Текст книги "Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Чёрный рейдер"

Глава 17

В Улье планам не место. Меня разбудил едва уловимый кислый запах. Рассвет только занимался. Я открыла глаза, медленно села, пытаясь осознать, что не так. На улице было тихо, лишь где-то через два-три дома послышался человеческий крик. Кажется, катастрофа пришла-таки в «Чёртики». Ещё не осознав до конца происходящее, я на автомате оделась, прикрепила к поясу «клюв», закинула на спину рюкзак. Пока я собиралась, во рту появился лёгкий химический привкус, мозг окончательно проснулся, и я осознала, что чувствую кисляк, которому в стабе не место, ведь кисляк – предвестник перезагрузки. Проклятие! «Адова мозаика»! Сколько этот фрагмент не перезагружался? Сто лет? Двести? И ведь надо же, ни с того ни с сего процесс запустился именно сейчас, когда я тут! Не могло чёртово поселение помереть на несколько дней позже?!

Я выскочила на улицу. Задача первая – убраться с кластера и не попасть под откат. Задача вторая – избежать встречи с жаждущими моей крови рейдерами. Закон о ненападении в стабе им больше не указ, ибо стаб накрылся.

Люди ломились прочь с опасной территории. Короткая перестрелка определила, кому стать трупом, а кому получить джип. Чуть в стороне сразу семеро схватились за право оседлать велосипед. Нечего и думать заполучить колёса. Эх, мне бы роликовые коньки, но взять негде. Я припустила по улице на своих двоих. Кто-то хапал, что плохо лежит, сработанная бригада рейдеров перегружала запасы из склада в грузовую машину. Кажется, это был «КамАЗ». У стены пивнушки раскинулся труп, убийца забрал спораны, но далеко не ушёл и был убит мастерским ударом топора по голове другим рейдером. Виноград и горох нужны всем.

Самое трудное, пожалуй, пройти поле ловушек. Мина взорвётся независимо от того, наступил на неё иммунный или заражённый. Безопасный проход не обозначен или обозначен способом, известным лишь местным. Придётся сыграть в лотерею смерти.

А планам действительно конец. Кто-то собирался жить в «Чёртиках» долго и счастливо. Мои мечты ограничивались плотным завтраком Машкиного приготовления. Князь хотел втянуть меня в новую авантюру. Облом!

Между тем, туман сгущался. В воздухе затрещало, как бывает при коротком замыкании. До перезагрузки оставалось не больше пятнадцати – двадцати минут. Я шарахнулась в сторону, пропуская грузовую машину. За корпус бы зацепиться…

– Чернышиха! Вон она!

Проклятие!

Деться совершенно некуда. Эти придурки, вместо того чтобы спасаться, решили открыть сезон охоты. Я метнулась за здание.

– Тварь, ты и этот стаб угробила!

Я?! Совсем обалдели!

Скользнув взглядом по ближайшим трупам, я заметила, что обобрали их не слишком тщательно и мне есть чем поживиться. Например, из кармана рейдера с проломленной головой торчит знакомый и очень симпатичный предмет, твёрдый, ребристый, приятно тяжёлый. Жаль, что один. Улыбнувшись, я выдернула чеку и отскочила обратно к стене.

Преследователи приближались. Я высунулась из укрытия, метнула гранату, отбежала и упала ничком. Секунду спустя раздался взрыв. Я вскочила и побежала прочь. Враги обойдутся, в приоритете покинуть кластер. Осознание, что время на исходе, придало сил. Ничего, я выберусь всем назло.

– Никта!

Рядом со мной остановился невесть откуда взявшийся пикап.

– Ну!

Я рыбкой прыгнула в салон.

– Знаешь, каково справляться с управлением одной рукой?!

За рулём сидел Князь. Выматерившись по поводу моей медлительности, он поднажал, проскочил ворота, и мы оказались на минном поле. Лотерея началась. Я покрепче вцепилась в сиденье. Повезёт? Не повезёт? В отличие от меня Князь не нервничал, а уверенно маневрировал.

