Текст книги "Святитель Тихон Задонский"

Наталья Александровна Круглянская
Святитель Тихон Задонский

Вступление

Сегодня каждому подъезжающему к Задонску уже издалека видны отливающие золотом колокольный шпиль и церковные купола восстанавливающегося из руин Рождество-Богородицкого мужского монастыря. Милостью Божией, молитвами и трудами Высокопреосвященнейшего Мефодия, митрополита Воронежского и Липецкого, священно-архимандрита святой Задонской обители, эта драгоценная жемчужина в 1990 году была возвращена Русской Православной Церкви.

По непостижимому Божиему Промыслу именно в Задонском мужском монастыре провел в духовных и телесных подвигах свои последние четырнадцать лет земной жизни епископ Воронежский Преосвященный Тихон, здесь же он и почил в Бозе.

Еще при жизни к нему стремились многие тысячи людей разных сословий, чтобы насладиться богодухновенными речами русского Златоуста, чтобы через него отыскать тот единственно верный узкий и тернистый путь, который ведет в Небесное Царствие. Уже в то время его называли земным ангелом и небесным человеком, и многие по своей вере получали через него исцеления души и тела, а также помощь в различных житейских нуждах и потребностях.

В 1988 году, по случаю 1000-летия Крещения Руси, чтимые чудотворные останки святителя переданы были Орловской епархии. Здесь, в кафедральном соборе города Орла, они и пребывали до 1991 года, когда милостью Божией, молитвами многих православных святые мощи Задонского подвижника торжественно возвратились туда, откуда были в свое время исторгнуты безбожной властью, – под своды Владимирского собора Рождество-Богородицкого монастыря. После торжественного второго обретения мощей 13/26 августа 1991 года, почти через 60 лет после закрытия, в Задонский мужской монастырь вновь стали стекаться с разных мест паломники для поклонения любимому пастырю и испрошения его святых молитв. При этом паломники буквально физически ощущают святость этого богоизбранного места. В чем причина такого отклика души? Доподлинно известно, что Задонская обитель в разные годы жизни здесь святителя Тихона была отмечена Небесными Посещениями. В 1770 году Сам Подвигоположник Христос явился окровавленным, как бы идущим с Голгофы, святителю Тихону, когда тот размышлял о Страстях Господних. Дважды святителю являлась Пресвятая Богородица.

За последние почти два десятилетия святую Задонскую обитель посетили не только многочисленные богомольцы со всех уголков нашей великой Родины, но и многие иностранные православные паломники. Отмечается также повышенный интерес к русскому святому и среди людей других вероисповеданий. Узнать о жизни великого угодника Божия Тихона Задонского приезжали французы, немцы, финны, американцы, итальянцы, корейцы, вьетнамцы, филиппинцы, евреи, греки, китайцы и многие другие.

Церковные издания обычно рекомендуют обращаться к Задонскому чудотворцу при тоске, печали, унынии, бесновании. Господь дал особую благодать Своему избраннику на врачевание душевных болезней, но это не значит, что святитель Тихон не предстательствует перед Всевышним в других человеческих нуждах. Это подтверждают сведения о чудесных исцелениях и чудотворениях по молитвам к угоднику Божию Тихону как в дореволюционное время, так и в наши дни.

Данная книга посвящена рассказу о земной жизни великого молитвенника земли Русской, об обретении нетленными мощей его после преставления, о чудотворениях, происходивших по молитвам истинно верующих и желающих исцеления, прежде всего духовного. Не обойдена вниманием история Задонской обители, а также монастырей и храмов, построенных во имя Тихона Задонского. Завершают книгу выдержки из трудов Преосвященного. Прочитывая творения святителя со вниманием и сердечным проникновением, получаешь и необходимую помощь при душевных невзгодах, и советы, как правильно жить, чтобы не скорбеть потом об ошибках, от которых и предостерегает святой Тихон, и насыщаешься духовной мудростью, которой пропитаны сочинения святителя.

Вот что писал более 100 лет назад протоиерей А. Лебедев: «Православный читатель! Рассматривая свою жизнь, не станем утешать, успокаивать себя той мыслью, что мы никому не делаем зла, никого не обижаем, не злословим, всем желаем добра и при случае подаем милостыню, – это еще языческие добродетели, этого еще недостаточно, нам нужно быть христианами, жить соответственно своему званию, словом, если не совершенно так, как учит пример святителя Тихона, то, по крайней мере, подобно тому.

