Текст книги "Спроси свою совесть. Политический детектив"

Агентурное сообщение

Сообщаю, что вчера, 3 апреля 1996 года, я находилась на дне рождения у Вольмана Леонида Юрьевича – директора коммерческой фирмы, занимающейся лесозаготовками и изготовлением таможенных деклараций для городской таможни. Из присутствовавших на торжестве были: директор городского рынка Джафаров Альмар Маасия-Оглы с женой Тамарой, начальник налоговой инспекции города Шелепов Владимир Васильевич с женой Ириной и начальник СКМ УВД города Гайман Давид Ааронович. Ещё присутствовали три незнакомых мне мужчины. Один из мужчин говорил с прибалтийским акцентом, его звали Курт. Остальных мужчин звали Алексей и Геннадий. Правда, мне показалось, что лицо Алексея мне знакомо. Где и при каких обстоятельствах я его видела – не помню. К концу банкета все находились в состоянии сильного алкогольного опьянения. Гайман ушёл раньше всех, за ним ушли эти трое мужчин. Когда я находилась на кухне, то совершенно случайно обнаружила за оконной шторкой оброненный на полу ежедневник Вольмана. Так как этого никто не заметил, я уединилась в дальнюю комнату и успела переписать из ежедневника заинтересовавшую меня запись.

– Урочище Воскресенка, 60 км от Ольхового П. есть ш. (место знаю)

– За заказ тр. верт. и перевоз драги по частям -1200$ за каждую ходку

– Австрийцу -20000$, но это только за вещь. Монтаж своими силами.

– Прикрытие (официально) пилорама в Серебряном (на лес 3й категории)

– Бригада – бывшее зечьё, твари конченые, но надёжные.

– Юрьев Игорь Васильевич (погоняло: «Волына»)

– Масленников Виктор Павлович («Маслёнок»)

– Байзых Анатолий Гарреевич («Хохол»)

– Хайбулин Зефар Мустафьевич («Бай»)

– Кононов Юрий Борисович («Рысак»)

– Каштанов Эдуард Николаевич (погоняло: «Профессор», он же бригадир)

– Юнц Александр Вильгельмович, «Туз», этот «В Законе»)

Рабочим по 300$ в месяц.

Прикормка местного мента из расчёта 1000$ (но не больше).

Шелепов в доле (за связи и сбыт).

Более ничего такого, что представляло бы интерес, добыть не представилось возможным. Ожидаю новое задание через у/м.1515
  У.М. – условленное место (в данном случае тайник)


[Закрыть]

Стелла

«Во даёт баба! Что это за хрень она выцепила?!» – Сердце Дмитрия запрыгало, как у неопытного любовника в ожидании выхода любимой дамы из ванной комнаты. Золотов некоторое вРемя пребывал в полном замешательстве. Ничего подобного от своей ключевой агентуры он не получал никогда. Ну… были, правда, у него когда-то серьёзные сообщения о готовящейся даче взятки какому-нибудь там государственному клерку… Или вот ещё, например. Агентура «заложила» какого-то чиновника, присвоившего государственные денежки, на которые он прокатился с молодой любовницей на отдых в Эмираты. При этом своей жене он сказал, что убывает в командировку в далёкий Северодрищинск на учёбу. Это, конечно, еще куда ни шло… Но как относиться вот к этой информации?!

– Что такое эта драга? Кто такой австриец, за какую такую «вещь» Вольман ему должен отвалить аж 20000 «зеленью»? Наконец, какого такого «мента» и, главное, за что нужно «прикормить» из расчёта 1000$?» – Дмитрий судорожно цеплялся мыслями за каждое написанное в сообщении слово.

Ничего не понятно. Пока что он сообразил одно: сокращение «тр. верт.», не что иное, как транспортный вертолёт. И ещё. Основательно подтверждаются упорно ходившие среди оперов слухи о том, что начальника СКМ УВД полковника Гаймана с директором городского рынка Джафаровым связывает «нечто большее», чем знакомство. От доверенных лиц, работавших под началом Эльмара Джафарова, Золотов знал, что личностью он был просто омерзительной и к тому же очень хитрой. Что могло связывать начальника криминальной милиции УВД города с ранее судимым торгашом – для Дмитрия оставалось пока не ясным. То, что это явно нетолько дружеские чувства двух евреев – было ясно, как божий день.

