Текст книги "Александр Галич. Полная биография"

Благодаря рассказу Виктора Славкина мы знаем, что Галич вышел попить боржоми, исполнив «Балладу о прибавочной стоимости»: «В Академгородке зал покатывался от хохота, а социологи срочно переписывали слова, чтобы потом использовать песню в качестве учебного пособия. “Боржом… Если бы можно было достать боржом”, – выбегает Александр Аркадьевич за кулисы, воспользовавшись затянувшейся овацией.

Достают боржом, и Галич поет еще. Целое отделение»590590
  Славкин В. Странные люди заполнили город // Галич А.А. Песни. Стихи. Поэмы. Киноповесть. Пьеса. Статьи / Сост. Ю. Поляк. Екатеринбург: У-Фактория, 1998. С. 617.


[Закрыть].

Однако главным событием этого вечера стала песня «Памяти Пастернака», с которой Галич и начал свое выступление: «…Ах, осыпались лапы елочьи, / Отзвенели его метели… / До чего ж мы гордимся, сволочи, / Что он умер в своей постели! / “Мело, мело по всей земле, / Во все пределы. / Свеча горела на столе, / Cвеча горела…” / Нет, никакая не свеча, / Горела люстра! / Очки на морде палача / Сверкали шустро! / А зал зевал, а зал скучал – / Мели, Емеля! / Ведь не в тюрьму и не в Сучан, / Не к высшей мере! / И не к терновому венцу / Колесованьем, / А как поленом по лицу – / Голосованьем! / И кто-то, спьяну, вопрошал: / “За что?.. Кого там?..” / И кто-то жрал, и кто-то ржал / Над анекдотом… / Мы не забудем этот смех, / И эту скуку! / Мы поименно вспомним всех, / Кто поднял руку! / “Гул затих. Я вышел на подмостки. / Прислонясь к дверному косяку…” / Вот и смолкли клевета и споры, / Словно взят у вечности отгул… / А над гробом встали мародеры / И несут почетный КА-РА-УЛ!».

По мнению Генриха Алтуняна, строки: «Очки на морде палача / Сверкали шустро», – относятся к первому секретарю Московского горкома партии Николаю Егорычеву, принимавшему участие в травле Пастернака и действительно носившему очки591591
  Алтунян Г. Цена свободы: Воспоминания диссидента. Харьков: Фолио; Радиокомпания+, 2000. С. 45.


[Закрыть]. Хотя то же самое приложимо и к главному идеологу страны Суслову, который с середины 1950-х состоял в Президиуме ЦК КПСС и руководил травлей Пастернака.

Многие слушатели в Большом зале Дома ученых, конечно, знали о трагической судьбе Пастернака, о той травле, которой он подвергся в связи с публикацией на Западе романа «Доктор Живаго» и присуждением ему Нобелевской премии, но так, как об этом сказал Галич, – в жесткой, публицистической и даже обвинительной форме, не говорил еще никто. Все встали. Сначала наступила мертвая тишина, а потом – громовая овация и крики: «Спасибо! Браво! Спасибо!»

В «Генеральной репетиции» Галич будет с благодарностью вспоминать эти минуты: «Я только что исполнил как раз эту самую песню “Памяти Пастернака”, и вот, после заключительных слов, случилось невероятное – зал, в котором в этот вечер находилось две с лишним тысячи человек, встал и целое мгновение стоял молча, прежде чем раздались первые аплодисменты. Будь же благословенным это мгновение!»

Впрочем, встал не весь зал. Первые несколько рядов, которые занимали партийные функционеры, продолжали сидеть. По словам Сергея Чеснокова, их шеи «стали красными и вдавились в сиденья»592592
  Передача «Время гостей: 40 лет фестивалю бардовской песни “Новосибирск-68”» на радио «Свобода», 06.03.2008. Ведущий – Владимир Бабурин.


[Закрыть]. Владимир Фрумкин говорит, что «это была совершенно незабываемая картина! Они как бы втянули голову в плечи и оглядывались назад и не знали, как им поступить: встать или не встать»593593
  Передача «Авторская песня» на радио «Эхо Москвы», 07.03.2008. Ведущая – Нателла Болтянская.


[Закрыть], а Юрий Кукин утверждает, что «сидело девять человек – это были самые глупые (весь обком умный встал), это были комсомольцы, как ни странно; они все-таки выдержали – просидели»594594
  Цит. по видеозаписи вечера памяти Галича в Политехническом музее, 19.10.1998.


[Закрыть].

Если верить Александру Раппопорту, ныне президенту новосибирского «Клуба Александра Галича», то Галич, исполняя заключительные строки песни о Пастернаке, произнес по слогам слово КА-РА-УЛ, после чего «повернул гитару грифом вперед и повел им – “расстрелял” сидящее в первом ряду и поеживающееся партийное начальство»595595
  Раппопорт А. Почему – Галич? // Купола. Новосибирск. 2007. № 2; http://www.galichclub.narod.ru/potshemu.html. Об этом же он рассказал в программе «Сегодня» на НТВ (19.10.2008) и на праздновании 90-летия Галича в Новосибирске 19 октября 2008 года (Татаренко Ю. Отрицание бронзы // Навигатор. Новосибирск. 2008. 24 окт.).


[Закрыть]. К сожалению, не сохранилась концовка видеозаписи этой песни, и поэтому невозможно проверить данное высказывание.

