Текст книги "Люба-Любовь. Потомку о моей жизни"

Как-то во втором взводе у бойцов стал пропадать сахар. Однажды ночью дневальный заметил, что боец, который не мог тогда идти в лесу, достал мешок с сахаром, покушал и пошел в туалет. Дневальный забрал сахар и спрятал. Когда боец вернулся, он стал искать сахар и не нашел. Командир второго взвода принёс мне этот сахар и потом привёл ко мне в землянку этого виновника. Я ему говорю: «Ты же грабитель крупных банков, а тут занимаешься воровством сахара у своих товарищей». Он стоит и молчит. Тогда я ему сказал: «На возьми сахар, и чтобы больше этого не было». Во взводе сахар перестал пропадать.

Был и такой случай. Командир 3-го взвода привёл солдата ко мне в землянку и говорит мне: «Не могу ничего сделать с ним – он спит ночью на посту». Я ему говорю: «Зачем ты его ко мне привёл?» и приказал выставить его на пост в гимнастёрке – пускай стоит в таком виде при 20-градусном морозе. После этого он исправился и даже стал связным у командира взвода.

В 1943 году меня назначили начальником штаба батальона. Я просил не назначать меня у командира полка, так как рота была первой в полку. Командир полка сказал, вот потому и посылаем тебя на повышение.

Прибыв в батальон, я никого не застал из начальства, а тут поступила шифровка из раззведвзвода, который действовал на территории Финляндии, с запросом, что нам делать дальше. Я шифровкой передал приказ из Штаба полка действовать по приказу, т.е. двигаться вперёд в глубь Финляндии. Но они спутали координаты, и вместо того, чтобы двигаться вперёд, двинулись назад.

Это грозило большим наказанием. Всю вину свалили на меня и наложили взыскание пять суток гауптвахты. Правда я не отсидел. Это было первое взыскание. Я был возмущён этим. Написал жалобу начальнику штаба полка.

Он мне позвонил и говорит: «Штерн, ты хочешь, чтобы я принял вину на себя?» Потом ты жалобу написал сразу в полк, а надо командиру батальона. Я ему сказал: «Пришли мне жалобу назад, – я её передам по субординации».

Когда она вернулась ко мне, я её порвал. За это меня еще и округ наказал – ещё 5 сутками. Когда меня пригласили в округ на сбор начальников штаба, я зашел в отдел кадров и сказал, что за один проступок дают одно наказание, а не два. Они ответили, что исправят свою ошибку.

Однажды на занятиях, меня вызвали к начальнику штаба округа, где были начальник Политотдела,6161
  Член военного совета. Военные советы были созданы при армиях, флотах, округах. Кроме Командующего войсками, в каждый военный совет входило еще два человека.


[Закрыть] член военного совета6262
  Член военного совета. Военные советы были созданы при армиях, флотах, округах. Кроме Командующего войсками, в каждый военный совет входило еще два человека.


[Закрыть] и другие руководящие начальники. Начальник штаба округа мне говорит, есть мнение перевести вас на политработу. Я ответил, что я начальник штаба батальона и первый заместитель командира батальона, а если я дам согласие, то я буду заместителем командира батальона по политчасти. Нач. штаба сказал:

– Молодец Штерн, мы выдвинем тебя на должность командира батальона.

Во время сбора нам показали киносборник о войне «Священная война».6363
  Песня «Священная война». Одна из самых любимых песен в годы великой отечественной войны, своего рода гимн. Написана композитором А. Александровым на слова Б. Лебедева-Кумача в 1941 году: Вставай, страна огромная, Вставай на смертный бой
  С фашистской силой темною, С проклятою ордой. Пусть ярость благородная
  Вскипает, как волна, – Идет война народная, Священная война!


[Закрыть] Песню я раньше не слышал, и она произвела на меня огромное впечатление, как никакая другая песня. Ведь наш батальон находился в тундре в 150 км от ближайшего населённого пункта. Ни кино, ни радио мы не видели и не слышали.

В марте 1944 года поздно вечером мы с начальником связи полка играли в шахматы. Тут раздался звонок из штаба полка. Начальник 4-го отделения спросил меня, знаю ли я иностранные языки. Я сказал, что знаю.

Он говорит:

– Не шути, ибо из Москвы спрашивают.

Я отвечаю, что не шучу.

