Текст книги "Туда, где я есть. Книга 2. От края до края."

– Крепко спи, не просыпайся, в новый дом свой отправляйся. Чужой брат, чужая мать, не закончив не начать. На Земле жил твой отец, там и будет твой конец.

        После Линда, осторожно взяв крошечную Тансу на руки, вместе с ней также тихо вышла из комнаты, как и зашла сюда. Ещё через несколько минут колдунья со спящей девочкой на руках шагнула в Огненное зеркало и покинула планету Камней.

                                    Глава седьмая.

       Мы вошли в подвал дома.

– Обратно хода нет, – пояснил мне Рон, захлопывая за нами дверь из убежища.

– Жутковато, – ответил я, проходя первым по чёрному широкому подвалу дома и освещая перед собой лестницу, ведущую на первый этаж. – Ты же здесь когда – то был, Рон?

– Не нравился мне его дом в отличие от убежища, Скай. В этом доме, рассказывал мне Ватсон, то ли какая – то секта обитала, то ли что – то вроде этого. Мрачным мне этот дом в детстве казался, а сейчас тем более.

– Сильно уж не бойся, – посоветовал я, поднявшись по освещаемой светом наших фонариков лестнице и открывая перед собой дверь. – Мне не меньше, чем тебе страшно.

       Мы действительно ощущали необъяснимую тревогу. Дверь отворилась со скрипом, процарапав давно спящую в этом логове тишину. В какой – то из дальних комнат она потревоженная нами, злая, резко вскочила с пролёжанного дивана и тут же устремилась разобраться с незваными гостями. Где – то во тьме вдруг раздался металлический звон посыпавшейся на пол посуды. За ним, ближе по коридору, громко упала, похоже, вешалка для одежды, явно сбитая второпях. Уверенный топот набегал на нас из темноты. Через пару секунд, я понял, что вот – вот мы встретимся с чем – то ужасно страшным прямо нос к носу. Холод пробежал по моей спине. Рон за моей спиной заорал:

– Закрывай дверь, Скай, закрывай!

       Я изо всех сил хлопнул дверь обратно и, быстро накинув, висевший на ней большой старинный крючок, тут же вцепился обеими руками за ручку. Только Рон схватился поверх моих рук, как дверь содрогнулась от тяжёлого удара, нанесённого с той стороны. Ещё удар. И ещё! Казалось, что разделяющая нас от невиданного ужаса дверь вот – вот слетит с петель и останется в наших с Роном крепко сжатых руках. Мы замерли от ужаса и приготовились к очередному удару, но он не последовал. Ещё секунда и ещё секунда – затишье. Наши, выроненные фонарики валялись внизу лестницы и нелепо светили вдоль земляного подвального пола в противоположные стороны, освещая клубы встревоженной поднятой  пыли.

       У меня от только что испытанного напряжения затряслись руки и бедра, пот выступил на лице, закололо под ребром, и тут же заболела шея.

– Что это за сволочь, Скай? – шёпотом спросил Рон, глядя на меня выпученными рыбьими глазами.

– Ни хрена себе, шуточки, дверь чуть не разлетелась.

– Что будем делать?

– Дверь ещё пока подержим, не отпускай. Кто же это мог быть?

– И молчит… может к нам прислушивается?..

       Только минут через десять, проведённых в молчании, мы с Роном постепенно разжали кулаки и отпустили ручку двери. Слышно было только наше с ним ещё до конца невостановившееся дыхание. Кто находился с той стороны двери – нам было не ясно. Один из наших фонариков за эти десять минут потускнел и почти потух, он напомнил мне сейчас погибающую на берегу рыбу, жадно глотающую воздух. Пыль успокоилась и опять осела на пол, и мне даже показалось, что нам всё это привиделось. Однако совсем невеселый Рон портил всё картину наступившего между нами и невидимым монстром перемирия. Мой друг был полностью подавлен и совершенно растерян. Я потихоньку спустился на пол и присел на ступеньку передохнуть.

– Так что будем делать, Рон? Мы в ловушке: назад – ход закрыт, а вперёд – опасно и страшно.

       Рон молчал. Я продолжил:

– А времени совсем нет на размышления. Что там у нас происходит дома?

