Текст книги "Туда, где я есть. Книга 2. От края до края."

– Я готов.

– Я один спущусь в метро, Люк, и постараюсь помочь твоей сестре. Мне нужно сейчас быть рядом с ней, сама она не справится.

– И я, – перебил Кризхина Люк.

– Нет, ты ей не поможешь, Люк. Выслушай меня, прошу до конца. Мы с тобой теряем драгоценное время! – уже жёстко пояснил Кризхин.

– Хорошо, – тут же согласился Люк.

– Так вот, там в семистах метрах отсюда, – Кризхин указал рукой в сторону, – там Люк, сейчас находится один из немногих выживших людей, он в отчаянии. Этот человек крайне нужен всем и он в эти минуты нуждается в твоей помощи. Люк понимающе кивнул Кризхину. – Ты найди его и скажи ему дословно, что всё ещё можно вернуть. И Джоди, и Шарли, и Рона с его семьёй…

      Кризхин замолчал. Было видно, что он несколько встревожен тем, что давал Люку эти указания.

– Люк для этого ему нужно вместе с тобой только лишь дождаться меня. Там неподалёку находится  тот самый уцелевший «Твой мир». Дождь ему не опасен. Ступайте туда и ждите меня там.

– Кризхин, но как я узнаю его, этого человека и как он меня увидит, если я как Душа невидим, а моё тело лежит в твоей лаборатории?

– Ты всё увидишь там и поймёшь, Люк, торопись. А зовут его Скай, – сказал Кризхин и тут же  исчез, как будто его и не было здесь.

                               Глава двадцать вторая.

       Кризхин спустился в только что разгромленную землетрясением станцию метро, изнутри  освещаемую оставшимися ещё гореть островками свирепствовавшего здесь пожара. Кругом возлежали изуродованные трупы людей, живых уже не было. Тёмная сгустившаяся кровь ручейками медленно стекала отовсюду и неторопливо капала с разбитой платформы вниз. Разорванные железные рельсы намертво воткнулись в потолок туннеля, навеки затворив в него путь поездам.

      Царившее здесь затишье насторожило Кризхина. Даже огонь не распространялся дальше, он, пылая бесшумно замер на одном месте. Ни потрескиваний, ни шороха. Казалось, что здесь кто – то отключил звук и остановил время. И вот в глубине этой тишины Кризхин почуял еле заметное движение – это тяжело билось чьё то сердце. Приближаясь на его стук, Кризхин увидел лежащую на каменном полу без сознания Софию и над ней склонившуюся Танишу. Старуха что – то шептала себе под нос и по воздуху перед собой водила указательным пальцем. Заметив приближение Кризхина, она не оборачиваясь, продолжая свой ритуал сказала:

– Очень сильное заклятие лежит на ней, я сама не ожидала от неё такой прыти.

– Что произошло? – спросил Кризхин, рассматривая из – за плеча Таниши лицо Софии.

– Я еле угомонила эту девку! Она меня чуть не порешила! И ты, бестолочь, в этом виноват! – вскрикнула старуха, прервав на мгновение своё рисование по воздуху.

       Кризхин промолчал. Таниша попыталась перевернуть Софию на бок и опять обратилась к Кризхину:

– Помоги мне, чего стоишь? Переворачивай её.

      Кризхин тут же выполнил указание. Таниша вытащила из своего бокового кармана кофты белый платок, развернула его и, взяв оттуда щепотку тёмно – красного порошка стала дуть на него в направлении Софии, обсыпая её с головы до ног, при этом продолжая разговор:

– Ты когда со своим пацаном стал приближаться сюда эта любезная, как оборотень, поменялась. Ты думаешь, эти люди, – она обвела взглядом станцию, – от землетрясения погибли?

       Кризхин снова не ответил и ждал продолжения рассказа о том, что случилось тут.

– Эта бешеная девка рвала их на части и куски мяса швыряла во все стороны. Головы отрывала только так. Таниша плюнула в сторону. – Никто даже не смог от неё уберечься – всех задрала, как видишь. Столько злости и ярости. Не знаю даже как быть с ней.

– Неужели из – за Люка?

