Текст книги "Любовь со второго взгляда"

Любовь со второго взгляда

Случилось это в те благословенные Богом времена, когда в Бога ещё не так модно было верить, но медицина по– настоящему была бесплатная, путёвки в Санаторий выдавали льготные, зарплату не задерживали, курить разрешалось везде, где душе угодно, но самое главное, что я была вполне молодая и вполне привлекательная женщина. Одним словом, ДАВНО.

Итак, работала я в обыкновенном стандартном КБ, дослужилась до старшего инженера, контингент был типичный для таких организаций – сплошь разведённые или одинокие женщины, кто с детьми, кто без. Ну и я не являлась в этом смысле исключением, и замужем уже побывала и ребёнка почти вырастила. За время моего свободного плавания был у меня один душещипательный роман, две небольшие повести и несколько миниатюр с лёгким привкусом иронии. Пожалуй, и всё. В общем, тоже вполне нормальная, среднестатистическая личная жизнь.

Работала я себе, работала, и на собраниях иногда выступала, и отпуска на море проводила, и сына воспитывала. Здоровьем вроде Бог не обидел, почти. Так лёгкий бронхитик после гриппа или гастритик от столовской пищи– всё тоже, как у всех.

Но однажды в самом начале весны вдруг наступило это самое «весеннее обострение», о котором пишут во всех медицинских справочниках, пошла я к врачу, а он возьми и предложи мне в больнице подлечиться. Я даже не ожидала такого поворота событий, ну на недельный бюллетень, конечно, моё состояние ещё тянуло, но на больницу вот никак не рассчитывала, удивилась даже такому беспокойству о моём здоровье. Делать нечего, пришлось собрать в сумку халат и тапочки, зубную щётку, косметичку и пр. Но поскольку, я всё же не была в состоянии полной немощи, то халатик захватила шёлковый в пол, с атласным кантом по вороту, тапочки розовенькие такие с помпончиками на мыске, мыло только турецкое душистое, да и всё остальное в том же духе – будто не лечиться собираюсь лёжа целыми днями на кровати, а типа в Дом отдыха путёвку получила. Я так всегда, на всякий случай упаковываюсь– мало ли что. Мама мне это с детства внушила: в доме всегда должно быть так чисто, будто ты гостей ждёшь, а уж за собой следить – мусор выносить не должна не покрасив перед этим губы! Запомнив как «Отче наш», я и выполняла всегда этот родительский наказ.

И вот я такая вся из себя больная – прибольная, понятно, ещё не в халате, а в узкой синей юбочке до колен, в белой водолазке, в вязанном белосинекрасном длинном мохеровом жилете, точь-в-точь как американский флаг при поднятии; с модной причёсочкой и намазанными губами иду я по больничному коридору бодренькой походочкой, ищу палату, куда меня определили, и по сторонам смотрю: что тут за публика лечится? одни старики или нет? будет ли хоть с кем поговорить пока лечение моё продлится?

По обеим сторонам коридора банкетки расставлены, а на них болезные старушки, дяденьки лысые, девушки разного возраста и красоты– публика, в общем, самая разнообразная, сидят и друг с другом, и с навещающими их родными и друзьями общаются. Иду я довольно быстрой походкой и так глазами налево-направо шмык– шмык… вдруг заметила мужчину лет сорока– худой такой, черненький сидит и со старичком разговаривает. Про себя отметила: вот этот ничего, вид интеллигентный, может и поговорить о книгах, о кино получится. Прошла и забыла. Больше взгляд ни на ком не задержался.

Устроили меня в двухместную палату, там женщина пожилая лежала и за ней дочка ухаживала. Очень приятная семья. Женщина бывшая актриса ТЮЗа, а дочка – адвокат. Мы как-то сразу друг к другу симпатией прониклись и мне этого общения в перерывах между процедурами вполне хватало. Дня через два выяснили всё друг о друге: как в поезде с попутчиками тесное кратковременное проживание всегда располагает к откровенности. Тем более, что потом, когда из поезда выйдут, то все разбегутся и обо всём забудут.

