Текст книги "История сербов в Новое время (1492–1992). Долгий путь от меча до орала"

Милица, вдова партизана Бранка Тепича, с четырехлетней дочкой Драгицей и полуторагодовалым сыном Бранком из села Комленац у Босанска-Дубицы спасается от немцев и хорватов у хребта Козара. Фотография Г. Скрыгина, 1943 г. Музей жертв геноцида

Постоянно подчеркивается то, что партизаны являются самостоятельной политической силой и их борьба против немцев не зависит от Москвы. Английский исследователь Уолтер Робертс, работавший с немецкими документами военного периода, утверждает, что германское командование и титовские партизаны обсуждали возможность приостановить боевые действия в обмен на то, чтобы Санджак был признан партизанской территорией. Другие исследователи пишут, что партизанское руководство было готово создать свою «республику» к востоку от Неретвы в обмен на соглашение с немцами о совместных боевых действиях против десанта союзников в Далмации и помощь с вооружением. Некоторые партизанские отряды действительно получили приказ прекратить борьбу с немцами.

Официальные лица титовской Югославии притворялись, что «мартовских переговоров» с немцами не было, и никогда не комментировали те события. До появления книги Мишо Лековича любознательным исследователям были доступны только документы о переговорах с немцами по поводу признания партизанской армии воюющей стороной[1023]1023
  То есть признание того, что на титовских партизан распространяются международные конвенции.


[Закрыть]. Известно, что Коча Попович, активный участник этих переговоров, не был против того, чтобы опубликовать материалы о них, но этому воспротивился маршал Тито. Можно предположить, что переговоры были предложены Сталиным, чтобы иметь на Балканах опору на силы, сотрудничающие с оккупантами. Западные союзники именно в этом качестве использовали четников. Милован Джилас, участвовавший в переговорах, в своих воспоминаниях приводил официальную версию событий.

В первом немецком сообщении о переговорах с тремя посланцами партизанского Верховного штаба в Горни-Вакуфе 11 марта 1943 года, занимающем всего одну страницу, но, правда, очень убористого текста, указываются пять пунктов, по которым велись переговоры. Первым пунктом идет вопрос об обмене пленными, который партизаны предлагали немцам еще с января 1943 года. Под пленными в данном случае подразумеваются семьи этнических немцев (фольксдойчеров), проживавших в городе Яйце, 25 пленных германских бойцов, 615 пленных итальянцев и около сотни усташей. Наиболее принципиальным оказался третий пункт, в котором командование Народно-освободительной армии Югославии сообщает, что: «а. В сложившейся ситуации нет никаких причин для германского вермахта вести войну с народно-освободительной армией, особенно если иметь в виду стратегическое положение, противников и интересы обеих сторон. Было бы в обоюдных интересах прекратить вражду. Немецкое командование и представители партизан обсудили предложения о зоне общих интересов и направлениях экономического и прочего сотрудничества. б. Главным противником народно-освободительной армии Югославии являются четники».

В остальных пунктах речь идет о прелиминарной приостановке боевых действий, назначении германской стороной переговорщика с широкими полномочиями, о ратификации достигнутых договоренностей. Переговоры продолжились в Загребе. Титовцы рассчитывали на признание территорий к востоку от Неретвы (Рашская область)[1024]1024
  «Территории к востоку от Неретвы», Рашская область, Санджак, Нови-Пазарский округ – это разные названия одной и той же области на границе современных Сербии и Черногории.


[Закрыть] свободной «партизанской республикой», на помощь в вооружении, на совместный отпор британским поползновениям провести высадку в Далмации (и помочь четникам восстановить королевскую власть). Джилас в воспоминаниях признает, что был в Загребе и встречался с немцами, но вместо описания хода переговоров отмечает, что в Загребе женщины носят более короткие юбки, чем до войны.

Одновременно с этими переговорами партизанский штаб направил Светозара Вукмановича-Темпо[1025]1025
  Светозар Вукманович (Темпо) (1912–2000) – югославский (черногорский) государственный деятель, один из руководителей партизанского движения, генерал-лейтенант Югославской народной армии. Народный герой Югославии. Член Компартии с 1933 года, член ЦК партии с 1940 года. Во время Второй мировой действовал преимущественно в Боснии и Герцеговине, за вычетом его миссии в Албании и Греции, о которой пишет М. Экмечич. В 1945 году родной брат Темпо, православный священник Лука Вукманович, был расстрелян титовскими пртизанами, Светозар, судя по всему, знал о готовящейся казни, но не вмешался. После войны занимал различные руководящие должности: министр природных ресурсов, руководитель ветеранской организации (СУБНОР), председатель исполкома профсоюзной организации Югославии. Именно в этом качестве Темпо в телеинтервью 1970 года заявил, что если рабочие в Югославии недовольны своим положением, то они должны объявить забастовку, как это было в годы его молодости. Эта реплика стоила Темпо всех занимаемых должностей. В 1971 году опубликовал очень свободомысленные, на грани непрохождения цензуры воспоминания, по-сербски называющиеся Revolucija koja teče. По поводу перевода этого названия на русский сломано немало копий. Варианты – от буквального «Революция, которая течет» (куда течет?) до троцкистского «Перманентная революция». Наш вариант нейтральный – «Революция, которая продолжается».


[Закрыть] с особой миссией в Албанию, Македонию и Грецию. В воспоминаниях «Революция, которая продолжается» он мельком упоминает эту поездку и ничего не сообщает о ее истинной причине. Темпо удалось существенно укрепить движение Сопротивления во всех перечисленных областях. В Македонии создан новый краевой комитет КПЮ, болгарским коммунистам выделена опорная база на юго-востоке Македонии, сформированы партизанские отряды в Косове и Метохии. Лишь в одном телевизионном интервью, через много лет после публикации мемуаров, Темпо признался, что истинной целью его поездки была консолидация ресурсов для вооруженного отпора высадке союзников на Балканах.

