Текст книги "Упущенный шанс Сталина. Схватка за Европу: 1939-1941 годы"

В течение 1939 г. Япония в очередной раз пыталась добиться окончания войны в Китае, продолжая вытеснять оттуда своих английских, французских и американских конкурентов, которые заняли пассивную позицию, опасаясь заключения германо-итало‐японского союза. Япония рассчитывала использовать европейские противоречия для закрепления своих завоеваний в Китае и признания своей новой роли на Дальнем Востоке, что требовало продолжения лавирования между великими державами. Германо-итальянское предложение военного союза против остальных великих держав не отвечало японским интересам. В Токио охотно пошли бы на антисоветский союз, но не собирались портить отношения с Англией, Францией и США в угоду Берлину и Риму. В целом события 1939 г. на Дальнем Востоке оказывали лишь косвенное влияние на развитие европейской ситуации.

В условиях европейского политического кризиса основное значение имели цели и действия Англии, Германии и СССР.

Ощущая угрозу своему положению в мире со стороны США, Германии и СССР, Англия пыталась продолжить ставшую уже традиционной политику «умиротворения», дополнив ее с марта 1939 г. мерами военно-политического давления на Берлин. По мнению Лондона, это должно было заставить Германию воздержаться от дальнейшей экспансии и пойти на урегулирование отношений с Англией. В свою очередь, англо-германское соглашение послужило бы основой для консолидации Европы, что дало бы Англии прочный тыл в противоборстве с США и заслон от усиления советского влияния. В отдаленной перспективе европейская консолидация могла бы способствовать созданию новой системы международных отношений с участием США и Японии, но без учета интересов СССР. Английское руководство полагало, что угроза войны с Англией, наряду с щедрыми предложениями Лондона, вынудят Германию пойти на соглашений с ней. При этом Англия сама была заинтересована в том, чтобы избежать войны, которая лишь ухудшила бы ее положение. Не случайно Лондон, предупреждая Берлин о том, что Польша получит английскую поддержку в случае войны, не готовился к осуществлению этих предупреждений.

В этих условиях переговоры с Москвой рассматривались в Лондоне лишь как средство давления на Берлин. Более того, проводя в 1920–1930‐е гг. политику ограничения советского влияния в Европе, Англия в ходе событий 1939 г. столкнулась с проблемой, как привлечь СССР к обеспечению безопасности стран Восточной Европы, но при этом не толкнуть эти страны, как правило, настроенные антисоветски, в лагерь Германии. Не случайно Англия старалась прийти к максимально широкому и расплывчатому соглашению с Москвой, что не должно было затронуть интересы восточноевропейских стран. Все это еще более затрудняло англо-франко-советские переговоры, которые в итоге зашли в тупик, поскольку Англия так и не решилась заплатить за союз с СССР просимую Москвой цену. Кроме того, на исходе переговоров сказалось и то, что стороны стремились достичь разных целей: СССР нужен был союз для войны в Европе, а Англия и Франция хотели, пугая Германию призраком тройственного союза, избежать войны. Не менее уклончивую позицию Англия занимала и в отношении Польши, помощь которой, несмотря на гарантии, а позднее и союз, оказывать не собирались, ибо в Лондоне надеялись на стойкость польской армии, свои дипломатические маневры или на возможную германо-советскую войну на обломках Польши. Хотя, как показали события последней недели августа 1939 г., именно честное выполнение Англией своих обязательств перед Польшей могло остановить Германию.

В ситуации 1939 г. Германия стремилась новыми экспансионистскими мерами окончательно закрепить свое влияние в Восточной Европе, которая стала бы надежным тылом для войны с Англией и Францией за европейскую гегемонию и прикрытием против Советского Союза. В Берлине прекрасно понимали, что без решения этих задач война с СССР невозможна, поэтому прежде следовало консолидировать Европу, но на германский манер, не на базе достижения компромисса четырех великих держав, а на основе их подчинения Германии. Достижение этой цели выводило бы Германию в разряд мировых держав и позволило бы в союзе с Японией предпринять антисоветский поход, после победного окончания которого в Евразии был бы создан единый военно-политический блок, с которым вынуждены были бы считаться США. То есть речь тоже шла о формировании новой системы международных отношений, но на германских принципах. Правда, это была еще слишком далекая перспектива, а пока, весной 1939 г., Германия столкнулась с английской политикой «окружения» и была вынуждена решать проблему локализации возможного конфликта с Польшей. Требовалось создать германо-итало‐японский блок, добиться невмешательства Англии и Франции в германо-польский конфликт и воспрепятствовать созданию англо-франко-советского союза.