В 1943 году на нашей территории сделал вынужденную посадку немецкий мессершмидт. Лётчика задержали. Понадобился человек, знающий немецкий. Единственным в полку оказался я. Меня провезли 30 км. И я допросил немца. Где словами, где жестами. Написал лист допроса. Сказали, что сделано неплохо.

Через неделю мне позвонили из полка и сказали, чтобы я сдал дела и прибыл в Москву. В Москве, прямо с поезда явились в Управление КГБ к полковнику. Он сказал: «Отправляйтесь в Центральную школу сдавать экзамены». Мы просили дать нам время привести себя в порядок после дороги. Ничего не помогло, и мы отправились в Центральную школу. В нашей группе было 7 человек, причем одна ленинградка была переводчиком. По итогам экзаменов ленинградка была первой по знанию языка, я, примерно, четвёртым.

Подводить итоги пришёл майор. Он сказал, что ленинградка и я немецкого языка не знаем. При этом, одна, занявшая последнее, седьмое место, была оставлена. Мы, «незнающие» немецкого языка, пошли к майору. Ленинградка сказала ему:

– Как я поеду с такой оценкой, если я окончила немецкое отделение института и работала переводчиком с немецкого языка, и мои отчёты получают высокую оценку?

Тогда майор сказал, что есть другие причины. Мы двое из семи человек были евреями⁵⁹. Он сказал:

– Можете отправляться в свои части.

Я пошел в Отдел кадров и попросил, чтобы меня отправили на любой фронт, ибо мне неудобно было возвращаться в свою часть. Я был там на хорошем счету, а тут вдруг не сдал экзамен. На следующий день мне сказали, что я направляюсь на первый белорусский фронт.

У меня были мои личные вещи, и я попросил дать мне отпуск, чтобы отвезти их к семье. Мне сказали: «Если в сторону фронта, то можно, а Вам надо в другую сторону на Восток в Актаныш». Видя, что я расстроился, кадровик сказал мне: «Обратитесь к начальнику войск Карельского фронта генералу Молошникову».

Я к нему обратился и сказал, что меня переводят на другой фронт, а я был вторым на отпуск в полку. Он со свитой куда-то торопился и сказал: «Мне некогда сейчас, напишите рапорт и передайте моему адъютанту». Я это сделал. На другой день он сказал, что мне разрешили отпуск на 7 дней, не считая дороги.

Я отправился с Казанского вокзала на станцию Камбарка. До Актаныша от неё 120 км. Туда, ну никакого транспорта. Я пошел в райвоенкомат и стал просить транспорт. Майор райвоенкомата мне сказал: «Пойдём, старший лейтенант» и привёл меня на конюшню. Там стояли лошади, привязанные верёвками, чтобы не упали. Я понял, что на этих лошадях не доедешь. Мы вернулись в военкомат, и он мне сказал: «Слушай, лошадь из Актаныша привезла дезертира. Иди туда, где остановилась эта подвода».

Я забрал вещи из гостиницы и пошел туда, где была подвода. Татарочка, которая привезла дезертира, сказала, что можно поехать утром. Я переночевал на полу, и утром в 7 часов мы выехали из Камбарки. Я попросил татарочку заехать на станцию чтобы забрать багаж. На моё счастье, багаж прибыл, и мы поехали в Актаныш. По дороге голодная лошадь сворачивала в каждый дом, так что приходилось её под уздцы выводить из населённого пункта. Я спросил у татарочки сколько нам ехать до Актаныша? Она сказала: «Двое суток». Тогда я забрал у неё вожжи и стал сам погонять лошадь. На половине дороги мы покормили лошадь. В 11 часов вечера доехали до Актаныша. Она довезла меня до дома, где жили наши. Постучала в окно и сказала: «Отворите, привезла твоего мужика».

Мой приезд был неожиданным, и все были счастливы. Пошёл я к председателю райисполкома, и он дал разрешение на получение 3,5 кг хлеба на 7 дней. Принёс я его домой, и голодные Люба и Вова быстро справились с ним.6464
  Голодные Люба и Вова. Подавляющее число эвакуированных членов семей фронтовиков жило впроголодь. Люба и Володя не были исключением.


[Закрыть]

С собой я привёз несколько буханок хлеба и банок с консервами. Пригласили на вечер папу, маму, Лену с детьми, Соню и устроили «пир». Всем понравились консервы, особенно тресковая печень.

