Текст книги "Бетонные джунгли"

Глава 25

Потоки грязной холодной воды обрушились на голову Шефера и потекли по груди и спине, приведя его в чувство. Он услышал над собой смешок и чей-то голос произнес:

– Эй, щенок, время вставать!

Шефер моргнул и огляделся.

Он сидел на низком деревянном стуле, ступни упирались в дощатый пол. Запястья были стянуты сзади чем-то твердым, вроде проволочной вешалки для пальто, чем-то настолько жестким и туго стянутым, что детектив не мог ни подвинуться поближе, чтобы снять путы, ни выскользнуть из них. Эшевера, если это ему он был обязанным таким беспомощным положением, знал свое дело.

Стул стоял почти в центре довольно большой полутемной комнаты с деревянными стенами. Шефер не узнавал этого места. Дневной свет проникал из-под навеса крыши – ни окон, ни лампы не было.

Детектив решил, что был без сознания несколько часов, если не дней, – достаточно долго, чтобы подчиненные Эшеверы притащили его сюда, на свою базу. Тот, кто нанес ему удар в джунглях, явно был специалистом в своем роде: голова ныла, но оставалась ясной, мысли не путались, сотрясения скорее всего не было.

Шефер прикинул, в какую дыру он мог попасть и насколько трудно будет отсюда выбраться. Если они умудрились переправить его через всю Панаму и доставить в лагерь Кали у Колумбийской границы, то дело плохо. Судя по донесениям агентов, это место укреплено не хуже крепости. Если же он в лачуге у дороги, где контрабандисты делают привал, надо думать, все будет нормально.

Было бы очень обидно выдержав схватку с космическим чудовищем, погибнуть от руки бандитов, торгующих наркотиками.

Боевик, обливший детектива водой, швырнул пустой таз к ногам Шефера и, подкрутив проволоку на запястьях американца, чтобы он и шевельнуться не мог, удовлетворенно произнес:

– Bueno.

Шефер почувствовал, как металлическое лезвие впилось в его тело. Резкая боль и детектив почувствовал, как струйки горячей крови потекли вниз. Он зарычал от ярости и боли.

– Пожалуй, проволока крепковата? – заговорил незнакомец на хорошем английском. – Не стоит так волноваться – ведь мы только начали. Пройдет немного времени, и ты даже замечать не будешь такую боль.

Боевик отвернулся, выглянул через единственную дверь из комнаты и махнул кому-то.

Мгновение спустя высокий человек в военной форме вошел в комнату, кивнув боевику. Тот поприветствовал его и ушел. Вновь прибывший медленно пересек комнату и, остановившись возле связанного пленника, улыбнулся ему сверху вниз. Шефер сразу узнал этого человека. Он видел его в Нью-Йорке, и с каким бы удовольствием он прикончил бы его!

Это был Эшевера.

Шефер получал своеобразное удовольствие, наблюдая, как гангстер хромает.

– Детектив Шефер, я огорчен, – заговорил Эшевера. – Ты долго путешествовал по Центральной Америке, проезжал так близко от моего дома – и не захотел остановиться, навестить доброго старого друга!

Шефер хмыкнул.

– Наверно, ты искал меня, но потерялся? – подсказал Эшевера. – Где-то неудачно свернул, кто-то направление неудачно подсказал? Что еще могло привести тебя в этот укромный уголок, как не страстное желание возобновить наше знакомство?

– До сих пор мне кое-как удавалось избегать этого, – парировал Шефер.

Эшевера оскалился.

– Когда мы виделись в последний раз, я сделал тебе весьма великодушное предложение. Возможно, теперь ты пожалеешь, что ответил мне таким образом.

– Я жалею, что мы не встретились на крыше дома повыше, – огрызнулся Шефер. Улыбка Эшеверы исчезла.

– Очень смешно, детектив Шефер. У тебя всегда было прекрасное чувство юмора, не правда ли? Надеюсь, в дальнейшем оно тебе не изменит. Я, к сожалению, не смогу в должной мере оценить его. – Эшевера отвернулся и снова появился боевик. В одной руке у него было что-то яркое, ослепительно-оранжевое с черным, а в другой – катушка с черным кабелем, который он постепенно разматывал.

Он поставил черно-оранжевую штуковину на стол.

– Пила, – с удовольствием объяснил он. – Очень мощная.