Как – то вечером Зоя, так дочку звали, меняя на ходу тему разговора, совершенно неожиданно и ни к месту, вдруг мне говорит: "Ты знаешь, Оля, здесь один парень лежит, уже вторую неделю, как моя мама, мы так с ним хорошо общаемся, болтаем обо всём, так здорово, он такой, скромный, эрудированный! Маму после завтра выписывают, давай я тебя с ним познакомлю, может пообщаешься, а то он совсем один, жена к нему совсем не ездит."

Я даже возмутилась, на кой… он мне нужен, женатый, да ещё и больной!? Я вообще с больными мужиками не представляю о чём говорить, они вечно ноют, жалуются и по самые уши увязают в своих болячках. Нет, не нужно мне такого эрудита!

Рассердилась я страшно на Зою, встала, одела свой шёлковый халат, тапочки с помпончиками и пошла звонить подруге по телефону-автомату, который в специальной комнатке в конце коридора помещался (мобильников тогда ещё и в помине не было), там же и курилку такую культурненькую устроили, диванчик стоит и урна высокая в форме тюльпанчика. Прямо полный комфорт. Чтобы позвонить очередь заняла: две женщины в байковых цветастых халатах передо мной и ещё мужик с большим пузом, который по телефону разговаривал. Двое мужчин в тренировочных костюмах курят стоя у тюльпанчика и громко обмениваются результатами своих анализов в промежутках между обсуждением футбольного матча и международным положением.

Я села на свободное место на диванчик и тоже закурила, жду так себе спокойненько, публику эту рассматриваю и оценку ей про себя даю, ехидничаю, развлекаюсь от нечего делать. Женщины своих мужей обсуждают и качество больничной пищи, пузатый мужик, который по телефону разговаривает, уже по пятому разу пошёл кому-то объяснять своё состояние и диагноз со всеми подробностями. Кошмар да и только! Оба мужика в трениках международные вопросы обсудили, над анализами поохали, докурили свои мальборы и примы, затушили их в тюльпанчик и ушли, кто-то другой вошёл, смотрю, а это тот мужчина, которого я в коридоре при поступлении заметила. Занял за мной очередь позвонить и тоже закурил, сел рядом. Потом что-то спросил и мы разговорились. И тут входит в курилку Зоя и, увидев нас общающихся, так радостно вещает: «Так вы, ребята, уже познакомились?» Оказалось, что этот мужчина именно тот, о котором она мне талдычила! Он представился мне – Дмитрий, можно Митя, и я ему – Ольга, можно Оля. Так и познакомились. Ещё поговорили о всякой ерунде немного и разошлись по палатам. В столовой встречаемся три раза в день, а вечером у телефона в курилке. Прошло так дня три. Зоя маму домой забрала и они уехали, а мне какую – то девушку грузинку подселили. Скучновато стало.

В пятницу разрешали ездить на выходные домой тому, кому особого лечения не намечалось. Поэтому я решила поехать тоже, помыться и просто отдохнуть от лечения. Пришла в курилку и звоню подруге, рассказываю ей, что завтра де буду дома и тогда поговорим нормально. Когда окончила разговаривать, оборачиваюсь и вижу, что Митя этот сидит и курит тут же на диванчике. Тоже видимо звонить пришёл. Он обычно с братом разговаривает.

– Вот бывает же счастье, – говорит он смотря на меня, и мечтательно так добавляет, – можно домой помыться поехать на выходные!

– А вы, Митя, что не можете? У вас вроде процедур нет, поезжайте и вы домой.

– А мне ехать некуда, живу я за городом, очень далеко, да и невозможно это в принципе.

– Ну, что за проблема, поедем ко мне, если уж так необходимо?

– А что, Оля, это вы серьёзно или шутите?

– Да почему шучу, что такого особенного, живу я не так далеко – всего пять остановок без пересадки на метро. Если хотите, пожалуйста! Чего ж доброе дело не сделать? Ближнему помогать надо.

