Текст книги "История Финала. Книга 1. Часть 1"

– Зачем приходить в то место, где тебе будет только грустно? Без отца и без юных друзей, там больше делать нечего. Все равно я бы сюда не вернулся жить…. Слишком много, хороших воспоминаний, от которых болит сердце…. Все. Хватит с меня. Идем за мной, я хочу узнать, что оставил мне отец.

– А куда ты собрался…?

– В одно место, которое я вспомнил. Мы там раньше часто бывали. Каменистая горка…. Там как раз никого нет. – Сказал Влад, спрятав банку под плащ и обычным шагом, пошел по поселку в сторону реки, которую было хорошо видно с пригорка.

Все. Хватит слушать противную тетку и самое время узнать правду. Блюхер смотрел по сторонам, вспоминая все больше и больше, от чего сердце начало болеть сильнее. Идя по улице, ребята почти никого не видели. Лишь некоторые местные чем-то занимались перед своим домом, без интереса обращая внимание на солдат. Когда Влад подошел к реке он увидел поломанный мостик, на котором он и ребята, когда то стояли чтобы рыбачить или бездельничать вечерами. Но ему нужно было в другое место, которое было дальше и выше.

Не так далеко от края поселка была построена маленькая плотника, которая запруживала небольшой водоем. Внизу где был сброс, шел бурный поток и пороги, которые уходили вниз, создавая подобие небольшого каньона, заросшего ивами и высокой травой. А слева от этой низины, была гора, на которой росли мелкие елки и сосенки. На ее вершине местные разрабатывали небольшой карьер, откуда брали скалу для строительства поселка. Именно там, на вершине и было старое место друзей. Оттуда открывался прекрасный вид на весь поселок и окружающие его черные, весенние поля и леса. Забравшись на вершину, Влад поставил банку на голый камень и сел на колени в сухую траву. Он достал все содержимое, в том числе и слитки золота. Но самым главным было устройство. Катя и Павел сели напротив своего друга, который не спешит и делает все аккуратно, чтобы вдруг, ничего не испортить. Паша взял два слитка и начал их рассматривать. Катя посмотрела на записку и поняла, что на ней больше ничего нет. Потом она взяла конверт и почувствовала внутри много мягкой бумаги, будто это деньги или марки.

– Зарядить энергией осколка…. Нажать чтобы слушать, после того как зарядиться. – Сказал Влад, прочитав надпись, приклеенную к устройству, похожему на большой диктофон.

Он увидел внизу небольшой ниппель-канал как на энергоносителях. Он начал заряжать устройство и на нем стали появляться огоньки синего цвета. Вскоре загорелись все три огонька, и этот аппарат издал странный писк, сигнализируя о полном заряде. И вдруг оно заговорило:

– Заряд сто процентов. Количество свободной памяти девяносто восемь процентов. Количество данных два процента. Прослушайте запись…

– Ничего себе! Оно болтать умеет… – Удивился Павел.

– Тише Паш. Я нажимаю кнопку…. Фух…. Что ж… – Успокоившись, сказал Влад и поставил аппарат на камень, чтобы не держать его в руках.

Он поспросил у Кати конверт и положил его на коленку, после чего, наконец, нажал на кнопку проигрывания записи. Прозвучал стартовый шум, но никакой ряби и помех не было, как эффекта радио. И вот, после плавного начала первые слова:

– Меня зовут доктор Блюхер Илларион Федорович. Запись… последняя. Двадцать восьмое июня тысяча девять сот тридцатого года…. Здравствую Влад… – Вздох и пауза перед началом большого послания.

– Двадцать восьмое июня…. Это за двенадцать дней до аварии на полигоне под Минском. – Сказал Влад, напоминая это себе и всем.

