Текст книги "Люба-Любовь. Потомку о моей жизни"

Любочка впоследствии рассказывала нашей дочке, а потом и каждой внучке, когда они были маленькими, про один день из своей жизни – про свой день рождения 3 марта 1942 года.

Весь день она ничего не ела, еды никакой не было. А вечером две дочери их хозяйки сидели напротив нее на лежанке и, болтая ногами, ели горячий хлеб с маслом. Аромат только что выпеченного хлеба невыносимо разжигал аппетит, масло слегка подтаяло на горячем хлебе. Физически ощущался во рту вкус этого хлеба с маслом. Смертельно хотелось откусить от ломтя хоть маленький кусочек, ведь за весь день маковой росинки во рту не было.

– А ведь сегодня мой день рождения! – думала про себя Любочка, но и виду не показала, что она голодная. А потом пришла домой мама и никакой еды с собой не принесла.

В это время хозяйка внесла в комнату только что родившегося еще мокрого барашка. Любочка обняла его за шею и немножко поплакала в его шерстку, так чтобы никто не услышал и не увидел.

Наконец длинная холодная и голодная зима закончилась. Весной 1942 года Берте выделили небольшой участок земли под индивидуальный огород.

Любочка не помнит, где они раздобыли семена для посадки, а вот как сохраняли картофельные очистки с глазками, которые потом посадили в землю, помнит.

Потом пришлось дважды полоть посадки, прореживать морковь и свёклу, окучивать картофель. Когда Люба прореживала морковь, выдранную морковку тут же очищала ботвой от земли и съедала. Было очень вкусно!

Огород помог выжить в две следующие тяжёлые зимы – 1942—43 и 1943—44 годов.

1 сентября 1942 г. Люба снова пошла в первый класс.

Все уроки в школе с 1 по 4 класс проходили в одном помещении. Учительницей была молоденькая девушка. Любочка не помнит, как её звали, но помнит другое.

Люба рассказывает, что за учительницей ухаживал хромой физкультурник. Он воевал, был тяжело ранен, и его комиссовали.

Когда я спросил Любочку, как ты, маленькая девочка, могла определить, что он ухаживает за учительницей, Любочка ответила мне, что он, находясь в учительской на втором этаже дома, стучал в пол, чтобы вызвать её из класса на разговор.

Вот как маленькие девочки определяли, ухаживает молодой человек за девушкой, или нет.

В Актаныше Люба в 1941—42 учебном году в школе не училась, – не до того было, – нянчила брата, но в следующем году всё же пошла в первый класс, а в 1943 г. – во второй. Она училась хорошо. Девочка была развита не по годам, и ей школьная программа давалась легко.

По окончании 1-го класса ей выдали похвальную грамоту. Правда, получила она её только в феврале 1944 г. Наверное, не было бланков. Так бывало.

Общаясь с подружками, для которых родным языком был татарский, Любочка быстро «схватила» их язык и начала довольно бойко говорить по-татарски. Берта, увидев это, теперь начала брать её с собой в тех случаях, когда надо было объясниться на рынке при покупке продуктов или в кабинетах у сельских начальников, многие из которых по-русски говорили довольно плохо.

Когда я с Любочкой познакомился (ей было тогда 20 лет), она по-татарски могла только сосчитать до десяти. Она и сегодня это может, правда, делает это спотыкаясь. Больше никаких татарских слов она не помнит.

Осенью 1943 года у Любы начались приступы малярии. Малярия – мучительная и смертельно опасная болезнь. Любочку «трясло» и, несмотря на очень высокую температуру, знобило, страшно болела голова и ломило суставы, время от времени рвало, а один раз даже были конвульсии. Хорошо, что у фельдшера оказался хинин. Он помогал только снять приступ, а через пару дней приступ малярии возобновлялся. Любочка так мучилась, что, как она помнит, даже хотела умереть.

А потом приехал с фронта на побывку папа. Прямо ко дню рождения Володи, которому только что исполнилось четыре года, – это был декабрь 1944 г. Правда, папа приехал ненадолго. Но зато он привез «настоящий» хлеб (для военнослужащих выпекали хлеб качеством получше, чем населению), сгущённое молоко, американскую тушёнку и немного шоколаду. Всё это офицерам выдавали в качестве сухого пайка. Маленький Володя, увидев шоколад, воскликнул:

– Вот настоящий чёрный хлеб!