– Вот тебе и Ватсон, – наконец – то обмолвился Рон, покачивая в стороны головой и опасаясь, что наш с ним шёпот слушает за дверью монстр.

– Да уж, но надо идти.

– Что? – насторожился Рон.

– Достаём пистолеты, о которых мы сразу же с тобой позабыли от страха и вперёд, другого выхода не вижу, – предложил я.

– Так я про него потому и забыл, что там явно не человек, а чёрт знает кто. У человека нет столько сил, чтобы так лупить в дверь. Согласен?

– Согласен. Ну и что?..

– Ладно, только открываем дверь вместе и сразу оба заходим в дом, – поставил условие Рон.

– Нет, ты уж лучше подстрахуй со стороны, а я зайду первым, чтобы ещё нас двоих сразу не завалили.

       Я встал лицом к двери, Рон немного за моей спиной. Я откинул тяжёлый крючок с петли и медленно приоткрыл как назло скрипящую дверь в коридор дома. Сердце моё бешено заколотило в груди, в висках забарабанил пульс. Ожидая нападения, я шагнул на метр вперёд в темноту, в одной руке держа перед собой оставшийся гореть единственный фонарик и освещая им себе путь, в другой вытянутой руке сжимая свой надёжный Colt Peacemaker 45 калибра.

– Выключи свой фонарик, – из коридора послышался шёпот незнакомого мне голоса справа от меня, – выключи, я тебе сказал.

       Я осветил незнакомца. Передо мной стоял длинноволосый пятидесятилетний ковбой в джинсовом костюме. Он снова мне зашептал, делая знаки рукой:

– Тихо, не шуми. Выключи скорее, ты что идиот?

– Кто там, Скай? – зашептал мне из – за моей спины Рон, высовываясь из подвала.

– Это я, Рон, узнаёшь? – ответил ему ковбой.

– Ватсон?

– Да, я. Не шумите только, тихо за мной идите, потом всё объясню. Да, выключи ты, наконец, свой фонарик. Как там тебя? Скай, кажется?

       Я выключил. Крадясь за ковбоем вдоль стенки, мы медленно, постепенно вышли через несколько минут из дома на улицу.

– Фух, отлично, ребята. Побежали отсюда скорее, – переведя дух, Ватсон быстренько пошёл от своего дома прочь, кивком головы зовя нас за собой. И мы за ним побежали.

       Пробежав метров триста, Рон не выдержал и, остановившись, закричал Ватсону:

– Стоп, стоп, стоп! Что за дела происходят, в конце концов?

– Да, – настойчиво подтвердил я желание Рона разъяснить непонятную нам ситуацию. – Ты, Ватсон, обещал нам всё объяснить.

– Ну, ребята, сейчас не самое подходящее время. Нам нужно спешить за вашими семьями, а то не успеем ни их спасти, ни сами не спасёмся. Обратите внимание, что на улицах уже мало кто остался, все попрятались в убежищах.

       И точно, только одинокие чёрные силуэты бежали куда – то сквозь тьму, полностью захватившую наш город и всю планету.

– Вот видите, нам пора, – сказал Ватсон, улыбаясь глядя на нас.

– Но как ты, умерший в девяносто девятом, сейчас в 2013-ом стоишь здесь рядом с нами и выглядишь ещё лучше, чем я тебя помню в детстве? – глядя то на Ватсона, то на меня и, видимо, ища во мне поддержку, спросил Рон у ковбоя.

– Рон, – тут же ответил Ватсон, – я прошу: оставим разговоры на потом, нам нужно спешить. Жизни ваших близких людей в опасности.

– И объясни нам, что там за чертовщина в твоём доме, в который ты нам предлагаешь привести своих близких людей? – не унимался Рон.

– Я прошу тебя, потом, Рон, – опять отвечал Ватсон, – доверьтесь мне.

– Покойнику?

       Ватсон недобро посмотрел в глаза Рону и задержал свой взгляд.

– У нас, видимо, нет выбора, Рон, – вмешался между ними я. – Побежали скорее домой.

– Не нравится мне всё это, – сквозь зубы процедил Рон и рванул с места в сторону нашего квартала, где нас уже с нетерпением ждали наши дети и жёны.