Первая задача была решена лишь частично, так как Япония не спешила заключать безоговорочный договор с Германией и Италией, союз которых также был непрочен. Англо-французская политика угроз и предложения уступок, проводимая в отношении Германии в течение всех 1930‐х гг., породила в Берлине уверенность в том, что Англия и Франция вновь пойдут на уступки за счет Польши. Проблема срыва англо-франко-советских переговоров облегчалась тем, что стороны не спешили пойти на союз друг с другом. Весной – летом 1939 г. уверенность германского руководства в возможности договориться с СССР нередко сменялась крайним пессимизмом, а вслед за этой сменой настроений испытывала колебания и германская дипломатия, которая все-таки постепенно переходила от зондажей к более конкретным предложениям. По мере приближения критического периода в отношениях с Польшей Германия все более повышала ставки на переговорах с Советским Союзом, и в итоге стороны подписали договор о ненападении на основе разграничения интересов в Восточной Европе, который обеспечил не только советские интересы, но и исключил вмешательство Москвы в германо-польскую войну.

Одновременно Германия усиленно искала возможность компромисса с Англией, который должен был стать таким же временным, как и договор с СССР. Уверенность в том, что Англия и Франция не вмешаются в германо-польскую войну, позволила Германии установить конкретную дату нападения на Польшу, но в последний момент от нападения пришлось отказаться, так как возникла угроза англо-французского вмешательства. Лишь в ходе нового тура дипломатических контактов Германия убедилась, что решить польскую проблему без применения силы не удастся, но серьезного участия Англии и Франции в германо-польской войне опасаться не следует. Германское руководство решило рискнуть, и 1 сентября германские войска вторглись в Польшу.

К 1939 г. Советский Союз в основном решил задачу военно-экономической модернизации и консолидации советского общества и был готов более активно отстаивать свои внешнеполитические интересы. Получив в Мюнхене очередной наглядный урок, обозначивший место СССР в Европе, советское руководство было крайне заинтересовано в срыве тенденции европейской консолидации без учета советских интересов. В этом смысле продолжение германской экспансии отвечало интересам Москвы, так как резко повышало заинтересованность обоих европейских военно-политических группировок в соглашении с Советским Союзом. Обозначившейся в марте – апреле 1939 г. кризис в Европе подтвердил, что в договоренности с СССР заинтересованы и Англия с Францией, и Германия. Тем самым советское руководство могло выбирать, с кем и на каких условиях оно будет договариваться с учетом своих интересов. Договоренность с Англией и Францией требовала согласия этих стран на признание Советского Союза европейской великой державой и усиление его влияния на континенте. Лондон и Париж оказались не способны пойти на такую уступку, и не в последнюю очередь потому, что союз с СССР означал бы окончательный раскол Европы на военно-политические блоки и, по мнению западных держав, угрожал их втягиванию в войну, которой они стремились избежать, направив германскую экспансию на Восток. Кроме того, партнеры на переговорах в Москве, видимо, не слишком опасались Германии, что тоже не ускоряло ход последних. В итоге в силу непримиримости интересов сторон переговоры зашли в тупик.

В то же время в ходе германо-советских контактов Москва, учитывая склонность Берлина к соглашению, долго не могла подтолкнуть Германию к тому, чтобы она ясно изложила свою позицию. Лишь в августе 1939 г. германское руководство решилось сделать конкретное предложение СССР, который в ходе искусно проведенных переговоров сумел заставить Берлин в максимальной степени учесть советские интересы. На фоне вялотекущих переговоров с Англией и Францией Москва сделала выбор в пользу договора с Германией, который был временным компромиссом для обеих сторон. Вместе с тем благодаря этому договору СССР получил признание своих интересов со стороны великой европейской державы. Даже в этих условиях Англия и Франция не решились принять советские условия союза, сосредоточившись на поиске компромисса с Германией, что подтолкнуло ее к войне с Польшей. Начало войны в Европе позволило Москве приступить к усилению своего влияния в Восточной Европе.

