Текст книги "Искусство жить. Гармония и свобода здесь и сейчас"

Зовите меня моими настоящими именами

В 1970-х годах я работал в составе вьетнамской миротворческой буддистской делегации в Париже. В то время многие люди покидали Вьетнам на морских судах. Путь по морю всегда опасен, и не только из-за штормов, нехватки топлива, еды и воды, но и из-за нападений пиратов у берегов Таиланда. И вот однажды мы услышали ужасную новость. Пираты захватили судно, ограбили пассажиров и изнасиловали одиннадцатилетнюю девочку. Когда ее отец попытался вмешаться, его выбросили за борт, а девочка прыгнула вслед за ним. Они погибли в море.

Узнав об этом, я потерял сон. Я был переполнен печалью, состраданием и жалостью. Но будучи практикующим медитацию, я не мог позволить чувствам гнева и беспомощности парализовать себя, поэтому начал медитировать и практиковать внимательное дыхание, чтобы взглянуть вглубь этой ситуации.

Я представил себя маленьким мальчиком из бедной тайской семьи. Мой отец – рыбак. Все поколения моих предков были необразованными людьми и жили в нищете. Я тоже не получил образования и, возможно, терпел жестокое обращение. Однажды кто-то предложил мне стать морским пиратом и сколотить большое состояние. Я по глупости согласился, отчаянно желая покончить с нищетой. Под влиянием других пиратов и пользуясь отсутствием прибрежного патруля, я овладел прекрасной юной девушкой…

Никто никогда не учил меня любить и понимать других людей, никто не показал мне возможное будущее. Если бы вы были на том судне и у вас был при себе пистолет, вы могли бы застрелить меня. Но помочь мне вы бы не смогли.

Медитируя той ночью в Париже, я понял, что сотни детей рождаются и живут в схожих условиях, и если им не помочь, они тоже станут пиратами. Когда я осознал это, мой гнев исчез, а сердце наполнилось энергией сострадания и прощения. Мысленно я смог обнять не только одиннадцатилетнюю девочку, но и пирата, смог увидеть себя в них. Это стало результатом размышления о пустоте и взаимобытии. Я увидел, что страдания не индивидуальны, а коллективны и что мы наследуем страдания своих предков. Когда мое осуждение и ненависть рассеялись, я принял решение на протяжении всей своей жизни помогать не только жертвам, но и преступникам.

Поэтому, если вы назовете меня Тит Нат Ханом, я скажу: «Да, это я». Если назовете меня юной девушкой, я отзовусь: «Да, это я». И если назовете меня пиратом, я тоже соглашусь: «Да, это я». Все это мои настоящие имена. Как бы вы ни назвали меня – нищим ребенком без будущего из зоны военного конфликта или торговцем оружия, поддерживающим войну, – это будет моим именем. В каждом из нас заключены все эти люди. Мы сосуществуем друг с другом.

Освобождаясь от идеи разобщенности, мы обретаем сострадание, понимание и энергию, необходимую для того, чтобы помогать другим.

Два уровня истины

В повседневной жизни мы используем такие слова, как «ты» и «я», «мы» и «они». Эти обозначения полезны: они показывают, о ком или о чем мы говорим. Однако важно понимать их условность и неполноту. Мы представляем собой нечто гораздо большее. Невозможно провести четкую грань между мной, другим человеком и вселенной. Постижение взаимобытия позволяет осознать абсолютную истину пустоты. Учение о пустоте не имеет отношения к идее «смерти» нашего «я» – иллюзорной, ошибочной, далекой от реальности. Как может умереть то, чего нет? Не нужно убивать свое «я». Нужно осознать реальность и избавиться от иллюзии своей обособленности.

Нет собственника, нет хозяина

Мысль о том, что мы обладаем отдельным «я», то есть существуем обособленно, заставляет нас отождествлять себя со своим умом и телом. Человек думает, что является хозяином своего тела так же, как является владельцем своего дома и машины, своих способностей и эмоций. Но не стоит быть столь уверенными.

Мы размышляем, работаем, дышим, и нам кажется, что за этими действиями стоит «кто-то», кто их выполняет. Но когда дует ветер, не существует того, кто делал бы это за него. Это лишь ветер: если он не дует, значит, его нет. Говоря, что идет дождь, мы не подразумеваем, что дождь кем-то создан. Есть просто дождь, и он идет.

