Текст книги "Бова-королевич и другие забытые русские сказки"

Медведко, Усыня, Горыня и Дубыня

В некотором царстве, в некотором государстве жил-был старик со старухою; детей у них не было. Говорит раз старик:

– Старуха, поди купи репку – за обедом съедим.

Старуха пошла, купила две репки; одну кое-как изгрызли, а другую в печь положили, чтобы распарилась. Погодя немного слышат – что-то в печи кричит:

– Бабушка, откутай, тут жарко!

Старуха открыла заслонку, а в печи лежит живая девочка.

– Что там такое? – спрашивает старик.

– Ах, старик! Господь дал нам девочку.

И старик и старуха крепко обрадовались и назвали эту девочку Репкою.

Вот Репка росла, росла и выросла большая. В одно время приходят деревенские девки и просят:

– Бабушка, отпусти с нами Репку в лес за ягодами.

– Не пущу! Вы её в лесу покинете.

– Нет, бабушка, ни за что не кинем.

Старуха отпустила Репку. Собрались девки, пошли за ягодами и зашли в такой дремучий лес, что зги не видать. Глядь – стоит в лесу избушка, вошли в избушку, а там на столбе медведь сидит.

– Здравствуйте, красные девицы! – сказал медведь. – Я вас давно жду.

Посадил их за стол, наклал им каши и говорит:

– Кушайте, хорошие-пригожие! Которая есть не будет, ту замуж возьму.

Все девки кашу едят, одна Репка не ест. Медведь отпустил девок домой, а Репку у себя оставил; притащил сани, прицепил к потолку, лёг в эти сани и заставил себя качать. Репка стала качать, стала приговаривать: «Бай-бай, старый хрен!» – «Не так! – говорит медведь. – Сказывай: бай-бай, милый друг!» Нечего делать, стала качать да приговаривать: «Бай-бай, милый друг!»

Вот так-то прожил медведь с нею близко года; Репка забрюхатела и думает: как бы выискать случай да уйти домой.

Раз медведь пошёл на добычу, а её в избушке оставил и заклал дверь дубовыми пнями. Репка давай выдираться, силилась-силилась, кое-как выдралась и убежала домой. Старик со старухой обрадовались, что она нашлась: живут они месяц, другой и третий, а на четвёртый Репка родила сына – половина человечья, половина медвежья; окрестили его и дали имя Ивашко-Медведко.

Начал Ивашко расти не по годам, а по часам; что час, то на вершок выше подаётся, словно кто его в гору тащит. Стукнуло ему пятнадцать лет, стал он ходить с ребятами на игры и шутить шутки нехорошие: кого ухватит за руку – рука прочь, кого за голову – голова прочь.

Пришли мужики жаловаться, говорят старику:

– Как хочешь, земляк, а чтобы сына твоего здесь не было! Нам для его удали не погубить своих деток!

Старик запечалился-закручинился.

– Что ты, дедушка, так невесел? – спрашивает Ивашко-Медведко. – Али кто тебя обездолил?

Старик трудно вздохнул:

– Ах, внучек! Один ты у меня был кормилец, и то велят тебя из села выслать.

– Ну что ж, дедушка! Это ещё не беда; а вот беда, что нет у меня обороны. Поди-ка, сделай мне железную дубинку в двадцать пять пудов.

Старик пошёл и сделал ему двадцатипятипудовую дубинку. Ивашко простился с дедом, с бабою, взял свою дубинку и пошёл куда глаза глядят.

Идёт путём-дорогою, пришёл к реке шириной в три версты; на берегу стоит человек, спёр реку ртом, рыбу ловит усом, на языке варит да кушает.

– Здравствуй, Усыня-богатырь!

– Здравствуй, Ивашко-Медведко! Куда идешь?

– Сам не ведаю: иду куда глаза глядят.

– Возьми и меня с собой.

– Пойдем, брат! Я товарищу рад.

Пошли двое и увидали богатыря – захватил тот богатырь целую гору, понёс в лог и верстает дорогу. Ивашко удивился:

– Вот чудо так чудо! Уж больно силен ты, Горынюшка!

– Ох, братцы, какая во мне сила? Вот есть на белом свете Ивашко-Медведко, так у того и впрямь сила великая!

– Да ведь это я!

– Куда ж ты идешь?

– А куда глаза глядят.