– Как бы мне не было тяжело об этом говорить, но когда ты найдешь эту запись, пройдет уже много времени с момента моей гибели. Наверное, ты уже догадался, что все не так просто…. Да. Я знал что погибну. Мне тяжело сейчас говорить в прошедшем времени, ведь я еще жив, но через двенадцать дней, мне предстоит сделать то, что должен…. Я знал что случиться. Знал будущее. Я думал, что смогу найти другой вариант. Думал, что смогу защитить тебя от этой судьбы, но, увы, нет иного пути. Все дороги, ведут к страшным последствиям…. На своем пути, ты уже повстречал одного ученого. Он тоже, как и я приоткрыл завесу будущего. И он, так же как и я, ничего, тебе не расскажет, потому что ты попытаешься изменить ход истории…. Прости меня…. Прости. Ты пришел за ответами, с желанием узнать кто ты. Но я не знаю этого. Твое появление, это тайна…. Большая, правда, для тебя, это то, что я тебе не отец…. Прости. Я твой крестный отец…. Твоя мама, моя родная сестра Надя…

Влад опустил голову и держал конверт, в прижатых к коленям руках. Вдруг он плавно взялся за сердце, когда стало больно. Илларион сделал паузу, чтобы самому перевести дух и продолжил запись:

– Надя. Надежда. Моя Наденька…. Твоя мама, моя сестра. Ей было семнадцать лет, когда она забеременела. У нее не было мужчины, она клялась, что не с кем не встречалась и не была в отношениях. Я и сам это знал, ведь она училась, не тратя время на гулянки и блуд. Позже я и Витя Совиков, решили проверить ее. И подтвердилось нечто странное. Она действительно была невинна. Ее детородный орган не был тронут…. Боже. Она была девственна и при этом беременна. Я не знал как это возможно. Это против правил и рушило все мои представления об организме человека. Я испугался, решив, что ты можешь родиться неполноценным или больным, или вообще мертвым. Но Надя сказала, что родит тебя…. В положенный день, все и случилось. Роды прошли на удивление успешно. Ты оказался здоровым ребенком. И когда…. Когда Надя увидела тебя, она сказала мне и маме «Боже, посмотрите на него. Какой же он красивый». Ты не плакал и не ревел как другие. Можно сказать, что был удобным ребенком…. Надя любила тебя больше всего на свете. Я и не думал что это чудо, может вызывать у нее такую любовь. Она сюсюкалась с тобой и проводила все свое время. Тогда я видел, как она счастлива, ведь, по сути, ты был только ее сыном, без отца…. Я помню, тот момент, когда ты называл ее мамой. Она была счастлива и смеялась вместе с тобой, а ты глядел на нее своими серыми пуговками…. А…

Илларион заплакал от своих воспоминаний о прошлом прямо в записи. Он зашмыгал носом и его голос стал на секунду очень писклявым от слез. Он пришел в норму, после чего продолжил:

– … Я. Извини…. Потом, наша мама, твоя бабушка, умерла из-за осложнений после воспаления легких…. Вслед за ней, когда тебе было два года, умер папа. Твой дедушка. У него был туберкулез запущенного типа. Мы с Совиковым пытались раздобыть лекарство, но было поздно…. Потом. Посыпались обвинения в твой адрес от старшей сестры Дины. Они были беспочвенны, но она доказывала всем, что это из-за тебя. Но в чем мог быть виноват ребенок…? Она переехала. Не желая видеть тебя и Надю. А потом, начался кошмар…. Надя заболела, когда тебе было три года. Тот же самый недуг – туберкулез…. Мы с Совиковым перевели ее в больницу. Но начались осложнения…. Я. Потом. В последний раз привез тебя к ней. Вы провели в покоях три часа. Я и Надя, боялись, что ты заразишься, поэтому она сама сказала, чтобы я увез тебя домой. Она попросила позаботиться о тебе…. Через неделю, ее не стало…. Даже сейчас! Мне ее так не хватает…! Ты подрос, и, глядя на тебя, я вижу ее…! Хоть ты и не похож на нее, но ты, такой же светлый, как и она! Эх-х-х…. Больно как. Очень больно…. Позже. Мы сделали документы, которые подтверждали что ты мой родной сын. Несмотря на революцию, я все же крестил тебя, когда Надя еще была жива. Мы посчитали это чем-то необходимым, раз папа и мама тоже были крещеные, да и мы тоже…. А потом. Я узнал правду. Узнал твое будущее и свое тоже. Я просчитывал все варианты, думал, что это не правда, но нет. Будущее подтверждало все эти письмена в пирамиде…. Да я был там лишь раз. Там будут и немцы, и будешь ты с профессором…. Все, очень запутано. И я, не знаю, кто ты…. Кто твой отец…. И как ты появился в животе твоей мамы. В детстве, ты подружился с одной девочкой. Она недавно была у нас. Катя…. Совиков рассказал мне, что она тоже родилась без зачатия. Ее мать утверждала, что не изменяла мужу Грише, но все равно забеременела. Виктор, подтвердил, что у нее тоже, в течение двух месяцев никого не было, до зачатия. Эта череда странных деторождений закончилась на ней. Вас таких двое. На моей памяти уж точно…. Она родилась через одиннадцать месяцев, когда Гриша уехал служить в Ленинград. То есть за два месяца до, что-то случилось. Она не ожидала забеременеть снова, ведь у нее уже есть сын…. Теперь они как брат и сестра. Да они и так, по сути, брат и сестра…. В общем. У тебя есть родственная душа. Вместе с ней, я думаю, ты сможешь узнать правду…. Прости еще раз. Прости за всю ложь в детстве. Прости, что не позволил узнать тебе обо всем раньше. Просто, я запретил Совикову тебе, что либо, рассказывать…. Да он почти все знал, но не злись на него. Он выполнил свою работу. Так, я ему велел сделать…. Прости…. Я. Там. В банку положил золото. Оно тебе может пригодиться. Там еще конверт…. В конверте фотографии. На них твоя мама и я. Мы все вместе с тобой…. Еще раз прости меня…. Конец записи… – И запись оборвалась.

