Текст книги "Казнить нельзя помиловать"

Казнить нельзя помиловать
Автор: Натаэль Зика

Пролог

Вибрация под ногами усилилась, потом корабль ощутимо дёрнулся, и всё стихло.

– Свободный Космос! – простонал Ревье. – В третий раз! Гест,  ты собираешься выполнять свои обязанности или мне спустить тебя в утилизатор? Хоть воздух и продукты с водой сэкономим…

– Капитан, я делаю, что могу! – связь тоже барахлила, поэтому голос механика доносился несколько искажённо и прерывисто. – Я предупреждал, что  нужен помощник, мне рук банально не хватает!

– Головы тебе не хватает, – буркнул капитан, – а рук у тебя и так две пары, но, к сожалению, все четыре – левые! Что на этот раз?

– Шестер полетел, кэп. Мне очень жаль, но починить это невозможно, будь у меня даже три пары рук и помощник семи пядей во лбу и ом, как и я! Только покупать новый.

– Да что ж за невезуха! Как чувствовал, что не надо было соглашаться на этот фрахт! Ведь  мы почти на мели, как тут откажешься, если платят дублонами? – обречённо ответил капитан. – Нам до места всего ничего осталось – пара суток. А теперь придётся садиться на Даластее!

– Починимся и потихоньку долетим, кэп! А если к шестеру купить долевой тросик, зуппер и новую форстану, то долетим даже быстро!

– Тебе дай волю, ты всё спустишь на запчасти. Напоминаю – мы идём порожняком! Деньги будут только тогда,  когда  заберём  груз и доставим его на Акватору. По-хорошему, нам туда было пять дней лёту, а мы  неделю тащимся. Я уже устал рассказывать заказчику сказки, каким спросом пользуется наше корыто, из-за чего мы никак не доберёмся до Сонора!

– Кэп, у нас половина двигателя при последнем издыхании, а другая половина работает на чистом везении. По идее, мы вообще никуда не можем лететь, но летим же! Потому что я – отличный механик! Послушай меня один раз – на Даластее  надо взять мне в помощники какого-нибудь рукастого паренька, кто не у дел и ищет работу. На один этот рейс, ну и потратиться на пусть не новые, но хотя бы не такие убитые детали. Иначе груз ты, Ревье, повезёшь на себе.

Капитан нахмурился, переваривая услышанное.

– Ладно, подумаю, – произнёс он в переговорник. – Ты поспеши с ремонтом, залатай по минимуму, чтобы до планеты дотянуть, вон она, уже рядом совсем. Надо сесть, не рассыпавшись на составные.

– Сделаю, что могу, – отозвался Гест.

Ревье,  арсианин с Дарса, задумчиво почесал подбородок – и кого же они смогут нанять на Даластее? Мало того, что подписывать контракт на один рейс  мастеровой люд и нелюд не любит, разве что кому-то именно в ту сторону надо добраться, а денег на пассажирский рейс не хватает.  Так при взгляде на изрядно потрёпанный «Млечный Путь» мало кто рискнёт доверить свою жизнь кораблю в таком состоянии. Только если гипотетического помощника так подожмёт, что он на чём угодно готов будет лететь, лишь бы добраться до Акватора. Или – убраться с Даластеи.

К сожалению,  по теории вероятности, слишком мало этой самой вероятности, что на момент посадки все необходимые условия счастливо совпадут.

Корабль вздрогнул. Раз. Другой. И завибрировал, сигнализируя, что двигатель запустился.

– А говорил, что невозможно починить этот шестер, – довольным голосом отметил случившееся капитан. – Гест, бродяга, даю ход?

В дверь рубки просунулась голова третьего члена экипажа, выполняющего функции врача, кока и рук на подхвате – Торвиса, чистокровного человека, выходца с планеты Акташ.

– Ревье, обед разводить?

– Полегоньку, кэп, – донеслось из переговорника. – Я едва наживил, можно сказать, на соплях держится. Понятия не имею, сколько эта конструкция выдержит, поэтому не форсируй, не дёргай. Пла-а-вненько…

– Разберусь, – буркнул капитан и перевёл взгляд на Торвиса. – Тор, вали в камбуз и принайтовайся там к чему-нибудь. Пообедаем потом. Если благополучно сядем.  Ну, Свободный Космос, помогай…

И перевёл двигатель в рабочий режим.