Так ещё поговорили о чём-то и разошлись по палатам спать. Вот лежу я и думаю, какая я ненормальная, он ведь чёрт знает что обо мне подумать может! А у меня – то чисто человеческий порыв был. Как вырвалось, сама не пойму. Хоть бы передумал!!! Зачем мне вообще это всё? Какой он мне ближний? Помыться ему надо – это его проблемы!!! И так я распереживалась из-за этой своей глупости, что решила не ходить утром на завтрак, чтобы с ним не встретиться и разговоров всяких на эту тему избежать, а сразу же часов в десять и уехать домой, но уехать потихоньку: вроде бы мы с ним разминулись, не поняли друг друга и всё такое. И вот спускаюсь я по лестнице уже одетая, а тут он навстречу:

– Привет, привет. А я вот на завтрак не ходил… а вы, Оля, что уезжаете?

– Ну, да… и я не ходила на завтрак. Как жаль, что не встретились раньше… я уже поехала, а вы, Митя, наверное, передумали? – с надеждой в голосе пролепетала я.

– Да нет, не передумал, а можно с вами? Я быстро, я вас догоню, – он побежал собираться, а я кивнув, так и осталась стоять на лестнице ошалелая таким поворотом дела.

В конце марта это было, но ещё мороз не спал, снег и холод собачий, ветер пронизывает до косточек. Только я вышла на крыльцо главного входа – минут пять, думаю постою для приличия и поеду, а он уже стоит в полушубке таком грязновато-белом, на голове шапка-ушанка с завязанными под подбородком тесёмками, шарфом оранжевым шея обмотана, а из-под полушубка брюки цвета хаки виднеются и в руках голубая в мелкий цветочек сумка матерчатая такая, с какой тётки в магазин за хлебом ходят. Посмотрела я на такое пугало и… ух, как же я с ним по всему городу поеду, срам да и только! Говорю: «Митя, вы не возражаете, я только на такси могу, плохо себя чувствую да и простудиться можно?» Он не возражал.

Вот привезла я его домой. «Располагайтесь, – говорю, – вот здесь ванная… там полотенце, шампуни, всё, что нужно берите.» Ну и пошла своими делами заниматься на кухню, так неловко стало, зачем позвала? Никак не успокоюсь. Но делать нечего, надо хоть ужином человека покормить, за свою глупость самой и расплачиваться.

Достала из холодильника продукты, готовлю. Долго его не было, ну очень долго, а когда вышел, рассказал, что кран мне починил, подтекал, мол, сильно. Я сразу себе на заметку: хозяйственный, рукастый. Значит не всё так плохо. К тому же оказалось, что уже четыре года, как он не живёт с женой, а уехал работать в Звенигород и там комнату снимает…

Потом за стол его пригласила на кухню. Что поесть приготовила не помню, а вот что коньяк поставила это да, помню хорошо. У меня бутылка была початая армянского коньяка 3 звёздочки – раза два гостей принимала: то сестра заезжала, то подруга и всё ещё половина оставалась. Поставила рюмочки маленькие такие (я тогда не знала, что коньяк из таких не пьют, а только ликёр), и тут свет на кухне как назло вырубился. Лампочка перегорела что ли? Я свечки достала, интим прямо получился, даже как-то смущение и моё, и его прошло. Дальше больше – он пить коньяк отказался! «не пью» говорит! Ну, думаю, а мужик – то ничего, да просто золото: и краны ремонтирует, и не пьёт, и не пристаёт. Чудо какое-то! И каким-то я вторым что ли взглядом на него уже посмотрела…

Поужинали, пригласила его в комнату телевизор смотреть, а сама опять на кухню пошла убраться и посуду помыть: не очень комфортно, конечно, при свечах. Поискала в шкафчике – нашла наконец лампочку. Только стала на стул забираться, заходит Митя и лампочку эту сам вызывается прикрутить, я даже растрогалась от такой заботы. Потом он ушёл обратно телевизор смотреть, как раз чемпионат Европы по хоккею транслировали, а я продолжила свои женские обязанности выполнять – по бишь эту ненавистную посуду мыть.

Минут через сорок захожу, а он тапочки снял и с ногами на диване расположился так уютненько, по свойски, и болеет за нашу сборную прямо будто у себя дома: матчем дирижирует, шайбу– шайбу тихонько, но вполне эмоционально, забить призывает, комментатора резко критикует за некомпетентность! Нет, какой нахал, думаю, уже и с ногами влез! Это называется помыться приехал?!

