Текст книги "Игра Льва"

Глава 20

Асад Халил ехал по жилому кварталу. Ему еще не приходилось управлять таким большим автомобилем, как «меркурий», но он хорошо справился с этим.

Халил не поехал на платное шоссе, поскольку не собирался проезжать ни через какие посты, взимавшие плату. Как он и просил в Триполи, взятый напрокат автомобиль имел систему «Спутниковый навигатор», которой он пользовался в Европе. Она несколько отличалась от тех, к которым привык Халил, зато в ее базе данных имелась вся дорожная сеть Соединенных Штатов. Медленно двигаясь по улицам, Халил выбирал пути проезда к шоссе номер один.

Через пятнадцать минут он выехал на шоссе и направился на юг. Движение было оживленным, а по обе стороны располагались коммерческие учреждения. Халил обратил внимание на то, что у некоторых встречных машин горят фары, поэтому он тоже включил свет.

Проехав около мили, он выбросил в окошко ключи Джаббара, вытащил из бумажника убитого наличные деньги – восемьдесят семь долларов. Затем порылся в бумажнике и разорвал на мелкие кусочки все, что можно было порвать. Трудности возникли с кредитными карточками и запечатанными в пластик водительскими правами, но их Халил смял и выбросил в окошко. Теперь в бумажнике не оставалось ничего, кроме цветной фотографии семьи Джаббара – сам Гамаль Джаббар, его жена, два сына, дочь и пожилая женщина. Продолжая вести машину, Халил внимательно рассмотрел снимок. Ему самому удалось спасти из руин дома в Эль-Азизии несколько фотографий, в том числе отца в военной форме. Эти снимки были бесценны для него, поскольку никогда уже больше не будет фотографий семьи Халил.

Он разорвал семью Джаббара на четыре части и выбросил в окно. Туда же последовали бумажник, пластиковая бутылка и стреляная гильза. Теперь все улики оказались разбросанными на несколько миль вдоль шоссе, их наверняка никто не заметит.

Из отделения для перчаток Халил вытащил стопку бумаг – документы на прокат машины, дорожные карты, какие-то рекламные проспекты. Он отметил про себя, что американцы, как и европейцы, любят ненужные бумаги.

Просмотрев соглашение об аренде автомобиля, он убедился, что имя и фамилия соответствуют его новому паспорту. Теперь можно было все внимание переключить на дорогу. Оказывается, здесь полно плохих водителей: слишком молодые или слишком пожилые люди, много женщин. Создавалось впечатление, что никто из них не умеет как следует управлять автомобилем. В Европе ездили гораздо лучше, если не принимать во внимание Италию. А в Триполи водители были похожи на итальянских. Халил понял, что даже если плохо вести автомобиль, этого не заметят. Халил посмотрел на указатель уровня топлива и убедился, что бак полон.

В зеркале заднего вида он заметил полицейскую машину. Какое-то время она ехала следом, и Халил строго выдерживал положенную скорость, не менял ряд и старался не слишком заглядываться в зеркала, чтобы не вызвать подозрений у полицейского.

Вот полицейская машина поравнялась с автомобилем Халила, а затем она прибавила скорость и умчалась вперед.

Халил успокоился и сосредоточился на дороге. В Триполи ему говорили, что субботним вечером здесь будет интенсивное движение, многие ехали в рестораны, в кинотеатры на открытом воздухе или за покупками. Как в Европе. Правда, европейцы не ездили субботними вечерами за покупками.

И еще в Триполи его предупреждали, что в сельской местности полиция активнее охотится за торговцами наркотиками. Тут могла возникнуть проблема, поскольку останавливали темнокожих водителей или латиноамериканцев, но могли тормознуть и араба.

