Текст книги "Уроки страсти"

Кармелита взмахнула рукой, отметая ее попытку оправдаться.

– Я научилась английскому в Неаполе, когда жила там вместе с Джулией и ее покойным мужем. – Кармелита указала подбородком на синьора Тарпетту, который пристально наблюдал за ними, разговаривая со своими спутниками. – Он не любит, когда обитатели виллы спускаются в город. Опасается, как бы они не развратили подданных его крохотного королевства.

– Они часто бывают здесь?

– Нет. Для большинства из них мы всего лишь селяне, делающие местный пейзаж более колоритным.

– А синьор Гринвуд? Разве он не общается с местными жителями?

– Иногда. Правда, в прошлом году бывал здесь довольно часто. Однажды, вернувшись сюда, он привез с собой Джулию. – Кармелита бросила на Тарпетту презрительный взгляд. – Он хотел жениться на ней. И хотя притворяется, будто теперь ни за что ее не примет, все знают, что он приползет на карачках, стоит ей сделать вот так. – Она щелкнула пальцами.

Женщины захихикали, очевидно, догадываясь о предмете их разговора, и придвинулись ближе. Кармелита снова уставилась на Федру:

– Я ношу черное в знак скорби о карбонарии, который погиб, когда король уничтожил республику. Если вы не вдова, то почему носите траур?

– Вообще-то я скорблю о своем отце, но одежда здесь ни при чем. Просто черное не так быстро пачкается.

Кармелита перевела ее слова остальным женщинам. Те закивали.

– Вы ходите с распущенными волосами и непокрытой головой. Но я не думаю, что вы путана. Любовницы, которые приезжают сюда с мужчинами, всегда модно одеты.

Наверное, вы поступаете так, чтобы натянуть нос таким типам, как наш Тарпетта?

– Возможно. – Федра устремила взгляд на залив, видневшийся в отдалении. – К мистеру Гринвуду часто приезжают гости?

– Да. У мистера Гринвуда много друзей. Хотя он не один из нас, многие здесь богатеют за счет денег, которые он тратит.

– Как семья тех мальчишек, что нашли бронзовую статуэтку?

– Я не слышала ни о какой статуэтке. Такие находки обычно держат в секрете, чтобы ни с кем не делиться, если в том же месте обнаружится что-нибудь еще. Мистер Гринвуд любит старинные вещи.

Кармелита бросила взгляд на мужчин, наблюдавших за ними.

– Их бесит, что вы здесь так долго сидите. Надеюсь, вы посидите еще немного им назло. Расскажите нам о своей жизни в Англии. Видите, никто не уходит в надежде услышать от вас что-нибудь интересное.

Федра не заставила себя упрашивать. Кармелита переводила, женщины улыбались и хихикали, дивясь услышанному.

К ним нерешительно приблизилась девушка не старше восемнадцати лет. Осторожно протянув руку, она погладила рыжие волосы Федры.

Федра не возражала против подобной фамильярности, в отличие от мужчин, наблюдавших за ними с другой стороны площади. Раздался резкий окрик. Один из стариков покинул свой пост и шагнул вперед, сердито хмурясь и жестами призывая девушку к себе.

Понурив голову, та испуганно поспешила к нему навстречу. Он схватил ее за локоть и потащил вверх по улице, уводя прочь.

– Это ее свекор, – сообщила Кармелита. – Расскажет всему семейству, что она якшалась с любовницей иностранца, который гостит на вилле.

Федре не хотелось думать о том, что ждет молодую женщину, если эта история разгневает ее мужа. В глазах остальных женщин, собравшихся у фонтана, появилось настороженное выражение, опечалившее ее.

– Я не хочу создавать вам проблемы, – сказала она, поднимаясь.

Кармелита удержала ее за руку:

– Если бояться проблем, здесь никогда ничего не изменится. Эти женщины ничего не знают о мире, лежащем за пределами этого побережья, а мои рассказы о Неаполе давно приелись. Расскажите им о вашем доме и о том, как у вас хватило смелости путешествовать в одиночку по незнакомой стране. Вы ведь женщина!

