Текст книги "Патриарх Кирилл. Биография. Юбилейное издание к 75-летию со дня рождения"

В 1976 году Константинопольский Патриархат попытался провести Первое Всеправославное предсоборное совещание, повестку дня которого и процедуру принятия решений определил самостоятельно. При этом были фактически проигнорированы рекомендации предшествующих подготовительных совещаний, последнее из которых (четвертое) состоялось в 1968 году в Шамбези.

Несогласие со стороны Русской Православной Церкви с такой позицией Константинопольский Патриархат сразу же стал трактовать как отказ Русской Церкви от участия во Всеправославном совещании (возможно, это и было главной целью такого демарша), что могло привести к расколу в православном мире. В этих условиях от небольшой (в составе трех человек) делегации Русской Православной Церкви требовались не только дипломатический опыт, но и твердость в отстаивании своей позиции и огромная выдержка. В делегацию на совещание в Шамбези в ноябре 1976 года был включен и архиепископ Кирилл.

Первое Всеправославное предсоборное совещание. 1976 г.

Первые дни совещания были омрачены как напряженностью в отношениях с представителями Константинопольской Патриархии, распространявшими слухи о желании делегации Русской Православной Церкви сорвать работу совещания, так и информационной кампанией, развернутой в западных СМИ и посвященной реальным и выдуманным разногласиям между делегациями. В условиях жесткого психологического давления дипломатам Русской Церкви удалось отстоять свою позицию и при этом не допустить срыва работы совещания.

По свидетельству главы делегации Элладской Церкви митрополита Перистерийского Александра, атмосферу братской любви и доверия на совещании «в величайшей степени создала досточтимая и возлюбленная Русская Церковь, которая с пониманием существенно способствовала решению возникших проблем»[126]126
  ЖМП. 1977. № 2. С. 14.


[Закрыть]. На Всеправославном совещании по подготовке Святого и Великого Всеправославного Собора были определены основные вопросы повестки будущего Собора: положение православной диаспоры, автокефалия и способ ее провозглашения, автономия и способ ее провозглашения, диптихи, вопрос о календаре, препятствия к браку, современная практика поста, отношение Православных Церквей к остальному христианскому миру, Православие и экуменическое движение, вклад Поместных Православных Церквей в торжество христианских идей мира, свободы, братства и любви между народами, устранение расовой дискриминации.

Архиепископ Кирилл сопровождал Патриарха Пимена в зарубежных поездках, в том числе во время официального визита к Константинопольскому Патриарху Димитрию I в октябре 1977 года, участвовал в интронизации Католикоса-Патриарха всея Грузии Илии II в декабре 1977 года, в праздновании 1300-летия основания Болгарского государства в ноябре 1980 года. 23 декабря 1980 года архиепископ Кирилл был назначен членом Комиссии по организации празднования 1000-летия Крещения Руси.

В годы ректорства в Ленинградских духовных школах Владыка Кирилл активно трудился и в сфере экуменических контактов. В октябре 1978 года он участвовал в собеседованиях с представителями Римско-католической Церкви, представлял Русскую Православную Церковь на первой встрече Смешанной православно-католической комиссии на островах Патмос и Родос в мае – июне 1980 года. Началом этих диалогов принято считать решение первого Всеправославного совещания (1961), на котором было высказано пожелание тщательного изучения положительных и отрицательных моментов в отношениях между Церквами в вопросах вероучения, церковного управления, церковной активности (религиозная пропаганда, прозелитизм, распространение унии), а также установления отношений в духе христианской любви.

В 1963 году предстоятели автокефальных Православных Церквей получили письма от кардинала Августина Беа, руководителя Секретариата по христианскому единству Римско-Католической Церкви, с предложением направить православных наблюдателей на вторую сессию II Ватиканского Собора. Это послужило поводом для созыва Второго Всеправославного совещания, которое должно было обсудить данное предложение и в целом определить отношение Православных Церквей к Риму в современных условиях.

