Текст книги "Сексуальная эволюция. Любовь без секса или секс без любви?"

Глава 4
Психология сексуальности. От Зигмунда Фрейда к Питеру Фонаги

Психоневрозы являются результатом действия сил сексуальных влечений. Сексуальные влечения являются единственно постоянным и самым важным источником невроза, так что сексуальная жизнь означенных лиц проявляется исключительно или преимущественно, или только в этих симптомах. Симптомы являются сексуальным изживанием больных. Симптомы представляют собой замену стремлений, заимствующих свою силу из источников сексуального влечения.

Зигмунд Фрейд

Сексуальность не является генератором конфликта. Скорее конфликты тяготеют к самовыражению через сексуальную метафору. Многие действительно болезненные конфликты имеют сексуальную подоплеку не потому, что они коренятся в сексуальной сфере, а потому что через нее они оформляются в виде внешней, экстернальной проблемы.

Питер Фонаги

Имя Зигмунда Фрейда знакомо почти каждому. Фрейд – скандальный гений, заразивший «сексуальными» идеями человечество на века. Фрейд своими смелыми постулатами обосновал центральное место секса в жизни человека интеллектуального и социального, его масштабную, исключительную ценность.

Неподготовленному читателю сложно понять Фрейда. Периодически в прессе появляются публикации, объясняющие простым языком суть его наследия. Однако у большинства тех, кто знает имя Зигмунда Фрейда, представления о его идеях смутные и некорректные. Другие же, которые пробуют читать работы Фрейда, путаются и не желают пробираться дальше. А если дочитывают, сообщают, что Фрейд преувеличил важность секса! Определяют его в безумцы или «хоронят».

Между тем ни один основательный разговор о сексе не обходится без фундамента психоаналитических концепций Фрейда. На языке Фрейда говорит не только психоанализ, любой психолог оперирует понятиями, введенными в профессиональный словарь Зигмундом. До сегодняшнего дня теорию Фрейда принципиально никто и не в чем не оспорил. И это не случайно.

Секс дает жизнь?! Секс – причина жизни?!

Очевидно. Просто и смело.

Секс – суть психической жизни человека?

Эта идея звучала новаторски в эпоху Фрейда. Сегодня именно она многим кажется несостоятельной, сумасшедшей.

Психоаналитика Питера Фонаги вообще мало кто знает. Даже среди психологов. Но в разговоре о сексуальных трендах без него не обойтись. У Фрейда было множество последователей. Возникали целые направления, которые оспаривали и/или дополняли Фрейда, меняли курс, но при этом оставались в русле фрейдизма. Последователи Фрейда вносили изменения в формулу, которая описывала сочетание биологических и социальных мотивов в сексе. В зависимости от соотношения «ингредиентов» менялось представление о работе человеческой психики. Пока наконец не возникла теория, полностью изменившая смысл формулы.

Питер Фонаги перевернул учение Зигмунда Фрейда с ног на голову, задав его логике обратный ход. Возникла первая полностью самостоятельная от фрейдизма концепция психосексуальности. Это произошло всего лишь десятилетие назад. Если у Фрейда мотивом социального поведения человека становится сексуальный конфликт, то у Питера Фонаги наоборот – сексуальный акт становится метафорой социальных отношений.

Секс (его качество, выбор и изменение способов отреагирования аффектов) – символ внутреннего конфликта человека. Секс проявляет любовные, социальные переживания человека.

Цельность и значимость страстей и сексуальности, желаний и влечений поставлены под угрозу. Когда как не сейчас, во времена сексуального кризиса, важно вернуться к истокам, проделать последовательные шаги, чтобы еще раз понять место секса в системе внутренних ориентиров?

Давайте разбираться, а действительно ли значение секса в нашей жизни преувеличено?

Чем так ценен секс?

Почему сексу отводится центральное место в любовных отношениях?

Как проблемы человека связаны с сексом?

Концепции и теории психосексуальности отвечают на множество других важных для каждого вопросов.