Халил задумался на минуту о Гамале Джаббаре. Ему не доставило удовольствия убийство соотечественника-мусульманина, но каждый мусульманин должен быть готов к тому, чтобы сражаться, пожертвовать собой или стать мучеником. А слишком многие мусульмане, такие как Гамаль Джаббар, не делали ничего – лишь отправляли деньги на родину. Конечно, Джаббар не заслуживал смерти, но другого выхода не было. Асад Халил выполнял священную миссию, а остальным следовало приносить себя в жертву. Ведь они не могли убивать врагов. И вторая мысль пронизала мозг: а вдруг единственного выстрела оказалось недостаточно? Но Халил сам видел агонию Джаббара и слышал предсмертные хрипы. Нет, он мертв. Пусть этот день послужит ему пропуском в рай.

Солнце садилось, но он не мог остановиться и совершить намаз. На время джихада Халил получил от муллы освобождение от обязательных ежедневных молитв. Но обратиться к Аллаху можно было и про себя. И Халил мысленно опустился на молитвенный коврик, обратившись лицом к Мекке. «Аллах велик! Нет Бога, кроме Аллаха, и Мухаммед пророк его...»

Затем Халил процитировал отрывки из Корана: «И убивайте их, где встретите, и изгоняйте их оттуда, откуда они изгнали вас... И сражайтесь с ними, пока вся религия не будет принадлежать Аллаху... Сражайтесь на пути Аллаха, будьте преданы ему... Тем, на кого нападают, дано позволение взяться за оружие... И во власти Аллаха даровать им победу... Те, кто уверовал, бойтесь Аллаха, а когда придет смерть, умирайте истинными мусульманами... Если вы потерпели поражение, то потерпел поражение и враг... Аллах узнает истинных сторонников веры и выберет среди вас мучеников, он испытает правоверных и уничтожит врагов. Аллах – верховный Создатель».

Удовлетворенный тем, что выполнил свой долг, Халил продолжил свой путь по незнакомой земле, окруженный врагами и неверными.

А затем он вспомнил древнюю арабскую военную песню «Кровная месть» и пропел:

 
Он скакал один, нагоняя ужас на врага,
И помощницей была ему йеменская сабля,
Украшали которую не узоры,
А боевые зарубки.
 

Глава 21

Джек Кениг вернулся с какими-то бумагами, похожими на факсимильные сообщения.

– Я только что говорил с экспертом-криминалистом, работавшим в аэропорту Кеннеди. Они составили предварительный отчет, – он положил бумаги на кофейный столик, – об осмотре места преступления в самолете и клубе «Конкистадор». И еще я говорил с Джорджем, который попросил перевести его из ОАС и вообще из Нью-Йорка.

Сделав небольшую паузу, Кениг спросил Кейт:

– У тебя нет такой просьбы?

– Нет.

Теперь уже Джек обратился только к Кейт и ко мне:

– Вы двое, можете предположить, что произошло на борту самолета перед посадкой?

– Детектив у нас Джон, – ответила Кейт.

– Ну, излагай, детектив, – предложил Кениг.

Тут надо отметить, что сотрудники ФБР называют следователем того, кого полицейские именуют детективом, так что я даже и не понял, оказана мне честь или продемонстрировано снисхождение. Но как бы там ни было, меня и брали на работу в качестве детектива, а в этом деле я хорош. Кениг не стал делать тайны из того факта, что только что получил некоторые ответы на интересующие его вопросы. Поэтому я не стал строить из себя дурака, а спросил:

– Наверное, они обнаружили в шкафу два кислородных баллона?

– Да, обнаружили. Но, как ты сам знаешь, клапаны открыты в обоих и содержимого в них практически не осталось. Конечно, в лаборатории смогут выяснить, что находилось в каждом из баллонов, но уже до этого мы можем предположить, что в одном был кислород, а в другом – нет. Продолжай.

– Ладно. Примерно за два часа до прилета в Нью-Йорк пропадает радиосвязь с рейсом один семь пять компании «Транс-континенталь». Значит, в это время парень с двумя медицинскими кислородными баллонами, сидевший, вероятно, в салоне бизнес-класса...

– Совершенно верно, – оборвал меня Кениг. – Его звали Юсуф Хаддад, место два-А.

– Понятно. Значит, этот парень... как, вы сказали, его звали?