Совещание единогласно постановило предложить Римско-Католической Церкви начать «диалог между двумя Церквами на равных условиях». По сути, будучи с 1977 года секретарем Межправославной технической богословской комиссии по подготовке богословского диалога с Римско-Католической Церковью, архиепископ Кирилл во многом определил позицию Православных Церквей в преддверии начала богословского диалога.

Вторая сессия II Ватиканского Собора. 1963 г.

На первой встрече православно-католической комиссии в мае – июне 1980 года были созданы три подкомиссии и Смешанный координационный комитет, подкомиссии работали над темой «Тайна Церкви и Евхаристии в свете тайны Святой Троицы». В июне – июле 1982 года в Мюнхене состоялось второе заседание комиссии, на котором продолжилось рассмотрение этой темы. В мае – июле 1984 года на острове Крит состоялось третье заседание на тему «Вера, Таинства и единство Церкви».

Это были первые шаги в дискуссии по наиболее фундаментальным и в то же время актуальным вопросам, разделявшим Православие и католицизм. Принцип равенства и доверия в диалоге сохранялся до рубежа 80-х и 90-х годов XX века, когда отношения между Православной и Католической Церквами осложнились из-за агрессивной деятельности Греко-Католической Церкви на Украине.

Много сил требовалось для постоянной работы в ВСЦ, где с 1975 года архиепископ Кирилл представлял Русскую Православную Церковь в качестве члена Центрального комитета и Исполкома ВСЦ, работал в комиссии ВСЦ «Вера и церковное устройство», в 1976 году был включен в состав Комитета по пересмотру программ и деятельности ВСЦ. Его избрание в Центральный комитет ВСЦ состоялось на V Ассамблее ВСЦ (Найроби, 23 ноября – 10 декабря 1975). На этой Ассамблее позиции православных делегаций были учтены не в полной мере и по вопросам о единстве Церкви, и по развитию миссии, и по единому дню празднования Пасхи. Священный Синод Русской Церкви в постановлении от 3 марта 1976 года отметил «почти полное отсутствие православного участия в представлении основных тем программы Ассамблеи».

Через несколько дней после возвращения русской делегации Священный Синод поручил Комиссии по вопросам христианского единства и межцерковных сношений проанализировать документы Ассамблеи и подготовить заявление Русской Церкви. Написать этот текст митрополит Никодим поручил архиепископу Кириллу. В принятом на заседании Священного Синода 3 марта 1976 года послании Священного Синода Русской Православной Церкви председателю Центрального комитета ВСЦ архиепископу Эдуарду Скотту и генеральному секретарю ВСЦ доктору Ф. Поттеру были сформулированы основополагающие аспекты отношения Русской Православной Церкви к вопросам экуменизма: «“Миссионерство и совместное свидетельство”… без достижения единства в вере и в основах канонического устройства не только не содействуют подлинному единству, но могут быть препятствием на пути к нему, принося трудно и медленно достигаемое единство в жертву внешним эффектам, когда искусственно замалчиваются вероисповедные различия перед внешним миром… По нашему глубокому убеждению, без достижения единства в вере и основах церковного устройства не может быть подлинно “общего христианского свидетельства”, а следовательно, и достаточного успеха объединенных действий в миссии… Другой опасностью, серьезно угрожающей христианскому единству и будущности экуменического движения после Найроби, является питаемая некоторыми участниками экуменического движения иллюзия, что Всемирный Совет Церквей будто бы может достичь такой степени экуменического сближения своих Церквей-членов, что одна из будущих его Генеральных Ассамблей превратится во Всехристианский Собор. Думать так – значит предполагать, что Всемирный Совет Церквей может в будущем стать некоей “сверхцерковью”… Священное Писание и опыт Церкви исключают возможность конвергенции христианства с секулярными идеологиями. Именно поэтому диалог должен априори не допускать идеи таковой конвергенции. Что касается диалога с представителями нехристианских религий, то он на тех же основаниях ни в какой степени не должен вести к синкретизму. Православная Церковь не может присоединиться к позиции протестантского большинства, допускающего возможность женского священства, нередко выражающего свое отношение к этой проблеме в чуждых Божественному Откровению секулярных категориях…»[127]127
  ЖМП. 1976. № 4. С. 7–13.