✓ Отчего проходит влечение?

✓ Почему агрессия возбуждает?

✓ Что в сексе нормально, а что нет?

✓ Чем здоровые отношения отличаются от больных?

✓ Почему одним удается быть вместе, а другие постоянно разрушают любовные связи?

Зигмунд Фрейд. Все дело в сексе

Долгое время знания о любви и сексуальном поведении человека были фрагментарны. Психологические концепции, уделяющие внимание сексуальной жизни человека, стали складываться в начале двадцатого века.

Первая из них принадлежала Зигмунду Фрейду. Теория Фрейда до сих пор остается самой масштабной теорией сексуальности. Она смело отводит сексу центральное место в психике человека. Фрейд впервые ответил на вопрос о соотношении психического и сексуального. Либидо, или сексуальная энергия, управляет всеми психическими стремлениями человека. Влечение Фрейд предложил считать первоосновой всей жизни.

Зигмунд Фрейд заявил, что мотивы всех поступков определяет сексуальный интерес. Смысл любого психического симптома, каким бы ни было внешнее его проявление, нужно искать в сексуальном конфликте. Для того чтобы разгадать смысл симптома, достаточно понять, какие именно сексуальные желания, почему и каким способом человек подавляет.

Если человек не может удовлетворить сексуальное влечение прямым образом – то есть в половом акте и с тем, кому оно предназначено, желание «вытесняется» и превращается в симптом.

В этом случае человек может и будет находить обходные (суррогатные – авт.) способы удовлетворить это влечение.

Либидо ведет себя как поток, главное русло которого запружено; оно затопляет коллатеральные пути, остававшиеся до того пустыми. Таким образом, и кажущаяся такой большой (во всяком случае отрицательная) склонность психоневротиков к перверсии может быть обусловлена коллатеральным течением, или, во всяком случае, это коллатеральное течение усиливается. Но несомненно, что такое сексуальное вытеснение как внутренний фактор должно быть поставлено в один ряд с другими, внешними факторами, которые, подобно лишению свободы, недоступности нормального сексуального объекта, опасности нормального полового акта, вызывают перверсии у индивидов, в противном случае оставшихся бы нормальными.

Если сексуальное влечение возникло, но обычного сексуального акта по той или иной причине не произошло, человек заболевает. Заболевание может быть как психическим, так и телесным. Психический или телесный симптом обязательно будет символом сексуального конфликта. Например, нормальный сексуальный акт может заменить какая-то из сексуальных перверсий – девиация, извращение.

Перверсии – это детские, инфантильные способы сексуального удовлетворения. Чтобы понять сексуальное поведение невротика (и любого человека), можно рассмотреть сексуальную жизнь ребенка, проследить ее развитие до превращения ее в перверсию или в нормальную половую жизнь.

Фрейд считал, что движение человека от более детских (инфантильных) способов сексуального удовлетворения (еда, укусы, плевки, испражнения, мастурбация и др.) к более зрелым (позволяющим в конечном итоге вступить в генитальный контакт с человеком противоположного пола) – это и есть путь психического развития человека. В процессе сексуального созревания человек обретает психическую зрелость.

Цель сексуального поведения сначала состоит в том, чтобы выжить и получить удовлетворение. Стимуляция эрогенных зон сначала связана с функциями, служащими сохранению жизни, – сосание (еда), испражнение (пищеварение)… и постепенно становится самостоятельной деятельностью.

Психосексуальное развитие – это прохождение человеком стадий, связанных с развитием эрогенных зон: оральной, анальной, фаллической… После фаллической стадии на время наступает латентный период, когда сексуальность как бы на время «засыпает», после чего наступает генитальная стадия – человек достигает сексуальной и психической зрелости.

По пути прохождения всех этапов сексуального развития закладываются предпосылки будущих сексуальных, эмоциональных и коммуникативных проблем. Например, предпочтения долгих страстных поцелуев и петтинга генитальному контакту в зрелом возрасте может говорить о том, что нарушения в психосексуальном развитии человека произошли на оральной стадии. Предпочтения анального секса и садизм – свидетельствуют о нарушениях на анальной стадии.