   К большому удивлению Геста, буквально написанному у него на лице, и к огромному облегчению всех остальных, «Млечный Путь» не только добрался до планеты, дождался разрешения на посадку и завис точно над указанной диспетчером площадкой, но  и исхитрился  плавно сесть, ничего не сломав.

– Спасибо, и на этот раз вытянул! – капитан похлопал по стенке рубки и вернулся к переговорнику. – Ладно, Гест, ты прав – без небольшого ремонта пускаться в новый полёт опасно. Поднимайся к выходу. Скажи ещё, за сутки управишься с заменой самых изношенных деталей и ремонтом? Сборы за стоянку, продукты, покупка деталей – деньги и время тают на глазах. Если задерживаться дольше, чем на сутки – рискуем потерять контракт!

– Помощник, – напомнил механик.– С ним справлюсь скорее!

– Если найдёшь за час-два, да чтоб согласен был лететь только до Акватора и на самом деле шарил – бери! На долгие рассусоливания времени нет, сам понимаешь. Тем более, тебе ещё детали надо найти. Тор, я съезжу в порт, отмечусь, да сбор уплачу, задрай дверь, никого не пускай. Кто знает, кто тут болтается – нас на задворки какие-то посадили, придётся скутер доставать.

– Зато к складам должно быть  близко, – прищурился механик, –  Что  помощника там найду – не уверен, а детали подберу быстро. Те, кто найма ищут, обычно у диспетчерской ошиваются или на выходе с поля ждут. Сам погляди, вдруг  повезёт?

– Гляну, – кивнул капитан.

Путешественники дождались, когда откроется входной люк, и все трое спустились на бетонные плиты космодрома.

– Да-а, – протянул Торвис, рассматривая унылый пейзаж: серое небо,  ломаную линию строений, там и сям замершие корабли разного класса, на фоне которых «Млечный» выглядел настоящим подранком.  И огромную кучу  старых бочек из-под горючего, останки сотен ящиков от концентратов, разносортные обломки, куски пластика, жестянки и прочий мусор, простирающийся далеко назад от  края посадочной площадки. – Похоже, нас посадили на самое паршивое место – прямо у вековой помойки.

– Тут дешевле, – ответил Ревье, – Гест, хватит пялиться, ты не на экскурсии. Вон там, по-моему, как раз склады, так что – вперёд и с песней. Держи кошель, там один флорин, двенадцать рин и двадцать две кварты. И это всё, что у нас есть, не считая НЗ, так что  ужмись по максимуму!

Механик взял мешочек, взвесил его в руке, опустил во внутренний карман безрукавки и бодро зашагал в сторону синих ангаров.

– Тор, – капитан обернулся к коку, – пойдём, поможешь вывести скутер, там люк всегда заедает.  Я из рубки открою, а ты сразу, как пойдёт в сторону, подставь штангу, она там справа.

– Да знаю, не в первый же раз, – отмахнулся Торвис и, спустившись по трапу,  направился к правой стороне корабля, высматривая линию люка от ангара, где стоял скутер.  Все положенные разметки скрылись за копотью и ошмётками когда-то красивой обшивки, с разгону не разглядишь, где ангар, а где люк утилизатора.

 Стоило Ревье вернуться в рубку, а коку отойти подальше от трапа,   как от ближайшей кучи мусора отделилась двуногая, прямоходящая фигура. Существо, закутанное в тряпки так, что определить его природу, расу и пол не представлялось возможным,  стремительно пересекло  расстояние до пузатого бока космолёта, ненадолго замерло, прислушиваясь, и  бесшумно взлетело по трапу.

Капитан появился у входа спустя несколько секунд, но заяц уже успел не только проникнуть на борт, но и затаиться там.

– Когда вас ждать? – поинтересовался кок, оттирая о комбинезон запачканные в копоти руки. – Время к закату, с утра во рту ни крошки…

– Меня – часа через два, – ответил Ревье, – а когда вернётся Гест – один Космос знает. Поешь, если невтерпёж.