Эта штука выглядела и правда мощной: циркулярное лезвие, мотор мощностью в полторы лошадиных силы, снятый щиток предохранителя. Шеферу это не понравилось. Кроме всего прочего, это означало, что здесь есть электричество, то есть хижина нечто большее, чем просто хибарка на тропе.

Эшевера снова заулыбался.

– Я скоро вернусь. А пока тебе придется провести несколько минут наедине с Паоло. Пожалуй, ты сможешь развлечь его какими-нибудь своими занимательными историями. – Паясничая, гангстер вскинул руку в прощальном салюте, после чего повернулся и захромал прочь.

Садист с пилой, ухмыляясь, смотрел на Шефера. Он крутанул лезвие, чтобы его опробовать, и свет ослепительно вспыхивал на полированном металле.

– Так мало времени, так много работы, – проговорил он, оценивающе разглядывая Шефера. Он топтался возле своей жертвы, положив руку ему на затылок и, нажимая, пригибал его голову все ниже, обнажив его мощную шею наподобие парикмахера, собирающегося подбрить волосы.

Паоло опять включил свою пилу, на этот раз переключив в режим «работа». Мотор равномерно загудел.

– Да, я знаю это ощущение, – сказал Шефер, сгибаясь, насколько это возможно, вперед. А потом он неожиданно встал, вместе со стулом и всем остальным, оттолкнувшись от пола ногами. Ноги связанного Шефера стиснули коленную чашечку палача.

– Что?.. – пораженный колумбийский мучитель отшатнулся назад.

Шефер присел на корточках, и, с силой оттолкнувшись ногами, прыгнул назад, размазав Паоло по деревянной стене и загнав проволоку, которой были связаны его руки, Паоло в живот. Падая, садист выдавил из себя придушенный стон, едва различимый сквозь вой пилы. Резко повернувшись и подавшись вперед, Шефер рванул вонзившийся в колумбийца конец проволоки и почувствовал, как по его рукам потекла кровь из распоротого живота его врага. Упругим движением он подвинулся вплотную к продолжающей вращаться пиле, оставив поверженного Паоло лежать возле стены.

Оставалось избавиться от пут. Изогнувшись, детектив прижал заднюю часть стула к вращающемуся лезвию. Мотор взвыл, во все стороны полетели опилки, и через секунду Шефер уже смог выпрямиться, отбросив прочь щепки распиленного стула.

Паоло задвигался, пытаясь приподняться. Шефер пнул его в живот, и, когда тот свернулся клубком на полу, ударил по голове. Кровь брызнула из носа Паоло на свежие опилки.

– Удовольствие – удовольствием, дружок, – сказал ему Шефер, – но времени на подобные штучки у меня сейчас нет.

Присев на пол, детектив двинул связанные за спиной руки, так что они оказались спереди, и принялся зубами раскручивать проволоку на запястьях. Через минуту ему удалось освободить один конец, потом пошло легче. Он несколько раз поранился, и его рот наполнился кровью, стянутые острой проволокой запястья тоже были изранены и кровоточили, но он не обращал на это никакого внимания.

Он ударил Паоло еще раз для уверенности, что то оставался без сознания. Тогда Шефер подвигал пилу, так, чтобы у тех, кто охраняет дверь – не было никаких оснований предполагать, что кроме Паоло здесь никого нет. Как минимум в лагере было еще четверо боевиков, которые принесли его сюда. Они, скорее всего, оставались здесь. А, кроме них, здесь могли оказаться другие.

Шефер подпрыгнул, ударив ногами по двери в надежде, что она не крепче, чем выглядит. Все получилось, как он и рассчитывал: щеколда и верхняя петля сорвались, и детектив вылетел наружу, опрокинув изумленного охранника.

Боевик, стоявший на страже у двери, сжимал автомат Калашникова. Шефер ударил бандита кулаком в челюсть, вырвал из рук оружие и огляделся. Детектив очутился в пустом коридоре с дверьми в конце и начале. Три двери располагались с каждой стороны. Шефер появился как раз из одной из центральных дверей.

Это было плохо и означало, что здание больше, чем он надеялся. Место, куда он попал, было явно больше чем простая стоянка на тропе торговцев наркотиками.

Шефер рассчитывал, что его единственный шанс избавиться от врагов – раствориться в джунглях и пробираться куда-нибудь в цивилизованное место, откуда можно будет вернуться в Штаты. Поиски этого цивилизованного места могут отнять недели. Но главное – из этого большого здания гораздо сложнее будет ускользнуть невидимым, чем из предполагаемой лачуги. Однако выбирать не приходилось.