Катя сидела в шоке от услышанного, не только по поводу прошлого Влада, но и по поводу ее самой. В тишине Паша даже не знал с чего начать и как заговорить. Ему лишь хватило на пару слов: – Что…? Как это…?

Он тоже был шокирован всем услышанным. Из общего следует, что его сестра не совсем его, а только дочь мамы. А Влад, вообще все это время считал Иллариона своим родным отцом, а маму посторонним не родным человеком для папы. Оказалось что она вообще его сестра. Можно подумать, что это, наверное, просто запретная любовь, о которой стыдно говорить. Но Влад действительно не похож на Иллариона и даже на маму.

Что вообще происходит? И кто он такой? Хотя сейчас появился и второй вопрос: Кто такая Катя, если секрет ее рождения точно такой же, как и Влада? Кто они оба такие, и как появились в утробе своих матерей?

Вдруг Катя заметила, что у Влада в руках фотографии мамы. Она смотрела на них, когда он остановился на одной, где была только она мама. Влад, опустил голову, и смотрел на фото. И вдруг, Катя заметила, как крепко он сжимает грудь со стороны сердца. И в этот момент, на черно-белое матовое покрытие фотографии, упали три, тяжелые капли слез.

Катя напряглась и оживилась. Что это? – подумала она. Неужели это слезы? Тогда она решила наклониться и посмотреть, она подползла поближе и немного опустилась, когда увидела что Влад, просто смотрит, и из глаз, по щекам, текут слезы. Он не рыдал, не шмыгал, а слезы боли, просто текли и капали на фотографию. Он крепко сжимал грудь, а большим пальцем вытирал капли с поверхности изображения. Катя приложила ладонь к его руке, которой он держит сердце и в этот момент Влад сказал:

– Больно…. Так сильно болит…

– Влад…. Ты что плачешь…? – Спросила Катя, чувствуя, что сама вот-вот прослезиться, но Владислав ее будто не слышал.

– Больно…. Мама. Прости меня…. Я думал, ты меня бросила. Я думал, что ты ушла…. Отец, ничего не говорил о тебе. Прости, мама. Я помню твой голос, твой добрый голос…. Я люблю тебя…

– Влад…. Пожалуйста, прекрати, а то я сейчас тоже заплачу…. Хватит, слышишь. Ты же сильный…. Не нужно… – Сказала Катя, с трудом сдерживая свои слезы.

Она положила руки, на плечи своего друга, пытаясь его успокоить. Но он медленно склонился еще ниже и обхватил Катю, крепко прижавшись к ней. Он уткнулся лбом в ее китель и начал тяжело дышать. Она прижала его к себе в ответ, чувствуя, что ему нужно помочь успокоиться и пожалеть его.

– Ну, ну. Ты чего…? Не плачь. Ты же командир… – Сказала Катя, не ожидая такой реакции, и она сама еле сдерживала себя, чтобы не заплакать.