Таким образом, Кремлю удалось использовать европейский кризис в своих интересах, поэтому советско-германский договор о ненападении можно расценивать как значительный успех советской дипломатии, которая смогла переиграть британскую дипломатию и достичь своей основной цели – остаться вне европейской войны, получив при этом значительную свободу рук в Восточной Европе и более широкое пространство для маневра между воюющими группировками в собственных интересах. Война в Европе между англо-французским блоком и Германией существенно снижала угрозу консолидации великих европейских держав на антисоветской основе и давала Советскому Союзу реальный шанс значительно усилить свое влияние на континенте.

В 1939 г. Европа оказалась расколотой на три военно-политических лагеря: англо-французский, германо-итальянский и советский, каждый из которых стремился к достижению собственных целей, что не могло не привести к войне. Понятно, что каждая великая держава рассчитывала на благоприятное для себя развитие событий. Англия и Франция стремились направить германскую экспансию на Восток, что должно было привести к столкновению Германии с СССР, их взаимному ослаблению, и упрочило бы положение Лондона и Парижа на мировой арене. Естественно, Москве вовсе не улыбалась роль «жертвенного агнца», и советское руководство сделало все, чтобы отвести угрозу втягивания в возможную европейскую войну, которая должна была ослабить Германию, Англию и Францию, что, в свою очередь, позволило бы Советскому Союзу занять позицию своеобразного арбитра, от которого зависит исход войны, и максимально расширить свое влияние на континенте. Со своей стороны Германия, прекрасно понимая невозможность одновременного столкновения с коалицией великих держав, рассчитывала на локальную операцию против Польши, что улучшило бы ее стратегическое положение для дальнейшей борьбы за гегемонию в Европе с Англией, Францией и СССР. Италия стремилась получить новые уступки от Англии и Франции в результате их конфликта с Германией, но сама не торопилась воевать. США была нужна война в Европе, чтобы исключить возможность англо-германского союза, окончательно занять место Англии в мире и ослабить Советский Союз, что позволило бы стать основной мировой силой. Япония, пользуясь занятостью остальных великих держав в Европе, намеревалась закончить на своих условиях войну в Китае, добиться от США согласия на усиление японского влияния на Дальнем Востоке и при благоприятных условиях поучаствовать в войне против СССР. Так, в результате действий всех основных участников предвоенный политический кризис перерос в войну, развязанную Германией.

Cентябрь 1939 года

Неуступчивость Польши, политика «умиротворения» со стороны Англии и Франции, советско-германский договор о ненападении привели к тому, что политический кризис 1939 г. перерос в сентябре в войну, развязанную Германией. Начало Второй мировой войны в Европе в сентябре 1939 г. до сих пор вызывает оживленные политические дискуссии, что связано со стремлением участников событий обелить себя. Доступные ныне исторические источники позволяют более объективно оценить ситуацию первого месяца войны. В историографии общим местом стало утверждение, что именно союз Англии, Франции и СССР был бы способен остановить германскую экспансию. Правда, в основном имеется в виду политический, а не военный аспект этого соглашения. Как правило, созданию англо-франко-польской коалиции уделяется гораздо меньше внимания, хотя этот союз также обладал серьезным военным потенциалом. Кроме того, в нем не существовало политических проблем, отягчавших англо-франко-советские переговоры.

В ходе политического кризиса в Европе весной – летом 1939 г. стороны начали конкретные военные приготовления. Как известно, Польша рассматривалась в Берлине в качестве потенциального противника еще в 1920‐е гг., когда и были подготовлены первые планы войны с ней. В основу этих планов была положена идея нанесения концентрических ударов из Восточной Пруссии и Силезии с целью окружения и разгрома по возможности большей части польской армии, захвата экономически важных районов Западной Польши и завершения войны в максимально короткие сроки. Эти стратегические идеи легли в основу германского военного планирования в 1939 г.[242]242
  Дашичев В.И. Указ. соч. Т. 1. С. 339.