       Мы с Ватсоном поспешили догнать убегающего от нас Рона, и когда мы сравнялись с ним, то молча все трое синхронно ускорили бег.

       Подбежав, через несколько минут, к нашему с Шарли дому мы увидели как навстречу мне, Рону и нашему новому другу Ватсону из входной двери на улицу выбежали наши с Роном жёны и дети. Они явно проглядели все глаза, ожидая появление наших силуэтов в этой кромешной тьме. Мне их так стало жаль. Сейчас как никогда раньше мы все нуждались друг в друге: и родители, и дети, и друзья – соседи.

– Господи, Скай, ну нельзя же так! – первое что мы услышали в свой адрес от моей жены.

       Супруга Рона Лана, в темноте разглядывая внимательно нас, тут же подхватила Шарли:

– Рон! Ты как всегда! А это кто? – она указательным пальцем, не церемонясь, ткнула в воздухе на Ватсона.

– Это родственник… Мой родственник, Лана.

– За пятнадцать лет нашей совместной жизни он почему – то к нам ни разу и не зашёл познакомиться, а сегодня вдруг явился? Я его жена, – теперь указывая Ватсону на Рона тем же пальцем, сказала Лана.

– Я дядя Рона – Ватсон. Я только сегодня приехал из далека.

       Я, Шарли и наши, двух семей трое детей, с любопытством наблюдали за знакомством родни. Лана приняла решительно – наступательный вид, Рон же, наоборот, виновато держался чуточку в стороне от своей супруги и своего дяди.

– Ни на самолёте ли прилетел? – атаковала дядю Лана.

– Нет, я пешком, – усмехаясь, парировал родственник.

– По тебе не скажешь, что ты шёл издалека. Даже не устал с дороги?

– Лана, у тебя прекрасное зрение и чувство юмора.

– Ты со мной не шути, Ватсон. Не нравишься ты мне.

– А чем же не нравлюсь?

– Во – первых, хитришь, что – то, а во – вторых, ты какой – то ненастоящий.

– Я тебя, Лана, сюда спасать пришёл, а не комплименты выслушивать, – серьёзно ответил Ватсон. – Что скажешь Рон об убежище?

      Рон встряхнулся и, понимая всю свою ответственность и важность сего момента, сказал:

– Да, мы со Скаем пришли в дом Ватсона и увидели там настоящее убежище, в котором мы все вместе сможем переждать какое – то страшное событие, которое все ждут. Оно скоро должно произойти, если верить слухам. Как сами видите, многие покинули свои дома и убежали с поверхности Земли в подвалы, тоннели и тому подобное.

– Мы мало, что об этом знаем, но лучше, конечно, подстраховаться, – пояснил я.

– Зачем нам куда – то идти, если мы можем все в нашем подвале или гараже спрятаться и переждать? – спросила у нас Шарли.

– Тем более сами не знаем, что именно может произойти, – поддержала мою жену Лана. – Зачем идти, чёрт знает, куда и к кому, Рон?

– Да, нужно сказать, что там ещё … – только начал я, как Ватсон меня перебил.

– Вы не понимаете, – сказал он. – Ваше упрямство и ваша настороженность, безусловно, это хорошо. Однако сейчас, Лана, наступил тот час, когда решается судьба человечества. Через семьдесят две минуты погибнут все, кто останется на поверхности Земли. Это я тебе утверждаю со всей ответственностью. Вам нужно спасаться, пойми это. Ни подвалы, ни гаражи вас и ваших детей не спасут. В моём убежище вы не только останетесь живы, вы ещё сможете прожить там с водой и продуктами питания в течение нескольких лет, пока не восстановится всё на Земле. Решайте сами…

       Мы задумались над словами Ватсона.

– А что всё – таки произойдёт? – прервала молчание Шарли.

– Всё будет плавиться, как пластилин и воск, а после ядовитый дым окутает Землю. Этот дым исчезнет только тогда, когда прольётся ледяной дождь, а дождь прекратится после того как проснётся ядро земли и из него…

– Что из него? – переспросил я.

– Потом расскажу, надо торопиться, сейчас не время…

– Откуда ты это знаешь, Ватсон? – спросила Лана.

