Текст книги "«Алое перо»"

– Ладно, но разве ты не можешь доверить ему детей на пару часов?

– Но дело ведь не только в моей работе, но и в твоей тоже. Я просто не намерен допустить, чтобы такое случилось с нами сейчас. Мы потратили слишком много усилий, чтобы какие-то дети все разрушили.

– Полагаю, такое во всем мире происходит.

– Дети могут быть разными, хотя должен сказать, это доказывает нам раз и навсегда, что мы абсолютно правы, не желая их. Просто, глядя на Мод и Саймона, я очень ясно это осознаю.

– Наши дети не будут похожи на Мод и Саймона, – хихикнула Кэти.

– Мы не станем это выяснять, – мрачно заявил Нил. – И если честно, Кэти, я должен избавить тебя от них. Нужны, конечно, какие-то деньги, но мы можем заложить «Буки» и будем по-прежнему за ними присматривать.

– Ты ведь знаешь, нам не скажут, куда их отправят. Оставь все как есть на несколько дней, пока не разберемся как следует.

Он потянулся к ней. А она потом долго еще лежала без сна, с открытыми глазами.

Джеральдина по-прежнему приходила в свой офис еще до восьми. По утрам она занималась только связями с прессой и рекламой для группы отелей, но потом разбиралась со списком клиентов, которыми обзавелась, открыв собственную компанию. Джеральдина просмотрела список проектов, выясняя, не найдется ли что-нибудь такое, что можно было бы перенаправить в «Алое перо». Универмаг «Хейвордс» планировал несколько модных показов в течение ближайших месяцев, но для показов хотели забронировать отели, для Кэти там ничего не было. Ресторан «Квентин» устраивал кулинарную презентацию с призами, это явно не подходило. Еще очень хотели провести презентацию изготовители садовой мебели, тут были кое-какие возможности, но сначала ей нужно было изучить место проведения, нет смысла отправлять эту парочку на какую-нибудь жуткую выставку газонокосилок и граблей, где никто не увидит и не оценит их еду.

К концу недели очень многое изменилось. Электроснабжение было налажено, полки покрашены, и Том с Кэти ждали остальное оборудование. Оконные рамы и двери выкрасили в ярко-алый. Джеймс Бирн серьезно, словно переводя для каких-то пришельцев с другой планеты, сообщил, что Магуайры всем довольны. Адвокат Тома и Кэти заявил, что в соответствии с природой закона всему требуется время, но пока ничего неблагоприятного относительно названия компании в процессе исследования не выявилось. Марселла всячески поддерживала Тома и просила, чтобы ей разрешили помочь. Джеральдина уже нашла кое-какие контакты, где предстояли разного рода события. Кэти и Нил решили, что прямо сейчас невозможно отказаться от Саймона и Мод, но их постоянное присутствие в Уотервью создавало слишком большое напряжение, а потому им необходимо немного отдохнуть от детей. С другой стороны, Лиззи и Матти, похоже, были абсолютно довольны детьми и постоянно находили для них дела в доме. На следующей неделе Мод и Саймон должны были вернуться в школу. Это было компромиссом. Нил сказал, что отец предложил неофициальную плату за присмотр. На самом деле это были деньги Джока и Ханны, которые все же слегка устыдились и решили платить, пока ситуация не разрешится. В целом договор состоял в том, что Лиззи и Матти будут получать определенную сумму за то, что после школы станут забирать Саймона и Мод на Сент-Ярлат-Кресент, а ночевать дети будут то в Уотервью, то на Сент-Ярлат-Кресент. Два дома вместо одного. Мод и Саймон заявили, что все в порядке, их это устраивает.

– Манеры, Моди, – сказал отец Кэти.

Это был способ, которым Матти исправлял худшие выходки близнецов, никогда не выказывая обиды.

– Мне никогда тебя не отблагодарить, мам! – воскликнула Кэти.

– Не говори так, Кэти. Разве это не приводит немного Матти в форму? Он их обожает!

– Не может быть, они иногда такие грубые поросята! Ты их заставляй застилать постель и умываться и всякое такое. В Уотервью они бросают влажные полотенца на пол в ванной. Нил просто сходит с ума.

