Текст книги "Все свободны. История о том, как в 1996 году в России закончились выборы"

Кандидат Горбачев

В свой день рождения Ельцин получает еще один любопытный подарок – об участии в выборах объявляет Михаил Горбачев, первый и последний президент СССР и, пожалуй, единственный человек, которого Ельцин по-настоящему не выносит. Горбачев руководил Советским Союзом всего шесть лет. Ему было 54 года, когда он возглавил страну, став генеральным секретарем ЦК КПСС. Любопытно, что в тот момент Горбачев – один из самых молодых членов Политбюро. Остальным советским «кардиналам» уже за 70, и они, очевидно, не понимают, чем опасно избрание «молодого папы».

Горбачев сразу начинает омоложение советского руководства: всех 70-летних ветеранов отправляет на пенсию, пытаясь заменить их своими ровесниками. Один из таких ровесников – Борис Ельцин, его Горбачев назначает руководителем Москвы.

Горбачев и его правая рука Александр Яковлев планируют плавное реформирование советской системы – «перестройку» – и постепенную демократизацию. Но им досталось тяжелое наследство.

Еще в 1979 году Советский Союз ввел свои войска в Афганистан и продолжает там войну. В 1983 году американский президент Рональд Рейган объявил о начале «программы звездных войн» – перевооружения американской армии для войны в космосе. И Советский Союз вступает в новый этап гонки вооружений. В 1985 году Саудовская Аравия сняла ограничения на производство нефти, и цена барреля упала в два раза – до 14 долларов. К таким нагрузкам советская экономика не оказалась готова.

Горбачев всего год у власти, когда в 1986 году случается авария на Чернобыльской АЭС. В 1987 году на Кавказе и в Центральной Азии вспыхивают межнациональные конфликты. Экономическая ситуация ухудшается.

Тогда же в 1987 году происходит, с точки зрения Горбачева, незначительный инцидент: московский первый секретарь Ельцин начинает конфликтовать с горбачевским заместителем, видным консерватором Егором Лигачевым, критикует его на важном партийном мероприятии и даже просит об отставке. Возможно, он рассчитывает на покровительство генсека – что тот поддержит молодого Ельцина и накажет старого Лигачева. Но Горбачев не впрягается за своего протеже – и увольняет его.

Эта история кажется Горбачеву мелочью на фоне происходящего в стране: сторонники реформ требуют от него более решительных действий, а консерваторы, наоборот, настаивают на закручивании гаек. Он колеблется и постепенно теряет поддержку. Зато растет популярность недавно уволенного Ельцина – он становится символом нового времени.

Решающая битва между теми, кто хочет перемен, и теми, кто ностальгирует по «крепкой руке», случается, когда Горбачев уезжает в отпуск в августе 1991 года. Побеждают первые – во главе с Ельциным. Путч подавлен. Консерваторы арестованы.

Горбачев еще президент СССР, но его судьба – в руках Ельцина, который, очевидно, ничего ему не простил. Горбачев приходит на заседание российского парламента, где его фактически допрашивают на предмет причастности к организации путча. И в его присутствии Ельцин подписывает указ о приостановке деятельности компартии России. Все еще генеральный секретарь компартии СССР Горбачев в ответ растерянно говорит, что это недемократично.

Соперничество между Горбачевым и Ельциным прекращается в декабре 1991 года с концом Советского Союза. Следующие годы поверженный Горбачев зарабатывает, читая лекции на Западе и снимаясь в рекламе. Но всякий раз, видя своего бывшего начальника по телевизору, Ельцин раздражается: «Ну куда он лезет, что же он никак не успокоится!» Его чувства разделяет Коржаков – он тоже не любит Горбачева и всегда подначивает шефа.

А вот окружение Горбачева убеждает его вернуться в политику. Ему говорят, что народ по нему соскучился, что рейтинги врут, на самом деле он по-прежнему любим народом. Категорически против его жена Раиса – она очень непопулярна, про нее рассказывают анекдоты, она устала от оскорблений в свой адрес и считает, что участие в выборах станет новым подарком недоброжелателям. Но именно это подстегивает Горбачева к выборам – он хочет объясниться. Его оболгали, неправильно поняли, и у него нет иного способа вернуться на телеэкраны и достучаться до миллионов телезрителей, кроме как выдвинувшись в президенты. Для него цель не борьба за власть, а возвращение доброго имени.

