одним из них. Если бы у Пьера не было бы суперспособностей и сил, то он сказал бы, что не верит в магию и что ее не существует. Но он не мог так поступить потому, что сам владел магией или, по крайней мере, тем, что он считал магией.

– Это не то, что я хотел бы с кем-либо обсуждать, даже с вами, – наконец-то прервал молчание Пьер. – Я много лет, может быть, даже всю свою жизнь держу это в себе, и я привык к скрытности.

– Привык держать это в себе или привык к мысли, что люди негативно отреагируют на тебя?

– И то, и другое.

Между Пьером и Лили дос Джи снова повисло молчание. Пьер чувствовал на себе взгляд Лили и не смел повернуть к ней голову, чтобы встретится глазами, боясь, что она прочитает то, что он не хочет знать.

– Тяжесть, которую ты накопил за все долгие годы жизни, – снова прервала молчание Лили, продолжая рассматривать юношу, словно пытаясь запомнить каждую черту его лица, – вопросы, на которые ты ищешь ответы. И ответы на них лежат ближе, чем тебе кажется.

Пьер с удивлением повернулся к Лили.

– Да, да. Не надо так удивленно на меня смотреть, – Лили снова улыбнулась. – Если ты доверишься мне так же, как ты делал, когда был еще ребенком, то я уверена, что я смогу помочь тебе. Меня же зовут ясновидящей не просто так.

– Я не верю в магию, – соврал Пьер. – Я верю, что если человеку нужно чего-то добиться, то он должен прибегать к своим знаниям и умениям, а не к таким вещам, как магия, которая, скорее всего, не работает, и он больше потеряет своего времени, за которое он мог бы далеко продвинуться.

– Разве я сказала, что собираюсь использовать магию? – нахмурилась женщина – Нет, не думаю. К тому же я слишком стара для нее.

– Вы сказали, что вы ясновидящая.

– Но это не означает, что я постоянно использую магию. За всю свою жизнь единственная вещь, которой я владела и которую большинство людей обзывают магией, – это Таро карты, – начала объяснять Лили. – Но я никогда не использую их, если человек, с которым я работаю, этого не желает. Тем более помочь можно и простыми словами в разговоре.

– Таро карты? – переспросил молодой человек. – Что это?

– Карты Таро представляют собой систему символов, которая используется для гадания и помогает человеку заглянуть в будущее, настоящее и, может быть, прошлое. Смотря на ситуацию, разобраться в проблемах, получить ответы на все интересующие его вопросы, – начала объяснять Лили. – Моя бабушка была ясновидящей, и я пошла по ее стопам, она передала мне свою колоду карт, которые я всегда ношу при себе, – Лили положила руку на мешочек, который был прикреплен к ее поясу. – Таро способны предупредить о грядущих переменах, помочь решить различные вопросы или помочь сделать непростой выбор. Они помогают понять истинное предназначение человека или ситуации и узнать причину его проблем. Все зависит от того, кто гадает, но я считаю, что Таро карты – это отличный инструмент, к которому стоит время от времени прибегать.

– Другим словом, это магия.

– Можно и так сказать, но я так не считаю.

– Я не думаю, что мне как-то или чем-то можно помочь, – Пьер отрицательно покачал головой. – Если бы что-то было возможным, то тогда помощь уже давно бы пришла.

– У Бога всегда свои планы. Откройся мне, и я постараюсь тебе помочь.

– Я знаю, что ничто не вечно, но я все равно не могу покончить с этим, – наконец-то сдался Пьер, понимая, что единственный человек, с которым ему можно быть полностью честным, – это Лили дос Джи, иначе он постепенно сойдет с ума. – Я яд. Я опасный яд в жизни людей, которые мне важны и которых я люблю. Слишком могущественен. Если я буду дальше колебаться и не покину эту страну, оставив всех и все, что мне дорого, то я представить не могу, какие будут последствия. Мир вокруг меня теряет цвета, и он не радует меня больше, как когда-то это делал, когда я еще был ребенком. Люди должны отказаться от меня и забыть для своей же безопасности, но они этого не знают, а у меня не хватает мужества им об этом сказать, прежде чем яд начнет распространяться повсюду, если уже не начал. Меня тошнит уже от этого замкнутого круга.

– Какие тяжелые мысли и слова, – произнесла Лили. – Я чувствую их тяжесть в воздухе и понимаю, что ты держал их в себе долгое время. Что заставило тебя стать таким?