После того, как Галич спел «Ошибку», зал его не отпускает – просит еще песни. А что петь? Хотя, казалось бы, какая разница, ведь крамола уже прозвучала… В общем, возникла небольшая заминка. Галич растерянно посмотрел за кулисы, оттуда вышел Фрумкин, и они о чем-то пошептались596596
  Горонков Е. Память, грусть, невозвращенные долги… Екатеринбург, 2002. С. 97.


[Закрыть]. После этого выступление Галича, уже вне официальной программы, продолжилось.

6

После каждого концерта вспыхивали горячие дискуссии об авторской песне и, конечно, о песнях Галича. Аспирантка Ольга Кашменская вспоминала: «Однажды я схлестнулась в споре с руководителем нашего института академиком Трофимуком, которому показалось, что в своей песне “Мы похоронены где-то под Нарвой” Саша Галич поет “что-то не то”. Меня же эта песня потрясла своей правдивостью, поскольку я войну знала не понаслышке – была на фронте санитаркой»597597
  Корзенников С. Искусствоведы в штатском // Труд. 2000. 4 апр.


[Закрыть].

Вышеупомянутый академик Трофимук был резко против песен Галича и говорил, что молодежи все это не нужно. А в самой последней дискуссии, которая проходила в зале ТБК (Торгово-бытового комбината) 12 марта, участвовала одна девочка, во время концерта восьмого числа сидевшая в пятнадцатом ряду зрительного зала. И она высказалась достаточно необычно: «Теперь я скажу несколько слов о Галиче. О нем очень трудно говорить. Это очень большой художник. Он умеет видеть очень тонко и очень остро и высказать это. Но вот когда я восьмого слушала Галича, то, вы знаете, я испугалась. Когда запел Галич, я не знала, куда деваться. Это было страшно, я чего-то испугалась. И смотрю: сидящие впереди меня уши, шеи вдруг начали наливаться кровью. Я сразу думаю: боже мой, ну что такое? Действительно, сидели впереди меня мужчины (я тоже их не буду называть) из литературного мира. Вдруг смотрю: уши наливаются краской, шеи стали багровые, и тишина мертвая. Я хочу сказать свое мнение. У Галича несколько односторонняя позиция. Такое впечатление, что ему в детстве разбили розовые очки, и он так и не научился видеть светлое. Он видит черное, и видит это очень хорошо, очень тонко, он все это подмечает и все это говорит, и бросает это в публику. Вот его песня “Баллада о прибавочной стоимости”. Это очень хорошая песня, острая песня. Но, вы знаете, ее надо действительно преподнести. И он преподносит это. Но я считаю, что он ее неправильно преподносит. У него столько злости…»598598
  Цит. по фонограмме дискуссии.


[Закрыть] И эту девочку, которая любит носить «розовые очки», тут же с радостью поддержал академик Трофимук599599
  Свидетельство Сергея Чеснокова в передаче Татьяны Визбор «Четыре четверти» на Радио России, 11.03.1998.


[Закрыть].

Во время дискуссий аудитория резко разделялась в зависимости от отношения к песням Галича, хотя, как говорил Сергей Чесноков, «практически никто не отрицал, между прочим, даже самые забубенные идеологи, что, да, это интересно. Но пафос был такой: нельзя молодежи слушать про то, что реально происходит в стране, просто нельзя»600600
  Передача «Время гостей: 40 лет фестивалю бардовской песни “Новосибирск-68”» на радио «Свобода», 06.03.2008. Ведущий – Владимир Бабурин.


[Закрыть]. И действительно, право таких песен на существование признал, хотя и не без оговорок, даже первый секретарь Советского райкома КПСС В.П. Можин во время дискуссии в зале ТБК 12 марта: «Для меня понятно следующее: песни Галича – социальная сатира. <…> Во всех этих вещах, затрагивающих очень острые социально-политические проблемы, важна позиция автора. Потому что недостатков у нас хватает. Все эти недостатки можно по-разному интерпретировать. Можно преподнести с болью в сердце, можно говорить о них как явлении нежелательном, но можно это обыгрывать, на этом деле играть и тем самым давать пищу нашим идеологическим врагам»601601
  Карпов Ю.Д. А. Галич: март 68-го // Библиография. 1993. № 1. С. 50—51.


[Закрыть].

Во время дискуссии Можину задали вопрос о том, не являются ли песни бардов антисоветскими, и секретарю райкома пришлось оправдываться, примиряя занимаемую им должность с тем, что прозвучало со сцены: «Песни, которые мы здесь обсуждали, в том числе и песни Галича, – это не контрреволюция, не антисоветчина. Если бы это было, мы бы этого просто не допустили, потому что это, кроме всего прочего, было бы противозаконно. Но я хочу еще раз подчеркнуть и просто посоветовать Александру Аркадьевичу, что позиция автора должна быть в ряде случаев более четко выражена. И еще, мне кажется, есть некоторая излишняя злость, или, вернее, озлобленность»602602
  Там же. С. 52.


[Закрыть].

Вместе с тем, по свидетельству одного из участников московского КСП Алексея Пьянкова, «все эти секретари обкомов, комсомолов плакали и рыдали, говорили: “Слушайте, вы должны нас понять: то, что вы пели, действительно это так здорово! Мы сами проходили [через всё это], видели, как люди зазря умирали и так далее. Можно еще раз повторить, но уже в узком кругу?”»603603
  Цит. по видеозаписи вечера, посвященного 30-летию Новосибирского фестиваля, в московском Театре песни «Перекресток», 15.03.1998.