Поскольку Коминтерн «выразил обеспокоенность» в связи с переговорами, часть историков полагает, что Верховный штаб партизан проводил эти переговоры исключительно по собственной инициативе. Такой вывод представляется сомнительным. Признавая титовских партизан самостоятельной силой, советская сторона и не могла отреагировать по-другому ни на официальном уровне, ни на уровне служебной переписки, которую наверняка отслеживали немецкая и английская разведки. В любом случае переговоры оказались безрезультатными, в первую очередь из-за изменения общего политического климата, который больше не был благоприятен для высадки союзнического десанта на Балканах. Основой новой стратегии стало признание Восточной Европы советской зоной интересов и защита Греции и Турции, которые должны были остаться в западной сфере влияния.

Закончились провалом и попытки активизировать четникское движение, направив его против стран Оси. В 1943 году сбылся прогноз Слободана Йовановича, изначально считавшего, что «вопрос Михаиловича» будет решен в карточной игре между британцами и русскими. Западные союзники оттолкнули от себя четников, принесли их в жертву сближению с Советским Союзом. В этом историческая трагедия Королевской армии на Родине. Черчилль, с его хитростью, лукавством и интриганством, нашел в лице Сталина равного себе оппонента.

После приказа Гитлера о прекращении любых переговоров с титовскими партизанами германские войска нанесли им сокрушительный удар во время операции «Шварц». В переписке с Муссолини Гитлер отвергал и сотрудничество с четниками, поскольку они британские союзники, при этом часть итальянской армии через помощь четникам выражала антифашистские настроения. Поэтому и итальянцы от четников вынуждены были отвернуться. Во время битвы на Неретве[1026]1026
  Битва на Неретве, она же операция «Вайс», она же в историографии титовской Югославии Четвертое наступление.


[Закрыть] четники не получили от итальянцев обещанного продовольствия и вынуждены были есть пустую конину без соли. Немцы отлавливали четников по всей Восточной Герцеговине и отправляли в два концентрационных лагеря под Солониками. Исторического прорыва не случилось, четникская армия начала распадаться, бойцов распустили по домам. Усиление сотрудничества четников с немцами – последствие их провала в Далмации в 1943 году. Генерал Михаилович считал, что британцы его сознательно подставили, поскольку он не был предупрежден о капитуляции Италии, а когда она произошла, ему категорически запретили принимать под свои знамена итальянские отряды, всех выходящих на контакт с четниками итальянцев предписывалось отправлять к англичанам.

В конце лета и осенью 1943 года произошел переворот в движении Сопротивления, который и предопределил победу титовских партизан. Нельзя отрицать заслуги самих партизан, их целеустремленность, готовность продолжать борьбу даже в самой безнадежной ситуации. На территории Сербии у партизан было восемь отрядов, к осени 1943 года там возникли еще три сербские бригады. Становой хребет партизанского движения – пять элитных «пролетарских бригад», самые эффективные и боеспособные повстанческие силы в Европе. Перемена участи повстанцев началась с падения Италии 8 сентября 1943 года. На тот момент на территории Югославии находилось 15 итальянских дивизий. Партизанские части взяли в плен не менее 10 000 итальянцев и захватили вооружение для 80 000 своих бойцов. Итальянские добровольцы самоорганизовывались в боевые отряды, из которых затем была образована дивизия «Гарибальди». Некая часть итальянских войск осталась верна фашизму, многие переметнулись обратно на сторону Муссолини после создания Республики Сало в Северной Италии, возникли новые вооруженные силы – Национальная республиканская гвардия. Из не принявших капитуляцию итальянцев кто-то направляется в Республику Сало, кто-то остается на Балканах с немцами. Но большинство итальянских военных держались позиции королевского двора и приняли капитуляцию.

Эдвард Кардель покинул Верховный штаб партизан еще в конце 1942 года и наблюдал за этими событиями из Словении. У нас нет заслуживающих доверия данных о том, зачем Кардель перебрался в Любляну, только догадки. Официальная наука повторяет, что он прибыл в Словению, чтобы навести порядок в движении Сопротивления. Нет письменных свидетельств, которые подтверждали бы, что Кардель имел контакты с высокопоставленными итальянцами. Некоторые итальянские ученые, например Ардуино Анжелли из Триеста, упоминают о приезде в Любляну в то время, когда там находился Кардель, какого-то фашистского «герарки»[1027]1027
  Герарка, по-итальянски gerarca – буквально «иерарх», под этим наименованием подразумевались члены Высшего совета Национальной фашистской партии и Большого фашистского совета.


[Закрыть], других данных об этом нет. На заседании Большого фашистского совета, окончившемся в итоге отставкой Муссолини, дуче утверждал, что может подписать сепаратный мир с противниками Италии когда угодно. Нет не только фактов, но даже и намека на то, что советское руководство могло через югославских коммунистов искать выход на руководство двух фашистских государств, чтобы обсудить возможности каких-то договоренностей. Поскольку союзники еще не отказались от идеи высадки десанта в Далмации, глупо было бы со стороны советского руководства не прозондировать почву в этом направлении. Контакты Москвы с фашистами, не как достоверный факт, а просто как подозрения, оказались прекрасным стимулом для союзников не принимать односторонние скоропалительные решения, прежде всего о десанте в Далмации. В итоге Черчилль и Сталин на встречах в Москве в октябре 1944 года, а затем в Ялте в феврале 1945-го договорились о процентах влияния СССР и Британии в различных странах Юго-Восточной Европы.

За время смятения, вызванного капитуляцией Италии, партизанские отряды освободили большую часть Далмации, город Сплит и некоторые острова. При этом сторонники четников еще оставались активны, а также началось возрождение Хорватской крестьянской партии, не вполне дружественной партизанам. Часть политически активного населения оказалась в лагерях беженцев на Ближнем Востоке (Эль-Шат)[1028]1028
  Лагерь беженцев Эль-Шат – бывшие английские казармы на Синайском полуострове, недалеко от Суэца, где в 1944–1946 годах нашли убежище 30 000 беженцев из итальянской зоны оккупации (Далмация, Герцеговина), спешивших покинуть родные места до прихода немцев и искавших убежища у командования британских войск в Италии. Материальные условия пребывания беженцев были очень тяжелыми, уровень смертности высоким, при этом гражданские свободы никак не ограничивались, беженцы создали несколько школ, музыкальные ансамбли, выпускали газету «Наш лист». Сегодня в Эль-Шате находится мемориальное кладбище с 856 могилами, которое содержит правительство Хорватии.