– Нет-нет, тут все в порядке, – успокоила ее мать. – А Нил дает нам так много денег, что я могу уйти от миссис Грей.

– Это та, что не лучше Ханны?

– Ох, бедная миссис Митчелл сойдет за святую по сравнению с миссис Грей! – со смехом ответила Лиззи Скарлет.

Нил с таким удовольствием бывал на Сент-Ярлат-Кресент, что Кэти чувствовала: она в ответ должна нанести визит в «Дубки». Наверняка в мире были и другие женщины, которым приходилось посидеть и подумать, по какой причине им бы следовало повидаться со своей свекровью? Кэти не хотелось говорить о волнениях бизнеса, о том, как движутся вперед работы, так как Ханна слишком откровенно высказывалась против всего этого начинания. Не хотела Кэти и входить в подробности того, что в настоящее время племянники Джока Митчелла частично проживают на Сент-Ярлат-Кресент у ее бывшей прислуги, и того, о ком Ханна всегда упоминала как о вечно больном муже бедной Лиззи. Кэти не могла поговорить и о том, что именно она готовила яблочные штрудели для подруги Ханны, нервной и раздражительной миссис Райан, поскольку тогда ее обвинили бы в том, что она занималась рекламой своего бизнеса на новогоднем приеме. Миссис Митчелл не выказывала никакого интереса к их с Нилом жизни в Уотервью, что, наверное, было к лучшему, так как еще недавно она слишком этим интересовалась. Но все равно Кэти должна была ради Нила поддерживать отношения.

Однажды днем, в четыре часа, она повернула белый фургон на подъездную дорогу к «Дубкам», зная, что Ханна неодобрительно фыркнет и в адрес самой Кэти, и в адрес ее машины. Но Кэти была готова не обращать на это внимания, вежливо беседовать во время визита, настолько короткого, насколько получится, не подавая виду, что заскочила лишь на минутку, чтобы привезти кое-что. Это был крепкого вида папоротник, из тех, что выжил бы даже в тропической жаре «Дубков».

Кэти постучала в дверь.

– Кэти!

Ее свекровь не удивилась бы сильнее, если бы на пороге появилась труппа исполнителей чечетки.

– Да, миссис Митчелл, я послала вам сообщение о том, что надеюсь заехать сегодня повидать вас.

– Вот как? А-а-а, ну наверное…

– Но если у вас кто-то есть…

– Нет… нет, просто удивительно тебя видеть. Прошу, входи.

– Я вам привезла вот это. Может…

Она протянула Ханне маленький папоротник. Похоже, Ханна растерялась, раз уж сказала, что удивительно видеть жену сына, которая заранее предупредила о своем визите!

– Большое спасибо, дорогая. – Ханна Митчелл даже не взглянула на растение, просто поставила его на столик в прихожей. – Раз уж ты здесь, полагаю, нам лучше пройти в кухню, там уютнее, – сказала она, ведя Кэти по коридору.

Кэти возмутилась. И подумала, на самом деле у нее дергается лоб или ей это только кажется? Миссис Митчелл редко приглашала кого-нибудь в кухню. Гостей, родственников, всех, кто приходил, принимали в гостиной. Кэти поняла ее хитрость и усмехнулась себе в зеркало. Собственное отражение ее поразило: она выглядела изможденной и усталой, жирные волосы прилипали к голове за ушами. Когда она решила организовать это представление, подумала Кэти, то ей следовало привести себя в порядок. А таким видом она бы напугала возможных клиентов.

– Ты плохо выглядишь, – в должный момент заявила Ханна Митчелл.

– Похоже, это просто грипп ко мне пристал, – ответила Кэти, сказав первое, что пришло ей в голову, и тут же увидела, как Ханна физически отшатнулась от нее, словно боясь подхватить какой-то чудовищный вирус. – Не заразный, конечно, – бодро произнесла Кэти.

Разговор шел тяжело. Кэти спросила об Аманде в Канаде и услышала, что телефонная связь с Онтарио в последнее время никудышная, а Аманда работает в весьма старомодной фирме, где нет факсов или электронной почты. Кэти, пока слушала, не позволила дернуться ни единой мышце на лице. Или Аманда, или ее мать сильно привирали. Но кто бы это ни был, в целом все выглядело весьма печально. «Запомни слово „печально“, – подумала Кэти, – и все будет в порядке».