– Я запомнил, как мы ехали, – снисходительно пояснил он, ни капли не сомневаясь в успехе.

Пикап ещё ускорился, мы, наконец, оказались за пределами кластера, и почти сразу Князь ударил по тормозам. Машину тряхнуло. Я чуть не влетела головой в лобовое стекло. Медленно выдохнув, посмотрела на Князя. Надо же, жива! Сегодня фортуна меня любит. Князь выждал минуту, позволяя мне прийти в себя, и задал единственный интересовавший его вопрос:

– За работу возьмёшься?

А разве у меня есть выбор? Князь вытащил меня, и теперь я ему должна. Теоретически, отказать я могу, но это, во-первых, неправильно: пусть и из своих корыстных целей, но Князь меня спас. Во-вторых, наживать такого врага не полезно для здоровья.

– Согласна.

– Так и знал! – довольно улыбнулся Князь. – О, гляди!

Я обернулась. Кисляк начал рассеиваться, открывая для взглядов обновившийся кластер. Исчезли вышки, заграждения, строения, трупы. На месте, где пару минут назад были «Чёртики», появилась безжизненная каменистая пустошь с небольшой возвышенностью по центру. Интересно, Машка выбралась? Когда уходила, я её не видела. Впрочем, о ней пусть жених переживает.

Ловить на пустоши нечего, я отвернулась и выпрямилась. Что делать дальше, решать Князю. Месяц начался, отсчёт пошёл. Что можно найти в сплошной черноте? Теоретически, всё, что угодно. Учитывая, что Князь предложил мне работу ещё вчера, очевидно, что он торопится. Увы, знание, что у загадочной миссии есть временной лимит, ни о чём не говорит. Допустим, некоторая точка – это обычный кластер. Как в пустыне бывают оазисы, так и в черноте встречаются крохотные островки жизни. Искомый кластер скоро перезагрузится, и нечто ценное будет уничтожено. Общий расклад ясен, но к пониманию цели я не приблизилась ни на шаг. Поход Князя за белым жемчугом и вовсе выбивается из общей картины. Не сомневаюсь, что жемчуг – часть головоломки. Зачем его тащить в черноту? Кому он там нужен? Или Князь его уже принял? Нет. Если бы принял, его бы не преследовали, чтобы отобрать. А ещё Князь упоминал группу, но пока мы вдвоём. Непонятно…

Загудел мотор, и пикап тронулся. Крупных тварей в окрестностях нет, несколько километров проедем на машине, дальше – без вариантов, пешком. Я прикрыла глаза. Пока есть возможность, доберу пять-семь минут сна. Князь цыкнул, но ничего не сказал, а где-то через четверть часа объявил:

– Станция конечная. Поезд дальше не идёт, просим проснуться и покинуть вагоны.

Пикап мягко остановился. Я лениво открыла глаза, потянулась, огляделась. Мы встали посреди парковки торгово-развлекательного центра с погасшей вывеской и разбитыми окнами. Князь первым выбрался наружу. Я достала из рюкзака бутылку воды и сделала два глотка. О минимальных запасах провизии я позаботилась сразу же: стаб или не стаб, а готовность выйти в рейд должна быть максимум трехминутная. Я убрала бутылку, вылезла из машины под недовольным прищуром Князя и, скорчив рожицу, пожаловалась:

– Я не завтракала.

– Это ещё что! Тебе ещё ни обедать, ни ужинать не придётся.

Надеюсь, Князь шутит.

Мы не стали заходить в торговый комплекс. Кластер относится к угодьям павших «Чёртиков», сразу после обновления магазины прочистили профессиональные бригады, сливки сняты, а копаться в объедках нет никакого желания.

Я шла, отставая на шаг, и чем дальше мы продвигались, тем отчётливее у меня появлялось ощущение, словно чего-то не хватало. Через пару минут до меня дошло.

– Князь, а где Вейцер?

– Понятия не имею. Ночевать он не пришёл. Последний раз я видел его при тебе у Жожо.