[Закрыть]

В обсуждениях, которые проходили в Большом зале ДУ, участвовали даже академики и лаборанты. Поклонники творчества Галича пытались, как говорит Жуховицкий, «легализовать» его сатирические песни и с этой целью приводили цитаты из классиков марксизма-ленинизма – говорили, например, что это борьба с недостатками и т.д. Тут им на помощь приходила спасительная ленинская фраза: «Без самокритики мы погибнем», которую они умело использовали в своих выступлениях604604
  Из интервью Л. Жуховицкого для фильма «Без “Верных друзей”» (2008).


[Закрыть].

Однако если на представителей старшего поколения (типа академика Трофимука) песни Галича воздействовали как красная тряпка на быка, то на молодежь они производили потрясающее впечатление. Светлана Воропаева, которой в 1968 году было чуть более двадцати, на 40-летии фестиваля так описывала свое тогдашнее состояние: «Я помню, что в зале у меня если физически и не был открыт рот, то внутренне – и рот, и уши, и глаза – во всю ширь! Хотя я, например, судорожно стеснялась признаться, что не знаю, что такое Треблинка. Дахау, Освенцим – знаю, а Треблинка – нет. Кто такой вертухай – тоже не знала. В зале тишина была – слепой не понял бы, есть народ или нет. А народу было более двух тысяч, и проходы заняты. Но тишина  –  звенящая… Кажется, и сердца не бились, и кровь по жилам не текла, все замерли! Потому что такая правда нам открылась, такая смелость!.. И мы – все вместе»605605
  Климова Е. Под интегралом совести // Известия. 2008. 13 марта.


[Закрыть].

Может создаться ложное впечатление, что Галич вообще ничего не боялся. Но нет – по свидетельству той же Светланы Воропаевой, все было по-другому: «Один на один он говорил мне, что боится, и очень. Глупо, мол, когда человек не боится. Но есть что-то выше. Когда хочешь что-то отстоять – это для тебя важнее, остаться человеком гораздо важнее»606606
  Там же.


[Закрыть].

Еще откровеннее Галич был с Танкредом Голенпольским: «Обедали в Доме [ученых]. Стало известно, что выступления Галича в институтах Сибирского отделения ему запрещены. Саша был задумчив. Казалось, он чего-то ждет. Выпили вина. И вдруг он сказал, видимо, то, о чем думал: “Знаешь, я не герой. Ссылка так ссылка. Радости мало. Я ведь знаю, что против меня не ветряные мельницы”. Пауза. Пригубил бокал. И вдруг его голова как-то втянулась в плечи: “Только бы по лицу не били”»607607
  Голенпольский Т. А он не уходил. Александру Галичу (Гинзбургу) – 90! // Международная еврейская газета. 2008. 23 окт.


[Закрыть].

Информацию о запрете концертов Галича в Новосибирске подтверждает академик Вениамин Сидоров: «…мероприятия фестиваля планировались во всем Новосибирске, но были запрещены обкомом. Был запрещен и концерт А. Галича, особо же исполнение песни “Памяти Пастернака”. Но Сибирское отделение Академии наук и лично его президент академик Михаил Лаврентьев, несмотря на запрет, разрешили концерты А. Галича и других бардов в Академгородке»608608
  Рудницкий А. Он вернулся навсегда // Посев. 2003. № 11. С. 21.


[Закрыть].

Однако Александр Дольский считает иначе: «При небольшом количестве населения в Академгородке этого зала [в Доме ученых] оказалось мало, и два кинотеатра еще нам отвели609609
  Имеются в виду кинотеатры «Юность» и «Москва».


[Закрыть]. То есть потребность в этом была великая у людей. И несколько концертов было в самом Новосибирске»610610
  Из выступления на вечере памяти Галича во Дворце культуры Ленинграда, декабрь 1987 г.


[Закрыть].

Хотя, судя по всему, Дольский говорит о выступлениях не Галича, а других бардов, которых тоже не обошли стражи закона. В перерыве одного из концертов в Новосибирске к участникам подошел секретарь обкома по идеологии и сказал: «Может, там у вас, в Москве и Питере, это все и хорошо, но у нас другой край, и здесь не надо “раскачивать” народ такими песнями»611611
  Глазанов В. Воспоминания о первом фестивале самодеятельной песни в Новосибирском Академгородке в 1968 году // http://www.ksp-msk.ru/page_383.html


[Закрыть].

7

8 марта в 22 часа после окончания концерта в Доме ученых Герман Безносов открыл конкурс красоты «Мисс Интеграл-68», состоявшийся в зале Торгово-бытового комбината, который был одним из филиалов клуба «Под интегралом» и располагался по улице Золотодолинской, 11.

Галич, будучи знатоком и ценителем женской красоты, согласился стать председателем жюри этого конкурса. Участие в нем приняли около тридцати красавиц. В результате Мисс Интеграл-68 стала десятиклассница школы № 166 Академгородка Наталья Лещёва, а будущая кинозвезда Ирина Алферова (в то время – также школьница) была названа журналистами «Мисс Пресса».