А в это время на Сент-Ярлат-Кресент Лиззи Скарлет, долгое годы мывшая в «Дубках» полы и протиравшая ножки стульев, наливала молоко и пекла песочное печенье для Саймона и Мод, прежде чем помочь им сделать домашнее задание. Потом они могут поиграть в какую-нибудь видеоигру, а вечером дети собирались научиться гладить белье. Они также обсуждали, придержат ли в субботу одну из лошадей, чтобы позволить выиграть владельцу конюшни, а еще могли заглянуть соседи. Кэти знала также, что ее тетя Джеральдина собирается сегодня на званый обед в посольстве и для этого купила в «Хейвордсе» еще одно потрясающее платье. Две ее замужние подруги, Кейти и Джун, приглашали Кэти на вечеринку, но она отказалась, ей хотелось нормально пообедать наедине с Нилом в Уотервью, и, возможно, они смогли бы заняться любовью больше чем раз в месяц. Высказывание Мод о ее сексуальной жизни выглядело зловеще пророческим. У Шоны Бёрк было свидание с мужчиной, с которым она познакомилась на прошлой неделе и который, как она думала, никогда больше ей не позвонит. Том тоже взял свободный вечер и вел Марселлу в один из клубов, где ее могли заметить. Друг фотографа Рики говорил, что в городе полно больших воротил из мира моды. Мистер и миссис Джей Ти Фезер собирались на концерт какого-то ирландского тенора, а молчаливый Джеймс Бирн упомянул, что намерен пойти в театр. Ханне Митчелл некуда было пойти и не с кем встретиться в этот холодный, сырой январский вечер. Кэти напомнила себе об этом, стараясь сохранить на лице вежливую, заинтересованную улыбку.

Каким-то образом появилось куда больше того, что следовало сделать, – больше того, что они ожидали. Они прочитали все санитарно-гигиенические правила, подали заявку на включение в реестр. Они нарисовали логотип на своем белом фургоне. Большое развевающееся алое перо. Под ним – название фирмы и номер телефона. Они отправились в типографию заказать визитки, буклеты и приглашения.

– Я знаю этот адрес, там была типография Магуайров, – сказал старый мужчина, принимавший заказ, когда Том и Кэти закончили обсуждать с ним шрифты.

– Да, это так, мы только что купили здание. А вы их знаете? Они были хорошими печатниками?

– О, наилучшими в свое время, но потом все изменилось, и все из-за того происшествия.

– Какого происшествия?

Мужчина перевел взгляд с одного на другого и решил промолчать.

– Не знаю, просто не помню, – сказал он.

– Они сейчас в Англии, – с надеждой сообщил Том.

– Помоги им Бог, где бы они ни были, – ответил старик.

В фургоне она сидела очень тихо.

– Кэти, мы никогда не узнаем. Перестань ломать голову, – сказал Том.

– Мы ведь знали, что там было нечто странное. И конечно, мы за миллион лет не выведаем это у Джеймса.

– Это не важно.

– Разве тебе не хочется знать? Мужчины иногда уж слишком нелюбопытны.

– Наверное, это практично. Давай сегодня пойдем куда-нибудь, выпьем кофе и составим список.

Они занимались делами «Алого пера» вне дома. Было бы несправедливо оккупировать кабинет Нила либо выгонять Марселлу из ее собственной гостиной или кухни. И дело не в том, что Нил и Марселла стали бы как-то возражать – ни один из них не выразил ни малейшего недовольства, – просто у них не было времени помочь. Почти каждый вечер Нил участвовал в работе комитетов и давал консультации. Марселла записалась на двухнедельный курс аквааэробики, чтобы подтянуть и без того безупречное тело. Они говорили, что с радостью помогли бы, если бы у них было время.