– Я не плачу. Мне просто очень больно. Сердце болит так сильно из-за осколка…. Чем я все это заслужил? Родился, уже ненавистным. Безродный. Нелюбимый. Никто не любил меня, так как мама…. Мама. Я помню. Я все помню. Ее голос, ее запах, руки и улыбку…. Почему, все кто меня любит, умирают? Почему все кого любил я, умерли…? За что мне все это. Я ведь ничего ни кому не сделал…

– Влад…. Мы с тобой. Мы не бросим тебя. Я, тебя не брошу…. Успокаивайся. Давай вставай…. Все хорошо…

– Подожди еще минутку, пока сильная боль не утихнет…. Оно болит. Сердце. Физически ему очень больно…. Мне больно…. И душе и сердцу.

– Это странно. И часто у тебя такое бывает, что сердце болит?

– Нет. Не часто…. В основном, когда мне плохо. Как, например, сейчас…. Ты знаешь, Кать, мне лучше. Становиться легче и тише…. Спасибо.

Влад действительно пустил слезы, чем сильно удивил друзей, ведь он всегда казался таким нерушимым, и даже не подумаешь, что он может быть чувственным. Правда складывается вопрос, от чего же он плачет? От того что болит сердце, или от того что болит душа? Наверное, и то и другое. Однако слезы заканчиваются и после них остаются не закрытые пробелы.

Катя еще немного погладила своего командира. Через еще одну минуту боль стихла, и Влад немного отлип от теплых объятий. Ему уже было все равно на устав и на то, что ребята в его подчинении. Сейчас. В данный момент времени они не солдаты, а друзья, поэтому есть повод для нежности и теплых рук. И особенно приятно было понежиться в объятиях Кати, все же она очень ласковая и добрая девушка. В итоге Влад успокоился и дал Кате посмотреть на фотографии, где была его мама, крестный отец и даже он сам, только совсем маленький и неокрепший.

– Она была красивая. Здесь она сияет от радости. – Прокомментировала фото Катя и вернула его обладателю.

Влад сложил все немногочисленные фотографии обратно в конверт и сунул в банку. Туда же он вернул золото и устройство. Однако один слиток оставался у Паши, который все еще не пришел в себя и был в состоянии некой прострации и не обращал вокруг внимания. Командир подошел к нему и аккуратно взял слиток из его рук. Павел в свою очередь удивился и очнулся. Он посмотрел на золото и сказал: – Куда тебе столько братишка…?

Влад сразу вспомнил, что именно так его часто называл Паша в детстве. На его лице появилась улыбка, и он незамедлительно ответил.

– … Куда? Мне оно как бы, не нужно. Да и тебе ни к чему…. В нашей стране с деньгами жить опасно, так что пусть сокровище лежит до тех пор, пока не станет потребным…. Тем более. Ты ведь коммунист Паш. Ну, или, по крайней мере, ты недавно осуждал меня, что я не состою в партии.

– Ха…! Да уж…. Знаешь братишка. Я не знаю уже что думать. Столько всего случилось…. Как я вообще смог тебя забыть? Ведь после того как я забыл, я стал совсем по-другому смотреть на мир и считать что он крутиться вокруг меня. Вот ведь идиот…. А ведь нам было здорово вместе играть и шляться по поселку и горам. Даже здесь мы бывали достаточно часто…. Влад. Пойдем на речку сходим…? – Неожиданно предложил Паша.

– Хмм…. А пошли…. Кать. Пойдем на речку… – Сказал командир.

Катя, улыбнувшись, поднялась с колен и, поправив китель с плащом, подошла к брату и другу детства. Они не о чем лишнем не думая, позабыв все недавно услышанное, просто пошли с горы вниз к речным порогам после плотинки. Они подошли прямо к воде и в это время, небо начало отчищаться и выглянуло солнце из черных и темных облаков. Друзья слушали шум воды и наблюдали за оживающей природой. Воды было много из-за весеннего таяния, но это еще больше навивало чувство ностальгии по тем временем, когда любое событие времен года, воспринималось как нечто невероятное, и достойное, чтобы это увидеть.

– А пойдемте школу посмотрим… – Предложила Катя.

– Давайте, только быстро…. Не охота по грязной дороге сапогами хлюпать. Еще, надо бы уже возвращаться, а то наши там уже, наверное, совсем заскучали сидеть с вашей мамой… – Сказал Влад и прыгнул высоко вверх, чтобы переместиться по воздуху.