Для того чтобы утвердиться в таком образе мыслей, чувств и действий, мы должны, глядя на жизнь сего угодника Божия, упражняться в чтении его писаний и, вспоминая силу его молитвенного предстательства за нас пред Богом, просить его о низведении на нас благодатной помощи».

И если, дорогие читатели, вы лично или ваши родные и близкие по своим грехам и Божиему попущению заболеете телесно ли, духовно, то обратитесь за помощью прежде всего к Святой Матери – Православной Церкви, ее Святым Таинствам, а также к ее верному чаду – чудотворцу святителю Тихону Задонскому, ибо «…много может усиленная молитва праведного»[1]1
  Иак. 5:16.


[Закрыть].

Святителю, Отче Тихоне, моли Бога о нас!

Житие святителя Тихона Задонского[2]2
  Первое жизнеописание святителя было издано Преосвященным Тихоном III в 1794 г., более подробное написано Е.А. Болховитиновым в 1796 г. Епископ Тихон III (Тимофей Стефанович Ступишин-Малинин) род. в 1745 г. в семье священнодиакона. В 1767 г., во время учебы в Московской Духовной академии, принял монашеский постриг с именем Тихон. В 1771 г. определен архимандритом в Отроч монастырь Тверской епархии. В 1775 г. рукоположен во епископа Воронежского. При жизни святителя Тихона в монастыре епископ Тихон III неоднократно приезжал к нему и принимал от него советы и наставления. В 1788 г. переведен на Тверскую епархию. В 1792 г. стал архиепископом Астраханским. Умер в 1793 г. Митрополит Киевский Евгений, в миру Евфимий Алексеевич Болховитинов (1767–1837), сын воронежского священника, обучался в Воронежской семинарии в то время, когда святитель Тихон жил в Задонске и скончался там. Один из его родственников, Федор Болховитинов, был секретарем Духовной консистории в Воронеже в бытность свт. Тихона епископом Воронежским, от него Евгений мог иметь о святителе самые достоверные сведения. Присутствовал на погребении епископа Тихона. С 1789 по 1799 г. проходил наставническую и начальническую деятельность при Воронежской семинарии и в это время составлял описание жизни святителя (1796). После первого издания озаботился собиранием сведений о святителе для нового издания. Большая их часть была получена от келейника Иоанна. Болховитинов входил в сношения со многими, знавшими Тихона, переписывался для этого с товарищами святителя по семинарии и училищной службе. В 1820 г. он издал исправленное и дополненное описание жизни святителя Тихона I.


[Закрыть]

Рождение и воспитание будущего святителя

В пяти верстах от уездного города Валдая, на высотах гор Валдайских, на берегу Короцкого озера находится село Короцко, прославленное тем, что в нем в начале XVIII в. родился и воспитывался до 14-летнего возраста будущий святитель Тихон Задонский. Тесным путем, скорбями и лишениями ведет Господь своих избранников. Таким путем с самого детства шел Преосвященный Тихон. Он был сыном дьячка села Короцка, Савелия Кириллова. Родился в 1724 г. и назван во крещении Тимофеем. Савелий Кириллов умер, когда Тимофей был еще младенцем, оставив на попечение супруги Домникии шестерых детей, и без всяких средств. Старший сын, Евфимий, занял отцовское место, второго взяли на военную службу, третий брат святителя, Петр, был дьячком в Новгороде.