И действительно, однажды вечером Нил покрасил лестницу, а в другой вечер Марселла помогла подшить занавески. А потом был вечер, когда Нил и Марселла умирали со смеху над правилами вентиляции. Они хихикали над фразами вроде «прибор для регулирования паровых испусканий» или «размер ячеек 16, максимальный размер пор 1,2 миллиметра, необходимый для защиты от мух…». Кэти и Том успели привыкнуть к подобным фразам еще в колледже общественного питания и лишь пожимали плечами в ответ на это веселье. И их главный спонсор тоже относился ко всему покойно.

– Если бы я не верила, что вы оба можете это сделать, то не вложила бы свои с трудом заработанные деньги, – просто сказала Джеральдина.

– Как она сумела заработать столько, что смогла дать нам такую сумму? – гадал Том.

– Понятия не имею. Раньше я думала, что она была любовницей старого мистера Мёрфи, но явно нет. Наверное, просто сделала удачное вложение, мне кажется.

– Ну, пока все неплохо, – постучав по дереву, сказал Том.

Из Лондона написал Джо Фезер.

– Почему он никогда не останавливается дома, у ваших родителей? Они были бы рады… – поинтересовалась Кэти.

– Не знаю, – ответил Том. – Эгоистичность, пожалуй.

То, как он это произнес, заставило Кэти бросить на него взгляд. «Мир полон тайн», – грустно сказала себе Кэти, когда они начали составлять список для приема по случаю открытия их компании.

– Рики имеет хорошие связи, – начала Кэти.

– На его новогодней вечеринке я вел себя как последняя задница, – смущенно вспомнил Том.

– Если и так, а это на тебя не похоже, то полагаю, он вряд ли вспомнит, – успокоила его Кэти.

– Ну…

– Продолжай: «Если бы я так сказал, ты бы ответила, что мне кажется, будто весь мир вращается вокруг меня».

Том засмеялся:

– Да, ты права. Пригласим Рики ради его связей, и Шону, конечно, и пару ребят, которых знаем по колледжу. Но прежде всего, думаю, мы должны пригласить друзей и родных, ведь так?

– Само собой, хотя надо сказать, что вряд ли кто-нибудь из моих друзей и родных отложит дела ради этого и пропустит дневные ставки с коллегами, так мой па называет своих приятелей.

– Да и мой тоже… – пробормотал Том. – Но это не важно.

– Может, договоримся тогда? Если ты не пригласишь свою родню, я не приглашу моих? – попросила она.

– Ты отлично знаешь, что родни по браку у меня нет, а вот ты должна пригласить своих, что тоже отлично тебе известно.

– Это просто пожелание, – вздохнула Кэти. – Если даже Ханна придет, то всем испортит настроение, а если я не приглашу ее, будет дуться полгода.

– А что Нил говорит?

– А как ты думаешь? Он говорит, чтобы я сама решала. Как будто на это есть правильный ответ!

– Так мы ее приглашаем?

– Боюсь, да. А у Марселлы есть какие-нибудь противные родственники, которые могут испортить вечер?

– Нет, она о таких не упоминала.

– Ладно, тогда я единственная, кто приглашает большого злого волка, – сказала Кэти. – Давай продолжим. Мы будем приглашать кого-нибудь из известных людей? Они вполне могут прийти.

– Определенно попробуем пригласить.

Том загорелся, и тень Ханны Митчелл уже не висела над ними.

– А мы что будем делать на вашей вечеринке? – спросила Мод.

– Не думаю, что вы там будете, – ответила Кэти.

– Но где еще нам быть? – произнес Саймон так, словно все уже было оговорено.

– Видишь ли, Саймон, это, вообще-то, для людей постарше.

– Ну, я бы сказал, для людей всякого возраста. – Саймон успел подумать об этом.

– Конечно, но не для тех, кому всего девять, – возразила Кэти, стараясь говорить как можно более ровным тоном.

– Но куда нам деваться? Ты уходишь, Нил тоже, и Матти с Лиззи уходят. И тетя Ханна, и дядя Джок. Никого не останется, чтобы за нами присмотреть.

– Матти говорил, когда забирал нас из школы, что мы тоже пойдем, – добавила Мод.

У Кэти снова возникло желание дать отцу хорошего пинка за его услужливость. Но потом она вспомнила, что он приходит к школе и ждет детей, а это было куда больше того, на что, похоже, был готов хоть кто-нибудь из Митчеллов. Она должна думать, она не должна паниковать.