Папа недолго побыл и уехал получать новое назначение. Он попал на Белорусский фронт в строевые войска. А в скором времени перешёл на политработу, и в 1945 году был переведен в погранвойска на борьбу с бандеровской армией, засевшей в горной лесистой местности в Западной Украине.

Воспоминания Н. И. Штерна можно посмотреть в http://www.proza.ru/avtor/shtern1912: Proza.ru

(Поиск в Proza.ru следует вести по имени и фамилии автора – Николай Штерн)

В Актаныше не было ни водопровода, ни колодцев. Летом все носили воду с речки, а зимой растапливали снег. До речки от дома было минут десять ходу. Носить воду – была обязанность Любы. По воду Люба ходила с чайником.

Как-то раз утром Берта попросила Любу принести воды. Люба взяла чайник и пошла на речку. Там она встретила довольно много девочек, которые тоже пришли сюда за водой. Одна из девочек была с коромыслом, на котором раскачивались два небольших ведёрка с водой. Каждое ведёрко вмещало, скорее всего, полведра воды.

Отнеся воду домой и заполнив вёдра, стоявшие в сенях, девочка вернулась к подругам, жаждущим тоже поносить коромысло с вёдрами. К коромыслу выстроилась большая очередь. Девочка была доброй и никому не отказала. Люба тоже встала в длинную очередь.

Её очередь дошла только к вечеру. Она наполнила водой оба ведёрка и гордо принесла их домой на коромысле.

Она была очень удивлена, когда ей попало от мамы за то, что она ушла за водой утром, а вернулась только к вечеру.

Вскоре немцев от Ленинграда отогнали, 29 января 1944 года блокаду города полностью сняли, и Берта Абрамовна с детьми начала готовиться в обратный путь.

Было известно, что в Ленинград пускают только по специальному вызову. Стремление вернуться было таким сильным, что, не имея вызова, все три семьи (Штернов старших с Соней, Швабских и Берты с детьми) в мае 1944 года тронулись в сторону дома. До Бежецка, стоящего на реке Молога, доехали пароходом. Дальше не пускали, нужен был вызов. Вызов каждая семья должна была получать самостоятельно. Они поселились в помещениях случного пункта и стали ждать документы, от кого, кто.

Но тут пришла беда. Берта вышла из дома и не вернулась. Её искали несколько дней, но найти не могли. Приходили какие-то люди и просили отдать им детей – Любу и Володю.

И вдруг случайно, в какой-то очереди услышали разговор. Женщина рассказывала о том, что её попросила больная из больницы купить продукты. Её начали расспрашивать, и оказалось, что эта больная – Берта. Оказывается, у неё был брюшной тиф. Она потеряла на улице сознание, и оказалась в больнице.

Наконец, получила вызов в Ленинград семья Лены. Вызов им прислали родственники мужа Лены – Гриши Швабского, а он сам в это время лежал в госпитале в Алма-Ате. В июле Швабские уехали из Бежецка в Ленинград и вновь поселились в своей комнате на 5-й Красноармейской ул.

У Берты вызова не было, и ждать ей было нечего. Поэтому она с детьми поехала вслед за ними, на авось. Единственный документ, который у нее был – справка, что её муж служит в Львовской области.

Пока она ехала до Бежецка, она показывая эту справку, объясняла, что она с детьми едет к мужу. Этой бумажки оказалось достаточно, чтобы сняться с места и доехать до Бежецка. Но для въезда в Ленинград она не годилась.

В Павловске Берту и её детей сняли с поезда, как и многих других, не имевших пропуска.

Пришлось заночевать в Павловске. Им сказали, что они могут переночевать в царском дворце, где в огромном бальном зале ночевало довольно много народу.

Во время войны немцы разместили во дворце отдел полиции безопасности и СД. А 6 января 1944 г. во дворце случился пожар. Так что, у зала был довольно плачевный вид.

Любочка помнит эту ночь. Они расположились у стены, достав из узлов вещи, которые использовали вместо матрасов и одеял. Было холодно. На дворе стоял, видимо, сентябрь, и они мерзли. Окна были заколочены фанерой. Зал был освещен только топящейся буржуйкой, стоявшей посреди зала. Берта не знала, чем накормить детей, на что Люба ей сказала:

– Мама, у нас есть пол луковицы и горсть пшена. Я сварю супчик.