Федра задержалась у фонтана на целый час, наслаждаясь женским обществом. Она рассказала благодарным слушательницам, как жила в Лондоне, одинокая и независимая. Постепенно поток иностранных слов стал обретать для нее смысл. Некоторые из обращенных к ней вопросов она понимала еще до того, как Кармелита успевала их перевести.

Все это время они находились под пристальным наблюдением синьора Тарпетты. Кто-то принес ему стул, чтобы он мог присесть и дать отдых больной ноге. Он не скрывал своего неодобрения, но веселая женская компания, собравшаяся напротив, не обращала на него внимания. Он мог считать себя хозяином селения, но Федре было очевидно, что женщины подчиняются другому авторитету – и зовут его Кармелита Мессина.

Постепенно женщины разошлись, унося кувшины с водой и оживленно переговариваясь.

– Скоро вернутся их мужья с рыбалки, и им нужно приготовить обед, – объяснила Кармелита.

Федра поднялась:

– Спасибо за перевод, иначе мне не удалось бы пообщаться с местными жительницами. Я собираюсь прогуляться к башне, прежде чем возвращаться на виллу.

– Я провожу вас, иначе заблудитесь. Если Тарпетта последует за нами, сделайте вид, будто не видите его. Надо быть дураком, чтобы с его ногой тащиться за нами, но он никогда не блистал умом.

В чем Федра вскоре убедилась. Она была уверена, что он не последует за ними, но когда они поднялись на скалистый выступ, служивший основанием башни, Федра заметила его на причале, откуда он мог за ними наблюдать.

– Где он повредил ногу? – спросила она.

Кармелита прошла через портал, который вел в башню.

– Он был среди солдат, которые пришли за мужем Джулии в наш дом в Неаполе. Он предал нас. Мы пытались сопротивляться, но безуспешно. Я ударила его чугунной сковородой вот сюда. – Она показала на колено. – Надо было стукнуть его по голове.

– И поэтому он теперь повсюду следует за вами?

– Его интересуете вы, а не я. Но меня он ненавидит, потому что это я познакомила мистера Гринвуда с Джулией. Она осталась без гроша, ее мужа казнили после падения республики.

– Если им движет ревность, ему следует ненавидеть Гринвуда, а не вас.

Кармелита стала подниматься по каменной лестнице.

– Он не осмеливается. Подобно многим из нас, он богатеет за счет его денег.

Они поднялись на верхний этаж башни, оказавшись в квадратном помещении с узкими окошками, пробитыми в стенах. Кармелита остановилась у западного окна, обращенного к морю.

– Отсюда можно было наблюдать за морем, чтобы не прозевать приближение арабских или пиратских кораблей, которые могли захватить порт, – пояснила она. – А отсюда, – она повернулась к восточному окну, из которого открывался вид на склон горы, – за неприятельскими войсками, которые могли напасть на город с суши.

Федра выглянула в западное окно. Из него видно было не только море, но и побережье по обе стороны от башни. Переместившись к восточному окну, она увидела вершину горы, над которой висел ослепительный диск солнца.

Хотя башня была построена в оборонительных целях, летом солнце светило прямо в это окно.

Помещение, где они находились, предназначалось, видимо, для стражи. Каменные стены закруглялись вверху, образуя своды, характерные для старинных норманнских церквей. Комната была пустой и на удивление чистой. На полу лежало одеяло. Под ним охапка соломы. Кармелита ткнула в одеяло ногой.

– Теперь здесь гнездышко влюбленных, – сообщила она. – А в древние времена сюда наведывались совсем другие гости.

Когда они снова вышли наружу, Тарпетта все еще маячил на пристани.

– Вы сказали, что он богатеет за счет мистера Гринвуда? Каким образом?

– Не знаю. Он неплохо живет, хотя и не имеет никаких доходов, кроме скромной военной пенсии. Но судя потому, как они приветствуют друг друга во время редких встреч, их что-то связывает. Возможно, Гринвуд платит ему за то, чтобы местные жители не беспокоили его важных гостей, или же за то, чтобы Тарпетта оставил в покое Джулию. – Кармелита пожала плечами. – А теперь давайте наймем ослика. Даже мне было бы тяжело пройти пешком весь путь до виллы.