Так я весь вечер анализировала и оценивала каждый его шаг и каждое действие: то золото, то нахал. Тем временем по телевизору программа «Время» вот-вот должна начаться, значит девять часов скоро, в этот момент и музыка пошла пред "Время"-нная; жду, думаю, что же дальше, как себя вести не знаю, как сказать, что пора бы и честь знать – тем более не могу, как-то неудобно. А только чувствую, что хочу, чтобы он уехал, и уехал бы скорее, и осталась бы я дома одна. Он видимо тоже почувствовал такое моё настроение и говорит: «ну так я поеду что ли?». Правда, как-то неуверенно он это произнёс, только я ухватилась за эти его робкие слова мёртвой хваткой бульдога и так твёрдо поддакиваю: да дескать, конечно, пора, а то больницу закроют и не пустят. Да нет, говорит, через Приёмное всегда пустят… Я промолчала. И он уехал.

Всё, миссию свою благодетельницы я выполнила и невинность при этом не потеряла, горжусь собой!

В понедельник утром в отделение возвратилась и лечение моё продолжилось: то есть пошло-поехало. Как ни зайду в курилку – он там: то курит, то звонит. Везде встречаемся. Просто мистика какая-то! И опять разговоры вечерние, уже все привыкли даже и врачи, и сёстры гонять нас перестали. А разговоры эти за полночь почти всегда заканчивались. Скоро мы уже друг про друга знали всё, и самое удивительное, что про болезни в разговорах даже и намёка не было. Обсуждаем прозу и поэзию: к Пушкину оба с прохладцей, Лермонтова обожаем, обсуждаем живопись: квадрат Малевича – фи!

оба не воспринимаем, Айвазовский по душе– О! Да! и так обо всём. Он начинает рассказывать про родителей, что они с Украины, и у меня тоже. Его мама на ужин винегрет часто готовит и моя то же. Его папа под каблуком у мамы – и мой то же. У него старший брат, а у меня старшая сестра. Его родители ждали девочку, а родился он – мальчик. Мои наоборот. И так про что разговор не зайдёт, всё понятно и всё знакомо. И в один такой вечер, сидя опять же в той же курилке и стряхивая пепел в тюльпанчик, он что – то мне рассказывает– рассказывает, а я слушаю– слушаю и меня вдруг как током пронзило– это же ОН – моя судьба! И немного страшновато стало от такой догадки, от того, что это неотвратимо, всё – приехала!

Через два дня я выписалась домой, а он только через неделю после. Приехал из больницы прямиком ко мне, предложение сделал по всей форме: букет тюльпанов подарил, флакон духов «Ноктюрн» и набор шоколадных конфет «Красный Октябрь».

И вот уже почти двадцать пять лет, как я ежедневно выслушиваю жалобы на его отвратительное самочувствие, слежу каждый раз в гостях, чтобы водочки не перебрал (коньяк, как оказалось он просто терпеть не может), а краны, когда в ванной текут, то их нам ремонтирует слесарь – сантехник, которого сама вызываю, Митя даже не вникает, ну и лампочки перегоревшие сама меняю… Да и ещё, тот его прикид – тулуп с оранжевым шарфом, в котором я увидела его на крыльце больницы, оказался случайным(долго рассказывать почему), а на самом деле Митя мой– денди до мозга костей. Элегантней мужчины я в своей жизни не встречала. И только с хоккеем всё осталось по прежнему– болельщик он заядлый!

Поэтому я и считаю, что второй взгляд – самый верный, и любовь со второго взгляда надёжней.

Погадай мне, подруга!

Есть у меня подруга Ксюша, мы с ней с детского сада дружим. Были, конечно, перерывы в наших плотных отношениях, когда не очень общались, разными дорогами ходили, но потом судьба опять сталкивала лбами и дружба вспыхивала с новым энтузиазмом.

Года три назад Ксюша развелась с мужем, очень переживала, даже иногда плакалась мне в жилетку; она это дело как – то быстро просекла: что мне плакаться очень даже реально эффективно, всегда я посочувствую а, главное, какой – нибудь совет дельный дам. Ну, а мне и не жалко. Лишь бы ей помогло. Сама я жаловаться совсем не люблю, а уж советов от подруг категорически не приемлю. Кто вообще кроме тебя самой лучше знает суть проблемы, кто может вернее тебя всё оценить и продумать? Да никто, самой надо выкручиваться и мозги напрягать – потом – то ведь тебе и расхлёбывать придётся.