– Вей…

– Никта, в мамочку решила поиграть? Если бы тебя всерьёз беспокоила судьба парня, ты бы вспомнила о нём раньше. Он – взрослый мужчина, получивший вводную по Улью и проведший здесь несколько дней. Не выжил – его проблема. Закрыли тему.

Закрыли.

Из-за автобусной остановки выскочил бегун, и я встретила его ударом «клюва» в голову. Минус один. Затылочный мешок порадовал аж тремя виноградинами. Убрав добычу во внутренний карман безрукавки, я отряхнула ладони и вернула «клюв» на пояс. Ради взявшегося невесть откуда ползуна даже напрягаться не стала. Князь прикончил двух «своих» заражённых, и мы продолжили путь.

Твари попадались редко, в основном пустыши, и лишь иногда высовывались бегуны, да и то не слишком шустрые. Мы спокойно прошли кластер насквозь. На границе половинка безликой девятиэтажки стыковалась с частью старинного особняка. Девятиэтажка была уже и выше, сочетание получилось уродливое – классика «адской мозаики». Я полюбовалась выставленным в окне особняка белым платьем с широченной, отделанной кружевом юбкой. Видать, первый этаж когда-то оккупировал салон вечерних нарядов. Нам попадались офисы, магазины, кафе. На круглой площади гордо стоял памятник Владимиру Маяковскому, а под ногами поэта валялись обглоданные человеческие кости.

– Никта, вниз! К дому!

Я исполнила приказ молниеносно. Упала, перекатилась. В место, где я была, удирала пуля. Ещё один перекат, и я укрылась от стрелка в здании.

– Князь! – услышала я. – Друг, ты ошибаешься. Эта девка – Чернышиха, убившая Шумака. Она нам ответит. Уйди миром.

– У нас с ней договор о краткосрочном сотрудничестве. Полтора месяца – и она ваша. Отложите разборки, и разойдёмся миром.

Неизвестные ответили своеобразно: стрельбой. Ругнувшись, Князь ввалился в помещение.

– Какая ты всё-таки проблемная, Никта!

– Так вали, – буркнула я.

– Щас. Даже не надейся. Ты мне нужна.

Я оптимизма Князя не разделяла. Положение у нас аховое: загнали сами себя в ловушку. Выследившим меня мужчинам достаточно просто подойти и расстрелять в упор. Самое гадкое, что у них, похоже, кто-то с даром обнаружения, сколько ни убегай, не уйдёшь, да и спрятаться не получится, равно как и напасть из засады. Неприятно чувствовать себя кроликом. Почему-то почудилось, что раньше было иначе, словно это я запускала зубы в чью-то незащищённую шею. Я прижалась к стене, борясь со слишком ярким ощущением.

– Чернышиха, я тебя вижу!

Стена хорошо прикрывает от пуль и глаз, значит, дар, как я подумала.

– Черны-ши-ха!

Бесит!

Грохнул выстрел. Князь достал пистолет и прицелился. Дальше события закрутились с бешеной скоростью. В проёме мелькнула тень, последовала целая очередь выстрелов. Рядом со мной оказался бородач. Я ухитрилась отвести удар ножом, наши руки соприкоснулись. Хочу его жизнь! Бородач закричал, отбросил меня на пол. Снова выстрелы. Ещё один противник. Князь снял его идеальным попаданием в висок. Враги резко кончились, только бородач продолжал кричать, очумело глядя на чернеющую конечность.

– Интересное умение, – прокомментировал Князь с любопытством энтомолога, обнаружившего неизвестную науке букашку и наблюдающего за процессом. – Так и знал, что ты Лана.

– Лана?

– Поздно притворяться. Все знают, что под ласковыми ручками Чернышихи чернеют. Или ты передумала и теперь предпочитаешь кличку?

Получается, Лана – моё прежнее имя. Сойдёт.

– Теперь я предпочитаю зваться Никтой. Надеюсь, с этим проблем нет?