– Возьми и меня с собой.

– Ну, пойдём, я товарищам рад.

Пошли трое и увидели чудо – богатырь дубьё верстает: который дуб высок, тот в землю пихает, а который низок, из земли тянет. Удивился Ивашко:

– Что за сила, за могута великая!

– Ох, братцы, какая во мне сила? Вот есть на белом свете Ивашко-Медведко, так тот и впрямь силен!

– Да ведь это я!

– Куда же тебя Бог несёт?

– Сам не знаю, Дубынюшка! Иду куда глаза глядят.

– Возьми и меня с собой.

– Пойдём, я товарищам рад.

Стало их четверо. Пошли они путём-дорогою, долго ли, коротко ли – зашли в тёмный, дремучий лес; в том лесу стоит малая избушка на курьей ножке и всё повертывается. Говорит Ивашко:

– Избушка, избушка! Стань к лесу задом, а к нам передом.

Избушка поворотилась к ним передом, двери сами растворились, окна открылись; богатыри в избушку – нет никого, а на дворе и гусей, и уток, и индеек – всего вдоволь!

– Ну, братцы, – говорит Ивашко-Медведко – всем нам сидеть дома не годится; давайте кинем жребий: кому дома оставаться, а кому на охоту идти.

Кинули жребий: пал он на Усыню-богатыря. Названые братья его на охоту ушли, а он настряпал-наварил, чего только душа захотела, вымыл голову, сел под окошечко и начал гребешком кудри расчёсывать.

Вдруг закутилось-замутилось, в глаза зелень выступила – становится земля пупом, из-под земли камень выходит, из-под камня Баба-яга, костяная нога, на железной ступе едет, железным толкачом[17]17
  Толкач – пест, инструмент для толчения в ступе.


[Закрыть] погоняет, сзади собачка побрёхивает.

– Тут мне попить-поесть у Усыни-богатыря!

– Милости прошу, Баба-яга, костяная нога!

Посадил её за стол, подал часточку[18]18
  Часточка – кусочек.


[Закрыть], она съела. Подал другую, она собачке отдала:

– Так-то ты меня потчуешь!

Схватила толкач, начала бить Усынюшку; била-била, под лавку забила, со спины ремень вырезала, поела всё дочиста и уехала. Усыня очнулся, повязал голову платочком, сидит да ухает. Приходит Ивашко-Медведко с братьями:

– Ну-ка, Усынюшка, дай нам пообедать, что ты настряпал.

– Ах, братцы, ничего не варил, не жарил: так угорел, что насилу избу прокурил.

На другой день остался дома Горыня-богатырь; наварил-настряпал, вымыл голову, сел под окошечком и начал гребнем кудри расчёсывать.

Вдруг закутилось-замутилось, в глаза зелень выступила – становится земля пупом, из-под земли камень, из-под камня Баба-яга, костяная нога, на железной ступе едет, железным толкачом погоняет, сзади собачка побрёхивает.

– Тут мне попить-погулять у Горынюшки!

– Милости прошу, Баба-яга, костяная нога!

Она села, Горыня подал ей часточку – Баба-яга съела; подал другую – собачке отдала:

– Так-то ты меня потчуешь!

Схватила железный толкач, била его, била, под лавку забила, со спины ремень вырезала, поела всё до последней крошки и уехала. Горыня опомнился, повязал голову и, ходя, охает. Воротился Ивашко-Медведко с братьями:

– Ну-ка, Горынюшка, что ты нам на обед сготовил?

– Ах, братцы, ничего не варил: печь угарная, дрова сырые, насилу прокурил.

На третий день остался дома Дубыня-богатырь; настряпал-наварил, вымыл голову, сел под окошечком и начал кудри расчёсывать.

Вдруг закутилось-замутилось, в глаза зелень выступила – становится земля пупом, из-под земли камень, из-под камня Баба-яга, костяная нога, на железной ступе едет, железным толкачом погоняет, сзади собачка побрёхивает.

– Тут мне попить-погулять у Дубынюшки!

– Милости прошу, Баба-яга, костяная нога!

Баба-яга села, часточку ей подал – она съела; другую подал – собачке бросила:

– Так-то ты меня потчуешь!

Ухватила толкач, била его, била, под лавку забила, со спины ремень вырезала, поела всё и уехала. Дубыня очнулся, повязал голову и, ходя, охает. Воротился Ивашко:

– Ну-ка, Дубынюшка, давай нам обедать.