[Закрыть], причем там существовали отдельные бараки для партизан и для сторонников королевской власти. Много позже злые языки говорили о том, что секретарь Компартии Хорватии Савка Дапчевич-Кучар[1029]1029
  Савка Дапчевич-Кучар (1923–2009) – югославский (хорватский) политический деятель, председатель Исполнительного веча Хорватии (1967–1969), первый секретарь Союза коммунистов Хорватии (1969–1971). Первая в Европе женщина, ставшая премьер-министром части федеративного государства. В 1971 году взяла на себя всю ответственность за так называемую Хорватскую весну (Маспок) и вынуждена была уйти из политической жизни. В 1990 году вместе с Мико Трипало создала Хорватскую народную партию.


[Закрыть] находилась в Эль-Шате в бараках сторонников короля, как и большая часть ее односельчан из Корчулы, где была сильная четникская организация. Всего в Эль-Шате насчитывалось до 40 000 югославских беженцев.

Продолжались попытки мирных переговоров между фашистами и западными союзниками при посредничестве Ватикана. Был разработан план Дунайской федерации, куда должна была войти и Хорватия. Как альтернатива Дунайской федерации обсуждалась возможность создания Южнославянской федерации, включающей в себя Болгарию, – эту идею горячо поддерживали часть британских политиков и окружение президента Рузвельта. Ватикан вызвал в Рим кардинала Степинаца из Загреба. Скульптор Иван Мештрович, встречавшийся с ним в Риме, вспоминает, что Степинац через папу Пия XII передал американскому посланнику Майрону Тейлору «документы о злодействах, которые итальянцы учинили или организовали в нашей несчастной стране». Тогда же Степинац жаловался, что боится преследования со стороны нацистов, а шеф абвера в Загребе считает его своим личным врагом.

У. Черчилль, Ф. Д. Рузвельт, И. В. Сталин на Ялтинской конференции, февраль 1945 г… DIOMEDIA / TASS Archive

Безусловны выдающиеся способности руководства партизан, но надо отметить, что в Антифашистском вече были представители разных идеологий, были и выдающиеся довоенные политики, такие как доктор Иван Рибар. Сербская молодежь шла в партизаны скопом, в числе прочих сын и дочь генерала Михаиловича. Министра лондонского правительства Милана Грола убедительно просят во время радиообращений не хвалить титовских партизан. Как аксиому необходимо принять то, что стратегия создания федеративного югославского государства принадлежит Иосифу Сталину. Он распустил Коминтерн 15 мая 1943 года, объясняя это тем, что некоторые коммунистические партии имеют друг с другом разногласия[1030]1030
  Буквальные слова Сталина по поводу роспуска Коминтерна: «Опыт показал, что и при Марксе, и при Ленине, и теперь невозможно руководить рабочим движением всех стран мира из одного международного центра. Особенно теперь, в условиях войны, когда Компартии в Германии, Италии и других странах имеют задачи свергнуть свои правительства и проводить тактику пораженчества, а Компартии СССР, Англии и Америки и другие, наоборот, имеют задачи всемерно поддерживать свои правительства для скорейшего разгрома врага. Есть и другой мотив для роспуска КИ, который не упоминается в постановлении. Это то, что компартии, входящие в КИ, лживо обвиняются, что они являются якобы агентами иностранного государства, и это мешает их работе среди широких масс. С роспуском КИ выбивается из рук врагов этот козырь. Предпринимаемый шаг, несомненно, усилит компартии как национальные рабочие партии и в то же время укрепит интернационализм народных масс, базой которого является Советский Союз» (из выступления Сталина на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 21 мая 1943 года).


[Закрыть]. В Коминтерне доминировали представители Болгарии, благодаря этому и болгарский вопрос имел особый приоритет. В конце войны Сталин спросил одного из членов посетившей его югославской делегации, как Тито отреагировал на роспуск Коминтерна. Ему сообщили, что новость о роспуске Коминтерна была объявлена на одном из заседаний ЦК КПЮ, заседавшие выслушали это и сразу перешли к следующему вопросу. Сталин на это ответил, что Коминтерн был дурацкой затеей, не оправдавшей ожиданий Ленина по созданию штаба мировой революции[1031]1031
  Достоверность этого эпизода у нас вызывает большие сомнения.


[Закрыть].

Велись тайные переговоры с коллаборационистским правительством Болгарии, болгар убеждали принять сторону союзников, что они в конечном счете и сделали. Условием Болгарии было то, что Македония должна не войти в сербское государство, а стать автономной. Они искренне верили, что Македония станет вторым болгарским государством, причем с властями в этом были солидарны и часть болгарских коммунистов. Сложнее складывалась ситуация с Албанией: не было ясности ни со статусом Косова и Метохии, ни с албанским государством как таковым. В Косове в 1941 году проживали 660 000 человек. Около 100 000 сербов были изгнаны оттуда, количество албанцев точно неизвестно, называются цифры от 100 до 400 тысяч. Сербов в Косове в 1941 году, по данным официальной переписи, было 36,6 %.

На расширенном заседании Народно-освободительного комитета Косова и Метохии, состоявшемся в албанском селе Буян[1032]1032
  Буянская конференция состоялась в январе 1944 года, ознаменовала создание Национально-освободительного совета Косова. Конференция приняла решение об отдельности Косова и «плато Дукагьин» (албанское название Метохии) от будущей федеральной единицы Сербия. Первый параграф Буянской резолюции гласил: «Косово и Метохия – край, населенный большей частью албанским народом, который как всегда, так и сегодня хочет объединиться с Албанией. Потому мы ощущаем обязанность указать правильный путь, которым должен пойти албанский народ, чтобы осуществить свои стремления. Единственный путь к тому, чтобы албанцы Косова и Метохии объединились с Албанией, – совместная борьба вместе с остальными народами Югославии против оккупантов и их прислужников. Так как это единственный путь завоевать свободу, когда все народы, в том числе и албанцы, смогут определять свою судьбу с правом на самоопределение вплоть до отсоединения».