– Так уже было когда – то на Земле и будет ещё ни один раз, – пояснил тот.

– Кто ты? – опять спросила Лана.

– Я дядя Рона – Ватсон.

                                   Глава восьмая.

       На чёрной улице уже никого не было. Пусто и совершенно тихо, ни души. Только где – то  изредка с разных сторон слышались негромкие голоса и звуки из окон тех, кто, несмотря на слухи,  решил остаться на поверхности Земли и не покидать свой дом никогда. Таких смельчаков и людей, просто не веривших кривотолкам, было не много. Кто – то из них думал сейчас о чём – то своём, кто – то  обсуждал между собой различные сценарии дальнейших событий наступившего Конца света. Странно, но разговоры этих смельчаков носили спокойный характер. Казалось, что волнение и паника, наконец – то ушли под землю вместе с теми, кто бежал туда, в надежде остаться в живых, подавшись страху.

– А ты, думаешь, что важнее всего в твоей жизни было, Таниша? – послышался негромкий голос пожилой женщины из приоткрытого наполовину окна квартиры, расположенной на первом этаже двухэтажного дома.

– Я не знаю, – раздался неторопливый ответ Таниши, произнесённый тем же голосом.

       Женщина отвечала сама себе, тихонько раскачиваясь в кресле – качалке и глядя в своё отражение в небольшом старинном круглом зеркальце, лежащем на её ладони. Маленький горящий фитилёк, еле одолевавший темноту в комнате светил из последних сил на комоде неподалёку от кресла – качалки, стараясь не погаснуть сейчас. Его потрескивание нравилось Танише, с ним она была не одна.

– Не знаешь или не помнишь? Ты забыла, Таниша? Может всё – таки вспомнишь?

– Я пытаюсь…

       Ответы на свои вопросы Таниша произносила очень медленно и вдумчиво, вопросы же она задавала тоже, не торопясь, но с хитрецой, словно пыталась подловить себя собственным же вопросом.

– Так ты, Таниша, что вспомнила?

– Если бы я вспомнила, о чём вспоминаю, так я давно бы уже вспомнила…

– Так ты не скоро вспомнишь.

– Вспомню…

       На подоконнике распахнутого окна второго этажа в другом доме, расположенном метров в тридцати, напротив окна Таниши, сидела молодая девушка, лет двадцати, неторопливо затягиваясь наполовину выкуренной сигаретой. Её можно было без труда заметить в темноте по её светлым джинсам, белой майке и светящемуся в её руке огоньку. Она молча курила и слушала, как за её спиной в комнате беседуют её родители.

– Ты, только ни в чём себя не вини, дорогой. Мы сами решили остаться дома. Зачем нам куда – то идти, если здесь мы все вместе, а там под землёй в бомбоубежищах среди этих людей нам лучше не будет.

– Я знаю, – ответил глава семьи своей супруге. – Я вас в обиду никому не дам, хоть я и инвалид. Да и здесь, действительно, мы в своём доме. Продержимся.

– Доченька, вот зря ты столько куришь, – заботливо обратилась к девушке мать, – вредно ведь, ты же сама учёный человек, грамотная ведь.

– Да, мам, – выбрасывая на улицу далеко в сторону и вверх не затушенный окурок, согласилась девушка. – Это точно.

       Окурок, пролетев в воздухе несколько метров, плавно спикировал вниз и ударился о землю. Таниша, услышав как его огонёк разлетелся на мелкие угольки, медленно подошла к своему окну и посмотрела в сторону молодой девушки, которая проводив взглядом ею же выброшенный окурок, глубоко вздохнула, развернулась лицом к родителям и, спрыгивая на пол комнаты сказала:

– А я думаю, что скоро снова станет светло и всё вернётся на круги своя. Да, пап?

– Обязательно, София. Так и будет, Солнце моё.

– Ещё чего, – прокомментировала услышанное Таниша, внимательно глядевшая в их окно.

       В этот момент в дверь квартиры Таниши негромко постучали. Она, не спеша, открыла дверь долгожданному гостю, приговаривая:

– Пора, пора…

       В дверь вошла беспокойная женщина, держа в руках крепко спящего младенца. Это была Линда с новорождённой Тансу, вернувшаяся только что на Землю с планеты Камней. Она торопливо прошла вглубь комнаты, едва не загасив воздушным потоком горящий на комоде фитилёк. Тот немного задымил, но не погас.