Друзья согласились с его мнением и поступили так же. Они аккуратно и максимально незаметно перелетели от реки в поселок и приземлились в деревьях, перед школой. Они вышли из кустов на асфальтированную дорожку, которая вела от небольшой калитки в школьный двор. Когда ребята приближались к одноэтажному небольшому зданию, то услышали детские возгласы и смех. Школьники в этот день не учились, но все равно посещали школу дополнительно. Они бегали по площадке как раз во время перемены и во что-то играли на расчищенной бетонной плите. Мимо Блюхера пробежали двое мальчишек, которые сильно торопились. Один из них обернулся, чтобы посмотреть, кто это, и был немного удивлен, что в школу пришел майор. Видимо малой разбирался в погонах.

Вскоре прозвенел звонок, который подала учительница. Она вышла на улицу и начала трясти большим колокольчиком, успевая громко командовать шальными мальчишками, которые не сразу исполняли указание. Почти все дели, зашли в помещение, когда женщина увидела что на территории школы посторонние. Она поспешила к ним, чтобы отругать и прогнать, но ей навстречу пошла Катя и женщина остановилась на трех метрах.

– Катюшка…? И Павел? Что вы здесь делаете? Решили школу навестить, или так, просто прогуливаетесь после службы…?

– … Эмм. Да…. Мы в увольнении. Решили прийти сюда…. Но, на самом деле, с нами один друг…. Раиса Васильевна. Вы его помните?

– Ой, Кать…. Это как…? Не могу вспомнить.

– Владислав Блюхер. Он у нас был до четвертого класса, а потом уехал.

– Это тот, что с вами все время крутился…? Быть не может. Был такой маленький, а сейчас высокий мужчина…. Да. Помню-помню. Математику и физику на отлично знал, да и тебе Катюш, помогал все время. Сейчас, наверное, лейтенант…

– Майор…. Почти полковник… – Ответил Влад, даже немного улыбнувшись.

– Ох, ну ладно…. Молодцы товарищи. Молодцы. Учитесь дальше. Служите родине…. Нет ну честно. Молодцы. Такими большими уже стали…. Я бы рада поболтать. Но мне пора…. Удачи на службе… – Сказала учительница и под заинтересованные взгляды мальчишек из окон, вернулась к урокам.

Влад улыбнулся, посмотрел на школу, после чего спокойно и умиротворенно вздохнул и медленно пошел к калитке из школьного двора. Друзья пошли вслед за ним, осматривая все вокруг и наслаждаясь моментом.

– Ну вот. Дома то, оказывается все в порядке…. Все живут, растут, учатся. Все замечательно…. Правда, Кать…? – Спросил Павел.

– Да…. Все замечательно, если бы не этот политрук, да и эта ситуация с теткой Влада. А так все шикарно…. Правда. У меня еще остались вопросы к маме по поводу меня и тебя Паш.

– Думаешь, стоит об этом с мамой говорить?

– Не знаю. Но я хочу узнать, лично, наедине с ней. Действительно ли она не соврала папе обо мне. Может быть, все проще…

– Тогда давайте поспешим ребят. У меня тоже есть вопросы, только к Совикову…. Да. К нему у меня в этот раз много вопросов и вещдоков. Так что ему не уйти от ответа. – Сказал Влад, направляясь в укромное место, чтобы прыгнуть вверх для полета в другой поселок, где сейчас новый дом Кашиных.

Друзья окончательно покинули родной поселок, оставив его позади. Кто знает, может они еще вернуться сюда, но это точно произойдет не скоро. У них попросту нет веских причин возвращаться. И теперь, они на обратном пути в дом Кати и Паши, с которым тоже, скорее всего, придется распрощаться.

Когда ребята вернулись, то обнаружили что группа уже не внутри дома, а на лужайке с фасада. Ребята сидели кто как. Они облюбовали не расколотые, пиленные, березовые чурки, расставив их вдоль забора палисадника, на растаявшей траве. Татьяна Сергеевна тоже решила выйти на улицу и посидеть на скамейке раз небо, наконец, приоткрыло теплое солнце. Она одела, длинную юбку и кофту, намотав на шею теплый, красный шарф.