– Ты ещё сомневаешься! – вновь вскрикнула Таниша. – Ты бы ещё с ним сюда явился! Она как зверь его чует, в следующий раз её не удержать. Помоги её опять на спину положить, а мне помоги  встать!

       Кризхин перевернул Софию и помог старухе подняться с пола. Таниша выпрямивши затёкшую спину сказала:

– Я же тебе говорила и предупреждала, нет же, ты на своём настоял. Или пацана надо было сразу обрывать, или её. Вот что теперь делать прикажешь? Если сейчас не поможет – придётся её тут убить, отойди подальше.

       Кризхин не знал, что ответить, и отошёл в сторону. Он вспомнил Люка, которого только что направил на помощь Скаю. Ведь возможно, что Люк не справится с этим заданием. Кризхин уже пожалел, что поручил мальчику такое важное дело, но уже было поздно…

       Таниша протянула перед собой обе свои руки, ладонями направленные на Софию и, зажмурив крепко свои глаза, закричала:

– Нет тебе места здесь на Земле! Или покинь её, или умри!

       Тело Софии задрожало так, будто по нему пустили электрический заряд. Потом глаза её широко открылись, и она захохотала в ответ.

– Сгинь изверг! Оставь дочь свою! – ещё громче завопила Таниша.

       Но София за доли секунды вскочила на ноги, одним прыжком очутилась рядом с Танишей и уже почти схватила старуху за горло, как та с невероятной скоростью, успев вытащить неизвестно откуда – то блеснувшую в воздухе спицу резко всадила её в самое сердце Софии. София оцепенела от неожиданного удара и медленно рухнула на спину в огромную лужу крови, разлетевшуюся брызгами в разные стороны.

– Наивный, – прокомментировала произошедшее Таниша, глядя на умирающую в судорогах Софию. – Таких как ты я уже сотню перебила вот этой иглой Златоуста. Не хочешь по – хорошему, получи чего желал. Таниша подошла к Софии и выдернула спицу из груди девушки. Та издала последний выдох и умерла.

       Кризхин, наблюдавший это всё был в некоем замешательстве. Он даже не успел дёрнуться, чтобы помочь Танише отбить нападение на неё. Действительно всё произошло очень быстро. Умелые действия старухи подтверждали, что подобные схватки в её жизни уже случались.

– Так добро побеждает зло, – обратилась Таниша к Кризхину, подытоживая преподанный урок. Игла Златоуста на глазах уменьшилась в размерах и пропала в ладони старухи. – Теперь сам разбирайся со своим мальчишкой, да смотри с посланником не подведи. Время идёт…

       В это же мгновение вокруг вспыхнул огонь и из туннеля сильно дунул ветер. Всё, как по команде отданной Танишей, зашумело на станции и загремело. Скрежет металла заполнил пространство. Таниша ухмыльнулась, глядя искоса на Кризхина, и сказала ему:

– Нам пора уходить отсюда.

– А она? – спросил её Кризхин, указывая на тело Софии. – Девчонка же не в ответе за дела своего отца? Ей ведь ещё и двух месяцев нет…

– Не много ли ты на себя берёшь, Кризхин?

       Тот молчал.

– Ладно, делай что хочешь, – ответила Таниша. – Жалко мне тебя, тебе бы ещё жить, да жить… Ну, если так, то прощай. И она исчезла.

                                Глава двадцать третья.

      Люк, пролетев какое – то расстояние над землёй понял, что не так то просто определить, где семьсот, а где шестьсот или восемьсот с чем – то метров, которые ему нужно пролететь от станции метро, чтобы найти человека, как сказал Кризхин необходимого всем. Вот так задача! Он завис в воздухе и сверху стал внимательно рассматривать землю. Никого…