Домникия, имея при себе сына Тимофея и двух дочерей, жила на попечении Евфимия. При многочисленности семейства и бедности прихода у сирот часто не было дневной пищи, и мать много терпела скорби с ними. При этой бедности и нищете только особое устроение Промысла Божия, изводящего предназначенных Им людей на поприще высшего служения, могло открыть юному Тимофею путь к образованию духовному, чтобы мог возжечься сей светильник и, возженный, не сокрылся под спудом. Святитель Тихон позже рассказывал, что он едва не сделался ямщиком: «К нам часто приходил ямщик из нашего прихода, человек богатый, но бездетный. Я полюбился ему, и он часто просил меня у матушки: "отдайте мне Тимофея своего, я его вместо сына воспитаю и все имущество мое – его будет". Матушке моей, хотя и жалко было отдать меня, но крайний недостаток в пропитании заставил ее согласиться. Взяв за руку, она повела меня к ямщику; брата большого в то время не было дома. Когда пришел он и узнал от сестры, что меня повели к ямщику, тотчас побежал, догнал матушку на дороге и, став перед ней на колени, сказал: "Куда вы ведете брата? Ямщику отдадите – ямщик и будет; я не хочу, чтобы брат ямщиком был; я лучше с сумою пойду, а брата ямщику не отдам. Постараемся обучить его грамоте, и тогда он может к какой-нибудь церкви в дьячки или пономари определиться". Матушка воротилась домой». Рассказ святителя проливает некоторый свет на семейную жизнь Тихона в его юности. Почтительная просьба сына перед матерью, святая любовь к брату, до готовности ходить с сумой для пропитания и обучения его грамоте, уважение к своему званию, хоть и низшего, но служителя Церкви Божией, почитающего лучшим обретаться в дому Божием со всею бедностью и нищетой, нежели жить в мирском селении с достатком, свидетельствуют, что дети воспитывались в почтении к матери, во взаимной любви братской, в страхе Божием, в любви к Святой Церкви и своему, хотя смиренному, но все же священному служению. Сам святитель Тихон впоследствии писал: «Деревцо малое к какой стороне наклонено будет, так будет и рости, и новый горшок чем наполнится, такую и воню будет испускать. Так и малые дети, как воспитаны будут, так и будут жить». Тимофей остался в доме брата под присмотром матери. «Когда есть дома нечего, – вспоминал после святитель об этом времени, – то бывало, весь день бороню пашню у богатого человека, чтобы только накормил меня хлебом». Кто же мог тогда подумать, смотря на этого босого, обгорелого, в простой холщевой рубашке мальчика, который, наравне с крестьянскими детьми, с вожжами в руках, ведет по пашне деревенскую лошадь с бороной и, понукая ее, сам едва успевает следовать за ней по комкам неразбитой земли, – кто мог тогда подумать, что из этого мальчика выйдет впоследствии возделыватель нивы сердец человеческих, великий светильник русской Церкви!

Нельзя не видеть из всей его последующей жизни и из его сочинений, что это время наложило на него свой отпечаток. Так, на всю жизнь Преосвященный сохранил в себе незатейливость внешней обстановки, сочувствие к простому народу, знакомство с его нуждами, иногда некоторую суровость в своих подвигах, простоту и даже простонародность в выражении своих мыслей в сочинениях.

Как полагал старший брат, юному Тимофею готовилась самая скромная доля. Его хотели обучить чтению и письму, а потом позаботиться об определении на какое-нибудь причетническое место. Но Господь судил о нем иначе. Он готовил его к высшей иерархической степени.

В начале 1737 г. государыней Анной Иоанновной был издан строгий указ, «коим предписывалось сделать церковнослужительским детям разбор и лишних, особливо же не учащихся, отдавать в военную службу». Строгость указа и неукоснительное исполнение его гражданским начальством, особенно в Новгородской епархии, не имевшей тогда пастыря, побудили церковнослужителей на последние средства отдавать своих детей в духовные школы, состоявшие тогда большей частью при архиерейских домах. Повезла и мать-вдова своего Тимофея в город, чтобы отдать его в существовавшую при Новгородском архиерейском доме Духовную cлавянскую школу. Но, по бедности своей, не смогла определить его туда, куда хотела. Поэтому, «для облегчения собственного пропитания», представила Тимофея на усмотрение гражданского начальства, а оно назначило его к исключению из духовного звания и определению в военную арифметическую школу. Но и тут Божий Промысл спас его для будущего предназначения. Старший брат Петр, дьячок в Новгороде, сжалившись над участью брата, упросил духовное начальство принять его в училище, обещая, при всей своей бедности, содержать Тимошу на собственном иждивении. Духовное начальство уважило его просьбу, и 11 декабря 1738 г. Тимофей был записан в училище с фамилией Соколовский. Вскоре после вступления в училище он лишился матери, скончавшейся в Новгороде.

С этого времени заботы для юного ученика удвоились. Ему приходилось трудиться и духовно и телесно. Учась в школе и упражняясь в занятиях дома, под надзором брата Петра, Тимофей в свободные часы нанимался к огородникам копать гряды, и так сам себе приобретал пропитание. Таким образом, еще не будучи подвижником, Тимофей уже вкусил подвижнической жизни. Естественно, что успехи в чтении не могли быть быстры. В училище собиралось до тысячи учеников всякого возраста, а учителей было только двое, с несколькими помощниками. К тому же бедность заставляла значительную часть времени тратить на приобретение дневного пропитания. Однако отличные способности и усердие к учению восполняли недостаток времени и средств к учению, и Тимофей был в числе лучших учеников.

