Текст книги "Рожденные побеждать. 10 ключей к пониманию, почему одни люди добиваются успеха, а другие нет"

Когда два человека стоят, гневно уставившись друг на друга, поворачиваются друг к другу спиной, не желают продолжать взаимодействие или озадачены тем, что только что произошло между ними, вероятно, они только что пережили пересекающуюся трансакцию. Пересекающаяся трансакция возникает, когда ответом на стимул становится неожиданная реакция. Активируется эго-состояние, не адекватное ситуации, и линии взаимодействия между людьми пересекаются. В этот момент люди склонны уходить в себя, отворачиваться друг от друга или переключать разговор на другую тему. Если муж недовольно отвечает скорбящей жене «ну, а как, по-твоему, я себя чувствую?», он тем самым заставит ее отвернуться от себя.

Пересекающиеся трансакции – частый источник обид в отношениях между людьми: родителями и детьми, мужем и женой, начальником и подчиненным, учителем и учащимся, и т. д. Человек, который инициирует трансакцию, ожидая определенной реакции, не получает ее. Он оказывается сбит с толку, и ему кажется, что его обесценивают и не понимают.

Трансакции могут быть прямыми или косвенными, откровенными или разбавленными, энергичными или вялыми. Косвенные трансакции – трехсторонние. Один человек разговаривает с другим, надеясь повлиять на третьего, который может слышать их разговор. Например, сотруднику может быть слишком страшно напрямую обратиться к начальнику, поэтому он высказывает свои мысли коллеге, надеясь, что начальник «намотает на ус».

Разбавленные трансакции часто бывают наполовину враждебными, наполовину дружелюбными. Главная идея погребена под слоем подначек. Например, один студент может сказать другому: «Эй, гений, когда ты собираешься домучить эту книгу? Я хочу ее прочесть». Другой может бросить ему книжку со словами: «Держи, растяпа. Поймай, коли сможешь».

Вялые трансакции поверхностны, безразличны, им недостает ощущения интенсивности. Так бывает, когда жена говорит мужу: «Я вот думаю, может, нам пойти сегодня ужинать в ресторан?», – а он отвечает: «Мне все равно, дорогая. Как скажешь, дорогая».

Косвенные трансакции – самые сложные. Они отличаются от дополняющих и пересекающихся трансакций тем, что всегда включают более двух эго-состояний. Когда посылается косвенное сообщение, оно замаскировано под социально приемлемую трансакцию. Такова цель старого клише: «Не хотели бы вы подняться ко мне, посмотреть мои гравюры?» В данном примере Взрослый вербализует одно сообщение, в то время как Ребенок, используя косвенный намек, посылает другое сообщение.

Если продавец автомобилей лукаво говорит покупателю: «Это наша лучшая спортивная модель, но, возможно, она для вас слишком быстрая», – он посылает сообщение, которое может быть услышано либо Взрослым покупателя, либо его Ребенком. Если его слышит Взрослый покупателя, он может отреагировать так: «Да, вы правы, если учитывать требования моей работы». Если сообщение слышит Ребенок покупателя и поддается на провокацию продавца, то ответ может быть таким: «Я ее беру. Это как раз то, что мне нужно».

Косвенное сообщение транслируется и, например, когда секретарь передает начальнику письмо с несколькими опечатками. Это побуждает начальника устроить секретарю Родительскую выволочку. То же самое происходит, когда учащийся постоянно запаздывает со сдачей домашних заданий, отсутствует на занятиях, пишет неразборчиво или каким-то иным способом провоцирует некий эквивалент родительской критики.

Того же рода косвенная трансакция происходит, если мужчина, который был алкоголиком «в завязке», приходит на работу с похмелья, но с блеском в глазах и похваляется перед коллегой: «Прикинь, вот я зажег вчера вечером – допился до того, что упал под стол. Как же теперь башка трещит!» На первый взгляд он выдает фактическую информацию. Однако на подспудном уровне эго-состояние Ребенка этого алкоголика рассчитывает, что Родитель собеседника снисходительно улыбнется и таким образом оправдает его пьянство.