       Но тут как то странно что – то позвало и поманило Люка где – то из – за спины. Он обернулся и почувствовал что – то притягивающее его с земли. Люк спустился пониже над землёй и направился в ту сторону, откуда шли на него эти магнитные волны. Ближе, ближе… и тут Люк увидел под бетонной плитой, в метре зависшей над землёй при крушении дома, лежащего в канаве небольшого роста человека. Он лежал без движения лицом вниз. Его волосы и одежда были в грязи. Ещё ближе… «Это, наверное, ребёнок, – подумал про себя Люк, – и он мёртв». Страх и интерес боролись в нём. Люку хотелось убедиться в своих догадках, и он всё же решился на то, чтобы перевернуть тело покойника. Он взял его за правое плечо и опрокинул на спину. Тот час ужас вышиб мальчишечье любопытство. Перед Люком лежало его собственное тело, оставленное недавно в лаборатории Кризхина. Душа Люка затрепетала, сознание поплыло и ему стало невыносимо дурно. Он поднял взгляд к небу, но оно уже боком наклонившись к земле, тихо соскальзывало, как разбитое стекло вниз и быстро темнело.

       Дождь постепенно ослабевал, всё тише и тише барабаня снаружи по деформированной при землетрясении металлической крышке, находящейся над шахтой, где в течение последних двух часов, проклиная судьбу и Бога, рыдал Скай. Он был сломан несчастьем настигнувшим его. Он пытался руками откопать своих заживо погребённых близких людей, но это было напрасно. Он понимал, что многометровый слой земли навсегда поглотил их и разъединил его с ними. Вернуть всё назад было невозможно. Подземные толчки землетрясения, сделав своё зверское дело, совершенно  не замечая рыдания Ская, неторопливо уползали обратно к центру Земли. С неба на город ложился покой и тишина.

       Как Вечность прошли ещё полчаса, и вдруг Скаю послышался, а может, показался чей – то далёкий и слабый стон. Он прислушался. Нет, показалось. Снова стон. Откуда? Скай тут же припал щекой к земле, надеясь, что кто – то из его близких остался жив и опять начал изо всех сил рыть руками под собой землю. Он уже не чувствовал боли своих вывихнутых и сломанных пальцев, не замечал обломанные и кровоточащие ногти, и даже не ощущал себя. Он рыл, не переставая и рыл, постоянно прислушиваясь к окружающим его звукам, но ничего не слышал. И вот только когда его окончательно стали покидать силы Скай понял, что ему нужно было давно подняться на поверхность земли и отыскать там какое – нибудь подобие лопаты. Переведя дух, он автоматически полез вверх по лестнице, поймав себя на мысли, что уже не чувствует ни себя, ни времени, ни окружающего его пространства. И вдруг снова послышался чей – то стон… Скай замер и прислушался. Кто – то стонал наверху… Точно!

       Открыв выход на поверхность, Скай уже чётко услышал этот стон где – то неподалёку и тут же бросился в том направлении. Через семь метров от шахты он увидел в канаве лежащего на спине   ребёнка. Это был мальчик, он находился без сознания и стонал. Скай, встав на колени, обнял его, приподняв от земли, и попытался немножко растормошить ребёнка, чтобы тот очнулся. И действительно мальчик немного приоткрыл глаза, но по его плавающему взгляду было ясно, что он вот – вот снова отключится.

– Как тебя зовут? – беспокоясь, спросил его Скай.

– Если ты Скай, то отнеси меня скорее… в здание магазина «Твой мир», нас там ждут… Знаешь, где это?

– Конечно, – ответил Скай. – Но откуда ты знаешь моё имя?..

– Сейчас уже скоро кончится дождь, но он для тебя не опасен, – продолжал ребёнок, словно не слыша заданный ему вопрос.

– Как тебя зовут? – повторил Скай.

– Я Люк, – с трудом, выговаривая слова, произнёс ребёнок, лёжа на руках Ская. – Всё ещё можно вернуть… Скай внимательно вслушивался в плохо различимые между собой слова. – И Джоди, и Шарли, и Рона с его семьёй…

       Скай был настолько ошеломлён услышанными словами мальчика, что не поверил своим ушам:

– Что?…

       Но в это самое мгновение глаза Люка плавно закрылись, и его голова резко рухнула назад, как выпущенный из рук камень. Скай от испуга одёрнул всё тело Люка на себя и, вскочив на ноги, подхватил его детскую голову своей рукой.