Вдруг, прямо на дорогу, как гром с небес, приземлились друзья. Мама Таня сразу их увидела и поднялась со скамейки встречать ребят. Николай и Иван тоже подорвались с пеньков и подошли, чтобы узнать, все ли у командира получилось. Но перво-наперво, Катя бросилась к маме в объятия и попросила вместе с ней, Пашей и Владом, отойти в сторонку и поговорить. Разуметься, парни не стали мешать, прекрасно понимая, что дело личное и деликатное, тем более что ребята, оказались старыми, школьными друзьями. Они вместе с Татьяной отошли на угол дома, и Катя снова заключила маму в объятия, и не отпуская ее руки, опустив голову, спросила:

– Мам. Скажи правду. Как я у тебя родилась…? Я ведь знаю, что пока папа был в Ленинграде, ты вдруг забеременела и сказала, что у тебя никого не было другого…. Мам. Это правда? Скажи честно…

– Откуда ты знаешь…? – Спросила мама Таня, нервничая.

– Татьяна Сергеевна, мы были в моем старом доме. Мой отец, Илларион Блюхер, вернее… крестный отец. Он оставил нам троим послание, в котором говориться медицинское заключение и упоминается о Кате. Согласно подтвержденному анализу, она родилась без зачатия, то есть без участия мужчины…. Вы. Сейчас можете это подтвердить? Это ведь ваши слова…?

– Да…. Это так…. Я не знаю как это возможно. Но это так. Я не соврала никому и в особенности своему мужу. Я всегда ему верна…. Но. Это уже не важно. Катюш. Не имеет значение, есть у тебя кровный отец или нет. У тебя есть я, и есть твой папа. Он принял тебя, и мы всегда тебя любили и любим, не взирая, на все эти странности…

– Мама. Я тоже люблю тебя… – Сказала Катя, снова прижавшись к матери, улыбаясь от счастья.

– Если все так то, почему же тогда, только вы двое родились именно так, без участия мужчины? И Катя, и Влад… – Сказал Павел рассуждая.

– Что…? Разве Владик тоже родился без отца, вернее без зачатия?

– Да мам. Отец Влада сказал в послании, что его мама забеременела, вообще, будучи девственницей, и оставалась ею, до самых родов.

– Быть не может. Непорочное зачатие. Это ведь противоречит естеству человеческого организма…. Не понимаю. Со мной то все было не ясно. Но Владик…. Как это вообще возможно? Это, прямо как в христианском писании о рождении Иисуса. Я помню, до революции мне читали…. Там написано так. Якобы Иисус был свободен от первородного греха и его мать, не была с мужчиной, и он был только ее сыном…. Так я это поняла.

Влад задумался, сомневаясь в библейских писаниях. Катя немного удивилась, что мама раньше была близка к теме бога и ждала ответа командира.

– Нет, Татьяна Сергеевна. Не будем углубляться в эту тему. Если бы я был такой один то еще стоит говорить, а раз я не один такой, и есть Катя, то в этом просто стоит разобраться…. Я считаю, что наука разберется в нашем феномене. Тем более что у нас с Катей есть один хороший, знакомый ученый.

– Кстати да. Наверное, лучше обратиться к нему. У меня теперь к нему тоже появились вопросы. Он много знает…. Главное сейчас, что мы нашли ответы на некоторые вопросы. Правда, Влад…? – Спросила Катя.

– Да…. Остается побеседовать с доктором.

– Владик. Извини что не по теме, но, что на счет дома? Кому он теперь переходит? Или он все еще наш…? А то Никита много чего наобещал, а теперь его нет здесь, вот я и спрашиваю…

– Извините Татьяна Сергеевна, но с домом придется попрощаться, как и было оговорено изначально с сельсоветом…. Согласитесь. Уж лучше пусть в нем живет многодетная семья, чем гадкий политрук и Катя, как в тюрьме… – Ответил Влад, рассуждая более продуктивно.

– Ну, да-да. Главное, действительно, чтобы ни ему…. Спасибо, кстати, что его прогнал, а то я правда не ожидала, что Никита такой человек.

– Да Влад. Спасибо. Мне дак вообще повезло, а то я его бы убила на месте, если бы другого варианта не было…. Мерзкий тип оказался. А ты, получается спас меня, уже второй раз. – Сказала Катя, с улыбкой глядя в глаза спокойного командира.