В 1740 г. в Новгород переведен был Вологодский епископ Амвросий Юшкевич. Он немедленно вызвал из Киева ученого монаха Иннокентия Мигалевича и поручил ему устроить семинарию в Новгороде. В тот же год семинария приведена была в порядок, снабжена достаточным окладом и из архиерейского дома переведена в монастырь Святого Антония Римлянина. Из большого числа учеников выбраны были только надежнейшие, остальные уволены. Лучших 200 учеников определили на казенное в семинарии содержание. В число казенных учеников попал и Тимофей. Впрочем, и с принятием Соколовского на казенное содержание материальное положение его много лучше не стало. Ему приходилось опять терпеть большие нужды. Так, чтобы удовлетворить свою любознательность, которая постоянно требовала себе духовной пищи, он нередко жертвовал телесным довольством. Чтобы прочитать полезную книгу, от которой не отрывалось его внимание или которую не удавалось прочитать днем, в часы классных занятий, он должен был нередко просиживать целые ночи. Вспоминая на покое об этом времени, святитель говорил: «В семинарии я начал продолжать учение на казенном коште[3]3
  Кошт – иждивение, содержание.


[Закрыть] и терпел великую нужду, по недостатку к содержанию себя; и так бывало, когда получу казенный хлеб, то из него половину оставлю для продовольствия себя, а другу половину продам и куплю свечу, с нею сяду за печку и читаю книгу…»

Эти достойные всякой похвалы качества молодого воспитанника семинарии – прилежание и любознательность – соединялись со строго благочестивым настроением его души и отличали Тимофея от прочих товарищей. Соученики Соколовского чувствовали особенность его жизни и высокое нравственное превосходство, но вместо того чтобы соревновать ему, как следовало бы, они, как обыкновенно бывает с легкомысленными юношами, детьми богатых отцов, только смеялись над ним. Они брали лапти и, махая ими перед Тимофеем, приговаривали: «Величаем тя…» Как ни кажется эта шалость ребяческой и глупой, тем не менее, она заслуживает того, чтобы о ней было упомянуто, так как предчувствие товарищей действительно впоследствии оправдалось. Им пришлось кадить ему настоящим образом, уже не в шутку, а серьезно.

При таком неутомимом прилежании даровитый ученик Соколовский показывал значительные успехи в изучении семинарских наук и потому беспрепятственно был переводим из одного класса в другой по той мере, как открывались новые классы. Так, год он учился синтаксису, год поэзии, четыре года риторике, а вместе и греческому языку. Затем, с 1746 г., поступил в философский класс и учился философии, через два же года перешел в богословский класс. Но так как наставник богословия вскоре умер, и этот класс был закрыт, то ученики опять должны были слушать философский курс, читанный новым наставником, вызванным из Киевской академии – рассадника ученых тогдашнего времени. Так продолжалось до 1750 г. В сентябре же этого года Тимофею Соколовскому поручено было преподавание греческого языка. Одновременно он начал слушать курс богословия у ректора семинарии. Сначала ему почему-то не было назначено жалованья, тогда как другие учителя из учеников жалованье получали. Поэтому в июне 1751 г. он подал прошение к Преосвященному Стефану (в Петербурге), в котором просил определить ему жалованье, «какое его архипастырской воле угодно будет и оное, за прошедшую сентябрьскую и январскую треть, выдать». Преосвященный Стефан, сделав справку о прилежном исполнении Соколовским его ученических и учительских обязанностей и получив удовлетворительный ответ, в том же месяце положил резолюцию: «производить как денежное, так и хлебное (жалованье) против нижней латинской школы учителя, из учеников определенного и из означенного им месяца и числа заслуженное выдать».

Учитель латинского языка был тоже из учеников и получал жалованья 50 р. и 9 четвертей ржи. Столько же должен был получать и учитель греческого языка Тимофей Соколовский. Жалованье, конечно, ничтожное, но, при казенном содержании, избавляло от необходимости променивать хлеб на свечи. При таком пособии он учился еще четыре года в богословском классе и, таким образом, в 1754 г., на 30-м году своей жизни, окончил курс образования в числе лучших студентов. При большом числе учащихся и несоразмерно малом числе учителей, а при этом еще и скудости в учебных средствах, тогдашнее, только что начавшееся, семинарское образование само по себе не могло быть вполне удовлетворительным. И, без сомнения, оно было таковым и для Тимофея Соколовского, но его неутомимая любознательность, его собственные размышления, знание и преподавание греческого языка давали возможность восполнить пробелы и недостатки образования. Как преподаватель греческого языка он, по необходимости, должен был обращать особенное внимание на изучение греческой святоотеческой литературы, в которой так глубоко запечатлелся дух истинного христианства и которая в душе Тимофея находила соответствующую себе нравственную почву. Оттого в сочинениях святителя Тихона господствует естественная простота и своеобразность мысли и слова.