Тут Дмитрий вспомнил, как два года назад у него развалилась оперативная разработка по начальнику районного торга Игорю Лурнику, на чьей территории находился рынок Джафарова. К тому вРемени, правда, операм уголовного розыска уже поступала от источников информация, что Джафаров и Лурник друзья – не разлей вода, и агентура доносила об их совместных интересах по героиновому бизнесу. Золотов тогда хоть и ознакомился с сообщением, которое ему принёс урка,1616
  «Урка» – на сленге оперативников – сотрудник уголовного розыска.


[Закрыть] но отнёсся к нему скептически. Мол, иногда и «пенёк» соврёт – не дорого возьмёт. А напрасно. Тогда у Дмитрия пропали уличавшие Лурника документы, в которых невооружённым глазом было видно хищение четырёх с половиной тонн этилового спирта. Как они пропали – осталось загадкой для Золотова. Тогда у Дмитрия, в момент реализации оперативного дела, не было, что называется, и тени сомнения в том, что работающий возле Лурника агент точно вывел опера на то место, где хранились эти документы. Оставлось только внезапно изъять и возбудить уголовное дело по ещё тогдашней статье 93* УК РСФСР – хищение госсобственности в особо крупных размерах.… Но не тут-то было! Буквально за считанные минуты до того, как нагрянули с обыском оперативники, документы исчезли. «Растворились как пердёж в воздухе!» – грубо пошутил Паршин. Конечно, это был провал. Взбешённый Золотов долго ломал голову вместе с Паршиным над тем, как это произошло и, самое главное, КТО СДАЛ разработку Лурнику? Агент? «Не может быть! – убеждал себя Дмитрий, – Она – человек проверенный! К тому же горела жгучим желанием свести счёты с Лурником. Нет, агентесса отпадает точно. Но тогда кто?» Об оперативном деле Золотова знали только начальник ОБЭП Паршин, и, разумеется, начальник СКМ Гайман Давид Аронович. Вот только в этот момент Дмитрий и вспомнил лицо Гаймана, когда принёс ему на подпись постановление о начале оперативной разработки по директору районного торга Игорю Лурнику. Тогда Дмитрий, глядя на Гаймана, ещё подумал: «Что-то ты, Давидушка, какой-то напряжённый стал. С чего бы это?» Впоследствии Гайман частенько интересовался ходом дела у Золотова, чего по другим делам за ним это особо не замечалось. Лурник, как и следовало ожидать, вышел сухим из воды, а вот Золотов за срыв оперативной разработки получил свой первый и пока единственный «строгач» от областного начальника УБЭП генерала Воробьёва. «Да-а, Давид! – усмехнулся про себя Золотов, – Ничего конкретного, к сожалению, на тебя пока нет, но с этого момента в отношении тебя ухо нужно держать востро! Некрасивая, понимаешь, про тебя информация всплывает. Выходит, ты не из наших войск, а из неприятельских, гнида!» Золотов всё перечитывал и перечитывал сообщение агентессы. «Нет, всё-таки что-то тут есть интересное», – думал Дмитрий. Донесение, что лежало у него на столе, заражало каким-то особенным азартом. «Теперь бы не мешало плотней познакомиться с фигурантами, проходящими по информации, – подумал Золотов, впрочем, пока ещё не до конца поверивший в серьёзность прочитанного. – Однако ж не может быть, чтобы Стелла выдумала такое из головы! Она же это „сдула“ с личного дневника Вольмана! Кстати, кто такой? Почему не знаю? Таким образом, Стелла – за что купила, за то и продала, и лишний раз её беспокоить не имеет смысла – заключил Дмитрий, – Да и опасно это, в конце концов. Вон под какими волками ходит. Ладно, буду проверять не спеша, авось и действительно что-нибудь, стоящее вывалится. Ведь этот, как его там, Лёня Вольман, он же собирается какого-то мента „прикормить“ за „штуку зелёнки“. А это уже по нашей части, мистер Золотов!»

Глава 5

Друзья

г. Новокузнецк, весна 1996 г.

Дмитрий посмотрел на часы – 23.15. – «Надо бы Мурову звякнуть, как там у него». Золотов забрал телефон из прихожей, чтоб его разговор не слышала Алефтина, и вновь запёрся в своей комнате. Телефонную трубку сняла Антонина.

– Тоня, привет, это Золотов! Как там твой мужчина – жив?

– А-а, Дима, здравствуй! А чё ему сделается-то, вон, телевизор смотрит да коньяк посасывает, – усмехнулась жена.

– Ну-у, Антонина, смотри-ка – кучеряво живёте, я бы тоже от пары рюмашек не отказался! – весело заметил Дмитрий.

