Текст книги "Бетонные джунгли"

Глава 15

Раф Т.Г. Мако важно шел по пустынным улицам, крайне довольный собой. Дела шли как нельзя лучше, дома его ждала новая горячая девочка – мир был всесторонне прекрасен. Улыбаясь, Раф смотрел на небо.

Летний зной раскалил все до последнего камня, но Рафу не было до этого никакого дела – когда на душе так хорошо, не хочется огорчаться из-за какой-то жары.

Рафу казалось, что здания танцуют вокруг него: этакая забавная комбинация пружинящих шагов и игры наркотиков. Прекрасное ощущение! Под его музыку танцевал весь проклятый город. Что ж, отлично. По улицам бродили слухи, что Лемб убит, а Карр потерял своих лучших ребят. Это значит, появилась возможность подняться, следующая ступенька наверх была свободна. Раф намеревался урвать себе местечко на верхней ступеньке наркобизнеса, где он сможет грести деньги лопатой. Потом он купит дом, как у голливудской звезды, и за раз у него будет по две девушки.

Наверху что-то вспыхнуло и метнулось от одного дома к другому. Раф моргнул и замедлил шаг. Он внимательно огляделся, но ничего не обнаружил. Но ведь ему показалось, что там что-то было...

«Это просто движение горячего воздуха или выхлопных газов вытворяет такое с моим зрением», – решил Раф и преспокойно двинулся дальше. Но ведь на крыше могли быть паршивцы, замышлявшие что-то плохое. И, чтобы успокоить себя и припугнуть мерзавцев на крыше, Раф ткнул дулом «Узи» в небо, осматривая близлежащие крыши.

Горячий воздух томно мерцал над залитыми солнцем раскаленными крышами, а в одном месте – особенно. Раф присмотрелся повнимательнее. Ничего особенного, мерцание было абсолютно прозрачным – сквозь него отлично виднелась труба. Может, это из-за наркотиков он стал видеть как рентгеновский аппарат? Ведь на самом деле Раф не видел никакого очертания, только игру света.

Но – эгей! – ему оно не нравилось. Раф выстрелил туда, где ему померещилась вспышка, и мерцание прекратилось.

Раф улыбнулся. Нечего с ним шутить!

Глухой удар по асфальту за спиной заставил Рафа испуганно обернуться, но опять ничего обнаружить не удалось, только воздух заколебался примерно в метре от него. Раф поискал глазами люк или трещину, откуда мог вырываться поток горячего воздуха, но ничего подобного не нашел.

– Что за ерунда?

Да, это все наркотики, из-за них в голове творится черт знает что. Рафу это очень не нравилось – наверное, дряни, продавшие ему наркотики, подмешали туда что-то странное.

Мерцание дрогнуло, и что-то невидимое резануло Рафа поперек груди. Он удивленно разглядывал две красных полосы, расползающихся по голубой ткани рубахи. Это его кровь, какой-то мерзавец ранил его! Боль не смогла разогнать наркотический туман, но все же Раф понял, что ранен.

Обезумевший «Узи» засыпал пулями всю улицу, но ни одного трупа не появилось. Раф испугался. Если здесь никого не было, то кто же порезал его? Раф стал поворачиваться, пытаясь обнаружить нападавшего, и в этот момент в его спину вонзилась пара ножей, застрявших по обе стороны от позвоночника.

Несчастный ужасно изогнулся, из обмякших рук на тротуар с грохотом упал «Узи». Безвольно соскользнув с невидимого когтя, Раф мешком осел на асфальт. Лезвия, ломая ребра, скользнули вверх.

Через несколько минут какой-то мальчишка, завернув за угол, увидел чье-то тело, распластавшееся в луже чего-то красного. Наверное пьяница разлил вино и сам туда грохнулся, решил он. Но вино не бывает таким красным. Может, это краска? Паренек подошел ближе.

– Ой! – воскликнул он.

Это был не пьяница. У пьяниц обычно бывает голова, а этот тип оказался безголовым. И он явно расстался со своей головой совсем недавно.

Парнишка отскочил прочь. Его внимание переключилось на что-то темневшее неподалеку.

– Вот это да! – восхищенно воскликнул он, хватая «Узи». Он огляделся по сторонам – никого было ни души, только из окна выглянула голова любопытной старушки.