По окончании курса Тимофей был оставлен при семинарии учителем. С определением его в учителя материальное положение значительно улучшилось. Жалованье его теперь утраивалось против прежнего: он стал получать 150 р. и 24 четверти хлеба. По получении жалованья он первым делом вызвал к себе свою старшую сестру, чтобы избавить ее от тех тяжелых и унизительных работ, которыми она доставала себе пропитание, – мыла полы у богатых людей и скудной платой за то жила.

Промыслительное попечение Божие

Живя на покое, святитель Тихон неоднократно вспоминал свою училищную службу и некоторые случаи, в которых Господь являл ему Свое Промыслительное о нем попечение. Когда он еще был учителем, во время вакации[4]4
  Свободное от занятий время, отпуск, каникулы.


[Закрыть], архимандрит Александровского монастыря пригласил к себе в гости всех учителей, в том числе и его; они отправились. По приезде в монастырь Тимофей один пошел на колокольню, чтобы осмотреть прекрасное местоположение вокруг монастыря и полюбоваться им. Не опробовав перил, которые совершенно сгнили, он оперся на них, и перила немедленно упали на землю, а его как будто кто оттолкнул назад к колоколам, и он упал на пол, полумертвым. Опомнившись от испуга перед угрожавшей опасностью, он едва сошел с колокольни и добрался до архимандричьей келии. Увидев его, товарищи от изумления стали спрашивать: «Тимофей Савельич, что ты лицом изменился, посмотрись в зеркало, ты мертвому подобен?!» Он в ответ на это попросил чашку чая, обещая после рассказать о причине своего испуга. Напившись чаю, он повел их к колокольне и, указав на разбитые в дребезги перила, лежавшие на земле, сказал, что на этом месте и ему предстояла такая же участь быть разбитым, если бы не сохранил его Господь. В то же время был с ним и другой случай. Однажды он ехал верхом на лошади, вдруг лошадь стала его так бить, что седло свернулось, и он упал на землю, причем одна нога его запуталась в стремени. Опасность была очевидная, но Господь и здесь, видимо, сохранил его. Взбесившаяся лошадь вдруг остановилась, как будто усмиренная кем, и Тимофей остался невредимым. Подобные случаи были с ним в Твери и Воронеже. Келейник Иоанн рассказывает об обстоятельстве, бывшем с Преосвященным в Воронеже, в бытность его на епархии: «В зимнее время он отправился однажды к одному больному, в возке на паре лошадей (как нередко он езжал). Кучер, остановясь на полдороге, слез с козел, а с ним и келейник, чтобы поправить что-то около лошадей. В это время лошади вдруг понесли повозку. Св. Тихон, видя угрожающую опасность, отворил дверцы и на всем скаку лошадей выпрыгнул из повозки, – и Бог сохранил его совершенно невредимым. Он не только не повредился, даже и не упал, но как будто был кем подхвачен и поддержан». Так Господь являл своему избраннику благопромыслительное попечение о нем. А он, со своей стороны, всегда чувствовал и видел в подобных случаях хранящую и благодеющую десницу Божию, и всегда за то славословил Господа, – почему в духовном завещании, между прочим, написал: «Слава Богу, что Он в бедственных и смертных случаях меня сохранял».

Другое воспоминание святителя Тихона, относящееся к этому же времени, яснее показывает начатки его духовной жизни. «Когда я учителем был, – пишет с его слов келейник, – я и тогда привычку имел и любил ночное время без сна провождать, и занимался либо чтением душеполезных книг, либо душеспасительными размышлениями… В месяце мае ночь была весьма приятная, тихая и светлая: я вышел, из кельи на крыльцо, которое на северную сторону было и стоячи размышлял о вечном блаженстве. Вдруг небеса разверзлись, и там такое сияние и светлость, что бренным языком сказать и умом понять никак невозможно; то только сие было кратко, и паки[5]5
  Опять, снова.


[Закрыть] небеса во своем виде стали, и я от того чудного явления более горячее желание возымел ко уединенной жизни; и долго после оного видения чувствовал и восхищался умом, да и ныне, когда вспомню, то ощущаю в сердце моем некое веселье и радость». Из этого рассказа видно, что Тимофей, еще будучи бельцом[6]6
  Здесь: белец – белое духовенство, не монах.


