Текст книги "Принц, нищий и планета Везуха"

Глава восемнадцатая. Открытие

Робби улетал из высокого черного замка, а вернулся к бело-зеленому длинному двухэтажному дворцу. В лучах утреннего солнца блестела позолота над белыми колоннами и сводчатыми окнами, на верхней ступеньке широкой лестницы застыли два серых каменных льва.

Неподалеку от лестницы несколько людей грузили что-то в большой летательный аппарат, похожий на длинного черного жука с короткими растопыренными надкрыльями. Таких кораблей Робби никогда еще не видел – может, планетарный разведчик?

Он снизился, чтобы получше рассмотреть корабль, и тут заметил сбегающего по лестнице Стивена. Ну и ну! Когда в последний раз Стив не ходил, а бегал? Кажется, происходило что-то из ряд вон выходящее.

Роберт приземлился перед лестницей, вылез из мыслелета и крикнул:

– Привет, Стив! Куда так разогнался?

Стивен замер на предпоследней ступеньке, не сразу вспомнив, что надо опустить занесенную для следующего шага ногу.

– Ты… Где ты был?

– Гулял после завтрака, а что?

– А ну, покажи свой браслет!

Стивен спрыгнул со ступенек. Роберт отскочил и вместо унибраслета показал сперва язык, потом – кукиш. Стив попытался схватить его за куртку, но вытянул руки по швам, когда с верха лестницы донеслось:

– Все готово?

– Готово, мистер Сингер, – ответил один из людей, загружавших черного «жука».

– Дядя Гарольд, он отключил в своем унибраслете визор, а потом вообще меня заблокировал, – наябедничал Стивен спускающемуся по ступеням Гарольду Сингеру.

– Потому что он разбудил меня посреди ночи! – скандальным голосом отозвался Роберт.

– Это был вечер! А кто в твоем браслете верещал: «Сам ты паршивец»?

– Я верещал! Не люблю, когда меня будят и обзывают…

– Хватит, – бросил скиолитовый король, и Стивен с Робертом расступились, давая ему пройти. – Мне сейчас не до детских ссор.

– Что случилось? – спросил Роберт, глядя, как люди один за другим скрываются в «жуке». – Вы куда-то летите? Куда?

– Туда, куда мелких не берут, – Стивен задрал подбородок и зашагал к летательному аппарату.

– Пап! – взмолился Роберт в широкую спину отца. – Можно мне с вами?

Он спросил это, ни на что не надеясь, но Гарольд Сингер остановился, оглянулся, секунду подумал и вдруг окликнул:

– Мистер Лао, моему сыну хватит места?

– Места хватит, но у нас нет лишних страховочных систем, – отозвался невысокий черноволосый человек, задержавшись у люка.

– Тогда останься, Стивен, – распорядился Гарольд Сингер. – Займись пока последними контактами. Пошли, Роберт.

Выражение лица застывшего на месте Стива заставило Роберта захихикать, но взгляд двоюродного брата оборвал его смех. Даже тигрожуть, когда Роберт ускользнул из ее когтистых лап, не смотрела не него с такой яростью.

* * *

Внутри «жука» черноволосый коротышка Лао объявил:

– Замена в команде. Вместо племянника мистера Сингера с нами летит его сын, – и несколько человек улыбнулись и помахали, а кто-то сказал:

– Привет, Роберт.

– Здрасьте! Куда мне сесть? – спросил Роберт, оглядываясь по сторонам.

Тут было просторней, чем он ожидал, и стены с потолком изнутри оказались не черными, а прозрачными. Впереди за пультом управления сидели двое пилотов в черно-серебристой форме, за их спинами справа и слева от прохода было еще два пульта, а в самом дальнем конце каюты на широком сплошном сиденье разместились шесть человек – один в форме техника, остальные кто в чем.

Отец взял Роберта за плечо и направил к левому краю сиденья.

– Подними руки.

Из сиденья выстрелили уже знакомые Роберту страховочные ленты, только здесь они были не серыми, как на «Леди Удачи», а черными и спеленали мальчика так туго, что перехватило дыхание. Отец сел рядом, активировал свою защиту и сказал:

– Если все готовы, летим.