[Закрыть].

Генеральный секретарь ВСЦ доктор Ф. Поттер

Важность этого послания была особо отмечена в докладах на Первом Всеправославном Предсоборном совещании в ноябре 1976 года. Стало очевидно, что следует принципиально усилить позиции Православных Церквей в ВСЦ. Эта задача была возложена на новый состав Комиссии Священного Синода по вопросам христианского единства и межцерковных сношений, в которую был включен епископ Кирилл (на заседании Синода 3 марта 1976 года, утвердившем обращение к руководству ВСЦ, было принято решение о возведении тогда еще архимандрита Кирилла в сан архиерея).

13 марта 1976 года в речи при наречении во епископа архимандрит Кирилл назвал созидание церковного единства неотъемлемой частью архиерейского служения. По сути, эту задачу в межцерковных отношениях предстояло решать ему. Архиепископ Кирилл представлял Русскую Церковь в пленарной комиссии ВСЦ, в подготовительном комитете VI Ванкуверской Ассамблеи (1983), участвовал в разработке тематики и расписания работы Ассамблеи.

Именно это направление в церковно-дипломатической деятельности Владыки Кирилла стало для него определяющим. Весной 1977 года в Будапеште состоялись консультации лидеров ВСЦ с представителями Церквей – членов ВСЦ из социалистических стран. Значительная часть вопросов, предложенных ВСЦ, была крайне опасна для восточно-европейских Церквей: права человека, демократия и другие подобные вопросы. В условиях жесткого идеологического противостояния с Западом для церковных деятелей важно было прежде всего избежать провоцирования властей на новые гонения на Церковь внутри стран социалистического лагеря и в то же время не прервать работу в ВСЦ. Делегации Русской Церкви удалось не только сохранить свои позиции в ВСЦ, но и значительно укрепить их, настояв на большем представительстве Православных Церквей из социалистических стран в рабочих органах ВСЦ.

Архиепископ Кирилл на заседании ВСЦ

В сентябре 1978 года на заседании исполкома ВСЦ в Хельсинки Владыке Кириллу удалось добиться проведения консультаций по усилению роли Православных Церквей в ВСЦ. В январе 1979 года в Кингстоне (Ямайка) на заседании Центрального комитета ВСЦ архиепископ Кирилл вновь стал членом исполкома ВСЦ.

В июле 1979 года Владыка Кирилл возглавлял делегацию Русской Православной Церкви на Всемирной конференции «Вера, наука и будущее», проходившей в Массачусетском технологическом институте (США), и являлся президентом конференции. Его доклад «Основные аспекты христианской ответственности в перспективе ядерного разоружения» был принят с большим вниманием и получил поддержку форума. Позиции Русской Церкви в международной сфере укреплялись.

В конце декабря 1979 года СССР осуществил ввод войск в Афганистан. Реакция на это событие стран Запада была очень острой и, в конечном счете, привела к серьезному усилению международного противоборства, выразившемуся, в частности, в отказе ряда стран участвовать в летней Олимпиаде в Москве в 1980 году.

Вопрос о реакции на афганские события возник и при подготовке проектов резолюций Ассамблеи ВСЦ в Ванкувере. Это не было чем-то необычным для ВСЦ: очень жесткие резолюции принимались и ранее, например в связи с войной в Корее в 1950 году, или в связи с пражскими событиями в 1968 году. Но на рубеже 1979 и 1980 годов в условиях международной блокады СССР такая резолюция могла стать поводом для развязывания новой антицерковной кампании внутри страны. Необходимо было приложить максимум дипломатических усилий, чтобы реакция ВСЦ не стала катализатором новых гонений на Церковь в СССР.