На буржуйке была одна конфорка, на которую Люба поставила маленькую кастрюльку. Это была та самая кастрюлька, которую мама в последнюю секунду пихнула в узел, когда они эвакуировались из Ленинграда, со словами:

– Пригодится, Володе кашу варить.

Теперь в ней Люба хотела сварить суп.

Крышки у кастрюльки не было, и кто-то дал маленькую крышку, которая еле держалась на кастрюле. Эту крышку Люба время от времени снимала тряпкой, чтобы помешать варево. Крышка была очень горячей, а тряпка была грязной и вонючей. В какой-то момент крышка перевернулась, и тряпка оказалась в супе. Есть такой суп было уже невозможно, и его пришлось вылить. Так и легли спать голодными.

На следующий день, Берта попросила разрешения съездить в Ленинград за тёплыми вещами, и ей дали пропуск на 10 дней. С этим пропуском она приехала на завод им. Ленина, где работала до войны лаборантом в химлаборатории. На заводе было некому работать, и её тут же оформили на работу.

Съездила Берта и на Шлиссельбургский пр. 4/4 напротив Александро-Невской лавры. Это был адрес их двухэтажного дома, на втором этаже которого они жили до войны. Она убедилась, что их комната в коммунальной квартире, была свободна. Комната была забронирована (военнослужащие имели на это право), и в ней никто не жил. Хотя было много случаев, когда люди вселялись и в забронированные квартиры.

Слава богу, сохранилась и мебель, и вещи, оставленные дома при поспешной эвакуации из Ленинграда три года назад.

Она вернулась в Павловск и по своему пропуску провезла в Ленинград своих детей —десятилетнюю Любу и Володю, которому было четыре с половиной года.

Теперь они снова жили в своей комнате у Александро-Невской Лавры, и Любочка пошла в школу.

Мама получила первый паёк на заводе: буханку черного хлеба, килограммовую пачку свежих дрожжей и кулёк сахарного песка. Они с жадностью ели хлеб, отламывали дрожжи и макали их в сахар. Как было вкусно! Любочка и сейчас говорит, что дрожжи очень вкусные.

Через несколько дней им выдали карточки.

К началу учебного года они опоздали, и Любочку хотели снова посадить во второй класс. Тем более, оказалось, что в Татарии во втором классе таблицу умножения не изучали, и Любочка её не знала. Всё же её условно приняли в третий. Мама сказала:

– Возьмите её в третий, а если не справится, оставите на второй год. Любочка быстро наверстала пропущенное, и если во второй четверти учебного года у неё ещё были тройки (удовлетворительно), то в третьей и четвёртой – были только хорошие и отличные оценки (четвёрки и пятёрки).

Хлеб и почти все продукты продавались по карточкам, которые выдавались на месяц. Они разрезались на три декады. В магазины ходили с карточками на одну декаду. За хлебом, по-прежнему, выстраивались очереди. Любочка после школы стояла в этих очередях часами.

– Девочка, давай я тебе выкуплю без очереди, – обратился к ней какой-то подросток.

Любочка машинально протянула ему карточки и деньги. Подросток исчез и больше не появился. Потом десять дней у них не было хлеба. Мама не стала упрекать Любочку. Перебились. Бывало и хуже.

Пришел день Победы. В ночь на 9 мая Любочка услышала по радио тиканье метронома. Это означало, что будут передавать какое-то важное сообщение. Но ночью? Такого никогда не было. И вдруг объявили о капитуляции Германии и Победе в Великой Отечественной войне.

Любочка прыгала на кровати и кричала:

– Мама, победа! Мама, победа!

Это была неслыханная радость. После тяжелейших лет войны наступил мир. Как все его ждали! Теперь с фронта вернутся мужчины. Снова будем нормально жить!

Люди и смеялись, и плакали. Палили из ракетниц. Все высыпали на улицы. Обнимались и целовались незнакомые люди. Солдат и офицеров качали.

Всё это Любочке запомнилось тогда на всю жизнь.

В конце мая занятия в школе закончились. Любочка сфотографировалась вместе с девочками и своей учительницей.

На фотографии Любочка Штерн сидит в первом ряду (вторая справа). Школа была женской, поэтому мальчиков на фотографии нет.