Вместо Родительской реакции алкоголик может активировать эго-состояние Ребенка коллеги, и тот отреагирует, посмеявшись над этой трагедией. Если коллега смеется – с позиции эго-состояния своего Родителя или Ребенка – он тем самым подкрепляет (родительскую) директиву, обычно невербально даваемую алкоголику (Ребенку): «Да пошел ты, лоботряс никчемный». Эту неадекватную улыбку или веселье Клод Стейнер называет «висельной трансакцией» ^[[34]34
  См. Claude M. Steiner, Games Alcoholics Play: The Analysis of Life Scripts (New York: Grove Press, 1971).
  Клод Штайнер, «Игры, в которые играют алкоголики», М.: Апрель-Пресс, Эксмо, 2003.


[Закрыть]^]. Такая реакция затягивает петлю на шее, и деструктивное поведение получает подкрепление.

Любая веселая реакция на несчастья человека может служить «висельной трансакцией». Так бывает, когда:

• учи́теля забавляет «дурацкая выходка» учащегося;

• мать смеется над часто падающим трехлетним ребенком;

• отец расплывается в улыбке, слыша о рискованном поведении сына.

Такие «висельные трансакции», как и другие трансакции со скрытыми мотивами, обычны среди неудачников. Неудачники используют их, чтобы развивать свои психологические игры.

Игры, в которые играют люди

Люди играют друг с другом в игры, аналогичные «монополии», бриджу или шашкам, – то есть игры, в которые принято играть, собираясь вместе. Чтобы играть, участники должны знать правила данной игры: ведь если один человек садится за карточный стол, готовый играть в бридж, а все остальные играют в пинокль, у первого вряд ли получится игра.

У всех игр есть начало, заданный набор правил и результирующее вознаграждение. Однако у психологических игр имеется и скрытая цель. В них играют не ради удовольствия – как, разумеется, и в некоторые разновидности покерных игр.

Берн определяет психологическую игру как «повторяющийся набор трансакций поверхностно рациональных, со скрытой мотивацией; или, если переводить на общепринятый язык, как серию трансакций с уловкой» ^[[35]35
  Eric Berne, “Transactional Analysis” in Active Psychotherapy, Harold Greenwald, Ed. (New York: Atherton Press, 1967), с. 125.


[Закрыть]^]. Для того чтобы определить трансакции как игру, в них должны присутствовать три специфических элемента:

1. непрерывная серия дополняющих трансакций, благовидных на социальном уровне;

2. косвенная трансакция, которая является основополагающим сообщением всей игры;

3. предсказуемое вознаграждение, которое завершает игру и является истинной ее целью.

Игры препятствуют честным, близким и открытым отношениям между игроками. Однако люди играют в них, потому что игры помогают заполнить время, привлечь внимание, подкрепить прежнее мнение о себе и других и исполнить чувство предназначения.

В психологические игры играют с целью победить в них; но человек, для которого игры стали способом жизни, отнюдь не победитель. Иногда человек даже действует как неудачник по правилам игры. Например, в игре «пни меня» игрок провоцирует другого на критическую реакцию.

Люди, которые привыкли к этой игре (хотя они могут не осознавать этого), склонны притягивать к себе тех, кто будет играть «вторую руку», то есть готовых «пинаться» в ответ.

В каждой игре есть начальный заход. Некоторые начальные заходы могут быть невербальными: бросить неприветливый взгляд, кокетливо строить глазки, погрозить пальцем, хлопнуть дверью, наследить в доме грязной обувью, прочесть чужое письмо, состроить удрученную гримасу, не разговаривать. Другие начальные заходы – вербальные утверждения. Вот примеры:

• «У вас такой одинокий и отсутствующий вид…»

• «Как ты можешь приходить в школу в таком виде!»

• «Он тебя критикует. И что же, ты собираешься это стерпеть?»