– Господи, какие проблемы! Приезжай сейчас, у нас ещё парочка ампул «Белого аиста» есть, кутнём на всю Ивановскую!

– Ладно, Тонюшка, это я так, пошутил, значит. Мне бы Саню надо. А, впрочем, недельки через две можем хором моё назначение отметить на шашлыках в Сосновке. Вот тогда и «Ивановскую» твою вспомним! Ну? Как тебе такое – идёт? – И Золотов даже сглотнул слюну, представив себе берег реки и аппетитный запах горячих шашлыков под ледяную водку.

В трубке издалека до Золотова донёсся приглушённый голос сердитого Мурова: «Тоня, ну кого там черти ещё принесли?»

– Иди, иди, тебя Дмитрий спрашивает, – ответила жена.

– Надо так и говорить, что шеф на проводе! – упрекнул Муров жену и взял трубку.

– Здорово, Демьян, что там стряслось в такой час? Что, кто-то скончался от секс-взятки на бабе, что-ли? – сострил Александр. По голосу Мурова Дмитрий понял, что друг действительно навеселе и причём весьма основательно.

– Ну, ты, брат уже хорош… – начал, было, Дмитрий. – Нет, Сань, ничего страшного, просто звонил Министр МВД и просил тебя подготовить штатный список твоих дежурных «лунок»1717
  «Лунка» – на блатном сленге означает «дежурная любовница»


[Закрыть], утверждённый Антониной и заверенный мной, – в унисон другу пошутил Золотов.

– Министр МВД, говоришь? И что ты ему ответил? – уже распираемый диким хохотом просипел в трубку Муров.

– Что, что… ответил… – серьёзным голосом продолжал Дмитрий, – Министр велел, чтоб лично при мне Антонина завязала у тебя на морской узел и опечатала сургучом с моей личной печатью на длительную консервацию. До особого распоряжения Главного Штаба МВД.

Тут в трубке до Золотова донёсся далёкий голос ничего не подозревавшей супруги Мурова. Она серьёзно поинтересовалась у мужа: «Что, Саша, никак Золотов звонит по министерской проверке? Знаешь, забыла тебе сказать, нас, тыловиков, предупреждали, что возможно будет через месяц!»

Произнесённые слова Антонины, ни сном не духом не ведавшей о чём говорят мужчины, стали последней каплей, переполнившей чашу «серьёзного» разговора двух друзей. Оперативники разразились хохотом. После такого тяжёлого насыщенного неожиданностями дня Дмитрий, наконец, получил психологическую разрядку, которая пришлась как нельзя кстати. Друзья смеялись до слёз. Затем, немного успокоившись, вернулись уже к серьёзному разговору.

– Саня, Тоня рядом? – загадочно вдруг спросил Золотов. Муров оглянулся, и посмотрел в комнату. Жена сидела на диване с детьми и смотрела телевизор, который горланил на всю катушку.

– Нет, всё в порядке, а что ты хотел?

– Понимаешь, Сань, тут сегодня на мою башку свалилась одна любопытная информация, и всё бы ничего, да уж больно какая-то крутоватая и мудрёная! Так вот в ней, – продолжил Золотов, – светанулась пара людишек, которых мне бы хотелось втихаря прокинуть по оперативным учётам без официального запроса в ИЦ ГУВД1818
  ИЦ ГУВД – Информационный центр ГУВД, где содержатся вся секретная информация по оперативным разработкам СКМ и личные архивные данные на рабочую и бывшую (архивную) агентуру.


[Закрыть]. Сам понимаешь, запроси их официально – может произойти утечка, а люди уж больно известные. Знаешь же, как это у нас делается, стуканут им одним махом и глазом, не моргнут! Интересуются, мол, вами, господа, из «шестёрки»1919
  «шестёрка» – на сленге оперативников старое название «Управления по борьбе с оргпреступностью» – «Шестой отдел уголовного розыска».


[Закрыть] да ещё и из коррупционного отдела. Тогда – пиши, пропало. Так как, Сань?

Дмитрий хорошо знал, что у Мурова в областном информационном центре ГУВД есть очередная весьма близкая «подружка» – молодая лейтенантша. Недавняя выпускница Омской Высшей школы милиции, она не раз выручала Александра в представлении срочной информации, на которую был необходим в обязательном порядке официальный письменный запрос со всеми подписями начальников соответственно. Разумеется, Муров, бывая каждый раз в достаточно частых командировках в областном центре, никогда не забывал заглянуть к ней «на огонёк» – до утра. Так что в амурных делах он преуспевал крепко.