– Ничего не варил, братцы, так угорел, что насилу избу прокурил.

На чётвертый день дошла очередь до Ивашки; остался он дома, наварил-настряпал, вымыл голову, сел под окошечком и начал гребнем кудри расчёсывать.

Вдруг закутилось-замутилось – становится земля пупом, из-под земли камень, из-под камня Баба-яга, костяная нога, на железной ступе едет, железным толкачом погоняет; сзади собачка побрёхивает.

– Тут мне попить-погулять у Ивашки-Медведка!

– Милости прошу, Баба-яга, костяная нога!

Посадил её, часточку подал – она съела; другую подал – она сучке бросила:

– Так-то ты меня потчуешь!

Схватила толкач и стала его осаживать; Ивашко осердился, вырвал у Бабы-яги толкач и давай её бить изо всей мочи, бил-бил, до полусмерти избил, вырезал со спины три ремня, взял засадил в чулан и запер.

Приходят товарищи:

– Давай, Ивашко, обедать!

– Извольте, други, садитесь.

Они сели, а Ивашко стал подавать: всего много настряпано. Богатыри едят, дивуются да промеж себя разговаривают: «Знать, у него не была Баба-яга!» После обеда Ивашко-Медведко истопил баню, и пошли они париться. Вот Усыня с Дубынею да с Горынею моются и всё норовят стать к Ивашке передом. Говорит им Ивашко:

– Что вы, братцы, от меня свои спины прячете?

Нечего делать богатырям, признались, как приходила к ним Баба-яга да у всех по ремню вырезала.

– Так вот от чего угорели вы! – сказал Ивашко, сбегал в чулан, отнял у Бабы-яги те ремни, приложил к ихним спинам, и тотчас всё зажило.

После того взял Ивашко-Медведко Бабу-ягу, привязал верёвкой за ногу и повесил на воротах.

– Ну, братцы, заряжайте ружья да давайте в цель стрелять: кто перешибёт верёвку пулею – молодец будет!

Первый выстрелил Усыня – промахнулся, второй выстрелил Горыня – мимо дал, третий Дубыня – чуть-чуть зацепил, а Ивашко выстрелил – перешиб верёвку. Баба-яга упала наземь, вскочила и побежала к камню, приподняла камень и ушла под землю.

Богатыри бросились вдогонку; тот попробует, другой попробует – не могут поднять камня, а Ивашко подбежал, как ударит ногою – камень отвалился, и открылась норка.

– Кто, братцы, туда полезет?

Никто не хочет.

– Ну, – говорит Ивашко-Медведко, – видно, мне лезть приходится!

Принёс столб, уставил на краю пропасти, на столбе повесил колокол и прицепил к нему один конец верёвки, а за другой конец сам взялся.

– Теперь опускайте меня, а как ударю в колокол – назад тащите.

Богатыри стали спускать его в нору, – Ивашко видит, что верёвка вся, а до дна ещё не хватает, – вынул из кармана три больших ремня, что вырезал у Бабы-яги, привязал их к верёвке и опустился на тот свет.

Увидал дорожку торную и пошёл по ней, шёл-шёл – стоит дворец, во дворце сидят три девицы, три красавицы, и говорят ему:

– Ах, добрый молодец, зачем сюда зашёл? Ведь наша мать – Баба-яга, она тебя съест!

– Да где она?

– Она теперь спит, а в головах у ней меч-кладенец лежит; ты меча не трогай, а коли дотронешься – она в ту ж минуту проснётся да на тебя накинется. А вот лучше возьми два золотых яблочка на серебряном блюдечке, разбуди Бабу-ягу потихонечку, поднеси ей яблочки и проси отведать ласково; она поднимет свою голову, разинет пасть и как только станет есть яблочко – ты выхвати меч-кладенец и сруби ей голову за один раз, а в другой не руби; если ударишь в другой раз – она тотчас оживёт и предаст тебя злой смерти.

Ивашко так и сделал, отсёк Бабе-яге голову, забрал красных девиц и повёл к норе; привязал старшую сестру к верёвке, ударил в колокол и крикнул:

– Вот тебе, Усыня, жена!

Богатыри её вытащили и опустили верёвку на низ. Ивашко привязал другую сестру:

– Вот тебе, Горыня, жена!