За нашими действиями не стоит человек или нечто, что мы могли бы считать своим «я». Когда мы дышим, мы и есть наше дыхание. Когда действуем, мы и есть наши действия. В процессе работы и размышлений мы представляем собой работу и мысли.

Французский философ Рене Декарт пытался доказать, что «я» существует, провозгласив: «Мыслю, следовательно, существую». По его логике, если человек мыслит, должно существовать «я», которое позволяет ему это делать. Если меня нет, кто же тогда мыслит?

Конечно, нельзя отрицать мышление и тот факт, что этот процесс имеет место. Однако проблема заключается в излишнем мышлении. Люди думают о прошедшем дне и беспокоятся о завтрашнем, и эти мысли отвлекают от настоящего момента, от «здесь и сейчас». Когда мы попадаем в ловушку мышления, наш ум словно покидает тело, теряя связь с реальностью. Поэтому точнее будет сказать так:

Мыслю (слишком много),

Следовательно, существую (но не живу своей жизнью).

Не стоит полагать, что кто-то думает за нас. Нет необходимости в «я», чтобы думать: мышление происходит само по себе, в результате соединения определенных условий. Нет обособленной единицы, которая «производила» бы мышление. Таким образом, если есть мыслящий человек, он существует одновременно с мышлением, так же, как одновременно проявляются лево и право: не бывает одно без другого, и одно не может возникнуть раньше, чем другое. Если есть право, значит есть и лево. Если существует мысль, значит существует и мыслящий человек. Мыслящий человек и есть мышление.

То же самое справедливо по отношению к нашим действиям. В человеческом мозге функционируют миллионы нейронов. Они работают сообща, производя движение, чувство или мысль. Но в мозге нет дирижера или босса, принимающего решения. Мы не найдем в нем области, которая контролировала бы все процессы. Существуют действия, порождающие мышление и чувства, но нет деятеля – обособленного «я», которое их производит.

Посетив в 1966 году Британский музей в Лондоне, я испытал удивительные чувства. Одним из выставленных там экспонатов было тело мертвого человека, которое сохранилось в песке, пролежав в позе эмбриона более пяти тысяч лет. Я провел много времени перед экспонатом, внимательно рассматривая его.

Через несколько недель, будучи уже в Париже, я резко проснулся среди ночи. Мне захотелось дотронуться до своих ног, чтобы проверить, не умер ли я. Долгое время я сидел на кровати и размышлял о том экспонате и собственном теле, как вдруг почувствовал, словно на меня обрушился ливень, сметающий все на своем пути. Тогда я встал и написал стихотворение, которое назвал «Рычание великого льва». Мои чувства в тот момент были очень ясными, а образы текли свободно – словно из огромного перевернутого резервуара с водой. Стихотворение начиналось с таких строк:

 
Белое облако плывет по небу,
Букет цветов благоухает,
Плывущие облака,
Распускающиеся цветы —
Они и есть движение,
Они и есть цветение.
 

С поразительной отчетливостью я увидел, что если облако не плывет по небу, значит это не облако, и если цветок не распускается, значит это не цветок. Невозможно отделить друг от друга эти элементы, как нельзя лишить тело ума, а ум тела. Они сосуществуют. Представьте цветок, раскрывающий свой бутон. Точно так же мы воспринимаем человека, производящего какое-либо действие. Без энергии действия нет и человека. Как говорил французский философ-экзистенциалист Жан-Поль Сартр, человек – это совокупность его действий. Можно добавить: мыслей, слов и действий. Апельсиновое дерево дает прекрасные цветы, листья и плоды, а человек производит мысли, речь и поступки. Как и плоды апельсинового дерева, наши действия созревают со временем. Мы обретаем себя в них, продолжаясь в форме энергии, проходящей сквозь пространство и время.

Не в ступе

Около десяти лет назад одна из моих учениц во Вьетнаме построила ступу[1]1
  Буддийское культовое сооружение в форме пирамиды или полусферы с вытянутой верхушкой. Обычно содержит священные реликвии или мощи. Прим. науч. ред.


[Закрыть] – буддийскую усыпальницу, которая предназначалась для моего праха. Я сказал, что ступа мне не нужна, потому что я не желаю быть заключенным в ней, а хочу находиться повсюду.