– Ну, надо, так надо! Попробую позвонить к ней завтра, в общем, нет проблем, Демьян. Тем более что через недельки две буду в области. Может, ещё раз «обмокнуть» кое-что придётся, – тихо шепнул в трубку Муров.

– Ох, Саня! – засмеялся Золотов, – Беда с тобой! Погоришь ты на бабах когда-нибудь. Ну, ничего, для общего дела не это грех! Да и тебя, как того горбатого – только могила исправит. И вот ещё что. Хочу перетянуть к нам на коррупцию одного толкового парнишу из следствия 1-го ОВД. Это Строев Сергей. Я его давно знаю от оперов ОУР. Слышал, что следак честный и сообразительный, а ещё жуликов, по которым ведёт дела, готов хоть загрызть на допросах! У него, говорят, стопроцентный уход дел в суд. Видишь ли, дружок дорогой, у меня всего неделя на комплектование отделения, и особо, как ты понял, отбирать-то не приходится. Вот и дрыгаюсь с утра до вечера, ведь через полгода результаты будут требовать!

– Так, постой, Демьян! – перебил его Муров. – Но он же, Строев… этот, не опер, а следак?

– Да я понимаю, Саша, но говорят, уж больно мужик порядочный. Сам понимаешь, в нашей новой конторе, пожалуй, это самое главное, да и образование есть какое надо – Омская «вышка». Ну а «шпиёнской» работе научим махом. Не дурак, надеюсь, а? Что думаешь, чекист?

– Ну, не знаю, – засомневался Муров. – Может ты и прав, а он-то хоть согласен?

– Он-то согласен, только начальника следствия УВД Порокина взбесило, что кадры сманиваю. Вот и врага уже себе нажить успел! – пожаловался Золотов.

– Это кто, Порокин Женя, что ли!? – хмыкнул Муров.

– Он, конечно, другого ж нет! – подтвердил Дмтрий.

– Да пошёл он к едрене Фене, пусть своих дармоедов, у которых рыло в густом пуху, воспитывает! – Александр тихо выматерился в трубку. – Как ты говоришь его фамилия? – переспросил он.

– Строев Сергей – капитан юстиции, 32 года, женат, имеет дочь двенадцати лет. Жена Татьяна работает в железнодорожной библиотеке.

– Да, да, Строев… – задумчиво произнёс Миров. – Слышал я, Демьян, про него. Действительно, мужик не от мира сего. Жульё его бздит по-чёрному, это верно. Но, правда, говорят и то, что поддаёт немного больше, чем нужно.

– Здесь ты прав! – с сожалением вздохнул Золотов, – Что есть, то есть! За ним такое водится. Но, думаю, мы-то с тобой в рабочее стойло его поставим. А, Саня?

– Ну, этого я не знаю, ты же шеф, тебе и решать, в конце концов! А моё дело-то телячье – обделаться и ждать, пока помоют!

– Ладно, остряк, я уже решил. И потом я же ведь не с фонарным столбом советуюсь, а со светлой башкой своего зама! – весело подытожил Дмитрий. – Не забудь, чекист, завтра в 9.30 первое собрание нашей группы. Ну, будь здоров!

– За светлую башку – спасибо… Не забуду. Да и тебе не болеть, нацалнык! – засмеялся Миров, и друзья синхронно положили трубки.