Нестройный хор голосов подтвердил, что все готовы. В следующую секунду дворец провалился вниз и исчез, Виндзорский парк в мгновение ока остался позади – и вот уже внизу замаячило размазанное скоростью Дикое Поле.

– Йо-хо-о! – издал Роберт вдохновенный клич Патлатого Патрика.

Один из пилотов засмеялся, а отец поморщился.

– Перестань орать.

– Ну мы и несемся! Это планетарный разведчик, да?

– Да, своего рода. Ты действительно отключил визор и заблокировал Стивена?

– Визор я не отключал, – под пристальным взглядом отца соврал Роберт. – А Стива заблокировал, потому что он меня достал. Разбудил, когда я спал, и обозвал паршивцем.

– Ты разве забыл, что я говорил вчера?..

– Вызов. Тетя. Вызов, – вибрируя, перебил унибраслет.

– Уже отвечаю! Видишь – я всегда отвечаю, – затараторил Роберт. – Но Стиву я отвечать не буду, потому что ДОСТАЛ!

Тетя Люсильда возникла в проходе между пультами с возгласом:

– Ты сменил словоключ от своих комнат?!

– Э-э… Да, – ответил Роберт.

– Зачем?

– Так просто… Тренировался. А что?

– У тебя в гардеробной висят мои платья, а я не могу туда попасть!

– Ой… – пискнул Роберт.

– Что – «ой»? – Тетя Люсильда испуганно прижала руку к груди.

– Я думал, они старые и ненужные, и…

– И?

Тетя прижала к груди вторую руку.

– И… утилизировал их.

– Как – утилизировал?

– Отправил в мусор.

Кто-то из людей хрюкнул, пытаясь сдержать смех. У тети был такой вид, будто она вот-вот упадет в обморок.

– Новые платья от Клауса Гербера? В мусор?

– Я же не знал, что они но-овые, – заныл Роберт. – Я думал, это ненужное старье, которое по ошибке запихали в мой шкаф…

Теперь он понял, как и почему платья очутились в его шкафу – раз они там, тетя Люсильда имела право в любое время войти к нему без сигнала, чтобы взять платье.

– И вместо того, чтобы спросить меня, нужны ли эти платья… ты… ты…

Тетя начала задыхаться.

– Мистер Сингер, скоро будем на месте! – окликнул пилот. – Я сбавлю скорость?

– Да, – сказал отец. – Разговор о платьях придется отложить. Роберт, прерви вызов.

Еще никогда Роберт с такой радостью не выполнял распоряжение отца.

Тетя исчезла, он шумно перевел дух, посмотрел сквозь прозрачный пластик – и дернулся в страховочных лентах. Внизу мелькал Разноцветный Лес, край его уже был виден. Они летят к Дому?!

– Пап, а куда мы? – спросил Робби, стараясь говорить с небрежным любопытством, без тревоги.

– Скоро увидишь.

Роберт впился взглядом в отцовское лицо, но ничего не сумел по нему прочитать. Отец всегда был для него загадкой, никогда нельзя было предугадать, что сделает или скажет Сингер-старший… Не то что тетя Люсильда, фразы которой Роберт мог предсказать в восьми случаях из десяти.

Он снова повернулся к прозрачной стене – и разинул рот. Лес кончился, но Дома не было! Внизу сплошным зеленым покрывалом расстилался травострел, поглотивший все небольшие холмы и невысокие деревца. Почему Бозз не расправился со своим противником?!

– Что за дела? – воскликнул один из техников. – Вчера этой зелени здесь не было! Какая-то быстрорастущая трава, что ли?

– Не будем отвлекаться на местную флору, – сказал отец.

Наконец Дом, по всем расчетам, остался позади, и Роберт вздохнул с облегчением. Когда же слева, справа и сверху стали то и дело мелькать птичьи стаи, он, наконец, понял, куда направляется «разведчик».

К Радужному Озеру.

* * *

– Ну? Кто-нибудь из вас видел что-нибудь подобное?

– Я видел похожие мосты на Дее, но без радуг…

– Но и здесь радуги бывают не каждый день… Мать честная, вы только посмотрите! Все видели этот всплеск?