Делегация Русской Православной Церкви во главе с архиепископом Кириллом предложила отказаться от отдельной резолюции по Афганистану и рассматривать проблему Афганистана в общем заявлении по проблемам международной безопасности. Оппоненты настаивали на тезисе, что афганский кризис является наибольшей угрозой миру и потому должен быть вынесен в отдельную позицию. И все же на этом этапе удалось добиться включения вопроса о вводе советских войск в Афганистан в контекст других международных проблем безопасности.

Ввод советских войск в Афганистан

В СССР это несомненное достижение церковных дипломатов не было одобрено. Совет по делам религий посчитал позицию архиепископа Кирилла недостаточно твердой, было оказано давление на Патриарха и Священный Синод, который 20 марта 1980 года принял исключающее компромиссы заявление: «Советский Союз с первого дня образования независимого Афганистана в 1919 году и до сего дня имеет и сохраняет с ним дружеские отношения. Поэтому естественно, что правительство Афганистана, в соответствии с советско-афганским договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве и уставом ООН, многократно обращавшееся к нашей стране за помощью в отражении агрессии извне, получило эту помощь. Мы, церковные люди, понимаем и разделяем причины, приведшие к этому шагу советское правительство, и не считаем ни в какой мере оправданным использование событий в Афганистане со стороны США и ряда других стран для бурного нагнетания напряженности в отношениях между Востоком и Западом, между СССР и некоторыми неевропейскими странами. Мы решительно осуждаем использование событий в Афганистане как повод для раздувания недопустимой кампании по срыву проведения в Москве Олимпийских игр 1980 года. Игр, призванных укреплять элементы братства, взаимопонимания и мирного сотрудничества между всеми народами, населяющими нашу землю. Это можно расценивать не иначе как стремление помешать процессу международной разрядки и сотрудничества, чему столь эффективно служат Олимпийские игры»[128]128
  ЖМП. 1980. № 5. С. 5.


[Закрыть].

Попытка исключить вопрос об Афганистане из повестки дня, предпринятая на неофициальной встрече с членами американской делегации в рамках Всемирной конференции комиссии ВСЦ «Всемирная миссия и евангелизация» в мае 1980 года в Мельбурне, провалилась из-за жесткой позиции ряда европейских делегатов.

В последний день встречи в Мельбурне русская делегация в лице архиепископа Макария (Свистуна) вынуждена была настаивать на своей позиции. «Цель нашей конференции – единство, – сказал архиепископ Макарий. – Я думаю, что мы должны стремиться к этой цели. Пожалуйста, поймите делегацию Русской Православной Церкви. Мы представляем здесь миллионы верующих в Советском Союзе. Наш народ поддерживает политику нашего правительства по оказанию поддержки правительству Афганистана в ответ на его просьбу». Архиерей высказал ультимативное требование: если в резолюциях ВСЦ будет хоть слово об Афганистане, «наше участие в ВСЦ может быть пересмотрено».

Архиепископ Кирилл на заседании ВСЦ

В августе 1980 года на заседании исполкома ВСЦ вопрос о включении афганской проблемы в документы ВСЦ стал одним из наиболее обсуждаемых: европейские делегаты требовали осуждения ввода войск в Афганистан наряду с массовыми убийствами в Кампучии. Архиепископ Кирилл заявил, что достигнутое в феврале компромиссное заявление стало трактоваться на Западе как уступка со стороны Русской Церкви и создало много трудностей для Церкви в СССР. Генеральный секретарь ВСЦ Ф. Поттер в интервью 22 августа 1980 года признал, что трактовка достигнутого в феврале компромисса рядом западных СМИ поставила архиепископа Кирилла в сложное положение на Родине, где он оказался «лицом к лицу со своим правительством». На заседании исполкома ВСЦ в августе 1980 года Владыка Кирилл вошел в состав новоучрежденного комитета по подготовке VI Ассамблеи ВСЦ. Отныне вся ответственность за «афганский вопрос» на Ассамблее ВСЦ была на нем.