– Уолтер, ваш старший брат Уолтер присмотрит за вами.

Кэти была весьма довольна тем, что нашла в своей шляпе этого кролика.

– Нет, он говорил, что поедет кататься на лыжах! – победоносно воскликнула Мод.

– Мы захватим куртки. Матти думает, для нас там может найтись хорошая работа.

– Вот как? А он, случайно, не предполагал, что я сама буду делать на этой вечеринке, или он планировал только вашу работу?

– Нет, такого он не говорил, – серьезно ответил Саймон. – Наверное, он думал, что ты просто сама знаешь, что делать, это же твой официантский бизнес, ну и все такое.

– Кейтеринговый бизнес, – строго поправила его Мод.

Фезеры поинтересовались у Тома, должны ли они ответить на приглашение официально.

– Ты сдержался? – Кэти трудилась над заварным тестом.

– С огромным трудом, – признался Том. – И это так глупо. Я же сам слышал сарказм в собственном голосе, когда спрашивал, не боятся ли они, что их не впустят.

– Они, как и мои, не привыкли к вечеринкам, – постаралась успокоить его Кэти.

– Ну, твои, по крайней мере, не станут щупать стены и говорить, что тут все всерьез нуждается еще в одном слое штукатурки, что все делалось слишком поспешно из-за нехватки времени… – Утешить Тома было невозможно.

– Да, но моя мать захочет надеть желтую нейлоновую куртку и мыть посуду в кухне. Такое уже трижды случалось, а мой папа говорит, что принесет с собой пиво, потому что от всех этих дорогих вин у него болит голова.

Кэти закончила заполнять поднос маленькими заготовками для пирожных и устанавливала таймер.

– Но у тебя есть еще и Джеральдина. Она тебя перед всеми расхваливает. – Том, говоря это, ловко разделывал цыплят.

– А у тебя есть сексуальный братец, чтобы радовать всех женщин. Давай надеяться, что он будет в ударе. Мне нравится за ним наблюдать, когда он действует. Просто изумительно, как они к нему тянутся.

– Я сначала постоянно боялся, что Марселла, как только познакомится, влюбится в него, но, к счастью, этого не случилось.

– Марселла? Влюбилась бы в Джо, когда у нее есть ты? – Кэти засмеялась.

– Но он очень привлекательный, – с легкой тревогой откликнулся Том.

– Ты хочешь сказать, очень банальный. Твоя Марселла слишком умна для этого.

В последние дни перед приемом по случаю открытия Марселла постоянно смущала Кэти, оказывая немалую помощь. Она прибегала с работы в «Хейвордсе», переодевалась в джинсы, доставала свои резиновые перчатки, чтобы защитить руки, и делала любую черную работу, какую только ей поручали, однако отказывалась подавать и помогать на самом приеме. Похоже, у нее были к тому серьезные причины.

– Послушай, Кэти, ты должна понимать, что значит иметь мечту и цель. Вы с Томом уже добились своего. А я пока нет. Я хочу стать моделью. Я знаю, что могу, и верю, что не хуже других. Я потратила целое состояние на разные курсы и портфолио. Я просто не могу показаться на публике в качестве официантки или того, кем я вечно была, – маникюрши.

– Ты могла заниматься и чем-нибудь похуже, – резковато откликнулась Кэти.

– А ты могла быть машинисткой или продавщицей, но хотела большего, – живо ответила Марселла.

Она отказывалась надевать рабочую куртку. Она должна быть только гостьей. Она пообещала, что поможет им убраться после приема, но на публике будет исключительно приглашенной. Марселлу невозможно было убедить, а потому Кэти и не старалась. В конце концов ей пришлось объяснить Тому, что ужасные близнецы могут присутствовать на вечере. И на том они договорились.

Джеймс Бирн обещал прийти. Кэти немного удивилась, но была довольна.

– И конечно, если есть кто-то… э-э-э… если вам захочется… ну… привести кого-нибудь с собой… – неуверенно предположила она.

– Спасибо, но я приду один.