Таким образом, зрелость психики обретается в процессе развития эрогенных зон и отделения их витальной (служащей выживанию) функции от сексуальной. Сексуальная зрелость – это готовность к сексуальному контакту с другим человеком.

Секс представлен в центре человеческой психики – в качестве красивой метафоры жизни и развития способности быть с другими людьми.

Психосексуальное развитие – это прохождение человеком стадий, связанных с развитием эрогенных зон: оральной, анальной, фаллической… После фаллической стадии на время наступает латентный период, когда сексуальность как бы на время «засыпает», после чего наступает генитальная стадия – человек достигает сексуальной и психической зрелости.

Сексуальная зрелость – готовность к сексуальному контакту с другим человеком.

Секс после Фрейда

Учение Зигмунда Фрейда было настолько революционным, что до сих пор не теряет своей значимости. Однако неподготовленному читателю сложно понимать энтузиазм его последователей (которых, кстати, даже у ортодоксального психоанализа до сих пор хватает). Сосредоточившись на раннем детстве, Зигмунд Фрейд совершенно не учитывал все разнообразие жизни человека, социальные мотивы его жизни и поступков. Это и стало главным направлением для переработки его теории неофрейдистами.

Полемика с Фрейдом возникла из попыток объяснения и осмысления его теории. Эрих Фромм предположил, что значимость концепции психосексуальности не абсолютна, а феномен ее массовой популярности – результат определенных культурных и социальных условий. Люди готовы были видеть секс всюду и понимать себя целиком через сексуальные метафоры в точке сильного конфликта культурных ценностей. Викторианская эпоха устанавливала строгие сексуальные запреты. Тогда как новая капиталистическая культура поддерживала безотлагательное удовлетворение любого желания. Сексуальные запреты отмирающего прошлого оказались в остром конфликте с постоянной стимуляцией удовольствия. Потребление – это один из способов его удовлетворить. Но не единственный.

Социальный психоаналитик Карен Хорни доказывала, что не всегда сексуальный конфликт становится причиной симптома. Многие невротические состояния формируются в социальных отношениях. То есть у невроза (психического симптома) есть не только биологические, но и социальные, культурные корни: «Когда мы осознаем громадную важность влияния культурных условий на неврозы, те биологические и физиологические условия, которые рассматриваются Фрейдом как лежащие в их основе, отходят на задний план».

Структура сексуального поведения усложнялась за счет объяснения социального контекста влечения. Отто Кернберг предложил учитывать не только физиологические, но и психосоциальные мотивы секса. Например, ядерная идентичность (то есть то, к какому полу себя человек причисляет) не всегда совпадает с физиологией, но влияет на его сексуальное поведение.

Половая идентичность, которая включает установки и способы общения, может определять мотивы сексуального поведения. Не всегда, но часто у человека есть предпочтительный образ сексуального партнера. Осознанно это происходит или не очень, но «доминирующий выбор объекта» влияет на сексуальный выбор. Представления о желаемом партнере также в большей степени социальны по происхождению.

Даже сама интенсивность сексуального влечения определяется не только физиологией. Осознанная осведомленность человека о своем сексуальном интересе – то есть его сексуальные фантазии, воспоминания и готовность к реакции на определенный сексуальный стимул – формирует сексуальное влечение.

Отто Кернберг разделяет собственно физиологическое влечение и аффекты. Под аффектами понимаются сложно организованные эмоциональные состояния, которые могут служить мотивами сексуального контакта.