Охранник на полу застонал. Шефер ударил прикладом автомата его по голове, и тот замолчал.

Детектив осмотрел семь закрытых дверей, и, заметив, что из-под одной из них, в левом конце коридора, пробивался дневной свет, направился туда.

Узкая полоска света никак не изменялась. Либо она не охранялась, либо охрана стояла сбоку от двери. Шефер прижался ухом к ее дощатой поверхности и услышал голоса, но разобрать, кто там, сколько их и как далеко они находятся от двери, было невозможно.

Осторожно, одной рукой, Шефер поднял задвижку, сжимая автомат в другой.

Ничего не произошло.

Тогда он распахнул дверь вовнутрь, так быстро и бесшумно, как только мог, и шагнул вперед.

И замер.

За дверью не меньше дюжины человек, явно поджидавших его, целились в него из винтовок. Он оказался в широком открытом внутреннем дворе, совершенно лишенном каких бы то ни было укрытий – негде спрятаться, некуда бежать. Двор был окружен крытыми черепицей зданиями, разделенными узкими аллеями. По углам возвышались сторожевые башни, оснащенные прожекторами и тяжелыми механическими орудиями.

Это, несомненно, был дом-лагерь Эшеверы, один из тех, о которых говорилось в рапортах разведуправления. Их обслуживали сотни боевиков с военным снаряжением, способным отразить атаку регулярной армии.

– Все не так просто, как кажется, мистер Шефер, – сказал Эшевера, широко улыбаясь из-за спин двух стрелков. – Паоло был неосторожен. Я думал, он сможет тебя урезонить... Я, конечно, в курсе, что ты ловкий мужик, но Паоло... Ну, ничего. Раз Паоло не произвел должного впечатления сразу, может, ему во второй раз повезет больше, коль уж ты оставил его в живых!

Шефер внимательно смотрел на Эшеверу, раздумывая.

Они наверняка рассчитывают, что он сейчас бросит своего «калашникова» и поднимет руки, после чего для него начнутся весьма болезненные и неприятные вещи. Но ведь они все равно в конце концов его убьют, так почему не попытаться прорваться к воротам? Конечно, спасти его может только чудо, но и чудеса иногда происходят. Кроме того, вне зависимости от планируемого чуда, он постарается добраться до Эшеверы.

Но, предчувствуя какую-то ловушку, детектив все-таки колебался.

Такое с ним случалось и раньше – и в Нью-Йорке, и в джунглях.

Шефер поднял глаза на ближайшую сторожевую башню, где человек в тропическом шлеме целился в него из автоматической пушки, что само по себе заслуживало некоторого внимания. Но не это вызывало беспокойство. Тут как раз все было в порядке. Однако Шефер не мог оторвать пристального взгляда широко открытых глаз от человека с пушкой.

И тут грудь человека взорвалась бело-голубым огнем.

Половина стрелков обернулась, изумленная взрывом за их спинами, другая половина, видимо, более организованная, продолжала целиться в Шефера, не сводя с него глаз.

Эшевера оказался среди тех, кто заинтересовался взрывом, но он тут же повернулся назад, когда второй белый огненный шар снес голову стрелку справа от него.

– Чтоб тебе пусто было! – вполголоса выругался гангстер, ковыляя по двору, припадая на больную ногу, он тщетно пытался увидеть противников.

Потом через двор ударила струя огня, и стрелки разлетелись в разные стороны.

Все боевики высыпали из зданий. Часовые на вышках, поворачивая свои орудия, начали поливать огнем окружающие джунгли, но Шефер, знакомый с маскирующими приспособлениями погибшего чудовища, сильно сомневался, что хоть кто-нибудь из них действительно хорошо себе представляет, во что и куда он стреляет.

Детектив заметил, что фейерверк начался сразу с нескольких сторон. Выходит, проводник был прав – умершая тварь имела друзей, и теперь они явились поразвлечься.

Эшевера громко кричал, отдавая приказания группе боевиков, орудующих в небольшом флигеле в дальнем углу внутреннего двора. Шефер увидел, как стены пристройки медленно раздвигаются, открывая целую зенитную батарею, готовую к бою. Эшевера действительно был готов сражаться против чего угодно и отражать любые, даже самые крупномасштабные атаки – но как он мог подготовиться к такому?!

Тяжелые зенитные орудия открыли огонь, наугад посылая снаряды в лес.

– J Donde demonios este el? – прокричал один из артиллерийского расчета. Люди Эшеверы не видели противника, и это пугало их. От возбуждения и замешательства они совсем забыли о Шефере.