– Ветер в твоих волосах тот же что Вечность назад, – оценивающе произнесла Линде Таниша, внимательно глядя на сладко спящую Тансу.

– Я так боялась, так спешила к Вам, могущественная Таниша.

– Жизнь так жестока на этой проклятой Земле, – констатировала Таниша, как бы обращаясь к спящему ребёнку.

– Я…

– Помолчи, – прервала Линду Таниша и, повернувшись к ней лицом, продолжила. – Положи ребёнка, высунься сейчас из окна и позови громко кого – ни будь на помощь.

– Кого?

– Зови, я тебе говорю, зови.

       Линда подошла к открытому окну и закричала:

– Помогите, помогите!

– Что случилось? – тут же раздался голос молодой девушки из дома напротив.

– Помогите! – ещё душевнее завопила Линда, вкладывая в свой крик все свои артистические способности. – Прошу помогите!

– Хватит, – тихо и спокойно прервала вошедшую в роль Линду Таниша, – помолчи, пожалуйста, и скорее разверни девочку и сядь подальше от неё в уголок.

– Да, Таниша, – покорно ответила Линда.

– Я только лишь Проводник, Тансу, – снова, обратив своё внимание на спящего ребёнка, продолжила  Таниша. – Я только исполню волю Творца, который любит тебя и желает сохранить тебе Жизнь. Так будет для тебя лучше…

       В дверь постучали. Таниша пошла открывать дверь.

– Входите, входите, – уважительно кланялась гостю Таниша.

       В дверь вбежала молодая девушка и тут же спросила:

– Бабушка, это Вы звали только что на помощь?

– Нет, ни я. Она, – указывая пальцем на маленькую спящую девочку, ответила ей совершенно твёрдо  Таниша.

– Она? – удивлённо переспросила девушка.

– Да, она. Посмотри, София, внимательнее на неё.

       Девушка удивилась тому, что женщина знает её имя, но, не заострив на этом странном моменте внимание, подошла поближе к ребёнку и, не понимая в чём дело, вдруг неожиданно заметила сидящую в дальнем тёмном углу затаившуюся Линду. София только и успела испугаться, как сознание моментально покинуло её, и она под сильнейшим действием гипноза рухнула на пол в ноги, стоявшей у неё за спиной Таниши.

– Что сидишь? Положи рядом с ней Тансу, – сделала Таниша замечание Линде. – А после, когда я закончу, заберёшь это детское тело и скормишь его собакам, но уйдёшь подальше отсюда. Да не смотри на тело девчонки – ослепнешь.

       Линда поспешила исполнить данное ей указание. Она уложила крошечную Тансу на пол рядом с девушкой, попавшейся им на приманку. После Таниша присела на колени между их телами,  взяла обеих за руки и зашептала себе под нос следующие слова:

– Кто есть кто? Не знаю я. Нет ответа у меня. Кто – то слева, кто – то справа. Кому смерть, кому  забава? По кому играет тушь? Выбираю из трёх Душ…

        В этот момент стены комнаты и пол неожиданно задрожали, как при землетрясении, мебель запрыгала, а горящий на комоде небольшой фитилёк вдруг запылал высоким пламенем, языки его резко вспыхнули почти до самого потолка. Таниша, София и Тансу засветились ледяным белым светом, образовав сверкающее посреди комнаты кольцо из человеческих тел, завертевшееся по часовой стрелке на глазах у наблюдавшей за происходящим со стороны Линды. Искрящиеся тела всё быстрее и быстрее закружились, с каждым новым оборотом, набирая скорость. Когда Таниша максимально раскрутила собою кольцо, она вдруг исчезла в воздухе, оставив в покое тела девушки и Тансу, но забрав с Земли за собою только одну Душу ….

       Всё в комнате тут же успокоилось. Через несколько минут Линда, увидев, как тело младенца покидает Жизнь прослезилась над крошечной Тансу, крепко сжавшей свои маленькие кулачки. Она взяла на руки синеющее тело ребёнка и прижала его к себе. Тансу уже не дышала. Её кукольное сердце замерло. Линда накрыла платком сердитое окаменевшее лицо девочки и пошла с ней прочь из этого дома. Нужно было ещё скорее найти собак и окончательно замести следы.