И ту вытащили. Привязал меньшую сестру и крикнул:

– А это моя жена!

Дубыня рассердился, и как скоро потащили Ивашку-Медведка, он взял палицу и разрубил верёвку надвое.

Ивашко упал и больно зашибся. Очнулся добрый молодец и не знает, как ему быть; день, другой и третий сидит не евши, не пивши, отощал с голоду и думает: «Пойду-ка, поищу в кладовых у Бабы-яги, нет ли чего перекусить». Пошёл по кладовым, наелся-напился и напал на подземный ход; шёл-шёл и выбрался на белый свет.

Идёт чистым полем и видит – красная девица скотину пасёт; подошёл к ней поближе и узнал свою невесту.

– Что, умница, делаешь?

– Скотину пасу; сестры мои за богатырей замуж идут, а я не хочу идти за Дубынюшку, так он и приставил меня за коровами ходить.

Вечером красная девица погнала стадо домой, а Ивашко-Медведко за нею идёт. Пришёл в избу; Усыня, Горыня и Дубыня богатыри сидят за столом да гуляют. Говорит им Ивашко:

– Добрые люди! Поднесите мне хоть одну рюмочку.

Поднесли ему рюмку зелена вина, он выпил и другую запросил. Дали ему другую, выпил и запросил третью, а как выпил третью – распалилось в нём богатырское сердце: выхватил он боевую палицу, убил всех трёх богатырей и выбросил их тела в чистое поле лютым зверям на съедение.

После того взял свою наречённую невесту, воротился к старику и к старухе и сыграл весёлую свадьбу; много тут было выпито, много было съедено.

И я на свадьбе был, мёд-вино пил, по усам текло, во рту сухо было; дали мне пива корец[19]19
  Корец – ковш.


[Закрыть], моей сказке конец.

Светозар

У некоторого царя были три дочери-красавицы.

Ему кудесник сказал: «В этакое-то время пойдут твои дочери к обедне через реку, на мосту они пропадут».

Царь не послушал этого кудесника, а за эти слова посадил его в тюрьму и держал его до тех пор, пока не сбылись слова кудесника.

Однажды царские дочери пошли к обедне, царь послал с ними полк солдат. Шли от обедни, взошли на самый этот мост. Вдруг поднялся вихрь, сделалась пыль. В пыли солдаты не видали друг друга. Прошёл этот вихрь, и царские дочери пропали.

Стал царь собирать народ: не найдётся ли кто отыскать царских дочерей. Никто не нашёлся. Царь распустил свою армию – искать их.

Одному солдату пришлось на квартире ночевать. В эту ночь одна женщина родила трёх сынов: одного родила с вечера, другого в полночь, а третьего на заре. Первого назвали Вечерником, другого Полуночником, а третьего Светозаром. Стали они расти не по дням, а по часам, и выросли уж большие. Солдат и говорит им:

– У нашего царя пропали три дочери, не можете ли вы их разыскать?

Светозар и говорит:

– Подожди недели две.

Прошло две недели. Светозар выбрал себе коня и братья тоже. Поехали они к царю.

Приезжают к царю. Царь их встречает и говорит им:

– Что, вы можете моих дочерей разыскать?

Светозар и говорит:

– Могу разыскать.

Сейчас же Светозар пошёл к кузнецу, заказал трость в 12 пудов, кинул её вверх и подставил руку, она переломилась. Заказал в 20 пудов, бросил её вверх, поставил коленку, и эта переломилась. Заказал в 30 пудов, бросил её вверх, подставил лоб, она погнулась.

– Кузнец, это ничего, поправь её маленько.

Заказали братья себе по трости: Полуночник – в 6 пудов, Вечерник – в 3 пуда. Светозар заказал цепь о 25 приступках и говорит царю:

– Благослови нас в ход!

Царь их накормил, напоил. Светозар и говорит:

– Царь, дай нам колоды три карт.

Царь и задумался.

– Не думай, царь, это я так, для братьев беру.

Взял он у царя полведра вина и поехали они.

Приезжают на луг, раскинули бел шатёр. Светозар привязал своего коня к шатру, поставил под него стакан и приказал братьям не спать.