Прекрасное оружие, решил мальчишка. Наверно, стоит сто баксов, или даже больше. Зажав оружие в руке, парень что было мочи побежал прочь.

Через пять минут безголовое тело обнаружила женщина. Глаза ее от ужаса округлились, и она стремглав побежала в ближайший магазинчик в следующем квартале. Продавец вызвал полицию.

Когда тело положили на носилки и убрали в машину, офицер Браунлоу спросил напарника:

– Как ты думаешь, этот жмурик для фэбээровцев?

Ортиз оторвался от своего блокнота.

– Что, для фэбээровцев? Зачем еще?

– Знаешь, эта специальная группа ФБР хочет знать о каждом странном убийстве.

– Но ведь они сами сказали, что странное убийство – это когда с людей ободрана кожа и они подвешены вверх ногами, – возразил Ортиз. – И люди непременно должны быть вооружены. Где ты видишь тут оружие?

– Зато здесь есть стреляные гильзы, – резонно заметил Браунлоу.

– Кто-то обронил их. Я не вижу никакого оружия вообще. И нет ободранных трупов или чего-то в этом роде.

– Но здесь безголовый человек! – не сдавался Браунлоу.

– Это ты называешь странным? Вот если бы этого парня вывернули наизнанку, то я бы назвал это странным. Послушай, приятель, фэбээровцы слишком заняты, чтобы беспокоить их всякой ерундой. Они чертовски заняты с нашим тиром, который опечатали, и безумно заняты тем, что суют нос в наши дела. Нет, дружище, я не хочу им докладывать об этом деле, тем более что лейтенант Томас оповестил о двух убийствах прошлой ночью!

Браунлоу кивнул.

– Мы поняли друг друга, – закончил он этот разговор, убирая блокнот.

В международном аэропорте Кеннеди генерал Филипс говорил своему адъютанту:

– Им нужен только Шефер. Иначе они убили бы кого-нибудь еще, но пока этого не случилось.

Этим же вечером, когда самолет Филипса был где-то над Мексиканским заливом, Карр узнал, что кто-то убил Рафа Мако и в качестве сувенира унес с собой его голову.

– Дьявол, – процедил сквозь зубы Карр. Ему очень хотелось врезать этому ухмыляющемуся говнюку, принесшему весть, но Карр не поддался искушению.

Кроме того, у Карра теперь был мерзкий пистолет 38 калибра, ведь свой 357 он потерял на Бикман-стрит и до сих пор ужасно расстраивался по этому поводу. Конечно, он приобрел другой, но до сих пор не привык к нему – его занимали гораздо более важные вещи.

Вот, например, эти непонятные убийства. Раф Мако не был первым, и не был даже вторым.

Карр думал, что Мако займет место погибшего Эдди, но теперь Мако такой же мертвый, как и Эдди.

– Вот черт, – опять выругался Карр.

Кто-то убирал самых отъявленных негодяев во всем городе – за исключением самого Карра, которому удалось уцелеть и унести ноги во время первой резни.

На улицах поговаривали, что те, кто устроил первую резню, вскоре прирезали и группу полицейских. Значит, все эти убийства не были делом рук ФБР или полицейских, решивших плюнуть на правила и серьезно взяться за дело – эти правильные ребята не станут играть так грубо.

Хотя виновником убийств могла быть группа изобретательных полицейских, вышедших из себя. Это мог быть придурок Шефер со своими дружками – ведь он достаточно сумасшедший, чтобы задумать такое.

Первая резня не очень-то испугала Карра. Он решил, что его хотели испугать таким образом, выплеснули праведный гнев. Вернувшись домой, он опять занялся бизнесом, как обычно. Попытался прибрать к рукам всю власть. Ведь теперь, когда Лемба ободрали, как баранью тушу, вся его организация могла оказаться у него в руках. Вначале необходимо было убедиться, что никто из оставшихся в живых ребят Лемба не метит на место погибшего босса. Нечего, все они теперь его ребята. Карру не нужны новые соперники.

Но потом кто-то прикончил Тонни Блу и оторвал ему голову на хорах церкви святого марка.

И кто-то прирезал Кью-Кью в доме его любовницы, и тоже оторвал ему голову.