– Что я – крыса? – в одно рыло хлебать? – обиделся мужчина. – Вернётесь все, тогда и поедим. Там это… я спросить хотел… немного картофеля осталось…  Сберёг. Может, его приготовить? Сублимированные синтетические овощи и мясо уже поперёк горла стоят.

– Настоящая картошка, – причмокнул капитан. – Да, это было бы чудесно, но не лучше ли отложить пир на другое время? Нам, вроде бы, пока нечего отмечать. Может быть, подождать до Акватора?

– Как это нечего, а удачная посадка? Ведь чудом не развалились на атомы! На Акваторе, если доберёмся, появятся деньги, можно будет купить ещё картофеля и не только его.   А сейчас…  Семь недель одни концентраты!!

– Ладно, вари!

– У меня и баночка водорослей завалялась, – обрадовался кок, – ужин получится – пальчики оближете!

– Ну ты и фрукт, Тор! Запасливый, будто герши! Теперь всю дорогу буду думать об ужине!

   Торвис проследил взглядом, как капитан уносится в сторону космопорта, вернулся на борт корабля и, насвистывая весёлый мотив, задраил люк.

Часть 1

Глава 1.

       Последняя перед  выходными  смена тянулась бесконечно. Кайли автоматически выполняла свои обязанности, стараясь не подвисать и вовремя устранять возникающие неисправности. Конвейер ждать не будет,  каждая минута простоя вычитается из зарплаты дежурного механика участка. А её, той заработной платы и так еле-еле хватает только на самое необходимое…

Работа, конечно, на износ: три дня с девяти утра до девяти вечера, потом три ночи с девяти вечера до девяти утра. И трое блаженных, невозможно коротких суток на отдых.  Мало, слишком мало, чтобы успеть восстановиться, но сама подписывала контракт, видела, на что шла.

Будто бы у неё тогда был выбор?

Хотя нет… Был!

Богатый, надо сказать, был выбор: подписать кабальный договор, получив работу, которая выжмет из неё все соки, а взамен позволит  не протянуть от недоедания ноги.  Или гордо отказаться и… умереть.

Что бы её убило скорее – голод или холодные ночи без крыши над головой? А может быть, она однажды стала бы  жертвой грабителя или насильника? Хотя что у неё можно отнять, кроме жизни?

Родные Байрата выбросили её за порог без единого кварта, в чём и с чем была –  в тот же день, когда  его флаер взорвался, зацепив  крылом вышку. Выбросили, даже не дав возможности проститься с мужем и сыном! Оглушённая горем, она тогда мало что соображала. Больше всего хотелось лечь и умереть или вернуть то утро, когда они поссорились, и Кайли, вместо совместной поездки с семьёй, осталась дома.  Почему она не удержала Байрата, не убедила его остаться дома? Или почему отказалась от поездки?  Погибла бы вместе  с любимыми, тогда ей не было бы так больно! Полтора года в аду – вот как она теперь живёт. Существует зачем-то…

Сейчас она понимает, что родные мужа обокрали её, ведь как жена она имела право на всё, чем владел Байрат, но время ушло. Надо было сразу поднимать вопрос, а теперь – кто её слушать будет? Такой оборванке, в которую она превратилась за полтора года, даже к Золотому Острову не  дадут приблизиться, что уж говорить о том, чтобы подойти к главному входу  Ашанти-холла!? Да и хотелось ли ей снова проходить через презрение и унижения? Нет… Пусть всё идёт, как идёт. Ей повезло, что до встречи с Байратом она успела не только с отличием окончить Техническую школу, но и пять лет поработать по специальности.  Голый костяк теоретических знаний за пять лет оброс «мышцами» практического опыта, что весьма помогло ей всего за полтора года на Комбинате подняться с разнорабочей до дежурного механика участка.  Правда, жизнь от этого легче не стала – зарплаты всё равно едва хватало, а к изнурительному труду ещё добавилась и нешуточная ответственность. Но если она продержится, то когда-нибудь её могут назначить мастером участка, а это уже совсем другой уровень жалованья, ответственности и возможностей! Она смогла бы покинуть опостылевший Приют и снять пусть крохотную, но отдельную комнатку. Отдельную! И хоть иногда покупать не синтетическую, а  натуральную еду.  На очередную годовщину дней рождения сына и мужа, другие даты и праздники для неё больше не существовали.