Пока они спускались с утеса, на пристани появился Эллиот. Синьор Тарпетта указал в их сторону, и взгляды обоих мужчин устремились на тропинку, по которой они шагали.

Эллиот сошел с пристани и направился им навстречу.

– Кто это? – спросила Кармелита. – Ваш любовник?

– Нет.

Федра залилась румянцем. Кармелита рассмеялась:

– Но он был бы не против, верно? Не представляю, как вам удалось устоять перед таким красавчиком. Вы только посмотрите, как грозно он сверкает глазами. С таким мужчиной надо быть начеку.

Когда они поравнялись с Эллиотом, Федра представила их друг другу. Эллиот любезно поклонился, хотя и не скрывал своего недовольства.

– Вы заставили всех волноваться, мисс Блэр. Ходить одной в город не рекомендуется, – ворчливо заметил он.

– Не думаю, что мне угрожала какая-либо опасность.

Эллиот взглянул на Кармелиту:

– С вашей стороны было очень любезно предложить мисс Блэр помощь и компанию.

– Я не нуждаюсь ни в том, ни в другом, – заявила Федра. – Тем не менее рада, что мы подружились. Надеюсь, мы с вами снова увидимся, Кармелита.

Все еще хмурясь, Эллиот отошел, чтобы нанять осликов, которые должны были доставить их наверх.

– Пожалуй, я вас оставлю, чтобы вы могли разобраться с этим мужчиной, – сказала Кармелита. – Если вам понадобится чугунная сковорода, дайте мне знать.

Глава 9

– Сегодня утром напишу письмо управляющему раскопками, – сказал Матиас. – В принципе достаточно было бы и тех рекомендательных писем, которые вы привезли из Англии. Но я льщу себя надеждой, что мое письмо ускорит ваш доступ к местам раскопок.

– Учитывая, что вы знаете его лично, оно может оказаться весьма полезным, – отозвался Эллиот.

Он никак не мог сосредоточиться на приготовлениях к поездке в Помпеи. Его мысли были заняты Федрой.

Прошлой ночью Федра оставила свои двери открытыми.

Был ли это вызов? Или демонстрация равнодушия? Но уж точно не приглашение. В этом Эллиот не сомневался.

Он выкурил длинную сигару, глядя на ее темные окна, не в состоянии противиться мучительному желанию. Единственными звуками, доносившимися изнутри, были тихие вздохи женщины, спавшей, черт бы ее побрал, сладким сном.

Наконец Эллиот удалился к себе. Сон избавил его от терзаний. Проснувшись поздним утром, он обнаружил, что Федра исчезла.

Она снова покинула виллу, хотя он запретил ей это. После вчерашних поисков он установил для нее несколько правил. Ей не понадобилось много времени, чтобы нарушить их.

– Если хотите, мисс Блэр может остаться здесь, пока вы съездите в Помпеи, – предложил Матиас небрежным тоном. Слишком небрежным, словно догадывался, чем заняты мысли его бывшего ученика.

– Но она хочет съездить туда.

– Для этого ей не требуется ваше общество. Невооруженным глазом видно, что она раздражает вас. Я мог бы отвезти ее туда, чтобы избавить вас от лишних хлопот. Что же касается этой истории с Сансони, о которой вы мне рассказывали, думаю, он согласится с моей кандидатурой в качестве опекуна мисс Блэр, если ему станет известно о замене.

– А я в этом не уверен. Я дал ему честное слово, так что мне придется выполнять эту миссию, пока мы в Италии.

На самом деле слово, данное Сансони, не имело никакого отношения к его отказу от предложения Матиаса. Как и необходимость повлиять на планы Федры относительно мемуаров ее отца. По крайней мере напрямую. Его одержимость мисс Блэр приобрела новые цвета и оттенки. Он хотел контролировать ее жизнь в куда большей степени, чем это требовалось в связи с публикацией книги.

– Раз вы намерены держать ее при себе, позвольте предложить вам несколько гостиниц, подходящих для приличных женщин.

Матиас пустился в подробное описание удобств, предоставляемых туристам в различных городах.