Александр Муров пришёл в милицию по сокращению штатов из ФСБ. Потомственный кадровый военный, он после окончания Саратовского военного училища МВД все двенадцать предыдущих перед милицией лет отслужил в военной контрразведке. Бывал в «горячих» точках бывшего СССР, участвовал в событиях 1989 года в Душанбе по наведению уже давно вышедшего из-под контроля «конституционного порядка». Можно подумать, что в мусульманском районе СССР этот самый «конституционный порядок» когда-то был! По характеру Миров был человеком далеко не простым. Не лучшая его «кагэбэшная» сущность иногда проявлялась буквально во всём. Золотову было не по душе его «яканье» на каждом шагу, о чём Дмитрий не раз наедине делал Александру замечания, а это, разумеется, последнему не нравилось. Золотов не знал многого, что было связано с Муровым. Не знал он и того, что Александр, так же, как и он сам, был кандидатом на его должность. Но Железин был другом его бывшего начальника по Особому отделу в полку, где проходил службу Миров. Вот он-то и не посоветовал Железину назначать Александра на руководящую должность. Какими уж мотивами чекист руководствовался, как говорится, известно одному Богу. Одна фраза, оброненная им во время дружеского пикника Железину, показалась довольно странной, но оказалась решающей. Чекист сказал: «Саша парень стоящий, вот только иногда у него „башню рвёт“ от „сладенького“ … да ещё ради личной карьеры может и друзей призабыть…» Что он этим хотел сказать, оставалось загадкой и для Золотова, и для самого Железина. В дальнейшем Дмитрий всё же понял истинный смысл слов бывшего муровского шефа. Полковник имел в виду тщательно скрываемое Мировым неравнодушие к прекрасному полу. Что, собственно, и стало решающим фактором при его неназначении на руководящую должность. А вот вторая часть сказанного, откровенно не понравилась никому. Про неё, впрочем, быстро забыли. Конечно, супруга Мурова Антонина о его «подвигах» знала и, как многие женщины, терпела. Но, конечно, порой случались и скандалы. Происходило это только тогда, когда Муров являлся под утро «под шафе» с разящим от него за километр запахом женских духов. Золотов в его семейные дела не вмешивался, потому как сам не мог терпеть, когда кто-нибудь, сгораемый от болезненного любопытства, лез с «гриппозным носом» в его «личный огород». Дмитрия устраивало в Мурове то, что он был неплохим профессионалом. Александр очень любил дело, которому они с Дмитрием посвятили жизнь. Золотова – это более чем устраивало. А что там у него с «амурными» делами, это Дмитрия не касалось. Если Антонина когда-нибудь даст ему под зад коленом, то это уже его частная жизнь, к которой командир не имеет никакого права прикасаться. Единственное, чего опасался Золотов, так это того, что случайные подружки Мурова могут оказаться не кем иным как «подставой» из лагеря противника. Но Александр строго фильтровал кандидатов на свои любовные баталии, поэтому в постель к прожженному «мачо», да ещё контрразведчику, вражеской «лунке» попасть было не просто. Осторожный, чёрт! Но, может, конечно, случиться всякое. Подобного рода «сладкая житуха» – дело достаточно рискованное.

Отделение Золотова за неделю было, наконец, укомплектовано полностью. Четвёртым в него после Строева вошёл ещё совсем молодой сотрудник из бывших разведчиков «седьмого флота»2020
  «Седьмой флот» – на языке оперативников Служба Скрытого наблюдения (бывший Седьмой отдел ОУР)


[Закрыть], Сергей Чистяков. Единственный человек, за которого попросил лично его предшественник Паршина полковник ОБХСС в отставке Павел Дмитриевич Синяев – родной дед Чистакова по матери. Встретив как-то Дмитрия в городском управлении внутренних дел, пенсиоенер МВД пригласил его в кафе на разговор за рюмкой коньяка.

– Добрый день, Дмитрий Савельевич! – подошёл он к Золотову, который его поначалу просто не заметил, запыхавшись в обычной текучке, – Можно попросить вас на два слова? – подчёркнуто вежливо обратился пожилой человек.

– А-а! Товарищ полковник, здравия желаю! Как же давно я вас не видел! Для вас, хоть на тысячу слов! – пожимая худую ладонь старика, тепло улыбнулся Дмитрий. Но, обратив внимание на чем-то озабоченное выражение лица Синяева, счёл нужным поинтересоваться: – Что-нибудь случилось? Какие-нибудь проблемы? Давайте, отец, выкладывайте!

Столь уважительное обращение Золотова, очевидно, застало старого полковника врасплох. Старик, отвернувшись от Золотова и приложив платок к глазам, неожиданно, не стесняясь проходивших мимо сотрудников управления, разрыдался. Таких тёплых слов, как понял его сразу Дмитрий, ветеран МВД уже, видно, давно не слыхал. Чтобы понять в чём дело, Золотов взял Синяева под локоть и отвёл в дальний угол большого вестибюля городского УВД. Старик, смахнув платком скупую мужскую слезу, заговорил тихим голосом:

– Даже родная дочь меня так редко называет. Спасибо вам, Дмитрий Савельевич!»

– Ну что вы, Павел Дмитриевич, – смутился Золотов, – Вы были и есть для нас, молодых, что называется, батя родной! Я лично хоть и не застал вас, но знаю от Паршина: это сколько же вы народу обучили уму разуму да оперативному искусству! Пожалуй, и не счесть! Паршин, кстати, тоже обязан вам по гроб жизни. Он сам говорил нам об этом, не раз. «Такие, – говорит, – как Синяев, на дороге не валяются, это совесть оперативных аппаратов МВД!»