[Закрыть], приобрел, по его собственному выражению, привычку бодрствовать по ночам и проводить их в чтении книг или в душеспасительных размышлениях, а такое бодрствование, по словам Исаака Сирина, дает «душе подвижника херувимские очи, чтобы непрестанно возводить ей взор и созерцать небесное зрелище». Это расположение с молодых лет к душеспасительным размышлениям, при дальнейшем упражнении, возросло до постоянного богомыслия[7]7
  «Богомыслие есть углубленное размышление о домостроительстве спасения или вообще, или о каком-либо одном предмете, входящем в состав его. Как проснетесь – тотчас обозрите все – от сотворения до Второго пришествия, Суда и решения участи всех… Потом берите один предмет и углубитесь в него, пока он обымет сердце… И в сем объятии творите потом молитву… И так весь день… перемешивайте богомыслие с молитвою. Господь близок ко всем призывающим Его… Богомыслие общее настроение поправляет и обновляет. Хорошо всегда доводить его до конца, то есть ставить себя на Суде Божием, как бы это было на деле, и – затем вопить: «Господи, помилуй!» У отцов пишется: самое лучшее стояние во время молитвы есть стоять на Суде. Из богомыслия иной предмет ближе других приляжет к сердцу. Тогда на нем после окончания сего дела остановиться надо и им подольше попитать себя. Этим пролагается путь к непрестанной молитве». (О непрестанной молитве. Поучения святителя Феофана Затворника.)


[Закрыть] и действительно дало его душе херувимские очи.

Видна здесь и его особенная любовь к красоте природы, по которой он уже и тогда от мысли о мире видимом возносился к размышлению о мире духовном, – невидимом, от наслаждения, например, красотой прекрасной майской ночи, тихой, светлой, приятной, – к размышлению о вечном блаженстве на небе. Такое свойственное подвижникам упражнение в душеспасительных размышлениях порождает пренебрежение к миру и вместе с этим полагает начало в человеке «всякого доброго движения, ведущего его к жизни». «И если человек не погасит в себе эти святые помыслы житейскими связями и суесловием, то они поведут человека к глубокому созерцанию, которого никто не в состоянии изобразить словом» – в чем, впоследствии, действительно преуспевал свт. Тихон. Удостоившись таким образом созерцать и ощущать небесные радости, он через то был воззван к подвижнической жизни, так как «благодать сия дается от Бога тем, о ком известно, что им действительно подобает удаляться от мира сего к лучшей жизни».

Пострижение в монашество

После этого благодатного видения Тимофей Соколовский, по собственному его признанию, возымел более горячее желание к уединенной жизни. Напрасно его родственники, желая иметь в нем для себя опору, упрашивали его выйти на какое-нибудь священническое место, разумеется, со вступлением в супружество. Избранный совсем к другому положению и служению, монах в душе и жизни, Тимофей помышлял только об оставлении мира и поступлении в монашество, об уединении и беспрепятственном упражнении в душеспасительных размышлениях. И он, вероятно, давно бы исполнил свое желание, если бы не то обстоятельство, что в Новгороде долго не было архипастыря. И потому, как только епископ Рязанский Димитрий (Сеченов) был сделан архиепископом Новгородским, Тимофей немедленно подал на его имя прошение о своем непременном намерении вступить в монашество и получил на это архипастырское разрешение. На 34-м году своей жизни, 10 апреля 1758 г., в Лазареву субботу, пред литургией, Тимофей был пострижен ректором Новгородской семинарии и архимандритом Антониева монастыря Парфением Сопковским в монахи и наречен Тихоном (в честь св. Тихона, еп. Амафунтского).

Премудрый Промыслитель, ведая душевную чистоту и готовность Тихона на служение Святой Церкви, как будто выжидал возложения на него монашеского чина, чтобы в скором времени возвести его на степень архипастыря: через три года после поступления в монашество он был уже епископом.

В неделю Антипасхи Тихона рукоположили в иеродиакона, а летом, в вакацию, – во иеромонаха. Вместе с этим саном умножались и его труды по семинарии. С августа того же года он был сделан преподавателем философии, а в январе – префектом[8]8
  Инспектор. Префект был помощником ректора и непосредственным наблюдателем за точным выполнением всех установленных в семинарии порядков.