Когда я ходил в село по делу, то моей переводчицей была Люба, которая говорила по-татарски.

Время быстро пролетело, и на 6-й день я, голодный, отправился на станцию Камбарка.

Берта и Николай в Актаныше в 1943 г.

Отъехав до первой станции, я на продпункте получил по аттестату несколько буханок хлеба, селёдки, масло. Я подумал, вот этот бы хлеб моим голодным детям.

В Москве я питался в столовой офицерского тыла действующего фронта. Там на обед: первое – овощной суп без единой жиринки, на второе – котлеты овощные без мяса. В ресторанах завтрак стоил 500 рублей, а у меня денег не было. Ибо аттестат был у моей жены.6565
  Аттестат был у моей жены. Во время войны командиры отдавали свои денежные аттестаты своим близким, оставшимся в тылу. Месячный размер его был примерно 600 руб. Для сравнения, литр молока у частника стоил в 1943 году 100 руб.


[Закрыть]

Посмотрел я фейерверк в честь какой-то победы. Было очень красиво. В желудке было пусто – на 200 граммов хлеба «далеко не проживёшь».

Я пошел в отдел кадров и попросил скорее отправить меня на фронт. Мне дали проездные документы, и 9 марта я прибыл в Гомель.

Гомель представлял страшную картину. На двух главных улицах Советской и Комсомольской не осталось домов.6666
  На двух главных улицах Гомеля не осталось домов. Скелеты обгоревших зданий, хаос развалин, груды щебня, зияющие пустоты пепелищ – таким увидели город гомельчане, вернувшиеся из эвакуации. Из 13 тыс. каменных и деревянных зданий было стёрто с лица земли 5100; были разрушены все промышленные предприятия, железнодорожный и автомобильные мосты, здания школ, больниц, клубов. Более 40 тыс. гомельчан было расстреляно, угнано на каторгу в Германию, в числе погибших и несколько тысяч евреев, согнанных вначале в гетто. Красивый и многолюдный город, насчитывавший до войны 150 тыс. жителей, обезлюдел.


[Закрыть] Только на Советской —один 2-х этажный дом (госбанк).

Я несколько дней поработал в штабе фронта. Потом меня отправили на передовую в 87 пограничный полк на должность зам. начальника штаба по службе.

Я проработал там месяца два, а потом меня откомандировали с первого белорусского фронта в 3-й прибалтийский фронт.

Когда я прибыл туда, мне в штабе сказали: иди в общежитие и жди приказаний. Через 2 дня меня вызвали и вручили направление в Смоленские леса, где формировались пограничные отряды для несения службы на освобождённой нашими войсками госграницы.

Недели через 2 меня вызвали в штаб, где сидела комиссия. Меня спросили: «Служил на границе до войны?» Я ответил: Нет». Тогда меня назначили зам. начальника резервной группы, которую нужно было ещё сформировать. Начальника группы ещё не было. Пришлось мне заниматься всеми делами – строевой, политической и др. подготовкой.

Чтобы почитать газеты, мне приходилось ходить в политотдел. Однажды иду я в политотдел. Встречает меня нач. политотдела и говорит, почему я с моим таким образованием не на политработе? Я действительно подумал, что маршал из меня не вышел и перспектив на строевой работе почти никаких. Поэтому я написал рапорт начальнику политотдела округа о переводе меня на политработу. Тем более, что на строевой работе я получал оклад 700 руб., а на политработе – 1100.

Пришел я к начальнику политотдела округа. Он меня спрашивает: кем вы служите? Я ответил: зам. начальника группы. Он говорит, ну и служите! Я ему: если бы я хотел служить на этой работе, то не подал бы рапорт о переходе на политработу. Он спросил у сидящего здесь же майора, знает ли он меня. Он ответил, что знает, что вместе мы были в Заполярье в одном полку, и дал мне блестящую характеристику. Тогда начальник округа спросил, где у нас имеется должность. Он ответил – в 87 погранотряде – агитатор отряда.

– Запишите его туда.

И я перебрался в землянку политотдела 87 погранотряда. Когда формирование погранотряда закончилось, мы получили приказ выступить в район Западной Белоруссии, где был город Барановичи. Там мы должны были вести борьбу с белопольскими бандитами.