К концу длинного списка рекомендаций внимание Эллиота переключилось на склон горы, где появился Уитмарш, возвращавшийся из деревни. Лицо его раскраснелось от усилий, вызванных подъемом.

– Даже для вас слишком круто, да, Уитмарш? – окликнул его Матиас. – Неудивительно, что вы так припозднились со своим утренним моционом.

Вместо ответа Уитмарш махнул рукой и склонился вперед, схватившись за колени и тяжело дыша.

– Там… в башне… беда… – Он указал в сторону селения. Встревоженные мужчины подошли ближе. Эллиот перегнулся через перила, пытаясь разглядеть, что происходит внизу. В городке было неспокойно, а возле тропы, ведущей к уступу, на котором высилась башня, собралась небольшая толпа.

Уитмарш наконец отдышался.

– Эта гора способна угробить человека, если взбираться по ней бегом.

– Именно поэтому вам не следовало бежать, – назидательно заметил Матиас. – Что привело вас в такое волнение?

Уитмарш указал вниз:

– Там, в башне, мисс Блэр. Они собираются ее арестовать.

Она доведет его до могилы.

Эллиот кинулся в свою комнату за пистолетом и, вернувшись, обнаружил, что Уитмарш проверяет собственное оружие.

– Интересно, что она сделала? – задумчиво произнес Матиас, когда они двинулись вниз по склону.

Эллиот мог лишь догадываться, зная, на что способна Федра.

– Видимо, они решили, что она ведьма или что-то в этом роде, – пропыхтел Уитмарш. Он еще не пришел в себя после подъема, да и спуск требовал усилий.

– Черт, – пробормотал Эллиот.

– Наша задача ясна, джентльмены, – заявил Матиас. – Нельзя допустить, чтобы ее арестовали. Учитывая неприятности с Сансони, о которых вы рассказывали, Ротуэлл, а также местные поверья и уровень здешнего правосудия, если они доберутся до нее, ситуация может выйти из-под контроля.

Не будь Федра такой своенравной и останься на вилле, им не пришлось бы нестись вниз, напрашиваясь на неприятности.

Эллиот запаниковал. Это не Лондон, а крохотный городок в чужой стране, изолированный от окружающего мира. Внешний вид Федры, ее одежда и поведение делали ее уязвимой. В таких местах обвинения в колдовстве не казались забавными. Ей грозила реальная опасность.

Они добрались до нижней части города и пересекли площадь перед церковью Святой Марии, где стоял свежевыкрашенный фургон, ожидая завтрашней процессии в честь праздника Сан-Джованни.

Следуя за Матиасом вдоль берега залива, они приблизились к группе мужчин, преграждавших путь к утесу. Среди них были не только немощные и увечные. Некоторые из рыбаков сочли драму, разыгравшуюся у башни, более увлекательной, чем забрасывание сетей в море.

Собравшихся обуревали эмоции. В толпе раздавались хриплые проклятия, сопровождаемые сверканием темных глаз и выразительной жестикуляцией. В центре стоял хорошо одетый мужчина, опиравшийся на массивную трость. Он явно подзуживал остальных.

Матиас склонил голову набок, вслушиваясь в перебранку и пытаясь разобраться в происходящем.

– Ее видели в окне башни на рассвете, – пробормотал он. – Вроде бы она молилась восходящему солнцу. Кроме того, Тарпетта, вон тот хромой парень, наблюдал за ней вчера в городе, где она, по его словам, пыталась совратить местных женщин. Насколько я понимаю, он обвиняет ее в колдовстве, ереси и проституции.

– Ереси? – переспросил Уитмарш.

– Давайте проберемся на ту сторону, – предложил Эллиот. – Уитмарш, спрячьте оружие. Не стоит раньше времени показывать, что мы вооружены.

Они решительно врезались в толпу, прокладывая себе путь. Их появление не улучшило ситуации.

У подножия утеса их ждал настоящий спектакль. Мужчины толпились на тропе, поскольку путь к башне заблокировала большая группа женщин. Представительницы слабого пола были не менее возбуждены и готовы к схватке. Все они сняли платки и распустили волосы.

Позади них стояла Кармелита Мессина, символизируя последнюю линию обороны. С распущенными волосами, в развевающихся черных одеждах, она выглядела как служительница культа, олицетворяемого Федрой Блэр.