        Через несколько минут Скай шагал под дождём по пустой, до основания разрушенной улице города в направлении гипермаркета «Твой мир», поверив словам незнакомого мальчишки, которого сейчас он нёс на руках, прижавши к себе. Недалеко, через один квартал от него, по параллельной улице в том же направлении шёл Кризхин, прижавши к себе мёртвое тело Софии.

                            Глава двадцать четвёртая.

       В одно мгновение из глубины разваленных до основания кварталов, на небольшой уцелевший перед гипермаркетом «Твой мир» островок земли вышли два особенных человека, держащих перед собой на руках бездыханные тела двух людей. Встретившись взглядами, мужчины остановились и, молча около минуты, смотрели друг на друга. Один из них знал о втором всё, а второй о первом не ведал ничего. Последние капли прекращающегося дождя падали между ними на искорёженный  землетрясением асфальт. Солнце, задевая за горизонт, наконец – то отыскав перед самым своим закатом прореху в панцире стальных туч, успело всё же заглянуть на Землю и кинуть свой ярко – красный луч, похожий на огромную лазерную указку, на стены «Твоего мира» и стоящих у входа в него людей. Радуга вытянулась прямо у входа в здание, как будто приглашая пройти вовнутрь первых посетителей. Кризхин заговорил первым:

– Скай, это я просил Люка передать тебе те слова, что он сказал. Меня зовут Чесли Мур, но для тебя  я, как и для всех «своих» – Кризхин. Скай недоумевал. – Я прошу идти за мной, я после дам тебе  соответствующие объяснения.

       Кризхин с телом Софии на руках направился в помещение, Скай на руках держа до сих пор не пришедшего в сознание Люка, молча, пошёл за ним. Зайдя в один из залов, они уложили тела Софии и Люка рядом друг с другом.

– Вначале нужно скорее помочь Люку, – сказал Кризхин, и, встав на колени перед мальчиком, взял в свои ладони его руки.

– Может я могу чем – то помочь? – поинтересовался Скай.

– Нет, лучше отойди немного.

        Далее Кризхин перешёл на какое – то наполовину пение и наполовину мычание себе под нос, плавно покачиваясь вперёд – назад, закрывши глаза.

– Стрелка движется вперёд, хорошо всё что пройдёт, – шептал и повторял Кризхин, – ночь прошла, и круг замкнулся, я пришел, и ты проснулся. Затем его руки стали дрожать. Дрожь нарастала всё сильнее и сильнее, передаваясь на руки Люка. И вдруг по ним от Кризхина искрясь голубым светом и громко треща, стремительно пробежала волна электрического разряда, от которой Люка отбросило по полу назад метра на три. Люк вскрикнул и  громко закричал от боли:

– Кризхин, ну что ты делаешь! Я чуть было не остался там!

       Кризхин, опираясь одной рукой о пол и переводя, сбившееся дыхание, спросил Люка:

– Испугался?

      Люк, вскочив с пола, как ни в чём не бывало быстренько подбежал к уже поднявшемуся на ноги Кризхину и крепко обнял его за пояс:

– Ещё бы не испугался! Там эти чертяки только чего стоят! Так и вязнешь там, так и тонешь…мрак…

– Молодец, Люк! Я верил, что ты справишься, – прижимая к себе мальчишку, улыбался Кризхин.

       И только теперь они оба обратили своё внимание на Ская, ничего не понимающего в происходящем. Они молча смотрели на него, ожидая, что он первый заговорит и что спросит.

– Вы кто, ребята? – абсолютно серьёзно спросил Скай, поглядывая то на радующихся Кризхина и Ская, то на мёртвую девушку, одиноко лежащую в стороне.

– В смысле? – переспросил вопрос Кризхин.

– Фокусники?

       Кризхин улыбнулся, прищурясь:

– Нет, всё по – настоящему.

– То есть, эта девушка мертва? – указывая пальцем на Софию, вопросил Скай.

– Да, сомневаешься? Она мертва уже… чуть больше часа, – пояснил Кризхин. – Люк, это твоя сестра Тансу. Последнее время она называла себя Софией. Можешь убедиться и посмотреть, как ты и хотел,  на её правую ладонь.