– Юсуф Хаддад. Имя наверняка вымышленное. На регистрации он предъявил иорданский паспорт и два медицинских кислородных баллона, сославшись на то, что страдает эмфиземой легких. Паспорт, вероятно, фальшивый, как и его эмфизема и один из кислородных баллонов.

– Так, хорошо. Юсуф Хаддад, иорданец, бизнес-класс, место два-А. Этот парень дышит настоящим кислородом, затем открывает клапан второго баллона. Газ вытекает и проникает в систему кондиционирования самолета.

– Верно. А какой газ?

– Какой-то смертельный, вроде цианида.

– Ладно, скорее всего это был гемотоксин, а может, и специальная форма боевого цианида – пассажиры умерли от удушья.

Как я сказал, в лаборатории исследуют остатки содержимого каждого цилиндра, а также кровь и мягкие ткани жертв. Они довольно скоро установят точно, какой применялся газ. Это не имеет большого значения, но таков порядок. Цикл рециркуляции воздуха на борту самолета занимает десять минут, значит, все получили дозу этого газа, за исключением Юсуфа Хаддада, который продолжал дышать чистым кислородом.

Кениг посмотрел на меня и спросил:

– Но объясни мне, как избежал смерти Халил?

– Ну, я не уверен в последовательности событий, но... Думаю, в то время, когда был выпущен газ, Халил находился в туалете – воздух там оказался менее токсичным, чем в салоне.

– На самом деле это не так, – возразил Кениг. – Исходящий поток воздуха из туалета сразу выводится из самолета, поэтому пассажиры салона даже не чувствуют запаха, когда кто-то сидит на унитазе. Мне как-то пришлось лететь мексиканским рейсом, где подавали обед, состоявший из двадцати четырех различных блюд из бобов и фасоли. Тогда я очень удивился тому, что самолет не взорвался прямо в воздухе.

– Значит, Халил старался дышать как можно меньше и, возможно, закрыл лицо мокрым бумажным полотенцем, – предположил я. – А Хаддад поспешил ему на помощь и отдал либо свой кислородный баллон, либо один из тех маленьких кислородных баллонов, которые имеются на борту для медицинских целей.

Кениг кивнул, но ничего не сказал.

В наш разговор вмешалась Кейт:

– Но я не могу понять, как Хаддад и Асад Халил узнали о том, что самолет запрограммирован на посадку с помощью автопилота.

Ей ответил Кениг:

– Мне тоже непонятно, но мы постараемся это выяснить. – Он посмотрел на меня: – Продолжай.

– Итак, в течение десяти минут на борту в живых остались только двое – Асад Халил и его сообщник Юсуф Хаддад. Хаддад находит у Питера Гормана ключи от наручников и освобождает от наручников Халила. Отравляющий газ постепенно выветрился, и уже минут через пятнадцать они могли снять кислородные маски. Мы с Кейт нигде не видели штатный самолетный кислородный баллон, поэтому я предполагаю, что Хаддад или Халил вернул его туда, где он обычно хранится. А затем Хаддад убрал в шкаф свои баллоны, где мы их и обнаружили.

– Да, – согласился Кениг, – они хотели, чтобы после посадки самолета в аэропорту все выглядело нормально. Можно предположить, что Питер или Фил умер возле туалета, а они оттащили его тело назад в салон. Продолжай, Кори.

– Халил, должно быть, убил Хаддада не сразу, поскольку его тело было теплее других. Значит, эти двое прибрали за собой, обшарили карманы и «дипломаты» Питера и Фила, забрали пистолеты, а затем, возможно, осмотрели другие салоны и убедились, что все мертвы. Все, сообщник Халилу уже не нужен, и он сломал Хаддаду шею, как определила Кейт. Потом усадил труп Хаддада рядом с Филом, надел на него наручники и маску для сна. – Я помолчал и добавил: – В какой-то момент Халил отрезал большие пальцы у наших агентов.

– Да, это так. Эксперты нашли в кухне верхней палубы нож со следами стертой крови, а в мусорном ящике обнаружили и салфетку, которой вытирали кровь. Если бы тот, кто первым поднялся на борт, увидел окровавленный нож, это, несомненно, привлекло бы его внимание. А если бы нож обнаружил ты или Кейт, вы сразу все бы поняли.