Ходили слухи, что это ребята Карра добивают остатки банды Лемба. А еще говорили, что один из гангстеров Лемба хочет всем показать, как он крут.

Но все это не объясняло ни первую резню, ни сообщение об убитых полицейских.

Карр не знал, кто творит все это и почему, но он знал одно. Он должен прекратить это безобразие. Карр не собирался заниматься бизнесом и приводить в порядок дела, пока это не кончится. Так что он на время забыл о бизнесе и стал накачивать мышцы.

Рано или поздно убийцы сделают неверный шаг и обнаружат себя. Вот тогда Карр узнает, кто они, обрушится на них, и перебьет их всех.

Но, чтобы справиться с этим, надо набрать самых отчаянных ребят, которые только сыщутся в городе. Понадобится и его банда, и побольше мускулистых ребят с улиц. Для такого большого дела нужно много народа. Надо, чтобы они были готовы выступить по его приказу. Карр сразу занялся этим – стал составлять список телефонных номеров своих ребят, лучших из остатков лембовой банды, парней из верхней части города, не возражающих против внештатной работы, крепких ребят с Острова – со всех пяти частей города.

В тот момент Карра не волновало, кто виновник убийств – Шефер, Колумбийцы или кто-то еще. Когда он это выяснит, он уже будет готов.

Глава 16

Шефер добрался до городка Риосукко, если, конечно, его можно было назвать городком.

На это ушло довольно много времени.

во время полета от Нью-Йорка до Панамы детектив выработал план действий. Шефер сложил воедино рассказы Дача и все, что знал об операциях торговцев наркотиками в Центральной Америке. Он не был уверен, что между Дачем и торговцами наркотиками была какая-то связь, но все же Шефер решил действовать по своему плану. По крайней мере, какое-то время.

Первым пунктом плана стал старый друг Шефера, Гансон, работавший в специальном подразделении ФБР. Шефер поддерживал с ним отношения – полицейскому, расследующему наркобизнес, всегда полезно знать кого-нибудь из ФБР. Только там можно было получить кое-какую ценную информацию.

Но в тот момент Шеферу нужна была не информация, а оружие. Ведь он видел эту тварь, и на собственной шкуре почувствовал, какая тяжелая у нее рука. Дач говорил, что суперохотника невозможно остановить, а Шефер не сомневался, что имеет дело как раз с таким суперохотником. И ему не улыбалось встретиться с ним безоружным. Также не планировал он победить его с обычным вооружением. Поэтому надо было раздобыть такое оружие, которое остановит любого, включая чудовище ростом в два с половиной метра. Пожалуй, «вулкан-гатлинг» будет то, что надо, но вряд ли Гансон сможет его быстро раздобыть.

Гансон – молодчина, он раздобыл Шеферу не только оружие, но и снабдил его деньгами: долларами и местными бальбоа, чтобы покрыть грядущие расходы. Конечно, все это было включено в счет, выставленный Шеферу, но тот не возражал ни против денег, ни против оружия.

Потом надо было решить, куда идти и как туда добраться.

Дач сражался с охотником, и ускользнул живым. Конечно, он потерял весь свой отряд, и, возможно, убийца впоследствии поймал его, ободрал с него кожу и где-то подвесил вверх ногами, но один раз ему все же удалось уйти живым.

Возможно, где-то есть ключ к разгадке того, как ему это удалось. И этот ключ мог уцелеть, несмотря на прошедшие восемь лет. Если Шефер найдет разгадку, это будет гарантией его собственной безопасности. В лучшем случае ему удастся уничтожить убийцу раз и навсегда.

Первым делом надо было узнать, где все это произошло. Дач никогда не показывал брату карту, зато рассказывал о той спасательной операции, и Шефер помнил каждое его слово. Сначала отряд летел на вертолете над Тихим океаном, потом поднялся на гору и пересек границу, спустился на северо-восток по равнине, где их должен был поджидать вертолет.

Шефер все обдумал, собрал всю доступную ему информацию и отправился на север. Он пробирался вглубь страны, следуя своему плану, пока не закончились все дороги. Впереди лежали девственные джунгли. Бесконечные, неизведанные джунгли на много миль вперед. Ни один проводник не соглашался вести по ним Шефера. Бесполезными оказались даже золотые горы, которые сулил Шефер.