• «У меня страшная проблема…»

• «Ну, разве это не ужасно, что…»

Любимой игрой Барбары и Тома был «взрыв». Они оба знали начальный заход этой игры, так что начать ее мог любой из них. Когда игра начиналась, следовал предсказуемый набор трансакций, приводивший к кульминации – шумной ссоре. Результат всегда был одним и тем же: враждебное отчуждение с целью избежать близости. Таково было вознаграждение в этой игре – избегание близости.

Чтобы начать игру, либо Барбара, либо Том провоцировали другого невербальным поступком, например, напускали на себя хмурый вид, непрерывно курили, уходили в себя или демонстрировали раздражение. Когда партнер «попадался на крючок» и вступал в игру, она разворачивалась дальше. В процессе продолжения игры игроки добивались либо отговорок, либо оскорблений. После обмена множеством гневных слов они наконец отстранялись друг от друга.

Когда Барбара начинает игру, трансакции выглядят так:

Барбара: (Начинает дуться и непрерывно курить; жестикуляция утрированно резкая.)

Том: Что такое? Что случилось?

Барбара: Не твое дело!

Том: (Уходит в местный бар.)

Барбара: (Взрывается гневом, когда Том возвращается. Следует длительная ссора, наполненная обвинениями и контробвинениями. Вознаграждение наступает, когда Барбара разражается слезами, убегает в спальню и хлопает дверью. Том удаляется в кухню, чтобы выпить еще порцию. Больше в этот вечер они не контактируют.)

Когда начинает игру Том, трансакции выглядят так:

Том: (Смешивает себе напиток, уходит в гостиную и закрывает дверь.)

Барбара: А почему ты мне не налил? Что-то не так?

Том: Могу я хоть пару минут побыть один?!

Барбара: Если ты хочешь быть один, я ухожу! (Барбара отправляется за покупками, покупает дорогие вещи и возвращается с несколькими пакетами в руках.)

Том: (Взрывается гневом по поводу того, как она безрассудно тратит деньги. Игра проходит полный круг, когда Барбара в ярости, громко топая ногами, уходит, а он стелет себе постель в гостиной.)

Игры имеют тенденцию к повторению. Люди обнаруживают, что говорят одни и те же слова одним и тем же образом, могут меняться только время и место. Вероятно, повторность вносит свой вклад в ощущение, которое часто описывают словами «мне кажется, я уже делал это прежде».

Люди играют в игры разной степени накала: от социально приемлемого и расслабленного до криминального убийственного/самоубийственного уровня. Берн пишет:

А) игра первого уровня – социально приемлемая для круга игроков.

Б) игра второго уровня – не наносящая постоянного неисправимого ущерба, но такая, которую игроки предпочитают скрывать от чужих глаз.

В) игра третьего уровня – та, в которую играют «до победного конца», и которая оканчивается в травматологии, суде или морге ^[[36]36
  Eric Berne, Games People Play, с. 64.


[Закрыть]^].

Игры программируются индивидуально. В них играют с позиции эго-состояния Родителя, если имитируется поведение родителей. В них играют с позиции эго-состояния Взрослого, если они сознательно рассчитаны. В них играют с позиции эго-состояния Ребенка, если они основаны на усвоенных в ранние годы жизни переживаниях, решениях и установках по отношению к другим.

Дни решений

Еще до достижения возраста 8 лет у ребенка формируется представление о собственной ценности. Он также формулирует представление о ценности других. Переживания кристаллизуются, и дети решают, что́ все это для них значит, какие роли они будут играть и как будут это делать. Это детские дни решений ^[[37]37
  Eric Berne, Principles of Group Treatment, с. 269–278.


[Закрыть]^].