Целый месяц мы там оперировали, потеряли одного пограничника. Крупных боёв мы не вели.

В начале августа мы получили приказ передислоцироваться в Западную Украину. Целый месяц наш эшелон двигался, и 10 сентября мы прибыли на станцию и г. … [Н.И. не вспомнил название станции и города. – МК].

Не успели мы привести себя в порядок, выспаться, постираться, как получили приказ выступить на операцию против бандеровцев.6767
  Выступить на операцию против бандеровцев. Бандеровцами в народе до сих пор называют боевиков Украинской повстанческой армии. В 30 – 40—х годах прошлого века они декларировали приверженность «освободительной борьбе» против всех «врагов Украины». В это число были внесены поляки, белорусы, русские, евреи… и немцы. Но с первых дней оккупации западных районов Украины немецкими войсками члены Организации украинских националистов вступили в ряды вермахта, и вскоре под патронатом Гиммлера была создана дивизия СС «Галичина».


[Закрыть] И вот 250 пограничников во главе с начальником отряда полковником Бушкиным 10 сентября 1944 года выступили на операцию.

Я был представителем политотдела в этой группе. Через 4—5 часов похода мы прибыли в уездный город Богородчаны. Мы разместились в настоящем женском двухэтажном монастыре в двенадцатом часу ночи. Спали на полу в комнатах, тесно, как в бочке сельди.

Через 2 часа началась сильная пальба. В помещении, где толстые стены, каждая пуля производила звук, как взрыв гранаты. Мы проснулись, началась паника, один кричит, что бандеровцы в коридоре. Я взял пистолет, сел у двери и приказал одному пограничнику узнать, кто в коридоре. Он вернулся и сказал, что наши.

Командир батальона приказал мне выталкивать заставы на улицу и занять оборону. Сам он выставил в окно станкопулемёт и открыл огонь по вспышкам огня в поле, где находились бандеровцы. Они наступали на окружной город Богородчаны с целью перебить всё окружное руководство и освободить своих заключённых. Они знали, что там войск нет. Но когда по ним открыли огонь пулемёты, они поняли, что им не добиться поставленной цели и дали зелёными ракетами сигнал отхода.

Выполняя поставленную задачу, мы утром заняли позицию на окраине тёмного леса. Оттуда дивизия НКВД и погранотряд гнали на нас отступающих бандеровцев. Когда они стали выходить из леса мы открыли по ним сильный огонь. Противник оставил на поле боя 83 трупа, повернул направо и стал отходить. Мы не стали их преследовать, т.к. наша задача была быть в засаде.

За этот бой командир комендатуры был награждён орденом Красного Знамени. У нас потерь не было. Один боец был ранен.

Когда мы пришли в Станиславскую область,6868
  Теперь это Ивано-Франковская область.


[Закрыть] там были бандеровцы, которые называли себя Украинская Повстанческая армия.6969
  Украинская Повстанческая армия. 400-тысячная Украинская повстанческая армия была создана в 1942 году на западе Украины. Президент Украины Виктор Ющенко призывает ветеранов Великой Отечественной войны к примирению с бывшими бойцами Украинской повстанческой армии. Сегодня Украинская повстанческая армия, воины УПА, признаются населением фактически без любых дополнительных доказательных актов героями и участниками Второй мировой войны.


[Закрыть]

У них были формирования – курени до 2-х тысяч человек, в каждом сотки по 250 человек. У них было сильное вооружение, так как они разоружали отступающие венгерские части.

В течение года, мы вместо охраны границы вели непрерывные бои в Карпатах с бандформированиями.7070
  Вели непрерывные бои в Карпатах с бандформированиями. С окончанием войны советской властью была объявлена кампания по борьбе с бандформированиями. Нынешние украинские историки называют этот период противостояния гражданской войной.


[Закрыть]

Наши пограничники были сильнее бандеровцев. У нас был опыт охраны границы, боёв во время войны.

Бандеровцы, как правило, не выдерживали наших атак и рассыпались на мелкие группы, а затем где-то собирались в каком-то месте и опять действовали.

Осень и зиму 1944—1945 гг. они назвали «чёрной смертью», ибо весной 1945 года у них остались группы в 25, 50, 100 человек.