«Но ведь она уже построена!» – возразила ученица.

«В таком случае, – ответил я, – нужно прикрепить у входа табличку с надписью: “Меня здесь нет”. И это будет правдой. Даже если мое тело кремируют, пепел не будет мной. Меня не будет в ступе. Почему я должен там оставаться, когда окружающий мир так прекрасен?

Однако если эта надпись вызовет у людей недоумение, – продолжил я, – стоит добавить еще одну табличку со словами: “Меня нет ни внутри, ни снаружи”. Если же и это не внесет ясности, нужно повесить третью табличку: “Я нахожусь повсюду, вы найдете меня в своем спокойном дыхании и ходьбе”. Это означает, что я продолжаюсь везде. Возможно, в этой жизни мы никогда не встретимся, но, если при вдохе вы чувствуете спокойствие, значит, я с вами». Я часто рассказываю библейскую историю из Евангелия от Луки о двух учениках Иисуса, которые после смерти Учителя отправились в Эммаус. По дороге туда они встретили путника, который присоединился к ним. Через некоторое время все трое зашли на постоялый двор, чтобы пообедать. Во время трапезы ученики увидели, как путник преломил хлеб и разлил вино, и признали в нем Иисуса.

Эта история наглядно показывает, что Иисус не был заключен лишь в своем теле. Его энергия распространилась за пределы физической оболочки и проявилась в способе преломления хлеба и разливания вина. Это и есть живой Христос. Вот почему он говорил: «Если несколько человек объединились ради меня, значит я среди них». Но не только Иисус, Будда или любой другой духовный учитель остались с нами после смерти. Каждый из нас будет жить в форме энергии после того, как физическое тело исчезнет.

Ваш любимый человек – не обособленное «я»

Когда мы преклоняем колени перед Буддой или Иисусом Христом, перед кем мы это делаем? Перед Буддой и Иисусом, жившими больше двух тысяч лет назад, или перед собственным обособленным «я»? Мы знаем, что Будда и Христос были такими же людьми, как и все. А люди состоят из пяти элементов, переменчивых, как воды быстрой реки: тела, чувств, восприятия, ума и сознания. Вы, я, Иисус Христос и Будда – все мы постоянно меняемся.

Ошибкой будет считать, что Иисус Христос остался таким, каким был две тысячи лет назад. Даже на протяжении тридцати трех лет своей жизни он не оставался одним и тем же человеком, меняясь каждый месяц и каждый год. То же относится и к Будде. В возрасте тридцати лет Будда отличался от себя сорокалетнего, так же, как и в возрасте восьмидесяти лет он был другим. Как любой человек, он постоянно менялся и развивался. Перед каким же Буддой мы преклоняемся? Перед восьмидесятилетним или сорокалетним? Можно представить его конкретный облик, но мы знаем, что тело непостоянно и переменчиво. А можно решить, что Будда и Христос больше не существуют, что они остались в далеком прошлом. Но это суждение тоже неверно, так как ничто не может исчезнуть.

Будда продолжается в своих действиях – в практике свободы и пробуждения, которую он передал людям. Будда по-прежнему здесь, просто не в той форме, которая нам привычна.

Каждый из нас может вступить в прямой контакт с Буддой, существующим в форме действия. Научившись счастливо жить на земле, осознав, как прекрасен мир и полюбив его чудеса – птиц, деревья и голубое небо, обретя спокойствие и легкость, мы станем продолжением Будды. Не нужно искать его снаружи – он является энергией внутри нас. Каждый день живой Будда проявляется во все новых формах.

Сколько лет вам будет, когда вы попадете в рай?

В парижском офисе нашей миротворческой буддистской делегации работала волонтер из Англии. В свои 70 лет она сохраняла здоровье и бодрость, что позволяло ей каждое утро пешком подниматься в наш офис, расположенный на пятом этаже. Она считала себя англиканкой и была очень верующей, поэтому не сомневалась в том, что после смерти попадет в рай, где встретит своего любимого мужа, погибшего в возрасте тридцати трех лет.

Однажды я спросил ее: «Когда ты попадешь в рай и встретишься со своим мужем, сколько ему будет лет – тридцать три, семьдесят или восемьдесят? И сколько лет будет тебе? Было бы странно, если бы ты, семидесятилетняя женщина, воссоединилась со своим тридцатитрехлетним супругом».