Когда решения относительно самого себя и других принимаются в очень раннем возрасте, они могут быть очень нереалистическими. Такие решения вероятнее всего будут искаженными и иррациональными, потому что дети воспринимают жизнь сквозь маленькую замочную скважину своего существования. Эти искажения способны создавать некоторую степень патологии – от несущественной до серьезной. Однако они могут – в момент своего принятия – казаться логичными для ребенка и иметь для него смысл. Следующая история, рассказанная 43-летней Бетти, которая двадцать лет была замужем за алкоголиком, иллюстрирует последствия ранних решений.

ПРИМЕР ИЗ ПРАКТИКИ

Мой отец был жестоким алкоголиком. Напиваясь, он бил меня и орал. Я пыталась прятаться от него. Однажды он пришел домой пьянее обычного и настежь распахнул дверь. Он схватил мясницкий тесак и стал бегать с ним по дому. Я спряталась в шкафу для верхней одежды. Мне тогда было почти четыре года. Мне было так страшно там, в шкафу! Там было темно и жутко, одежда то и дело задевала меня по лицу. В тот день я решила, что мужчины – животные, дикие звери, которые всегда будут стараться сделать мне больно. Я была крупным ребенком и, помню, думала: «будь я поменьше, он бы меня любил» или «будь я красивее, он бы меня любил». Я всегда считала, что ничего не стою.

«Дни решений» приводят человека к принятию психологических установок ^[[38]38
  См. Thomas A. Harris, I’m OK – You’re OK (New York: Harper & Row, 1969).
  Томас Харрис, «Я – О’Кей, Ты – О’Кей», Академический проект, 2015.


[Закрыть]^]. В вышеприведенном случае женщина приняла следующие установки: «я ничего не стою (я не ОК)» и «мужчины – животные, которые будут причинять мне боль (мужчины не ОК)». На основе этих позиций она отбирала людей, которым предстояло играть определенные роли, вписывающиеся в ее жизненный сценарий.

Бетти вышла замуж за «чудовище», человека, который тоже был алкоголиком. Вдобавок на людях она часто играла в игру «насильник»: вовлекала мужчину в разговор и пыталась соблазнить его. Если он реагировал на ее заходы, она отворачивалась в праведном негодовании, в очередной раз уверившись в том, что «мужчины – животные, которые будут делать мне больно».

Психологические позиции

Занимая позицию (установку) по отношению к самому себе, человек может утвердится в убеждении:

Я умен.

Я глуп.

Я силен.

Я неадекватен.

Я – хороший.

Я – плохой.

Я – ангел.

Я – дьявол.

Я ничего не могу сделать правильно.

Я не способен на неправильные поступки.

Я так же хорош, как и любой другой человек.

Я не заслуживаю того, чтобы жить.

Занимая позиции относительно других, человек может приходить к таким установкам:

Люди дадут мне все, чего я хочу.

Никто ничего мне не даст.

Люди – замечательные.

Люди слова доброго не стоят.

Кто-нибудь мне поможет.

Их хлебом не корми, дай мне досадить.

Меня все любят.

Меня никто не любит.

Люди – добрые.

Все люди – злые.

Вообще говоря, любые вышеуказанные позиции сводятся к дихотомии: «я ОК» или «я не ОК», «ты ОК» или «ты не ОК». Психологические позиции, занимаемые относительно себя и других, вписываются в четыре основных шаблона ^[[39]39
  Eric Berne, “Standard Nomenclature, Transactional Nomenclature”, Transactional Analysis Bulletin, Vol. 8, No. 32 (Oct. 1969), с. 112.
  Ср. Zelig Selinger, “The Parental Second Position in Treatment”, Transactional Analysis Bulletin, Vol. 6, No. 21 (Jan. 1967), с. 29.


[Закрыть]^]. Первая позиция – позиция победителя, но даже у победителей могут порой появляться чувства, напоминающие остальные три.

Первая позиция: «я – ОК, ты – ОК»

Это потенциально здоровая психологическая позиция. При условии реалистического подхода человек с такой позицией способен конструктивно решать свои проблемы. Его ожидания обычно обоснованы. Он принимает ценность других людей.