[Закрыть].

3 апреля 1939 г. начальник штаба Верховного главнокомандования вермахта (ОКВ) генерал В. Кейтель известил главнокомандующих сухопутными войсками, ВВС и ВМФ о том, что подготовлен проект «Директивы о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939–1940 гг.». Одновременно главнокомандующие видов вооруженных сил получили предварительный вариант плана войны с Польшей (план «Вайс»), который они должны были изучить и к 1 мая 1939 г. представить свои соображения относительно использования войск в войне против Польши, организации их взаимодействия и календарном плане мероприятий по подготовке операции. Полностью подготовку к войне следовало завершить к 1 сентября 1939 г. 11 апреля А. Гитлер утвердил «Директиву о единой подготовке вооруженных сил к войне на 1939–1940 гг.». Таким образом, в Германии началось конкретное оперативное планирование войны с Польшей, которая должна была остаться локальным конфликтом[243]243
  Там же. С. 359–364.


[Закрыть].

В апреле – июне 1939 г. в Германии были разработаны конкретные планы использования вермахта в войне против Польши. Стратегический замысел и задачи войск в операции «Вайс» были изложены в директиве по стратегическому сосредоточению и развертыванию сухопутных войск от 15 июня 1939 г. Цель операции состояла в том, чтобы концентрическими ударами из Силезии, Померании и Восточной Пруссии разгромить главные силы польской армии западнее линии рек Висла и Нарев. Общая задача вермахта сводилась к тому, чтобы осуществить охват польской армии с юго-запада и северо-запада с ее последующим окружением и разгромом. С самого начала войны операции германских войск должны были развиваться стремительно, чтобы сорвать мобилизацию и развертывание польских вооруженных сил.

Для выполнения этих задач создавалось две группы армий. В Померании и Восточной Пруссии развертывалась группа армий «Север» (командующий – генерал-полковник Ф. фон Бок) в составе 3‐й и 4‐й армий, ближайшей задачей которой являлось занятие «польского коридора», обеспечение связи по суше с Восточной Пруссией и нанесение смыкающихся ударов восточнее Вислы в общем направлении на Варшаву. В Силезии и Словакии сосредоточивалась группа армий «Юг» (командующий – генерал-полковник Г. фон Рунштедт) в составе 8‐й, 10‐й и 14‐й армий, наносившая главный удар в операции «Вайс». Ближайшая задача группы армий «Юг» заключалась в том, чтобы своей ударной группировкой (10‐й армией) наступать в общем направлении на Варшаву, прорвать польский фронт, выйти к реке Висла и затем во взаимодействии с группой армий «Север» уничтожить польские войска, находящиеся в Западной Польше. На 8‐ю и 14‐ю армии возлагалось фланговое прикрытие ударной группировки. С воздуха эти группы армий должны были поддерживать соответственно 1‐й и 4‐й воздушные флоты. Для осуществления плана «Вайс» намечалось выделить 40 пехотных, 4 легкопехотные, 3 горнопехотные, 6 танковых и 4 моторизованные дивизии и 1 кавалерийскую бригаду[244]244
  Там же. С. 341–343, 370–373; Проэктор Д.М. Война в Европе. 1939–1941 гг. М., 1963. С. 20–26; Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 2. S. 92–99.


[Закрыть].

Готовя операцию против Польши, германское командование исходило из того, что Англия и Франция не вмешаются в германо-польскую войну. Однако вопрос о том, будет ли вмешательство западных держав полностью исключено, так и не был решен. Поэтому были предусмотрены меры для прикрытия западной границы Германии, где планировалось развернуть группу армий «Ц» (командующий генерал-полковник В. Лееб) в составе 1‐й, 5‐й и 7‐й армий, которая насчитывала бы 31 дивизию и, опираясь на недостроенную «линию Зигфрида», должна была оборонять границу с Нидерландами, Бельгией и Францией. Таким образом, из развертываемых по мобилизации 103 дивизий вермахта 57 (55,3 %) планировалось развернуть против Польши, 31 (30,1 %) – на западе Германии, а 15 (14,6 %) – в центральных районах страны.