– Да хоть Афродитой! Лучше скажи, как ты ментат-карту изменила.

Бородач перестал орать, окончательно превратившись в статую.

– Без понятия.

– Да ну?

Основная тайна вскрылась, и мелочи скрывать бессмысленно.

– Предположительно, за счёт полного стирания памяти. Об Улье помню всё, а о себе – ничего. Незадолго до нашей встречи я очнулась на черноте с абсолютной амнезией. Даже сейчас, когда ты назвал меня Ланой, в памяти ничего не всколыхнулось. Понятия не имею, кто я и на что способна.

Нас прервали самым бесцеремонным образом. В Улье шуметь нельзя, это аксиома. Стрельба привлекает заражённых – тоже аксиома. Зачастую в Стиксе выживает не тот, у кого ружьё, а тот, кто умеет обходиться без него. Судя по характерному звуку, к нам, цокая костяными пятками, спешили топтуны. Выглянув в окно, я насчитала двоих. Немного отставал жрач, а в арьергарде тащились бегуны. Запаздывают ребята. Таиться смысла не было. Князь перекинул мне автомат, а сам предпочёл остаться с пистолетом.

Счастье, что мы ещё недалеко от «Чёртиков». Руберов и элиты в окрестностях просто нет, да и простых споровиков мало. Не сомневаюсь, что отобьёмся. Патронов я не жалела, стреляла в головы, и заражённые быстро падали. Князь пристрелил последнего, самого вялого, видать, сильно оголодавшего и ослабшего. Всё, бой окончен.

Надо уходить, но сначала… Я подскочила к статуе бородача и врезала по ней «клювом». Статуя – слишком явная улика, чтобы её оставлять. Всё равно что написать на стене: «Здесь была Чернышиха». Пока я превращала бородача в порошок и маскировала чёрное крошево грязью, Князь наскоро обобрал остальные трупы. Не оставлять же спораны, патроны и фляги с живцом. Убитым заражённым мы тоже уделили внимание. Потрошить расстрелянных мутантов пошли вместе – так безопасней. Князь следил за обстановкой, я вскрывала охотничьим ножом затылочные мешки. Мясницкая работа – дело нехитрое и быстрое. За полторы минуты мы стали богаче на две горошины и шестнадцать виноградин. Очень недурственный результат!

Не задерживаясь больше ни на минуту, мы поспешили покинуть кластер старинных особняков. Снова потянулись штампованные многоэтажки, за ними оказался клинический центр с изрядно заросшей парковой территорией, с которой стыковался хвойный лес.

– Привал! – скомандовал Князь.

Согласна, отдохнуть не помешает. Доводить до усталости ни в коем случае нельзя, силы следует восстанавливать заранее, иначе они, по закону подлости, кончатся в самый неподходящий момент. Мы устроились на улице в небольшой декоративной нише, удачно прикрывавшей нас от чужих взглядов. Клинический центр прилетел довольно давно, и толп заражённых не предвиделось. Я с удовольствием вытянула ноги, достала из рюкзака тульский пряник и нехотя откусила.

– Чего кривишься? – полюбопытствовал Князь, бодро вскрывая консервную банку.

– Я так и не попробовала Машины сырники. Она обещала со сметаной.

– У-у…

Я покосилась на Князя. Сегодня он был хорош: свежий после бани, гладко выбритый, в новой одежде, которую он без сожаления заляпал соусом. Да уж, глаз радовать он будет очень недолго. Я отвернулась, доела пряник и запила водой.

– Ты бывал в этих местах?

– Нет. Раньше я всегда делал крюк, а сейчас мы пойдём напрямую. Время поджимает. Мы же хотим уложиться в четыре недели?

– Лично я – нет. Ты обещал посуточную оплату.

Князь посмотрел на меня чуть расширившимися глазами, качнул головой:

– Ну, ты и…

В ответ я тихо рассмеялась и легко поднялась. Привал окончен, пора идти дальше.