Кайли тряхнула головой, отгоняя глупые мечты – разве у неё  может быть теперь в жизни что-то настоящее? Никогда раньше не жила хорошо, нечего было и привыкать!

Она и не собиралась. Даже в самых смелых фантазиях ей  в голову не приходило, что девчонка с Окраины может встретиться с наследником Дома Ашанти, и тот в неё влюбится! Жизнь – не сказка, а такая чушь даже не в каждой сказке встречается.  Где Окраина и где Золотой Остров? Где Кайли Ривас, дочь младшего наладчика с Комбината и мойщицы бегунков, и где Байрат дес Ашанти, владелец этого самого Комбината и половины всей планеты? Правильно – на разных полюсах. Или другое сравнение – они две параллельные прямые, которые ни при каких обстоятельствах никогда не пересекутся.

Но они… пересеклись.

Два года непередаваемого счастья, которое даже откровенная ненависть родственников Байрата совершенно не омрачала. Муж и сын компенсировали ей любые колючие взгляды и злые слова. Байрат затопил её любовью, нежностью и заботой, она летала, как на крыльях. А потом… только чёрная полоса. Зачем она живёт???

Кайли вздрогнула от скрежещущего звука и поспешила уладить проблему.

Последняя смена в шестидневке всегда давалась ей особенно тяжело. Может быть, сказывалась накопившаяся усталость, или потому, что на это время, по странному совпадению всегда выпадало больше всего неполадок, но за все двенадцать часов  работы Кайли даже на минуту ни разу не смогла присесть.

Наконец  на ручном браслете вспыхнула лампочка, и раздался звук зуммера – рабочее время подошло к концу.  Правда, расслабляться было рано – во-первых, за задержку и помехи для следующей смены можно схлопотать штраф. А во-вторых, если поспешить, то до посадки на бегунки можно успеть принять полутораминутный душ. Что особенно немаловажно – бесплатно! Дома за такое удовольствие ей пришлось бы выложить целый кварт, и не факт, что при этом удалось помыться, ведь душевая в Приюте – общая, а время строго ограниченно. Да и вода часто ржавая и еле-еле тёплая.

Молодая женщина торопливо вышла из зала, покинула производственную зону и очутилась в женской раздевалке. Кабинку ей, как и всем остальным, приходилось делить со сменщицей.

Женщина открыла дверцу и уже протянула руку к повседневной одежде, как остановилась  – может быть, она успеет не только сполоснуться, но и состирнуть рабочую робу? За шесть смен та изрядно испачкалась, а автоматическая прачечная сдерёт полкварта за очистку каждой вещи,  к тому же, после воды с мылом  ткань лучше пахнет  и на ощупь  приятнее…

Решившись, Кайли не стала переодеваться, а просто захватила комбинезон с полотенцем и бросилась к душевым.

Ожидаемо, там уже выстроилась очередь.

– Кайли, иди сюда, я тебе здесь заняла! – Летна с соседнего конвейера помахала ей рукой и тут же огрызнулась на стоящую позади неё пожилую омонку: – Чего зыркаешь? Я занимала для двоих, сразу сказала, а если ты оглохла, так уши мыть надо.

Омонка возмущённо запыхтела, всплеснула всеми конечностями, но не посмела перечить.

– Летна, – Кайли помялась, посмотрела на конец очереди, потом на машущую соседку и сдалась – та стояла почти у самого входа, а конец очереди уже скрывался за поворотом, но в бескорыстную помощь верилось с трудом. – Спасибо! Что я должна?

– Нормально, не чужие! В другой раз ты займёшь нам обеим, – подмигнула ей девушка, рассеивая сомнения Кайли насчёт ответной услуги,  и зашептала на ухо: – Как подойдёт наша очередь, занимай кабинку рядом со мной и сразу стирай. А когда время выйдет, поменяемся кабинками и уже помоемся, поняла?