– Просто я всегда чувствую себя как посторонний и в конце концов я все больше и больше начинаю разочаровываться в себе, – пожал плечами Пьер. – И построить стены вокруг меня и не пускать кого-либо внутрь казалось правильным поступком.

– Но это на самом деле неправильный поступок, мой дорогой.

– Даже если он неправильный, это единственное, что заставляет меня продолжать идти вперед по жизни.

– Но ты идешь по этой тропе совершенно один, – беспокойство было слышно в голосе Лили.

– Я выбрал идти по этому пути в одиночку, и я не сожалею, что принял такое решение, – твердым голосом сказал Пьер.

– Сейчас ты не сожалеешь, но придет время, когда твое мнение поменяется. Поверь мне.

– С чего вы так решили?

– Я вижу и чувствую тени, идущие и преследующие тебя повсюду, – Лили рукой указала на пространство вокруг нее и Пьера. – Ты их не видишь, но они всегда с тобой. Я видела их, еще когда ты был ребенком. Чем больше ты рос, тем больше теней начало преследовать тебя. Мне непонятно, это тени твоих страхов или поступков, которые ты боишься совершить или твои мысли… или, может быть, все три в одном.

– Тени? – переспросил Пьер, на что Лили молча кивнула, и Пьер усмехнулся, снова отворачиваясь в сторону. – Почему меня это не удивляет?

– Потому, что где-то в глубине себя ты знаешь об этом.

– Возможно, но я так не думаю, – Пьер отрицательно покачал головой. – Есть вещи, которые невозможно изменить, и большинство этих вещей – часть меня. Я не могу справиться с этим и порой боюсь себя. Мои стены, которые я построил вокруг себя, чтобы защитить людей, плотные, и я останусь в них, чтобы никому не причинять вреда. Может быть, однажды, я позволю кому-то пройти сквозь них, но это точно не произойдет в ближайшее время.

– Что случилось, что заставило тебя замкнуться в себе? – поинтересовалась Лили. – Ты всегда казался жизнерадостным и счастливым.

– Я просто носил маску, чтобы никто не знал, как я себя чувствую, – Пьер продолжал смотреть в сторону. – Ситуации повторялись, нанося мне боль, и близкий мне человек посмеялся надо мной, унижая перед другим важным для меня человеком, из-за чего я как раз и принял неожиданное решение покинуть Францию. За все годы, пока я был в колониях, я смог стать тем, кем есть сейчас, но нанесенные оскорбления и раны, которые я терпел все годы до своего отъезда, остаются свежими и глубокими в моем сердце. Все, что люди когда-то говорили мне, похоже на ложь, и они скрывают правду под своими масками, разрывая меня на части, пронзая меня и сводя с ума. Я ненавижу и презираю все и всех, и чем скорее я отсюда уеду, тем скорее мне станет легче на сердце и я смогу найти умиротворение и покой.

– Прости людей, которые нанесли тебе боль, – посоветовала Лили. – Я, конечно, не знаю, что произошло, но прощение – это лучшее, что любой человек может сделать.

– Прощение? – засмеялся Пьер. – В благородном сообществе такая вещь как прощение не существует. Люди больше беспокоятся о материальных благах и ценят их – это золото, серебро, деньги, роскошные дома, дорогие одежды, секс и статус. Перечень можно продолжить. А такие вещи, как прощение, сострадание или любовь, для благородного общества, к сожалению, находятся на самом последнем месте, если они вообще есть.

И снова неловкая тишина. Капли дождя начали стучать по окнам, и молния мелькнула в окне, после которой послышался раскат грома. Молодому человеку на какой-то момент стало интересно, почему погода вдруг так резко поменялась, как будто она знала о том, как тяжело и одиноко Пьер чувствовал себя. Или же он просто отвык от серой осенней погоды в Европе.

Лили дос Джи медленно поднялась из-за стола и прошла через дверь в дом, оставляя Пьера одного наедине со своими мыслями. Пьер вздохнул, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула, закрыл глаза, прислушиваясь к мерному шуму дождя на улице, который успокаивал его.

Скрип вновь открывающейся двери заставил Пьера вздрогнуть. Открыв глаза, он посмотрел в ее сторону и увидел, как Лили дос Джи вернулась в библиотеку с подносом в руках. Вскочив с места, Пьер подбежал к женщине, забирая у нее поднос с чаем, чтобы ей было легче подойти обратно к столу, не перенапрягая больную ногу. Женщина поблагодарила Пьера и, вернувшись к столу, разлила по чашкам чай, прежде чем сесть.

