Текст книги "Ужин с пантерой"

С набережной на палубу были перекинуты дощатые мостки, достаточно широкие, чтобы по ним смог пройти даже сильно подвыпивший посетитель.

Леню и Рудика встретил метрдотель, одетый пиратским капитаном – простреленный в нескольких местах камзол, башмаки с крупными пряжками, широкополая шляпа, торчащий из-за пояса старинный кремневый пистолет.

– Шестнадцать человек на сундук мертвеца! – хрипло выкрикнул он вместо приветствия. – Что вам угодно, милорды?

– Милордам угодно пообедать, – ответил Маркиз.

– Позавтракать, – позевывая, поправил его Рудик. – Но только очень, о-очень плотно и калорийно!

Метрдотель понимающе улыбнулся и положил перед приятелями меню.

– Как-то ты похудел, – проговорил Леня, лениво переворачивая страницы. – И загорел… Где же ты пропадал?

– Сейчас, сейчас… – бормотал Рудик, водя пальцами по строчкам. – Вот это, милейший… салат из виноградных улиток, и карпаччо, и рыбки паровой, само собой с провансальскими травками, потом ягненок на вертеле, потом лазанью с креветками… и салатик принеси поскорее, а насчет десерта я решу позднее!

– Ну, дружище, ты никогда не жаловался на плохой аппетит, но сейчас ты просто превзошел самого себя! – восхитился Маркиз, который для себя заказал скромный овощной салат, сыр и черный кофе. – Где же это ты так оголодал?

– Сейчас расскажу, – пообещал Рудик и набросился на салат с таким видом, как будто по меньшей мере месяц ничего не ел.

Расправившись с салатом в два счета и немного успокоившись, он откинулся на спинку стула и приступил к рассказу.

– Ну, ты меня знаешь не первый год, – начал он издалека.

Маркиз действительно очень давно был знаком с Рудиком, знал о его славном прошлом.

Когда-то давно Рудик учился в финансово-экономическом институте, знаменитом «финэке». Однако закончить институт ему не удалось, поскольку он вылетел из него за фарцовку. Тем не менее он обладал немалыми познаниями в экономике, финансовой математике и прочих смежных дисциплинах, так что сам вполне мог бы читать лекции в родном институте.

Несмотря на такие познания, Рудик не сумел сколотить собственного капитала. Видимо, ему не хватало терпения и выдержки, только все его финансовые операции заканчивались не слишком удачно, так что Рудику приходилось зарабатывать частными консультациями.

Кроме теоретических познаний, он очень хорошо знал деловой мир Петербурга, знал всех заметных бизнесменов, владельцев крупных фирм и влиятельных городских чиновников, так что Маркиз часто обращался к нему, если ему нужно было досье на кого-нибудь из «столпов общества». По дружбе Рудик почти не брал с него денег, ограничиваясь в качестве гонорара обедом в приличном ресторане. Хорошая кухня и комфорт были его слабостью.

– Ты меня знаешь, – повторил Рудик, подчищая с тарелки соус, – и знаешь, как я отношусь к всевозможному экстриму…

– Сугубо отрицательно! – проговорил Маркиз.

– Само собой! – согласился Рудик. – Но тут угораздило меня запасть на одну девицу, которая без экстрима не представляет себе простого человеческого счастья. По утрам из дома не выходит, а выпрыгивает с парашютом, до работы добирается на дельтаплане или сплавляется на плоту через пороги…

– Сочувствую! – вздохнул Маркиз, с искренним сожалением взглянув на приятеля. – Только где она в нашем равнинном городе нашла речные пороги?

– Я, конечно, слегка преувеличил, – хохотнул Рудик. – В городе она ограничивается мотоциклом, точнее – байком, как она называет своего железного друга, но вот в отпуске позволяет себе разные крайности. То летит на Амазонку, в девственную сельву, и проводит свой законный месяц среди первобытных племен, многие из которых не прочь закусить белым человеком, то отправляется в сибирскую глушь… а там, доложу тебе, местные жители почище, чем индейцы Амазонии! А в этом году она решила оттянуться по полной программе и потащила меня в джунгли Камбоджи… какой-то экстремальный маршрут по местам, где не ступала нога человека.