– Разумеется.

И все же очень часто первым видишь на месте преступления то, что преступник хотел, чтобы ты увидел. И только в ходе дальнейшего расследования выясняется, что это была уловка с его стороны.

Кениг посмотрел на нас и сказал:

– Затем, когда самолет отбуксировали в зону безопасности, сержант Макгилл из команды спасателей в последний раз вышел на связь.

Мы с Кейт разом кивнули, и я предположил:

– Макгилл и Халил могли случайно столкнуться.

Кениг порылся в бумагах.

– Предварительная экспертиза... кровь, мозговое вещество, костные ткани... предположительно Макгилл был убит между кухней и туалетом, при этом он стоял лицом к туалету. Кусочки ткани разлетелись по кухне, некоторые попали на мертвую стюардессу, но кто-то постарался вытереть их, поэтому вы их и не заметили.

Так что, возможно, Макгилл открыл дверь туалета и обнаружил там Халила. А еще эксперт обнаружил одеяло с обожженной по краям дырой. Видимо, Халил воспользовался одеялом, чтобы заглушить звук выстрела.

Я кивнул. Просто удивительно, как быстро эксперты могут многое рассказать, а детективы тут же нарисовать картину преступления. И не имело значения, что в данном случае действовал террорист. Место преступления есть место преступления. А убийство есть убийство. Оставалось только поймать убийцу.

Кениг продолжил:

– Халил ускользнул из самолета, и можно предположить, что он знал, какие действия будут предприняты в аэропорту Кеннеди. Если пилоты мертвы, любой спасатель, поднявшийся на борт, должен заглушить двигатели. А потом подходит тягач, и самолет оттаскивают с посадочной полосы. Остальное вы знаете.

Разумеется, мы знали.

Кениг добавил:

– Еще нашли сумку с одеждой, предположительно принадлежавшую Юсуфу Хаддаду. Там под костюмом лежал форменный голубой комбинезон носильщика компании «Транс-континенталь», предназначался он, по всей видимости, для мистера Хаддада. Несомненно, в сумке был еще один комбинезон для Халила, и он надел его, зная, что носильщики поднимутся на борт собирать багаж.

Кениг посмотрел на Кейт, затем перевел взгляд на меня и спросил:

– Никто из вас не заметил человека, который выглядел подозрительно? Вы ведь сразу заподозрили что-то неладное, но Халил ускользнул.

– Наверное, он смылся до нашего появления, – предположил я.

– Возможно, а может быть – и нет. Допускаю, что вы могли столкнуться с ним.

– Думаю, мы бы узнали его, – сказала Кейт.

– Могли и не узнать, если он был в форменном комбинезоне, изменил прическу, надел очки, приклеил фальшивые усы. И, вполне возможно, он первый увидел вас и понял, что на борт прибыли федеральные агенты или детективы. Подумайте об этом. Постарайтесь припомнить, кого вы видели в самолете и в зоне безопасности.

«Спасибо за напоминание, Джек, обязательно последую твоему совету», – подумал я.

А Кениг тем временем продолжил:

– Итак, Халил угнал свободную багажную тележку и уехал на ней. В такой ситуации любой человек, совершивший один из крупнейших в истории террористических актов и благополучно избежавший ареста, направился бы в международный терминал, скинул комбинезон, под которым у него наверняка была обычная одежда, и улетел к себе в пустыню... простите, это я так называю Ближний Восток. Но нет, Асад Халил не торопится домой. Он сначала отправляется в клуб «Конкистадор». Ну а остальное, как говорят, – это уже история.

Целую минуту никто из нас не произнес ни слова, затем Кениг нарушил молчание:

– Это очень сильная, умная и храбрая личность. Мгновенно оценивает ситуацию и действует бесстрашно, без колебаний. Пользуется помощью других людей, которые, возможно, и не подозревают, что имеют дело с убийцей. Быстрота, жестокость и шок. Решительность, дерзость и изворотливость. Понятно?