В этот момент нужно было просто видеть лицо отставного полковника. Услышать такое одобрение от молодого поколения дорогого стоит, да и далеко не каждому дано! От услышанного старик просиял и по-молодецки, выпрямившись, положил руку на плечо Золотова:

– А знаешь, что, Дмитрий Савельевич, пойдём-ка мы сейчас в одну «кафэшку», тут, не далеко, я угощаю тебя, сынок! У меня и правда есть важное дело к тебе. За эти три минуты, что мы с тобой говорили, я понял, что не напрасно тридцать два года коптил небо в органах. Слава Богу, не оскудела ещё наша служба, есть ещё душевные ребята вроде тебя! И вот ещё что… только… это, ты, чур, не загордись, оттого что скажу! Договорились?

Золотов кивнул.

– Так вот, Паршин Колька мне говорил, что ты – опер от Бога! Я много слышал о тебе хорошего, сынок, не только от Паршина, слышал от людей и, видно не ошибся. Ну что, пошли?

– Пойдёмте, Пал Дмитриевич, с удовольствием! – отозвался Золотов.

Уютное, но очень вместительное кафе со странным название «Милагро»2121
  Milagro (с испанского) – чудо.


[Закрыть] располагалось на втором этаже старинного купеческого дома, что стоял неподалёку от здания УВД. Внутренний его интерьер больше напоминал праздничный зал для проведения светских балов, чем само кафе. Обстановка была достаточно дорогая и изысканная. С самого порога чувствовалось, что нынешние его владельцы процветают на фоне других питейных заведений города. Финиковые пальмы в огромных расписных горшках стояли по всем углам просторного светлого зала. А пышные, раскидистые веерами пальмовые лапы медленно покачивались от слабого движения воздуха, словно приветствуя этим дорогих посетителей кафе. Выложенный зеркальной мозаикой потолок осыпал разноцветными переливающимися бликами весь зал. Тёмные из дорогого зелёного бархата шторы слабо подрагивали от звуков завораживающей мелодии Таривердиева, которая лилась из стереосистемы и, как лёгкий наркотик, расслабляли тело и сознание посетителя.

Администрацию кафе хорошо знали в УВД, где оно пользовалось негласной популярностью. «Обмывание» звёздочек, должностей и других торжеств «по случаю…» очень редко обходило это кафе стороной. Синяева, как бывшего начальника ОБХСС УВД, директор, а ныне владелец кафе Юрий Пак знал лично много лет. Офицеры комфортно устроились в самом лучшем месте зала рядом с подиумом. Синяев подозвал официантку и заказал двойные порции мясных блюд, конфеты, и конечно бутылку «Юбилейного». Как и полагается по офицерской традиции, сначала помянули стоя погибших при исполнении служебных обязанностей своих товарищей, которых знали лично, а также двенадцать городских омоновцев, погибших в Чечне двумя месяцами ранее по нелепой трагической случайности.

– Слушаю вас, Пал Дмитриевич. У вас что-то стряслось неважное, или я ошибаюсь? – осторожно поинтересовался Золотов у немного захмелевшего Синяева. Старик ожидал этого вопроса. Он сидел и, молча уткнувшись взглядом в свою тарелку, нервно вертел в руках вилку.

– Понимаешь, Дмитрий, – заговорил Синяев, – оказывается, как легко можно сломать судьбу пацана….

– Если я вас правильно понял, вы говорите о своём внуке Сергее Чистякове? Полковник с нескрываемым удивлением и даже некоторым негодованием посмотрел на оперативника.

– Вот видишь, и ты уже наслышан об этой истории!

– Я бы так не сказал – возразил Золотов – Так… только краем уха, мельком услышал от бригадира группы «семёрки» Пушкова.

– А если не секрет, Дмитрий, что он тебе поведал по этому поводу – э-э… этот… как там его?

– Пушков. Пушков Виктор, – напомнил оперативник.

– Ну, да – Пушков. Правда, я его не знаю, по-видимому, из совсем молодых, – скрипел старик – Но всё же, что он тебе сказал? – допытывался Синяев, готовый уже грудью встать на защиту внука.

– Пал Дмитриевич, верите – ничего конкретного! Единственное, что я узнал от него, так это была драка, где Сергей – ваш внук, значит, сломал челюсть напарнику. Вот, собственно, и всё что мне известно.