Глава 18

Под ногами стелился мох, на стволах сосен плясали солнечные пятна. Несмотря на отсутствие тропинки, идти было легко и приятно. А главное – в лесу не было тварей. Откуда им тут взяться, если корма нет? Впрочем, я не обольщалась. По случаю в необитаемый кластер может забрести даже матёрый элитник, но встреча маловероятна. Пользуясь случаем, я попросила Князя рассказать, что он обо мне слышал.

– Не боишься, что память вернётся и ментат-карта снова станет прежней? – уточнил он.

Я пожала плечами:

– Больше чем уверена, что воспоминания именно уничтожены, а не заблокированы.

– Твоё дело. Как я уже говорил, ты представлялась Ланой. За глаза, да и в лицо тебя часто звали Чернышихой – уж больно у тебя дары завидные. Мало того, что по черноте ходишь, как по проспекту, и не дохнешь, так ещё и других в статуи превращаешь. Можно сказать, ты тоже легенда, только легендарность твоя ограничена востоком, потому что, уж прости за откровенность, в Пекле ты не выживешь. Что касается даров, ты, вроде бы, сама разобралась. Подробностей, как работают твои способности, я никогда не слышал. Деталей биографии опять же не знаю. Слышал, что Чернышиха из секты мозаичников.

– Кем я была? Жрицей?

– Не знаю, но вряд ли. О тебе чаще говорили как об одиночке. Собственно, всё. Больше мне тебя порадовать нечем.

Князь помолчал.

– Думаешь к ним податься?

– Вряд ли. Я шла в стаб, чтобы попробовать разобраться, кто я. Прошлое принесло лишь неприятности. К тому же секта… Допускаю, что среди жаждущих починить «адскую мозаику» немало хороших людей, но в первую очередь они думают о благе организации и попытаются запрячь меня во имя всеобщего блага. Обойдусь. К тому же вдруг я и там какого-нибудь лидера прихлопнула?

Дальше мы шли молча. Лес стал меняться, сосны попадались всё реже, а вскоре мы и вовсе оказались в мрачном ельнике. Прогулка перестала быть столь приятной, как раньше, но в любом случае колючие тёмно-зелёные лапы лучше оскаленных пастей мутантов. С километр мы продирались через заросли и, наконец, вышли к границе кластера. Ельник резко закончился и сменился гигантской мусорной свалкой.

Горы сломанных вещей, не все из которых поддавались опознанию, груды пищевых отходов. Над свалкой летали мухи, и она источала самый настоящий смрад. Будь я одна, обязательно бы обошла, но принимать решение будет Князь, поэтому я продолжала рассматривать свалку и обратила внимание на то, что некоторые «барханы» неправильные, а, присмотревшись, поняла, что из мусора сложены подобия жилища. На свалке обитали бомжи. В нашем случае это означает, что где-то здесь могут скрываться заражённые.

Справа блестела поверхность довольно большого озера. Поскольку лодки у нас нет, обходить будет хлопотно. Слева – густой лес, завалы и буераки. Князь, как и следовало ожидать, выбрал свалку. Ничего не оставалось, как послушно топать за нанимателем. Лишь бы ногу не сломать. Рыхлый мусор легко проминался, а под поверхностным слоем могло оказаться что угодно.

Безрукая кукла Барби упиралась спиной в торчавший наружу железный штырь, обломки мебели перемешались с осколками витража, поверх которых лежала гнилая картошка. Князь пнул пластиковую бутылку из-под фанты.

– Ур? – куча мусора зашевелилась, и на поверхность выпрыгнул заражённый.

Сделав шаг, он не удержался и упал. Мертвяк был на последнем издыхании от голода. Он снова заурчал, попытался подняться. Чтобы не мучился, я тюкнула его «клювом» по голове.

– Ур! – всполошились остальные мутанты.

Эти были поживее: ещё не бегуны, но и не медляки. Твари сделали дружный рывок, преодолели около десяти метров, кто чуть больше, кто чуть меньше, и выдохлись. Не переставая урчать, они поковыляли к нам с черепашьей скоростью классики киношных зомби. Я даже не дёрнулась в их сторону. Если Князь хочет, то пусть идёт и убивает. Виноградин в низших не бывает, пусть урчат. Догнать нас они не смогут, а округу о нас они уже оповестили.