Еще в мае 1939 г. были приведены в боевую готовность шесть армейских управлений, 11 управлений армейских корпусов и 24 дивизии. Под видом подготовки к осенним маневрам в начале августа была проведена частичная мобилизация некоторых резервных дивизий, а также частей армейского и корпусного подчинения. Предмобилизационные мероприятия начались в Восточной Пруссии с июля, а по всей территории Германии с 18 августа 1939 г. К 25 августа уже завершили мобилизацию соединения, составлявшие 35,4 % состава сухопутных войск военного времени. К вечеру 25 августа против Польши было сосредоточено 16 2/3 пехотные, 4 легкопехотные, 6 танковых, 2 2/3 моторизованных дивизий и 1 кавбригада. Сигнал на проведение общей мобилизации был дан во второй половине дня 25 августа, то есть за один день до намеченного начала войны. В связи с переносом срока начала вторжения германскому командованию удалось к 1 сентября 1939 г. завершить мобилизацию и развернуть на Востоке 37 1/3 пехотных, 4 легкопехотные, 1 горнопехотную, 6 танковых и 4 2/3 моторизованные дивизии и 1 кавбригаду (82,6 % запланированных сил)[245]245
  Начальный период войны. М., 1974. С. 124–132, 143–144; Проэктор Д.М. Указ. соч. С. 26–31; Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. Т. 2. С. 10–20; Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 2. S. 93—104.


[Закрыть]. Сосредоточение и мобилизация вермахта велись с соблюдением мер маскировки и дезинформации, чтобы не вызвать ответных действий со стороны Польши. Тем не менее польская разведка в целом верно установила численность развертываемых на границе германских группировок. Так, в группе армий «Север» имелось 20,5 дивизий, а поляки считали, что их 20–22 дивизии, в группе армий «Юг» из 32 2/3 дивизий польская разведка установила 28 соединений[246]246
  Проэктор Д.М. Указ. соч. С. 28, прим. 2.


[Закрыть].

Польское стратегическое планирование против Германии основывалось в 1920–1930‐е гг. на франко-польском договоре 1921 г. о взаимопомощи, предусматривавшем совместные действия Франции и Польши. Основная идея военного планирования до середины 1930‐х гг. заключалась в наступательных действиях французских и польских войск на Берлин. В 1936 г. польские вооруженные силы получили новый план войны с Германией, согласно которому они должны были оборонять германо-польскую границу и наступать против Восточной Пруссии. Но вплоть до конца 1938 г. польское командование основное внимание уделяло разработке военных планов против СССР. С конца февраля 1939 г. польское командование приступило к разработке конкретного плана войны с Германией – «Захуд». После оккупации Германией Чехии в марте 1939 г. в этот документ были внесены изменения с учетом сложившейся обстановки. Начавшееся в марте 1939 г. оформление англо-франко-польской коалиции привело к тому, что польское военное планирование основывалось на расчете, что Англия и Франция поддержат Польшу в войне с Германией. Поэтому перед польскими вооруженными силами ставилась задача упорной обороной обеспечить мобилизационное развертывание и сосредоточение своих войск, а потом перейти в контрнаступление, поскольку считалось, что к этому сроку Англия и Франция заставят Германия оттянуть свои войска на запад.