– Дак вы воюете? Неужели по-настоящему? Неужто, людей убиваете? – Обеспокоенно спросила мама Таня.

– Мам, все хорошо…. Да. Мы убивали. Но другого варианта не было. Пришлось…. Мы были в Африке. Потом в Берлине. Столько всего видели. Много интересного…. Нас Влад многому научил. Он молодец…

– Понятно…. Катюша, пусть парни погуляют. Нам с тобой нужно поговорить одним, наедине…. Давай-давай. Пусть погуляют, а мы посплетничаем пока что… – Сказала Татьяна и пошла вместе с дочерью присесть на скамейку.

Катя и мама отошли от парней и мирно сели пошептаться о разном. Влад сразу ушел к группе, и Паша тоже присоединился через какое-то время. А вот мама и дочь, безустанно болтали и вот о чем:

– Мам, что ты хотела сказать? Давай только не об армии, мне так хорошо сегодня, что не хочется про войну и погоны.

– Да нет…. Я не об этом…. Катюш. Слушай, а ты Владика сразу вспомнила, как увидела? Я вот не сразу…

– Я тоже. На самом деле я подозревала, и мне казалось, что я его знаю. Но мы, вспомнили друг друга, только позавчера. Собственно поэтому Влад и собрался так скоро явиться на Урал за ответами.

– Спустя больше двух месяцев…. Странно…. Но. Какие у вас отношения? Дружеские, или есть нечто большее?

– Дружеские…. Но…

– Но он тебе очень нравиться, да…? – С улыбкой спросила мама.

– Что…? Нет-нет! То есть…! Нравиться…. Но…. Подожди! – Заметалась по скамейке Катя, когда мама задала такой вопрос.

– Ха-ха…! Кать…. Какая ты стала взрослая. Сразу покраснела…. Еще девочка, но уже такая большая. Ты даже подросла немного, стала выше как уехала. И я знаю, почему ты сразу засуетилась. Я ведь вижу. Владик очень привлекательный парень и ты на него по-особенному смотришь…. У вас пока нет никаких планов на совместное будущее?

– Мам, мне кажется, ты забегаешь слишком далеко вперед. Мы ведь друзья…. Да. Он очень красивый. И он очень хороший человек. Но у него тяжелая судьба. Я даже не знаю, как рассказать о том, что с ним происходило, и как ему было больно.

– Но ведь он обращает на тебя большое внимание. Я ведь уже давно жената и помню те чувства, и поведение когда у нас с Гришей был роман. И Влад на тебя смотрит так же, как когда-то на меня смотрел Гриша. Даже его голос меняется, когда он говорит о тебе, и у тебя он тоже меняется, когда ты говоришь с ним.

– Ты считаешь, что мы можем быть парой…?

– Ну, я бы не была против…. Знаешь. Если у моей любимой дочери будет такой супруг, то я была бы очень счастлива. Все твои подруги в деревне обзавидуются от такого жениха.

– Какие подруги мам…? Я здесь почти ни с кем не дружила.

– Ой, да не важно…. Просто я беспокоюсь за твое счастье. Думаю что Владик хорошая партия. Тем более, он назвал тебя своей девочкой, когда осадил Никиту…. Да-да, прямо так. Я то хорошо слышала…. Катюш, я надеюсь, ты его не боишься…?

– Нет. Но его многие бояться. Он очень сильный и не любит когда им пытаются манипулировать или командовать.

– А я не об этом. Я имею в виду, не боишься ли ты его как мужчину? Вдруг ты все еще, после того случая, остерегаешься парней…

– Эмм. Мам…. Ну что за интимные вопросы…?

– А что такого? С тобой я могу об этом говорить. Я могу обсудить с тобой любые проблемы…. А то вдруг ты боишься уединиться с любимым парнем в одной постели…?

– Мам…. Давай я сама для себя решу этот вопрос. Я не собираюсь вот так прямо, как бронепоезд, подходить к Владу и говорить, что он мне нравиться.

– Но ведь он тебе очень нравиться и ты за него беспокоишься…

– Ну…. Да. Нравиться. – Сказала Катя, немного сгорбившись и сложив руки на коленках.