Князь с маршрута не свернул. Стало быть, прибьёт, если доковыляют. Я поскользнулась на ошметках банана, чертыхнулась, удержала равновесие и выкинула из головы мысли о переродившихся бомжах.

Свалка закончилась, и снова начался лес, хотя правильнее было бы сказать – парк. Потому что зарастающая дорожка была выложена плиткой, а по краям дорожки сохранились остатки бордюра. С сосны на сосну перепрыгнула белка. Зверёк проворно спустился и требовательно на нас уставился. Непуганый, привык в городах есть с рук и по-прежнему считает людей источником пропитания. Сунется к заражённым, так те его за милую душу съедят. Князь белку проигнорировал, а я вскрыла пачку кешью, присела на корточки и протянула зверьку орехи. Белка забрала подношение и принялась уплетать. Я поднялась и поторопилась за Князем.

Минут через пять белка снова нас догнала, села на тропинке и дёрнула ушами. Вид у неё был решительный. Я отдала ей половину оставшихся орехов и даже не удивилась, когда белка появилась в третий раз. Зверёк не стал ждать, когда я расщедрюсь на новую порцию. Цепляясь за одежду коготками, белка забралась мне на плечо и ткнулась мордочкой в ухо. Пришлось отдавать остатки кешью. Пачку белка у меня вырвала и, признав бесполезной, выбросила.

– Рыжик, – вздохнула я, хотя белка была бурой. – Шла бы ты лесом. Еды мне не жалко, но на черноте тебе делать нечего.

Белка замечание проигнорировала.

– Гони её, да и всё, – посоветовал Князь.

– Жалко обижать.

– Пф-ф.

Плитка сменилась асфальтом. Если бы не это, смену кластеров можно было бы и не заметить: лес остался прежним. Через минуту я увидела первое надгробие. Улей перенёс к себе кладбище. Белка, как ни в чём не бывало, продолжала сидеть на моём плече. Неужели я обзавелась питомцем?

Кладбище оказалось не простым, а пафосным: высокие кованые ограды, крупные памятники. Вместо обычных «Иванов Иван Иванович» – целые послания: «Здесь лежит…», «Здесь нашёл покой…. Признаться, меня надписи слегка развеселили. Ну, не шутка ли, что Улей оказался пристанищем вечного покоя? Чёрная и не смешная, но шутка.

Мы свернули на центральную аллею, прошли мимо приземистого здания администрации и вышли через распахнутые ворота. Справа обнаружилась гранитная мастерская, за нею высилось бюро ритуальных услуг, чуть дальше была парковка, а ещё дальше разлилась чернота. Мы вышли к мёртвой зоне. Сидевшая на моём плече белка занервничала. Чернота тянулась в обе стороны, и её придётся пройти насквозь.

– Давай, как у тебя дар работает? – Князь остановился у самой кромки мёртвой зоны.

– Вейцера я касалась.

– А я думал, он на тебе мешком висел.

Князь протянул мне культю. Я ухватила его за предплечье и сделала шаг вперёд. Белка заверещала, с силой оттолкнулась от моего плеча, когти чиркнули по щеке, и зверь помчался прочь, на кладбище.

– Умная животина, – оценил Князь. – Поняла, что за хозяйка ей досталась.

А я поняла, что осталась без питомца. Не больно-то и хотелось.

Чернота растянулась на несколько километров. Преодолеть её непросто даже для рейдеров, проведших в Улье не один год. Новичкам и мечтать не о чем. Мы наткнулись на несколько столбиков, оказавшихся при ближайшем рассмотрении почерневшими людьми. Ребята переоценили свои возможности, сколько-то топали, потом не выдержали воздействия мёртвой зоны, сели и померли.