       Только Линда вышла на улицу, как к Софии, оставшейся одной лежать на полу, вернулось сознание. Она вздрогнула, будто по ней пробежал электрический заряд тока, и застонала, открыв свои глаза и приподнимаясь на полу. Девушка совершенно не узнавала комнату, где она сейчас находилась и, абсолютно не помнила то, как сюда попала. Её взгляд остановился на маленьком, горящем на комоде фитильке и не спеша покачивающемся кресле – каталке. Правая ладонь болела, как при ожоге. Раскрыв её, она прочитала на ней свежую чёрную татуировку: Таnsu.

                                   Глава девятая.

       Подойдя к Огненному зеркалу Люк, перед тем как шагнуть в него, оглянулся назад, почувствовав чьё – то присутствие у себя за спиной. Это была его мать с Линдой. По их лицам было ясно, что очередное путешествие Короля планеты Камней по ту сторону зеркала откладывается – произошло что – то ужасное. Алис была растерянна, её потряхивало.

– Что? – разворачиваясь к ней, спросил Люк.

– Тансу, – Алис скривила лицо и зарыдала, – пропала…

– Как это пропала?

– Не знаем, её нигде нет, – пояснила взволнованная Линда. – Последний раз мы её видели спящей в своей кроватке.

– А где Ральф?

– Он везде ищет Тансу, но не может найти, – сквозь слёзы добавила Алис, – Люк, её здесь нет, на всей планете, я чувствую, её нет. Девочку украли, сынок…

– Зачем? – спросила, прижимая к губам свои дрожащие руки, сочувствующая матери Линда.

       Люк молча отвернулся от причитающих женщин и одним махом шагнул в Огненное зеркало. Языки пламени заключили Короля планеты Камней в объятия и скрыли его по ту сторону Жизни.

       Люк влетел в разноцветный, играющий огнями, тоннель, крутящийся вокруг него, и постепенно расширяющийся в форме конуса. Мозаика красок явно привлекала внимание мальчишки. Он в это мгновение даже отвлёкся от собственных переживаний по поводу пропажи своей новорожденной  сестры и с любопытством следил своими огромными глазами за игрой подсвечивающихся изнутри узоров. Здесь всё другое  казалось бессмысленным…

        Его полёт сопровождала лёгкая музыка перезвона колокольчиков. Ещё немного и перед  Люком   открылось ярко – голубое небо, водопадом стекающее куда – то вниз. Он с лёгкостью птиц парил над этим небесным потоком, а потом также резко, как небо, сорвался за ним со скоростью падающих с гор глыб. Через пару мгновений небо сделало резкий виток вверх и разлетелось над Люком как фонтан, в брызгах которого он улыбался от полученного на таком небесном аттракционе бесконечного удовольствия. Люк был тут уже не первый раз. Он знал, что когда – то здесь был и Кризхин. Мальчик уже знал Тайну о том, что и сам он до того как родился на земле Люком бывал здесь стократно.

       Наступила тишина… И только откуда – то из далека  послышался шёпот человеческой речи, эхом проносившийся мимо Люка так, что было совершенно непонятно: он движемся навстречу шёпоту или шёпот приближается к нему? Люк замер и прислушался к звукам.

– Люк, – послышалось многозвучное эхо, – Люк… Король планеты Камней знал, что это Души Мастеров.  Он хотел говорить с Ними.

       Вдруг из ниоткуда перед ним вдалеке из розового тумана медленно проявились огромные зеркальные двери. В их отражении Люк казался совсем маленьким светящимся огоньком с очертаниями несовершеннолетнего мальчишки. Приблизившись к дверям Люк, ясно видя собственное отражение, внимательно вгляделся в себя, как – будто бы это зеркало позволило ему заглянуть глубоко – глубоко в собственную Душу. После Люк поднял свой взгляд высоко – высоко вверх по зеркальным дверям и увидел, что у них нет конца…

       Двери плавно открылись перед ним, и он вошёл в Мир времени. Какое чудо для всех Душ – возможность увидеть и прочувствовать окружавший их в Жизни Мир глазами неба, прикосновением земли, касанием ветра, воды или солнечных лучей и других объектов среди которых когда – то находилась Душа. Даже камень сохранял навечно информацию о происходящем вокруг него или рядом с ним. Все связи с Жизнью оставили навсегда след в информационном поле Земли и Космоса. Доступ к этой информации находился здесь в Мире времени. В отличие от умерших людей, чьи Души обязательно оказывались здесь, Люк с помощью Огненного зеркала по собственному желанию, как когда – то и Кризхин, имел возможность, будучи живым, попадать сюда и возвращаться обратно.