Но речь не об этом. А речь о том, что однажды в субботу раздаётся телефонный звонок и Ксюша со всхлипами и стенаниями начинает мне что-то говорить, давясь слезами. Я еле-еле прервала её страдальческую телефонную белиберду ничего не понимая из сказанного, даже прикрикнула на неё слегка и, она враз успокоившись, наконец – то, объяснила, что от неё вчера ушёл Вадик.

Вадик– это её последняя надежда выйти замуж. Как я говорю, она уже три года одна с маленьким сыном Костиком, и на этот Новый год познакомилась с вполне приличным мужичком, он программист, ещё спортом занимается, какой-то там цветной пояс по восточным единоборствам имеет, в общем вполне перспективный кандидат в мужья. Я его видела не один раз, так как они вместе живут, пожалуй, уже месяца четыре. Но живут, как она рассказывает, мягко сказать, не очень дружно. К Костику Вадик относится идеально, деньги даёт ей регулярно, с родителями тоже уже успел познакомить, но… Наша Ксюша очень смешливая и озорная барышня тридцати лет, симпатичная толстушка и очаровашка с необыкновенным чувством юмора. Когда она рассказывает анекдоты, все лежат впокатуху. Причём, она эти анекдоты всегда к месту вспоминает, а память у неё позавидуешь, и артистизм при этом так и прёт. Одним словом, в любой компании наша Ксюша всегда самый желанный гость. И вот самый смешной Ксюшин анекдот оказался тот, что Вадик начисто этого самого чувства юмора лишён, и ему всегда неловко, когда она блистает на публике, он её стесняется, одёргивает, а Ксюша ещё и словцо пикантное не брезгует ввернуть– у неё даже мат вульгарным не кажется. А его это сильно коробит, в общем, у них полная несовместимость на почве анекдотов произошла. Поэтому и случаются у них постоянные перебранки, ссоры. А поскольку Ксюша очень эмоциональная, то ничего хорошего их будущему союзу похоже не светит.

Ну, про Вадика мне сразу стало понятно– опять поругались, но чтобы она так рыдала? Что-то не то. – Раечка, мне так плохо, так плохо, я умираю… Можно я к тебе зайду? Я тут… у мамы. – попросила она всхлипывая. – Да заходи уже скорей, а то я ничего пока не понимаю. Накрутила там опять что-то? Поругались? успокойся, заходи…

– А я не помешаю?

– Да не помешаешь, я одна, Саша и Петей в зоопарк поехали, потом к его родителям, это считай на целый день. Ксюша, иди уже, не плачь!

Мама её жила совсем рядом, у нас даже номер дома один только корпуса разные. Ксюша тоже раньше здесь жила, мы ведь в одном классе учились, когда она замуж вышла – переехала, потом развелась и опять переехала. И вот теперь живёт с сыном Костиком на Юго-Западной, как раз противоположный от меня конец Москвы. К маме своей ездит часто потому, что Костика привозит на выходные, и обязательно ко мне заходит, секреты свои обсудить и просто посплетничать так, по – бабьи. Иногда случаются эти визиты поздно вечером. Одним словом, мы очень близкие подруги и я практически всё о её жизни знаю, впрочем как и она, наверное, о моей.

Было это в середине дня, она Костика у мамы оставила и быстренько, уже минут через десять, пришла. Пока шла немножечко успокоилась и рассказала мне уже вполне внятно о том, что произошло. Как я уже говорила, ссорились они с Вадиком часто, а она со своей эмоциональностью чуть что – вот Бог вот порог, всё его выгоняла. Потом вроде затишье наступало и опять любовь до гроба, тишь и благодать. На прошлой неделе они даже заявление в ЗАГС подали.

А в среду опять ни с того ни с сего поругались, она опять его выгонять стала, а он на этот раз чемодан собрал и ушёл. И всё. Сегодня суббота, а он так и не вернулся, и даже ни разу не позвонил. Рассказала мне всю эту трагическую историю Ксюша и опять в слёзы: – Какая же я дура, зачем я его выгнала?