Однажды, 23 февраля 1945 года мы столкнулись в Карпатах с бандеровским куренем. Завязался бой, который развернулся на протяжении 4 км. Начальник отряда и я с несколькими заставами пошли в обход. Пересекли долину и погнали бандеровцев.

На другой стороне долины были большие камни высотой с человеческий рост. Когда мы туда вышли, то за одним камнем встретили бандеровца вооруженного автоматом. Ему ничего не стоило открыть огонь по нам. Но он на это не решился.

Бандеровцы в этом бою потеряли более 100 человек. Были и у нас потери. Война есть война.

В ноябре 1944 года у нас в Надворной состоялась партийная конференция. Одна группа делегатов с пятой комендатуры в количестве 22 человек на автомашине отправилась домой в село Шабье. На дороге бандеровцы устроили засаду. Целая сотня из 250 человек, расправилась с нашей группой.

Когда мы получили об этом известие, то сразу 250 пограничников с бронемашиной поехали в этот район. Прибыли в ущелье ночью. Перед нами открылась такая страшная картина. Посередине дороги стояли автомашины и на них лежали куски горелого мяса.

Мы только смогли опознать жену начальника штаба комендатуры и его трёхлетнюю дочь. Других не опознали. На выходе из ущелья около дороги лежал труп майора Славянского – лектора из Москвы. Он читал нам лекцию о международном положении. Ему захотелось поехать в самый бандитский район Шабье. Его отговаривали, но он настоял. Тело его бандеровцы обезобразили.7171
  Тело его бандеровцы обезобразили. В годы Второй мировой войны, и в послевоенные годы бандеровцы безжалостно убивали мирных жителей, обычных крестьян, если им казалось, что они идут на контакты с Советской властью. На Нюрнбергском процессе деятельность эсэсовских формирований получила должную оценку – они были признаны бесчеловечными и преступными. «Сичовые стрельцы», «галичины», «роланды» и прочие формирования бандеровцев были объявлены международным сообществом вне закона. Сейчас на Украине об этом некоторые общественные и государственные деятели предпочитают не вспоминать, отмечая только их борьбу за самостоятельность Украины.


[Закрыть]

Жертвы бандеровцев.

Жертвы бандеровцев

Начальник политотдела приказал мне взять нескольких солдат и погрузить погибших на машины. Все отказались, лишь один согласился. Я и он надели рукавицы и переложили останки в машину. В Шабье мы их похоронили, там я выступал. Мы поклялись отомстить бандеровцам за наших товарищей.

Несмотря на то, что был приказ – брать в плен, не добивать раненых, этот приказ не выполнялся. Такова была ненависть к бандеровцам.

Однажды во время боя, один пограничник охранял раненого бандеровца. Когда я подошел к нему боец мне говорит: «Товарищ старший лейтенант, разрешите я его прикончу?» Я категорически приказал этого не делать и ушёл.

Через некоторое время к нему подошёл помощник начальника заставы лейтенант Петров, который махнул рукой, и пограничник пристрелил бандита. За это лейтенант получил суровое наказание.

В выходные дни, начальник погранзаставы с утра объявлял тревогу. Весь личный состав штаба, в том числе офицеры, садились в машины и выезжали в каком-нибудь направлении. В селе рано утром основная группа начинала стрельбу и гнала выбегающих бандеровцев. Они в подштанниках, бежали в другой конец села, а там была засада. Там был и я.

По зелёной ракете, которую давала основная группа, мы бросились вниз наперерез бандитам и крошили их.

Когда мы бежали с горки вниз у меня что-то оборвалось в спине, произошло резкое обострение радикулита. Идти надо было километров 15 до комендатуры. Я еле дошёл. В это время я временно был назначен заместителем коменданта по политчасти (это как батальон).

В течение 4-х дней я ходил в полусогнутом виде, и когда я проходил по двору в таком виде, пограничники смеялись, видя такую мою позу.

Лечения не было никакого. Отоспавшись, отогревшись в постели, я выпрямился и опять пошел на операции в Карпаты.

Как-то в другой раз, я, как представитель политотдела отряда, вышел на операцию в составе комендатуры. Личный состав комендатуры шёл по дороге, а я с отделением человек 15 стороной в метрах 40—50 от основной группы.

Вдруг мы наткнулись на бандеровский лагерь, где были выздоравливающие раненые бандеровцы. Их охрана бросилась на нашу группу и получила достойный отпор.