На одной из первых встреч с избирателями Горбачев, по воспоминаниям очевидца, замечает довольно враждебный настрой аудитории и шутит: «Я вижу, что многие из вас хотели бы нас с Ельциным повесить. Об одном только прошу – если будете вешать, то повесьте на разных деревьях».

Между тем разные политические силы продолжают выдвигать кандидатов. 11 февраля в Петербурге собирается Съезд радикальных националистических партий. Все ждут, что националисты, всегда ненавидевшие демократов, поддержат их главного и наиболее перспективного конкурента – претендента от коммунистов Геннадия Зюганова. Но лидер национал-большевиков Эдуард Лимонов неожиданно заявляет, что в нынешней ситуации (очевидно, после бойни в Первомайском и отставки Чубайса) лучшим выбором для всех патриотов страны является Борис Ельцин. И съезд националистов выступает в его поддержку. Любопытно, что ультраправые оказываются первыми, кто предлагает пойти на выборы действующему президенту. Журналисты пишут, что выходцы из КГБ всегда имели сильное влияние на националистов – очевидно, это признак поддержки по «линии Коржакова».

Явление Тани

Тем временем в Москве продолжает работу штаб Сосковца. Либеральным советникам Ельцина происходящее совсем не нравится. «Они делали все абсолютно топорно, – рассказывает помощник президента Георгий Сатаров. – В общем, это был кошмар, абсолютный кошмар. Хороших профессионалов там просто не было».

Помощники Ельцина Виктор Илюшин, Александр Лившиц, Георгий Сатаров и другие давно на ножах с Коржаковым. У них инстинктивная неприязнь к команде силовиков. Более того, они без устали борются с влиянием Коржакова на президента. Вот как описывает это противостояние Валентин Юмашев: «Команда помощников во главе с Илюшиным реально отбивала все, что вечером Коржаков нашептал. Они на следующее утро вставали насмерть и все это отбивали». Правда, в начале 1996-го их способность отменять то, что посоветовал Коржаков, почти сходит на нет. Так, 23 января, вскоре после скандала с железнодорожниками, группа помощников пишет президенту письмо: «Нельзя одержать победу на выборах руками министров и глав администраций, оперируя административными рычагами, – кампания НДР это более чем убедительно показала». Ельцин на письмо не реагирует.

Он обсуждает ситуацию с Валентином Юмашевым, журналистом, которого уже давно знает, которому доверяет и которого не может заподозрить в какой-либо предвзятости: Юмашев дружит с Коржаковым и даже играет с ним в теннис и неплохо общается с советниками. А еще Юмашев не работает в администрации, и, значит, его советы президент ценит как слова человека со стороны. Многие считают, что Ельцин относится к Юмашеву как к сыну.

Разговор происходит дома – в резиденции в Барвихе. Валя один из немногих людей, кто всегда вхож к президенту. Он предлагает ввести в штаб стороннего наблюдателя, который не будет связан ни с либералами, ни с коржаковцами и всегда будет говорить президенту правду. «Таня», – называет он имя дочери президента.

Президент, очевидно, в шоке. Он очень любит свою младшую дочь, но никогда не рассматривал ее в качестве работника Кремля. «Да нет, это плохая идея, зачем, зачем дочь должна этим заниматься? Народ не поймет», – так, по словам Юмашева, реагирует Ельцин.

Юмашев объясняет: в штабе сложная ситуация, там нужен человек, про которого всем будет ясно, что он фигура неубиваемая. Важно, чтобы человек был разумный, спокойный, неконфликтный и чтобы не выпячивал себя. «У Татьяны нет другой цели, кроме как чтобы вы выиграли выборы. Она точно вам будет рассказывать, что там происходит, объективно – никого не подставляя и никого не пытаясь унизить или очернить в ваших глазах. У вас будет реальная картина».

Таня Дьяченко и Борис Ельцин

Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина»

Ельцин все еще не уверен. Но у Юмашева есть решающий аргумент: во Франции, во время последней президентской гонки, Клод Ширак, дочь будущего победителя Жака Ширака, официально работала в его команде. И Ширак выиграл президентские выборы. «Абсолютно цивилизованный вариант. Вполне европейская история», – говорит Юмашев.

«Ширак стал последней каплей. Ширак – это была правильная точка», – вспоминает он. Юмашев хорошо знаком с порядками вокруг Ельцина, поэтому он, конечно, предупредил о разговоре Коржакова: «Саш, вот такая идея. На мой взгляд, прямо очень полезная для Бориса Николаевича. Но Таня, наверное, откажется. А если вдруг не откажется, то Борис Николаевич не согласится». «Если согласится, ну, ладно, хорошо, пусть работает», – не стал спорить Коржаков.

«Я стою с Глебом на руках, – вспоминает Таня. – Глеб у меня родился в августе 1995-го. И говорю: "Валя, я вообще-то математик по образованию, я 10 лет работала в конструкторском бюро и рассчитывала там траектории сближения космических аппаратов… Какой из меня член предвыборного штаба? Нет, Валя, я совершенно на такую роль не гожусь, у меня нет никакого специального образования"».

Но Валя настаивает. Сейчас он так пересказывает свои аргументы: «Просто мы проиграем с Борисом Николаевичем выборы, и все. То есть если ты считаешь, что Зюганов – это нормально для страны, то тогда давай, дальше сиди с ребенком… Борис Николаевич уже принял решение баллотироваться. Ладно бы он не согласился, тогда бы Черномырдин проиграл. Но все, он уже решился, и если тебя не будет в штабе, то Ельцин проиграет». К уговорам присоединяется и тогдашний муж Тани Леонид Дьяченко.

Тот факт, что Таня буквально только что родила ребенка, всех смущает. В разговорах о том, что она будет работать, немедленно появляются нотки осуждения: «Она же мать, она должна сидеть с младенцем, как же она его оставит дома». Коржаков говорит ей об этом прямо, остальные шепчутся за спиной. Но никто не знает самой страшной тайны президентской семьи: того, что внук президента Глеб родился с синдромом Дауна. Ей важно выйти на работу.

Валя с Таней – в тот момент лучшие друзья. Сейчас Юмашев утверждает, что ни о каком романе в 1996 году и речи не было. Он давно уже собирается развестись со своей первой женой. Поженятся Таня и Валя только через пять лет.

Таня прислушивается к аргументам Вали. В январе она официально становится членом предвыборного штаба под руководством Сосковца. Тане 36 лет, она окончила факультет вычислительной математики и кибернетики МГУ, а потом работала в конструкторском бюро «Салют». У нее нет никакого политического или бюрократического опыта. Она очевидно очень не уверена в себе – почти всех подчиненных отца называет по имени-отчеству, а они ее просто по имени: «Таня».

Тане выделяют кабинет в Кремле; вернее, это комната ее мамы – место, где первая леди может находится до и после протокольных мероприятий. Но Наина Ельцина в Кремль ездит нечасто, поэтому Таня ставит себе в мамином кабинете, в эркере у окна, письменный стол, компьютер и теперь работает тут.

Лучше всех в штабе она знакома, конечно, с Коржаковым – и именно с Коржаковым у нее случается первый конфликт. На одно из первых совещаний в Кремле она приходит в брюках – и неожиданно получает замечание от отцовского охранника. «Я не ханжа, но протокол есть протокол, и женщины обязаны ходить по историческим кремлевским коридорам в юбках определенной длины, сказал я ей, – так описывает инцидент Коржаков. – Тане мое замечание не понравилось. Она вспыхнула, надула губки и ушла с обиженным видом».

«Я в душе посмеялась, – так вспоминает этот эпизод Таня. – Но в брюках все равно ходить продолжала, мне так было удобно».

Ретроградный Меркурий

Всего членами штаба числятся 43 человека: чиновники, творческая интеллигенция, депутаты и предприниматели. В том числе и Борис Березовский – добрый приятель Александра Коржакова и Валентина Юмашева.

Однажды на совещании в Белом доме Березовский спрашивает Сосковца: «Олег Николаевич, а какая у нас стратегия по Чечне?» Сосковец приходит в замешательство, смотрит на своего советника Андраника Миграняна и говорит: «Пусть Мигранян расскажет, какая у нас стратегия». Тот не готов к такому вопросу. «Ну какая у нас может быть стратегия? – так он сейчас воспроизводит свою тогдашнюю импровизацию. – Стратегия поддержать тех, кто выступает за то, чтобы Чечня была в составе России. Укреплять их. Нейтрализовать или попытаться привлечь на свою сторону колеблющихся и не очень сильно запятнавших себя террористическими акциями. Ну а остальных… Надо думать о силовых действиях – потому что только они могут дать хоть какой-то результат. Очевидная стратегия. Поддерживаешь и укрепляешь своих союзников, переманиваешь на свою сторону тех, кого можешь подкупить или привлечь разными способами. А с остальными какой может быть разговор?» Березовского ответ явно не устраивает. И после этого заседания он перестает появляться в штабе.

Тане работа штаба тоже не нравится. По словам Коржакова, она называет заседания штаба «дурдомом».

Ей кажется неправильным то, каким тоном Сосковец общается с губернаторами: жестко и грубо. «Так нельзя себя с людьми вести», – говорит она Коржакову. Особенно ее удивляет, что Сосковец всем тыкает – ведь Ельцин всех подчиненных всегда называет на «вы».

«Если бы хоть раз Таня побывала на бюро горкома партии и посмотрела, как хлестко руководил людьми ее отец, она бы о повелительном тоне Олега Николаевича больше не заикалась. Стиль Сосковца еще только приближался к раннему ельцинскому», – пишет в воспоминаниях Коржаков.

Таня жалуется папе: «Ну это просто партхозактив, идет накачка, я даже не представляю, как с этим можно чего-то добиться». Ельцин расстраивается.

Чтобы объяснить наивной Тане, что управлять государством не так просто, как ей кажется, Коржаков рассказывает ей про сильный аналитический центр в Службе безопасности президента, который готовит для главы государства очень интересные исследования. Он предлагает ей поговорить с начальником этого аналитического центра и представляет ей генерал-майора Георгия Рогозина.

Татьяна не сразу понимает, о чем говорит Рогозин. Генерал объясняет, что январь – совсем неудачное время для начала предвыборной кампании: ретроградный Меркурий. Президенту надо обязательно дождаться, пока он закончится, – и только потом вступать в гонку. «И он продолжает нести какой-то бред, что-то типа Кашпировского и Чумака, только еще приправленный шпионскими терминами, которыми оперирует Служба безопасности. Дичь полная», – вспоминает Таня.

Генерал Рогозин – легендарная фигура того времени, его хорошо знают журналисты. Но Таня о нем ничего не слышала. Рогозин – правая рука Коржакова. Его называют «кремлевский Мерлин» или «Нострадамус в погонах», потому что он всерьез увлекается оккультизмом, паранормальными явлениями, астрологией, гипнозом – и применяет все это на службе.

Еще в 1980-е, работая в НИИ «Прогноз» КГБ СССР, Рогозин начал исследовать чтение мыслей на расстоянии, снятие информации путем анализа биополя, управление окружающими усилием воли. Он сам рассказывал, что в КГБ занимался «дистанционным съемом информации» с президента США Рональда Рейгана и президента Франции Франсуа Миттерана.

Познания Рогозина в этих направлениях заинтересовали Коржакова, и он в 1992 году назначает его своим заместителем. Кабинет Рогозина расположен в Кремле на третьем этаже 14-го корпуса, под коржаковским и над президентским. Вместе с другим коржаковским подчиненным Борисом Ратниковым Рогозин создает настоящий центр парапсихологии: все ради того, чтобы защитить Ельцина и Россию от мистических угроз.

В службу безопасности президента привлекаются разнообразные экстрасенсы. И Рогозин, и Ратников позже будут рассказывать журналистам, что их стандартный метод – это работа с так называемыми слиперами. Человек впадает в транс, «подключается к информационному полю Земли», проникает в мысли другого человека и может влиять на его поведение. Часто роль слипера выполняет сам Рогозин – он пробирается в подсознание президента Ельцина, а Ратников сидит рядом и задает ему вопросы.

«Я через лежавшего под гипнозом Рогозина "беседовал" с Ельциным, – вспоминает Ратников, – снимал информацию для оперативных нужд, скажем так. Мимика у Рогозина подстраивалась под Бориса Николаевича. Даже два пальца на левой руке он прижимал, словно их нет, бессознательно копируя президента, – Ельцин потерял их в детстве. У меня аж мурашки по телу пошли, когда впервые увидел». «Конечно, были искажения в информации в зависимости от времени суток, самочувствия оператора накануне, был ли у него стресс, выпивал ли он, от того, в какое время года проводился эксперимент», – признает Ратников.

Ельцин о подобных проникновениях не знает, однако регулярно получает аналитические сводки, сформированные при помощи таких экспериментов: сотрудники службы охраны тщательно анализируют сообщения экстрасенсов и включают сведения от них в донесения президенту, не объясняя, откуда эта информация. Наоборот, данные от слиперов всегда перемешаны с информацией, пришедшей из агентурных источников. Иногда экстрасенсам удается влиять на государственную политику. Например, в 1992 году Рогозин, по его словам, срывает визит Ельцина в Японию, потому что его экстрасенсы сообщают, что в ходе визита российский президент может отдать японцам два курильских острова и это спровоцирует войну между Россией и Китаем.

Довольно скоро генерал Рогозин становится для СМИ полумифической фигурой – о нем знают все. Вот Сергей Пархоменко в газете «Московские новости» в 1995 году: «Рогозин визирует гороскопы, регулярно представляемые высшим должностным лицам страны. Рогозин общается с космосом на бюджетно-финансовые темы. Рогозин вертит столы и блюдечки прямо у себя в служебном кабинете. Рогозин читает мантры. Рогозин исправляет кармы. Рогозин создает вокруг президента "благоприятное энергетическое поле". Обнаруживает в некоторых его загородных резиденциях теллурическое излучение. Устанавливает кровать Бориса Николаевича строго по направлению север – юг. Лечит мануально. Сверяет решения высшей кадровой комиссии по таблицам каббалы». (Спустя 25 лет дочь Ельцина рассказывает, что Рогозин с ее отцом никогда не встречался и кровать его не двигал.)

Рогозин распространяет свою идеологию среди подчиненных и других генералов ФСО и ФСБ, подсаживая их на оккультизм и подсовывая книги вроде «Розы Мира» Даниила Андреева (сложно, поэтому тяжело заходит офицерам ФСБ) или «Посланника» Василия Головачева (краткая выжимка из «Розы Мира», смешанная с геополитикой и славянским фэнтези, заходит офицерам куда лучше). Он регулярно проводит с сослуживцами сеансы: генералы садятся за стол, выпивают по 50 граммов коньяка, после чего на час-полтора погружаются в сон (или транс), а потом обмениваются впечатлениями об увиденном. Рогозин утверждает, что в ходе таких сеансов умеет отправляться в прошлое и видеть будущее и что встречался с Малютой Скуратовым и с Лаврентием Берией.

Но в 1996 году Рогозина боятся многие кремлевские чиновники. Во-первых, потому что уверены, что он их прослушивает. А во-вторых, потому что опасаются, что Рогозин умеет читать чужие мысли. Рассказывают, что однажды спичрайтер президента Людмила Пихоя прямо на совещании, в присутствии коллег, догадалась, что генерал пытается как-то на нее воздействовать, и закричала на него: «Жора, не надо лезть мне в подкорку!»

Однако Таня, выслушав генерала, вовсе не впечатлена: «Я в шоке, что такое вообще можно услышать в Кремле. Я пошла и сказала это Коржакову: "По-моему, ваш Рогозин просто неадекватный человек", – вспоминает она. – Но Коржакова переубедить было невозможно. У меня-то с логикой все в порядке, я математик по образованию. Но когда я пыталась выяснить, как из одного следует другое, он ничего внятного не мог сказать. И я подумала: этим серьезно занимается Служба безопасности?! Кто-то это финансирует и в это верит? Я после этого к умственным способностям Коржакова стала совершенно по-другому относиться».

Глава четвертая, в которой мушкетеры впервые собираются, чтобы предложить королю свои услуги

Президент Зюганов

1 февраля 1996 года. Самолет из Москвы приземляется в Цюрихе, на его борту – официальная российская делегация, которая прилетела на Международный экономический форум в Давосе. Открывается дверь, в самолет вбегает запыхавшийся посол России в Швейцарии Андрей Степанов. Ему навстречу идет глава делегации, министр экономики Евгений Ясин. Но посол отталкивает министра и бежит дальше по салону – в поисках кандидата в президенты Геннадия Зюганова. Кланяется, жмет руку, поддерживая под локоть, выводит Зюганова мимо Ясина и всей делегации и сажает в свою машину.

Анатолия Чубайса в этом самолете нет – его недавно уволили с поста первого вице-премьера, поэтому он летит в Давос не вместе с делегацией, а обычным рейсом. Приглашение в Давос пришло, еще когда он работал в правительстве, поэтому он решает съездить как обычный турист. На месте Чубайса встречают бывшие коллеги и рассказывают про сцену в самолете. Чубайс злится.

В феврале 1996-го Зюганов, действительно, главный герой Давоса. Все участники форума, включая западных политиков и инвесторов, общаются с ним как с будущим президентом России. Только что, в декабре 1995-го, его партия выиграла парламентские выборы, теперь он контролирует Думу и является очевидным фаворитом на президентских выборах. Приглашен в Давос и еще один кандидат в президенты – либерал Григорий Явлинский, но за ним, конечно, журналисты и бизнесмены следят значительно меньше.

Зюганов выступает на форуме, общается с западной прессой и обещает, что интересы иностранных компаний после его победы будут защищены, а приватизированные предприятия останутся в частных руках – если ими хорошо распоряжаются. Еще он говорит, что если реформы проводить так, как это делает Борис Ельцин, то скоро заполыхает не только Чечня, но и вся страна. И шутит, что ключевая разница между ним и Ельциным – это количество потребляемого алкоголя. Зюганов нарасхват, с ним встречаются представители Госдепа и американского Cената, он дает интервью The New York Times и International Herald Tribune. «Когда фашисты подошли к Москве в 1941 году, промышленное производство в СССР упало на 24 %. А сейчас – на 50 %», – рассказывает он американским журналистам.

Но Зюганов интересует не только иностранцев, внимательнее посмотреть на лидера коммунистов пытаются и российские бизнесмены. Михаил Ходорковский, всего месяц назад получивший на залоговом аукционе нефтяную компанию ЮКОС, идет в номер к Зюганову в гостинице Fluela выпить вина и поговорить о будущем. Сейчас Ходорковский вспоминает, что Зюганов во время той встречи вел себя не просто как человек, уверенный в победе, а как человек, который мысленно уже победил. Описывая Ходорковскому свои планы после выборов, он пообещал, что тот обязательно останется директором ЮКОСа. Но само предприятие коммунисты, конечно, национализируют – тут ничего не поделаешь.

«Зюганов в то время был достаточно приличным человеком; во всяком случае, он не врал. Он понимал, что кидать друг друга не стоит, все честно говорил – а я так же честно на это реагировал», – рассказывает Ходорковский.

Сам Зюганов спустя 25 лет вспоминает, что формулировал перспективы своего президентства крупному бизнесу более обтекаемо: «Минерально-сырьевая база будет контролироваться государством, вы будете все спокойно работать, каждый заработает свою долю, государство получит свою, и будете платить нормальные налоги. Надо найти разумное соотношение государственной, коллективно-долевой и частной форм собственности. Советская страна споткнулась прежде всего о монополизацию всего этого».

Геннадию Зюганову в этот момент 52 года. С 1992 года он первое лицо в Коммунистической партии, причем возглавил ее совершенно случайно.

Зюганов родился в Орловской области. Свою карьеру начинал в комсомоле, откуда попал в областной отдел агитации и пропаганды. Большую часть жизни он читал лекции о том, как загнивает Запад, и о том, что учение Маркса верно. Когда в 1982 году умер Брежнев и в Центральном комитете начались перестановки, его перевели в Москву – в 39 лет он начал работать в ЦК. На его глазах меняются два генсека: Юрий Андропов, потом Константин Черненко. В 1985 году партию и страну возглавляет молодой Михаил Горбачев. И он немедленно назначает Зюганову нового начальника – Александра Яковлева.

Яковлев почти «диссидент». В начале 1970-х он уже руководил этим отделом, но за инакомыслие был уволен Брежневым и отправлен послом в Канаду. Там он провел 10 лет, пока случайно не познакомился с Горбачевым. Тот был крайне воодушевлен реформаторскими идеями Яковлева и забрал его в Москву. Яковлев – идеолог перестройки, отец всех основных реформ Горбачева: гласности и свободных выборов. Поразительно, что именно в этой колыбели либеральных реформ, у Яковлева, и работает Зюганов. Позже, правда, Яковлев будет вспоминать, что хотел его уволить, но тот был капитаном волейбольной команды, которая очень хорошо играла.

Именно из-за Яковлева Зюганов стал известен. В мае 1991 года он опубликовал в газете «Советская Россия» открытое письмо, адресованное Яковлеву, под названием «Архитектор у развалин». В тот момент Яковлев уже покинул все руководящие посты в партии, поэтому атаковать его было вполне безопасно. В статье Зюганов обвиняет Яковлева, а заодно и Горбачева в развале страны: «Уже всем очевидно, что демократия подменена войной законов, суверенитетов и полномочий, разгулом страстей толпы и развалом государства. Как и в далеком прошлом, вновь нарождается союз охотнорядцев, люмпенизированной интеллигенции и уголовников. Порушена вся система гражданского воспитания, как будто учителя обновления решили из интердевочек[5]5
  Интердевочка на языке того времени – проститутка. Так назывался культовый фильм Петра Тодоровского о жизни валютных проституток в СССР в конце 1980-х. Фильм вышел в 1989 году, главные роли в нем сыграли Елена Яковлева, Любовь Полищук, Ирина Розанова и Ингеборга Дапкунайте.


[Закрыть] и супермальчиков выращивать будущих перестройщиков». В 1991 году критика в адрес руководства страны уже не редкость, удивительно только, что главу СССР критикует член Политбюро Компартии РСФСР Зюганов.

Спустя 25 лет Зюганов не скрывает ненависти к Яковлеву – говорит, что в КГБ были доказательства, что тот «резидент и предатель», но их якобы не успели опубликовать до распада СССР.

В 1991 году, вскоре после путча, президент Ельцин распускает Компартию РСФСР, но через полтора года ее учреждают заново. Ее вновь должен возглавить бывший секретарь распущенной партии Валентин Купцов. Перед голосованием неожиданно встает одиозный генерал Альберт Макашов и обвиняет Купцова в том, что тот был близок к Горбачеву. Купцов настолько шокирован, что даже не выдвигает свою кандидатуру. А Макашов предлагает рассмотреть яркого и хорошо говорящего Зюганова – так он и оказывается во главе партии. Почти все считают, что по-настоящему партией по-прежнему управляет серый кардинал Купцов, но публичное ее лицо – опытный лектор Зюганов.

В 1992 году Зюганов выступает в Конституционном суде, когда тот рассматривает вопрос о запрете Компартии. Там и тогда он впервые рассказывает, что в 1960-е в Америке был разработан секретный план, целью которого было моральное разложение советского общества и развал Советского Союза. Отвечая на вопрос судьи, Зюганов говорит, что этот документ был написан в совете по национальной безопасности по распоряжению президента Джона Кеннеди. Судья спросит, каков источник информации. Зюганов уверенно скажет, что этот текст есть в архивах. Вскоре этот мифический документ получит широкую известность в России под названием «План Даллеса». Зюганов начнет использовать новое название и перестанет упоминать Кеннеди. Первоисточник «Плана Даллеса» никогда не будет обнаружен ни в одном американском архиве.