Мёртвая зона всё не кончалась и радовала нас новыми видами: то поле травы, то роща, то заросли низкорослого кустарника, и все растения сплошь чёрные, ломкие, крошащиеся от малейшего прикосновения. Не знаю, как Князь, а я различала оттенки. Где-то чёрный цвет был сплошь матовым, где-то появлялся лёгкий глянцевый блеск, а на кончиках тонкой травы чёрный и вовсе становился мутно-прозрачным, как цветное стекло.

– Как самочувствие? – уточнила я у Князя.

Я так и не отпустила его, продолжала придерживать его за руку.

– Твоими стараниями. Я не зря на тебя поставил.

Ну-ну.

– На твоей карте этот участок не обозначен? Долго нам ещё пилить?

– На карте написано «Не влезай, убьёт», километры не проставлены.

Мы преодолели ещё с полкилометра, когда впереди показался рейдер. Вывод: выход близко. Рейдер мог быть опасен. Вдруг захочет получить наше оружие и спораны любой ценой? Князь потянулся к пистолету. Между тем, рейдер качнулся и опустился на землю. Заметил нас и притворяется, чтобы ударить неожиданно? Встреча мне не понравилась. Вероятность пересечься на необитаемой бескрайней черноте крошечная. Не верю, особенно в контексте недавних событий. У Князя в кармане белый жемчуг, на мне висит смерть ксера, приведшая к концу поселения.

– Обходим? – предложила я.

– Поможем, – возразил Князь. – Интересно же, как твой дар с ним сработает.

– Он узнает, кто я, и может слить информацию. Хочешь посадить погоню на хвост?

Князь посмотрел на меня так, будто я сморозила величайшую глупость:

– Никта, я сказал, что его интересно вывести отсюда. Я не говорил, что его нужно оставлять в живых.

Князь чуть отстал, чтобы нацеленный на рейдера пистолет не слишком бросался в глаза. Любое неверное движение, и незнакомец – труп. Я медленно приблизилась. Умирающий рейдер явно не был совсем уж новичком, поскольку был вооружён «клювом», а это чисто местное оружие. Молод, грязен, зарос, одет в камуфляж. Руки безвольно лежат на траве, дыхание тяжёлое. Нас рейдер не замечал. Впрочем, допускаю, что он талантливо притворялся.

– Эй! – окликнула его я.

Ноль реакции. Я осторожно прикоснулась к его плечу. Ноль реакции. Потрясла, и снова ноль.

– Ну? – поторопил Князь.

Я кивнула. Управлять даром я толком не умею, кое-что получается, но действую я больше на эмоциях и интуиции. Я покрепче вцепилась рейдеру в плечо и попыталась растянуть защиту и на него тоже. Фокус то ли сработал, то ли нет. Я тряхнула рейдера ещё разок, и он протестующе замычал. Хоть что-то. Ещё бы знать, сработал ли дар или дело исключительно в физическом воздействии. Князь решил принять участие в реанимации и сунул рейдеру флягу с живцом. Мычание стало более вразумительным.

– Жить хочешь? – спросила я.

– А..?

– На кой в черноту полез?

– О… о… вне…

– От внешников, – перевёл Князь.

Мы переглянулись. Проблема возникла там, где её не ждали. Кто же знал, что здесь будет рыскать отряд, жаждущий разобрать иммунных на запчасти? Только этих друзей и не хватало! Впрочем, я не переставала подозревать, что рейдер притворяется и врёт, а сам здесь по наши души.

– Что делать будем? – спросила я.

– Ждать. Сюда внешники не полезли, значит, скоро уйдут.

– А если нет?

Князь присел рядом с умирающим рейдером, облокотился на него без зазрения совести, вытянул ноги и похлопал рядом с собой:

– Устраивайся. Если внешники не уйдут, будет неприятно.