Для осуществления этого плана предусматривалось развернуть 39 пехотных дивизий, 3 горнопехотные, 11 кавалерийских, 10 пограничных и 2 бронемоторизованные бригады. Эти войска должны были быть объединены в семь армий, три оперативные группы и корпус вторжения. Против Восточной Пруссии развертывались опергруппы «Нарев» (2 пехотные дивизии, 2 кавбригады), «Вышкув» (2 пехотные дивизии) и армия «Модлин» (2 пехотные дивизии, 2 кавбригады). В «польском коридоре» сосредоточивалась армия «Поможе» (5 пехотных дивизий, 1 кавбригада), часть сил которой предназначалась для захвата Данцига. На Берлинском направлении развертывалась армия «Познань» (4 пехотные дивизии и 2 кавбригады). Границу с Силезией и Словакией прикрывали армия «Лодзь» (5 пехотных дивизий, 2 кавбригады), армия «Краков» (7 пехотных дивизий, 1 кавбригада и 1 танковый батальон) и армия «Карпаты» (1 пехотная дивизия и пограничные части). В тылу южнее Варшавы развертывалась армия «Прусы» (7 пехотных дивизий, 1 кавбригада и 1 бронемоторизованная бригада). В районах Кутно и Тарнов сосредотачивались в резерве по 2 пехотные дивизии[247]247
  Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 2. S. 106; История второй мировой войны. 1939–1945 гг. М., 1974. Т. 3. С. 18–19; Начальный период войны. С. 109–111; Проэктор Д.М. Указ. соч. С. 38–43.


[Закрыть]. Таким образом, польская армия должна была развернуться равномерно на широком фронте, что делало проблематичным отражение массированных ударов вермахта.

Скрытое мобилизационное развертывание польских войск, начавшееся 23 марта 1939 г., затронуло 4 пехотные дивизии и 1 кавбригаду, были усилены соединения в ряде округов и созданы управления четырех армий и оперативной группы. В основу этих мероприятий был положен мобилизационный план «W» от апреля 1938 г., предусматривавший скрытую мобилизацию в мирное время. 13–18 августа была объявлена мобилизация еще 9 соединений, а с 23 августа началась скрытая мобилизация основных сил. Перегруппировки войск, предусмотренные планом стратегического развертывания, начались 26 августа, когда войска получили приказ о выдвижении отмобилизованных соединений в намеченные районы сосредоточения. Приказ армиям и оперативным группам первого эшелона о занятии исходного положения был отдан 30 августа. Мероприятия по отмобилизованию армии польское руководство проводило в тайне и от своих англо-французских союзников, которые опасались, что эти действия Варшавы могут подтолкнуть Германию к войне. Поэтому, когда 29 августа в Польше собрались начать открытую мобилизацию, Англия и Франция настояли на откладывании ее проведения до 31 августа. Тем не менее благодаря скрытой мобилизации, к утру 1 сентября мобилизационный план был выполнен на 60 %, но развертывание польских войск не было завершено – лишь 46,8 % войск находилось в районах предназначения, но и они не успели полностью занять свои позиции[248]248
  Проэктор Д.М. Указ. соч. С. 42; Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 2. S. 104–110; Начальный период войны. С. 134–136, 148–149; Згорняк М. Военно-политическое положение и оперативные планы Польши перед началом Второй мировой войны // Вторая мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований. М., 1996. С. 358–359.


[Закрыть]. К утру 1 сентября Польша развернула 24 пехотные дивизии, 3 горнопехотные, 8 кавалерийских и 1 бронемоторизованную бригады.

Предмобилизационные мероприятия во Франции начали проводиться еще летом 1939 г., когда были призваны резервисты в 49 специальных крепостных батальонов и 43 специальные артчасти, составлявшие войска прикрытия на линии Мажино. 21 августа была приведена в боевую готовность система ПВО, а 22 августа – усилена система боевой готовности французских войск. 23 августа во Франции началась скрытая мобилизация и были введены в действие планы обеспечения безопасности Парижа и границ с Бельгией, Италией и Швейцарией. 24 августа меры по прикрытию сосредоточения были распространены на восточные районы Франции, а 26 августа – на всю территорию страны. До 27 августа было отмобилизовано 3/4 французских вооруженных сил – 72 дивизии (1 895 тыс. чел., 8 тыс. орудий и минометов, 2,5 тыс. танков и до 2 тыс. самолетов). 27 августа было призвано еще 725 тыс. человек, и вооруженные силы достигли численности 2 674 тыс. человек. 1 сентября, когда во Франции была объявлена открытая мобилизация, на ее территории находилось 72 пехотные (кадровые, резервные, североафриканские, колониальные и крепостные войска, равноценные 15 дивизиям), 3 кавалерийские, 2 легкие механизированные дивизии и 39 отдельных танковых батальонов, но никаких активных задач эти войска не имели[249]249
  Кимхе Д. Несостоявшаяся битва. М., 1971. С. 99—101; Начальный период войны. С. 136–138; История второй мировой войны 1939–1945 гг. Т. 2. С. 406–407.