«Разведчик» опустился на берегу недалеко от того места, где Робби с Джоссом начали играть в «повезет – не повезет», и широкое сиденье тут же разделилось на несколько небольших кресел, свободно заскользивших по каюте. Почти все люди теперь или сидели перед пультами или топтались перед ними, глядя на два возникших над пультами голографических экрана с непонятными графиками и цифрами. На местах остались только пилоты и Роберт, который отчаянно вслушивался в разговоры взрослых, но не понимал, почему все так разволновались. Да, радуги были улетными и прочнее обычных – но с каких пор отец стал интересоваться радугами? Гарольд Сингер, как и все остальные, то смотрел сквозь прозрачную стену на озеро (был отличный «радужный» день), то вглядывался в экраны, не обращая внимания на сына и его вопросы.

Роберт уже начал жалеть, что напросился в полет, когда отец сказал:

– Что ж, проверим ваши предположения, мистер Лао. – И все сразу перестали галдеть.

Стоявшие заняли свои места, почти все кресла вернулись обратно, перед пультами остались сидеть только Лао и высокий белобрысый парень.

Отец снова очутился рядом с Робертом и окинул его быстрым взглядом, проверяя, на месте ли его страховочные ленты.

– Активирую защиту, – сказал пилот, которого Роберт про себя называл Левым, – и колпак «разведчика» стал черным и непрозрачным, зато на левом объемном экране появилось озеро с мостами и радугами. На правом продолжали мелькать строчки цифр над извивающимися синусоидами.

– Грозовой болид пошел! – крикнул белобрысый, и кто-то отозвался:

– Видим, видим…

– А я не вижу, – пожаловался Роберт.

И тут он увидел – яркий шар взмыл над озером, распугав по дороге стаю птиц, и исчез в безоблачном голубом небе. Несколько секунд ничего не происходило, потом небо начало на глазах темнеть: словно из ниоткуда появились и стали быстро сгущаться тучи.

– Пап, это такие спецэффекты? – спросил Роберт, уставившись на левый экран.

– Нет, это такая гроза, – ответил Гарольд Сингер.

В глубине туч замелькали вспышки молний.

– Настоящая?

Отец кивнул.

Больше Роберт не задавал вопросов, не сводя глаз с экрана. Радуги быстро гасли, из туч уже вырывались молнии и змеились по небу; загромыхал гром. Изображение и звуки были настолько реалистичными, что казалось – гроза бушует прямо в каюте. Вскоре радуг совсем не осталось, а молнии начали хлестать по воде и по каменным мостам, словно ослепительные многохвостые плетки. Гром теперь неистовствовал так, что Роберт то и дело вздрагивал и втягивал голову в плечи, но Лао пробежал рукой по панели, и удары, рвущие барабанные перепонки, стали звучать глуше.

– Запускаем щупы, Эрик, – сказал Лао.

– Готов, – отозвался белобрысый, следя за экраном с графиками. – И вы все тоже приготовьтесь – сейчас тряхнет!

– Запускай-запускай, – спокойно сказал Правый пилот. – У нас все под контролем.

«Разведчик» и вправду тряхнуло, но не очень сильно, зато синусоиды на экране заплясали, как сумасшедшие. На втором экране молнии совсем ошалели и стали собираться в пучки, как будто в небе их притягивал к себе десяток точек.

– Забор пошел! – крикнул белобрысый.

– Какой забор? Куда пошел? – не удержался Роберт.

Конечно, ему никто не ответил: все снова загомонили, возбужденно швыряясь непонятными словами.

– Возвращаем щупы, – наконец сказал Лао, и белобрысый, протянув длинную руку через проход, хлопнул его по плечу со словами:

– Похоже, ты был прав, везунчик!

– Между прочим, это я пролетал над озером в грозу! – обернувшись, крикнул Левый пилот.

– Ага, но только у Лао хватило мозгов понять, что там происходит…

– Пока у меня больше вопросов, чем ответов, – скромно отозвался Лао.

Отец Роберта кивнул.

– У меня тоже. Стоки в загоне? Возвращаемся.