В руке она держала чугунную сковороду и время от времени замахивалась своим оружием на Тарпетту, злобно скалившегося в ответ.

Между мужчинами и женщинами стоял городской священник. Выставив поднятые руки в обоих направлениях, он словно пытался удержать от столкновения волны гнева, исходившие от враждующих сторон.

– Ничего не скажешь, живописно, – сухо заметил Уитмарш.

К сожалению, ситуация была очень опасной. Эллиот взглянул на башню. Федра выбрала этот момент, чтобы выглянуть из окна на первом ярусе. Их глаза встретились, и он попытался успокоить ее взглядом.

– Надо попытаться разрешить конфликт мирно, Гринвуд, – сказал Эллиот, решительно шагнув вперед.

Отделившись от разгневанной толпы, они подошли к священнику, и Матиас перекинулся с ним несколькими словами. Новости оставляли желать лучшего.

– Поводом для обвинения в колдовстве послужил обряд поклонения солнцу, да еще сегодня, в канун летнего солнцестояния, – сообщил Матиас. – Что касается обвинения и проституции, то тут не потребовалось даже повода. Хватило ее внешнего вида, одежды, поведения и того факта, что она появилась в городе одна. К сожалению, женская поддержка только подтвердила в глазах мужчин ее развращающее влияние на местных женщин. Как я понял, прошлой ночью мужьям пришлось услышать от своих жен странные речи.

– А ересь? – спросил Эллиот.

– Мисс Блэр попыталась объяснить воззрения солнцепоклонников более подробно, чем того требовал здравый смысл. Боюсь, она выбрала не лучшую аудиторию для лекции о сходстве мировых религий.

Эллиот без труда представил себе, как ее пространные объяснения, переведенные Кармелитой, передавались от женщин к мужчинам, лишаясь всякого смысла по мере прохождения через эту цепочку. Странно, что ее обвинили в ереси, а не в безумии.

Священник, пожилой мужчина с седыми волосами и кротким лицом, пребывал в явном расстройстве из-за беспорядков, охвативших селение. Поговорив с Матиасом, он сцепил ладони в молитвенном жесте, раскачивая их взад и вперед и шепча молитву.

Эллиот понимал, о чем он молится.

– Скажите ему, что я не оставлю мисс Блэр на растерзание толпы.

– Он опасается, что наше присутствие лишь ухудшит ситуацию, Ротуэлл, – произнес Матиас. – Здешние мужчины считают, что мы подрываем их авторитет, а женщины в данный момент настроены против всех мужчин вообще.

Тут он не ошибся. Женщины смотрели на Эллиота, словно на врага, бросая гневные реплики явно оскорбительного содержания. Даже если бы ему удалось пробиться сквозь их ряды, он попал бы под тяжелую руку Кармелиты, которая была вооружена сковородой.

Эллиот отступил и, когда они выбрались из толпы, отвел Матиаса в сторону.

– Мне нужно пробраться в башню и поговорить с ней.

– Это оборонительная башня. К ней имеются только два подхода. С этой полоски земли и с моря.

– Придется воспользоваться морем.

Федра осторожно выглянула из окна. Ситуация внизу застыла на мертвой точке. Как только мужчины начинали терять интерес к затянувшейся осаде, синьор Тарпетта подогревал его снова.

Эллиот, мистер Гринвуд и мистер Уитмарш исчезли. По-видимому, они полагали, что это небольшое пламя погаснет само собой. Она и сама на это рассчитывала, особенно после появления священника, пытавшегося образумить толпу. К сожалению, дело было не только в появлении странной англичанки в башне.

Существовали и другие вещи. Древние обряды и недавние события подлили масла в огонь. Федра опасалась, что женщины дорого заплатят за эту попытку мятежа, даже если она сама не пострадает.

Она надеялась, что Кармелите не придется расплачиваться собственной свободой. Федра с восхищением наблюдала, как отважная блондинка размахивает своей сковородой. Этим жестом Кармелита как бы заявляла, что она не беззащитна, что помнит о преступлениях Тарпетты и не допустит, чтобы город покорился его власти.