       Люк мгновенно стал серьёзен. Он подошёл к трупу и взял руку Софии. Он опустил свой взгляд на её ладонь и увидел чёрную татуировку, о которой говорила ему Линда: Таnsu. Смятение и страх тут же сковали сердце мальчика, оно похолодело в груди за секунды, покрываясь ледяной коркой. Он зарыдал, склоняясь головой над безжизненной сестрой.

– Я, похоже, встречал эту девушку как то один раз в жизни, – тихо сказал Скай, сочувствуя мальчику. – Может, я ошибаюсь, но, кажется это она…

– Да, вы с ней столкнулись лбами на перекрёстке, когда спешили в убежища перед самой солнечной вспышкой, – уточнил Кризхин.

– Точно…, а откуда тебе это известно? – продолжал поражаться осведомлённости Кризхина Скай.

       Кризхин не ответил Скаю, он подошёл к Люку и, обняв его сверху за плечи, произнёс ему:

– Люк, не плачь. Ты же видишь, что мы уже справились сразу с несколькими задачами?

– Какими задачами? – приподняв вопросительный взгляд на Кризхина, удивился Люк.

– Во – первых, ты теперь можешь находиться рядом со своей сестрой, и она больше для тебя не опасна.

       Люк попытался осмыслить сказанное Кризхином, но Скай опередил его:

– Насмехаешься над горем этого ребёнка? Он же потерял сестру!

– Не перебивай меня. Во – вторых, ты не погиб при встрече с ней, как планировал Тод, и твоё сердце продолжает жить. В третьих, оставшиеся в живых люди, пусть и в очень малом числе, ныне в безопасности. Человечество будет существовать дальше!

       Кризхин отошёл от Люка и, приблизившись очень близко лицом к лицу Ская, продолжил:

– И ты потерял своих близких, Скай.

– Только попробуй надо мной также поглумиться! Ты зачем таким способом заманили меня сюда? Может такая моя судьба и это совершенно не твоё дело!

– Ошибаешься, это и моё дело, – совершенно спокойно ответил Кризхин. – Однако об этом ещё не время нам разговаривать сейчас, всему свой срок. Помоги нам с Люком поработать над Тансу.

       Однако для Люка эти слова были не менее непонятны, чем для Ская.

– А что мы будем делать? – спросил мальчик.

– Возвращать твою сестру, – ответил Кризхин.

– Вы с Люком, – сказал Кризхин и осмотрел помещение, – перекатите в центр зала вон тот обгоревший металлический прилавок, он достаточно высок и будет нам вместо стола. А я перенесу на него тело Тансу.

       Люк и Скай смутились, но оба не шелохнулись.

– Чего ждёте?

       Скай не выдержал и спросил:

– Ты что собираешься воскресить эту девушку из мёртвых?

– Непременно, – спокойно ответил Кризхин. Люк молчал.

– Я, слышал эти легенды, – продолжил Скай, – о подобном воскрешении, но ведь это неправда, не так ли?

– Ты сам я вижу, хочешь верить, но только не разберёшься во что, Скай?

– Нет, это невозможно! Всё это, мне кажется каким – то сном…

       Кризхин глубоко вздохнул и сам направился к обугленному прилавку, при этом продолжая разговор, Люк и Скай пошли за ним.

– Под термином «воскрешение», – объяснял Кризхин, – может пониматься не только оживление после биологической смерти, как в нашем случае, но также и другие виды оживления.

       Только Кризхин взялся за прилавок, как Скай с Люком тоже зацепились за его края и покатили будущий стол в центр торгового зала.  Кризхин продолжал свой монолог:

– Таким образом, в прежние века из – за недостаточного развития медицинских знаний, под «воскресением из мёртвых» мог пониматься любой случай оживления после клинической смерти, после летаргического сна, выход из комы и даже оживление после потери сознания.

       Кризхин аккуратно взял на руки тело Тансу и переложил его на стол. Он внимательно всмотрелся в лицо девушки, которое, как показалось и Люку, и Скаю, сейчас несколько улыбалось. Было такое впечатление, что покойница обрадовалось тому, что на неё, наконец – таки обратили внимание.