Да, все нам было понятно. Если бы у меня было желание, я рассказал бы Джеку Кенигу о десятке, а то и более таких убийц, с которыми мне пришлось иметь дело за годы службы в полиции. Точно такие психопаты-убийцы, как описал Кениг. Просто уму непостижимо, на какие они идут ухищрения. И еще уму непостижимо, насколько глупыми и доверчивыми оказываются их жертвы.

Мистер Кениг продолжил свои рассуждения:

– Существуют и другие сценарии, по которым мог сработать план Халила. Самый худший для него – если бы самолет просто разбился при посадке и все погибли, включая самого Халила. Думаю, он был готов и к этому, и посчитал бы это победой. Другая вероятность – его схватят на земле и установят, что он убийца. Его бы устроил и такой сценарий: в Триполи в любом случае его назвали бы героем. И еще один вариант: он ускользает из самолета, но не имеет возможности выполнить задуманное в клубе «Конкистадор». Но, в любом случае, Асад Халил не может проиграть, если Юсуф Хаддад благополучно проник с отравляющим газом на борт самолета. Мне кажется, даже если бы Юсуфа Хаддада задержали в Париже перед посадкой в самолет, Асад Халил все равно планировал устроить бойню в клубе «Конкистадор», несмотря на охрану и наручники. Интересно, как он намеревался сделать это?

Все задумались о том, какие еще коварные замыслы вынашивал Асад Халил. В какой момент этот парень мог выкинуть неожиданный фортель? Мистер Кениг подытожил:

– Ладно, оставим в покое другие сценарии. Асад Халил замел за собой следы и отправляется домой. Это может означать безопасное убежище как в Ливии, так и здесь, в Америке. Пока еще мы этого не знаем. Но будем действовать так, как будто он где-то рядом и ожидает подходящего момента, чтобы нанести новый удар.

Поскольку фактов у нас не было и оперировали мы главным образом предположениями, я предположил:

– Думаю, этот парень одиночка. Он не появится в домах, за которыми ведется наблюдение, не станет крутиться возле мечети и общаться с подозрительными личностями.

Кейт согласно кивнула и добавила:

– Одна связь у него здесь есть – возможно, это февральский перебежчик или кто-то другой. Предположим, после встречи с сообщником помощь ему больше не понадобится. Значит, вскоре где-то может обнаружиться труп сообщника. Подозреваю, что в аэропорту Кеннеди Халила поджидал человек, который и помог ему скрыться. Именно этот человек и может оказаться мертвецом. Надо будет предупредить полицию Нью-Йорка.

Кениг кивнул и посмотрел на Нэша:

– А почему ты считаешь, что он покинул нашу страну?

Несколько секунд Нэш молчал, как бы давая понять нам, что ему надоело метать бисер перед свиньями. Наконец он наклонился вперед, оглядел каждого из нас и заговорил:

– Мы определили способ, которым Халил проник в нашу страну, как дерзкий и трагический. Мистер Кениг прав – вне зависимости от того, какой сценарий сработает, Халил все равно выходил победителем. Он был готов пожертвовать жизнью во имя Аллаха и присоединиться к своим собратьям в раю. И выбрал для этого чертовски рискованный путь проникновения во враждебную страну.

– Мы это понимаем, – заметил Кениг.

– Выслушайте меня, мистер Кениг. Это важная и действительно хорошая мысль. Предположим, что Асад Халил решил пробраться в Америку для того, чтобы взорвать это здание, либо здание через улицу, либо весь Нью-Йорк или Вашингтон. Предположим, где-то спрятан ядерный заряд, или, что более вероятно, тонна отравляющего газа, или тысяча галлонов спор сибирской язвы. Если Асад Халил тот человек, который должен пустить в действие оружие массового поражения, то он приехал бы по фальшивому паспорту в Канаду или в Мексику, а уж оттуда легко проскочил бы через границу для выполнения своей важной миссии. Он не стал бы проникать в Америку так, как он это сделал, подвергаясь огромному риску быть схваченным или убитым. То, что мы видим сегодня, классическая «миссия чайки»... – Нэш оглядел нас и пояснил: – Понимаете, человек прилетает, устраивает жуткий переполох и улетает. Мистер Халил как раз и выполнял «миссию чайки». Миссия выполнена. Он улетел.