– Твой любимый травяной чай, – заботливым голосом сказала Лили. – Может быть, он поможет тебе расслабится, как когда ты был еще маленьким.

– Благодарю, – улыбнулся Пьер, отпивая немного горького, но в то же время сладкого чая из чашки. – Этот чай возвращает много воспоминаний из детства, что мне нравится.

– Ты всегда просил заваривать тебе этот чай, каждый раз когда ты прибегал к нам в гости. – Лили взяла свою чашку и вдохнула аромат напитка. – Я находила это странным, что мальчик прибегал в библиотеку моего мужа, несмотря на то что дом твоего отца находился в другой части города.

– Я пользовался лошадьми и каретами, – пояснил Пьер.

– Все равно, я находила это странным, – Лили отпила своего чая и поставила чашку на стол – Есть ли еще что-то, чем ты хотел бы поделиться со мной? Что-то, что могло бы помочь мне понять тебя немного больше и попытаться помочь.

Пьер пожал плечами, отпивая еще немного чая.

– Я боюсь, что нет, – наконец сказал он. – Все настолько запутанно, что будет лучше, если я оставлю вещи такими, как они сейчас есть.

– Столько лет прошло, но что-то тяжелое продолжает лежать у тебя на плечах и на сердце. – Лили тяжело вздохнула. – И тени прошлого, будущего, страха, потери и тяжелая плата продолжают преследовать тебя. Прости, я начинаю повторяться.

– Лили дос Джи, прошу, не надо извиняться передо мной, – запротестовал молодой человек, прежде чем, немного подумав, задал следующий вопрос, чуточку сменив тему разговора. – Вы сказали ранее, что Таро карты могут помочь человеку понять его истинное предназначение и дать ему ответы на его вопросы. Как такое возможно?

– У каждой карты есть свое значение и послание, которые зависят от энергии гадающего человека, – начала объяснять она. – К примеру, скажем, ко мне пришел человек с плохими намерениями, и он просит погадать ему на картах, чтобы понять, сбудется ли то, что он задумал. Когда я буду гадать для него, я буду чувствовать и видеть много негатива, что будет не самым приятным для меня. Если же ко мне придет человек с хорошими намерениями, то энергии могут поменяться или тоже быть негативными. Сказать честно, мне сложно это объяснить. Все зависит от человека и его намерения, с которыми он пришел ко мне на гадание.

– И для многих людей вы гадаете? – поинтересовался Пьер.

– Нет, – твердо ответила Лили, отрицательно качая головой. – Только небольшой группе людей я известна как ведьма, и большинство моих посетителей всегда оказываются девушками, ищущими различные заклятия для любви или приходившие гадать на свое будущее.

– Заклятие любви?

– Наивные и глупенькие девочки, которые верят, что подобное существует, – Лили закатила глаза. – Я отказывала им, так как я не верю в заклятия и чары и не работаю с подобным. Заклятие любви… если человек не любит тебя, то зачем тогда стараться сделать так, чтобы он тобой заинтересовался?

Пьер не сразу ответил. Слова женщины о том, что не нужно стараться влюбить в себя определенного человека, отдавались в его голове, и он был абсолютно с ними согласен. Однако он не мог помочь себе и мысленно вернулся в один прекрасный вечер на бал, чтобы сказать человеку, кому его сердце принадлежало, о своих чувствах. Молодой человек, моргнув, прикусил нижнюю губу и помотал головой, не позволяя мыслям унести его еще дальше в прошлое.

– С тобой все хорошо, мой дорогой? – Лили озабоченно посмотрела на Пьера.

– Да, со мной все хорошо, – Пьер заставил себя улыбнуться, несмотря на то, что грусть и тоска окутали его сердце. – Мне просто было интересно узнать, как работают карты.

– Лучший способ узнать и понять, как работают карты Таро, – это получить чтение. Давным-давно я была такой же, как ты, не верила в магию, астрологию и тому подобное. Ну, на самом деле я в основном их не понимала, несмотря на то что моя бабушка мне все объясняла раз за разом. Однако как только я получила от нее гадание и чтение на картах, я начала понимать, как на самом деле работают карты Таро и все вокруг меня.

– Что вы спросили на чтении? Если вам удобно об этом говорить.

– Я, как и всякая другая наивная и глупая девушка, спросила свою бабушку о своем будущем, что, я считаю, не самое лучшее спрашивать и знать о подобном.

– Но почему? – не понимал молодой человек. – Разве не интересно знать о своем будущем? К тому же вы сказали, что Таро карты могут помочь и предупредить о грядущих переменах.