Но теперь Шефер не спешил убегать. Несмотря на то: что люди Эшеверы были всего лишь торговцами наркотиков, они продолжали оставаться людьми, а Шефер считал, что не дело позволять космическим хищникам играть с людьми, используя их как животных, предназначенных на заклание.

Между тем полоса белого огня расползлась по всему двору, добралась к зенитным установкам, опрокидывая всех попадавшихся ей на пути людей, и Шефер понял, что спортом тут не пахнет. Игрушки закончились.

Инопланетяне воевали, и довольно решительно.

В этом проводник оказался прав: эти создания терпеть не могли людей с оружием.

Но с другой стороны... они продолжали делать это скрытно, а не отправились на свои космические корабли, чтобы стереть лагерь с орбиты, и почему-то Шеферу казалось, они это не сделали не потому, что не могли...

И тут он вспомнил тех пьяных охотников, всаживающих пулю за пулей в мертвого оленя.

Потом тяжелые орудия взорвались, оторвав детектива от мыслей и уложив еще не менее дюжины боевиков.

Эшевера метался по лагерю, пытаясь организовать сопротивление, но вот и он, как подкошенный, рухнул на землю.

Когда с артиллерией Эшеверы было покончено, согласованный огонь пришельцев сосредоточился на сторожевых вышках, и через несколько секунд две из них рухнули наземь.

– Боже, – проговорил Шефер.

Момент, когда отсюда следовало бежать, похоже, наступил, – особенно учитывая немаловажную возможность того, что инопланетные твари явились по его душу и рано или поздно об этом вспомнят. Датчик все еще находится у него в шее, и о том, что произошло, хищники тоже не забыли. Так что, пока люди Эшеверы не могут остановить его, нужно бежать.

Шефер повернул направо и побежал по одному из переулков между зданиями, надеясь, что тот выведет его наружу. За его спиной оглушенный Эшевера поднял глаза и внезапно заметил бегущего детектива. Он отчаянно закричал:

– Шефер! Его люди должны были искать его. Это, наверно, они! Его рук дело! – он поднял руку, указывая на убегающего norteamericano.

Поток бело-голубой плазмы, ударив в его руку, оторвал кисть. Эшевера закричал от боли и повалился на спину. Один из его боевиков бросился за беглецом.

– Схватите его! – орал Эшевера, размахивая обожженным обрубком. – Я хочу его убить! Он во всем виноват!

Боевик, побежавший догонять Шефера, внезапно заколебался, оглядываясь, потом решительно продолжил свое преследование, крикнув Эшевере:

– Он мой!

Шефер исчез за поворотом, а позади него, во внутреннем дворе, Эшевера остался лежать, истекая кровью.

Сгустившийся воздух вдруг обратился в невероятное чудовище, исчадие ада, двигающееся вертикально на двух ногах, с лицом из металла и рябой кожей такой странной окраски, какая не могла быть ни у какого человеческого существа. Оно было выше, чем любой человек. На его плече примостилась какая-то непонятная штука, вроде попугая, и эта штука поворачивалась во все стороны.

Потом появилось еще по крайней мере три таких же чудовища. Они спокойно разгуливали среди огня и дыма, вооруженные чем-то наподобие ножей и дротиков. Двигались они с необыкновенной уверенностью, словно победители.

– Матерь Божия! – задохнулся Эшевера.

Три красных точки появились на лбу Эшеверы и мгновение спустя слились в маленький красный треугольник. Черный предмет на плече чудовища повернулся вокруг своей оси и нацелился прямо в лицо гангстеру, который слишком поздно понял, что на плече у твари не домашний любимец, а какое-то оружие.

Спустя секунду тело Эшеверы вспыхнуло восковой свечой.

Тварь оторвала глаза от дымящегося трупа и подняла их к небу.

Прекрасно воспроизведенный, многократно усиленный голос погибшего разнесся над джунглями, раскатившись эхом в невероятной дали. Тоскливым воплем он взлетел к небесам:

– Матерь Божия!..

Глава 26

«Пожалуй, Эшевера прав, – думал Шефер, выбегая из разворошенного осиного гнезда и скрываясь в джунглях. – Именно я виноват в том, что его лагерь уничтожили. Правда, нельзя сказать, что это сделали мои друзья».