Эротическое влечение социально, поскольку его акценты могут смещаться с физиологии на социальное проигрывание ролей. Эротическое желание, согласно Кернбергу, может включать: «поиск удовольствия, направленный на другого человека – объект, в который проникаешь или который проникает в тебя»; «идентификацию с сексуальным возбуждением партнера и оргазмом»; «чувство выхода за пределы дозволенного, преодоление запрета, присутствующего во всех сексуальных контактах…»

Частью сексуального желания является также агрессия. Агрессия приносит сексуальное удовольствие. Сексуальное проникновение в каком-то смысле агрессивно само по себе. Сексуальное проникновение – это поглощение с одной стороны и насильственное нарушение чужих границ – с другой.

Самые сильные эмоции человек испытывает во время крушения границ между собой и другим.

Питер Фонаги. Секс все еще важен

К началу XXI века интерес психологов к сексуальному поведению человека падает. Существующие теории, в частности теория влечений Зигмунда Фрейда и теория объектных отношений Отто Кернберга, не дают ответа на вопрос:

Почему сексуальность продолжает играть важную роль в понимании проблем жизни человека?

Питер Фонаги ставит вопрос о необходимости создания новой концепции, и в 2008 году в «Американском психоаналитическом журнале» представляет теорию влечения. По мнению Фонаги, его концепция дает принципиально иные способы понимания сексуального поведения в любовных отношениях.

Следуя психоаналитической традиции, автор предлагает искать корни сексуальных нарушений в контакте младенца с матерью. Развитие ребенка происходит в «диалоге» со взрослым. Ребенок познает себя через мимику материнского лица, которая резонирует в ответ на его жизнь. «Зеркальное отображение» – это эмоциональный ответ взрослого на происходящее с ребенком. Своей экспрессией, а также тем, что остается рядом, но при этом и сохраняет дистанцию, мать показывает, что способна справиться с тем, что переживает ребенок. Через мать ребенок усваивает, что сможет совладать со своими психическими состояниями. Если экспрессия взрослого является неточной или «зеркальное отображение» не функционирует совсем – ребенок усваивает искаженное состояние. Неправильно усвоенные состояния психики сложно переносимы. В таком случае регуляция будет нарушена. И непереносимые состояния будут выплескиваться вовне. Это и есть работа механизма проективной идентификации, самого модного нынче у психологов.

Проективная идентификация – психический процесс, при котором человек помещает себя или свои аспекты в другого человека в целях исследования или защиты. Например, приписывает свою непереносимую злость другому человеку, чтобы избежать ужаса признаться себе в своей злости.

Исследование дневников психоаналитиков (обязательная часть почти всех британских учебных программ для психотерапевтов), а также самоанализ матерей показал, что нет никаких ссылок на «зеркальное отображение» младенческого сексуального возбуждения, и нет никакой осознанной стратегии для отображения матерью сексуального возбуждения. Наиболее распространенный ответ матерей на сексуальное возбуждение младенцев в возрасте от трех до шести месяцев: «Я проигнорировала или отвернулась». Подавляющее большинство матерей отводят взгляд, обнаружив сексуальное возбуждение своих младенцев. Тогда как на улыбку ребенка (для сравнения) отвечают улыбкой 90 % матерей, и три четверти – реагируют на плач и беспокойство.

Исследовав материнские реакции на сексуальные проявления ребенка, Питер Фонаги предполагает, что у каждого из нас к моменту половой зрелости есть дефицит представлений о своей сексуальности, о своем возбуждении в эмоциональном опыте. Без диалога с другим и «зеркального отображения» не может быть обладания своими сексуальными импульсами и сексуально окрашенными чувствами.

Поэтому психосексуальность всегда выходит за пределы индивидуальной сексуальности, собственное удовольствие человек может испытывать только тогда, когда оно помещено в другого, в фантазии о другом.

Сексуальное возбуждение нельзя испытать в той полной мере, в которой оно принадлежит личности. Оно всегда будет навязанным бременем, пока не будет найден тот, с кем им можно поделиться. …будет всегда ощущаться как что-то, принадлежащее кому-то другому.