Они наконец дошли до того, что называли друг друга по имени, хотя общаться с этим немолодым человеком было не так-то легко. Бирн был таким учтивым, таким старомодным. И чрезвычайно неразговорчивым. Дело с Магуайрами, похоже, было уже завершено. Однако Кэти и Том знали об этой семье печатников ничуть не больше, чем в первый день Нового года, но о Джеймсе узнали чуть больше.

Он жил в так называемой квартире с садом в одном из больших викторианских домов в Ратгаре. Основную часть своей жизни он служил бухгалтером в крупной провинциальной фирме и лишь пять лет назад переехал в Дублин. И теперь был на пенсии. Они не осмеливались спрашивать его, чем он занимается целыми днями и не трудно ли ему находить дела, как не осмеливались и спрашивать, была ли у него семья. Их разговоры, хотя и теплые, и непринужденные, всегда оставались профессиональными. Однажды Том поинтересовался, не знает ли Джеймс кого-нибудь, кто мог бы заняться их бухгалтерией. Они объяснили Бирну, что, возможно, полдня в неделю будет достаточно на раннем этапе дела, а возможно, им вообще это не понадобится. Но может быть, он кого-нибудь порекомендует?

– Я был бы рад этим заняться, – ответил он.

– Поискать человека? – Кэти не поняла, что он имел в виду.

– Нет, я хочу сказать, заняться вашей бухгалтерией, если вас это устроит. Два часа в неделю для начала будет довольно.

– Но, мистер Бирн… то есть Джеймс… мы не можем просить вас… – начал Том.

Кэти вдруг ощутила, что Бирн очень одинок и что ему нечего делать.

– Но если бы вы занялись нашей бухгалтерией на испытательный период, мы были бы в восторге, – решительно произнесла она.

И на лице Джеймса Бирна появилась непривычная улыбка, сделав его красивым. Все таким же серьезным, несмотря на улыбку, но определенно очень красивым.

– Я купила твоей матери платье и записала в парикмахерскую, – заявила Джеральдина.

– Обанкротишься! – запротестовала Кэти.

– И не в ту, на которой она настаивала, куда хотела пойти сделать прическу.

– Но платье?

– Оно из благотворительного магазина. – Джеральдина посмотрела на Кэти ясными, лживыми голубыми глазами.

– Неправда. Оно из «Хейвордса».

– Почему ты так думаешь?

– Шона Бёрк сказала мне, что встретила тебя, когда ты его покупала.

– Вот ведь сплетница! – засмеялась Джеральдина.

– Если моя мать узнает, что надела платье из «Хейвордса», то окажется на соседней с моей койке в нервной больнице, как Мод это называет. Ох, Джеральдина, что мне делать с этими детьми?

– Должен же найтись кто-нибудь на Сент-Ярлат-Кресент, кто-нибудь из соседей?

– Конечно, там с десяток таких, но ма насчет них сомневается, а я не хочу, чтобы она весь вечер была как на углях, гадая, все ли у них в порядке.

– Хорошо-хорошо, предоставь их мне, – сказала Джеральдина. – Я отведу их в детскую комнату в отеле «Питерс».

– Что это такое?

– В их случае это наггетсы и чипсы, подходящее видео и подогретый плавательный бассейн, если им захочется.

– Ты это всерьез?

– Конечно, и помни, что завтра вечером я должна защищать свое вложение, разве не так?

– Это никакое не вложение, это спасательный трос, который ты нам бросила, как всегда, – возразила Кэти.

Но Джеральдина словно не слышала.

– Ты сейчас просто переутомилась, но завтра мы будем иметь оглушительный успех, уж поверь мне. А если спонсоры уверены, то и все уверены. Покажи-ка мне еще раз меню.

– Завтра вечером вы отправитесь в один отель, – сообщила Кэти Саймону и Мод.

– Я бы лучше пошел с тобой, – заявил Саймон.

– Помогать тебе, – объяснила Мод.

– Знаю, и я это ценю, но, если честно, в том здании не так уж много места, а в отеле вы отлично проведете время.

– А Уолтер придет к тебе на вечеринку? – пожелала узнать Мод.

– Да, думаю, придет. Он не ответил, но я уверена, он там будет.