Дипломаты РПЦ предприняли еще одну попытку договориться с руководством ВСЦ по этой проблеме – на консультациях ВСЦ с представителями Православных Церквей в Софии в мае 1981 года, затем в Дрездене в августе того же года. Выработанная позиция была одобрена постановлением Священного Синода Русской Церкви от 22 июля 1981 года, потом были сложные переговоры в Центральном комитете ВСЦ и отдельно с представителями Церквей США в июле 1982 года; в октябре 1982 года состоялся визит представителей ВСЦ в СССР, во время которого гости смогли лучше понять «контекст жизни Церквей в СССР… в условиях социалистического секуляризированного общества»[129]129
  ЖМП. 1983. № 1. С. 66–67.


[Закрыть], а также приезд в СССР генерального секретаря ВСЦ Поттера в мае 1983 года, то есть практически накануне Ассамблеи.

Несмотря на всю предварительную работу русских церковных дипломатов, на Ассамблее в Ванкувере в июле – августе 1983 года вопрос об Афганистане, как и предполагалось, стал одним из наиболее обсуждаемых. После интенсивных консультаций между членами делегаций с Запада и Востока было достигнуто решение взять за основу резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН, чтобы найти политически взвешенную формулу призыва к окончанию конфликта в Афганистане, в надежде на то, что советское правительство, уже смирившееся с резолюцией ООН, не подвергнет нападкам Русскую Церковь.

О напряжении, царившем на Ассамблее, свидетельствует официальный отчет делегации Русской Православной Церкви: «Атмосферу братского общения и делового сотрудничества на Ассамблее пытались разрушить своими действиями группы, организованные различными американскими, западноевропейскими и прочими “центрами”»[130]130
  ЖМП. 1983. № 9. С. 57.


[Закрыть]. Архиепископ Кирилл предложил компромиссную формулу, фактически осуждавшую ввод советских войск: «Будущее Афганистана должно решаться самими афганцами без внешнего вмешательства». Был выработан новый текст, в котором содержались четыре требования в отношении Афганистана: прекращение поставок оружия оппозиции, создание условий для возвращения беженцев, гарантии выполнения этих условий со стороны СССР, США, КНР и Пакистана, вывод советских войск из Афганистана.

Архиепископ Кирилл считал этот текст «сбалансированным и реалистичным». Часть делегатов Ассамблеи (делегат от Пакистана епископ Александер Малик, лютеранский епископ из США Дейвид Прьюс) была недовольна текстом: они требовали снять пункт об отказе от поставок оружия оппозиции, а немедленный вывод советских войск сделать первым и главным требованием.

Архиепископ Кирилл на заседании ВСЦ

Член делегации Русской Церкви митрополит Ювеналий (Поярков) ответил на это, что без достижения соглашений по поставкам оружия и возвращению беженцев вывод советских войск невозможен. Архиепископ Кирилл заявил, что «политически мотивированные изменения» в тексте резолюции ставят под угрозу участие Русской Православной Церкви в экуменическом движении. Позиция делегации Русской Церкви была взвешенной: без прекращения поддержки оппозиции и без присутствия советских войск примирение в Афганистане недостижимо (о чем свидетельствуют дальнейшие события в этой стране после ухода оттуда советских войск в 1989 году). В результате голосования был принят ранее согласованный делегацией Русской Православной Церкви текст резолюции. Это была дипломатическая победа, достигнутая в сложнейшей обстановке, в которой митрополиту Ювеналию и архиепископу Кириллу удалось добиться наилучшего из возможных результатов. Однако Совет по делам религий не был доволен результатом, и дипломатическая победа обернулась для архиепископа Кирилла удалением из Ленинграда.