Я последовала примеру Князя и тоже привалилась к рейдеру. Возможно, парню это даже на пользу пойдёт. К Князю привалилась плечом и, прикрыв глаза, прислушалась к ощущениям. Я не знаю, как на организм воздействует мёртвая зона, знаю, что запускается некая реакция, вследствие которой происходит почернение. На уровне восприятия воздействие улавливалось как излучение. Оно пронизывало всё вокруг, но избегало меня, Князя и парня. Отлично: нет нужды держать мужчин за руки. Я достала из рюкзака ненавистную тушёнку. Для обеда ещё рановато, значит, будет ланч. Князь уже вовсю шуровал ложкой, и лишь незнакомец не подавал признаков жизни (тяжёлое дыхание не в счёт).

Привал получился долгим. Я успела подремать, повторно поесть и заскучать. Князь не спешил покидать черноту, ставшую для нас безопасным убежищем.

– Ты не выдохнешься? – обеспокоенно спросил Князь.

– Не думаю. У меня это не так работает.

– Как?

– Нечто – не знаю, как это обозначить, – накапливается в организме, и потом я сбрасываю «черноту» в людей, тем самым превращая их в статуи. Принцип аккумулятора. Зарядилась – сбросилась, и цикл повторяется.

Я не видела смысла разводить тайны на пустом месте. Вряд ли Князь сумеет использовать эти сведения против меня. О том, что дар у меня то работает, то нет, он и так знал, это обычное дело для всех рейдеров, в том числе и для Князя. Помню, как он выдохся и отлёживался в туннеле.

– Ясно, – кивнул он. – Хорошо, что не выдыхаешься. Повезло мне с тобой!

Мы выждали ещё немного, и Князь, наконец, решил, что пора двигаться дальше, а если внешники всё ещё караулят, то им же хуже. Он потряс безымянного рейдера, но тот не ответил. Князь перевернул парня на спину и с досадой цыкнул:

– На него тебя не хватило. Жаль!

Рейдер был готов: кожа серая, словно присыпанная пеплом, и он не дышал.

– Жаль, – повторил Князь и приступил к обыску: не оставлять же трупу оружие и спораны!

До границы мёртвой зоны расстояние оказалось весьма приличным. Рейдер, прежде чем окончательно спёкся, далеко забрался. Я уважительно присвистнула, когда увидела нормальную зелёную траву.

Князь остановился и достал бинокль. За чернотой открывался пустырь, а дальше начинался городской кластер, и это не радовало. Мы будем как на ладони, а засевшие в одном из зданий внешники не покажут своего присутствия, пока для нас не станет слишком поздно. Собственно, им даже показывать ни к чему. Снайперу достаточно двух выстрелов, чтобы превратить нас с Князем в годный биоматериал.

– Чтоб им кисляка надышаться! – буркнул Князь.

– Они могли уйти.

– Или создать здесь постоянную точку. Если рейдеры сюда часто забредают, это имело бы смысл. Я не знаю, насколько здесь оживлённый район.

– Что делаем?

Князь недовольно вздохнул и принял здравое решение:

– Обходим. Давай вдоль границы.

Предложи Князь иное, я бы плюнула на обещанную плату, послала нанимателя в далёкие дали и отправилась на юг устраивать собственную жизнь. Подкинутая Машей идея осесть на некоторое время в стабе захватывала меня всё больше. Пусть я одиночка и бродяга, но сейчас мне хочется иного.

– Как самочувствие? – на всякий случай уточнила я.

– Твоими стараниями, – прозвучал стандартный ответ. Значит, порядок.

Мы прошли ещё пару километров, и чернота начала заворачивать на запад, в то время как нам нужно на восток. Возвращаться Князь не захотел. Он ещё раз достал бинокль и внимательно осмотрел открывающуюся панораму, а потом молча протянул бинокль мне: и без слов понятно, что два глаза – хорошо, а четыре – лучше.

Дома, дома, бесконечные дома… Я рассмотрела группу дежуривших на улице бегунов и не нашла ничего опасного или подозрительного. Качнувшись с пятки на носок, я вернула бинокль Князю.

– Хм-м…

– Что?

– У тебя ногти пожелтели, – ответил он и, не дожидаясь, пока я рассмотрю свою руку, пошёл вперёд.