[Закрыть] семинарии. Но не более полугода довелось ему трудиться в преподавании нового предмета и в отправлении новой должности. Скоро он призван был к новому роду служения. Так как слух о дарованиях, уме и добродетелях Тихона распространился между архипастырями, то некоторые из них хотели воспользоваться его услугами на пользу школы и Церкви. Так, епископ Тверской, Преосвященный Афанасий, выпросил его в свою епархию у архиепископа Новгородского Димитрия. 26 августа 1759 г. последовал из Святейшего Синода указ, которым Тихон отдавался в распоряжение Преосвященного Афанасия. Он увольнялся в Тверскую епархию, «к определению, по рассмотрению тамошнего Преосвященного, к лучшему пред сим, в коем он находился, послушанию!». Несмотря на недавнее пострижение Тихона, Афанасий сделал его сначала настоятелем и архимандритом Желтикова монастыря, а потом, в том же 1759 г., настоятелем Отроч монастыря, ректором Тверской семинарии и преподавателем богословия, а вместе с этим присутствующим в духовной консистории[9]9
  Во внутреннем устройстве духовной консистории выделялись два самостоятельных ведомства: первое называлось «присутствие», второе – «канцелярия». В соответствии c этим лица, служившие в консистории, делились на так называемых «присутствующих» и служителей канцелярии. Членами присутствия духовной консистории могли быть только представители духовенства. Обязанности членов присутствия заключались в слушании дел, производимых в консистории, вынесении по ним решения и предоставлении своего «мнения» на рассмотрение архиерея.


[Закрыть]. Полтора года проходил Тихон это новое послушание. Шесть книг «Об истинном христианстве» служат памятником его богословским урокам, читанным ученикам семинарии. Святитель более всего старался действовать на сердце своих слушателей. Излагая ясно и основательно чистое православное учение о догматах веры, он не вдавался в диалектические тонкости, но, проникнутый духом Священного Писания и писаний Отеческих, более всего стремился возбудить любовь к святой истине, обратить ее в начало жизни и деятельности.

Живя в Твери, Тихон думал и мечтал только об уединении. «Я никогда не мыслил о сем важном сане, чтобы быть мне епископом, – говорил он о себе, и, без сомнения, со всей искренностью, как и во всем прочем, что ни говорил он о себе. – У меня мысли были непременно куда-нибудь удалиться в пустынный монастырь, быть монахом и провождать уединенную жизнь; но Всевышнего судьбе угодно так, что есмь недостойный епископ». И потому, чем неожиданнее было его избрание во епископа, тем памятнее были для него все подробности этого события.

Хиротония во епископа

По воспоминаниям самого святителя, избрание его во епископа ознаменовано было особенным предуказанием. В день Святой Пасхи 1761 г. Тихон участвовал в служении литургии с Преосвященным Афанасием в тверском соборе. Во время Херувимской песни, у жертвенника, когда Тихон подошел к жертвеннику со словами: «Помяни Владыко святый», – Афанасий ошибкой, вместо «священно-архимандритство твое…», проговорил «епископство твое да помянет Господь Бог во царствии Своем». Заметив ошибку, Преосвященный улыбнулся и сказал: «Дай Бог быть вам епископом». Конечно, этот случай не имел бы никакого значения, и святитель Тихон впоследствии забыл бы о нем, но в тот день действительно решался вопрос об избрании Тихона во епископа.

Именно в первый день Пасхи архиепископ Димитрий, как после святитель Тихон лично узнал от него, вместе с Епифанием, епископом Смоленским, избирали кандидатов на Новгородское викариатство, для представления государыне императрице. Семь кандидатов они уже имели в виду. Но Преосвященный Епифаний, зная добродетели и дарования Тихона, просил Преосвященного Димитрия включить и его в число кандидатов, и, несмотря на возражения последнего, что он еще молод, что еще только три года прошло со времени принятия им монашества, – включили и его. Стали бросать жребий, кого из них представлять на утверждение, – и три раза вынимался жребий Тихона. «Верно, Богу так угодно, чтобы быть ему епископом, – сказал Димитрий, – не туда было я мыслил его назначить». Преосвященный Димитрий хотел сделать Тихона архимандритом Сергиевой Лавры – назначение в то время весьма важное, потому что соединялось с правом быть членом Святейшего Синода. Таким образом, обмолвка епископа Тверского была хотя и случайная, но, по действию Промысла Божия, послужила указанием на избрание Тихона во епископа. «По всеподданнейшему Ее Императорскому Величеству словесному Святейшего Синода докладу и по представлению синодального члена Преосвященного Димитрия, архиепископа Великоновгородского, Государыня утвердила "посвятить Тихона на Новгородское викариатство", о чем и послан был указ, через Тверского епископа».