– И ты согласился? – с ужасом осведомился Маркиз.

– А что делать? – Рудик пожал плечами. – Любовь! Сам понимаешь, бывают такие моменты, когда совершенно теряешь голову и совершаешь необдуманные поступки!

Маркиз покачал головой: полный и медлительный Рудик не производил на него впечатление человека, способного потерять голову или совершить что-то необдуманное.

В это время официант принес паровую рыбу с травами, и Рудик на какое-то время замолчал.

Справившись в два счета с изысканным блюдом, он перевел дыхание и продолжил рассказ:

– Как выяснилось, в этих джунглях нога человека все же ступала, и даже не одна. Нас привезли в места, где во время войны японцы держали пленных солдат английской, американской и прочих союзнических армий. Военнопленные строили в ужасных условиях мост через реку, который должен был соединить два каких-то важных района. Конечно, большая часть при этом погибла от голода и тропических болезней. После войны про эту трагическую историю сняли фильм, и теперь зажравшиеся западные туристы платят большие деньги, чтобы провести две недели в таких же условиях, как те военнопленные. Рудик театральным жестом поднял руку и воскликнул: – Но я-то за что мучился?

– Ты же сам сказал – за любовь! – напомнил ему Маркиз.

– Действительно… в общем, представь: дикая жара, сырость, как в турецкой бане, комары размером с добермана и такие же злющие, отсутствие сотового роуминга, вместо жилья – шаткие бунгало, состоящие из одних щелей и дырок… так что, когда мы с подругой пытались уединиться, оказывалось, что через эти щели за нами с интересом наблюдает половина населения ближайшего туземного поселка… а самое печальное, что от усталости и отсутствия комфорта мне все реже хотелось с ней уединяться! Я уж не говорю о том, что кормили нас ужасно и порции были очень скудные. Наверное, этим хотели приблизить наши условия к тем, в которых содержались военнопленные. Для полноты картины, так сказать.

Рудик огляделся в поисках официанта, и тот тут же возник, катя перед собой столик, где красовался ягненок на вертеле. С довольным урчанием вонзив зубы в мясо, Рудик на какое-то время прервал рассказ. Однако он довольно скоро разделался с ягненком и продолжил:

– Ты знаешь, что я физически не могу существовать без экономической информации. Курс валют, состояние рынков ценных бумаг, индекс Доу-Джонса – для меня это как воздух. Так что даже там я сохранил подписку на основную информацию…

– Это каким же образом? – заинтересовался Маркиз. – Ты же сам только что сказал, что там не было связи? И я, кстати, неоднократно имел возможность в этом убедиться…

– Извини, старик! – Рудик покровительственно улыбнулся. – Обычная сотовая связь там действительно отсутствовала, но важнейшую экономическую информацию мне сбрасывали по спутниковому каналу. Так что я держал руку на пульсе… Кстати, я вижу, ты не ешь свой сыр, так, может, отдашь его мне?

– Пожалуйста, старик! У меня совсем нет аппетита! – И Леня пододвинул приятелю сырную тарелку.

– Так вот, однажды утром я узнал о необычном падении курса ценных бумаг на гонконгской бирже. Такое падение, на мой взгляд, должно было предвещать серьезную природную катастрофу в тех местах, где мы находились…

– Что? – Маркиз решил, что ослышался. – Как могут быть связаны такие вещи?

– Очень даже могут, старик! – Рудик покровительственно улыбнулся. – В мире все связано, а уж биржа – это вообще зеркало, которое отражает все на свете! Короче, я сказал своей приятельнице, что вскоре что-то должно произойти – землетрясение, или цунами, или на худой конец военный переворот… а она только подняла меня на смех!

– Я себе представляю! – ухмыльнулся Маркиз.

– Нет, ты себе этого не представляешь! – оборвал его Рудик. – Короче, слово за слово, мы окончательно рассорились, я с попутным слоном добрался до ближайшего города, оттуда – в Пномпень и, наконец, домой… и вот теперь я отъедаюсь и прихожу в себя! – Он окинул опустевший стол голодным взглядом и закончил: – А самое интересное – сегодня по дороге я купил газету, и что я там читаю?