      Навстречу Люку по воздуху приближался Мастер. Душа Мастера с таинственным именем Феликс в темноте светилась тёмно – фиолетовым светом. Феликс каждый раз, как Люк встречался с ним, всегда уже заранее знал то, зачем пожаловал мальчик. Не дожидаясь вопросов, Мастер сказал:

– Душа Тансу жива, но сердце её уже не бьётся, Люк. Тонкая нить едва не порвалась…

      Тяжёлая тихая скрипка и глухой стук клавиш медленно прошлись по Душе Люка, как похоронная процессия, унося от него навсегда родную Душу сестры. Печальная мелодия флейты, как боль утраты птицей закружила вокруг да около него. Он услышал, как зарыдала, завыла и застонала Душа Тансу, оставившая своё детское тело, растерзанное бродячими собаками.

– Меж гор и вдоль океанов, слышали все, как летала она и выла, а после забилась в самой глубокой пещере и не выходила оттуда три дня, так больно поступили с ней, – продолжал Феликс. – Сейчас она живёт на Земле и совершенно не помнит о том, что случилось.

– Кто украл Тансу?

– Так должно было быть, Люк.

– Да как же это можно понять?

– Да, другого не было пути, Люк, это произошло для того чтобы сберечь тебя и всех людей, живущих сейчас на Земле. Она бы убила тебя. В этом, к сожалению, и было предназначение твоей новорождённой сестры. После последнего удара твоего сердца на Земле начнут тут же погибать люди. В твоём сердце установлен смертельный пусковой механизм для всего населения Земли. Именно поэтому ты оказался на планете Камней подальше от человечества. Враг Кризхина – отец твоей сестры Тод, погубивший твоего родного отца, решил с помощью Тансу завершить свой жуткий план по ликвидации людей на Земле.

– Как мне найти её?

– Никогда не ищи Душу Тансу, Люк. Она сама того не осознавая, покончит с тобой при первой же возможности. Возвращайся на планету Камней и успокой свою мать, помоги ей пережить это горе и постарайся скорее забыть свою сестру. Только так будет лучше…

                                Глава десятая.

       Чесли Мур изо всех сил торопился в свою лабораторию. Он знал, что у него очень мало времени на подготовку к очередному  жуткому событию на Земле. Оставалось около пары часов. Нужно было успеть перенести всё самое важное в подземные помещения лаборатории, задраить все входы и выходы, проверить вентиляционную систему и настроить аппаратуру наблюдения за поверхностью Земли и Космосом. Всё придётся делать самому, персонал обслуживающий собственную лабораторию астрофизики профессор распустил сразу же через пару недель после 21 декабря 2012 года. Однако несколько студентов университета по собственной инициативе постоянно крутились в лаборатории с Муром, но сейчас, решил профессор, если он их там застанет, то тут же выгонит – рисковать чужими жизнями он не станет. Ведь он не только хотел следить за всем происходящим с планетой, он решил сам участвовать во всём этом – у него был собственный план.

       В лаборатории к счастью никого не было. Чесли Мур тут же принялся за дело. Он так спешил, что из его рук то и дело падали на пол книги, папки, диски для компьютера и прочие необходимые для дальнейшей работы предметы.

– Давайте, профессор, я Вам помогу, – послышался из – за спины знакомый Муру молодой женский голос.

– Ты откуда здесь взялась, София! – вскрикнул от неожиданности Мур. – Ты что здесь делаешь? Как ты так гуляешь в этой тьме одна и не боишься? В конце то концов!