Кайли только и смогла кивнуть, поражённая открывающимися перспективами: три минуты наедине с горячей водой и мылом!  Немыслимо…

– Все так делают, только говорить об этом нельзя, – продолжила Летна, – а ты не знала, что ли? Только нужно по парам, вот и всё. Я раньше с Рокти вместе была, но  её уволили. Ты вроде ничего, не выделываешься, поэтому я решила, что  подойдёшь в напарницы. Так, не зевай, следующая очередь наша! Первая я захожу – ты занимаешь соседнюю кабинку!

Кайли только кивнула, торопливо ныряя в пропитанное паром и сыростью помещение.

Она едва не стонала от наслажденья, пока тёрла рабочую одежду, а невыносимо приятные струи били в её голую спину, смывая пыль и усталость. Женщина успела  выстирать и прополоскать робу, прежде чем  время вышло, и вода исчезла. Покинув эту душевую, Кайли шагнула в ту, что до неё занимала Летна,  и пока сканер проверял, новый ли она посетитель, женщина успела всё постиранное отжать и сложить в угол, куда почти не долетали брызги. А затем целых полторы минуты растиралась и нежилась под душем.

– Ну, как? – встретила её на выходе Летна. – Понравилось?

– Ты ещё спрашиваешь? Спасибо тебе, я как в сказке побывала! – ответила Кайли и предложила девушке полотенце. – Держи, правда, оно уже влажное

– О, хорошо! Чтобы занять очередь не в самом конце, пришлось бежать сразу сюда, не заходя в раздевалку, поэтому я без ничего, – Летна обмоталась полотенцем. – Если тебе подходит, тогда договоримся, что со следующей шестидневки занимаем место по очереди. День, как только прозвучит зуммер, я бегу в душевые, другой – ты. У тебя есть ещё полотенце?

Кайли неуверенно кивнула, вспомнив о цвете и ветхости запасного утиральника.

– Совсем старое.

– Ничего, у меня не лучше, – Летну, казалось, ничего не могло расстроить. – Бери его тоже, когда не твоя очередь занимать места в душевую. И я буду носить два. Ты на какой бегунок?

– Что в сторону Приюта.

– О… С ума сойти! А родители?

– Умерли. Комнату забрали, – не говорить же, что тогда ей и в голову не пришло цепляться за жалкие девять метров. Тогда она была счастливой женой и матерью, членом семьи, где никто никогда не экономит.

– Как – забрали? А ты??

– А я тогда была замужем.

– О, Космос… И как ты оказалась в Приюте? Муж выгнал? Но есть же Комитет Помощи Жёнам, почему не обратилась туда? Уж что-что, а обеспечить жене жильё и питание его заставили б!

– Он, – голос помимо воли дрогнул, – умер.

– Детей не было, и родные тебя выставили, – понимающе кивнула Летна. – Ладно, бывает. Главное, живая, работа есть. Давно бы завела себе мужчину, всё легче, чем одной.

Кайли неуверенно пожала плечами – говорить на эту тему ей не хотелось. Она и так сегодня рассказала о себе больше, чем за последние два года.

– У посадочной платформы встретимся, а разминёмся, значит, встретимся в первый день шестидневки. Помни – это твоя очередь занимать место! – соседка хлопнула её по предплечью и бросилась в свою раздевалку, на ходу промокая тело.

Надо же – и не стесняется ходить по отсеку в одном полотенце! Тут же и мужчины встречаются…

Кайли быстро переоделась, положила мокрую робу в старенькую сумку. Рабочую обувь пришлось нести в руках, сцепив ремешки на манер ручки.

В свою самую первую смену она опрометчиво кое-что оставила в кабинке, и больше никогда не видела ни одной из оставленных вещей. Сменщица пожала плечами и даже разговаривать с ней не стала, Мастер смены только сердито отмахнулся, пробурчав, что если она сама раззява, то кто ей виноват?

Больше такой ошибки она никогда не повторяла.

Благодаря уловке с очередью Кайли оказалась на платформе раньше многих. И вошла в кабину бегунка одной из первых, заняв место у окна, хотя обычно ей всю дорогу приходилось рассматривать потрескавшуюся краску  глухих стенок.