По окончании конкурса, как вспоминает Валентин Глазанов, «был стол. И после того, как все было выпито, кто-то из организаторов сказал, что у него дома есть одна недопитая бутылка водки. Человек сорок пошло к нему ночью домой. И там никто, кроме Галича, не пел. А он был в ударе – и от выпитого, и от обилия молодых и красивых девушек. Одно только он рассказал в начале, когда кто-то попробовал амикошонствовать с ним. “Когда-то, Михаил Аркадьевич Светлов, – сказал Галич, – попросил не называть его в подобной компании Мишей, а величать по имени и отчеству”. И все поняли, что и с Галичем нужно поступать точно так же»612612
  Там же.


[Закрыть].

Этим организатором был Танкред Голенпольский. По окончании концерта-презентации все участники поехали к нему домой, и Галич продолжил петь. «Потом, когда мы завалились толпой ко мне домой, положив на мое плечо свою красивую руку и глядя прямо в глаза, он спросил: “Ну как?” – “Это я должен спросить тебя – ну как?” – ответил я. Мы ушли на кухню. В моей трехкомнатной квартире, где я жил один, было человек двадцать. Надо было разместить всех городских на ночлег, потому что автобусы уже не ходили. Он выпил пару кружек кофе и прилег отдохнуть минут на сорок. “Ты знаешь, – продолжал он, – я об этом мечтал столько времени. Я уже не верил, что это произойдет”. <…> В комнату все время открывали дверь. “Спойте еще, ну немножко, Александр Аркадьевич? Ну, ведь такое, наверное, раз в жизни”. Не помню кто, кажется Сергей Чесноков или Саша Дольский, так же блистательно игравший на гитаре, как Сергей, заставил своей игрой его все же подняться, да так лихо, словно он не пел три часа. И он заиграл, и снова запел. А ему, оказывается, предстоял еще в 11 часов ночи один концерт в нашем огромном Доме культуры – кинотеатре. Аудитория была другая. Полно молодежи. Чинов не было видно. Были ребята с гитарами. Еще до начала, откуда-то сбоку доносилось что-то из Галича. Значит, ребята знали его песни и теперь ждали самого. И он вышел. Гром аплодисментов. Приятель из института ядерной физики наклонился ко мне: “Знаешь, это не овация зала. Это время принимает его”»613613
  Голенпольский Т. А он не уходил. Александру Галичу (Гинзбургу) – 90! // Международная еврейская газета. 2008. 23 окт.


[Закрыть].

Единственное, что вызывает здесь сомнения, – это время ночного концерта – 11 часов вечера. Если в 10 часов только начался конкурс красоты, после которого барды поехали домой к Голенпольскому, то концерт Галича в кинотеатре «Москва» мог состояться лишь глубокой ночью.

8

Триумфальное выступление Галича в первый день фестиваля вызвало резко отрицательную реакцию чиновников, и они решили не допустить его дальнейших концертов. В свою очередь организаторы фестиваля бросили все силы на то, чтобы Галич продолжал петь.

9 марта на пресс-конференции в Доме ученых после вступительного слова Анатолия Бурштейна выступил первый секретарь райкома ВЛКСМ и заявил: «Мы категорически против, ибо фестиваль – это политическая ошибка»614614
  Бурштейн А. Реквием по шестидесятым, или Под знаком интеграла // ЭКО. Новосибирск. 1992. № 1. С. 96.


[Закрыть].

Тем временем обком комсомола запретил городские концерты Галича, и для того, чтобы снять этот запрет, требовалось вмешательство обкома партии. Такая парадоксальная ситуация, похоже, возникла впервые.

Представитель райкома партии, контролировавший фестиваль, сказал Бурштейну, что Галича нужно отстранить от концертов. Тот передал эти слова Галичу, который воспринял их совершенно спокойно – вероятно, уже был готов к такому повороту событий. А Бурштейн тоже не слишком переживал, поскольку знал, что академики, для которых должен был состояться специальный концерт лауреатов фестиваля, не потерпят его отмены. Так и случилось. Благодаря вмешательству Сибирского отделения Академии наук и лично ее президента Лаврентьева запрет на выступление Галича был снят (было даже два таких выступления: одно – для членов Дома ученых и их семей, а другое – в ресторане Дома ученых, где были организованы дружеский ужин и выступление наиболее интересных бардов). Тот же представитель райкома партии вновь подошел к Бурштейну и с грустью сообщил: «Ну, знаешь, Толь, академики хотят все-таки послушать. Придется ему разрешить»615615
  Свидетельство Анатолия Бурштейна в фильме «Запрещенные песенки» (1990).


[Закрыть]. После чего организаторы фестиваля отдали Галичу второе отделение целиком.

9

9 марта барды выступали одновременно на нескольких площадках, и билетов на них уже не хватало. Утренние концерты начинались в десять утра, дневные – в двенадцать, затем в четыре часа шли дискуссии, в семь часов – вечерние концерты, и в двенадцать – ночные. Как вспоминал об этом Галич, «мы пели по двадцать четыре часа в сутки: мы пели и на концертах, мы пели и в гостинице друг другу, естественно, нас приглашали в гости, где опять-таки нам приходилось петь»616616
  «У микрофона Галич…», 12.06.1976.


[Закрыть].