Звуки взрывов за его спиной скоро смолкли, оружейный огонь тоже утих – им на смену пришли душераздирающие человеческие вопли. Подгоняемый этими криками, сливающимися в единый невыносимый вой, Шефер мчался изо всех сил. Он отлично понимал, что хищники решили развлечься, добивая оставшихся в живых защитников лагеря. Но скоро они закончат кровавую игру и вспомнят, зачем здесь оказались. На очереди окажется он. И, когда это случится, поиски затерявшегося в джунглях Шефера окажутся для кровожадных чудовищ не сложнее тренировки по спортивному пеленгу благодаря датчику, закрепленному у него на шее.

– Чертов собачий ошейник! – зарычал Шефер, пытаясь бежать еще быстрее.

Он все еще сжимал автомат, хоть и не думал, что тот чем-нибудь ему поможет при встрече с этими созданиями.

Шефер снова очутился в джунглях, даже не представляя себе, куда его занесло, в какую страну, – безоружный, исключая краденый автомат. Он еще не полностью оправился от ран, полученных в Нью-Йорке, и не обращал внимания на раны, полученные здесь. Ко всему прочему, он подозревал, что чертов автомат даже не заряжен, но не мог себе позволить остановиться и проверить. Добрая половина колумбийских торговцев наркотиками уже занялась его поисками, поганые чудовищные пришельцы вот-вот отправятся по его следу, и даже Филипс с его тайными агентами тоже, возможно, желает его смерти...

Детектив остановился, чтобы восстановить дыхание и решить, куда направиться. Оглядевшись, он увидел, что со всех сторон его окружают джунгли. До него еще доносились крики и стоны из лагеря Эшевера, но выстрелы и взрывы смолкли окончательно. Как там в пословице? «Перед грозой всегда затишье»?

Да, похоже, что влип он весьма основательно!

«Вот и сбываются апокалиптические пророчества, вот оно, проклятие Новой Эры», – подумал Шефер, когда, сбитый брошенным в него предметом, неожиданно рухнул на землю. «Калашников» отлетел в сторону. Шефер откатился в кусты и огляделся.

Да, подобной оплошности с ним еще не случалось. Он не услышал шагов преследующего его человека, не заметил летящего в него предмета. Он никогда еще не позволял никому подкрасться к себе подобным образом.

Во всяком случае, это не был один из этих проклятых охотников. Скорее всего, его выследил кто-то из людей Эшеверы – здоровый малый в кожаной безрукавке, коричневых джинсах и тенниске. Он стоял над упавшим Шефером, зажав его ноги между своими, и ухмылялся, ткнув своим АК-47 детективу в лицо.

– Какого дьявола тебе нужно? – поинтересовался Шефер. – Ты собираешься приволочь меня обратно? Думаешь, Эшевере станет от этого легче?

– Эшевера мертв, – сказал незнакомец.

По крайней мере, он говорил по английски, но, впрочем, по английски говорили почти все, работавшие на Эшеверу.

– Ты подкрался бесшумно, – заметил Шефер.

– Ага, – согласился человек. – Ты – мой шанс выдвинуться. Картель Кали будет искать нового кандидата для контроля района Мейнджейб – до сих пор этим занимался Эшевера, выставленный тобой из Нью-Йорка. И если я окажусь тем, кто принесет Картели твою голову, детектив Шефер, выбор будет очевиден.

– А как насчет паршивцев, разгромивших лагерь Эшеверы? – спросил Шефер. – Если нам не удастся избавиться от этих уродов, вряд ли тебе удастся принести куда-нибудь мою голову.

– Это ты о своих приятелях? Да они давно забыли о нас! Они получили лагерь, они получили наркотики – чего им еще нужно?

– Они мне не приятели, – устало сказал Шефер. – Ты что, не рассмотрел, с кем сражаешься?

– Ну, артподготовка у вас на высоте, – ответил бандит. – Так это вполне естественно, что у властей огневой мощи больше, чем обычно. А кто это еще может быть? Все очевидно!

– Ты любишь это словечко, «очевидно».

Человек пожал плечами.

– Если уж говорить об очевидности, – проговорил Шефер, – позволь показать тебе одну очевидную штуку, – и тут он нанес колумбийцу внезапный удар ногой в промежность, заставив боевика согнуться пополам. Шефер выбрался из-под него и нанес ему второй удар в челюсть, уложивший его на землю.

Подобрав АК-47, Шефер отшвырнул его подальше и поднял колумбийца за кожаную безрукавку.