– Что? – Маркиз почувствовал, что требуется его реплика.

– Вот что! – Рудик победоносно протянул ему сложенную газету, отчеркнув ногтем небольшую заметку.

«Вчера в Юго-Восточном районе Камбоджи, в округе Камнанг, произошло землетрясение силой девять баллов по шкале Рихтера. Это тем более удивительно, что этот район традиционно не считается сейсмоопасным…»

– Вот так! – гордо произнес Рудик. – А ты говоришь – биржа! Да я по колебанию биржевых индексов могу погоду предсказывать точнее любой метеостанции!

– А как же там твоя приятельница? – озабоченно спросил Маркиз. – Ведь она, должно быть, оказалась в самом эпицентре землетрясения? Неужели ты о ней не беспокоишься?

– Ты не представляешь, старик, что это за особа! Ее самая заветная мечта – прыгнуть с парашютом в жерло извергающегося вулкана. От землетрясения она словит самый настоящий кайф! А если бы туда докатилось цунами – ее вообще было бы за уши не оторвать! Жаль, что те места далеко от берега океана!

– Да, могу тебе только посочувствовать! – вздохнул Леня. – Такая дама кого хочешь доведет до судорог!

– Все, я уже вылечился! – отмахнулся Рудик. – Все в прошлом. Как говорится, прошла любовь, завяли помидоры! Да, кстати, ты ведь пригласил меня сюда не только для того, чтобы выслушать эту трагическую историю?

– Нет, конечно, – признался Маркиз. – Мне, как обычно, нужна твоя консультация.

– Само собой, старик, само собой… – Рудик озабоченно огляделся. – Вот только закажу десерт – и я полностью в твоем распоряжении… вот только десерт…

Через десять минут, разделавшись с десертом, Рудик пригубил кофе, сыто цыкнул зубом и проговорил:

– Ну, что там у тебя, старичок?

Маркиз расстегнул портфель и выложил на стол распечатки страниц, переснятых из папки заказчика.

– Посмотри вот эти материалы, – попросил он Рудика. – И скажи, что ты об этом думаешь.

По мере того как Штейнман просматривал распечатки, лицо его неодобрительно вытягивалось, а нижняя губа оттопыривалась, что придавало ему сходство с раздраженной старой черепахой вроде той, с которой подружился Буратино.

– Ты же знаешь, старик, – проговорил Рудик, переворачивая последние страницы, – ты знаешь, как я отношусь ко всякой мистике… семейные тайны, родовые проклятия, белая и черная магия – все это для последних страниц бульварных газетенок. Знаешь, где печатают объявления – сниму венец безбрачия, верну сбежавшего мужа, вылечу от всех болезней разом… я думал, мы с тобой – взрослые мальчики и нас на такие дешевые заморочки не купишь…

– Я не о том. – Маркиз немного обиделся. – Я, собственно, о камнях… дело в том, что я видел один такой камень…

– Постой-ка! – прервал его Рудик, разглядывая последнюю страницу. – А вот это как сюда попало?

Маркиз перегнулся через стол и заглянул в бумаги. Рудик с интересом разглядывал копию программы научно-технической конференции десятилетней давности.

– Проект автономного технически распределенного автомата, – прочитал Рудик вслух. – «ПАНТЕРА»!

– И что это тебе говорит? – удивленно спросил Маркиз. – Разве это что-то интересное?

– Интересное? – переспросил Рудик. – Это бомба, старик! Настоящая бомба! Как это оказалось среди дурацкого мистического трепа?

– Да, в общем, я это переснял случайно… – признался Леня. – Заодно… А в чем там дело? Что это за пантера такая?