[Закрыть].

Завершив сосредоточение и развертывание вермахта по плану «Вайс», Германия, уверенная в невмешательстве Англии и Франции, напала на Польшу[250]250
  Описание германо-польской войны см.: Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg. Bd. 2. S. 111–135; История второй мировой войны. Т. 3. С. 20–34; Проэктор Д.М. Указ. соч. С. 45—124; Jurga T. Obrona Polski. 1939. Warszawa, 1990.


[Закрыть]. В 4.30 утра 1 сентября 1939 г. германские ВВС нанесли массированный удар по польским аэродромам, в 4.45 учебный артиллерийский корабль (бывший броненосец) «Шлезвиг-Гольштейн» открыл огонь по Вестерплятте, одновременно сухопутные войска Германии перешли границу Польши, стремясь осуществить стратегический замысел операции «Вайс». К 5 сентября германские войска заняли «польский коридор», частично разгромив соединения польской армии «Поможе». Войска армии «Модлин» с 4 сентября стали отходить на юг под непрерывными ударами 3‐й германской армии. Для создания ударной группировки на левом крыле 3‐й армии началась перегруппировка подвижных соединений группы армий «Север». Войска 4‐й армии продвигались вдоль Вислы на Варшаву, а 3‐я армия уже 6 сентября захватила плацдарм на реке Нарев, поставив под угрозу окружения польские войска в районе Варшавы.

На юге польские части получили 2 сентября приказ отойти на главную оборонительную позицию по рекам Варта и Видавка, но не торопились его выполнить. Пока на фронте продолжались упорные бои, части германского 16‐го танкового корпуса через обнаруженную брешь между войсками армий «Лодзь» и «Краков» устремились в тыл обороняющихся. Однако подобный успех оказался неожиданным и для германского командования, которое приказало на 3 сентября остановить наступление. Все это говорит о том, что вермахт еще не овладел приемами использования «танковых клиньев», сыгравших значительную роль в последующих событиях Второй мировой войны. Вечером 2 сентября армия «Лодзь» начала отход на главную линию обороны, обнажая фланг армии «Краков», командование которой было более озабочено ситуацией на польско-словацкой границе, где германская 14‐я армия успешно продвигалась вглубь польской обороны, что также вынудило поляков начать отход. В свою очередь, отвод армии «Краков» обнажил весь южный фронт польской обороны, но в Варшаве рассчитывали, что резервная армия «Прусы» сумеет создать устойчивый фронт, не учитывая того, что сосредоточение ее соединений было еще далеко от завершения. В итоге 5 сентября германские войска прорвали польский фронт, что при отсутствии готовых резервов обрекало польскую армию на поражение.

С целью создания нового устойчивого фронта польское командование 5 сентября отдало всем войскам приказ об общем отходе за Вислу. В тот же день 14‐я германская армия получила приказ наступать восточнее Вислы на Люблин, для глубокого охвата польских войск с востока. 10‐я германская армия получила задачу быстрее прорваться к переправам в среднем течении Вислы, чтобы отрезать полякам пути отхода в восточные районы страны. На следующий день германское командование отдало приказ о дальнейших операциях на окружение поляков восточнее Вислы. Таким образом, германские войска сумели за 5 первых дней войны выиграть приграничные сражения, но, столкнувшись с более сильным, чем ожидалось, сопротивлением поляков, были вынуждены внести коррективы в первоначальные планы войны, увеличив глубину операции. Здесь стоит обратиться к вопросу о реакции Англии и Франции на начавшуюся германо-польскую войну.