Вследствие того, что концерты проходили в разных местах, было трудно уследить за их расписанием. Поэтому организаторы придумали так называемую систему «Жень». По Академгородку ходили люди с надписью на груди: «Женя». Участники обращались к ним с вопросом: «Женя, скажите, пожалуйста, где будет мой концерт?» Тот смотрел в блокнот и отвечал примерно следующее: «Ваш концерт состоится в два часа ночи в помещении такого-то института»617617
  Свидетельство Юрия Кукина в фильме «Запрещенные песенки».


[Закрыть].

Хотя официально записывать концерты не разрешалось, однако на сцену выставлялись десятки микрофонов, идущих к частным магнитофонам. Первоначально магнитофонами была заставлена вся сцена, но горкомовцы, придя в зал Дома ученых и увидев такую картину, тут же принялись за дело. Вот свидетельство очевидца: «Дают приказ, то бишь совет: все магнитофоны убрать. Шум пошел, гам, свободы склонять-спрягать начали. Поладили на том, что все магнитофоны уберут, а песни запишут на клубный магнитофон, и пленки с записями сдадут немедля в горком на дослушивание. Под лично-партийную ответственность организаторов»618618
  Собрание документов самиздата. Т. 24. Мюнхен: Исследовательский институт радио «Свобода», 1977. С. 14.


[Закрыть]. Однако зрители тут же протянули к сцене от своих магнитофонов шнуры с микрофонами, так что все концерты были записаны, и чиновники ничего не могли с этим поделать.

О том, к каким хитростям прибегали желающие записать концерты Галича, рассказал Леонид Жуховицкий: «Галич пел свои песни в Доме ученых в Большом зале. И вот там четыре микрофона. Один микрофон поставили ребята из “Интеграла”, чтобы для себя все сохранить. Еще один микрофон был, если я не ошибаюсь, – партком. Еще какой-то микрофон был из города. А четвертый микрофон был просто загадочный, и шнур от него уходил в какие-то неведомые то ли глубины, то ли выси. Вообще не знал никто, что это за микрофон. И только когда потом мы вернулись в Москву и меня пригласили к секретарю ЦК комсомола Камшалову, он мне сказал: “Мы 18 часов в ЦК комсомола слушали вот эти ваши концерты и дискуссии”»619619
  Из интервью для фильма «Без “Верных друзей”» (2008).


[Закрыть].

10

9 марта в 16.30 в Большом зале Дома ученых состоялся сольный концерт Галича. Это было его самое длительное официальное выступление на большой аудитории (не считая ночных концертов в кинотеатре «Москва») – притом, что все песни, разумеется, заранее согласовывались с оргкомитетом.

На концерте Галич особо не нарывался и даже вроде готов был не петь еще раз «Памяти Пастернака», но публика начала скандировать: «Па-стер-нак! Па-стер-нак!», и Галич уступил. На одном из концертов начальство пыталось согнать его со сцены, но зал просто не допустил этого. Популярность Галича была такова, что, как говорит Татьяна Янушевич, «Галич трое суток “держал сцену”, все бросали свои дела и бежали в Дом ученых даже в халатах и шлепанцах»620620
  Янушевич Т. Мое время: записки счастливого человека. Новосибирск: Свиньин и сыновья, 2004. С. 336.


[Закрыть]. Всего же на концертах с 7 по 9 марта побывало около шести тысяч человек621621
  Богданова А. Музыка и власть: Постсталинский период. М.: Наследие, 1995. С. 128.


[Закрыть].

В тот же день, 9 марта, в восемь часов вечера состоялся закрытый концерт Галича для академиков. Здесь он уже «отрывался» по полной программе – спел двадцать восемь песен, среди которых помимо «Памяти Пастернака», были и другие произведения из цикла «Литераторские мостки» («Возвращение на Итаку», «Снова август», «На сопках Маньчжурии»), а также целый ряд песен о чекистах и особистах: «Песня про майора Чистова», «Заклинание», «Вальс, посвященный уставу караульной службы», «Слава героям», «Ночной дозор» и другие.

Кроме того, Галич давал и множество частных концертов. Например, как вспоминает журналистка Инна Пожарская, он пел у членкоров СО АН СССР Т.И. Заславской и В.А. Кузнецова, а также у академиков А.Г. Аганбегяна и А.Д. Александрова622622
  Об этом она рассказала на вечере, посвященном 30-летию Новосибирского фестиваля, в московском Театре песни «Перекресток», 15.03.1998.


[Закрыть].

11

Во время фестиваля Галич все время находился под неусыпным надзором КГБ, и по Академгородку даже ходила про него такая шутка: идет по улице лирик, а за ним – два физика в штатском.

Местные власти применяли все возможные средства для того, чтобы сорвать концерты Галича. За шесть дней, которые продолжался фестиваль, в кинотеатре «Москва» было проведено 14 (!) финансовых ревизий: каждый день – утром и вечером. Но интегральцы были людьми учеными (в прямом и в переносном смысле) – утром они брали билеты, вечером сдавали деньги, и 15-тысячная смета сходилась с точностью до нескольких десятков рублей.