Все это дело его рук. Он видел, как она спустилась в город на рассвете. Должно быть, он снова последовал за ней и заметил ее в восточном окне башни, когда солнце перевалило через вершину горы.

С тех пор солнце успело проделать длинный путь, а схватка внизу все не кончалась.

Услышав оклик Кармелиты, предупреждающий о нападении с моря, Федра поспешила к западному окну. Около часа назад какая-то лодка пыталась пристать к берегу, но ретировалась, когда Федра начала сбрасывать с башни куски расшатавшейся каменной кладки.

Лодка, приближавшаяся к мысу теперь, шла не из Позитано, а с запада, откуда обычно приплывали туристы с Капри, желавшие посмотреть норманнскую башню.

На носу стояли трое мужчин, а за веслами сидели слуги с виллы. Эллиот, мистер Уитмарш и мистер Гринвуд пришли ей на помощь.

Суденышко приблизилось к башне, насколько это было возможно. Уитмарш помахал рукой, Гринвуд окликнул Федру. Эллиот натянуто улыбался.

– Теперь вы понимаете, что я имел в виду, Ротуэлл, – сказал Гринвуд. – Если бы к башне имелся простой доступ с моря, она не оправдывала бы своего назначения.

– В любом случае это отличный повод для прогулки по морю, – заметил Уитмарш. – Похоже, никто не догадался о нашем маневре. На пристани никого нет. – Он повернулся к башне, глядя на Федру. – Это окно намного выше, чем казалось издали. Мисс Блэр! – крикнул он. – Мы привезли вам кое-какую провизию, но теперь я не уверен, что мы сможем осуществить свой план.

С другой стороны башни раздался рев голосов. Федра бросилась к противоположному окну. Выглянув наружу, она увидела, что мужчины вплотную подступили к священнику, а женщины сбились в тесную кучку за его спиной.

Она вернулась к окну, обращенному к морю.

Эллиот поднял со дна лодки моток веревки с крюком на конце.

– Отойдите от окна, мисс Блэр. Если мне удастся зацепиться, постарайтесь закрепить крюк, насколько это в ваших силах.

– Вряд ли у вас получится…

Его свирепый взгляд заставил Федру замолчать. Она отошла в глубь башни.

Трижды она слышала резкий металлический звук, когда крюк ударялся о камень, за которым следовал всплеск, когда он погружался в воду.

Внезапно огромный железный крюк появился в окне и, зависнув на мгновение в воздухе, начал падать. Один из трех крючьев зацепился за подоконник и удержался.

Федра подбежала к окну, отцепила крюк и протащила его внутрь так, чтобы его конец прочно застрял в каменной кладке.

Когда она выглянула в окно, все трое мужчин взялись за веревку и потянули за нее, проверяя надежность крепления. Удовлетворенный, лорд Эллиот выпрыгнул на узкую полоску пляжа. Уитмарш протянул ему две большие корзины.

– Передайте вначале еду, – попросила Федра. – Я сегодня не успела позавтракать.

– Ну конечно, ведь бог солнца не станет ждать, – с сарказмом отозвался Эллиот, привязывая конец веревки к ручке корзины. – В детстве, когда я не слушался старших, меня отсылали спать без ужина. Учитывая вашу сегодняшнюю выходку, вам не помешает немного поголодать.

Федра нетерпеливо дернула за веревку.

– Давайте обойдемся без спешки, – сказал он. – Куда подевалось ваше чувство юмора?

Веревка сопротивлялась еще мгновение, затем Эллиот отпустил корзину. Федра подтянула ее вверх и схватилась за ручку.

Отвязав веревку, она бросила ее назад, затем проверила содержимое корзины.

– Настоящее пиршество. Вино, ветчина, хлеб, инжир.

– Надеюсь, вам понравится. Если здешние мужчины доберутся до вас, следующие десять лет вам придется питаться исключительно макаронами с салом. – Он схватил конец веревки и начал привязывать другую корзину. – Здесь одеяло и другие вещи, которые могут вам понадобиться.

С противоположной стороны башни донесся гневный рев. Эллиот поднял глаза.

– Что там происходит?