– Её Душа воплощалась семьдесят один раз на Земле, из них пятьдесят четыре раза она была женщиной, а семнадцать раз мужчиной. Кризхин помолчал некоторое время, при этом проведя своим взглядом с головы до ног Тансу и обратно, и продолжил. – Практически все её жизни заканчивались естественно, но вот две последние, перед тем как вселиться в тело сестры Люка она погибала несвоевременно и тяжело. Обратите внимание на небольшое родимое пятно, вот здесь, – Кризхин раздвинул волосы Тансу за её левым ухом, – видите?

       Скай и Люк, наклонились поближе и действительно заметили там тёмно – красное пятнышко с небольшую монету.

– Видите? – переспросил Кризхин. – Это след от огнестрельного ранения. Две последние жизни Душа Тансу была в образе мужчин, оба этих неудачника покончили сами с собой, застрелившись.

– И оба раза они стреляли себе в эту одну точку? – удивился Скай.

– Да.

– Но обычно же стреляются в висок?

– Они так и хотели, вот только оба раза рука дрогнула. Волновались…

– А в чём заключались их невезения? – поинтересовался Люк.

       Кризхин неожиданно засмеялся. Скай и Люк опешили от этого смеха.

– Ерундистика. Одному было мало денег – обокрал родную сестру и мать. Другому же было мало любви. Он задушил своего соперника – родного брата. А совесть то она, как и Душа, вечна. Без наказаний и страданий индивид не желает слышать, что говорят ему небесные учителя. Одни люди, как животные существуют по программе, заставляющей их выполнять её, а другие проявляют творческую мысль Создателя. Жизнь – процесс совершенствования. Любая Душа предназначена для определённой божественной цели, и поэтому надо с достоинством принимать то, что тебе посылается.

– Да, за что же такие испытания? – спросил Скай.

– Учиться надо всему и через многое пройти, дабы сделать правильный выбор, когда снова придёт время сдавать экзамен. А Душа Тансу дважды провалила его. За это Творец и позволил своим Мастерам направить её в этот раз к нам в роли твоей родной сестры, Люк. Пережить этой Душе нелегко свою младенческую гибель и своё перерождение в тело этой красивой девушки Софии. Сейчас тело её безжизненно, но Душа её находится рядом с нами. Кризхин плавно провёл высоко над телом Софии своей рукой, словно дотрагиваясь до чего – то в воздухе. – Сейчас, скоро…

       По спинам Люка и Ская одновременно пробежал холод, они переглянулись.

– А дальше как она будет жить? – волновался Люк.

– Не знаю, – ответил Кризхин, – поворачиваясь Лицом к мальчику. – Как сама захочет, так и будет. Таниша её расколдовала и это главное. Теперь Душа Тансу свободна и для тебя безопасна.

– А она будет помнить, что с ней происходило? – спросил Скай.

       Кризхин опять своей ухмылочкой улыбнулся и ответил:

– А ты сам помнишь?

– Я? А что я – то должен помнить? – переспросил Скай и задумался, но ничего кроме землетрясения и погибших своих близких ему не вспомнилось. Он снова загоревал и Люк с Кризхином заметили это.

– Приступим, – прервал зависшую в воздухе паузу Кризхин. – Я знал одного чудотворца необычайной силы, который смог воскресить женщину, находившуюся до этого целый месяц без дыхания. У нас задача попроще. София мертва около двух часов…

       Кризхин расставил Ская и Люка по обе стороны от лежащей на столе Софии. Далее он подошёл к Скаю и попросил его вытянуть перед собой в стороны руки ладонями вверх, Скай послушно выполнил просьбу. В мгновение, как только Кризхин отвернулся от Ская и пошёл к Люку, в обеих ладонях Ская вспыхнул огонь. Скай испугался пламени ярко осветившим его лицо, но руки продолжал держать прямо. Огонь абсолютно не обжигал и играл на его ладонях. Кризхин же, не замечая, Ская уже занялся Люком и таким же образом зажёг пламя на ладонях мальчика. Люк тоже был поражён вспыхнувшим огнём. Сам Кризхин встал у самых ног Софии и взял её за ступни.