Приют привычно встретил неприятными запахами синтетической и не слишком свежей еды, грязного белья и вездесущим ароматом кавки.  Официально курение кавки не приветствовалось, но на баловство рабочих начальство смотрело сквозь пальцы: уж лучше кавка, чем поножовщина. После тяжёлой смены рабочим нужно снять стресс, расслабиться, занять чем-то свою голову. Отними травку – найдут что-нибудь другое, и не факт, что это другое будет безопаснее и надёжнее.

Кайли один раз пробовала – хотелось забыться, унять грызущую боль, но ей не пошло.  Правда, говорят,  в первый раз от неё всем плохо. Некоторым и во второй, и третий.

– Самое позднее – на четвёртый раз вштырит, и потом с каждой затяжкой только чистый кайф! – убеждал её  Слор, приторговывающий кавкой с молчаливого согласия коменданта Приюта. – Давай, детка, я же вижу, что тебе это нужно!

Но ей хватило и одной затяжки, чтобы понять – больше никогда и ни за что!  Байрат огорчился бы, если бы узнал, что его любимая жена опустилась так низко, и пусть он никогда об этом уже не узнает, ради его памяти, ради памяти маленького Ирната она должна оставаться чистой!

Женщина прошла в свой отсек, с трудом передвигая налившиеся свинцовой тяжестью ноги.  Помещение пустовало – одни соседки уехали на смену, а другие сразу по возвращении отправились мыться.

Кайли снова с приязнью подумала о Летне – как же хорошо, что она пригласила её в напарницы по душевой! Потом женщина пристроила выстиранные вещи сушиться на протянутой через весь отсек верёвке и задумалась, что дальше – поесть или сразу спать?  Есть хотелось зверски, но её запасы концентрата подходили к концу Собственно, в её распоряжении оставалось только два пакетика.   И один из них с повреждённой обёрткой.

Женщина содрала остатки упаковки, брезгливо поскребла ножом размякшую часть, контактировавшую с дыркой, и решила, что если отделить испорченный кусок, то остальное вполне пригодно в пищу.

Старенькая микроволновка, гремя и булькая,  превратила серо-жёлтый остаток от брикета в половину чашки пюреобразного супа. Кайли поискала ложку, потом махнула рукой и просто опрокинула в себя содержимое чашки – тут глотка три-четыре, стоит ли ложку пачкать?

Вкус супа показался странным, но еда комком уже рухнула в взвывший от радости желудок, и Кайли решила, что обойдётся. Сегодня у неё удачный день – конец смен, помылась, постиралась, сыта. И сможет, наконец, выспаться!

Она проснулась, когда за окном было ещё темно – от резкой боли, скрутившей все внутренности.

Полежав некоторое время, прислушиваясь к себе, женщина понадеялась, что организм сам справится. Всё-таки, надо было открыть целый брикет, но выбросить повреждённый у неё рука не поднялась. И вот, пожалуйста – несварение!

К рези добавилась тошнота, пришлось спешно вставать, хватать универсальный порошок и, как была – в одной рубашке, мчаться в уборные.

Еле добежала…

И провела там почти час, пока организм сначала избавлялся от некачественной пищи, а потом восполнял дефицит жидкости.  Повезло, что была ночь, иначе бы её постоянно дёргали, требуя освободить посадочное место и отойти от раковины. На воду для умывания и питья пришлось потратить целый кварт, прежде чем порошок сработал,  прошли спазмы и тошнота.

Новые расходы – это был последний пакетик. Впрочем, не последний, а единственный! Держала на всякий случай, ведь больничные на Комбинате не положены – стоит только раз не выйти в свою смену, как мигом окажешься за воротами.  Целых пять кварт… Что ж, всё равно нужно пополнить запас концентратов на следующую шестидневку, заодно купит и порошок.

Кайли вернулась в комнату, привычно поморщившись от спёртого воздуха, легла в кровать.

Голова гудела, напоминая, что ей требуется полноценный отдых, но растревоженное воспоминаниями сознание не хотело успокаиваться. Зачем она думала  днём о погибших муже и малыше? Зачем позволила себе нырнуть в счастливые дни прошлой жизни? Вот, пожалуйста – чувствует себя разбитой, ни грамма не отдохнула, а сон не идёт!