Федра поспешила к восточному окну и вскоре вернулась.

– Если я хочу насладиться едой, боюсь, мне придется поторопиться. Синьор Тарпетта требует, чтобы священник пропустил их.

– Быстро поднимайте корзину и бросьте мне веревку.

Шум, доносившийся с мыса, заставил Федру поднять корзину с максимально возможной скоростью. Развязав веревку, она сбросила ее вниз и снова кинулась к восточному окну.

Священник исчез. Теперь передняя линия мужчин стояла лицом к лицу с женщинами, чей воинственный дух заметно ослаб. Дело шло к поражению.

Федра вернулась к окну, обращенному к морю. Матиас Гринвуд указал рукой в сторону берега.

– Если мы пристанем вон там, то через пару минут будем на передовой, – сказал он, обращаясь к Эллиоту.

– Ситуация становится критической! – крикнула сверху Федра.

– Не волнуйтесь, дорогая, – отозвался Уитмарш. – Гринвуд пользуется в городе кое-каким влиянием, а Ротуэлл вооружен. Вам ничего не грозит.

Несмотря на их готовность ввязаться в схватку, назревавшую на подходах к утесу, Федра не особенно рассчитывала на победу. Вряд ли они станут стрелять ради ее спасения, а учитывая численное превосходство противника, у них нет ни единого шанса.

Эллиот медлил, изучая стену башни, вздымавшуюся прямо из узкой полоски песка, и огромные валуны, установленные в воде, чтобы не дать судам подойти ближе.

– Здесь добрых сорок футов. Спускаться вниз рискованно, чего доброго свалитесь. Если бы дно было глубже… – Все еще продолжая размышлять вслух, он поднял руки, ухватился за веревку и начал карабкаться вверх.

– Осторожнее, Ротуэлл. Как бы вы сами не свалились! – воскликнул Гринвуд.

С утеса донеслись крики, но Федра не двинулась с места. Она не могла отвести взгляда от Эллиота, висевшего над морем.

Он медленно приближался, перехватывая веревку руками.

На его лице застыла напряженная гримаса, свидетельствовавшая об усилиях, которых ему это стоило.

Судя по крикам, ситуация у подножия утеса складывалась не в пользу женщин, что не сулило ей ничего хорошего. Высунувшись в окно, она сообщила Эллиоту, как развиваются события.

Он выругался и ускорил подъем, словно обрел новые силы. С лестницы донеслись странные звуки, как будто что-то металлическое ударялось обо что-то мягкое. Раздался голос Кармелиты, призывавшей на помощь святых, затем последовал звук удара и мужской вопль.

– Они ворвались в башню, лорд Эллиот! – крикнула Федра, роясь в корзинах. – Надеюсь, вы сообразили прихватить оружие вместе с едой и одеялами, чтобы я могла постоять за себя?

– А вы умеете обращаться с оружием? – раздался его голос совсем рядом. Вскинув глаза, Федра увидела его в окне. Обхватив широкий подоконник руками, он держался за его внутренний край.

Федра бросилась к нему и схватила за плечи.

– Сумела бы, будь оно у меня.

Она потянула его на себя, хватаясь за те части тела, до которых могла дотянуться. Эллиот тоже особо не церемонился, используя ее в качестве опоры.

Оказавшись внутри, он повалился на пол, но тут же вскочил на ноги с кошачьей грацией. Снаружи Гринвуд скомандовал своим слугам грести вокруг мыса.

Эллиот вытащил пистолет из внутреннего кармана куртки, испачканной во время подъема.

– По пути сюда Уитмарш просветил меня насчет правосудия в понимании жителей этих мест. С нашей стороны было бы глупо недооценивать грозящую вам опасность. Оставайтесь здесь. Я спущусь вниз. Если не будет другого выхода, попробуйте воспользоваться этой веревкой.

Эллиот не стал спускаться потихоньку. Он постарался выразить все свое недовольство, тяжело ступая по ступенькам. При его приближении мужчины внизу затихли. Миновав последний поворот, он увидел на нижней ступеньке Кармелиту Мессину с чугунной сковородой наготове. На нее наступали четверо мужчин, но в данный момент их внимание было сосредоточено на нем. Оглянувшись через плечо, Кармелита увидела пистолет в его руке, но что она испытала при этом – облегчение или недовольство, – трудно сказать.