Детектив плюнул на это, распустил среди местного населения слух о том, что ему нужен проводник, и обосновался в городишке, сделав своим штабом стол в единственном местном баре.

А тем временем в Нью-Йорке охотники убивали невинных людей. Шеферу приходилось мириться с этим – он пока придумал только один способ справиться с хищником. Кроме того, он залечивал собственные раны. Детективу вовсе не хотелось ввязываться в бой с чудовищем с несросшимися ребрами и незажившей рукой.

Риосукко – это просто поляна в джунглях, на которой притулилась дюжина хижин, построенных в традиционном стиле. Вокруг на многие километры простирался зеленый ад, который вежливые нью-йоркские ученые назвали бы экваториальным лесом. Но по мнению Шефера, да и местных жителей, это были настоящие Джунгли. Изнемогающие от зноя, бескрайние, враждебные джунгли.

Бар, где Шефер чувствовал себя как дома, был единственным присутственным местом в Риосукко. Это было небольшое строение, полом служила гладкая черная сухая почва без единой травинки. Единственным отличием от остальных домов была крыша – не тростниковая, как обычно, а железная. Поэтому она протекала не настолько, чтобы разбавить спиртное – это, по мнению Шефера, играло немаловажную роль, ведь бармен и так его достаточно разбавлял. На окнах были ставни, зато отсутствовали стекла. Впрочем, это не имело значения – через дырки похожей на решето двери свободно влетали не только мухи, но даже большие и ужасные тропические комары.

В баре не было ни вентиляторов, ни электричества, а идея кондиционера была чем-то вовсе фантастическим. Обжигающий густой воздух, похожий на только что сваренный суп, был одинаково раскаленным и в баре, и на улице – полумрак защищенного от жестокого экваториального солнца помещения с успехом компенсировался царящей здесь духотой.

Для Шефера было очень важно, что этот городок располагался у подножия горы на границе малярийных экваториальных лесов и совершенно неизведанных джунглей. Хоть в самом городке не было абсолютно ничего интересного, зато он находился как раз там, где надо.

Шефер был уверен, что Дач с отрядом перешли через перевал неподалеку от городка. Брат говорил, что отряд должен был двигаться абсолютно бесшумно, чтобы не послужить поводом к войне. В то время разногласия и стычки на границе двух банановых республик грозили перерасти в нешуточный вооруженный конфликт.

Но теперь такой опасности больше не существовало. Шефер, сидя за своим любимым столом, размышлял о том, имела ли операция Дача отношение к этому приступу благоразумия, или же оно объяснялось просто изменением политической обстановки.

– Otra cerveza, senor? – спросил бармен.

– Si, – ответил Шефер, потом добавил, – Смотри, не наплюй в стакан в этот раз.

Шефер не знал, понимал ли бармен английский. В этих местах на первом месте стояли диалекты индио и майя, потом шел испанский, и крайне редко можно было встретить человека, говорящего на английском.

Шефер повернулся лицом к двери: на нее упала тень. В бар вошел высокий, по местным стандартам, бородатый мужчина в зеленом костюме, стоптанных башмаках и зеленой широкополой шляпе. Он остановился, стараясь привыкнуть к полумраку. Бармен поднес детективу пиво, и тот расплатился, не спуская глаз с незнакомца.

Казалось, что у мужчины нет с собой оружия, и это выглядело неестественно – такой человек должен быть вооружен.

Взгляд незнакомца упал на Шефера, и он пошел к его столику. В баре было немного людей, и только американец был блондином.

Мужчина долго смотрел на Шефера сверху вниз.

– Вероятно, это вы ищете проводника, – наконец сказал он на английском языке, но с большим акцентом.

– Быстро тут расходятся слухи, – проговорил Шефер, делая глоток пива. – Присаживайтесь.

Мужчина опустился на скамью напротив него.

– Мне сказали, что вы полицейский из Нью-Йорка, – помолчав, начал незнакомец. – И у вас много врагов в Ла Косте, Меделлине, Кали.

– Это помешает вам стать моим проводником?

– Нет, – мужчина улыбнулся, обнажив ряд крупных белых зубов. – Просто из-за этого я возьму с вас больше.

Шефер пожал плечами.