Была еще попытка сорвать один из концертов в ДУ путем проведения так называемых «мер противопожарной безопасности». Зал был, естественно, заполнен до отказа – люди стояли даже в проходах между рядами. И вдруг перед самым началом концерта к исполняющему обязанности директора ДК «Москва» Станиславу Горячеву подошел инспектор пожарной охраны и сказал: «Делай что хочешь – вот тебе десять минут, но чтобы в проходах никого не было». Тот передал эту информацию Анатолию Бурштейну: мол, так и так – надо людей с проходов убрать. Бурштейн сделал объявление, и через пять минут в проходах никого не было – все сели друг другу на колени…623623
  Осипкин Д. Галич Александр Аркадьевич. История / Беседа с исполнявшим в 1968 году обязанности директора кинотеатра «Москва» Станиславом Горячевым // http://www.bard.ru/galich/galich9.html


[Закрыть]

Во второй половине фестиваля подступы к ДУ были забиты черными «Волгами» – из Новосибирска прибыло большое начальство и за закрытыми дверьми стало решать вопрос: что же делать с этим безобразием? Виктор Славкин говорит, что было принято решение устроить дискуссию, которая состоялась почему-то в баскетбольном зале. Привезли туда молодых ребят-комсомольцев, пришли и сами обкомовцы. Дискуссия шла стоя. Чиновники решили не говорить обо всех песнях Галича, а сосредоточиться на одной – посвященной Пастернаку, поскольку считали, что это и есть главный состав преступления. Аргумент у них был такой: «Почему он НАС называет сволочами?» – «До чего ж мы гордимся, сволочи…» Вот характерная реплика одного из чиновников: «Почему это я – сволочь? Я работник райкома, завсектором питания сельскохозяйственных животных. Какое отношение я имею к Пастернаку?» И это же стали повторять другие чиновники… Тут раздался чей-то голос в защиту Галича: «Но ведь он же говорит: МЫ – сволочи, то есть он и себя тоже причисляет». – «Это его личное дело! Ко мне это не относится. Почему я – сволочь? Он где-то жил в Москве, Пастернак, его там похоронили. И потом: “А у гроба встали мародеры…” – что это такое? Оскорбление!» И еще они говорили: «Что это значит: мы поименно вспомним всех, кто поднял руку?» Мол, еще угрожает нам…624624
  О похожем эпизоде рассказал Сергей Чесноков на дискуссии 12 марта в зале ТБК: «Вчера в городе был концерт в консерватории, после которого к нам подошли работники горкома партии. В частности, я имел беседу с заведующим по идеологии горкома партии. И он говорил о том, что песня Галича о Пастернаке – это вредная вещь, и аргументировал это следующими словами: “Ну, вы подумайте: кого он называет сволочами? Ведь он нас называет сволочами”. Но, товарищи, по меньшей мере нерационально человеку, который ведет сейчас, в данной ситуации, [идеологическую работу], уже после всех изменений, которые у нас произошли, принимать на свой счет – как с точки зрения психологической, так и с точки зрения политической – те обвинения, которые Галич выставляет совершенно определенному слою людей. Это совершенно очевидно. И это проигрыш, это просчет. Как можно в идеологической работе аргументировать свою точку зрения и допускать такого рода просчет? Это удивительно. Зачем на этом строить линию, которую мы обязаны все с вами проводить?» (цит. по фонограмме).


[Закрыть]

В разгар этого спора выступил 53-летний ученый-кибернетик Игорь Полетаев, более известный как «инженер Полетаев» (именно с ним спорил Илья Эренбург на тему «Нужна ли в космосе ветка сирени?») и предложил компромиссный вариант: «Конечно, свобода нужна. Но должен быть забор, за который нельзя. Так устроено общество». А тем временем у шведской стенки стоял прислонившись Юрий Кукин и курил. Когда Полетаев закончил свою речь, он бросил сигаретку и вальяжной походкой тренера по фигурному катанию двинулся к собравшимся, встал в середину круга и сказал: «Хорошо, пусть будет забор. Но слово из трех букв на этом заборе я имею право написать!»625625
  Цит. по видеозаписям выступлений Виктора Славкина в Академгородке на вечере клуба «Под интегралом», посвященном памяти Германа Безносова (01.11.2007), и на вечере памяти Галича в Политехническом музее в Москве (19.10.1998). Согласно версии Владимира Бережкова, Кукин в ответ на реплику какого-то комсомольского работника: «Ну, конечно, мы можем писать обо всем, но должны же быть какие-то границы, заборы» – задал ему вопрос: «Скажите, а на заборах писать можно?» (цит. по видеозаписи вечера-презентации сборника стихов Галича «Облака плывут, облака…» в ЦАТе, 27.01.2000).


[Закрыть]

Поразительно, но почти такую же фразу, согласно воспоминаниям Юрия Кукина, произнес и сам Галич: «Ситуация была такая: весь Академгородок за Галича, а партия – обком и горком – против. Александру Аркадьевичу сказали: мы, мол, поставим забор с колючей проволокой, но вас не пропустим. “Что ж, – ответил он, – на заборе легче писать”.

А дальше случилась вообще невероятная вещь. Когда третий секретарь обкома объяснял Галичу, что в его творчестве неправильно и что нехорошо, Аркадьич ему и преподнес: “Не буду объяснять Вам, что я автор сценариев двенадцати фильмов, за которые получил Госпремии, что я автор множества пьес, которые идут на сценах всего Союза и за рубежом, это и так всем культурным людям известно. Но ведь я еще и член Литфонда СССР, член парткома Союза писателей по работе с молодежью”.