Мы все задумались по поводу «миссии чайки». Своей речью старина Тед продемонстрировал, что интеллект у него вовсе не на уровне тостера. Может, тянет даже на уровень видеомагнитофона. В его словах присутствовала бесспорная логика. Тишина в комнате подсказала мне, что все наконец высоко оценили напряженную работу головного мозга мистера Нэша.

Кениг кивнул:

– По-моему, это разумно.

Кейт тоже кивнула:

– Думаю, Тед прав. Свое задание Халил выполнил. Продолжения не будет. Его миссия завершилась в аэропорту Кеннеди, и он спокойно улетел одним из десятков рейсов.

Кениг посмотрел на меня:

– Что скажешь, Кори?

Я тоже кивнул:

– И мне это кажется логичным. Тед выстроил прочную теорию.

Кениг подумал несколько секунд, затем сказал:

– И все же мы должны продолжать действовать так, как если бы Халил все еще находился в нашей стране. Мы предупредили все правоохранительные органы Соединенных Штатов и Канады. Вызвали всех агентов ОАС, которых смогли разыскать сегодня вечером, взяли под наблюдение все места, где могут появляться ближневосточные террористы. Предупредили также полицию Портового управления, Департаменты полиции Нью-Йорка, Нью-Джерси, Коннектикута, соседних округов и так далее. Со временем зона поисков будет все более расширяться. Если он где-то прячется, выжидая удобный момент, чтобы улизнуть из страны, у нас есть шанс добраться до него.

Нэш проинформировал нас:

– Я звонил в Лэнгли из аэропорта Кеннеди, задача выследить и задержать Халила поставлена перед всеми нашими помощниками, которые работают в международных аэропортах. – Он посмотрел на меня. – Я имею в виду людей, которые работают на нас.

– Спасибо за пояснение, но я читал шпионские романы.

На том и порешили. Асад Халил либо уже удрал из нашей страны, либо прячется, выжидая момент для бегства. На самом деле, это уже не имело большого значения, учитывая то, что и как случилось сегодня.

Однако было кое-что, что меня беспокоило. Парочка деталей, выпадавших из общей схемы. В первую очередь вполне резонно напрашивался вопрос: зачем Асад Халил сдался представителю ЦРУ в американском посольстве в Париже? Халилу было бы гораздо проще проникнуть на борт рейса один семь пять «Транс-континенталь» по фальшивому паспорту, как это сделал его сообщник Юсуф Хаддад. И проще было бы осуществить план с отравляющим газом, если бы Халил не был в наручниках и если бы его не охраняли два вооруженных федеральных агента.

И еще Нэш не принял во внимание человеческий фактор, чего, собственно говоря, и следовало ожидать от Нэша. Надо было понять Асада Халила, понять, что он задумал. Халил не желал стать очередным безвестным террористом. Он намеренно явился в посольство США в Париже, позволил заковать себя в наручники, приставить к себе охрану, а потом просто исчез. С его стороны это был самый что ни на есть плевок в лицо, а не «миссия чайки». Ему хотелось прочитать то, что мы знаем о нем, хотелось отрезать у агентов большие пальцы, проникнуть в клуб «Конкистадор» и перебить там всех присутствующих. Безусловно, это была очень рискованная операция, но огромную роль в ней играла именно индивидуальность исполнителя. Он хотел повергнуть врагов в шок, унизить – как древний воин, который проникает в одиночку в лагерь противника и насилует жену предводителя.

Единственный вопрос, который сейчас крутился в моей голове, – это прекратил или нет Асад Халил плевать в лицо американцам. Не думаю, что прекратил, парень вошел во вкус, но я был согласен с Нэшем в том, что у Халила сейчас нет ни ядерного заряда, ни отравляющего яда, ни спор сибирской язвы. Я просто нутром чуял, что Асад Халил – лев – в Америке и готовится утопить нас в дерьме. Честно говоря, я не слишком удивлюсь, если он появится здесь, на двадцать восьмом этаже, перережет несколько глоток или сломает кому-нибудь шею.