Вторая, или проективная позиция: «я – ОК, ты – не ОК»

Это позиция человека, который чувствует себя виктимизированным[40]40
  Виктимизировать означает делать жертвой.


[Закрыть] или преследуемым, поэтому виктимизирует и преследует других. Он винит других в своих несчастьях. Такую позицию часто занимают правонарушители и преступники, которым свойственно параноидное поведение, в крайних случаях могущее привести к убийствам.

Третья, или интроективная позиция: «я – не ОК, ты – ОК»

Это распространенная позиция людей, ощущающих свое бессилие при сравнении себя с другими. Эта позиция ведет к уходу в переживание депрессии, а в острых случаях – к суицидальным наклонностям.

Четвертая позиция, или позиция тщетности: «я – не ОК, ты – не ОК»

Это позиция тех, кто теряет интерес к жизни, демонстрирует шизоидное поведение, а в крайних случаях совершает убийство или самоубийство.

Люди с первой позицией считают, что «жизнь стоит того, чтобы ее прожить». Тезис второй позиции: «Твоя жизнь немногого стоит». Выражение третьей: «Моя жизнь немногого стоит». Смысл четвертой: «Жизнь вообще ничего не стоит».

Сексуальность и психологические позиции

Кроме того, психологические позиции сексуализированы. В процессе формирования собственной идентичности человек принимает две позиции, или оценки, в отношении к себе: одну – общую, а другую – гендерную. Иногда эти позиции сходны, иногда различны. Например, человек занимает ОК-позицию относительно себя как личности, как студенте, работнике и тому подобное, но не ОК-позицию относительно себя как женщины или мужчины. Если это так, человек может играть в игры типа «насильник» или «да пошел ты».

Эту двойственную идентичность отражает древний миф о Кадме. Кадм был весьма компетентен как строитель древнего города Фивы, но в своих гендерных ролях в семейной жизни оказался неудачником. Его отпрыски перенесли множество трагедий; небезызвестный Эдип был одним из его потомков.

На занятиях группы терапии один современный «Кадм», выражая ту же проблему, сказал: «Я знаю, что являюсь способным архитектором, но как мужчина чувствую себя неудачником – особенно дома с семьей». Ему ответила женщина: «Я понимаю, что вы чувствуете. Я училась лучше всех, но совершенно не ощущаю себя женственной». Многие утверждения указывают на психологическую установку, связанную с определенным полом ^[[41]41
  Muriel James, “The Downscripting of Women for 115 Generations: A Historical Kaleidoscope”, Transactional Analysis Journal, Vol. 3, No. 2 (Jan. 1973), с. 15–22.


[Закрыть]^].

У меня никогда не будет мужчины (женщины).

Я никогда не буду мужчиной (женщиной).

Я красив (красива).

Женщинам нельзя доверять.

Женщины – тираны.

Мужчины – тираны.

Женщины – создания милые и нежные.

Мужчины будут меня защищать.

Позиция некоторых людей состоит в том, что один пол – ОК, а другой – не ОК:

Мужчины умны, а женщины глупы.

Мужчины – существа грязные, женщины – чистые.

Когда позиция определена, человек, стремясь сохранить предсказуемость своего мира, подкрепляет ее. Установка становится жизненной позицией, с которой разыгрываются игры и сценарии. Чем острее патология, тем сильнее потребность человека в подкреплении своей установки.

Введение в анализ сценариев

Сценарий можно кратко определить как жизненный план, очень похожий на драматическую театральную постановку, которую индивидуум чувствует себя обязанным разыгрывать.

Сценарий связан с ранними решениями и установками ребенка. И именно в эго-состоянии Ребенка он существует и «пишется» путем трансакций с родителями. Разыгрываемые в родительской семье игры становятся частью сценария. Когда идентифицированы эти позиции и игры, человек может начать лучше осознавать свой жизненный сценарий.