– А он будет работать на тебя и Тома? – спросил Саймон.

– Нет. Даже если все гости будут корчиться на полу, умоляя принести им выпить, Уолтер Митчелл никогда больше не будет работать на меня, – весело ответила Кэти.

– Похоже, вечеринка будет так себе, – сказал Саймон, обращаясь к Мод. – По правде говоря, я думаю, нам лучше отправиться в отель.

Нил уже встал и оделся, когда Кэти внезапно проснулась.

– Боже мой, который час?

– Расслабься, еще и семи нет.

– А почему ты встал?

– Сегодня большой день, – ответил он.

Боже, как она могла забыть?! Сегодня «Алое перо» должно стать реальностью – прием по случаю открытия, буклеты, вся компания полностью готова к делу.

– Знаю, просто с трудом в это верю. – Стоя в полосатой ночной рубашке, Кэти потерла глаза и отбросила назад волосы.

– Я понимаю, он всего лишь младший министр, но для него очень важно прийти на завтрак, и он сходит с ума по публичности, так что все это привлечет кое-какое внимание.

Кэти наконец сообразила, что сегодня большой день для Нила, поскольку их группа умудрилась заманить младшего министра на встречу по поводу политических заключенных.

– Надеюсь, это все равно немалый успех, – невыразительно произнесла она.

Он посмотрел на нее, удивленный ее тоном, но она ничего не объяснила.

– Так что я должен бежать… – наконец сказал Нил.

– Увидимся вечером, – ответила она.

– О да, конечно. Все будет отлично, милая! Даже и не думай тревожиться из-за всего.

– Конечно не буду. – Все тот же неживой тон.

Нил подошел к ней и на мгновение прижал к себе:

– Я так горжусь тобой! Ты ведь знаешь.

– Знаю, Нил.

Но ей хотелось, чтобы это было для него намного важнее, чем быстрое объятие и похлопывание по спине.

Рики прислал к ним одного из фотографов за час до начала приема, чтобы тот сделал несколько снимков шведского стола до того, как все будет разорено гостями. Подруг Кэти, Джун и Кейти, обеспечили белыми рубашками с логотипом в виде алого пера. Они стояли рядом с блюдами с лососем, овальными тарелками с жареным перцем, красочными салатами и корзинками с хлебом.

В какой-то момент казалось, что в помещении нет никого, кроме нервно ожидавшего штата, а в следующий миг оно уже заполнилось людьми. Передняя комната, которой предстояло в будущем стать небольшой приемной, выглядела сегодня отлично. Как правы они были, поставив здесь старомодные диваны и кресла! Их новая система регистрации документов была разумно скрыта в элегантных комодах. Комната выглядела мирной, и они надеялись, что заказчики будут здесь сидеть, обсуждая меню. Ничего похожего на стерильно сияющее белое и кухонный металл. Все это скрывалось за дверью, и они расчистили пространство для того, чтобы людям было где стоять, а позже и потанцевать. Сегодня передняя комната служила гардеробной с двумя огромными вешалками. Рыжеволосая красотка, которая работала в офисе Джеральдины, но не считала помощь во время приема ниже своего достоинства, выдавала людям номерки, а потом аккуратно вешала их пальто.

А дальше Джун и Кейти, две главные подруги Кэти еще со школьных лет, стояли с подносами приветственной выпивки, предоставив Тому и Кэти возможность здороваться со всеми и выслушивать похвалы и восхищение их новым помещением.

Нил был среди прибывших пораньше. Кэти планировала устроить его поближе к двери, чтобы он занялся своей матерью, если Ханна соизволит явиться. Родители Кэти уже были здесь, изумленные увиденным, чувствуя себя неловко и не на месте. Ее отец вертел в руках шапку, которую непонятно почему отказался оставить в гардеробе, и бродил по помещению, выискивая взглядом кого-нибудь, с кем он мог бы поговорить. Ее мать, в красивом мягком зеленом шерстяном платье, за которое ее сестра выложила кучу денег в «Хейвордсе», и с чудесно уложенными волосами, даже не представляла, как замечательно она выглядит. Вместо того она обшаривала взглядом комнату, ища, где бы спрятаться.