Пора было поделиться своими подозрениями с коллегами, так сказать, продемонстрировать Джеку Кенигу своего козырного туза... простите за метафору или как там это, черт побери, называется.

Однако мои коллеги болтали о чем-то другом, и я ждал возможности вступить в разговор.

– Халил наверняка прочитал все, что было в «дипломатах» у Питера и Фила, – сказала Кейт, обращаясь к Кенигу.

– Да не так уж много у них с собой было информации, – ответил Кениг, как мне показалось, несколько небрежным тоном.

– Но теперь у Халила имеется наше досье на него, – подчеркнула Кейт.

– Вряд ли он нашел там для себя что-то новое.

– Теперь ему известно то, что мы о нем знаем, – не унималась Кейт.

– Ну ладно, ладно, я все понял. Что-нибудь еще?

– Да... в досье была докладная Заха Вебера, обычный оперативный материал, но он адресован Джорджу Фостеру, Кейт Мэйфилд, Теду Нэшу, Нику Монти и Джону Кори.

Проклятие! Я как-то об этом не подумал.

– Что ж, будьте осторожны, – посоветовал Кениг.

«Спасибо тебе, Джек».

Кениг добавил:

– Но я сомневаюсь, что Халил... – Он задумался, затем продолжил: – Мы знаем, на что способен этот человек. Но мы не знаем, какие у него планы. Думаю, вы в его планы не входите.

Кейт, у которой, похоже, было другое мнение на этот счет, заявила:

– Мы не должны его недооценивать.

– Но и переоценивать не стоит, – раздраженно бросил Кениг.

На мой взгляд, ФБР, как и ЦРУ, обычно все переоценивало. Это хорошо для бюджета и имиджа этой организации. Однако я оставил эту мысль при себе.

Кейт продолжила:

– Нам редко приходилось сталкиваться с такими терактами. Обычно они сводятся к закладке бомб, а Халил подозревается в том, что лично убивал людей в Европе, и мне нет необходимости напоминать, что он натворил здесь. Точно не знаю, но что-то в этом человеке здорово беспокоит меня.

– И что же это может быть? – спросил Кениг.

– Не знаю. Но в отличие от большинства террористов, Халил продемонстрировал недюжинную хитрость и храбрость.

– Как лев, – прокомментировал Кениг.

– Да, как лев. Но все же он человек – и он убийца, что делает его гораздо опаснее любого льва.

Кейт Мэйфилд подобралась к самой сути дела, приблизилась к пониманию Асада Халила. Но она больше ничего не сказала, и никто не попытался развить ее мысль.

Пару минут мы обсуждали личности убийц, а ФБР действительно преуспело в составлении психологических портретов. Я тоже решил не ударить лицом в грязь и высказал свое мнение:

– У меня такое ощущение, что Халил ненавидит американцев. Тут нет никакой политической или религиозной подоплеки, он просто жгучей ненавистью ненавидит американцев. Как нацию. Думаю, в свете сегодняшних событий ясно, что все подозрения и предположения, содержащиеся в досье Халила, на самом деле правда. А значит, это он убил топором американского офицера ВВС. Это он застрелил в Брюсселе трех ни в чем не повинных американских школьников. И если мы сможем догадаться, зачем он это делает, то, возможно, узнаем, что им движет. Тогда, может быть, определим его дальнейший шаг или жертву.

В разговор вмешался Нэш:

– Но он также убивает и англичан. Мы подозреваем, что взрыв бомбы у британского посольства в Риме – его рук дело. Значит, твоя теория о том, что Халил убивает только американцев, несостоятельна.

На это я ответил:

– Если он действительно взорвал британское посольство, значит, тут существует какая-то связь и англичан он ненавидит так же, как и американцев. И эта связь может стать ниточкой к разгадке.