– Это, старичок, наше светлое будущее! Завтрашний день науки и техники! А если серьезно…

Несколько месяцев назад рынок ценных бумаг заколебался под впечатлением от информации об уникальной научной разработке. В специальной прессе появилось осторожное сообщение о появлении так называемого распределенного компьютера, то есть вычислительного устройства, состоящего из множества небольших однотипных блоков, каждый из которых может существовать совершенно независимо и автономно выполнять целый ряд сложных операций. Эти автономные блоки существуют вместе, как пчелы в улье или, точнее, как муравьи в муравейнике, и представляют собой как бы единый искусственный организм. Сам распределенный компьютер при возникновении перед ним сложной задачи составляет из отдельных блоков временную конструкцию – как будто творческий коллектив, предназначенный для решения одной задачи.

В технических подробностях разработки Рудик не очень разбирался, для него важно было другое: этот распределенный компьютер, известный под условным названием «ПАНТЕРА», самим своим существованием оказал сильнейшее воздействие на биржу.

– Представляешь, старик! – возбужденно говорил Рудик. – Если это не утка, если «ПАНТЕРА» действительно существует, все акции крупнейших компьютерных компаний, даже таких гигантов, как IBM или Apple, должны упасть на сотни пунктов! А это приведет к падению связанных с ними фирм, а таких фирм сотни! То есть эта «пантера» растерзает рынок ценных бумаг, как больную антилопу!

Он сделал паузу, допил остывший кофе и закончил значительно спокойнее:

– Может быть, я немного преувеличиваю значение этого проекта для мировой экономики, но только самую малость. Во всяком случае, я не сомневаюсь, что владельцы компьютерных концернов очень заинтересованы в приобретении любой информации, связанной с распределенным компьютером, и готовы заплатить за такую информацию очень, очень значительные деньги. Так что, если у тебя что-то есть, советую действовать осторожно и обдуманно.

– Интере-есно! – протянул Маркиз, вспомнив громкую историю в океанариуме. – Да вот еще что, чуть не забыл, ты рекомендовал меня одному такому… пожилой, можно сказать, что старик, имя тебе ничего не скажет, поскольку документов я у него не спрашивал, сам понимаешь…

– Что за старик? – удивился Рудик.

– Ну, на вид лет семьдесят, одет прилично, очки в золотой оправе, дорогие… ездит на черном «ровере»…

– Вот честное слово в жизни этого типа не видел! – Рудик прижал руки к сердцу. – Странно, что он на меня сослался…

– Да не бери в голову, я такого примерно и ожидал… – протянул Леня.

Старик соврал, никто его Маркизу не рекомендовал. И как чувствовал Леня, что не надо было браться за это дело. Но перстень, перстень Макульского… уж больно хотелось разгадать эту загадку. Если внимательно прочитать все те сказки про волшебные камни, что лежат в папке, то кое-что становится если не ясным, то допустимым.

Когда-то давно старик достал эти материалы и малость на этой идее подвинулся. Решил, что ему нужно раздобыть все три камня. И что тогда? Ну, может, он думал, что будет обладать абсолютной властью или подвалит неизмеримое богатство… Украл перстень у Макульского, завел себе пантеру, назвал ее Эсмеральдой…

Это все, конечно, замечательно, но вот проект «ПАНТЕРА» – это уже не сказки. Тут на кону большие деньги, Рудик врать не станет. Но если старик обманул его, то у Лени тоже развязаны руки. Нужно действовать с умом и подстраховаться.

Он простился с Рудиком и позвонил Лоле, а то она там, наверное, уже сидит на чемоданах и трясется.

Лола вернулась в свой номер, и тут наконец зазвонил телефон.

– Ну, что там у тебя? – спросил Маркиз. – Милиция уехала?

– Она и не приезжала, – невозмутимо сообщила Лола; как уже говорилось, после плодотворного общения с Каргопольским она была сытая и спокойная. – Утром оказалось, что он умер от сердечного приступа: в комнате полный порядок, он лежит – руки на груди скрестил, врач сказал: скончался во сне, – представляешь?

– Так, может, тебе все привиделось ночью со страху? – заикнулся Маркиз.

– Угу, ты за кого меня принимаешь? Я не выжила из ума и не лунатик, ночью по чужим балконам не хожу!

– Это точно, – согласился Маркиз, – я знаю. Тем более не может быть такого совпадения, чтобы этот Арбузов вдруг случайно умер…

– Какой Арбузов? – удивилась Лола. – Это вовсе и не он, а совершенно посторонний человек по фамилии Окунев умер! А Арбузов в другой номер переехал!