[Закрыть] в последние дни 1943 года и закончившемся 1 января 1944-го, присутствовали 49 человек, из них только семь сербов. При этом боевые группы албанских националистов (Balli Kombëtar)[1033]1033
  Балли Комбетар (Balli Kombëtar [алб.]– Национальный фронт) – созданная в 1939 году албанская националистическая и антикоммунистическая организация, возглавлялась Мидхатом Фрашери. Ее политическая программа предполагала создание Великой Албании, включающей южную Черногорию, Косово, западную часть Македонии и Эпир. Сторонников организации называли бал(л)истами. Количество букв «л» в русской транскрипции этого слова зависит исключительно от воли пишущего. Чтобы избежать уподобления средневековой осадной машине, разумнее было бы употреблять одну «л», но консенсуса по этому поводу в научном сообществе нет.


[Закрыть] насчитывали всего около 10 000 человек, а в численно превосходивших их отрядах титовских партизан 90 % бойцов были сербами. На заседании в Буяне было решено, что Косово войдет в состав Албании как автономная область, при этом Метохию переименовали в Дукаджин. Руководство югославских коммунистов позже формально осудило это решение, но в 1944 и 1945 годах окружение Тито полагало, что Косову лучше стать автономией в составе Албании, а не Сербии. Возникновению Компартии Албании в марте 1943 года, а затем и созданию Верховного штаба коммунистических партизан сильно поспособствовал Светозар Вукманович-Темпо, посланец ЦК КПЮ. Он присутствовал и на учредительной сессии краевого комитета КП Македонии (в составе КПЮ) в Тетове.

Все коммунистические партии Балканских стран, где велась вооруженная борьба, принимали политические решения по единому стратегическому плану. На Тегеранской конференции с участием Рузвельта, Черчилля и Сталина, проходившей с 28 ноября по 1 декабря 1943 года, югославские коммунисты впервые решили выступить с позиций правительства страны, альтернативного лондонскому. В связи с этим при АВНОЮ был создан Национальный комитет по освобождению Югославии и законодательный орган, который должен был разработать конституцию федеративной республиканской Югославии. Коммунисты к этим шагам готовились давно, своя разведывательная служба (ОЗНА) у партизан существовала с 1942 года. Изначально ее функция состояла в обеспечении командиров бригад стратегическими данными, затем ОЗНА перешла к разведывательным действиям на своей и чужой территории. Позже был сформирован 23-й корпус «Народной обороны» Югославии (КНОЮ) – практически буквальная копия довоенных королевских жандармов, главная цель которого – уничтожение враждебных повстанческих отрядов. После капитуляции Италии к партизанам примкнули и пять «заморских бригад», первая из которых сформирована в Италии в октябре 1943 года, а последняя – в Сплите в сентябре следующего года.

Иосип Броз Тито с политическим окружением в подземном штабе. Остров Вис, лето 1944 г. Музей жертв геноцида

Аналогичные процессы происходили в освободительных движениях Албании и Греции. Албанцы 22 марта 1944 года провели в городе Пермети конгресс Антифашистского народно-освободительного совета (АНОС) Албании, принявший решение о недопустимости возвращения в страну короля Ахмеда Зогу[1034]1034
  Ахмед Зогу (Ахмед-бей Мухтар Зоголлы)(1895–1961) – второй президент Албании (1925–1928) и первый король Албании (1928–1939). Правил под сложным двойным именем Зог I Скандербег III. Считал себя по отцу потомком принявшего ислам правителя Черногории Скендера Черноевича, а по матери – самого Скандербега (Георгия Кастриоти). Принимал участие в Первой мировой войне в качестве добровольца на стороне Австро-Венгрии. После возвращения в 1919 году на родину занялся политикой. Был губернатором Скадара (1920–1921), министром внутренних дел в правительстве Ильяза Вриони (1920), в 1921 году осуществил государственный переворот, сначала став военным министром, потом министром внутренних дел, а в 1922-м и премьером. После покушения на его жизнь в 1924 году Зогу бежал в Белград, албанское правительство возглавил православный епископ Фан (Феофан) Ноли. В Сербии Зогу сформировал армию наемников, в том числе из русских военных эмигрантов во главе с полковником И. М. Миклашевским, и за девять дней захватил Албанию, установив режим личной диктатуры. После оккупации Албании Италией в 1939 году Зогу бежал в Грецию, затем переехал в Лондон, премьер-министром оккупационного правительства был назначен Шефкет Бей Верладжи, а формальным правителем – итальянский король Виктор-Эммануил III. Сторонники Зогу в албанском Сопротивлении объединились в движение Легалитети. Последние годы жизни Ахмед Зогу провел в Париже, где жил на деньги супруги, венгерской графини Геральдины Надь-Аппоньи.


[Закрыть] и его правительства. В Греции освободительное движение разделилось на два лагеря – Национально-освободительный фронт Греции (ЕАМ), связанный с коммунистами, и Народную республиканскую греческую лигу (ЕДЕС), направляемую националистами. С сентября 1943-го и до лета 1944 года преимущество было на стороне коммунистов, они сформировали правительство и объявили запрет на возвращение в страну короля Георга II[1035]1035
  Георг II Греческий (1890–1947) – король эллинов в 1922–1924 и 1935–1947 годах, сын Константина I Глюксбурга и Софии Доротеи Ульрики Гогенцоллерн (дочери германского императора Фридриха III, внучки английской королевы Виктории). Был женат на Елизавете Румынской (Гогенцоллерн-Зигмаринген), что делает его свояком югославского короля Александра, женатого на Марии Румынской. В 1935–1941 годах фактическим правителем Греции был генерал Иоаннис Метаксас, король выполнял функции сугубо церемониальные.


[Закрыть].