В памяти Преосвященного сохранились обстоятельства получения им указа. «Как крестьяне были за монастырями, то близ города Твери была монастырская вотчина, при оной же была и роща, положение же места прекрасное и уединенное. Я намерение имел в оной роще выстроить себе келию для уединения. Однажды, в свободное время, весной, в день субботний, я и был в оной вотчине; и крестьяне мостили мосток через протекающую малую речку, я же прохаживался и смотрел за их работой. Послышав в соборе благовест к вечерне, я приказал заложить коляску и поехал в монастырь к вечерне и, придя в церковь, стал на своем месте. В скорости пришел ко мне от архиерея сторож и говорит: отец ректор, пожалуйте к Его Преосвященству. Я ему сказал: вот, отслушав вечерню, тотчас и явлюсь к Его Преосвященству. Но посланный не успел выйти из монастыря, в ту же минуту приходит и другой сторож и говорит: "извольте скорей ехать". И я, недослушав вечерни, поехал в архиерейский дом; но дорогой, едучи, чувствовал в сердце своем и печаль и радость, ибо некоторые из архиерейского дома, как-то: эконом и прочие, были недоброжелательны ко мне, и думал: нет ли от них каких-либо клевет на меня к архиерею. По приезде же я вошел к нему с торопливостью в переднюю келию и приказал келейнику доложить Преосвященному, что я приехал. В ту же минуту вышел ко мне Преосвященный и говорит мне приветственно: "Прошу покорно, отец ректор, – поздравляю вас епископом", и дал мне синодальный указ; сам же заплакал: жаль де мне расстаться с вами, и говорит мне: “вы немедленно сдайте монастырь и отправляйтесь в Петербург”». Новонареченному епископу оставалось покориться Божию о нем Промышлению и отвечать: «Благодарю, приемлю и нимало вопреки глаголю». Сдав монастырь, святитель немедленно отправился в Петербург, где 13 мая 1761 г., в Петропавловском соборе, рукоположен был во епископа городов Кексгольма[10]10
  «Кексгольм, построенный в 1295 г. шведами и с 1710 г. безотложно под Российским владением находящийся город, находится на двух островах (из коих на одном крепость) в том месте, где река Вокса в Ладожское озеро впадает. В старину Россияне называли его Корелями или Корельским городом. Он ныне уездный город Выборгского наместничества и отстоит от Санкт-Петербурга к северу на 146 верст. Жители оного почти большая честь чухонцы, шведы и немцы» (Е. Болховитинов). Сейчас это Приозерск – город в России, административный центр Приозерского района Ленинградской области.


[Закрыть] и Ладоги, с тем, чтобы, управляя Хутынским монастырем, быть викарием архиепископа Новгородского. Вскоре отправился Тихон в Новгород, для чего туда послан был и указ из Синода для принятой по обычаю архиерейской почести, что там и выполнено было как должно, со звоном. «При сей церемонии великое стечение градских жителей было для зрения, поелику я тамошней Семинарии ученик и воспитанник. Что же случилось? Между народом находилась, смотря на сию церемонию, и сестра моя родная, которая вдовствовала в крайней бедности и питалась тем, что у богатых людей в хоромах полы мыла, когда она еще жила в Валдаях; но как я был учителем определен, то взял ее в Новгород и содержал на своем коште. Поутру же послал я за нею колясочку, а она, приехавши, и не смеет взойти ко мне в келию. Я, отворяя двери, говорю ей: „Пожалуй, сестрица“, а она, войдя в келию, вся слезами залилась. Я говорю ей: „Что ты плачешь, сестрица?“ – „Я плачу, – говорит, – от великой радости, братец; вспомните, в какой мы бедности при матушке воспитывались, что, бывало, временем и дневной пищи лишались мы; но теперь я вижу Вас в каком высоком сане! Я вчера была между народом и видела, как и встречу Вам делали!..“Я говорю ей: „Сестрица, ты почаще посещай меня, теперь есть на чем вам приехать ко мне, у меня есть услуга, лошади и коляска для вас". А она сказала: "Благодарствую, братец, но иногда и наскучу Вам частым приездом“. – «Нет, родная, – сказал я ей, – я никогда не соскучу твоим посещением; я сердечно тебя люблю и почитаю (поелику она большая мне сестра была). Но по приезде моем в Новгород сестра моя один только месяц пожила и скончалась. Сам я погребал тело ее. По образу архиерейской службы, приложился я к святым иконам, пошел ко гробу, открыл покрышку и осенил тело ее, а она будто улыбнулась на меня. Бог один знает о том, что сие вообразилось в глазах моих (однако не утвердительно говорю о сем). Я же сам, едучи дорогою к погребению, также и всю литургию и погребален[11]11
  Отпевание.


[Закрыть] едва мог отслужить от горчайших слез и, как вне себя был от великой жалости; но только[12]12
  Здесь: настолько.


[Закрыть] она (сестра) жизни хорошей была».