Роберт почувствовал, как «разведчик» поднимется… Разворачивается… Набирает скорость, оставляя позади бушующую над озером грозу…

Стены и потолок снова стали прозрачными, и, когда внизу зарябил Разноцветный Лес, Роберт не выдержал и дернул отца за рукав.

– Папа! А какие у тебя вопросы и ответы?

Гарольд Сингер посмотрел на сына, слегка приподняв бровь.

– К примеру, такой вопрос: знал ли Патрик Бинг, продавая мне эту планету, что ее уже облюбовала некая высокоразвитая цивилизация?

Глава девятнадцатая. Лабиринты и загадки

– Конечно, облюбовала, – подтвердил Джосс. – Мы и есть высокоразвитая цивилизация!

– Нет, правда – вдруг мосты над озером построили Мяушшины сородичи? – нетерпеливо ерзая на кровати, настаивал Робби.

– Если ее тут бросили какие-то инпы, пусть только попробуют вернуться, я пообрываю им хвосты, – сердито буркнул Джосс. – Роб, а что такое «стек»?

– Шар из супер-изоляционного материала, в котором аккумулируется энергия. С виду ничего особенного, черный, меньше моего кулака, но папа говорит – в десяток стеков мы поймали столько энергии, что они могут вывести на орбиту «Твердыню».

– Не пойму, зачем твоему папе понадобилось ловить энергию над озером в грозу, – сказал Джосс, продолжая увлеченно рисовать в графическом планшете. – Он ведь скиолитовый король, неужели ему мало энергии скиолитов?

– Папа говорит, что бизнес – это как езда на двухколесном велосипеде: если остановишься – упадешь. Наверное, ему хочется попробовать что-то новое, кроме скиолитов.

– На чем, на чем езда?

– На велосипеде. Дядя Альт недавно увидел эту штуку в каталоге распродаж антиквариата и выписал, чтобы исправить конструкцию. Исправлял-исправлял, потом поехал испытывать, остановился прямо перед носом приземляющегося гравикара – и упал. Папа говорит, дяде еще повезло, что остался жив… Но из медицинского блока его пока не выпускают.

– Офигеть! Глянь, а теперь похоже?

Джосси продемонстрировал планшет.

– Ну-у…

– Опять не получилось? – Джосс развернул планшет к себе, поглядел на свое творение и вздохнул. – А, лучше я все равно не нарисую!

Он тряхнул планшетом, и рисунок соскользнул с него на пол, тут же сделавшись трехмерным. Джосси провел по планшету указательным и большим пальцами, разведя их в стороны – и существо из трех шаров выросло до размеров ма Нэн. Общими с ма Нэн у объемного рисунка были только размеры. Из среднего кривобокого шара торчали огромные лапы, на шаре-голове красовалась копна черных кудряшек («Черные волосы проще рисовать, чем светлые», – объяснял Джосс), глаза получились разного размера, а скалящийся в улыбке рот напоминал пасть тигрожути.

– Мальчики, хотите полюбоваться на…

Ма Нэн вкатилась в комнату – и замерла при виде маячащего у кровати страшилища.

– Еще один мой портрет? – почти сразу опомнилась она. – Спасибо, как мило… Мальчики, идите, полюбуйтесь на нашу Мяушшу!

Мяушша, высоко задрав голову, стояла посреди столовой в ярко-красном платье с широкой юбкой, украшенной множеством оборочек; на ее правом ухе чудом держался пышный красный бант.

– Фигассе! – громко выпалил Джосси, а Робби сказал:

– Ух ты! Кто это?

– Королева, – сообщила Мяушша, медленно хлопая глазищами. – Анастрийская.

– Кто? Кто?

– Анастрийская!

– Наверное, Анна Австрийская, – догадался Джосс. – Это из книжки «Три мушкетера», я ей немного пересказывал…

Мяушша медленно и важно подошла к Робби, сняла с уха бант и протянула ему.

– Дароваю тебе подвеску… Милорд.

– Спасибо.

Робби взял бант и повертел в руках, не зная, что с ним делать дальше.