– Слушай, ну у тебя семь пятниц на неделе! – вскричал Леня. – То умер, то оказывается жив! Ты уж определись поточнее!

– Да я-то при чем! – возмутилась Лола.

– Ладно, – деловито заметил Маркиз, – раз такое дело, стало быть, сиди на месте, продолжай наблюдение. Неспроста этот Арбузов в санатории находится, точно он кого-то ждет. Я, может, попозже приеду, тут еще дел много.

– Ну ты даешь! – Лола просто задохнулась от злости, но ее неблагодарный компаньон уже отключил свой мобильник, чтобы не дать ей возможности достойно ответить.

Тяжко вздохнув, Лола решила принять ванну, чтобы снять стресс.

Однако, войдя в ванную комнату, она замерла на пороге.

В ее чистенькой розовой ванной стоял запах, как в свинарнике передового совхоза.

Не поверив своему обонянию, Лола опрометчиво шагнула вперед и увидела, что ванна чуть не до половины наполнена мерзкой жижей, по цвету слегка напоминающей «Концентрат здоровья» главврача Владислава Константиновича.

«Все ясно! – подумала Лола. – Этот чертов концентрат разбух в канализации, трубы засорились, и теперь у меня унитаз и ванна стали сообщающимися сосудами!»

Она пулей выскочила из ванной комнаты и нажала кнопку вызова.

Тут же появилась Лиля. Лола молча открыла дверь ванной и показала сестричке на то, что там происходит.

Разумеется, она не собиралась признаваться, что догадывается об истинной причине удивительного явления природы.

Лиля покраснела, потом побледнела, потом пролепетала, что видит такое впервые, что в их ВИП-корпусе сантехника работает безупречно, и тут же вызвала свою начальницу Наталью Ивановну.

Наталья Ивановна, коренастая решительная тетка лет пятидесяти, увидев Лолину ванну, покрылась красными пятнами, принесла Лоле извинения от лица администрации санатория и вызвала дежурного сантехника. Сантехник оказался обыкновенным красноносым мужичком в резиновых сапогах и мятой кепке. Он почесал в затылке и глубокомысленно произнес:

– Так ить… засор, само собой… знамо дело, прочищать, того этого, нужно…

Лола почему-то была убеждена, что в этом ВИП-царстве и сантехник должен быть элегантным джентльменом в аккуратной униформе с университетским значком на лацкане, но она, по-видимому, хотела невозможного.

– Я непременно должна за свои деньги наблюдать за этим безобразием? – высокомерно проговорила Лола, ни к кому в отдельности не обращаясь.

Наталья Ивановна засуетилась, рассыпалась в извинениях и сказала, что Лолу немедленно переселят в соседний, восьмой, номер, который как раз освободился…

– В восьмой номер? Я не ослышалась? – Лола прижала руки к сердцу. – Да вы с ума сошли! Чтобы я поселилась в номере, где только что умер человек?

Она едва сдержалась, чтобы не сказать «убили человека», тогда пришлось бы многое объяснять администрации санатория.

– Ну что такого… – суетилась Наталья Ивановна, – ну, дело житейское, сердечный приступ… с каждым может случиться, все под Богом ходим…

– На что это вы намекаете? – угрюмо осведомилась Лола.

– Да Боже упаси! – Наталья Ивановна вылупила глаза.

Лола хотела было устроить грандиозный скандал, наотрез отказаться переезжать, потребовать главврача, но взглянула на ванну, на красноносого сантехника и вспомнила, что сама отчасти причастна к причине его появления.

Мужичок, ничуть не смущаясь криком, взялся уже за дело. Он разложил на кафельной плитке какие-то ключи и шланги. Потом закатал рукава и полез голыми руками прямо в буро-зеленую жижу. На лице его застыло глубокомысленно-сосредоточенное выражение.

– Николай! – через некоторое время молвила Наталья Ивановна и тронула его за плечо. – Ты скоро ли?