– Что ж, правильно тебе известно – обречённо махнул рукой Синяев. – Только вот причина у Сергея имелась, из-за которой он заехал в «табло» Когану! – Синяев нервно закурил и, опустив взгляд в стол, на минуту задумался. По всему его виду Дмитрию было ясно, что разговор ему не совсем приятен.

– Хотя, конечно, – продолжал он – За этот мордобой я его осуждаю, и ещё ведь челюсть сломал Когану. Правда, этот засранец тоже гусь хороший! Если не твоё – значит, губу не раскатывай! Да язык свой поганый попридержи! Да-а, нехорошо получилось, – вздохнул Синяев. – Дмитрий, а хочешь, я тебе расскажу, что было на самом деле? – неожиданно предложил он Золотову. Дмитрий немного растерялся:

– Н-не знаю, Павел Дмитриевич, если хотите… и, считаете нужным, расскажите. Только вы говорили, у вас ко мне есть какое-то важное дело…

Синяев засуетился, так как понимал, что при всей учтивости и корректности Золотова человек он всё же занятой – служба!

– Да, да, Дмитрий Савельевич, извини, что издалека заезжаю. Долго я тебя не задержу, я сейчас самое главное изложу. Видишь ли, Сергей одну девку любит до беспамятства. Да ты её знаешь. Во всяком случае, видел в Центральном РОВД. Она секретарь у начальника отдела Чебышева.

– А-а, знаю, конечно! – оживился Золотов. – Симпатичная такая, прямо фотомодель! Зовут, зовут… – Дмитрий напряг память, – зовут… кажется, Светлана, – улыбнулся он.

– Вот то-то и оно, что фотомодель! – сердито пробурчал Синяев. – Так вот, мой внук уже года как с два её обхаживает, чёрт побери! Как околдованный! От неё ни на шаг! – Синяев сплюнул от досады на пол и выматерился. – Вообще-то Светка девка добрая и серьёзная, – продолжал он, – красотой своей, как некоторые, не кичится. Но тут одна проблема между ними возникла. Серёга её к нам в гости упорно не зовёт, матери своей, значит, стесняется. Знаешь почему?

Золотов в ответ только пожал плечами.

– Вот ты, Дмитрий Савельевич, сегодня меня отцом назвал, я тебе это с благодарностью запомню на всю мою оставшуюся жизнь, хоть и не родной ты мне. А Юлька – с-сука, моя родная дочь, только по великим праздникам меня папой называет! Серёга её не любит. Да и за что её любить-то? За свои двадцать пять лет он от неё ничего хорошего и не видел! Пятнадцать лет назад бандиты его отца Андрея на куски порубали. Участковый он был… ну, ты знаешь об этой истории… Ему тогда Орден Красной Звезды посмертно дали. Остались мы на этом свете только трое, – я, внук, ну, и Юлька. С тех пор она пятьдесят мужиков сменила, да всё невпопад! А последние два года запила, зараза. Думала, что все проблемы свои в стакане утопит. Месяц-два, вроде бы ничего, а потом как с цепи срывается, и каждый день возвращается с работы подшофэ. И так по неделе, а то и две с ума сходит! От людей стыдно! Меня в упор не видит, а на Серёге зло срывает постоянно.

Вот он и не ведёт Светлану домой, стесняется, значит. По сути, Сергей прав, Юлька грубая, даже не знаю в кого. Ольга – её покойная мать и моя жена, была очень мягкий человек, а эта с людьми просто волчица! Ну да хрен со всем этим, дело по большому счёту не в этом.

Синяев налил полную рюмку коньяка и залпом выпил.