– Это не имеет значения, – сказал он. – Но на этот раз меня не интересуют наркотики. Я ищу norteamerikanos, пропавших в районе границы восемь лет назад.

– Восемь лет назад?

– Да, – кивнул Шефер.

– Восемь лет – большой срок, senor.

Шефер опять пожал плечами и объяснил:

– Я был занят. Только сейчас у меня дошли руки до этого дела.

– Не было ли среди них женщин? Они все были мужчины?

– Norteamericanos, si, все мужчины. Шестеро, – сказал Шефер.

Отряд Дача насчитывал шесть человек. И пятеро из них погибли в этой чертовой парилке.

– Был ли там кто-нибудь еще? Говорите, вы ищете только этих шестерых?

– Может, там и был кто-нибудь, но я ищу шестерых, – подтвердил Шефер. – Их, и кое-что еще. То, что приходит в жару.

Проводник внимательно смотрел на Шефера.

– А что приходит в жару? Человек?

– Не знаю, – задумчиво произнес Шефер. – Но я хочу это узнать.

– А-а, – протянул проводник, улыбаясь. – Понятно. Вы сумасшедший, мистер полицейский из Нью-Йорка. А поэтому я возьму с вас еще больше.

Шефер тоже улыбнулся.

– Думаю, мы договоримся, – сказал он.

Глава 17

Весь следующий день ушел на сборы.

Шефер думал, что собрал все необходимое, но у проводника было другое мнение. Он раздобыл двух мулов, запасся веревками, одеялами, арканами, взял побольше воды и еды, а также несколько коробок, содержимое которых не стал показывать своему неблагодарному работодателю.

Шефера удивило, что в багаже проводника совсем не было оружия, у него не было даже ножа. Когда он спросил об этом, тот только пожал плечами.

– Вы уже запаслись всем этим, senor. Уверен, у вас есть все, что надо.

Они поднялись на горный хребет. Мулы петляли взад и вперед по крутому склону, заросшему буйной тропической растительностью. Проводник рассказал Шеферу, что в свое время он работал на армию США. Шефер не стал его расспрашивать, или просить доказательств – но это не значило, что он поверил своему проводнику.

Проводник же доверял Шеферу – об этом говорило то, что он был безоружен. Но детектив не верил этому показному миролюбию – ничему не верил.

На ночь они разбивали лагерь в джунглях на южной стороне хребта.

Ранним утром, на четвертый день пути, проводник сообщил, что они переходят границу. Шефер внимательно огляделся. Холмистые джунгли выглядели совершенно одинаково и спереди, и сзади. Воздух тоже не стал ничуть прохладнее, и непроходимые заросли не стали реже.

Шефер отметил единственное отличие – теперь они спускались, а не поднимались. Они перевалили через хребет.

Через полдня проводник остановил своего мула на ничем не примечательном с первого взгляда месте. Он ничего не говорил, просто улыбался и выжидательно смотрел на Шефера. Детектив понял, что это место чем-то примечательно.

Вначале Шефер не мог разглядеть ничего необычного. Кругом были все те же опостылевшие джунгли. Приглядевшись, Шефер все же заметил кое-что примечательное – то, что хотел показать ему проводник. Перед Шефером раскинулись руины какого-то лагеря.

Шефер кивнул головой, давая этим понять, что он понял, в чем дело. Потом спешился и осторожно пошел вперед.

Когда-то здесь был большой лагерь – несколько зданий, построенных в традиционном центрально-американском стиле – стены из бамбука, настеленного на деревянный каркас, тростниковые крыши. В некоторых домах пол был из камня или бетона, что для этих мест являлось крайней редкостью – здесь всех обычно устраивал земляной пол.

Лагерь забросили давно, и буйная тропическая растительность жадно поглотила остатки созданного человеком. Хотя по краям лагеря все еще стояли два здания, утопая в зелени. Из руин доносился шум крыльев птичьих стай, писк и визг грызунов. Шефер спугнул змею – она уползла, блеснув серебристым боком.

Рассматривая руины, Шефер обнаружил груду ржавого черного металла. В конце концов детектив понял, что это были обгоревшие части развороченного вертолета. Дальше громоздился ржавый грузовик с безбортовой платформой и генератор, в другом месте догнивали проржавевшие железные бочки и баки, плиты каменных полов, некоторые из них были покрыты копотью. Все это поросло мхом и лианами. Нигде не было видно трупов, хотя спустя восемь лет от них вряд ли что-то могло остаться.