– Я только что пришла, мне как – то сегодня не по себе, профессор, – подойдя к учителю и забирая из его рук кучу всяких тетрадок и бумаг, ответила София. – Грустно почему – то.

– Нет, нет, – отрицал Чесли, не отдавая вещи своей ученице. – Я сам, а ты иди, пожалуйста, срочно отсюда. Тебе нужно скорее уходить.

– Что случилось, профессор? Вы на себя не похожи.

– Ну, знаешь, дорогая, не время меня обсуждать. Ты почему не пошла как все в подземные убежища и где твоя семья?

– Вы сами верите, что на Земле скоро произойдёт нечто ужасное?

– Да, – совершенно  твёрдо, глядя в зелёные глаза Софии ответил Мур. –  И это будет посерьёзнее, чем то, что случилось 21 декабря. Ты ещё так молода, София. Тебе нужно спасти свою жизнь, понимаешь, дитя моё. У тебя всё ещё впереди. Уходи, я прошу тебя.

– Мы с родителями решили быть в своём доме, – всё же забирая из рук Чесли канцелярское барахло, пояснила девушка, так же пристально глядя ему в глаза. – Пусть крысы бегут, а мы остаёмся.

       Она развернулась к профессору спиной и пошла относить, силой вырванные из рук профессора вещи в дальнюю комнату, как бы не обращая внимания на услышанные просьбы. Чесли побежал за ней.

– Солнце моё, я прошу тебя, выслушай меня.

       София развернулась лицом к учителю и сказала:

– Слушаю Вас, профессор.

       Достав из кармана платок, и быстро протерев выступивший на лице пот, Чесли продолжил:

– Твоё упрямство и твой характер, безусловно, являются твоим преимуществом в твоей научной деятельности. Да, ты одна из лучших. Это факт. Однако сейчас, София, наступил тот час, когда решается судьба человечества. Через семьдесят две минуты погибнут все, кто останется на поверхности Земли. Это я тебе утверждаю со всей ответственностью. Тебе нужно спасаться, пойми это.

– Прекрасно, я остаюсь с Вами здесь под землёй, – с долей иронии ответила девушка.

– Ты не веришь мне, – сожалея, вздохнул Мур.

– Верю. Я буду Вам помогать здесь. Вы так торопились тут, когда я вошла.

– Да, но это невозможно.

– Почему же?

– Во – первых, я не стану рисковать твоей жизнью. Я не намерен здесь отсиживаться, у меня есть определённые задачи, которые мне необходимо решить. Возможно, я осмелюсь рискнуть собой, но только не тобой. Эта лаборатория, вероятно, будет уничтожена в скором времени.

– А во – вторых?

– Во – вторых, у тебя есть родители. Если тебе наплевать на их беспокойство о тебе, то ты хотя бы можешь позаботиться о них и увести их под землю на время. Пока не поздно.

       По лицу Софии Чесли понял, что её сердце затронули слова о родителях. Нужно было до конца дожимать эту тему, и профессор, перешагнул через собственно всё, из чего он состоял. Мур предпринял последнее:

– И в – третьих, ты не нужна мне больше, понимаешь, просто не нужна.

       Лицо Софии тут же покраснело, глаза залились слезами, губы задрожали. Она никогда не слышала от своего учителя таких слов.

– Просто не нужна? – шёпотом переспросила она, надеясь на то, что ей послышались слова профессора.

– Да, не нужна, – через силу выдавил из себя Мур.

       Стремительно вниз по правой щеке Софии скользнула, сорвавшаяся как в пропасть, с нижнего века, слеза. И тут же по левой, и снова по правой. Девушка, подойдя близко к профессору, протянула ему обратно, совсем недавно отобранные у него тетрадки с бумагами и тихо сказала:

– Прощайте.

       Чесли Мур не мог смотреть ей в глаза. Он опустил свой взгляд на руки Софии и вдруг увидел на её правой ладони свежую чёрную татуировку: Таnsu. Тревога и страх тут же сковали сердце профессора. В висках бешено застучал копытами пульс. Жар разлился волной по всему его телу, словно, только что огненное цунами поглотило миллионный город. Смерть и ужас, боль и горе, плач и стоны – вот что мелькало перед глазами профессора, когда он увидел эту татуировку. Он был крайне напуган.