Братья сели в карты играть. Он кинул цепь через речку, она воткнулась в другой берег. Речка была не широка, а очень глубока. И говорит он братьям:

– Как будет в стакан кровь находить, то вы отвязывайте моего коня и пускайте.

Светозар пошёл по той цепи, переходит через реку. Шёл он ни мало ни много времени, стоит медный дворец. Идёт он мимо этого дворца. В этом дворце живёт царская дочь и увидала она его.

– Ах, Светозар, зачем тебя Бог занёс?

– Да я за вами пришёл.

– Как же нам быть-то? Трёхглавый змей прилетит, съест – тебя.

– Ну, да ничего. Напои, накорми меня.

Она собрала ему обедать. Змей в три головы ел, а он в одну поел. Царская дочь взяла и схоронила его.

Прилетает змей и говорит:

– Ах, что-то Русью пахнет.

Она ему отвечает:

– Это вы там по Руси летали, Руси нахватали.

Змей походил-походил по комнате.

– Нет, что-то пахнет Русью.

Она и говорит ему:

– Это ко мне братец пришёл.

– Ну-кась, покажи его.

Он выходит. Змей и говорит:

– Вот я тебя съем.

– Врёшь, змей проклятый, давай повоюем.

Змей рассерчал, выкинул на три версты медную дорогу, пошли воевать. Разошлись по той дороге. Змей летит что ни есть маху; Светозар идёт полегоньку, и сошлись они. Светозар как ударил его, сразу все три головы ссёк и приходит опять к царской дочери.

– Ну, покорми меня теперича, я за другой пойду.

– Эх, Светозар, это трёхглавый, а тот о шести главах.

– Ну, да как-нибудь Бог поможет, может быть, одолею.

И пошёл он. Шёл-шёл, стоит серебряный дворец. В том дворце шестиглавый змей живёт, и в нём царская дочь. Он идёт мимо того дворца. Она ходит по балкону и увидала его.

– Эх, Светозар, зачем тебя Бог занёс?

– Я за вами.

– Эх, – говорит, – тебя змей съест.

– Ну, да ничего. Накорми меня.

Змей в шесть голов поедал, а он в одну поел. Она и говорит ему:

– Змей прилетит, будет разглаживать усы и будет просить, чтоб ты поцеловал его, не целуй, а то он тебя съест.

Вот она его взяла и схоронила. Змей прилетает.

– Ах, что-то Русью пахнет.

– Это ко мне братец пришёл.

– Ну-кась, покажи его.

Светозар выходит. Змей зачал усы разглаживать и говорит:

– Поцелуй меня.

Светозар и говорит:

– Врёшь, не буду целовать, а давай повоюем.

Тот змей выкинул на пять вёрст серебряную дорогу, и разошлись они по той дороге. Змей летит во всю рысь, Светозар идёт полегоньку, и сошлись они, и ударились. Светозар ссёк змею три головы. Размахнулся ещё – ещё три ссёк, и пошёл к третьему змею. Приходит, стоит золотой дворец. Он идёт мимо того дворца, царская дочь ходит по балкону.

– Ах, Светозар, зачем тебя Бог занёс?

– Я за вами.

– Тебя девятиглавый змей съест.

– Ну, да авось как-нибудь Бог поможет. Накорми меня.

Змей поедал в девять голов, а он в одну поел. И говорит ему царская дочь:

– Вот по правую руку – сильная вода, а по левую – бессильная, – кабы ты чаны перекатил.

Светозар перекатил чаны с правой на левую, а с левой на правую. Сейчас змей прилетает и хотел Светозарову трость взять, да не поднимет. A Светозар взял змеиную трость, ударил её об пол. Пол прошиб, её на три части расшиб. Змей входит в избу, видит, пол прошиблен, и кинулся по правую пить бессилье, а Светозар по левую – силу пьёт. Змей выкинул золотую дорогу на девять верст, и разошлись они по той дороге. Сошлись. Светозар ударил его и ссёк ему три головы. Змей опять пошёл пить бессилье, a Светозар силу. У Светозара ещё прибавилось силы, а у змея убавилось. Разошлись опять они. Светозар ещё ему три головы ссёк. Змей опять кинулся пить бессилье, Светозар силу. У Светозара ещё прибавилось силы, а у змея убавилось. Пошли опять воевать, разошлись они. Светозар опять ему ссёк последние три головы. Те головы окружили Светозара. А братья Светозаров заснули, и под конём полон стакан крови стал. Они все спят. Конь сам оторвался и перебежал по той цепи, побежал к Светозару. Светозар хотел его за хвост поймать, да совсем с ногой поймал. Конь его вымахнул из тех голов.