Сексуальное удовольствие возникает при поиске и обладании удовольствием другого путем мгновенного контролирования мыслей и чувств другого, психическое состояние, которое первоначально было твоим, теперь представлено в другом человеке, опыт нахождения в нем вызывает интенсивное удовольствие в виде оргазма.

Описанный механизм объясняет уменьшение сексуального волнения с ростом интеграции сексуальных партнеров. То, что сознательно ощущается как узнавание собственного партнера, на самом деле является выходом на более комплексное чувство самого себя.

В опыте, зеркально отраженном партнером, возникает более интегрированное и взвешенное чувство себя и формируется привязанность. Однако по мере роста интеграции и снижении потребности в интенсивном опыте с партнером либидо неуклонно уменьшается или снижается для этого конкретного партнера. «Мы признаем, – пишет Фонаги, – что это подрывает романтический образ вечного сексуального возбуждения у идеально сбалансированной пары, но, как показывают эпидемиологические исследования, такие случаи обычно найти очень трудно».

Питер Фонаги предлагает новый ответ на вопрос: «Почему психосексуальность так важна для понимания психической сферы?»

Сексуальная сфера является частью нашего разума, при этом в наших чувствах она одновременно принадлежит и не принадлежит нам. Это создает уникальную стратегическую возможность для защитной сексуализации конфликта. За счет этого разнообразные проблемы с отказом могут переходить в плоскость сексуального опыта. Конечно, это может привести нас к ошибочному выводу, что психосексуальность сама по себе создает проблемы. Расщепление присуще психосексуальности. Но при этом сексуальность не является генератором конфликта. Скорее конфликты тяготеют к самовыражению через сексуальную метафору. Именно это ярко окрашенное качество психосексуальности делает ее ключевой частью понимания наших пациентов. Многие действительно болезненные конфликты имеют сексуальную подоплеку, и не потому, что они коренятся в этой сфере, а потому, что это самое «другое» качество сексуальности как бы оформляет конфликт в виде внешней, экстернальной проблемы. Из-за того что психосексуальное не маскируется, а выражает себя, зачастую единственный подлинный путь к пониманию проблем отношений должен пролегать через психосексуальный опыт.

То, что сознательно ощущается как узнавание собственного партнера, на самом деле является выходом на более комплексное чувство самого себя.

По мере роста интеграции и снижения потребности в интенсивном опыте с партнером либидо неуклонно уменьшается или снижается для этого конкретного партнера.

Безумие любви

При хорошем сексе, видимо, все мы можем оказаться в пограничном состоянии.

Питер Фонаги

Влюбленный человек изменен и часто становится похож на больного. Поиском грани между страстью и сумасшествием, влюбленностью и болезнью занимались многие художники и поэты. Страсть погранична по своей природе.

В этом заключается сила ее переживаний. В страсти, как и в сексе, человек может выйти за пределы своей психики, за пределы себя. Хороший секс – это свобода и безумие одновременно. Чем ближе безумие, тем больше свободы. Свобода связана с переживанием потери контроля. Невозможно, контролируя себя, испытать сильные чувства. «Вышел из себя» – говорят и про человека, который теряет ясность мысли и контроль за своими поступками. Влюбленность часто противоречит нормальности в общепринятом в обществе смысле этого слова.

 

Подснежник

Под зимним небом темным,
Тяжелым и бездонным,
Под теплой кожей нежной
Во мне пророс подснежник.
 
 
Его бы вырвать надо,
А я ему так рада!
Во мне, живой и свежий!
Я счастлива! Я брежу…
 
 
Природе повинуясь,
Я тайно им любуюсь,
Ращу его и плачу,
Болезнь от мира прячу.
 
 
Когда одна, раздета,
Его – он в сердце – к свету!
Сгораю и сияю,
Быть им одним желаю.
 
 
Но в мире, под одеждой,
Мне холодно, как прежде,
Под зимним небом темным,
Тяжелым и бездонным.
 

(Муза Конина)

Рассуждая о сексуальной норме и сексуальной патологии, Питер Фонаги указывает на то, что нормальная сексуальность (не патологическая) имитирует некую форму патологии.