Женщина смутилась. Она никогда не задумывалась об этом. Благодаря прозрению во взаимобытие (мы сосуществуем друг с другом и жизнью в целом) нам не нужно ждать смерти, чтобы встретиться со своими близкими в раю. Они уже здесь, вместе с нами.

Ничто не утрачено

Одни люди верят, что вечное «я» существует и после разложения тела. Такое убеждение можно считать формой этернализма. Другие считают, что после смерти ничего нет. Это разновидность нигилизма. Мы должны избегать обеих крайностей. Согласно прозрению в непостоянство и взаимобытие, вечного обособленного «я» нет. Первый закон термодинамики – закон сохранения энергии – гласит: ничто не может быть создано или уничтожено, все претерпевает трансформацию. Поэтому ошибочно считать, что после смерти мы исчезнем.

Пока мы живы, наша жизнь есть энергия, однако и после смерти мы остаемся энергией. Она постоянно меняется и трансформируется, но никуда не исчезает.

Нельзя полагать, что после смерти ничего нет.

Что-то не может стать ничем.

Потеряв близкого человека, мы скорбим по нему, но сосредоточение на пустоте и беззнаковости позволяет взглянуть вглубь и понять, что он по-прежнему существует – внутри нас и рядом с нами. Он реален. Мы не утратили его. Близкого человека можно признать в другой форме, порой даже более красивой, чем раньше.

Осознав суть понятий пустоты и взаимобытия, мы понимаем, что люди не умирают и не исчезают, а продолжают жить в своих действиях и в нас. Мы по-прежнему можем обратиться к ним и сказать: «Я знаю, что ты здесь. Я дышу для тебя, улыбаюсь для тебя. Я наслаждаюсь жизнью вместе с тобой и смотрю на мир твоими глазами. Я знаю, что ты по-прежнему рядом и продолжаешь жить во мне».

Жизненная сила

Если за нашими действиями не стоит начальник, а за мыслями – мыслитель, почему нам кажется, что обособленное «я» существует? В буддийской психологии часть сознания, которая отвечает за создание своего «я», называется манасом. Манас является эквивалентом того, что психоаналитик Зигмунд Фрейд обозначал как «оно». Это инстинкт самосохранения, который существует в глубине нашего сознания и побуждает нас избегать боли и стремиться к удовольствию. Манас заставляет нас думать: «Я. Мое. Это мое тело». Он стремится защитить то, что человек по ошибке считает собой. Но это не всегда хорошо с точки зрения самосохранения. Манас не осознаёт, что мы состоим лишь из элементов «не-я», что «я» на самом деле не является обособленной единицей. Такое ошибочное видение чувства «я» вызывает страдания и мешает людям жить свободно и счастливо. Приняв идею взаимосвязи нашего тела с окружающим миром, мы поможем манасу трансформировать его заблуждения и увидеть истину.

Мы не должны бороться с манасом, ведь он естественная часть жизни. Манас считает тело «своим», потому его важнейшая задача – сохранение нашей жизненной силы. Французский философ XX века Анри Бергсон называл эту силу élan vital (жизненным порывом). Как и любое живое существо, человек хочет жить и защищается от опасности. Но не позволяйте инстинкту самосохранения и самозащиты привести вас к неверному суждению о том, будто вы обладаете обособленным «я». Прозрение во взаимобытие и «не-я» поможет направить свою жизненную силу (Фрейд называл этот процесс сублимацией) на то, чтобы поддержать других, простить близких и защитить планету.

Однажды я случайно оставил в углу своего уединенного жилища кусочек корня имбиря. Спустя некоторое время я обнаружил, что он пустил ростки. Корень имбиря был живым и готовился превратиться в растение. Все в мире обладает жизненной силой, желанием жить и развиваться. Это естественно. Поэтому я поместил имбирь в горшок с землей и позволил ему расти дальше.