Промаявшись до утра, Кайли решила, что раз она всё равно не спит, то лучше прямо сейчас съездить на рынок за концентратами. И на комбинат за универсальным порошком.

Последнее можно было бы отложить до новой шестидневки, но тогда в один из дней ей придётся остаться без обеденного перерыва, ибо успеть в одну смену и поесть  и посетить аптеку никак не получится.

Голова после отравления всё ещё немного кружилась, поэтому женщина решила не спешить. Ещё не хватало упасть в обморок! Никто не поможет, только опустошат карманы и хорошо, если не затащат бесчувственное тело в какой-нибудь подвал и не надругаются.

Бегунок, идущий на Комбинат, пришёл первым.

В принципе, это даже лучше – если попасть на рынок к закрытию, то можно купить некоторые продукты дешевле, чем в другое время. А ей так хотелось яблока! Пусть самого маленького, червивого или немного подгнившего, но настоящего! Такого, которое выросло на дереве, а не получено синтетически на Комбинате пищевых симуляторов. Конечно, такая покупка пробьёт существенную брешь в её и так еле живом бюджете, но если хоть иногда не позволять себе что-то вкусное или красивое, чего очень хочется, то можно окончательно потерять вкус к жизни.

В аптеке скорбно топталась небольшая очередь. Вздохнув – придётся пропустить один бегунок – Кайли пристроилась за пожилой герши. Женщина покосилась на человечку и отвернулась, поджав губы.  Гадая, чем той не угодила, Кайли принялась рассматривать витрину.

Порошок подорожал, придётся истратить больше, чем она рассчитывала. А она ещё хотела купить заживляющий пластырь! Видимо, мечта о кусочке яблока так и останется мечтой, как жалко!

Когда до заветного окошка оставался один шаг, тишину помещения разорвала ворвавшаяся внутрь стайка совсем молоденьких омонок. Девушки галдели, громко обсуждая покупки и какую-то Прин, совершенно заполнив собой небольшое пространство аптеки. Герши  совершила покупки, уложила их в сумку, прижала ту к груди, неодобрительно посматривая на омонок, и поспешила к выходу.

– Мне два универсальных порошка и одну упаковку заживляющего пластыря, – произнесла Кайли в окошко, и приложила к сканеру свой браслет.

Сканер мигнул, потом пикнул, сигнализируя, что женщина имеет право приобретать здесь лекарства, одновременно снимая с личного счёта работника Комбината необходимую сумму, и аптекарша шлёпнула на прилавок пакетики.

– Спишь, что ли? – одна из омонок грубо толкнула Кайли в сторону, едва та успела сгрести покупки. Стоящая за ней подружка перехватила женщину, стиснув сразу всеми руками, и толкнула дальше – не к выходу, а в сторону стеллажей, вон из очереди.

Кайли  не могла сопротивляться, так как боялась  выронить драгоценные лекарства, поэтому распоясавшиеся омонки легко с ней справились. Стоя у дальней витрины,  Кайли дрожащими руками засовывала покупки в сумку и мысленно перебирала в голове варианты, как бы она могла ответить на грубое обращение. К сожалению, это делать надо было сразу, а не тогда, когда всё уже случилось. Ну что она за недотёпа такая? Никогда не умела противостоять грубости, всегда терялась и предпочитала просто уйти, избегая конфликта. Вот и родне Байрата не смогла и слова сказать…

Кайли застегнула сумку и сделала шаг, собираясь выбраться из-за очереди к выходу, но взглядом зацепилась за очередного вошедшего и остолбенела – в аптеку заглянул Райтон, брат её мужа. Сглотнув ставшую вязкой слюну, женщина инстинктивно подалась обратно к витрине, прикрываясь стоящими в очереди покупателями.

Райтон!

Она не видела его полтора года, но до мельчайших подробностей помнит, как он выволок её, отупевшую от слёз и горя, из особняка Ашанти и швырнул в неказистый мобиль.