– Помоги ей, Господи, найти дверь свою и единственную из миллионов открытых ей, но чужих ей, дабы не теряла она времени, которое дал Ты ей, Господи, да не лишилась бы она себя на веки вечные.

       Только Кризхин закончил эти слова и убрал свои руки с ног Софии, как они тут же вспыхнули пламенем. Огонь добежал до колен Софии и остановился, продолжая спокойно пылать. Скай и Люк изумленно наблюдали за происходящим, освещая с обеих сторон тело Софии. Затем Кризхин зашёл за голову Софии и, положив на её лицо свои ладони и полностью закрыв его, продолжил:

– Закончи мытарства её, Господи, сжалься над ней, прошу тебя. Я готов отдать ей сердце своё и получить его обратно лишь, когда тело её опустят в землю через сорок лет с этого дня, дабы имела она возможность закончить Путь свой, служа тебе праведно. Услышь, Господи, просьбу мою…

       Кризхин поднял ладони от головы Софии, и на её лице тоже вспыхнуло пламя. И только со стороны было видно, что огонь на руках Ская и Люка вместе с горящими ногами и лицом Софии образовал огненный крест. Кризхин, продолжая находиться за головой Софии, поднял свои руки к небу и обратил свой взгляд к Творцу:

– Истинно, истинно говорил Ты нам: наступает время, и настало уже, когда мёртвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут. Ибо наступает время, в которое все, находящиеся в гробах, услышат глас Сына Божия; и изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения. Но прошу тебя, Господи, разбуди, эту несчастную Душу и отдай ей сердце моё с согласия моего…

       Тут же после этих слов Кризхина языки пламени на всех четырёх концах горящего креста несколько утихли, но продолжали светить. Над телом Софии в воздухе стали проявляться медленно крутящиеся вокруг своей оси мелкие беленькие огоньки похожие на снежинки. Они плавно и синхронно поворачивались в воздухе, спиралью закручиваясь в перевёрнутый основанием вверх конус, уходящий своей вершиной в самый центр тела Софии. Скай и Люк не могли оторвать своих глаз от этого волшебства, они поняли, что это и есть возвращение Души Тансу в тело Софии. Она была безмолвна, легка и красива.

       Но ни Люк, ни Скай не замечали, что в это самое время происходило с Кризхином, находящимся  неподалёку от головы Софии. Он еле сдерживал в себе раздирающий его изнутри крик. Кризхин уже опустил свои руки, которые сейчас напряжённо тряслись от острой и пронзительной боли в его груди, и со всей силы сжал кулаки, чувствуя молниеносно нарастающий жар в своём плавящемся от огня сердце. Через секунду обжигающее ярко – красное пламя, взмахнув крыльями, вспорхнуло и полетело прочь, покинув сердце Кризхина. Оно тяжело замедлило свой ход и … остановилось, как  локомотив, загнанный на запасной путь депо. Кризхин увидел, как машинист умело отключил все приборы, и аккуратно, прикрыв за собой дверь, покинул поезд. Перестав ощущать своё сердцебиение, Кризхин успокоился, осознавая, что дело им сделано и ему было уже абсолютно безразлично то, что жить ему оставалось всего несколько часов.

                                Глава двадцать пятая.

       Только через час София открыла глаза. Её лицо выражало такое удивление, что всем показалось, будто она не узнала то место, где проснулась. София только и хлопала своими длинными ресницами, разглядывая окружающую её обстановку и склонившихся над нею людей. Стало ясно, что их она тоже не узнала.

– Как твоё самочувствие, София? – спросил Кризхин у очнувшейся сестры.

– Хорошо, – недоумевая, ответила та. – А ты кто?

       Все трое, Люк, Скай и Кризхин, молча, переглянулись, подумав о том, что зря они не договорились заранее, что говорить Софии, когда она придёт в себя. Пауза несколько затянулась и девушка, приподнявшись, присела на край обгоревшего при пожаре прилавка.

– Где это я?

– Ты что не помнишь землетрясения? – спросил её Люк.

– Нет…

– Было землетрясение, и все прятались там кто, где мог, – продолжал Люк. – А ты… ещё, видимо от усталости, потеряла сознание. Разве не припоминаешь?