ПРИМЕР ИЗ ПРАКТИКИ

Во время консультирования Фред рассказал: «Не счесть, сколько раз я это слышал: «Что за дурацкий поступок, Фред! Неужто ты ничего не можешь сделать как следует?» Моим предкам невозможно было угодить, я даже разговаривал, по их мнению, слишком медленно, и до сих пор иногда заикаюсь. И в школе я ничего не мог сделать правильно. Я всегда тащился в хвосте класса и помню, как учителя говорили: «Фред, это был дурацкий вопрос». Учителя вели себя точь-в-точь как моя мама. Когда они вслух зачитывали оценки, моя фамилия всегда звучала последней, и другие дети надо мной смеялись. Потом я пошел в старшую школу, и там куратор сказал мне, что я могу успевать лучше. Что я не тупой, а просто ленивый. Что я просто не понимаю».

На последовавших сеансах консультирования Фред узнал, что в начале жизни он усвоил установку «я – глупый, я – не ОК». Он считал себя неудачником и разыгрывал роль неудачника. Несмотря на неуспеваемость, Фред оставался в своем классе, играл в игру «тупица» и провоцировал негативные замечания, низкие оценки и недовольство учителей. Это подкрепляло его основную психологическую позицию.

Фред выяснил, что его сценарий был сценарием неудачника. В своем эго-состоянии Ребенка, воспринимая себя глупым, он и разыгрывал роль «тупицы». А его эго-состояние Родителя соглашалось с этой позицией и таким образом поощряло его стремиться к неудачам. Анализ Фредом своих эго-состояний дал его Взрослому объективные сведения о том, кто он такой, как он таким стал и к чему идет в своей жизни. Фреду потребовалось некоторое время, чтобы решить, какое эго-состояние будет контролировать его жизнь. Наконец, его Взрослый победил. Он поступил в колледж и успешно учился.

Осознав свой сценарий неудачника, Фред решил, что ему не обязательно быть неудачником. Он может стать победителем, если сделает такой выбор. Берн пишет: «Конечная цель трансакционного анализа – это анализ сценариев, поскольку именно сценарий определяет судьбу и идентичность индивидуума» ^[[42]42
  Harold Greenwald, Active Psychotherapy, с. 128.


[Закрыть]^].

Итоги

Современные люди носят множество масок и защищаются всевозможными доспехами, сохраняющими их реальность закрытой и неведомой даже для них самих. Возможность столкнуться со своей реальностью – узнать о самом себе – служит источником страха и разочарования. Многие люди боятся выяснить худшее, но они могут бояться и обнаружить лучшее.

Обнаружить худшее – значит столкнуться лицом к лицу с необходимостью решить, продолжать ли поддерживать те же шаблоны. Обнаружить лучшее – значит столкнуться лицом к лицу с необходимостью решать, стараться ли реализовать это лучшее. Оба открытия могут потребовать перемен и, следовательно, провоцируют тревожность. Однако это может быть и творческое беспокойство, которое можно считать приятным волнением – предвкушением расширения своих возможностей быть победителем.

Трансакционный анализ – инструмент, и его можно использовать для самопознания, понимания способов общения с людьми и выявления драматического курса, в котором движется ваша жизнь. Единица структуры личности – это эго-состояние. Начиная осознавать свои эго-состояния, вы можете проводить различие между разнообразными источниками ваших мыслей, чувств и поведенческих шаблонов. Вы можете выявить участки раздора и согласия внутри собственной личности. И начать лучше осознавать доступные для вас варианты выбора.

Единица измерения в межличностных отношениях – трансакция (взаимодействие). Анализируя свои трансакции, вы обретаете сознательный контроль над тем, как вы взаимодействуете с другими людьми, как они поступают с вами. Вы можете определять, когда ваши трансакции оказываются дополняющими, пересекающимися или скрытыми. Вы также можете определить, в какие «игры» вы играете.

Трансакционный анализ – это практическая система отсчета, в рамках которой вы можете оценивать прежние решения и поступки и менять то, что сочтете полезным изменить.