Подруг в этом классе она не приобрела, ни с кем время не проводила вместе и никого из одноклассников по имени не помнит. Помнит только, что вначале учиться было трудно. Когда она пришла в этот класс все ученики уже знали таблицу умножения, а Любочка понятия о ней не имела. В Актаныше во втором классе таблицу умножения не учили. Но девочка она была памятливая и сообразительная, и вскоре она догнала остальных. Правда, похвальной грамоты она в третьем классе не получила.

Теперь Любочка была свободна. Её любимым занятием стало посещение кинотеатра.

Ей повезло: хорошая знакомая тёти Лены работала билетёром в кинотеатре «Смена» на Садовой, и она пропускала Любочку в зал без билета. Любочка и раньше после занятий в школе отправлялась к этому кинотеатру и просиживала в зале допоздна, смотря один и тот же фильм по нескольку раз. Теперь она с утра, наскоро перекусив, садилась на трамвай, который со Старо-Невского проспекта доставлял её на Садовую улицу (Сенную площадь надо было проехать). Выходила из кино Любочка только поздно вечером.

Ребёнок растёт

Кинотеатр стал называться «Смена» только в 1937 году. Он размещался в большом доходном доме на Садовой, 42. Здание было построено архитектором Беретти в 1818—1820 гг. До Октябрьской революции оно принадлежало Кривопишину. До революции и вплоть до 1920 года кинотеатр назывался «Театр чудес». Потом он сменил несколько названий – «Мозаика», «Кинотеатр снов» и «Луч».

В 2006 году кинотеатр «Смена» был закрыт. В Постановлении Правительства Санкт-Петербурга от 20 ноября 2006 г. №1422 причина его закрытия звучит так:

«…в целях оптимизации деятельности киносети Санкт-Петербурга и эффективного использования государственной собственности Санкт-Петербурга».

Любочке 13 лет.

Ни о том, что это был один из старейших кинотеатров России, ни о людях в Постановлении, естественно, ничего не говорится.

Время от времени Любочка ездила к родным: либо на 5-ю Красноармейскую к тёте Лене и её дочери Лиле, либо на Васильевский – к бабушке Риве, дедушке Исааку и тёте Соне. Было ей в ту пору 11 лет.

Иногда мама брала её с собой на Невский машиностроительный завод им. Ленина, где она работала лаборанткой в какой-то лаборатории. Завод в войну был сильно разрушен, но теперь быстро восстанавливался.

У завода была своя замечательная история, – ведь именно он построил первый отечественный корабль-броненосец, который получил название «Кремль» (1865), и первый отечественный паровоз (1869). До Октябрьской революции здесь было выпущено более 4000 паровозов и 174 судна различного назначения.

В 20-х годах ХХ столетия завод меняет свой профиль на энергомашиностроительный.

В 30-х, завод изготавливает первую в СССР центробежную турбомашину для подачи воздуха в доменную печь, выпускает компрессоры, газодувки, турбины и паровые котлы. До 1941 года Невским заводом было выпущено около 100 машин 19 типов.

Здание Невского машиностроительного завода. В середине XIX века он назывался Невским литейным и механическим заводом Семянникова и Полетики по имени его создателей.

Вот на таком знаменитом заводе работала в то время Берта Абрамовна и туда брала иногда с собой Любу. Может быть, поэтому Люба через 7 лет захочет учиться в Политехническом институте.

Степан Андреевич Бандера (1909—1959) был украинским политическим деятелем и теоретиком украинского национализма.

Далее из Википедии: С. А. Бандера

«…в 1941 году возглавил созданный годом ранее Революционный Провод ОУН. После нападения Германии на СССР был вместе с другими деятелями украинского националистического движения арестован немецкими оккупационными властями за попытку провозглашения самостоятельного Украинского государства и помещён под стражу, а позднее отправлен в концлагерь Заксенхаузен, откуда был освобождён гитлеровцами в сентябре 1944 года.

В 1947 году стал руководителем Провода ОУН. В 1959 году был убит агентом КГБ Богданом Сташинским».

Закончились занятия в школе. Приехал папа, и они уехали к нему в Западную Украину.

Дивизия, где он служил, вела тяжелые бои с Украинской повстанческой армией (УПА).

Но их так тогда в Советском Союзе не называли. Говорили просто: воюем с бендеровцами, их была целая армия и ее считали бандитской.