Сейчас же он те головы закопал в землю, пошёл к царской дочери и говорит ей:

– Собирайся, пойдём домой.

А ей жалко с тем домом расстаться, и берёт она там кое-что. Он и говорит ей:

– Всё не возьмёшь отсюда.

Она взяла два платья и идёт с ним, сама оглядывается назад и жалко ей тот дом. Светозар и говорит ей:

– Аль тебе жалко?

– Как же, у нас того нет, что тут есть.

Светозар вытащил из кармана платочек и махнул им, сделалось золотое яичко. Светозар завернул то яичко в платок, положил в карман и пошли к серебряному дворцу. Светозар и говорит царской дочери:

– Собирайся, пойдём с нами домой.

Она там стала забирать кое-что. Ей сестра и говорит:

– Сестра, не бери, я ничего не брала.

Она убралась, и пошли. Она всё оглядывается назад, жалко ей с домом расстаться.

Светозар и говорит ей:

– Что ж тебе, аль жалко его?

– Да как же, у нас там того нету.

Светозар махнул платком, и сделалось серебряное яичко; завернул в платок и положил в карман. Пошли к третьей сестре. Светозар и говорит:

– Собирайся, пойдём домой.

Она стала убираться и кое-что берёт. Ей сёстры и говорят:

– Не бери ничего, мы так идём.

И пошли они. Она всё оглядывается назад, Светозар и говорит:

– Что ж тебе, аль жалко?

– Как же, у нас там такого дома нет.

Светозар махнул платком, и сделалось медное яичко; он завернул в платок и положил в карман. Пошли они.

Подходят к той реке, где братья его. Он пустил коня по той цепи. Конь перебежал. Пустил старшую сестру. Она идёт по той цепи. Братья увидали и начали драться, промеж себя спор завели: тот говорит – моя невеста, а тот – моя. Он пустил среднюю сестру. Она перешла. Братья опять подрались. Пустил младшую сестру. Средний брат и говорит: «Это братнина».

Светозар сам пошёл по той цепи, братья возьми да выдерни ту цепь. Он утоп в той речке, трость его утонула и провалилась сквозь землю. И там такой же народ.

Светозар пошёл к царю. Там Кощей Бессмертный людей ест. Доходит черёд до царской дочери. Светозар узнал и говорит царю:

– Царь, я вашу дочь исцелю от смерти.

Царь и говорит:

– Ежели ты исцелишь дочь, то что угодно, то тебе заплачу.

– Мне с вас ничего не надо, только походить тут, погулять.

Царь согласился. Поставили царскую дочь. Светозар стал за дверью. Кощей выходит. Светозар взял его и давай трепать о землю, всего на мелкие части изорвал и закопал в землю; навалил на него тяжёлый камень.

Солдат похвалился царю: «Царь, – говорит, – я ушиб Кощея Бессмертного». Царь и пустил солдата гулять везде. Светозар говорит:

– Что ж царь-то говорил везде будешь гулять, а теперь нет ничего.

Царь и говорит Светозару:

– Да ведь не ты ушиб, ушиб солдат наш.

Светозар и говорит солдату:

– Ты ушиб?

Солдат говорит:

– Я.

– Где ж он лежит?

Солдат не знает. Светозар и показал ему.

– Ну, – говорит, – как отвалишь этот камень, то ты ушиб.

Солдат дулся-дулся, так и не отвалил. Светозар копнул ногой, камень и отлетел. Он и говорит солдату:

– Вот он где.

Царь приказал расстрелять того солдата. Солдата расстреляли.

Светозар пошёл гулять. Царь и говорит ему:

– У нас в лесу есть ворон: кто ни пойдёт за грибами, всех он заклюет, – не застрелишь ли ты его?

Светозар приказал сделать двуствольное ружьё. Ружьё сделали. Он взял то ружьё и пошёл к ворону.

Ворон и говорит ему:

– Не стреляй меня, я тебя на Русь вытащу.

– Как же ты меня вытащишь?

Ворон и говорит:

– У этакого-то мужика есть семь чанов ветчины; попроси царя, чтобы он взял у него.