Проводник сказал что-то про партизанов и повстанцев, но Шефер не стал его слушать. Здесь все и так было ясно. Раньше здесь был отличный лагерь, но кто-то уничтожил его. Шефер видел воронки, оставленные гранатами, зияющие сквозь заросли кустов и лиан, следы пуль на обгорелых и ржавых бортах машин и механизмов. Детектив знал, кто зашел в этот закоулок джунглей и уничтожил лагерь. Попахивало одной из операций его братца – грязное дельце, но что делать.

Почему именно этот лагерь? Ведь Дач занимался спасательными операциями, а не розыском секретных баз и их уничтожением. Может быть, тут держали заложников? Вот это похоже на правду. Если Дач пришел сюда за заложниками, то удалось ли ему спасти их?

Но разве сейчас это имеет значение?

Каким образом связан разрушенный лагерь с чудовищами? С убийцей, ободравшим Лемба? Прирезавшим столько человек в тире? Переломавшим ему самому столько ребер? Ведь Дач не мог потерять весь свой отряд в подобной операции. Освобождение заложников было его работой, его хлебом. Может быть, чудовище было одним из защитников лагеря? Или его послали, чтобы отобрать заложников, спасенных Дачем?

Господи, как много вопросов! И ответов на них пока нет. Шефер нахмурился и вернулся к своему мулу. Здесь не было ключа к решению его загадки. Можно недели копаться в этом хламе, но в итоге не найти ничего стоящего.

– В таких местах не бывает побежденных и победителей, – сентенциозно изрек проводник. – Только джунгли.

– Заткнись, – бросил Шефер, неловко вскочив в седло. Он был не в настроении выслушивать комментарии из плохого кинофильма. Если проводник думал, что подобная куча ржавого металла впечатлит его, он ошибался.

– Куда дальше? – спросил Шефер, устраиваясь в седле.

– Откуда я могу знать, senor?

Шефер повернулся в седле и свирепо глянул на проводника. Улыбка тут же пропала с лица мужчины.

– Э-э, возможно, вот сюда, – указал он.

Шефер кивнул и, пропустив проводника вперед, поехал за ним.

Они миновали лагерь и одну-две мили ехали на северо-восток, вниз по узкой равнине. Шефер не спорил, но и не думал, что это верный путь.

Джунгли здесь стали гуще и какими-то не такими. Казалось, они попали на другую планету – Марс, Венера, все, что угодно, только не Земля. Это ощущение было во всем: и в деревьях, и в траве, и в переплетении лиан.

И здесь было жарче.

На четвертый день они перешли маленькую речушку и спустились в равнину, по которой текла широкая река. Здесь джунгли стали совсем странными. Шефер огляделся по сторонам, пытаясь определить, что же неестественного было во всем этом.

– Чувствуете ли вы это? – спросил проводник, заметив беспокойство Шефера. – Вы говорили, что ищете того, кто приходит в жару?

Да, тут было неимоверно жарко.

– Туземцы говорят, что в одну очень жаркую ночь восемь лет назад здесь в полночь взошло солнце, – произнес проводник, охватывая широким жестом все пространство вокруг.

Шефер молчал, он смотрел прямо перед собой.

В непроходимых джунглях была плешь, дыра, в которой тонул солнечный свет. Когда его мул подошел ближе, Шефер увидел, что это было больше, чем брешь. Это был кратер. Конечно, большая его часть утопала в зелени: ничто не может долго противостоять джунглям. На дне кратера поблескивал водянистой грязью пруд, почти заросший папоротником и темно-зеленым плющем.

Очевидно, что-то взорвалось здесь не так давно, и взрывом разнесло джунгли в радиусе километра. Для взрыва такой мощности потребовалось бы несметное количество взрывчатки, но все равно должны были бы остаться следы крушения. Но их не было.

– Боже мой, – выдохнул Шефер. – Господи, что здесь произошло?

Он не мог оторвать глаз от искореженных джунглей.

– Что сделал этот подонок с моим братом?