– Точно! – радостно подпрыгнул Джосси. – Ты будешь Бэкингемом и учешешь с подвеской в Лондон. А я буду прорываться к тебе, чтобы забрать подвеску и вернуть ей, – Джосс показал на Мяушшу. – А пока я буду прорываться, ты будешь устраивать мне засады…

– Как же я смогу их устраивать, если улечу в Лондон? – озадачился Робби.

– Но кто-то должен устраивать, иначе неинтересно.

– Я буду засадником, я! – взвизгнула Мяушша и помчалась к двери – сперва на двух ногах, потом на четвереньках, выдираясь на ходу из нарядного платья.

– Доча, куда ты? – вскрикнула ма Нэн.

– В Лондон, – ответила Анастрийская и исчезла за дверью, оставив платье на пороге.

– Что-то она все перепутала, – почесал в затылке Джосс. – А, ладно, там разберемся!

И он ринулся за Мяушшей, но ма Нэн возникла у него на пути с растопыренными руками:

– Нет-нет! Во-первых, обуйся…

– Ма-ам, мне так удобнее!

Джосси поддернул ярко-оранжевые широкие штаны, выбранные из вороха привезенной Робби одежды. Джосс согласился расстаться с полюбившейся ему мягкой пижамой с кометами только ради костюма со множеством потайных и обычных карманов. Под оранжевую куртку он надел черную фуфайку со светящимся изображением планет Солнечной системы, и Робби замечал, как его друг, проходя по коридору, косится на свое отражение в темных иллюминаторах и даже пытается пригладить волосы. Напрасно – черные космы, которые па Геф подстригал ножницами по металлу, продолжали торчать во все стороны.

– Обуйся, пока снова не заболел, – настаивала ма Нэн. – И не забывайте, – она перевела умоляющий взгляд на Робби, – Охранник у вас один на двоих, не отходите друг от друга далеко. Робби, я на тебя надеюсь, ты старше и благоразумнее…

– Почему старше? – удивился Робби (гораздо больше его удивило, что кто-то считает его благоразумным). – Джоссу тоже через месяц будет одиннадцать.

– Ему через два месяца будет десять. Поверь, милый, я могу определить возраст ребенка с точностью до недели.

– Ты мне нахально врал! – возмутился Робби, показав пальцем на Джосси.

– Я скромно врал, – с ухмылкой ответил тот. – Я мог бы сказать, что мне стукнет сто одиннадцать. Ну, пошли!

Он бросился к двери, на пороге упал, запнувшись о платье Анны Австрийской, вскочил и исчез в коридоре. Не понимая, какая затевается игра, но предвкушая веселье, Робби побежал следом.

По коридору бродили трехмерные рисунки: кривобокие крабы, изображающие па Гефа, глазастые мохнатики (Мяушша), три или четыре «ма Нэн» и лопоухая жуть со зверской физиономией: так Джосси изобразил андроида-убийцу. Джосс на целую минуту обиделся, почему Робби не сразу рассказал ему о своих встречах с «разладившимся болванчиком», потребовал описать все столкновения с андроидом от сих до сих и в конце концов нарисовал эту лысую страхолюдину. Джосс не любил стирать свои рисунки и всегда ждал, пока они рассеются сами.

Робби остановился перед страхолюдиной и высунул язык. Убийца давно не давал о себе знать, и Робби перестал подозрительно вглядываться в каждого андроида. Ему надоело бояться, к тому же у него на шее висел Охранник, сделанный гениальным па Гефом!

Пробежав сквозь нарисованного убийцу, Робби выскочил в травяной лабиринт.

* * *

Па Геф отлично позаботился о маскировке Дома, убедив Бозза на этот раз не косить травострел под корень, а только выстричь в нем ходы. Стебли по бокам тоннелей быстро сплелись друг с другом на высоте двух-трех метров, и Робби, рванувший в Дом вскоре после возвращения отцовской экспедиции в Виндзор, полчаса метался в мыслелете над зеленым полем в поисках дома-корабля, пока не заметил мелькнувший внизу белый клочок. Он устремился туда и увидел фартук ма Нэн, привязанный к травяной кисточке. Посадочный знак! Робби рухнул вниз под хруст ломающихся стеблей – и очутился в пряно пахнущей травяной пещере перед гостеприимно приоткрытым люком Дома.