Светозар пошёл к царю и говорит ему:

– Царь, надо семь чанов ветчины.

Царь взял у того мужика ветчину и отдал Светозару. Он пошёл к ворону, отдал ворону чан ветчины. Ворон начал глотать по целому окороку. Светозар начал те чаны верёвкой увязывать. Увязал, прицепил за ворона. Ворон и полетел. A Светозар кидает ему по окороку. Как ворон оглянется, он ещё ему кинет. Перекидал чан и другой. Ворон стал легчать, полетел шибче. A Светозар перекидал всю ветчину. Лететь немного осталось, ворон всё оглядывается. Светозар вытащил перочинный ножик и отрезал у ног себе икры и кинул ворону. Ворон проглотил и вылетел на Русь, и говорит:

– Ах, все твои куски сладки, но два куска слаще всех.

Светозар и говорит ворону:

– Тебе сладко, a мне-то горько.

Ворон взял да выхаркнул те икры. Светозар приставил к ногам своим. Они пристали к ногам, всё здраво стало, как прежде. Он поблагодарил ворона и пошёл к братьям. Идёт и услыхал, что братья совсем жениться хотят на двух старших сестрах, а меньшую сестру цыган берёт за себя замуж.

Старшая дочь не идёт замуж и говорит:

– Если ты достанешь перстень, какой там был, то пойду замуж.

Светозар прослышал это, нанялся к старшему брату в батраки и спрашивает его:

– Что ты, хозяин, задумался?

– Как же мне не думать, не знаю, как достать такой-то перстень.

Светозар и говорит:

– Ложись спать, утро мудренее вечера!

Брат его лёг спать. Светозар вышел в поле, ударил медное яичко оземь, сделался медный дом. Он зажёг свечу и пошёл искать тот перстень в дому. Вышел из дому, махнул платком, сделалось опять медное яичко. Он опять завернул в платок, положил в карман, приносит к своему брату, отдаёт тот перстень.

Средняя дочь забунтовала, не идёт замуж и говорит:

– Если найдёшь башмаки, какие там были, то я иду замуж.

Светозар прослышал, расчелся со своим старшим братом, нанялся к среднему и спрашивает его:

– Что ты, хозяин, думаешь?

– Как же мне не думать, совсем бы жениться, башмаков у невесты нет.

Светозар и говорит:

– Ложись спать, утро мудренее вечера!

Хозяин лёг спать. Светозар вышел в поле, ударил серебряное яичко оземь, сделался серебряный дом. Светозар зажёг свечу, пошёл искать башмаки в доме. Нашёл их там на полочке; вышел из дому, махнул платком – сделалось опять серебряное яйцо. Завернул его в платок и положил в карман. Приносит те башмаки, отдаёт своему брату. Брат показывает невесте те башмаки.

– Ну, – говорит, – я иду, как меньшая.

Меньшая сестра и говорит цыгану:

– Как достанешь мне платье, какое у меня там было, так пойду замуж.

Светозар расчёлся со своим братом, нанялся к цыгану и говорит:

– О чём ты, хозяин, тужишь?

– Как же мне не тужить! Совсем было свадьбу играть, да платья нет у невесты.

Светозар и говорит ему:

– Ложись спать, утро мудренее вечера.

Цыган лёг спать. Светозар вышел в поле, ударил золотое яичко оземь, сделался золотой дворец. Зажёг свечу, пошёл искать платье. Нашёл в укладке, приносит, отдаёт цыгану. Цыган показывает невесте. Она и говорит:

– Самое то, которое там у меня было.

Едут венчаться. Светозар забежал вперёд и вытащил из кармана те яйца, ударил их оземь, сделалось три дома: золотой, серебряный и медный. Светозар в золотом доме подметает крыльцо. Едет свадьба. Невеста его увидала и говорит своему отцу:

– Не тот мой жених, с которым я еду венчаться, а вот мой жених, который крыльцо подметает.

Светозар рассказал царю, как что у них было. Царь и говорит ему:

– Что знаешь, то с ними и сделаешь.

Светозар и говорит:

– Братья они мне родные, я их прощаю.

Братьев простил, а цыгана взял и привязал к своему коню за хвост. Конь размыкал того цыгана по полю.

Светозар и женился на той невесте. Стали жить да поживать, добра наживать, а худо проживать.