– Я только помню, – тут сознание Софии резко дало крен и настолько сильно завалилось на бок, что черпнув водную гладь, опрокинулось вверх дном, – что мы с подругами сидели в кинотеатре и смотрели фильм…

– Какой фильм? – поинтересовался Скай.

– Катастрофа, кажется, – задумчиво произнесла София, наблюдая за уходящим на дно корабликом. – Нет, это был не фильм! Это по – настоящему было, я вспомнила! Она полезла рукой в свой задний карман брюк и вытащила из него бумажное треугольником свёрнутое письмо моряка с надписью «Домой». Её сознание выскочило обратно, как поплавок, на поверхность. София разнервничалась и, спрыгнув на пол, побежала к разбитому окну.

– Подожди, куда ты? – окликнул её Люк и подбежал к сестре, схватив её за предплечье.

       София резко развернулась к Люку и грубо ответила ему, одёрнув свою руку:

– Не тронь меня! Тебе что надо?

       От такого поворота опешил не только Люк. Скай с Кризхином не успели даже сказать хоть что – нибудь девушке, дабы успокоить её. София быстро направилась к выходу из здания и вмиг исчезла, выбежав на улицу. Люк подбежал сразу же за Софией к выходу, но уже не смог найти её взглядом.

– Куда же она делась?! – прокричал он.

– Оставь её, Люк, – посоветовал ему Кризхин. – Она просто убежала, у неё своя жизнь.

– Но это же моя сестра?

– Нет, Люк, – ответил Кризхин, – разве ты не видишь, что это чужой тебе человек? Она никогда не вспомнит тебя, потому как София первый раз в жизни тебя видит. Разве я не прав?

– Видимо так, – с сожалением произнёс Люк.

– А куда же она направилась? – спросил Скай у Кризхина.

– На станцию метро искать своих родителей …

       И опять наступило молчание. Каждый думал о своём. Люку было очень жаль так расставаться с мыслью, что он вернёт свою сестру, что он порадует свою мать Алис, оставшуюся ждать их возвращения с Тансу на планету Камней. Как он сможет это всё объяснить, когда вернётся? А Скай ещё раз вспомнил свою потерю близких ему людей и только сейчас всецело осознал своё одиночество. В памяти его мелькали отрывки из его счастливой, как теперь он понимал, обычной жизни. Вот только объяснять это уже ему было не кому. И только Кризхин в этот момент не думал о себе, он читал как заметки в газете  размышления Ская и Люка, даже не догадывающихся об этом.

– Как сказано: «Будут жить умершие твои», – прервал затянувшееся безмолвие Кризхин. – Погибла значительнейшая часть жителей Земли, а в воскрешении мёртвых есть два аспекта: это ступень достижения человечеством совершенства и ступень получения вознаграждения за жизнь, соответствовавшую желанию Творца.

       Скай и Люк внимательно прислушались к тому, что хочет до них донести Кризхин, но снова   мало что из услышанного пока им было понятно. Кризхин продолжил:

– Есть вещи скрытые и запечатанные от людей, и блажен, кто их знает. В мире грядущем не будет ни торговых дел, ни зависти, ни ненависти и ни соперничества. Не будет ни еды, ни питья и ни деторождения. В то время люди уже не будут обращаться в прах, и будут жить вечно.

– И когда же настанет этот, как ты его называешь, грядущий мир, Кризхин? – спросил, вздыхая о своём прошлом Скай.

– Скоро. Следующей формой существования для человека является форма Сути. Это переход Души из физического мира в энергетический мир, но чтобы стать Сутью надо наработать определённый энергетический потенциал Души и необходимые для этого качества. Каждая Душа, нарабатывая энергии для Создателя, нарабатывает их для себя. И чем лучше развивается человек, тем больше копится качеств для Него. В этом есть зависимость Творца от людей, а их от Него.  Объём и развитие Создателя умножаются и эволюционируют за счёт беспрерывного прогресса Душ. Он в образе Души создал двигатель, который не только функционирует, но и совершенствуется.

– А как же ты объяснишь жизнь зла и тёмных сил? – спросил Люк. – Я видел их, они существуют.