В преддверии Тегеранской конференции в Москве прошла встреча министров иностранных дел трех союзных государств. Тогда же к югославским коммунистам в качестве представителя СССР был направлен болгарин из Коминтерна Штерю Атанасов[1036]1036
  Штерю Атанасов (1902–1967) – болгарский военный и политический деятель, генерал-лейтенант Болгарской народной армии, автор исторических сочинений. Член Компартии Болгарии с 1923 года, с 1925 года в эмиграции в СССР, обучался в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада (КУНМЗ). Работал на Дальнем Востоке, затем в болгарской секции Коминтерна, в 1936 году направлен в Париж для организации отправки болгарских добровольцев в Испанию. Именно в Париже Атанасов знакомится с Иосипом Брозом, который занимался отправкой югославов на испанскую гражданскую войну. Действительно, велика вероятность, что именно обстоятельства их парижского знакомства сделали Атанасова наиболее подходящим кандидатом для руководства первой советской миссией к Тито, но архивы об этих обстоятельствах молчат.


[Закрыть], который в 1936–1939 годах занимался в Париже переброской добровольцев в Испанию. Там же и тогда же этим занимался и Тито, но он работал с югославскими добровольцами, а Атанасов – с болгарскими. У Атанасова тогда был псевдоним Виктор, а у Тито – Вальтер. В Югославию Атанасова заслали под псевдонимом Георгиев.

Югославские исследователи не нашли инструкций, которые Атанасов привез из Москвы. Бранко Петранович[1037]1037
  Бранко Петранович (1927–1994) – сербский историк и правовед, автор десятков работ, в основном посвященных межвоенному периоду и Второй мировой, в частности «АВНОЮ – революционная смена власти 1942–1944», «История народной власти в Югославии 1941–1945», «Югославские правительства в эмиграции 1943–1945», «Балканская федерация 1943–1948».


[Закрыть] сообщает лишь о косвенных свидетельствах особой миссии Атанасова в югославских архивах: он сообщил руководству партизан об итогах встречи министров иностранных дел, передал послание Георгия Димитрова[1038]1038
  Георгий Михайлов Димитров (1882–1949) – болгарский революционер, деятель болгарского и международного коммунистического движения. Член партии «тесняков» (коммунистов) с 1903 года. В сентябре 1923 года один из руководителей вооруженного восстания против правительства Цанкова в Болгарии. После провала восстания бежал в Югославию, затем жил в СССР. За участие в вооруженном мятеже был заочно приговорен на родине к смертной казни. Осенью 1929 года переехал в Германию. Был арестован нацистами по обвинению в причастности к поджогу Рейхстага 27 февраля 1933 года, однако на Лейпцигском процессе в сентябре – декабре 1933-го был оправдан, так как доказал алиби. В 1934-м Димитров как триумфатор вернулся в Советский Союз, в апреле 1934-го избран членом Политической комиссии Исполкома Коминтерна (ИККИ) и назначен руководителем Среднеевропейского секретариата Коминтерна, на VII Конгрессе Коминтерна избран его генеральным секретарем. В 1942 году возглавил созданный в Москве Отечественный фронт Болгарии. 15 мая 1943 года Коминтерн был распущен, Димитров в июне 1943 года назначен заведующим отделом международной политики ЦК ВКП(б). В ноябре 1945 года прибыл на родину после 22 лет изгнания. 6 ноября 1946 года назначен председателем Совета министров Болгарии. С декабря 1948 года и до смерти занимал должность генерального секретаря ЦК БКП. Умер от цирроза печени, осложненного сахарным диабетом. В 1949 году мумифицированное тело Георгия Димитрова в саркофаге было помещено в специально построенный мавзолей в Софии.


[Закрыть], в котором АВНОЮ рекомендуют провозгласить создание Югославянской федерации, в состав которой войдет и Болгария. Формально эта рекомендация не была исполнена, но в заявлении АВНОЮ к очередной годовщине Октябрьской революции говорилось, что исторической целью партизанского движения является осуществление вековой мечты наиболее прогрессивных умов человечества – создание федеративного государства от Триеста до Черного моря.

Будущим исследователям предстоит разобраться, почему на сессии АВНОЮ в Яйце 29 ноября 1943 года не присутствовала делегация сербских политиков и коммунистов, их место заняли бойцы 1-й Пролетарской бригады. Политикам нельзя было бы скомандовать «стоять, вольно». При том, что некоторых влиятельных политических деятелей, таких как лидер Земледельческой партии Драголюб Йованович, на конгресс позвали, но потом вернули назад. В частной беседе видный сараевский юрист Хамдия Чемерлич[1039]1039
  Хамдия Чемерлич (1905–1990) – боснийский ученый, первый декан Исламского теологического факультета (1977), затем ректор Сараевского университета.


[Закрыть] упоминал, что на сессии АВНОЮ в столовой получил задание от своих друзей, не являвшихся коммунистами, порасспрашивать, почему некоторые из делегатов меркнут, а не восходят. Ссылаться на разговоры для историка грех, но грех простительный, когда речь идет о разговорах такой важности. В общем, сараевские делегаты посчитали, что некоторых их вполне достойных товарищей (Божич, Куленович, «писаная красавица» аптекарша Ракич) специально задвигают. ЦК Компартии поручил Авдо Хумо[1040]1040
  Авдо Хумо (1914–1983) – югославский (боснийский) государственный деятель, председатель Исполнительного веча Боснии и Герцеговины (1953–1956), министр финансов Федеративной Народной Республики Югославия (1956–1958). Член КПЮ с 1935 года, в годы Второй мировой войны член президиума АВНОЮ. В 1972 году был снят со всех должностей по обвинению в «мусульманском национализме», хотя на самом деле примыкал скорее к партийным «либералам».


[Закрыть] дать ответ в том же месте, где был задан вопрос. Хумо подошел к Чемерличу в столовой и, показывая на него пальцем, громко сказал: «Вот этот человек сомневается в нашем любимом детище, в ОЗНА».