В момент зачатия ребенка уже существует жизненная сила, которая будет поддерживать его развитие. Жизненные силы матери и плода отличаются, но они взаимосвязаны и проникают друг в друга, сначала сливаясь воедино, а затем постепенно разделяясь. Мы полагаем, что после рождения ребенок приобретает обособленное «я», что его тело, чувства, восприятия, ум и сознание отличаются от материнских. Нам кажется, что ребенок отделился от матери, но в действительности между ними сохраняется связь. Взглянув на ребенка, мы увидим его мать. Взглянув на мать, мы увидим ее ребенка.

Практика: рука матери

Вспомните, как вы болели гриппом в детстве. Вам было очень плохо, но мать, отец, бабушка или дедушка клали руку на ваш горячий лоб, и это прикосновение было чудесным. В руке близкого человека вы чувствовали силу любви, которая утешала и ободряла вас. Простое осознание того факта, что ваши родители рядом, приносило облегчение. Возможно, сейчас вы живете далеко от матери или ее сознание покинуло тело, но взгляните вглубь – и вы увидите, что на самом деле она всегда с вами, в каждой клеточке вашего тела, и по-прежнему держит вас за руку. Если ваши родители уже умерли, практикуйте глубинный взгляд. Порой такая связь бывает более прочной, чем сложные отношения с живыми родителями.

Посмотрите на свою руку. Видите ли вы в ней руку матери или отца? Думая о любви и заботе родителей, положите ладонь себе на лоб и представьте, что это прикосновение близкого человека. Почувствуйте заботу родителей, находящихся внутри вас. Они всегда будут с вами.

Живые существа

Люди склонны делить объекты на одушевленные и неодушевленные. Но наблюдения показывают, что в тех объектах, которые мы считаем неодушевленными, тоже есть жизненная сила. Корень имбиря или желудь обладают сознанием. Имбирь знает, как стать растением, а желудь – как стать дубом, поэтому они не могут быть неодушевленными предметами. Нельзя провести четкую грань между живой и неживой материей, отделить людей от других живых существ. Любая элементарная частица, любая пылинка наделены жизненной силой. В так называемой неживой материи есть эта сила, которая является частью всего сущего. Если убрать из нас «неодушевленные» элементы, мы не сможем жить, так как состоим из частиц «не-я». Этому учит «Алмазная сутра», древний буддийский трактат, который можно считать первым трудом о глубинной экологии. Мы не можем провести жесткого различия между человеческими существами и другими существами, а также между живыми существами и неодушевленной материей.

Во всем есть жизненная сила.

Целая вселенная наполнена жизнью.

Невозможно увидеть настоящую Землю, если относиться к ней как к окружающей нас неодушевленной материи. Люди должны понять, что они являются частью Земли, а Земля является частью каждого из нас. Наша планета – живая, она умна и изобретательна. Если бы Земля была неживой материей, она бы не породила множество величайших людей, включая Будду, Иисуса Христа, Мухаммеда и Моисея. Земля породила нас и наших родителей. Избавившись от нетерпимости, мы установим прочные отношения с Землей и научимся смотреть на нее сердцем, а не глазами трезвой логики. Мы – это планета, а планета – это мы, и наше благополучие зависит от ее состояния. Вот почему мы должны защищать Землю. В этом и заключается прозрение в пустоту.

Являетесь ли вы родственной душой Будды?

Во времена Будды жили многочисленные религиозные и духовные учителя, каждый из которых утверждал, что только его учение является верным. Однажды группа молодых людей спросила Будду: «Кому из бесчисленного множества учителей мы должны верить?».

«Ничему не верьте! – ответил Будда. – Ни мне, ни древнему учению, ни почитаемому вами учителю. Задействуйте свой ум и критическое мышление, тщательно проверяйте все, что видите и слышите. Только убедившись, что учение помогает освободиться от страданий и справиться с трудностями, можете поверить в него». Если мы хотим стать родственной душой Будды, нам следует научиться мыслить столь же критически.

Если мы не позволяем своим убеждениям эволюционировать, если не сохраняем открытость ума, мы рискуем в один прекрасный день обнаружить, что утратили веру в то, во что когда-то верили. Это может привести к катастрофическим последствиям. Будучи практикующими медитацию, мы не должны принимать за абсолютную истину какие-либо утверждения. Необходимо внимательно и сосредоточенно исследовать реальность, чтобы с каждым днем укреплять свою веру и углублять понимание мира. Такую веру невозможно утратить, потому что в ее основе лежат не идеи или убеждения, а исследованная вами реальность.