– Скоро никак не получится, – очнулся Николай, – ить засор… понимать надо!

Тем не менее он пошевелился, потом сунул в воду какую-то ржавую пружину.

– О! – произнес Николай через некоторое время. – Пошла!

Вскоре все присутствующие поняли, что надо было сказать не «пошла», а «пошло», потому что грязно-зеленая жижа в ванне забурлила, заклокотала и начала быстро подниматься вверх. Судя по запаху и внешнему виду, там был уже не только концентрат. Впрочем, Лола не успела понаблюдать до конца, потому что Пу И с визгом шарахнулся в комнату и вспрыгнул на кровать, инстинкт самосохранения подсказал ему, что следует спасаться немедленно.

Лола доверяла чутью своей собаки, поэтому успела ретироваться до того, как содержимое ванны перелилось через край. Лиля выскочила в коридор, Наталья Ивановна споткнулась о сантехника и застряла на пороге.

– Не туда качает! – глубокомысленно изрек Николай. – Ну, это дело поправимое…

– Да что же ты, идол, делаешь-то! – заорала Наталья Ивановна, отбросив приличные манеры. – Оно же сейчас по всему этажу разольется, ведь от вони не продохнуть будет!

Лола решила, что с нее хватит, и дала согласие на переезд, только потребовала перенести кровать.

Если дело касалось драгоценностей, то Леня Маркиз всегда знал, к кому обратиться. Он позвонил знакомому ювелиру Ивану Францевичу Миллеру и попросил его о встрече.

В дверях его встретил Парфеныч – неизменный телохранитель Миллера, крупный суровый старик, который мог дать сто очков вперед любому накачанному бандюгану. Рядом с Парфенычем стоял Шторм – огромная кавказская овчарка.

– Ждет, – коротко проговорил Парфеныч, окинув Леню наметанным взглядом и отступив в сторону.

Иван Францевич действительно ждал Маркиза в своем просторном кабинете, заставленном тяжелой старинной мебелью.

– Что вас привело на этот раз? – спросил он Леню, заинтересованно уставившись на него поверх очков.

– Одно колечко, – проговорил Леня, усевшись напротив ювелира. – Точнее, перстенек.

Он взял листок бумаги и набросал на нем перстень заказчика.

– Знакома вам такая вещь?

– Не просто знакома, – ответил Миллер, взглянув на рисунок. – Это моя работа. Довольно давно… лет двадцать назад я сделал этот перстень для одного хорошего знакомого. Он принес мне необычный камень – черный, полупрозрачный, при боковом освещении отливавший удивительно красивым зеленым цветом…

– Где сейчас этот перстень? – перебил Леня.

– Не имею представления… Тот человек умер…

– Не умер, а погиб при трагических обстоятельствах… – протянул Леня.

Иван Францевич снял очки и внимательно на него посмотрел.

– Ленечка, когда у вас появляется такой блеск в глазах, я знаю, что вы что-то задумали…

После всех беспокойств и волнений прошедшего дня Лола была уверена, что не сможет заснуть. Особенно принимая во внимание то, что она лежит в том самом номере, в котором совсем недавно буквально на ее глазах убили человека…

Однако то ли в санатории был какой-то особенный, успокаивающий воздух, то ли на нее так благотворно воздействовало присутствие Пу И, но Лола заснула, едва успев выключить лампу на прикроватной тумбочке.

Ей снова снился театральный сон.

Лола стояла на сцене того же огромного театра, но на этот раз на этой сцене она была не одна. Напротив нее выстроилась целая шеренга актеров, причем все они казались ей хорошо знакомыми.

Приглядевшись, Лола узнала среди них и Арсения Арбузова, и солидного Валерия Матвеевича, и самодовольную старуху Нинель Аркадьевну в светлом парике, и Анжелу Рябчик в полушубке поверх шелковой пижамы, и режиссера Каргопольского, и главного врача Владислава Константиновича, и его молодого помощника, и коренастую массажистку, и всех трех сестричек – Лику, Лину и Лилю, и красноносого сантехника…

Каждый из них держал в руке костыль, палку или обычную трость, и время от времени все дружно ударяли этими палками в пол, хором скандируя:

– Кто из нас? Кто из нас? Кто из нас?