Снаружи послышались не менее тяжелые, но неровные шаги, и в арке, служившей входом в башню, появился синьор Тарпетта. Он тоже увидел пистолет и воинственно выпрямился.

– Вы лезете не в свое дело, – заявил он. – Мисс Блэр находится под моей опекой и, следовательно, под моей защитой.

Тарпетта презрительно скривился:

– Вы плохая опека для своих женщин.

С этим Эллиот не мог поспорить, несмотря на всю неуклюжесть формулировки.

– Защита мне удается гораздо лучше. – Он направил пистолет на Тарпетту. – Скажите всем, пусть расходятся по домам.

– Она нарушила наши законы.

– Никаких законов она не нарушала, – возразила Кармелита. – Не считая законов, придуманных человеком, который возомнил себя местным царьком.

– Видите, что она наделала? Околдовала наших женщин и совершила языческий обряд. Мы не допустим, чтобы подобные преступления творились в Позитано.

– Вы только послушайте его! – усмехнувшись, воскликнула Кармелита. – Он даже говорит как царственная особа. Это «мы» означает одного его.

Эллиот был не в том настроении, чтобы вступать в пререкания. Он взмахнул рукой с пистолетом:

– Выметайтесь все из этой башни. Синьорина Мессина, будьте любезны, переведите.

Тарпетта попятился к выходу. Мужчины и Кармелита двинулись следом. Эллиот замыкал ряды. С лестницы донесся звук, заставивший его оглянуться. Федры не было видно за поворотом каменной лестницы мелькнула рыжая прядь.

Выйдя из башни, он обнаружил, что женщины исчезли, Из участников схватки осталось не более десятка мужчин любителей острых ощущений.

Его пистолет произвел на них впечатление. Пока Эллиот говорил, а Кармелита переводила, лодка Гринвуда обошла вокруг утеса и причалила к берегу.

– Я лорд Эллиот Ротуэлл, брат маркиза Истербрука, – объявил он. – Официальные лица в королевском суде поручили мисс Блэр моим заботам. Если кто-либо из вас причинит ей вред, будет отвечать передо мной. Она не колдунья, не проститутка и не еретичка. Нет никаких свидетельств, которые подтверждали бы эти обвинения. Ваши подозрения беспочвенны, даю слово джентльмена.

Кармелита разразилась длинной тирадой, переводя его слова. Исходя из того, что ему удалось понять, и судя по лицам мужчин, она особо выделила те части его речи, где упоминались «лорд», «маркиз» и «суд».

В этот момент появился Матиас. Тарпетта, сообразив, что решимость его соратников ослабла, заковылял к нему.

После непродолжительного разговора Тарпетта зашагал прочь. Остальные мужчины последовали за своим лидером.

Гринвуд подошел к башне.

– Примите мою благодарность, Гринвуд, что бы вы ему ни сказали.

– Не стоит. Рано праздновать победу, – отозвался тот. – Они собираются послать людей в Неаполь, чтобы получить совет и, если понадобится, запросить помощь военных. Кармелита раздосадовано всплеснула руками:

– Идиоты! Тарпетта направился в город, но несколько мужчин задержались у основания утеса.

– Что они делают? – спросил Эллиот.

– Организуют пост, – сообщил Гринвуд. – Учитывая, что у вас пистолет, никто не решится войти в башню, но они не выпустят мисс Блэр оттуда, пока не получат указания из Неаполя. Думаю, ближе к вечеру они выставят одну-две лодки, чтобы наблюдать за башней с моря.

Эллиот проглотил проклятие. Похоже, убежище Федры превратилось в тюрьму.

– Пусть наблюдают. А мы будем наблюдать за ними, чтобы не допустить нарушения перемирия, – заявила Кармелита.

– Не нужно втягивать женщин в вашу вендетту с этим типом, – сказал Эллиот. – Спасибо за помощь, но, боюсь, она дорого обходится вашим подругам. Предоставьте это дело мне.

Кармелита Мессина проигнорировала его слова так же, как и Федра.