– Твои рассуждения не слишком логичны в одном месте, дружок, – проговорил он. – Эти существа, поигравшие в салки с твоими коллегами, не дадут ломаного гроша за твой вонючий кокаин. Они не люди, compren-de?

– Иди ты знаешь куда, врун чертов!.. – боевик все еще держался за живот.

– Проклятие, – взорвался Шефер, встряхнув парня за плечи. – Это правда!

Он отбросил колумбийца и встал над ним, только сбоку, чтобы тот не смог использовать тактику ша против него самого.

– Слушай, болван ты этакий, я устал, я болен, и у меня крошки во рту не было с того времени, как я оставил Нью-Йорк. И все же свалить меня не так просто, да, карьерист?

Он отвернулся и подобрал свой «калашников».

Еще до того, как колумбиец заговорил, Шефер понял, что совершил какую-то глупость. Он не мог понять, почему именно это произошло – обычно он был гораздо более чутким, во всяком случае, спину врагу не подставлял, вне зависимости от того, насколько разбитым выглядел враг. Возможно, он просто не подумал как следует, вернее, был настолько загнан, что просто не мог думать как следует.

Словом, какова бы ни была причина его головотяпства, только он повернулся спиной к парню Эшеверы, колумбиец немедленно этим воспользовался, откатившись в кусты и схватив АК-47. – Эй, свинья, – ухмыляясь, позвал он, вскочив на ноги и целясь в него из автомата.

Шефер медленно обернулся, понимая, что дал промах, что этот тип его сейчас пристрелит, что через мгновение боевик, скрючившись, рухнет, получив несколько пуль в живот... Детектив услышал автоматную очередь, похожую на звук стремительно открываемой металлической «молнии», и у него не было времени, даже чтобы напрячься...

На груди колумбийца расцвел и тут же увял кровавый цветок. Шефер понял, что стреляли не из АК-47.

Парень, мечтавший о должности Эшеверы, оказался от нее дальше, чем когда бы то ни было. Он качнулся и упал, уронив свой АК-47. Алая кровь залила гладкий металл.

Перед Шефером стоял генерал Филипс собственной персоной, сжимая в руках автомат.

– Кого я вижу, – проговорил пораженный Шефер. – Вот это да! Настоящая охота!

Филипс нахмурился. Он не был расположен упражняться в остроумии. Генерал собирался подобрать детектива в кратере, вместо того, чтобы разыгрывать причудливые сцены со спасением – это казалось ему неуместным излишеством. Спасибо и на том, что тут не было пришельцев, угробивших «Девятую Ловушку».

Филипс не знал и не хотел знать, от кого он спас Шефера. Главное – Шефер найден и все еще жив.

Но пришельцы находились совсем рядом, в лагере, и жаждали заполучить детектива. Вот-вот они бросятся за ним следом. Если, конечно, они уже не собрались вокруг, скрытые своими проклятыми защитными экранами. Времени на пустую болтовню не было.

– Жить хочешь? – крикнул он Шеферу. Тогда заткнись и следуй за мной!

Генерал повернулся и побежал рысцой через джунгли, даже не взглянув, пошел ли Шефер за ним.

Но Шефер пошел. Он не был настолько глуп, чтобы отказываться от чуда, явившегося ему на помощь, и к тому же, слишком устал.

Несколько минут спустя, пробираясь вслед за Филипсом сквозь заросли острой, как ножи, и гибкой, как хлысты, растительности, Шефер краешком глаза заметил вспышку. Повернув голову, он увидел столб огня и белой раскаленной плазмы, бушующий где-то в районе крепости Эшеверы. Секундой позже раздался грохот.

– Слышал взрыв? – крикнул он Филипсу. – Твои инопланетные друзья разнесли базу Эшеверы на кусочки!

Филипс обернулся, взглянув сначала на Шефера, а потом на устремившийся к небу высоченный столб дыма.

– Наркотики? – переспросил он, хоть и так было все понятно – зачем еще может понадобиться здесь, в этой глуши, такая база?

Шефер кивнул.

– Черт, я упомяну о вас в ведомственном отчете, как только выясню, где раздают медали!

– Да хищникам не нужны твои наркотики, – отозвался Филипс. – Не больше, чем Эшевера. Им вообще ничего здесь не нужно, их здесь ничего не интересует...

Они прорвались сквозь последнюю стену зарослей на поляну, где, медленно вращая винтом, ожидал их вертолет. Филипс замедлил шаг и обернулся к Шеферу.

– За исключением тебя, – закончил он, поднимая пистолет.