– Тут вот в чём дело. Может, ты слышал от кого-либо, что начальничек Центрального РОВД Черных Валера до баб охотлив патологически? – Синяев скривил от отвращения лицо. – Почти половину личного женского состава отдела перетрахал, гнида! И ты понимаешь, Дмитрий, ему всё сходит с рук! Абсолютно всё! Связи, сволочь, имеет в МВД родственные. В областном ГУВД его даже не трогают! Он же «комсомолист» бывший, так в милицию по комсомольской путёвке и попал из райкома комсомола. Так вот, дело, дошло и до серёжкиной Светки. Разумеется, он и её стороной не обошёл, подкатывал к ней не раз со своей грязной похотью! Но она-то девка с мозгами здоровыми, тут же послала его на хер открытым текстом! Но он, сволочь, после этого мстить же ведь стал ей, с-сука! С работы, гадёныш, её «подвинуть» хочет. А ещё, как назло, на неё запал Гришечка Коган, Серегин, значит, напарничек. Ну, прямо беда, да и только! Так вот эта «отрыжка трипперного зайца», Коган, проходу девчонке не стал давать! Кстати, он, оказывается, племянничком доводится Черныху. Конечно, внук не раз предупреждал Когана: не лезь, мол, к ней! У нас же дело к свадьбе идёт, кольца, мол, купили! А этот жидёнок вонючий упорным оказался – и ни в какую! Продолжает до Светки домогаться и всё тут! В конце концов, у него с внуком жестокий конфликт прямо на службе вышел. В тот момент Коган Серёге со злобы и выдал: «…мол, твоя Светка уже у Черныха „обкатку“ прошла удачно, да и я бы не отказался!» – Синяев смачно и с сердцем выматерился. – Вот представь себе, Дмитрий, услышать такое про свою без пяти минут жену! Ну, тут мой внук этой жидовской морде от всей души и въехал в бубен! Да так удачно, что челюсть у змеёныша лопнула! Аж в трёх местах! Серёга хоть и худой, но резкий как понос, как-никак до сих пор в ангарах айкидо занимается.

Тут и началось! Мать Когана, то бишь сестра Черныха, давай брату жалиться. Тот, как баба скандальная, в ГУВД Савёлову свиснул. Ну, а Савёлов уже служебное расследование назначил. Даже уголовное дело хотели возбуждать. И возбудили бы, если бы не я! Тогда в его кабинете, один на один, я напомнил ему об одном «кривом» дельце, которое он провернул со своим родственничком из городской администрации. Я ему вглаза тогда сказал: «Слушай ты, дерьмо комсомольское! Если ты не угомонишь свою сестру с её отродьем, то в Центральный аппарат ФСК2222
  ФСК – до апреля 1995 года «Федеральная Служба Контрразведки», затем, переименована в ФСБ.


[Закрыть] „поедут“ кое-какие документы о том, как ты своему шурину из администации помог толкнуть через сеть магазинов внушительную часть „гуманитарки“, предназначенной для школ города! А вдобавок к этим бумажкам, ещё и видеоплёночки некоторые представлю! Так что, Валера, хоть я уже как десять лет не начальник ОБХСС УВД, но взращённые мной „пеньки“ меня уважают и пока „стучат в барабан“ справно! Стучат, и сообщают мне, кто, чем дышит, особенно из начальства. И вообще, дружок-комсомолец, ты под плотным колпаком у Паршина – и всё по моей информации! Не дай Бог, если что со мной или с внуком!.. Если не успокоишься, тварь, в таком случае у меня в ГУБЭП МВД есть надёжные ребята, которые лично знают Витю Ерина2323
  Виктор Ерин – Министр Внутренних дел РФ с января 1992, по июнь 1995 годы.


[Закрыть]. А этот парень, ох, и серьёзный! Узнай он о том, как целый полковник склоняет подчинённых баб к связи, и заметь, не деловой, а половой! Некоторые из них готовы подтвердить, и тогда, дружище Черных, снятием с должности и увольнением без пенсии МВД ты не отделаешься!»

Словом, Дмитрий Савельевич, он тогда чуть в штаны не наложил. Меня он знает – шутить и блефовать не буду. Дело по Серёге прекратили, но и из разведчиков за когановскую челюсть всё же выперли. Слишком уж шумно было по этому поводу в ГУВД. В настоящий момент он выведен за штат ОПО2424
  ОПО – оперативно поисковый отдел. Служба наружного наблюдения.


[Закрыть] в штаты УВД города. Знаешь, ему предложили должность участкового в сельском РОВД. Господи, Дмитрий, да какой из него участковый! Он же опер до мозга костей и талант, каких в свете днём с огнём не сыщешь! Когда Серёга учился на годичных курсах разведчиков ОПО в Ленинграде, то его шефы-учителя прямо ему говорили: «Срочно, мол, лейтенант, ищи девчонку в Ленинграде, женись, получай прописку и сразу к нам!» Но внук свой город сильно любит. Не остался ни за что. Тут у него есть я, Светка, ну-у… мать-то он в расчёт не берёт – не заслужила, значит! Да и в областном университете второй курс юрфака заканчивает. Такие вот дела, Дмитрий Савельевич. Теперь, собственно, ты знаешь всё. Ну, а сейчас, наконец, о главном! От Паршина Коли я случайно узнал, что ты большим начальником стал, и в твоих новых штатах одна вакансия осталась, или я ошибся? – Синяев ожидающе и с надеждой смотрел на Золотова.