Еще 31 августа Б. Муссолини предложил Англии и Франции созвать 5 сентября конференцию Англии, Франции, Италии и Германии для обсуждения «затруднений, вытекающих из Версальского договора». Это предложение встретило благожелательную поддержку в Лондоне и Париже, которые 1 сентября, вместо оказания обещанной помощи Польше, продолжили поиски путей умиротворения Германии. В 11.50 Франция уведомила Италию о согласии участвовать в конференции, если на нее будет приглашена Польша. Однако лишь во второй половине 1 сентября Франция решила узнать мнение Польши о намечавшейся конференции, но быстро получить ответ из Варшавы не удалось. Вечером того же дня Англия и Франция передали Германии ноты, в которых выразили «протест» по поводу германского вторжения в Польшу, и предупреждали, что выполнят свои обязательства перед Польшей, «если германское правительство не готово… приостановить наступление… и… немедленно вернуть войска с польской территории»[251]251
  Дашичев В.И. Указ. соч. С. 350–352; Ширер У. Взлет и падение Третьего рейха. Т. 1. М., 1991. С. 628–633.


[Закрыть]. Однако днем 2 сентября через Италию они известили Берлин, что эти ноты не следует воспринимать как ультиматум. Более того, Англия известила Германию, что в случае вывода вермахта из Польши «Британское правительство готово все забыть и начать переговоры»[252]252
  Фалин В.М. Второй фронт. Антигитлеровская коалиция: конфликт интересов. М., 2000. С. 145–146; История международных отношений и внешней политики СССР. Т. 2: 1939–1945 гг. М., 1962. С. 16.


[Закрыть]. Это усилило уверенность германского руководства в том, что польские союзники продолжают уклоняться от выполнения своих обязательств.

В тот же день в Париже стало известно об отрицательном отношении Варшавы к созыву конференции. Но ее союзники продолжали надеяться на эту возможность, причем, в отличие от Англии, Франция была не против оставления германских войск на польской территории. Лишь 3 сентября в 11.00 Англия, а в 17.00 Франция объявили Германии войну. На следующий день был подписан франко-польский договор о взаимопомощи. Однако это не поколебало уверенности А. Гитлера, который считал, что, «если они и объявили нам войну, то это для того, чтобы сохранить свое лицо, к тому же это еще не значит, что они будут воевать»[253]253
  Фомин В.Т. Фашистская Германия во второй мировой войне (сентябрь 1939 – июнь 1941). М., 1978. С. 107; Ширер У. Указ. соч. С. 633–652.


[Закрыть]. И действительно, после формального объявления войны на франко-германской границе ничего не изменилось. Немцы продолжали возведение укреплений, а французские войска, передовым частям которых было запрещено заряжать оружие боевыми снарядами и патронами, безучастно взирали на германскую территорию. Хотя объявление войны Лондоном и Парижем вызвало в Берлине определенное замешательство, неизменное затишье на Западном фронте убедило германское руководство в том, что реальных действий союзники, скорее всего, не предпримут. Поэтому новая директива ОКВ № 2 от 3 сентября исходила из идеи продолжения масштабных операций в Польше и пассивного ожидания на Западе[254]254
  Дашичев В.И. Указ. соч. С. 386–387; Проэктор Д.М. Агрессия и катастрофа. М., 1972. С. 84–90.


[Закрыть].

Польские представители в Англии и Франции столкнулись с обструкционистской позицией Лондона и Парижа. Французский главнокомандующий генерал М. Гамелен не пожелал принять польского военного атташе. Вечером 6 сентября в Париж поступила польская нота, в которой сообщалось о пессимистических настроениях германского населения в связи с начавшейся войной и предлагалось «нанести удар по моральному состоянию врага». Для этого следовало «провести против территории Германии операцию военно-воздушных сил союзников», «прорвать хотя бы в двух пунктах линию Зигфрида…, провести хотя бы небольшой морской десант на германском побережье»[255]255
  Проэктор Д.М. Война в Европе 1939–1941 гг. С. 83.


[Закрыть]. 7 сентября Варшава получила французский ответ, согласно которому «завтра, а самое позднее утром послезавтра будет проведена сильная атака французских и английских бомбардировщиков против Германии, которая, может быть, будет распространена даже до тыловых построений на польском фронте». Понятно, что такой ответ обнадежил поляков, которые не знали, что в действительности в Париже избегали бомбардировок территории Германии, опасаясь ответных мер люфтваффе.