На самом деле, сторонников С. А. Бандеры следовало бы называть бандеровцами, хотя все, кто воевал против, называли их бендерой или бендеровцами.

Это была большая армия, формировать которую помогали немцы. Они же и вооружили ее, – к моменту отхода немецко-фашистских войск в армии было более 300 тыс. хорошо вооруженных бойцов. Правда немцы, поняв, что цель ОУН – создание независимой Украины, решили разоружить бойцов УПА и посадили Степана Бандеру в концлагерь, так что в 1943 году между немцами и УПА были стычки, и впоследствии ОУН и руководители УПА стали утверждать, что, начиная с 1943 года они воевали с немецкими войсками.

Это ложь. В военно-исторических архивах Германии не имеется данных, свидетельствующих о подрывных акциях формирований ОУН-УПА против гитлеровской армии. С августа 1943 г. УПА возглавлял офицер вермахта (гауптман) Роман Шухевич. В УПА он получил звание «генерал-хорунжий» и принял псевдоним «Тарас Чупринка».

Напротив, немцы вооружили УПА, чтобы противодействовать наступлению Советской армии.

С сайта http://vlasti.net/news/68106:

До 28 октября 1944 года – даты полного освобождения Украины от гитлеровцев УПА партизанскими методами боролась с Красной Армией и советской властью, сотрудничая с немцами.

После освобождения Украины борьба УПА с советским режимом перешла в новую фазу и приняла характер гражданской войны.

Необходимо признать, что возмущенное сталинскими предвоенными репрессиями и депортациями население западных областей Украины поддерживало УПА, что позволило ей вести вооруженную борьбу на протяжении длительного времени уже после окончания Второй мировой войны.

Повстанцы безжалостно расправлялись с советскими офицерами и солдатами, советскими и партийными активистами, которые попадали к ним в руки, учителями, направляемыми в Галичину из восточных областей Украины. <…>

Украинское подполье за период партизанской борьбы совершило 14424 акции, вследствие которых погибло 30676 военнослужащих, советских и партийных работников, хозяйственников, учителей…

Война с бандеровцами была ожесточенной. Берта Абрамовна все время жила в тревоге за жизнь Николая Исааковича. Весь год он постоянно уходил на операции и частенько бывал под пулями.

Жили они в Прикарпатье (Галиции): сначала в Надворной, Ивано-Франковской области. Через несколько месяцев, когда бандеровцев в этом районе разгромили, операции переместились в другой район, и Штерны переехали в Солотвино, Прикарпатской области.

Так что, в течение одного года Любочка училась в двух школах. Но четвертый класс закончила успешно.

По окончании 4-го класса Любочка получила Похвальную грамоту за отличные успехт и примерное поведение.

Прикарпатье (почти полным синонимом являются также названия Галиция и Галичина) до 1940 года было в составе Польши. Карта была перекроена, когда Германия в 1939 году напала на Польшу, начав Вторую мировую войну, разгромила ее и захватила.

В Восточную Польшу, которую теперь стали называть Западной Украиной и Западной Белоруссией, – по договору Советского Союза с Германией была введена Красная Армия.

А вскоре эти территории вошли в состав СССР. Это называлось тогда освобождением народов Западной Украины и Западной Белоруссии.

Далеко не всё население этого хотело. Поляков всех выселили, и часть их были отправлены в Сибирь. Многие украинцы вынашивали идею независимости, – за это и боролись бандеровцы, причём именно в Галиции.

Но методы у них были действительно бандитские: они расстреливали не только попавших в засаду военнослужащих, но и их жён и детей, у живых пленных советских солдат на спине вырезáли звезды, а сотрудничавших с советскими властями людей вместе с семьями беспощадно убивали, дома же их сжигали. Я это знаю не из газет и интернета, а из рассказов Николая Исааковича Штерна, который всё это видел своими глазами.

Правда, теперь некоторые предпочитают на Украине, которая в 1991 году стала независимой, об этом помалкивать, бандеровцев считают воинами-освободителями, а Степану Бандере поставили во Львове (и в ряде других городов) памятник и присвоили звание «Герой Украины». Правда, Президент Янукович, пришедший на смену Ющенко, издавшему этот Указ, отменил его. Но памятники остались, как и названия улиц Бандеры в некоторых городах Галиции.