Тито в этот звездный для него момент, когда закладывались основы нового государства, продолжал казни соратников, не особо разбираясь в том, виновна ли жертва на самом деле или нет. В частности, он приказал расстрелять главного радиста Верховного штаба, поскольку после радиограммы сербским товарищам о том, что планируется переброска бригады из Боснии в Сербию, эта бригада попала в немецкую засаду. Только когда немецкий генерал Лотар Рендулич[1041]1041
  Лотар Рендулич (1887–1971) – немецкий и австрийский военный деятель, генерал-полковник. В 1938 году участвовал в оккупации Судетской области Чехословакии, в 1939-м – в Польской кампании, в 1940–1941 годах во Франции, с 1941-го на Восточном фронте. 1 ноября 1942 года назначен командиром XXXV армейского корпуса, 1 декабря ему присвоено звание генерала от инфантерии. Летом 1943 года корпус Рендулича участвовал в Курской битве, в ходе которой понес тяжелые потери. В том же году назначен командующим 2-й Танковой армией, переброшенной с Восточного фронта в Югославию. После капитуляции Италии руководил разоружением итальянских войск в Югославии и рядом операций против сил Народно-освободительной армии Югославии, проводимых в период осени 1943 – зимы 1944 года с целью установления немецкого контроля в Западной Словении, Истрии, Далмации, Приморской Хорватии, Восточной Боснии и Санджаке. 1 апреля 1944 года Рендуличу присвоено звание генерал-полковника. С 25 мая по 6 июня 1944 года руководил операцией «Ход конем», после ее неудачи брошен на скандинавский участок боевых действий. На Нюрнбергском процессе приговорен к 20 годам тюремного заключения, освобожден досрочно в 1951 году.


[Закрыть] в мемуарах объяснил, что германским специалистам максимум за восемь дней удавалось прочитать шифрованные послания партизан (приводится пример именно той переброски бригад), стало ясно, что был убит невиновный человек. Биограф Тито Владо Дедиер[1042]1042
  Владимир (Владо) Дедиер (1914–1990) – югославский (сербский) историк, публицист, участник Второй мировой войны. В межвоенный период – журналист-международник, пишет для газеты «Политика» из США, Великобритании, Испании. За открытую поддержку коммунистов в годы испанской гражданской войны был по требованию министра иностранных дел Югославии уволен из газеты, но сохранил хорошие отношения с ее главным редактором Владо Рибникаром, которого Дедиер познакомил с Тито в 1941 году. Во время войны работал в партизанском Агитпропе, во время сражения при Сутьеске в 1943 году был тяжело ранен, а его жена Ольга Попович-Дедиер погибла. После войны был членом ЦК партии, редактором газеты «Борба», автором фундаментальной биографии Иосипа Броз Тито, моментально переведенной на 20 мировых языков (1953). Поддержал попавшего в опалу Милована Джиласа, был снят со всех партийных должностей, с 1959 года, не отказываясь от югославского гражданства, жил и преподавал в Америке. К биографии Тито вернулся в 1980-е годы, издав многотомные «Новые материалы к биографии Иосипа Броз Тито». Скончался в США.


[Закрыть] вспоминал историю из партизанских времен, которую, к сожалению, не подтверждают другие источники. Якобы Дедиер и Моше Пияде[1043]1043
  Моше Пияде (1890–1957) – деятель югославского коммунистического движения, генерал-майор, один из ближайших соратников Иосипа Броз Тито, член Югославской компартии с 1920 года, после Второй мировой войны председатель Союзной скупщины Югославии. Родился в богатой семье евреев-сефардов, получил образование в Академии художеств в Мюнхене и в академии Гранд-Шомьер в Париже. В феврале 1925 года осужден на 12 лет тюрьмы (в 1934-м ему добавили еще два года «за подстрекательство заключенных к неповиновению»). В Лепоглавской тюрьме Пияде организовал курсы марксизма, партийные комитеты среди заключенных, партийную школу, издание подпольной газеты. Оказал огромное влияние на политическое становление своих сокамерников И. Броз Тито и Р. Чолаковича. Партийцы с довоенным стажем уважительно называли Пияде Дядя Янко. После разрыва отношений СССР и Югославии в 1948 году вошел в советский фольклор благодаря пассажу в газете «Правда», якобы надиктованному лично Сталиным: «Настанет день, и на главной площади Белграда будет повешена кровавая собака Тито, а у его ног будет сидеть и выть маленькая шавка Моше Пьяде». Именно как «маленькую шавку» Пияде и изображали на советских карикатурах.


[Закрыть] обратились к Тито с проектом создания из Боснийской Краины и соседних областей Хорватии, где проживали в основном сербы, отдельной государственной единицы в составе федеративной Югославии. Дедиер описывает эту историю в иронической манере, как пародийный квазиподвиг: «…мы с Моше Пияде вылетели из кабинета Тито чуть ли не раньше, чем в него зашли». Если бы этот проект осуществился, он мог бы стать серьезной скрепой для государственной стабильности Югославии.

Необходимо исследовать вопрос о том, как Тито получил титул маршала. Рузвельт предлагал объединить партизан и четников, по аналогии с тем, как это было сделано в Албании и Греции. В Москве же, судя по всему, были обеспокоены тем, чтобы в случае объединения двух лагерей было сразу понятно, кто обычный генерал, а кто народом провозглашенный маршал. Вероятно, инструкции на этот счет содержались в материалах, которые передал партизанам Атанасов, сброшенный с парашютом в сентябре 1943 года и остававшийся в ставке Тито весь октябрь и еще какое-то время.

На Тегеранской конференции было принято решение начать оказывать титовским партизанам материальную и военную помощь, принимать раненых партизан в госпитали союзных сил в Италии. Когда итальянская королева Елена[1044]1044
  Елена Петрович-Негош (1873–1952) – урожденная принцесса Черногорская, в браке с Виктором-Эммануилом III королева Италии (1900–1946), также королева Албании и императрица Эфиопии. Имела огромное влияние на мужа, а через него и определенное влияние на Муссолини и итальянскую внешнюю политику. То, что Черногория во время Второй мировой войны была не просто превращена в провинцию Италии, а объявлена королевством (хотя короля для нее так и не нашли), – жест вежливости Муссолини в сторону Елены Черногорской.


[Закрыть] однажды решила посетить в госпитале «своих раненых черногорских героев», ее выгнали со словами «Пошла вон, дешевка!». Доставка продовольствия и боеприпасов сильно подняла боевой дух партизанских войск; эти перемены затронули и население приморских областей. Сессия АВНОЮ началась на второй день Тегеранской конференции, которая признала партизан полноправной союзнической армией. По этому поводу на Тегеранской конференции не было споров, как о границах Польши, например.