Но его попросили, чтобы спел чего-нибудь помягче да полегче. Ну, Галич пообещал: “Что ж я не понимаю, что ли?” И опять полез на рожон, спел “Памяти Пастернака” – это в 68-м-то году!»626626
  Розанов А. Все, что с вами связано, так остро! / Беседа с Юрием Кукиным 21.06.1996 // Гитара по кругу. Новосибирск: ООО «Издательский центр “Сибирский родник”». 2002. Август. С. 22—23.


[Закрыть]

Для того чтобы справиться с Галичем, партийное начальство попыталось изолировать его от молодых бардов. Галич это понял и однажды ночью пришел к Кукину и сказал: «Юра, я уже многих обошел с такой вот просьбой: кто может, спойте хотя бы по одной моей песне». Кукину хватило смелости выполнить эту просьбу, чем он оказал Галичу большую моральную поддержку: «…на концерте, когда мы все выступали и никто, даже Саша Дольский, не спел Галича, я видел, как грустью, но не злой, а обреченной какой-то, наливались глаза у Аркадьевича. Черт знает почему, но плюнул я на все и отважился – исполнил песню Галича. И ничего страшного не произошло. А вот глаза у него просветлели, он сразу как-то воспрял»627627
  Там же. С. 23.


[Закрыть].

Впрочем, Дольский не разделяет это мнение: «Юрка говорит неправду: “Даже Саша Дольский не спел его песни, а я вот осмелился, один только и спел”. Ерунда какая! <…> Песни Галича никто не знал628628
  Это неправда. Юрий Кукин исполнял песни Галича и до Новосибирского фестиваля: например, на совместном с Высоцким концерте 10 мая 1967 года в ленинградском КБ ТИЗА (Конструкторском бюро топливно-измерительной аппаратуры) он спел «Балладу о прибавочной стоимости», а на одной из дискуссий, состоявшейся во время самого фестиваля 12 марта 1968 года в зале ТБК, когда ведущий (Леонид Жуховицкий) попросил его спеть что-нибудь из Галича, который также там присутствовал, сказал: «Мне, конечно, таким голосом не прозвучать, как Александр Аркадьевич. Но я очень давно пою одну песню – года четыре, наверно, и здесь, в Академгородке, и в Ленинграде. Называется она так – “Гусарская баллада”. Посвящается поэту Александру Полежаеву» (цит. по фонограмме дискуссии). И исполнил ее, надо сказать, весьма проникновенно.


[Закрыть]. У него длинные тексты, их еще надо было выучить. Того же “Парамонова” я тогда только слышал. Потом уже, через год-два, я пел его песни на концертах. Они мне нравились. Я исполнял “Прибавочную стоимость”… Тогда же мы просто не знали что-то из его творчества. Поэтому появление Галича действительно воспринималось как чудо»629629
  Иванова Н. Дольский все тот же, но другой // Гитара по кругу. Новосибирск: ООО «Издательский центр “Сибирский родник”», 2002. Октябрь. С. 11. Для полноты картины приведем еще один рассказ Юрия Кукина со слов Владимира Туриянского: «Галич накануне концерта сказал: “Ребята, из меня хотят сделать козла отпущения. Спойте, пожалуйста, кто может, какие-то мои песни”. Семь человек согласились. Сказали: “Мы споем”. Спело двое» (цит. по видеозаписи вечера памяти Галича в ЦДЛ, 20.10.2003. Ведущие – Алена Архангельская и Аристарх Ливанов).


[Закрыть].

Все дискуссии на фестивале вращались в основном вокруг четырех песен Галича: «Памяти Пастернака», «Закона природы», «Баллады о прибавочной стоимости» и «Ошибки». Одна из дискуссий была настолько острой, что Галичу стало плохо, и его отвезли в больницу.

На пресс-конференции, созванной новосибирским партийным начальством, Кукина и Глазанова спросили, знают ли они песни Галича. Те ответили: «Мы не только знаем – мы их поем на своих выступлениях!» – «А вот спойте “Закон природы”». Они спели. И эта песня возмутила чиновников больше, чем «Памяти Пастернака» и другие «страшные» песни Галича, которому они прямо заявили: «Вы, Александр Аркадьевич, восстаете против главного принципа нашей жизни, нашего общества – коллективизма, морально-политического единства партии и народа! Что это значит – “не надо шагать в ногу”?! Что это значит – “кто как хочет”?!»630630
  Свидетельство Владимира Фрумкина в передаче «Авторская песня» на радио «Эхо Москвы», 07.03.2008. Ведущая – Нателла Болтянская.


[Закрыть].

Невероятно разгневала идеологов и «Баллада о прибавочной стоимости», в которой они увидели клевету на советских коммунистов. Их реакцию запечатлел Леонид Жуховицкий, который 12 марта выступал в роли ведущего на одной из дискуссий, посвященной роли песни в обществе631631
  В статье К. Андреева «Александр Галич: “Помни о мельнике!” (Неизвестные страницы Новосибирского фестиваля песни 1968)» (Мир Высоцкого. Вып. 2. М.: ГКЦМ В.С. Высоцкого, 1998. С. 436) эта дискуссия датирована 11 марта. Однако непосредственный участник тех событий – социолог Юрий Карпов – относит дискуссию к 12 марта и говорит, что она состоялась в зале ТБК (Карпов Ю.Д. А. Галич: март 68-го // Библиография. 1993. № 1. С. 54—55). Поэтому мы приняли последнюю датировку.