В 1984 году состоялось празднование 175-летия Ленинградской духовной академии. 9 октября, в день памяти апостола и евангелиста Иоанна Богослова, в академическом храме была совершена Божественная литургия, а затем в зале академии в присутствии многочисленных гостей состоялся торжественный акт, на котором архиепископ Кирилл произнес речь. «Празднуя 175-летие Духовной академии в городе на Неве, мы, в первую очередь, должны возблагодарить Господа за большой исторический опыт, за наших выдающихся предшественников, людей, обладавших удивительным творческим вдохновением, верностью Церкви, превосходными знаниями, готовностью к самопожертвованию, – сказал ректор. – Возблагодарить также и за то, что возрожденная в 1946 году Ленинградская духовная академия в меру сил восприняла это наследие своей предшественницы и ныне продолжает пополнять его ко благу Святой Русской Церкви, ко благу Православия, всего христианского мира и возлюбленного нашего Отечества»[131]131
  Чижов А. И. 175-летие Ленинградской Духовной Академии // ЖМП. 1985. № 2. С.18–25.


[Закрыть].

Богослужение в академическом храме Ленинградской духовной академии в день памяти апостола Иоанна Богослова. 9 октября 1982 г. Фото Н. А. Симоновой

26 декабря академия праздновала десятилетие пребывания архиепископа Кирилла в должности ректора. Прямо во время празднования ректору принесли телеграмму, в которой сообщалось, что решением Патриарха и Священного Синода он освобождается от должности ректора и назначается архиепископом Смоленским и Вяземским. Для Владыки Кирилла и для всего профессорско-преподавательского состава академии это было полной неожиданностью. Но не для следивших за Церковью спецслужб, у которых деятельность молодого архиепископа вызывала раздражение.

В документе Ленинградского областного управления КГБ архиепископ Кирилл, по свидетельству бывшего начальника Смоленского областного управления КГБ А. И. Шиверских, был охарактеризован как «фанатик», который «проводит большую работу по вовлечению молодежи в православную веру», а так как он «умело использует средства массовой информации в пропаганде религии», то круг его последователей растет[132]132
  Об этом см. в кн..: Шиверских А. И. Разрушение великой страны: Записки генерала КГБ. Смоленск, 2005.


[Закрыть].

Таким образом, для ссылки активного архиерея в провинциальную епархию у властных структур имелось немало причин. Вспоминает Патриарх Кирилл: «Я был ректором 10 лет. А перевели в Смоленск в один день. Это, конечно, была отставка. Кстати, первый человек, который меня правильно настроил, был Святейший Патриарх Алексий II, бывший тогда управделами. Когда я приехал к нему, Святейший сказал слова, которые я до сих пор помню: “Владыка, никто из нас не может понять, почему это произошло. С точки зрения человеческой логики этого не должно было быть, но это произошло. И только потом мы узнаем, зачем все это нужно было”. Сейчас из архивных источников стало известно, что инициаторами моего внезапного перевода из Ленинграда в Смоленск были светские власти»[133]133
  Сложный жанр. Интервью будущего Святейшего Патриарха Кирилла.


[Закрыть].

После того как архиепископ Кирилл получил решение о переводе в Смоленск, он был вызван в Совет по делам религий: «Ответственный чиновник Совета… сказал мне: “Вы должны забыть обо всем, что было. Вы один из самых неудачных архиереев Русской Православной Церкви и всегда теперь будете неудачником”… Мне сказали, что я должен начать жить заново и что все, что я делал в Ленинграде, было неправильным»[134]134
  Шевченко М. Архиерейские заботы.


[Закрыть].

Что именно, с точки зрения властей, было неправильным в деятельности архиепископа Кирилла? Прежде всего, то, что в годы его ректорства произошло значительное оживление духовной и научной жизни академии: «За время моего ректорства, – не потому, что я делал это один, а просто у нас была замечательная команда профессоров, молодых педагогов и даже студентов, которые активно в этом участвовали, – изменилась жизнь школы… Количественно школа увеличилась в три или четыре раза… Значительный процент молодежи был после университета. Мы вели активную работу с нецерковной молодежью и нецерковной интеллигенцией. И все это происходило в нескольких минутах ходьбы от Невского проспекта, от центра города. И, конечно, власти не могли всего этого простить»[135]135
  Евангелие и свобода. С. 31, 32.