Мама Таня немного приподнялась и выпрямилась. Она положила свои ладони на руки дочери и, улыбнувшись, посмотрела ей в глаза и сказала:

– Катюш, просто оставайся собой. Если ты его действительно полюбишь и он тебя тоже, не сомневайся ни в чем. Он станет для тебя самым лучшим человеком в мире…

– … Мм. Спасибо мам.

– Да, и никакого разврата и похоти…!

– Чего…?!

– Хи-хи…. Да нет! Я шучу. Какие тебе непристойности. Ты же самая-самая у меня…. Ну. Давай. Пойдем и найдем твоего командира. Вам, наверное, уже пора… – Сказала мама Таня и поднялась со скамейки. – Но разврат с любимым все равно можно…!

– Мама…!

Катя с улыбкой встала следом и пошла к группе. Ребята сидели на березовых чурках и без умолку тарахтели друг с другом. Разумеется, Миша и Зина сидели вместе, а если точнее, то Зина сидела у Миши на коленях в обнимку. Они не обращали внимания на болтовню вокруг, так же как и не заметили отсутствия командира. Его и вправду не было видно.

– Паш. А где Влад? – Спросила Катя, подойдя к брату вместе с мамой.

– А-а-а-а…. А он это…. Там. За палисадником. С солнечной стороны. Он вроде сидит прямо там. Сходи, посмотри…

Катя сначала не поняла, почему командир куда-то ушел от группы. Она вместе с мамой пошла в указанное место, за палисадник, как раз туда, куда падает солнце и стоит молодая сосна. Пройдя по сырой траве вдоль низкого заборчика, стараясь не ступать на снег, они пришли и увидели, как Влад в приседе, опирается спиной на заборчик. Катя подошла и присела перед ним. Она увидела, что он улыбается и ничего ей не говорит. И вдруг ее взгляд упал на его руки. У него на пальце сидели две ярко-коричневые бабочки крапивницы. Они медленно шевелили крыльями сидя на больших пальцах. После одна из них быстро взлетела и села Кате на отброшенную на бок челку. Вторая тоже взлетела и села на плечо командира. Весенние насекомые немного посидели, после чего вместе взлетели и направились к дому, где было еще две таких же бабочки, которые летали у теплого угла дома.

– Вот и весна. Теперь уж точно можно сказать, что она пришла. – Сказал Влад, не снимая счастливой улыбки с лица и не вставая с места.

– Да…. Но. Влад. Разве нам не пора на базу?

– Эх, так-то пора, но…. Мне не охота.

– Интересно у вас все в армии устроено. Хочу, не хочу… – Сказала мама Таня, сделав удивленный вид.

– Это у меня так устроено…. Это я не хочу на базу, по крайней мере, сегодня точно. Так что…. Кать. Сегодня задержимся здесь до вечера. Как начнет темнеть, так и выдвинемся на базу. Нет желания туда лететь днем, особенно, раз день такой хороший и солнце вышло.

– А Совиков ни чего не скажет нам…? Ругаться не будет…?

– Он будет не в том положении, чтобы на меня ругаться. Сама знаешь. Так что. У вас уйма времени, чтобы пообщаться, взять свои вещи, которые вам дороги и посидеть в доме, попрощаться с ним…. Как говориться. Со своим домом я попрощался и больше туда не собираюсь.

– Хорошо. Тогда я соберу некоторые вещи и одежду для тренировок. У меня есть шорты, и юбки, и рубашки, и даже кеды, папа привез, когда я пошла в училище. И еще…

– Да-да-да Кать. Но тренировок все равно пока не будет…

– Даже спортивных? Стоп…. А почему?

– У меня теперь отпуск…. А раз у меня отпуск, то и у вас тоже. Поэтому. С сегодняшнего дня, мы отдыхаем…. Нет, если ты захочешь пойти и начать подтягиваться и бегать как в штатном режиме, то я тебе не буду мешать, даже наоборот, буду поддерживать твою инициативу.

– А если больше никто не захочет бегать, и все будут весь отпуск бездельничать? Я одна, что ли буду тренироваться…?

– Хмм…. Ну Мишаня Уваров точно бездельничать не будет, у него режим. Может и составит компанию. Если нет, то, в крайнем случае, я могу с тобой побегать и потренироваться…. Может быть, даже и с энергоблоком. Если конечно ты сильно захочешь…