[Закрыть]: «Какие барды, какие проблемы – разговор только о Галиче. Сережа Чесноков говорит что-то о языке Александра Аркадьевича и в доказательство тезиса, умница, поет три его песни. Потом выступает плотный щекастый парень, секретарь Новосибирского обкома комсомола по идеологии, и ругает “Балладу о прибавочной стоимости”. Логика выступления: герой баллады, коммунист, собирается из-за наследства переселиться в капстрану. Выходит, все коммунисты готовы из-за наследства переселиться в капстрану? <…> Зал шумит, топает ногами, я с умеренным успехом взываю к порядку. “А где тут социалистический реализм?” – торжествующе уличает Галича секретарь.

После я его спрашиваю: “А что такое социалистический реализм?”

Он, подумав, поясняет примером: “Вот, допустим, у нас есть старые улочки – развалюхи, сараи. Может их художник нарисовать? Может. Но если он социалистический реалист, он где-нибудь сбоку обязательно нарисует подъемный кран, тогда будет и правда, и перспектива…”»632632
  Жуховицкий Л. «Возьмемся за руки, друзья…» // Нева. 2002. № 11. С. 116—117.


[Закрыть]

Этот «плотный щекастый парень», которого звали П. Осокин, возмущался не только «Балладой о прибавочной стоимости», но и песней о Пастернаке´ (с ударением на последнем слоге): «Какое сегодня имеется основание, допустим, у товарища Галича (шум в зале), – одну минуточку! одну минуточку! – выступая со своей вещичкой, вещью, извиняюсь, о Пастернаке´, бросать такое обвинение? (Шум в зале.) Притом я обращаю внимание на интонации: “Мы не забыли” или “Мы не забудем!”. Что значит “Мы не забудем”? (Шум в зале.) Я обращаю внимание на интонации. Здесь передо мной товарищ Галич выступал и как раз говорил об авторском пpaвe исполнителя. Как он преподносит те или иные вещи? И говорит о том, что мы не забудем, я провел для себя такую аналогию: дескать, мы это всё запомним и припомним. Кому? (Шум в зале.) Один момент! Тихо! Товарищи дорогие, что такое сатира, я не хуже вас понимаю»633633
  Цит. по фонограмме. См. также не совсем точную расшифровку этого фрагмента: Карпов Ю.Д. А. Галич: март 68-го // Библиография. 1993. № 1. С. 53.


[Закрыть].

Однако Осокин получил достойный отпор от физика-ядерщика, доктора наук и поэта В. Захарова. Он сказал, что тону предыдущего оратора свойственны «безапелляционность, категоричность, неуважительность, вплоть до того, что там “штучки” или, как он это сказал, “вещички”. Это пахнет критикой всем нам памятных времен». Также он отметил «абсолютную неподготовленность, часто безграмотность» выступления Осокина, чем вызвал аплодисменты в зале. По словам Захарова, «задача сатирика состоит в том, чтобы показать это явление, показать возможно более ярко, может быть, гротескно. Показать так, чтоб все видели, ткнуть мордой в это дело. Вот в чем состоит задача сатирика, и Галич великолепно, по-моему, с ней справляется. Что касается “Баллады о прибавочной стоимости”, она целиком и полностью укладывается в эту задачу сатирика. Тут чувствуется прямая преемственность от Маяковского и Кольцова. Вот что я хочу сказать. И, по-моему, это прямое развитие лучших традиций нашей литературы»634634
  Цит. по фонограмме. См. также: Карпов Ю.Д. А. Галич: март 68-го. С. 54.


[Закрыть].

Следует сказать несколько слов и о выступлении заместителя заведующего отделом пропаганды Новосибирского горкома комсомола Вячеслава Винокурова во время дискуссии 12 марта в зале ТБК. Сначала он заявил, что «не может быть никаких запретов, коль жанр существует». Но тут же добавил, что должно быть два «забора»: эстетический и идеологический, после чего назвал пример, вызвавший у него наибольшее возмущение: на концерте 11 марта в ДК «Юность» один автор из Севастополя исполнил «песню о роте, расстрелянной заградотрядами. Такие случаи действительно у нас были. Но когда об этом поет, скажем, 22-летний автор, это не бьет, товарищи. Это не бьет. Это просто плохо635635
  Песня «Эта рота» написана на стихи одесского поэта Юрия Дольд-Михайлика (1903—1966), который не участвовал в войне, а был вполне благополучным писателем (явная параллель с Галичем, написавшим «Ошибку»).


[Закрыть]». Далее Винокуров сделал комплимент двум аполитичным бардам: «Многие песни Юрия Кукина нам нравятся. Мы готовы их пропагандировать – например, “За туманом” и так далее. Дальше – песни Саши Дольского», которые «почти все нам нравятся. Кукина – то же самое», и, наконец, перешел к Галичу, чье творчество «занимает особое место. Тут я позволю себе несколько резких слов в его адрес», выразив решительное несогласие с мнением одного своего знакомого – о том, что «товарищ Галич якобы похож на хирурга. Если у человека болит или нарывает палец, он делает операцию». Галич, сказал Винокуров, скорее похож на хирурга, который оперирует не палец, а «оттяпывает руку. Мне кажется, что именно такое здесь происходит»636636
  Цит. по фонограмме.


[Закрыть].