[Закрыть].

В Ленинградских духовных школах жизнь била ключом, и это не могло нравиться властям, делавшим ставку на постепенное исчезновение религии: «Принято считать эти годы… временами застоя, но для нас это было время бурного развития. Во-первых, из сравнительно маленькой школы… семинария и академия превратились в одну из крупнейших школ… Около 25 % всех студентов академии были люди с высшим образованием, то есть закончившие университеты и высшие учебные заведения… Кроме того, конечно, были достаточно широкие международные связи. К нам приезжали профессора из-за границы, мы старались посылать за рубеж наших студентов – лучших выпускников академии – для специализации. Значительно вырос научный и преподавательский уровень. Но самое, может быть, замечательное – это литургическая жизнь наших духовных школ. Мы действительно чувствовали себя одной христианской семьей, одной общиной. Замечательно проходили воскресные службы, литургию пели три хора: один смешанный и два мужских. Монашествующие – как преподаватели, так и студенты – совершали акафисты. После этих акафистов я вел тематические беседы»[136]136
  «Сопротивляться злу и утверждать добро». С. 18–19.


[Закрыть].

Еще одной причиной отставки архиепископа Кирилла, как уже отмечалось выше, стал его протест против ввода советских войск в Афганистан. Патриарх Кирилл рассказывает: «Никто никогда мне не сказал, какая причина была решающей, но разные люди перечисляли мне разные причины. Но одна из причин заключалась в том, что я был, наверное, единственным человеком в то время в Советском Союзе, кто открыто выступил против ввода войск в Афганистан. Я был одним из инициаторов резолюции Всемирного Совета Церквей, которая осуждала эту интервенцию. Причем мое осуждение этой интервенции питалось иными причинами и мотивировалось иными аргументами, чем та критика, которую Запад обрушивал на Советский Союз. Я глубоко убежден был в том, что прямое военное вмешательство в дела Афганистана – это вещь чрезвычайно рискованная для жизни нашей страны. Я видел невероятную угрозу национальному бытию нашей страны от этого вторжения. И полагаю, что одной из причин последующей трансформации, столь болезненной для народной жизни, была вся эта авантюра с Афганистаном. Изменения в Советском Союзе могли бы быть менее болезненными, более эволюционными и, может быть, в конце концов, имели бы бо́льшую отдачу, если бы не произошла катастрофа афганской войны. Поэтому и сейчас, как и в то время, я уверен в том, что это ошибка. Сейчас даже больше, чем в то время, но тогда я об этом сказал публично»[137]137
  Евангелие и свобода. С. 31.


[Закрыть].

Наконец, перевод на русский язык сочинений западных богословов, поставленный на поток архиепископом Кириллом, также не мог не вызывать раздражение властей. Ректора обвинили в том, что он является проводником западных влияний на молодежь[138]138
  Евангелие и свобода. С. 32.


[Закрыть].

Одним из инициаторов отставки Владыки Кирилла был уполномоченный Совета по делам религий Г. С. Жаринов, упомянутый выше. Другим чиновником, приложившим руку к отставке архиепископа, был генерал Олег Калугин, в то время работавший заместителем начальника управления КГБ по Ленинграду и Ленинградской области (впоследствии, в 1990-х годах, он превратится в яростного критика советского режима и найдет убежище в США)[139]139
  Ларина Н. Митрополит Кирилл: «Я отдал себя в руки Божии».


[Закрыть]. В августе 1983 года он направил в ЦК КПСС и КГБ телеграмму, в которой предлагал перевести архиепископа Кирилла из Ленинграда.