– Мам, ты прекрасно выглядишь! – искренне сказала Кэти.

– Ну не так уж… Я тебя позорю, Кэти. Мне вообще не следовало быть здесь, со всеми этими людьми…

Почему они так неловко себя чувствуют, будто ждут, что их обнаружат, сочтут неприемлемыми и отправят домой? Кэти не впервые думала об этом и так часто задавала себе вопросы, что понимала: это бесполезно. Джей Ти и Маура Фезер выглядели так, словно им вообще здесь неинтересно. Кэти, извинившись, прервала разговор с приятным мужчиной, владельцем фирмы по уборке домов. Они как раз говорили о том, что для них может найтись возможность работать на пару, один будет рекомендовать другого.

Кэти ловко познакомила родителей. В общем, это не слишком помогло. Вместо того чтобы оказать друг другу моральную поддержку, обе пары лишь сильнее занервничали. Но кое-какую энергию и солидарность они все же обрели, осознав, что другие родители также полны сомнений. Если кому-нибудь интересно его мнение, сказал отец Тома, то ему кажется, что не стоило портить корабль, наскоро вымазывая его смолой, и следовало потратить больше времени. А Лиззи Скарлет сказала, что боится, что ребята откусили больше, чем могут прожевать. Маура Фезер заявила, что для Тома было бы идеально, если бы он вошел в отцовский бизнес, ему даже не нужно было бы пачкать руки – он просто сидел бы в офисе и искал заказчиков. Как вот эти люди, разодетые в пух и прах, имеющие достаточно денег в банке, чтобы построить огромный дом, а то и еще один. Матти сказал, что раз уж его Кэти и их Том такие замечательные повара, то могли бы работать на других, не рискуя своими деньгами, и быстро скопить небольшое состояние, но, конечно, никто никогда не прислушивается к голосу разума.

Гости чувствовали себя все более раскованными. Кэти поймала взгляд тети. Джеральдина оживленно беседовала, собирая вокруг себя все больше людей. Уровень шума к этому моменту изрядно повысился. Кэти заметила это и позволила себе пару раз спокойно вздохнуть и признать, что все идет очень хорошо. Она даже оглядела своих гостей. Джеймс Бирн в последнюю минуту позвонил и сказал, что не может прийти. Марселла выглядела весьма изысканно в прекрасном шелковом жакете и длинной черной юбке. Она не надела украшений, хотя на ее длинной стройной шее что угодно выглядело бы хорошо. Но каким-то образом все на ней казалось чрезвычайно стильным. И она притягивала восхищенные взгляды, а Том выглядел гордо. Кэти порадовалась, что сегодня Марселла не надела откровенно сексуальный наряд, так как слишком часто видела выражение лица Тома в таких случаях.

Гости всё прибывали, и наконец явились родители Нила. Джок, с его красивым, хотя и в какой-то мере невыразительным лицом, держался слегка наигранно, и складывалось ощущение, что ему следовало бы быть в каком-то другом месте. Он был добродушен и немного сбит с толку, как бы неуверенный, что пришел туда, куда нужно. И рядом с ним была Ханна в строгом темно-фиолетовом платье, лишавшем красок ее лицо. Выглядела она оскорбленной еще до того, как вошла в дверь. Но здесь нет ничего такого, что она сочла бы промахом, победоносно подумала Кэти. Совершенно ничего. Присутствовали даже несколько более или менее известных деятелей сцены и телевидения. Но в целом это была толпа хорошо одетых, хорошо воспитанных людей, которые в будущем могли стать клиентами. Однако она знала миссис Митчелл с раннего детства, слишком долго, чтобы не суметь прочесть выражение ее лица. Эта женщина искала ссоры. Но поскандалить с Кэти ей не удастся.

И похоже, всем очень нравилась еда: она стоила того, чтобы наполнять ею тарелки.

Кэти заметила, что ее отец разговорился с каким-то спортивным журналистом, а ее мать с довольным видом сидит рядом с миссис Кин, их соседкой по Уотервью. Они устроились на двух стульях немного в стороне от основной массы гостей. К удивлению Кэти, Ханна Митчелл подошла к ним: