Текст книги "Metallica. Экстремальная биография группы"

Наконец другой парень от Джонни по имени Метал-Джо согласился предоставить группе ночлег, который получил прозвище Fun House (Веселый дом). Вместе со своим лучшим другом, Rockin’ Рэем, Метал-Джо был одним из главных клиентов Rock ‘n’ Roll Heaven. Рэй «тратил всю зарплату на альбомы метал-групп. Он приносил домой по одиннадцать-двенадцать альбомов за раз. В тот вечер все пришли к нему домой – я бы сказал, человек сорок, – и они накурились и закатили сумасшедшую вечеринку. Метал-Джо оставил звуковую систему в доме Рэя. И мы просто взорвали это место так, что все реально втянулись в метал». Еще одним единомышленником из тех же кругов был Марк Мари, который появился в армейском шлеме времен Первой мировой войны с надписью «метал». «Там были разные группировки продавцов метала на северо-востоке. Я раздал каждой по пятьдесят билетов и сказал: «ну, продайте билеты на эти концерты». От таких ребят ваши родители просто убежали бы! Страшные, страшные люди». Но они никогда не подводили Джонни и не обманывали его. Они приходили к нему домой, приносили деньги, когда продавали все билеты. И в качестве поощрения «я давал им первый ряд. Они были там такие гордые, а все остальные были позади, понимаешь? Мы играли концерт и знали имя каждого, кто пришел. У нас не было охраны. И в этом мире я жил с первого дня, и Рэй и Джо были его значительной частью, потому что они занимали умы группы, устраивали вечеринки, тусовались и сходили с ума».

Теперь Джонни Z успешно принял должность менеджера группы Metallica от Марка Уитакера. «Я никогда раньше не руководил группой, – говорит он, – но это был тот еще адреналин». Уже через несколько недель он объявил, что создает собственную компанию CraZed Management, в которой Марша становится его партнером пятьдесят на пятьдесят. Через некоторое время они также возьмут на себя управление Anthrax и Raven. Хотя изначально «все было только ради Metallica. Все. Каждый день». Джонни добавляет: «Как будто кто-то бросил нам мяч, и мы бежали через все поле. И все пытались догнать нас, поверьте мне. А мы сделали тачдаун».

Главным приоритетом Джонни, как действующего менеджера, была запись альбома Metallica. Он смотрел намного выше, чем просто сделать кусок пластика, как на Metal Blade Брайана Слэгеля. Однако, несмотря на то что их концерты регулярно собирали толпы людей, в 1983 году в Америке не было крупных записывающих лейблов, заинтересованных в такой группе, как Metallica. Самым успешно продающимся альбомом того года был Thriller Майкла Джексона. Даже спустя шесть месяцев после релиза, в ноябре 1982 года, они все еще продавали более миллиона копий в месяц только в США, и он был еще на полпути к первому месту в чартах, на котором он продержится 37 недель подряд 16 мая 1983 года на той же неделе Metallica начала записывать свой первый альбом, NBC транслировало Motown 25: Yesterday, Today, Forever – шоу, на котором Джексон впервые показал знаменитую «лунную походку» во время захватывающего выступления перед своими современниками с хитом Billie Jean. На следующий день вся страна говорила об этом. Фред Астер сам позвонил, чтобы лично поздравить двадцатипятилетнего певца. Thriller теперь был на пути к тому, чтобы стать самым продаваемым альбомом всех времен – достижение, которое помогло трансформировать судьбу американского звукозаписывающего бизнеса, хоть он и испытает второе падение через три года. До Thriller промышленная библия США Billboard докладывала, что поставки пластинок снизились почти на пятьдесят миллионов штук в период с 1980 по 1982 год. До Thriller американские звукозаписывающие компании резко сокращали персонал и резали бюджеты. Теперь пришла эра ультракоммерческого альбома-блокбастера. В 1984 году Columbia, которая выпустила Thriller, была одним из тех лейблов, которые посмеялись над Джонни Z, когда он принес им Metallica, и выпустила следующий альбом Брюса Спрингстина – Born in the U.S.A., потом они сделали то же самое с семью синглами, уже подготовленными к релизу, и все они попали в топ-десять чартов США. В это время их конкуренты из Warner Bros подготовили к релизу пять синглов со следующего альбома Принца, Purple Rain, а Mercury, которые видели, как третий альбом Def Leppard, Pyromania, был побит в 1983 году Thriller, были уверены в том, что группа добьется успеха со своим следующим альбомом Hysteria, из которого по меньшей мере семь синглов попали на радио США – и все они имели большой успех в чартах. В результате эти альбомы были проданы общим тиражом более десяти миллионов копий только в США, став самыми успешными в карьере каждого исполнителя.

Влияние Новой волны на мейнстрим в США было минимальным и едва ли заметным со стороны, за пределами того хардкорного и андеграундного интереса, из которого и возникла сама Metallica. Из горстки команд Новой волны, которые достигли берегов Америки к 1983 году, только Def Leppard имели значительный успех, и то благодаря тому, что Leppard были яркими и занимательными с их невероятно юными образами, вырезанными из той же рок-попсовой тряпки, что и у современников, таких как Duran Duran, а их музыка была вылеплена на студии «Маттом» Ланге, продакшн-гением, который подарил огромный успех в чартах группе AC/DC, The Cars и Boomtown Rats; дружелюбные на видео, ориентированные на синглы, попсовые в роковой обертке. Даже Iron Maiden начала успешную карьеру в Америке (единственная команда из Новой волны) только благодаря замене своего оригинального коротко стриженного солиста-панка Пола Ди’Анно на более традиционно звучащего рок-вокалиста Брюса Дикинсона. Maiden, в отличие от Leppard, не полагались на успех мейнстримовой популярной музыки, но все-таки адаптировали свои листовые металлические риффы для более широкой публики, чем та, для которой они играли на заре своей карьеры в Великобритании. Действительно единственным заметным успехом Великобритании в тот период были только Judas Priest, которые, как и Maiden, принадлежали предыдущему поколению, и Whitesnake в 1987 году, последовавшие карьерному шаблону MTV, скопированному у группы Leppard практически слово в слово.

Единственной доморощенной рок-музыкой, которая продолжала продаваться как на американском радио, так и в Toп-10 альбомных рейтингов («горячей десятке»), был более легкий и «мелодичный рок», типичными представителями которого были Journey и REO Speedwagon. Хью Льюис и News, еще одна команда из Сан-Франциско в формате «мягкого рока», которая стала номер один в 1983 году со своим альбомом Sports, как позже признался Льюис, только после «ожесточенной схватки» с боссами их записывающей компании Chrysalis, которые на самом деле пытались заставить Льюиса изменить свой стиль исполнения или передать обязанности солиста группы совершенно другому певцу. «Они буквально сказали мне: «Такой глубокий голос больше не ставят на американском радио», – сказал он мне в 1984 году. К счастью для будущего News, Льюис был упрямым жителем Нью-Йорка, которого закалили годы «хождения по замкнутому кругу», и он был достаточно несговорчив, чтобы проигнорировать такой «совет». А Metallica повезло, что Джонни Z был выкован из того же твердого нью-йоркского сплава, и также не обращал внимания на то, что рекомендовали ему сделать с Metallica владельцы лейблов – забыть о ней.

«Мы сходили ко всем, – говорит Джонни, – несколько больших имен в A&R в США отказали Metallica. Я говорю о Columbia, об Arista, о большинстве лейблов. Единственным местом, где мы встретили хоть какое-то понимание метала и взаимодействие, была Elektra и парень по имени Майкл Алаго, который там работал. Мы приходили к Майклу Алаго и постоянно говорили ему о Metallica и Raven». Молодой фанат рока из Бруклина, он только что получил работу охотника за талантами, и, в конце концов, Алаго был в достаточной степени убежден разговорами Джонни Z о Metallica, чтобы сделать видео. Но не раньше чем группа почувствует себя брошенной, почувствует, что единственный способ продвинуться – это бросить клич всему миру и записать альбом самостоятельно, без поддержки какой-либо записывающей компании, в дерзкой попытке использовать его в качестве приманки для более крупной сделки. «Это была не просто смелость, – говорит Джонни. – Нужно быть сумасшедшим, чтобы решиться на что-то подобное. Мы как будто выполняли миссию. И она заключалась в том, чтобы сделать из этой группы группу с мировым именем, ни черта не представляя, как это сделать».

5. Длинноволосые панки

Я был бездомным, спал у друзей на полу или на диване, носил всю свою жизнь в пластиковых пакетах: себя и переносную детскую печатную машинку. Хавьер был хорошим парнем, у него было место в Ноттинг-Хилл. Единственной загвоздкой было то, что надо было пить много виски и бурбона – всегда Maker’s Mark, Crown Royal, Old Grandad, никогда Jack Daniel’s, потому что он называл его «слишком туристским», и слушать Molly Hatchet. Это означало играть вместе с Molly Hatchet на ракетках для сквоша, с помощью которых мы упорно изображали гитары, трясли волосами, выступали для благодарных миллионов, как правило, около двух часов ночи. Боже, у него, должно быть, были очень терпеливые соседи, потому что, когда мы собирались вместе и давали концерт, это было громче, чем в аду. Он зажигал свечи, снова наполнял бокалы, врубал No Guts… No Glory, передавал мне ракетку для сквоша, и мы начинали…

Но однажды вечером он отошел от правил.

– Эй, послушай-ка вот это, – ухмыльнулся он, пряча от меня обложку альбома, которую я не узнал.

Хотя я не узнавал большинство обложек в его коллекции, но сразу было понятно, что это что-то другое, определенно новое, потому что он не мог дождаться, когда поставит его мне. Он даже не стал доставать ракетки. Он хотел, чтобы я его послушал. Уставший за неделю, проведенную на полу в какой-то открытой всем ветрам норе на вокзале Кингс-Кросс, и благодарный, что в этот вечер не придется петь за ужин, я плюхнулся на диван и приготовился слушать. Мне не пришлось долго ждать.

Музыка плавно переходила в какофонию взрывающих гитар и барабанов, похожая скорее на кульминационный финал альбома, а не на его начало. Потом группа нашла точку опоры и понеслась, а я разразился смехом. Это была самая быстрая, самая забавная вещь, которую я слышал со времен первого альбома Damned, а он, в свою очередь, был самой быстрой и самой забавной вещью, которую я слышал за всю свою жизнь. Это было ВОСХИТИТЕЛЬНО! И не потому, что она была глубокой или серьезной, а потому, что она была чертовски быстрой и классной. Я предположил, что это была какая-то панк-команда, но когда я попросил взглянуть на обложку альбома, стало сразу же очевидно, что это были совсем не панки. На самом деле они выглядели как горстка фанатов Iron Maiden или Motorhead, которые пошли на молодежную дискотеку, взбодрившись анадином и сидром. Потом я заметил название – Metallica и начал смеяться еще больше. Только X мог найти метал-группу под названием Metallica!

Начался следующий трек.

– Вот он! – заорал он мне в ухо.

И конечно, мы вскочили на ноги, и в ход пошли ракетки для сквоша. Внезапно это стало еще более невероятным. Гитары! Бог мой, они звучали как машины! Как будто они уходили в занос и разбивались, а затем разворачивались в самый последний момент, оставляя гигантское облако из горящей резины. И это продолжалось и продолжалось. Как долго? Чертовски долго, вот как! А потом неожиданно началось это изгибающееся гитарное соло. Вау, это был самый настоящий метал. Затем опять рифы, и я даже не знаю, что мы слушали. Это было так громко, мощно, крайне бесцеремонно, я будто был под кайфом.

Когда он, наконец, оставил меня на диване, бутылка Old Granddad была пуста, а голова все еще гудела.

– Они будут очень знамениты, – повторял он снова и снова.

Я ни на секунду не поверил ему; может, они и были классными, этакие молодые Godzilla, но это не значило, что кто-то, кроме таких лунатиков, как мы с Хавьером, когда-нибудь их купит. Но эта мысль сразу улетучилась. На следующий день я проснулся с ужасным похмельем…

Освободившись из чертова исправительного дома и все еще стараясь быть паинькой, Джонни Z снова творил свою неустанную магию от имени Metallica, и ему каким-то образом удалось найти студию для записи их первого альбома. Работая по наводке Джо Ди Майо, чья группа Manowar только что там записалась, Джонни быстро уговорил Пола Курсио, владельца Music America Studios около Рочестера к северу от Нью-Йорка, на план рассрочки платежей. «Я тратил деньги, предназначенные для ипотеки, – говорит Джонни сейчас, – а не инвестиционные накопления». Группа должна была работать быстро, «достаточно быстро для альбома стоимостью восемь тысяч долларов». В действительности его цена дойдет почти до $15 000, оставив семью Зазула на грани банкротства.

Частью сделки было условие, что Курсио будет записывать сессии совместно с Джонни, выступающим в качестве исполнительного продюсера. Читай: «Я был в студии бо́льшую часть времени. Если мне что-то не нравилось, это меняли». Позже группа пожалуется, что их не допускали до пульта. Но Джонни было не до шуток. «Они могли подумать, что я был одержим идеей все контролировать. Понятия не имею, какие у группы были мысли по поводу меня, потому что я действительно был странным персонажем. Ну просто долбаным чудилой. Должно быть таким я и был!» Альбом был записан меньше чем за три недели, и бо́льшая часть недовольства группы была адресована продюсеру. Хэтфилд вспоминал: «Наш так называемый продюсер сидел там и вычеркивал наши песни в своей записной книжке, говоря: «Хорошо, мы можем пойти сегодня в клуб, как только закончим запись. Кофе готов?» У нас сразу же возникло негативное представление о нем как о продюсере». Джеймс пожаловался Джонни: «Я еще не вложил всю свою тяжесть и мощь». Джонни приводит в качестве яркого примера трек The Four Horsemen – обновленную группой версию Mechanix Мастейна. Вернее, он поет, и его голос меняется от слабых тикающих аккордов к полноценным ударам сильных аккордов Хэтфилда, которым в итоге удалось попасть на запись. Джонни говорит, что Курсио, работавший в начале 70-х с Doobie Brothers и Santana, пришел в ярость, потому что он думал, что Кирк Хэмметт был одним из сыновей Сантаны. Поэтому он сделал весь альбом в такой манере, как будто группа играет ритм-треки на фоне блестящего гитарного исполнения Хэмметта. Джонни был вынужден усадить его на стул и все объяснить. «Тогда Джеймс вступил и сделал песни более тяжелыми, и Пол [Курсио] снова остался недоволен мной». Насколько Джонни это представлял себе: «Первое, что мы должны были поймать, – это энергетику No Life ‘til Leather. Она отражала мощь и силу группы. Альбом не мог звучать как жестяная банка. Он должен быть раскатом грома».

Джонни получил, что хотел. И хотя им еще придется подождать следующего альбома, чтобы запечатлеть весь шторм полномасштабного выступления, первый альбом Metallica, который они решили назвать Metal Up Your Ass (это название Ларс хранил еще с тех времен, когда они с Брайаном, Бобом, Патриком и другими ребятами разъезжали по округе в поисках импортных записей Новой волны), будет иметь ни на что не похожее звучание, когда увидит свет летом 1983 года. Все десять треков пришли из живых сет-листов и как таковые представляли собой музыкальный манифест; самодостаточный, самоидентичный, замкнутый на самом себе. С первой обновленной версии Hit the Lights теперь без мощного интро, но с переполненным эхо вокалом Хэтфилда – до ра-та-та последнего прощального трека Metal Militia, дополненного эффектом марширующих солдат, это был звук молодых ребят, заявляющих о себе миру с крыши, меняющих его по своему образу и подобию и делающих это с высокомерием прыщавого подростка и неуверенным заиканием, ступая нетвердой походкой, которая может быть только у такой юной и нахальной команды. С точки зрения продюсерской работы все номера, ранее собранные на кассетах, таких как No Life ‘til Leather, и живых записях, появляются в виде улучшенных версий, вдобавок к партиям Бертона и Хэмметта, явно сигнализируют о более продвинутом мелодическом направлении, которое на самом деле немного замедляет один или два номера, но добавляет веса к качающим отбойным ритмам.

В начале Джонни Z считал The Mechanix выдающимся треком No Life. И безусловно, это еще и самый впечатляющий момент альбома, пусть даже и представленный в измененной, намного улучшенной форме с новым названием The Four Horsemen. Рон МакГоуни всегда считал оригинальный текст Мастейна «нелепым». Остальные были не так откровенны (до того, как Мастейн не пропал с горизонта), а потом Хэтфилд полностью переписал его. Ушла вызывающая смущение двусмысленность Дэйва – «заставлял мой вал вращаться… заставлял мои поршни раздуваться… заставлял мои подшипники плавиться от жара…», и пришли мрачные размышления Хэтфилда, смешанные с образами, как, например: «умирающий с того дня, как родился» и строками, еще более отсылающими к самому себе «всадники… которые приближаются, на кожаных конях они едут…». С точки зрения музыки, в то время как кричащий основной риф по-прежнему был во многом заимствован у Detroit Rock City группы Kiss, он также стал самым длинным, самым сложным отрезком альбома, полным удивляющих единичных мотивов, и, следовательно, стал композиционным прародителем сложного и прогрессивного материала, благодаря которому Metallica станет известна в восьмидесятых. Поданная в гораздо более медленном темпе, чем ее играл Мастейн, она также позволила группе показать себя в наилучшем свете: приводящий в восторг бас Бертона, поддерживающий волнообразные рифы с классически оформленной восходящей аккордной последовательностью, которая в конечном итоге дает дорогу намного более заниженному гитарному соло Хэмметта, чем тот безумный пулеметный обстрел, который любил Мастейн. Это крайне амбициозный номер для группы, которая еще искала свой студийный стиль, как если бы они привинтили друг к другу отдельные живые части уже мертвых песен и получили такого Франкенштейна: одна часть демонстрировала быстрый метал, другая – способности Бертона и Клиффа представлять более текстурный подход. Аналогично треки Phantom Lord (еще один из четырех треков, соавтором которого был Мастейн) и No Remorse (один из четырех треков, который приписывают только Хэтфилду и Ульриху, а риф был частично заимствован у Hocus Pocus группы Focus) демонстрировали, что у Metallica было нечто большее, чем просто «гром», как выражался Джонни Z. У них была еще и горбатая молния, и взлеты и падения, и луна и звезды – и полный новый музыкальный горизонт, который внезапно открылся взгляду.

Другим важным козырем, однако, был один из самых коротких треков – Whiplash. Вдохновленный дикими выходками одного парня по имени Рэй Берч, самого большого поклонника Metallica из Сан-Франциско, который уже неоднократно отличился на их концертах в Заливе, практически отправив себя в нокаут (отсюда навеянная Берчем надпись на обороте обложки: «Тряси головой, даже если она не трясется»), Whiplash, как видно из названия, ударял в яростном темпе, звуча как нечто среднее между Ace of Spades лучших времен Motorhead и чем-то еще более быстрым с первого альбома Damned. Каждый трек на Metal Up Your Ass изобиловал энергией, но Whiplash действительно звучал как начало чего-то нового; он был заносчивым, как самый сырой британский панк, и таким же быстроногим, как ранние Van Halen с их пулеметным темпом. На альбоме есть и другие блистательно стремительные треки, такие как Motorbreath – с его простым четырехаккордным куплетом и припевом с остановкой, – причисляемый исключительно Хэтфилду, который будет угождать толпе еще много лет, – но если кто-то захочет вычислить тот самый момент, когда трэш-метал явился в этот мир, рыча и плюясь, то это, бесспорно, Whiplash. И не в последнюю очередь благодаря своему пророческому припеву: «Адреналин течет по венам/круша все вокруг/действуя как маньяк/в припадке…».

Единственным слабым треком на альбоме, практически неизбежно, был самый очевидно коммерческий Jump in the Fire – немного тошнотворный старомодный хеви-метал-нонсенс, авторство которого делят Хэтфилд, Ульрих и Мастейн, но на самом деле взявший за основу одну из первых песен, написанных Мастейном в подростковом возрасте. Пресыщенный кричащими припевами и скучно переданными попытками сделать яркий рифф, Jump in the Fire вызывал чисто механическое вздрагивание, которое могло происходить от любых закрепившихся в чартах Лос-Анджелеса глэм-метал-команд, которых Metallica открыто обещала презирать. Надо отдать им должное, позже они признались в этом – Ларс в шутку предположил, что в действительности это была непродуманная попытка Metallica подражать британскому хиту Iron Maiden 1982 года под названием Run to the Hills – но не ранее чем выпустят собственный британский сингл, и что важно – их первый хит. Таким же прямолинейным, но намного более успешным был трек Seek and Destroy – он также станет краеугольным камнем живых выступлений Metallica на многие годы вперед, и публика будет сама петь простой припев, состоящий из одной строки: «Искать… найти и уничтожить!» Она даст возможность порычать толпе, подбадриваемой самим Джеймсом.

Остальные моменты, где альбом был неубедительным, как бы это ни было неловко, были заслугой отцов – основателей группы. Бертон и Хэмметт блистали. И это несмотря на то, что Кирк воспроизвел гитарные риффы, брейки и соло, которые были задуманы кем-то другим (факт, из-за которого Мастейн будет злорадствовать еще много лет); а Клифф представил собственный более тонкий и непосредственный инструментальный трек (Anesthesia) Pulling Teeth, захватывающий авангардным сплавом классических триад с эффектами «вау-вау» педали и чистого дисторшна, приземленный довольно низкими барабанами Ларса, и основанный на записи концертного соло Бертона, небрежно подложенной студийным инженером Крисом Бубачем. Вокал Хэтфилда, однако, был еще удручающе недоразвит и находился где-то между хриплым, стучащим в грудь визжанием Judas Priest или Iron Maiden и более богатым, более пугающим и колючим звуком, который он разовьет к следующим релизам. Барабаны Ларса, записанные в большом танцевальном зале на втором этаже, комично разбросаны по всей музыке, с бесконечно наползающими крещендо, они звучат как работа любителя-энтузиаста, который не знает, где нужно остановиться.

«Первый альбом, – как позже Хэтфилд признался Rolling Stone, – был просто тем, что мы знали – мотай головой, найди и уничтожь, напейся, разломай все к черту». Несмотря на то что многие из ранних демо-версий песен звучали, как встреча Motorhead с Diamond Head, готовый альбом, похоже, скорее тяготел к классическому изяществу ранних Iron Maiden или Black Sabbath. На этом этапе своей истории первый альбом Metallica был не только и не столько о музыке. Его главным достижением было то, что он нашел новое место – чувство, ранее считавшееся несовместимым, и все же странным образом захватывающим, теперь оно было здесь – слияние панка и хеви-метала во что-то на удивление далеко идущее под названием трэш. Альбом вернул доверие тяжелому року, как жанру музыки, который стал источником для тех культурных невежд, которые остались за бортом после прихода панка.

Но сначала Джонни и Марша Z должны были найти возможность выпустить альбом. Уже не надеясь на сделку с записывающей компанией, имея на руках готовый альбом и группу, все еще живущую на полу у Метал-Джо, в то время как законченные пленки лежали в коробке в углу их гостиной, Джонни и Марша приняли самое безрассудное решение: издать альбом самостоятельно. Джонни говорит: «Я подумал, если мы можем купить пластинки у дистрибьютора, как мы покупаем их в музыкальном магазине, то мы могли бы и продать им запись, чтобы они ее распространили в магазинах. Мы не знали, что ни один дистрибьютор не захочет даже обсуждать это. Мы просто сделали это». Он смеется и затем добавляет: «Возможно, мы могли бы обратиться к кому-то вроде Metal Blade или Shrapnel на Западном побережье, но этот материал был таким новым по своему звучанию, что я не знал, захочет ли его кто-то еще, понимаешь? Я был таким парнем, который не понимал, хорошая у него идея или дурацкая, и был только один способ проверить это».

Джонни и Марша сначала решили назвать лейбл Vigilante, но затем передумали, после того как Клифф Бертон предложил более удачное – Megaforce (название дешевого скай-фай приключенческого экшн-фильма, который вышел в США прошлым летом). Рекламный слоган: «Когда сила была с ними, НИ У КОГО не было шанса!» В качестве девиза это, безусловно, подходило. На самом же деле это означало, что семье Зазула придется брать вторую ипотеку на свой дом. «Некоторые из тех дней были самыми худшими в моей жизни, – будет вспоминать Джонни позже. – Моя шея была в петле». Но благодаря тому, что Anthrax, Raven, а теперь и Manowar (которого бросил лейбл Liberty, поддерживаемый EMI) стучались к ним в дверь, обещая подписаться на их новый потенциальный лейбл, Джонни и Марша энергично взялись за дело. Их вдохновил Ларс, который предложил следовать примеру Motorhead: записи Motorhead согласно официальной версии были выпущены на маленьком независимом британском лейбле Bronze Records, а распространялись под эгидой Polydor Records, как часть их конгломерата Polygram.

Основанная в Лондоне в 1971 году, компания Bronze принадлежала Гэрри Брону, который впоследствии станет известен благодаря работе над альбомами для групп тяжелого рока эпохи Uriah Heep, Juicy Lucy и Colosseum. Когда закончилась сделка Heep с Vertigo, Брон убедил их построить независимый лейбл, включающий полный цикл от производства до дистрибьюции их записей через Island Records Криса Блэквелла, который впоследствии станет одним из самых успешных в Великобритании. Более поздние релизы проходили через EMI, и к середине восьмидесятых они провели свой список через Polydor (который теперь включал тяжеловесов Новой волны (Motorhead, Girlschool), панков The Damned and рок-гигантов начала семидесятых (Hawkwind, Heep). Джонни принял предложение Ларса достаточно серьезно, чтобы пригласить Джерри Брона в США, с мыслью о том, что Bronze сможет выложить альбом Metallica в Великобритании и Европе, в то время как Джонни организует собственный лейбл для работы с американскими распространителями. Такое тоже могло произойти. Джонни говорит: «[Они] предлагали мне деньги, чтобы я убрался с дороги… После этого мы с Маршей поговорили с Ларсом и решили, а почему мы не можем просто сделать это?»