Руководство югославских коммунистов ошибалось, считая британское и американское правительства своими неприятелями. Американцы, возможно, не были друзьями титовских партизан, но испытывали к ним почтение и уважение. С британской стороны уже была полностью разработана схема поддержки партизан, четники были обречены, над ними, так сказать, преломили прут[1045]1045
  Здесь М. Экмечич употребляет обманчиво простонародное выражение «над ними сломали палку», которое на самом деле восходит ко временам Древнего Рима и ликторским фасциям (розгам) как атрибуту власти. Символически преломленная над головой обвиняемого фасция означала смертную казнь.


[Закрыть] еще до конференции. Роберт Шервуд в исследовании об отношениях Рузвельта с дипломатическим функционером Гопкинсом[1046]1046
  Роберт Эммет Шервуд (1886–1955) – американский драматург, сценарист, писатель, журналист, историк. Лауреат четырех Пулитцеровских премий. В начале Второй мировой войны Р. Шервуд возглавил зарубежную службу Управления военной информацией. В 1948 году написал историческое исследование, в значительной степени основанное на личном опыте, – «Рузвельт и Гопкинс глазами очевидца». Гарри Ллойд Гопкинс (1890–1946) – американский государственный и политический деятель, ближайший соратник Ф. Д. Рузвельта, один из ведущих политиков «Нового курса» Рузвельта. С июля 1941 года Г. Гопкинс как представитель американского правительства и лично президента Рузвельта неоднократно посещал Москву, где вел переговоры со Сталиным, Молотовым и другими советскими руководителями. Член американской делегации на конференциях в Касабланке, Каире, Тегеране, Ялте. Об особо доверительных отношениях Гопкинса с Рузвельтом может свидетельствовать тот факт, что в 1940 году Гопкинс, оставив семью в служебном особняке, поселился непосредственно в Белом доме, поближе к не слишком мобильному, передвигающемуся на инвалидной коляске Рузвельту.


[Закрыть] цитирует разговор президента и британского министра иностранных дел Энтони Идена в марте 1943 года. Рузвельт считал, что «Сербия сама собой образуется, а вот хорватов надо поставить под управление». Здесь имеет место аналогия с семью американскими штатами, проигравшими в гражданской войне 1865 года, которые поставили в подчиненное положение, чтобы научить их демократии. Американский консул в Загребе, наблюдая толпы, приветствующие нацистские танки криками «зиг хайль!», еще в апреле 1941 года предсказывал, что «когда-нибудь это станет для хорватов головной болью». Иден в разговоре с Рузвельтом высказался за восстановление Югославии.

Вторая сессия АВНОЮ в Яйце, ноябрь 1943 г. Музей жертв геноцида. DIOMEDIA / piemags

Крайне негативное отношение к хорватам в американском руководстве было подкреплено данными американской военной разведки (OSS)[1047]1047
  Управление стратегических служб (англ. Office of Strategic Services, OSS) – первая объединенная разведывательная служба США, созданная во время Второй мировой войны. OSS было сформировано как агентство Объединенного комитета начальников штабов для координации шпионской деятельности в тылу врага для всех видов вооруженных сил Соединенных Штатов. На его основе после войны было создано ЦРУ.


[Закрыть] о том, что с апреля 1941 до августа 1942 года было убито 744 000 сербов. Немцы, по их данным, уничтожили 78 000 сербов, итальянцы – 20 000, венгры – 30 000, албанцы – 10 000, болгары – 6000, а хорваты – 600 000 человек. Не до конца понятно, как получилось, что эти данные повлияли на умонастроения окружения американского президента, но никогда не были обнародованы публично. Американское видение югославского вопроса состояло в том, чтобы предоставить его решение британскому правительству. Англичане двигались вперед на парусах, надуваемых масонскими ветрами, – речь прежде всего идет о круге историка Сетон-Уотсона. Во всех переменах XX века, историческое значение которых измерялось горами человеческих трупов, не потускнела его мысль из меморандума 1914 года: создание югославянского государства неизбежно, как неизбежно и то, что оно станет несчастьем для всего человечества, если власть в нем будет принадлежать сербам. В лондонском круге единомышленников эта мысль была неизбывной, как вечное гамлетовское «Быть или не быть?», как британская корона: если у сербов дела идут хорошо, то в Средиземноморье господствуют французы и русские.

После капитуляции Италии и падения фашизма католическая церковь начинает говорить о коммунизме другим языком. Коммунистов теперь хвалят за стремление к социальной справедливости, опираясь на энциклику 1891 года Rerum Novarum, обновленную в 1931 и 1941 годах. Кардинал Степинац из-за одного своего выступления был обвинен в филокоммунизме. Главным противником клерикалов было сербское национальное движение, которое ни в коем случае не позволило бы замолчать геноцид, учиненный в НДХ над сербами и евреями. Именно по этой причине католическая церковь, выбирая между сербскими четниками, их хорватскими союзниками из Крестьянской партии и коммунистами, остановилась на последних еще в 1943 году. Радиостанции западных союзников хвалили выступление главы Католической церкви в Хорватии. Не подлежит сомнению то, что их правительства пришли к тому же убеждению: взаимопонимания между сербами и хорватами в будущем легче достигнуть, если поддержать партизанское, а не четникское движение.

Британское общественное мнение было вполне подготовлено к разрыву с четниками. Часть сербских и иностранных ученых ошибочно полагают, что это произошло из-за того, что находившиеся в Каире и Лондоне функционеры, поддерживающие связь и взаимодействие с повстанческими отрядами на Балканах, придерживались левых взглядов. Немногим югославским коммунистам, встречавшимся со Сталиным, советский лидер рассказывал, что половина членов ЦК Британской компартии являются агентами английской разведки.

Кембриджский историк Майкл Стентон в сборнике статей о Великой Сербии[1048]1048
  Наши поиски «кембриджского историка Майкла Стентона» и его книги 2003 года о Великой Сербии пока оказались безрезультатны. Все упоминания о нем в интернете ведут в конечном счете к книге Экмечича.