Во время боя один бандит бросился на меня. Я нажал на спуск автомата, но он не выстрелил. Я второй раз нажал на спуск, но опять безрезультатно. В этот момент, пограничники обезвредили бандита. Видно кто-то в комендатуре разрядил обойму, а я вышел на операцию, не проверив автомат. Это было для меня уроком на будущее.

В начале 1945 года за участие в борьбе с бандеровцами я был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени.

Было ещё несколько операций, пока мы были в Прикарпатье.

В августе 1945 г. после присоединения Закарпатской области к Украине, наш отряд передислоцировался в Закарпатье в город Солотвино,7272
  Именно в Солотвино капитан Штерн привёз свою семью из Ленинграда.


[Закрыть] напротив румынского города на другом берегу реки.

Здесь в Закарпатье обстановка была совершенно другая – мирная, никаких бандеровцев. Мы занялись основной своей задачей по охране государственной границы.

Дважды бандеровцы пытались проникнуть в Закарпатье, но были разбиты, ибо население было против них и всячески нам помогало.

Капитан Штерн в Мукачево

В 1946 году меня перевели в г. Мукачево в политотдел округа в качестве лектора на повышение. Из округа меня отправляли в командировку в два отряда, которые находились в Прикарпатье. Поэтому часто, проезжая по горной местности, попадали под засады бандеровцев.

Только в 1950 году, когда я получил приказ направиться на Сахалин, я избавился от бандеровских пуль.7373
  Только в 1950 году я избавился от бандеровских пуль. Борьба с бандеровцами продолжалась и в 50-х, но Николай Исаакович в это время уже служил на Сахалине.


[Закрыть]

На Сахалине было тихо и мирно, и мы охраняли государственную границу и на Курилах.

Семья Штернов в Южно-Сахалинске. Слева направо: сын Володя, Берта Абрамовна, дочь Люба, Николай Исаакович.

В 1953 году наш округ расформировали, и я получил назначение старшим инструктором по пропаганде в отдел пограничных судов. И я стал морским пограничником.

Каждый год в апреле и сентябре меня командировали на Курильские острова, где я находился по месяцу и больше.

В октябре 1954 года меня направили на курсы усовершенствования в г. Харьков. Туда я поехал с женой Бертой и сыном Володей. Люба училась в Ленинграде.

В Харькове жизнь была интересной и дешевой.7474
  В Харькове жизнь была интересной и дешевой. Видимо, Николай Исаакович всё сравнивал с Сахалином.


[Закрыть]

По окончании курсов в 1955 году я получил назначение в Батуми инструктором морского пограндивизиона по пропаганде, где я прослужил до 1 ноября 1959 года и был демобилизован. Об этой жизни в Батуми на Зелёном мысу знают и могут рассказать моя дочь Люба и сын Володя.

Берта Абрамовна и майор Николай Исаакович Штерн в Батуми.

Потом я демобилизовался. В 1962 году мы из г. Батуми переехали в г. Горький.7575
  «Уехали в г. Горький». При демобилизации майору Штерну предложили на выбор квартиры в трёх городах. Среди них не было ни Москвы, ни Ленинграда, ни Новосибирска. Они выбрали квартиру в Горьком.


[Закрыть]

В 1966 г. из г. Горького переехали в г. Новосибирск и затем в новосибирский Академгородок, где жили Люба и Володя со своими семьями и где мы работали и не тужили.

Золотая свадьба – 50 лет совместной жизни Николая Исааковича и Берты Абрамовны Штерн. 25 июля 1983 г.

2 августа 1987 года скончалась дорогая моя жена, мать, бабушка и прабабушка.

7 февраля 1989 года

Глава 4. Н. И. Штерн. Разные случаи из разных лет

В 1930 году при райкоме КПСС Володарского района был устроен обед в честь коммунистов, которые отправлялись в МТС (машинотракторную станцию). На обеде были свиноотбивные котлеты.

Сидящий рядом со мной секретарь райкома, предложил скушать поданную ему котлету. Я не отказался и съел. Он мне говорит: «Николай, ты знаешь, что котлета свиная?» Я ответил: «Нет!» Таким образом, несмотря не мою «аллергию» к свинине, я покушал эти вкусные свиные котлеты.