В США Megaforce нашел союзника в лице Relativity, которые согласились распространять альбом Metallica. Одновременно в Британии только что созданный независимый лейбл Music for Nations аналогичным образом подписал контракт на выпуск альбома. С этого момента, как говорит Джонни, они с Маршей «занимались всем: записью, продакшном, графическим дизайном, который также сделали мы». Все еще намереваясь назвать альбом Metal up Your Ass, группа предложила свою идею оформления обложки: руку, поднимающуюся из туалетного бачка и держащую мачете. Джонни не возражал до тех пор, пока не вмешались приведенные в ужас торговые агенты Relativity. Тогда ему пришлось объяснять, что он ничего не имел против, но дистрибьюторы сказали, что считают «коммерческим суицидом» выпуск альбома с названием Metal up Your Ass, не говоря уже об откровенно оскорбительной обложке. Джонни вспоминает: «В те времена все было очень жестко. Тогда не было ярлыков на альбомах [извещающих родителей], но этот вопрос морали стоял всегда. Уолмарт или любой другой оптовый торговец супермаркетов никогда бы не связался с такой записью». Возмущенный одной мыслью о том, что придется уступить, чтобы удовлетворить музыкальные магазины, Клифф зарычал на Джонни: «Убить их всех! Убить их всех!» – Джонни смеется, когда вспоминает этот инцидент. «Клифф реально свихнулся, но Ларс продолжал: «Убить их всех… А это хорошее название». И я подхватил: «Это отличное название!» Ну и как вы знаете, альбом так и назвали Kill ‘Em All («Убить их всех»). В конечный вариант обложки взяли другую идею Джонни, которой, как он говорит, команда «была очень довольна» и которая была простой и грубой, как и название альбома: кузнецкий молот, лежащий в луже крови, и тень тянущейся за ним руки. И, несмотря на то что этот образ был едва ли менее противоречивым, чем оригинальный мачете, поднимающийся из унитаза, такой дизайн обложки (который до сих пор можно видеть на футболках) заставлял американских ритейлеров чувствовать себя спокойнее. На обороте обложки был изображен простой горизонтальный портрет группы, каждый член которой делал все от него зависящее, чтобы выглядеть внушительно, хоти они все равно выглядят невероятно юными, даже Ларс, несмотря на попытку отрастить немного волос на лице.

Официальный релиз Kill ‘Em All в Америке 25 июля 1983 года не стал хитом, но этого никто и не ждал. Тот факт, что он добрался до номера 120 в рейтинге 200 лучших альбомов по версии Billboard, уже рассматривался участниками Megaforce как повод для праздника. Если бы кто-то осмелился предположить тогда, что альбом Джонни Z будет продан в количестве более трех миллионов копий только в США, «я бы подумал, что это человек еще более чокнутый, чем я». Недостаток влияния Megaforce с лихвой компенсировался свободой, которая позволила Metallica выковать свою идентичность – в музыкальном и репутационном плане. Как Ларс мне позже скажет: «Поначалу у нас было очень отдаленное представление о деловой стороне вещей. Мы прочно стояли на своей земле, держась на том, что мы играем, как выглядим, как себя представляем. Или как мы себя не представляем… Мы просто делали то, что делали. Дело в том, что тогда, когда мы начинали, в Америке не было ни одного по-настоящему независимого лейбла. И чтобы заполучить контракт на запись в 1983 году, ты должен был представлять действительно правильную комбинацию элементов». Но мы сказали: «К черту!» – и просто начали упорно работать над собственным материалом, и нам это невероятно нравилось. И тогда внезапно появился независимый лейбл, а у нас была запись, и огромное количество людей начало покупать ее, просто потому, что ничего подобного [с музыкальной точки зрения] в Америке раньше не было». Тот факт, что изначально мы были отвергнуты крупными лейблами, сработал в пользу группы. В 1983 году он говорит: «Философия [крупной] записывающей компании в Америке была такой: дадим публике выбор между А, B или С, но на этом меню закончится; и мы решим, что группы вроде Metallica в этом меню не будет, потому что их не удастся продать. Поэтому люди привыкли слушать хард-рок Styx или REO Speedway или еще кого-то. А потом появилась эта группа Metallica, и они подумали: «Вау, откуда взялась эта фигня? Как получилось, что мы раньше их не слышали?» Потому что записывающие компании никогда не верили в то, что подобная музыка может действительно продаваться. Итак, мы начинаем продавать чертову тучу записей, да к тому же тексты Джеймса отличаются от всего этого банального дерьма, которое изливают старые метал-группы, и люди это замечают».