Лола пыталась разглядеть, у кого из них на палке отсутствует резиновая насадка, но это ей никак не удавалось. И от расстройства она проснулась.

Впрочем, Лола тотчас же поняла, что проснулась по совершенно другой причине.

Ее разбудили какие-то негромкие, но очень подозрительные звуки.

Кто-то тихо ходил по ее комнате.

Лола замерла, боясь пошевелиться, и только вращала глазами, пытаясь увидеть незнакомца, хозяйничающего в ее номере.

Глаза постепенно привыкли к темноте, и вскоре она действительно увидела смутно темнеющую на фоне стены человеческую фигуру.

Человек бесшумно скользил по комнате, время от времени останавливаясь, чтобы выдвинуть ящики письменного стола, открыть дверцы шкафа, заглянуть за холодильник.

Он упорно и целенаправленно осматривал Лолину комнату. Он явно что-то в ней искал.

Лола боялась дышать, чтобы ночной гость не заметил, что она проснулась. Ведь она хорошо помнила прошлую ночь, перед ее глазами стояла страшная картина – незнакомец душит человека в этой самой кровати… она не сомневалась, что сейчас по ее комнате ходит тот же самый человек, убийца, и что ему ничего не стоит так же безжалостно расправиться с ней…

Выходит, убив прошлой ночью несчастного обитателя этой комнаты, он не нашел в ней что-то очень важное и теперь вернулся, чтобы продолжить поиски?

Вдруг под боком у Лолы началась бурная суета.

Это Пу И проснулся, почувствовал в комнате присутствие постороннего человека и вообразил, что никак не может остаться в стороне от происходящего.

– Пу И, сиди тихо! – едва слышно прошипела Лола и попыталась уложить песика на прежнее место. Но было уже поздно.

Обыскивающий комнату злоумышленник услышал шорох и настороженно замер, повернувшись в сторону кровати. В ту же секунду Пу И стрелой вылетел из-под одеяла и прямиком бросился к незнакомцу. Тот попытался отскочить, но Пу И, как настоящая собака, самоотверженно набросился на него.

Видимо, героический песик решил спасти свою хозяйку, для чего хотел перегрызть горло ночному посетителю. До горла он, разумеется, не допрыгнул и вцепился незнакомцу в ногу. Тот тихо выругался, отшвырнул бедного песика в сторону и прыгнул к окну.

Хлопнула балконная дверь, темный силуэт промелькнул за окном, и в номере снова наступила тишина.

Лола вскочила и бросилась в угол, куда незнакомец отшвырнул несчастного героического чихуахуа. Она наклонилась и бережно подняла песика, не зная, жив ли он.

Пу И дышал. Больше того, он приоткрыл один блестящий круглый глаз и гордо взглянул на хозяйку. Казалось, он спрашивал ее: «Ну как? Ты видела, как я его отделал? Еще немного, и он бы не ушел живым!»

– Пу И, ты настоящий герой! – ласково прошептала Лола, ощупывая песика, чтобы убедиться, что он цел и невредим. – Ты мой единственный защитник! Если бы не ты, просто не знаю, что бы со мной было!

Пу И счастливо вздохнул и открыл оба глаза.

«А если так, – говорил на этот раз его взгляд, – может быть, мы с тобой поиграем в какие-нибудь подвижные игры?»

– Нет, шалунишка! – Лола погрозила ему пальцем. – Сейчас ночь, и соседи будут очень недовольны. Давай-ка попробуем еще хоть немного поспать…

Она плотно закрыла балконную дверь и снова улеглась в кровать, устроив Пу И уютное гнездышко из половины одеяла.

Однако на этот раз ей действительно не удалось заснуть.

Во-первых, ей было попросту страшно.

Если незнакомец так легко попал в ее комнату, кто мешает ему пробраться к ней еще раз, как только она заснет?

А во-вторых, ей мешал лившийся прямо в окно яркий свет полной луны.

Занавески на окнах были задернуты неплотно, и лунный диск светил прямо в оставленный между ними зазор.