[Закрыть] отмечает, что сербофобия в английских правящих кругах прекратилась на короткое время непосредственно после путча в Белграде 27 марта 1941 года. Но вскоре после этого все вернулось на круги своя, на тот трек, по которому Британия двигалась еще со времен Дизраэли (1876). Повстанческим движением в Югославии занималась одна структура – Комитет по делам политической войны (Political Warfare Executive)[1049]1049
  Комитет по делам политической войны – подразделение Управления специальных операций Великобритании, занимавшееся как «белой» (укрепление морали в собственных войсках), так и «черной» (разложение морали противника) пропагандой. Существовало с апреля 1941 по сентябрь 1945 года. Дирекция курировалась одновременно Министерством иностранных дел, Министерством информации и Министерством экономической войны.


[Закрыть]. В нем до 1941 года главную роль играл Р. У. Сетон-Уотсон, а его сын Хью был представителем комитета в Каире. Даже после ухода Сетон-Уотсона-старшего из комитета дух его продолжал там витать. Его заменили Ральф Мюррей и Брюс Локкарт[1050]1050
  Роберт Гамильтон Брюс Локкарт (1887–1970) – британский (шотландский) дипломат, тайный агент, журналист, писатель. В это сложно поверить, но Брюс Локкарт, возглавлявший Комитет по делам политической войны, – тот же самый Брюс Локкарт, который в 1918 году, будучи консулом Великобритании в Москве, готовил покушение на Ленина («дело трех послов» или «дело Локкарта»). По поводу несостоявшегося покушения на Ленина, которое готовили Локкарт и Сидни Рейли (Соломон Розенблюм), есть большое количество конспирологических версий, которые не вполне уместно здесь излагать. Собственную версию событий Локкарт описал в мемуарах «Воспоминания офицера британской разведки» (1932), благодаря которым авантюрист Рейли-Розенблюм получил репутацию супершпиона, не вполне оправданную. Профессиональное сообщество подвергло Локкарта критике за то, что он предал огласке слишком много профессиональных секретов. Однако это не помешало руководству Великобритании в критический момент назначить Локкарта главой Комитета по делам политической войны. Из всего, чем Локкарт занимался после Второй мировой войны, наибольший резонанс вызвала его книга про историю шотландского виски (переведена на русский, как и «Воспоминания офицера британской разведки»).


[Закрыть], оба левых взглядов, первый – специалист по Венгрии, второй – по «славянским исследованиям».

Сетон-Уотсон в начале 1943 года опубликовал несколько статей в лондонском The Spectator, они были переведены на немецкий и вышли в швейцарском Neue Zuricher Zeitung в конце февраля того же года. В середине марта перевод этих статей (с немецкого) опубликовал загребский еженедельник «Спремност». Журнал был печатным органом скорее кардинала Степинаца, чем усташского правительства. В одной из рецензий на статьи утверждалось, что «автор продолжает критиковать сербскую эмиграцию, которая не ведет себя достойно… Сербская эмиграция пришла к идее отождествления всех хорватов с усташами, при этом она необоснованно завышает число сербских жертв в стране и столь же неуместно раздувает возможности и заслуги полковника Михаиловича».

Члены британского правительства, занимающиеся вопросами политической войны, достаточно рано определились с тем, что поддерживать необходимо партизан, а не четников. Не до конца ясно, какими соображениями они при этом руководствовались. Черчилль отмечал, что, читая донесения различных правительственных служб, он часто сталкивался с противоречащими друг другу мнениями. При этом он не пишет о несовместимости между поддержкой титовских партизан и другими вариантами урегулирования югославского кризиса. Роспуск Коминтерна вызвал определенные внутренние конфликты, от которых югославское руководство позднее открестилось, утверждая, что сразу же выслало в Москву телеграмму, в которой поддержало это решение.

Черчиллю было ясно, что один троянский конь в лагере противника принесет больше пользы, чем тысяча югославско-королевских коней в его собственном стойле. С 27 марта 1941 года Британия получала заверения Тито в том, что он действует самостоятельно, а не по указке Москвы. Власти Великобритании изначально знали, что под именем Тито скрывается Иосип Броз. Было бы слишком смело утверждать, что в вопросе поддержки партизан решающими оказались связи по масонской линии через лондонскую ложу «Конкордия». Майкл Стентон так охарактеризовал отношение Черчилля к югославским коммунистам: «Черчилль искал способ решить или хотя бы уменьшить политические проблемы с Россией и Восточной Европой. В 1943 году он не надеялся на американскую помощь после войны. Вполне могло случиться, что послевоенное равновесие сил в Европе, если можно это так назвать, определялось бы Британией и Россией. Подобные рассуждения приводят нас к тому, что британская политика должна была полеветь. Черчилль планировал это не для того, чтобы удовлетворить Сталина, а как раз наоборот – для того, чтобы эффективно противостоять Сталину. Необходимо было поспособствовать созданию сильных, дееспособных, возможно, даже радикальных молодых режимов, которые не захотели бы быть русскими марионетками, даже будучи социалистами. Британии были нужны новые союзники, поскольку к 1943 году стало совершенно очевидно, что Восточную Европу невозможно обновить на основе довоенных монархий. Мне кажется, что этот момент в науке недостаточно хорошо понят. Тем не менее с течением времени становится ясно, что это, возможно, самое убедительное объяснение того, почему Великобритания отвернулась от четников».

Бедный король Петр II, как же бледно он смотрелся на фоне «благородных разбойников» и просто разбойников, которых Черчилль поддерживал по всей Восточной Европе, чтобы создать противовес Советскому Союзу. Королю Петру пришлось однажды просить у президента Рузвельта совета: я сирота, моего отца убили, помогите и посоветуйте, что мне делать.

Это была не единственная, но основная причина, по которой союзники повернулись спиной к генералу Михаиловичу. Утверждения, что сотрудничества между четниками и немцами после капитуляции Италии не было, выглядят по меньшей мере наивно. Противостояние четников и партизан подразумевало сотрудничество с немцами. В Сербии четникам передали оружие со складов королевской армии и чешские пулеметы, а не более современные немецкие. Усташский главарь Макс Лубурич жаловался приятелю из Сараева в начале 1945 года, что немцы четникам помогают больше, чем усташам.