От пещеры полные зеленого полумрака тоннели тянулись до самого леса, и трудно было придумать лучшее место для игр с прятками, погонями и засадами.

Джосси, Робби и Мяушша долго носились по травяному лабиринту, сумбурно играя в путешествие в Лондон и время от времени натыкаясь на Бозза, который возникал словно из ниоткуда с рявком: «Стой, кто идет?»: робот-защитник бдительно патрулировал подступы к Дому.

Потом Мяушша увидела Поймайку – игрушку, которую Робби взял для нее в комнате подарков «Звездной Славы». Поймайка умела говорить только одно: «Поймай-ка!», зато могла превращаться то в зайца, то в ящерицу, то в птицу и удирать, уползать, улетать от своего владельца. («Игрушка для гиперактивных малышей, – пояснил Януарий. – Тебе-то она зачем? Ты, вроде, не совсем уже малыш…» – «Зато я гиперактивный», – ответил Робби). Получив Поймайку, Мяушша долго с упоением с ней играла, после потеряла в лабиринте, пятнадцать минут была безутешна – и вот теперь заметила фиолетового зайца впереди на перекрестье двух тоннелей.

– Поймайка! – радостно взвизгнула Мяушша, и заяц с писклявым: «Поймай-ка!» пустился наутек.

– Мяушша, а подвеска? – крикнул Робби, размахивая бантом, но Анастрийская уже завернула за поворот – только мелькнул полосатый хвостик.

– Ладно, после отдашь, – сказал Джосси. – Слушай, я тут подумал… Давай махнем на Радужное Озеро!

– Сейчас? – Робби забыл про бант. – Зачем?

– Если тамошний мостовой лабиринт и вправду построили инпы, надо посмотреть, что там и как.

– Ты ведь уже много раз там бывал.

– Ага, но тогда я ни о чем таком не думал и не искал никаких следов!

Джосс смотрел на Робби с таким азартом и нетерпением, что тому захотелось стремглав побежать к мыслелету, но все-таки он для порядка спросил:

– А сейчас какие следы хочешь искать?

– Любые!

Вдруг они и вправду найдут что-нибудь эдакое и станут первооткрывателями неизвестной инопланетной цивилизации?

– Летим! – воскликнул Робби – и тут вспомнил, что ма Нэн считает его благоразумным. – Постой… Если отец снова пошлет туда «разведчика», нас увидят.

Джосси задумался, кусая губу, но быстро нашел выход:

– Свяжись с ним и спроси, собирается он сегодня посылать кого-нибудь или нет.

Мысль была простой и в то же время пугающей. С тех пор, как у Робби появился унибраслет, он еще ни разу не вызывал никого из родственников. С Джоссом он бы с радостью поболтал (и почему он не догадался выпросить у Януария хотя бы простенький браслетик в придачу к Поймайке?), но самому вызвать отца?

– Давай, вызывай! – торопил Джосси. – Ты же будущий дикий разведчик, ты должен дико рваться дико разведать инопланетные мосты!

– Эх… ладно, – решился Робби. – Вызову. Только не влезай в разговор.

Джосси дурашливо зажал рот ладонями, а Робби сунул бант в карман, на всякий случай сверился с подсказкой, которая утверждала, что он сейчас летит в мыслелете над Виндзорским парком, глубоко вдохнул, сказал про себя: «Я – дикий разведчик!» – и сделал вызов.

Отец сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и говорил:

– Надо сегодня же послать запросы в реестровый центр, и…

Он замолчал и нахмурился, когда перед ним возникла голограмма сына.

– Да, Роберт?

– Пап, мы сегодня еще полетим на озеро? – выпалил Робби.

– Нет.

– А еще кто-нибудь туда сегодня полетит?

– Роберт. Никто сегодня никуда не полетит. И у меня важный разговор, разве ты не видишь?

– У тебя все разговоры важные.

– Что-что? – приподнял брови скиолитовый король.

– Ничего. Извини… Пока.