Лола встала, стараясь не потревожить Пу И, подошла к окну и попыталась задернуть шторы.

Однако левая занавеска никак не слушалась ее. Видимо, одно из колец, к которым крепилась эта занавеска, зацепилось за карниз.

Лола придвинула к окну стул и взобралась на него, радуясь, что сейчас на ее ноге нет тяжелого и неудобного гипса.

Она попыталась сдвинуть кольцо в сторону, но оно зацепилось за что-то и никак не хотело перемещаться по карнизу.

– Да что там такое мешает, – пробормотала Лола, запустив руку между карнизом и стеной. Ее пальцы нащупали какой-то закругленный пластмассовый предмет. Лола подергала его и с трудом вытащила из-за карниза.

В ее руке был маленький пластмассовый футлярчик цилиндрической формы.

– Это еще что такое? – Лола удивленно рассматривала свою неожиданную находку.

Наконец она сдвинула занавеску, которой теперь ничто не мешало, спрыгнула со стула и села на край кровати, чтобы снова, более внимательно, разглядеть пластмассовый цилиндрик.

Из-под одеяла тут же показалась любопытная мордочка Пу И.

Увидев незнакомый предмет в руке хозяйки, он склонил голову набок и тихонько тявкнул, как будто спрашивая: «Это что, новая игрушка? Дай мне ее, я с ней быстро разберусь!»

– Пуишечка, это вовсе не игрушка! – строго проговорила Лола. – Это что-то очень важное! Думаю, что именно эту вещь искал тот противный человек, который хозяйничал в нашей комнате!

Вспомнив про незнакомца, Пу И сердито зарычал, как настоящая собака, и даже шерстка у него на загривке встала дыбом.

– И возможно, что именно из-за этой штучки прошлой ночью убили человека… – закончила Лола свою мысль.

Она включила лампу на прикроватной тумбочке, чтобы как следует разглядеть свою находку.

Это был небольшой футлярчик, похожий на емкость для фотопленки.

– Может быть, открыть его? – неуверенно прошептала Лола. – Как ты считаешь, Пу И?

Пу И считал, что стоит попробовать: вдруг внутри футлярчика лежит что-нибудь интересное? Например, ореховое печенье! Правда, там может поместиться только очень маленький кусочек…

– Нет, Пу И, и не уговаривай! – возразила Лола после недолгого раздумья. – Вдруг внутри находится фотопленка, и мы ее засветим? Ленька будет очень сердиться…

Она выключила лампу, прилегла и задумалась.

Проникший к ней в комнату незнакомец не нашел то, что искал, и наверняка вернется еще раз. И на этот раз им с Пу И не удастся так легко обратить его в бегство. Тем более что то, что он ищет, – вот оно, у Лолы в руках… Лола сама сделала за него всю работу, ему осталось только забрать у нее таинственный футлярчик…

Нет, она не может ждать до утра! Это слишком опасно! Надо что-то делать…

Она снова вскочила с кровати.

Пу И недовольно заскулил – только он снова начал засыпать, как хозяйка его разбудила!

– Извини, Пуишечка, – прошептала Лола, ласково почесав его за ухом. – Извини, но сейчас не время спать! Мы с тобой должны что-то придумать!

Перепрятать футлярчик? Но это нисколько не поможет ей, если ночной гость вернется за своей добычей! Он заставит Лолу выдать тайну… он может поступить с крайней жестокостью, например… например, он может пытать Пу И!

Убежать из санатория? Но как она выберется отсюда – ночью, по заснеженному лесу… кроме того, вполне возможно, что этот злодей прячется где-то поблизости и нападет на нее, как только Лола выберется из корпуса! Нет, этот выход тоже не годится…

Пу И очень выразительно посмотрел на растерянную хозяйку и тихонько тявкнул.

– Ну да! – воскликнула Лола. – Ты совершенно прав, Пу И! Нужно вызвать Леньку! В конце концов, почему все самое трудное всегда должны делать мы с тобой? Пусть и он немного поработает! В конце концов, мужчина он или нет? Мы отдадим ему этот цилиндрик, и пусть он сам думает, что с ним делать!