«Я мог бы предположить, что психосексуальность (то есть ваш и мой опыт секса) является на самом деле безумием или как минимум лежит в пограничной области этого спектра. <…> По ряду важных причин возрастного развития формирование пограничной личности и психосексуальный опыт могут обладать сходными психологическими функциями».

В доказательство своего предположения Питер Фонаги анализирует сексуальный опыт своего пациента и показывает, что нормальное выражение сексуального возбуждения (внезапная потеря контроля, идеализация объекта, скорость сближения с объектом желания, манипулирование) сходно с чертами, определяющими поведение пациентов при пограничном расстройстве личности, такими как манипулятивность межличностных взаимодействий или стремительный темп достижения социальной близости. «При хорошем сексе, видимо, все мы можем оказаться в пограничном состоянии».

Интересно сравнить эту мысль Питера Фонаги с близкой по сути мыслью, которая звучит в рассказе Льва Николаевича Толстого «Дьявол» (1889). Главный герой произведения Евгений Иртенев, имея совершенно здоровую психику, будучи социально реализован и счастлив в браке, оказывается неспособным контролировать свои эмоции, полностью теряет волю, столкнувшись с женщиной (простой крестьянкой), которая была для него некогда лишь объектом для сексуальной разрядки и не вызывала никаких чувств и привязанности.

Состояние Иртенева описано у Льва Толстого в рассказе «Дьявол» почти теми же словами, что у Фонаги – «пограничность» сексуальной сферы: «Он чувствовал, что терял волю над собой, становился почти помешанным»; «В таком полусумасшедшем состоянии находится Евгений…»; «…это какая-то сила ухватила меня и держит. Я не знаю, что делать»; «Ведь она черт. Прямо черт. Ведь она против воли моей завладела мною»[5]5
  Толстой Л. Н. Дьявол // Толстой Л. Н. Крейцерова соната: повести СПб.: Азбука; Азбука-Аттикус, 2017. С. 279.


[Закрыть]. Обостряя конфликт, Толстой доводит своего героя до самоубийства (или до убийства объекта вожделения – по второй версии финала рассказа, читателю представлены сразу две версии финала). Таким образом, Лев Толстой указывает на ту же «пограничную» связь (сексуальных переживаний и расстройства личности), о которой пишет Питер Фонаги. Но у Толстого «пограничность» сексуального представлена за пределами нормы: писатель считает, что аффекты вожделения способны довести психически здорового человека до самоповреждающего поведения. Фонаги же полагает, что «пограничность» сексуальной сферы является вариантом нормы для человека, указывает на сходство с «пограничным расстройством личности», но не связывает феномен и болезнь напрямую.

Таким образом, Лев Толстой в 1889 году утверждает, что здоровье психики невозможно при беспорядочном сексе. Ролло Мэй в 1969-м показывает, что контроль психического состояния при случайном сексе может происходить через «отчуждение» из сексуальной сферы эмоциональной составляющей: сохранить (относительное) здоровье психики при неограниченном сексуальном поведении возможно лишь эмоционально обеднив, выхолостив себя. Питер Фонаги в 2008-м указывает на связь переживаний, связанных с сексом, с «пограничным» состоянием психики, но полагает, что в сексе они являются вариантом нормы.

Секс – конструкция хрупкая и подвижная, часть психической жизни, где человек максимально открыт, уязвим и свободен. На протяжении всей жизни секс дает человеку возможность для выхода за пределы своей личности, для отыгрывания сложных внутренних конфликтов. Секс может проносить запредельный экстаз, а может разрушать психику и вести к регрессу. Тогда отказ от чувств в сексе становится способом избавления от боли. Оторванный от чувств, секс теряет свою живительную ценность и вытесняется из центра на периферию психики. Но, в большей или в меньшей степени наполненный чувствами и пограничными аффектами, секс был и остается яркой метафорой жизни человека и его отношений с другими людьми.