Но ведь Дач ускользнул отсюда однажды. Вернулся ли он сюда потом? Умер ли здесь? Не здесь ли погребен отряд Дача? Билли, Хокинс, Брайн – не здесь ли они остались?

Интересно, что покажет счетчик Гейгера? Вероятно, его бы заклинило. Такой кратер вполне мог бы образоваться после взрыва атомной бомбы. Но кому понадобилось оружие такой мощности в забытых Богом джунглях?

Весь вечер Шефер исследовал кратер, пытаясь отыскать разгадку его возникновения. Но нет, ничего. Нигде не было ни обломка, ни какого-нибудь предмета, отброшенного взрывом. Ничего такого, что помогло бы разобраться в происшедшем.

Наконец Шефер вылез из кратера и подошел к их лагерю.

– Что теперь? – спросил он у проводника.

Тот пожал плечами.

– Не знаю. Тропа заканчивается здесь.

Шефер знал, что проводник вел его не по тропе. Этот человек знал, куда его вести. Разрушенная база и этот кратер были местными достопримечательностями. Все местные жители знали, что причиной их возникновения послужили события восьмилетней давности. Наверняка сюда водили всех тех, кто искал пропавших без вести восемь лет назад.

Казалось, проводник ничего больше не знает. Или не собирается выкладывать то, что знает. Но Шефер не торопился идти на попятную.

– Разобьем лагерь здесь, – решил он.

Проводник пожал плечами.

В ту ночь Шефер долго сидел у костра, думая – размышляя и вспоминая.

Он вспоминал, что Дач говорил о неведанном охотнике. Вспоминал, как они с братом в детстве охотились в лесу у дома их отца. Они не рассматривали охоту как спорт, это точно. Для них охота была вызовом, самостоятельностью, проверкой самообладания пред лицом природы.

Однажды, в далеком детстве, в день открытия сезона охоты на оленей, братья вместе с оравой местных мальчишек отправились на охоту. Многие из них выпили перед тем, как выйти из дома и от этого у них в глазах сияли странные огоньки.

Шефер тогда подумал, что они похвалялись друг перед другом, какие они неистовые и умелые. Мальчишки загнали оленя – большого самца с ветвистыми рогами – и стали в него стрелять, наслаждаясь и наблюдая, как животное истекает кровью в студеном октябрьском воздухе.

Глядя на бессмысленную безобразную жестокость, Шефер почувствовал неимоверное отвращение к охоте. Но потом подумал, что сам не так уж отличается от всех этих подонков: ведь они все вместе стояли вокруг оленя, вместе бросали вызов природе в такой извращенной форме.

Разница была только в том, что мальчишкам надо было подбадривать себя, надо было почувствовать экстаз убийства. Они жаждали видеть кровь. Охота превращалась для них в своего рода извращенное развлечение, иначе в ней не было смысла. Братьев же тошнило от этого.

Шефер задумался и решил, что существует потрясающая разница между убийством ради развлечения и убийством ради спасения собственной жизни. В тот далекий день он решил, что никогда не станет убивать ради забавы, и сдержал слово.

Но это не значило, что он вообще никого никогда не убивал.

Шефер сидел у затухающего костра и смотрел на умирающее пламя, лижущее яркие угли. Датчик в его шее внезапно дернулся. Он не впивался острыми жалами в артерию, а просто дергался, вызывая неимоверную боль.

Скорчившись от боли, детектив понял, что это значит. Хотя ничего подобного он раньше не чувствовал, но надо было быть идиотом, чтобы не понять, что происходит.

Чудовище, всадившее этот датчик, привлекал Шефер. Теперь же тварь дала понять, что не забыла о своей дичи. И если бы хищник был в Нью-Йорке, то вряд ли стал бы беспокоиться, напоминая о себе. Значит, охотник где-то поблизости.

– А, сукин сын, – прошипел Шефер, до боли сжимая кулаки. – Ты пришел!

Шефер огляделся, пытаясь разглядеть врага в ночных джунглях, но ничего не увидел. Детектив чувствовал, что хищник где-то здесь. Хоть Шефер и не разгадал тайну происхождения чудовища – ведь кратер ничего нового не рассказал ему – зато у Шефера была возможность сразиться с врагом один на один.

А если ему удастся убить чудовище, то кому будет какое дело до того, откуда оно взялось?