– Из-за тебя погибли мой брат и мой племянник, поэтому я могу  свернуть тебе шею, и меня никто  не осудит! Не представляешь, как мне хочется это сделать! Если бы ты не устроила мужу скандал, Байрат остался бы жив! Он всегда аккуратно водил, но ты довела его, вот он и не справился с управлением. Тварь! Но ради памяти брата я тебя отпускаю. Однако заруби на носу – отныне ты никто, и звать тебя никак. Если ты посмеешь вернуться в этот дом или хоть кому-то пожалуешься, если продолжишь называть себя дес Ашанти, если я хоть раз услышу о тебе или ты попадёшься мне на глаза – пеняй на себя! – мужчина просунул голову в салон и навис над онемевшей  от  страха женщиной. – Только дай мне повод, потаскуха, и я с огромным наслаждением разорву тебя на куски! Всё поняла?

Парализованная от ужаса Кайли смогла только кивнуть.

– Надеюсь, ты сдохнешь, – выплюнул напоследок Райтон и добавил пилоту мобиля: – Выбросишь где-нибудь на Окраине. Там ей самое место.

Кайли прижалась к витрине, с ужасом наблюдая за мужчиной – что он тут забыл? Неужели  он увидел её и пришёл, чтобы выполнить свои угрозы?!

Райтон пошарил взглядом по очереди, но съёжившуюся за спинами жену брата не увидел, и вышел на улицу.

– Хайши, вам плохо? – участливо обратилась к ней какая-то женщина из числа находившихся в аптеке. – Присядьте или лучше на воздух, вы совсем белая!

 На воздух? Да! Но вдруг Райтон ещё там, снаружи? Если она выйдет одна, то будет, как на ладони, значит надо дождаться, когда аптеку покинет стайка невоспитанных омонок…

– Спасибо, мне уже лучше, – непослушными губами поблагодарила она женщину и та, ободряюще кивнув ей, вернулась к очереди.

А Кайли принялась лихорадочно перебирать причины, по которым дес Ашанти мог оказаться в этом месте. Вообще-то  он  владелец Комбината, но владельцы не посещают рабочие сектора, они предпочитают руководить издалека, в крайнем случае, из кабинета  Центрального здания Комбината. И приезжают не на бегунке, а на личном флаере или мобиле – у административного здания есть отличные стоянки и посадочные площадки.

По всему выходило, что оказаться в аптеке для рабочих Райтон никак не мог.

Но оказался.

Наконец, омонки закончили покупки и, продолжая тараторить и размахивать руками, направились на выход. Кайли втянула голову в плечи, ссутулилась, чтобы стать меньше ростом, и пристроилась в арьергарде.

Так, за омонками,  стараясь не привлекать внимания и осторожно осматривая окрестности, она добралась до платформы и прыгнула в первый же бегунок. Плевать, что он шёл совсем в другую сторону, тут не до капризов. Выбраться бы поскорее, а там она доберётся на  перекладных.

Перепуганная женщина вышла на первой же остановке и тут же перешла на другую платформу. Так, прыгая с бегунка на бегунок, она добиралась до  Окраины больше четырёх часов.  И прежде чем идти в Приют, решила заглянуть в маленькую лавку, где торговали всякой полезной мелочью, в том числе  концентратами. Конечно, дороже, чем на рынке, но ехать ещё и туда у неё не было сил. Ничего, завтра она отлежится, и запасётся едой  в последний перед рабочей шестидневкой выходной. У неё оставался один брикет, им она поужинает сегодня, значит, надо ещё три порции. Или нет, достаточно будет купить два брикета, незапланированные поездки с подорожавшими лекарствами  и так вынудили её потратить больше, чем собиралась.

Кайли вошла в лавочку и пока продавец был занят с другой покупательницей, придирчиво выбирающей скляр – женщина сглотнула слюнки – у кого-то сегодня будет вкусный ужин! – перешла к стеллажу с брикетами. Так-так, и какие взять? Крем-суп из синтетических грибов и курицы или синтетический рис с заменителями мяса?

– Хайши Кайли, –  владелец лавки освободился и поспешил к ней. – Рад видеть, давно не заходили!

– Хешив Брико! – поздоровалась она в ответ. – Работа, после смен не до прогулок!