– А я тебя предупреждала, мне ещё мама внушала, что ругаться с мужем ругайся, но никогда ни при каких обстоятельствах из дома его не выгоняй!!! Я же тебе это тысячу раз рассказывала, да и что ты с этими анекдотами его доставала? Ну не любит он, ну нет у него чувства юмора! Разве это главное? Что так трудно было угодить ему?

– Да, Рай, ты что не понимаешь, дело не в анекдотах, он моё человеческое достоинство унижает, не считается с моим… моей… в общем он меня не уважа-а-е-ет… – и опять Ксюша рыдать.

– Ну, ничего подобного, он же тебе предложение сделал, значит любит, значит это у него серьёзно, – стараюсь её успокоить, а она ещё сильнее плачет, аж взахлёб. Я растерялась и уже не знаю, какие слова говорить, чтобы её утешить, жалко подругу, сама чуть не плачу. И вдруг она мне и говорит:

– Раечка, погадай мне, пожалуйста, очень прошу, что там карты покажут, а? – и с мольбой так смотрит мне в глаза, аж душу всю переворачивает.

У нас все женщины в роду на картах гадать умеют. Нет, мы не цыгане и не какие-нибудь потомственные гадалки или экстрасенсы. А просто так, умеем и всё. Мама у меня с Украины и все женщины в их роду, обязательно карты могут раскинуть. У меня и бабушка, и все мамины сёстры кто лучше, кто хуже, но на картах гадать умеют. Вот и я с детства что каждая карта обозначает знаю, и как их правильно разложить тоже. Ну и сочетания некоторые понимаю. Но всё это баловством считаю, особо не верю, а так для себя, когда настроение романтическое. Ксюша об этом моём хобби, конечно, ещё со школы знала и мы часто раньше, когда ещё девчонками были, смеялись, гадали и судьбу предсказать пытались. Особенно, когда мальчишки появились и любовь начала проклёвываться.

И так она меня просить начала, что все мои доводы, что мы уже взрослые женщины и нечего глупостями заниматься, никак на неё не действовали, ну и пришлось мне согласиться. Я к тому времени уже и подзабывать кое – что стала, но что червовая девятка– любовь, а трефовый туз – казённый дом ещё помнила. А остальное – ах, фантазия и воображение – то на что?

Пришлось достать из дальнего ящичка трюмо новую колоду. Посидела на ней для верности, потом попросила Ксюшу сдвинуть верхнюю карту от себя и раскинула по всем правилам: она, червовая дама– в центр, две под неё, потом по две сверху, снизу, по бокам и так далее – всё сразу вспомнила (мастерство не пропьёшь!); внимательно окинула взглядом получившуюся картину и начала рассказывать, что я якобы вижу. А что мне видеть, я же всё знаю про неё, знаю, что она от меня ждёт: хочет чтобы я ей сказала, что Вадик вернётся и всё будет тип топ. Единственно, что точно по этому раскладу вышло так это то, что король пиковый – благородный мужчина ей выпал и туз червовый, то есть её дом. Остальное чисто моя импровизация! Ну я и начала таким серьёзным проникновенным голосом вещать:

– Вот, Ксюша, видишь, король у тебя в доме, дорога тебе скорая, встреча и… – и всё в таком же духе, то есть в духе скорого их примирения с этим благородным королём, то бишь Вадиком. У неё же даже и сомнения не возникло, что я что-то придумываю. Сидит, слушает внимательно так, всему верит. Мы все верим в то, во что хотим верить и слышим то, что хотим услышать. Успокоилась моя дорогая Ксюша, повеселела, ну и я рада, пусть хоть немножко ей отлегло от сердца, потом всё само как – нибудь устроится.

– Ах, спасибо, Раечка, ты настоящая подруга, неужели он вернулся, и уже ждёт меня дома? Ура! Ура! Как ты думаешь, может такое быть? – Ксюшины глаза радостно светились от счастья и надежды.