Роберт не стал проверять, где находится отец и с кем разговаривает; он быстро прервал вызов, шумно вдохнул и так же шумно выдохнул.

Джосси перестал зажимать себе рот и спросил:

– Он всегда такой сердитый?

– Он не сердитый. Он… деловой.

Джосси кивнул.

– Вот видишь, сегодня на озере никого не будет, и мы как раз успеем смотаться туда и обратно до ужина – ну, айда?

– Айда! – радостно согласился Робби. Снова вспомнил о своем благоразумии и добавил: – Только сперва обуйся.

* * *

Робби летел, откинув колпак мыслелета, чтобы удобнее было переговариваться с Джоссом, поэтому еще издалека почуял запах водорослей, воды… И чего-то неизвестного, от чего хотелось вдыхать как можно глубже. Небо было голубым и безоблачным, ветер не шевелил траву, но по рукам Робби пробегали колкие мурашки.

– Джосс! – наконец, окликнул он. – Может, притормозим, оглядимся?

– Зачем? Долетим до моста, там и будем оглядываться, – беспечно отозвался Джосси.

Они уже летели над берегом, направляясь к ближайшему мосту. На желтой полоске песка не шмыгали красные ящерицы, на травинках не качались длинноклювые птички, только у зарослей прибрежной травы на воде маячило что-то черное… Робби резко выдохнул, когда понял, что это такое.

Мертвая обуглившаяся птица.

Ни в воздухе, ни на воде не видно было ни единого живого существа, вместо птичьего гомона над озером раздавался какой-то странный тихий звук. Робби пригляделся и увидел, что по дальним мостам, потрескивая, пробегают яркие огоньки.

– Стой! – крикнул он.

У Джосса оказалась хорошая реакция – он рванул за рычаг, и крылолет завис в воздухе, быстро-быстро взмахивая крыльями. Робби тоже остановился, вглядываясь в огоньки, вслушиваясь в треск.

– Что это, Джосс?

– Не знаю, – негромко ответил Джосси. – Никогда такого не видел…

– Смотри! – вскрикнул Робби.

Огни с нарастающим треском покатились по мостам к берегу, на ходу сливаясь друг с другом, становясь все ярче. Мальчики с разинутыми ртами смотрели, как светящиеся шарики скатываются на тот мост, что уткнулся в берег неподалеку от них. Шарики стремительно приближались, продолжая сливаться – самые большие были уже размером с два кулака – и незнакомый запах, который издалека почуял Робби, стал резким и щипучим.

– Уходим! – крикнул он и взмыл вертикально вверх.

Джосс отреагировал на этот крик, устремившись влево, прочь от моста, но несколько огоньков оторвалось от каменной кладки и полетело прямиком к крылолету. Джосс метнулся вправо – и огни свернули туда же, снова нацелившись на него.

– Джосси! – заорал Робби, спикировав к крылолету и зависнув над машущим крылом. – Давай сюда!

Он опрокинул мыслелет набок, протянул руки… И впервые обнаружил, что в «Неустрашимом» есть страховка: выстрелившие из кресла ленты не дали ему вывалиться за борт. Джосси выпустил рычаги, привстал, и они с Робби схватились за руки в тот миг, когда пара мелких огоньков добралась-таки до крылолета.

Джосси завопил, а Робби чуть не разжал пальцы: его больно тряхнуло, будто кто-то полоснул по рукам острыми когтями. Мысленно скомандовав: «Вверх!», он заметил, как крыло напоследок задело ногу Джосса, сорвав с нее ботинок. Внизу затрещало, запахло горелым… Робби положил мыслелет на другой бок, и Джосси ввалился внутрь, прижав его к борту.

Как только Робби выровнял «Неустрашимого» и задвинул колпак, ленты исчезли; некоторое время мальчики пихались и брыкались, пытаясь вдвоем уместиться в не слишком просторном кресле, потом посмотрели вниз.

Крылолет лежал на песке, облепленный светящимися шарами, смахивая на скелет убитой птицы, ставшей добычей маленьких огненных хищников. Спустя несколько мгновений в него врезались шары побольше – и с оглушительным треском взорвались, разбросав в стороны колючие искры.