– Ну, а почему же нет? Карты же показали, что король в твоём доме, картам – то верить можно! Ну, а если и не сегодня, то гадание действительно на три последующих дня, так считается, – добавила я для подстраховки убедительно кивая головой. Кстати, мне и самой так искренне хотелось, чтобы Вадик к ней вернулся, что я вполне серьёзно верила в то, что говорят карты, в смысле я сама.

– Ну, спасибо…

– Вот только благодарить не надо, а то не сбудется! – Тьфу, тьфу, тьфу Пойду я, пожалуй, маме куда-то уходить надо, а там Костик. Всё, ты у меня настоящая палочка – выручалочка, как здорово!! Ты меня просто с того света вернула! Так я побежала? – и она упорхнула лёгкой бабочкой на крыльях надежды и любви, а я пошла заниматься стиркой и уборкой, от которой Ксюша меня оторвала.

Примерно через час после её упархивания, опять звонок по телефону, поднимаю трубку – опять Ксюшины рыдания.

– Что опять случилось? – спрашиваю, ожидая услышать ответ, что причиной этой скорби опять всё тот же Вадик без чувства юмора. Чувствую, что и моё уже на исходе. – Раечка, ты не представляешь какой ужас!! Звонила соседка по площадке, где я живу…. с Юго-Западной, ой-ой – ой!!! Меня обокрали!!! Ой-ой-ой!!!Приходи ко мне, пожалуйста, с Костиком побудь, а то мамы нет, а мне срочно ехать надо к себе узнавать, что произошло. Кошмар какой-то! Дверь открыта, соседка говорит там полный разгром. Она уже несколько раз звонила, оказывается, пока я у тебя сидела. Она полицию вызвала.

Я, конечно, бегом к ней, вернее туда, где мама её живёт. Ксюша уже одетая, Костика мне передала, ему наказала слушаться тётю Раю и пулей вылетела из квартиры. Мы с Костиком сели играть в детское лото. Играем, а сама думаю, вот вернётся сейчас её мама Вера Петровна, что я ей скажу, её же кондрашка хватит! Мало того, что у дочери свадьба расстроилась, так её ещё и обокрали!!!

Вера Петровна пришла приблизительно часа через два, безумно удивилась моему здесь присутствию без Ксюши. Конечно, сразу стала спрашивать где дочка и почему я сижу с Костиком? Я принялась что-то невразумительное мямлить, но она женщина очень серьёзная, даром, что преподаватель в академии бронетанковых войск, просто припёрла, что называется меня к стенке и я выпалила всё начистоту– обокрали Ксюшину квартиру, вот. Тут Вера Петровна как-то расслабилась и облегчённо произнесла: «Слава Богу, ограбили, да и чёрт с ними, я-то перепугалась думала с Ксюшей что-то серьёзное случилось!»

А дальше события разворачивались сами собой по уже начертанной кем-то свыше схеме. Ксюша приехав домой с ужасом обнаружила, что её наглейшим образом обокрали, забрали старинный бабушкин серебряный молочник, ложки, хрусталь, подаренный ей её учениками, новое постельное бельё, всё перечислять долго, но вот то, что украли курицу мороженную из морозилки, это был апофеоз грабежа! Дверь была взломана и оставаться на ночь одной Ксюше, понятно было страшно. Она позвонила…куда? конечно, Вадиму. Он мигом примчался, остался на ночь её охранять, утром купил новый замок, вставил и они, естественно, помирились. Через месяц свадьбу сыграли, а я выступила в роли свидетельницы. Кстати сказать, грабителя этого вычислили очень просто по уникальному серебряному молочнику Ксюшиной бабушки, который он сдал в комиссионку рядом с её же домом – вот дурак! Оказалось, что в их районе он совершил около десяти краж к тому времени, а Ксюшина квартира стала для него роковой.

Про гадание моё всё предельно ясно, мы потом с Ксюшей все нюансы по полочкам разложили: король пиковый это и был грабитель в её доме, а совсем не Вадик, как ей представлялось. Значит всё же карты не соврали. Ксюша всегда эту историю рассказывает с большим восхищением, мол, какая я выдающаяся гадалка. Но, я с того случая карты в руки не беру, боюсь, вдруг и вправду я могу что-то предсказать.