Нэш демонстративно рассмеялся, а я не люблю, когда люди смеются над тем, что я говорю.

Кениг посмотрел на Нэша:

– Ты не согласен с Кори?

– Кори путает полицию и разведку – методы одной не обязательно подходят для другой.

– Не обязательно, – согласился Кениг. – Но иногда подходят.

Нэш пожал плечами.

– Если целью Асада Халила являются только американцы, то это не делает его каким-то уникальным террористом. Как раз напротив. Большинство террористов действуют против Америки и американцев. Это наша плата за то, что мы держава номер один, за нашу поддержку Израиля, за войну в Персидском заливе, за наши антитеррористические операции по всему миру.

Кениг кивнул, но возразил:

– И все же Халил действует уникально, он старается ошеломить и унизить врага.

Нэш снова пожал плечами:

– Ну и что? Значит, таков его стиль, и если даже это ниточка к его будущим планам, мы все равно не сможем ее проследить. И не сможем поймать его во время выполнения террористического акта. У него миллион целей, а время и место он выбирает сам. «Миссия чайки».

Теду никто не ответил, и он продолжил:

– Вы знаете мое мнение. Я убежден: то, что произошло сегодня, как раз и было «миссией чайки». И Халила уже нет в стране. Он может нанести следующий удар в Европе, где наверняка действовал и раньше и где меры безопасности не всегда на должном уровне. Но может и вернуться сюда. Однако в данный момент лев сыт, он возвращается в свое логово в Ливии. Будет отлеживаться до тех пор, пока снова не почувствует голод.

Я не мог не возразить:

– Как раз на основании того, что мы видели сегодня, я считаю, что Халил сейчас находится в радиусе пятидесяти миль от этого кабинета. Готов поспорить с Тедом на десять долларов, что мы скоро услышим о нем.

Мистер Кениг выдавил из себя улыбку.

– Вот как? Тогда давайте мне деньги, потому что Тед уезжает за границу.

Кениг не шутил и протянул руку. Мы с Нэшем положили ему на ладонь по десять долларов, которые он затем убрал в карман. Кейт чуть ли не с возмущением посмотрела на нас. Мальчишки всегда мальчишки.

Кениг обратился ко мне:

– Значит, ты считаешь, что Халил где-то здесь. Ему известно твое имя, Джон. Как ты думаешь, не захочет ли лев отведать тебя?

Я пожал плечами. Мне не понравились ни эти львиные метафоры, ни предположение Кенига.

– Иногда охотники сами становятся жертвой. – Кениг посмотрел на Нэша. – Например, ближневосточные террористы убили двух мужчин на стоянке машин возле штаб-квартиры ЦРУ.

По выражению лица Теда было видно, что он предпочел бы забыть об этих случаях.

– Да, жертвы были сотрудниками ЦРУ, но они оказались случайными мишенями. Убийца даже не знал их. Его целью была сама штаб-квартира.

Оставив без ответа эти слова, Джек Кениг обратился ко всем присутствующим:

– Если Асад Халил все еще в нашей стране, это не означает, что у него изначально были планы убить вас. Но сейчас вы можете оказаться в списке его целей. И я думаю, что это шанс.

Я подался вперед:

– Простите? Какой шанс?

– Ох, терпеть не могу использовать слово «приманка», но...

– Очень плохая идея. Выбросьте ее из головы, – посоветовал я.

Но Кениг не желал отбрасывать эту идею и вернулся к львиным метафорам.

– Мы имеем свирепого льва, который пожирает жителей деревни. И есть охотники, которые едва не поймали этого льва. Лев зол на охотников и совершает роковую ошибку, решив напасть на них. Правильно?

Нэша, похоже, позабавили эти слова, а Кейт задумалась. Тем временем Кениг продолжил:

– Мы расскажем в «Новостях» о работе Джона и Кейт. Возможно, даже покажем их фотографии, чего обычно не делаем. Халил подумает, что в Америке принято называть имена агентов и показывать их фотографии, и не заподозрит ловушку. Правильно?

– Насколько я помню, этого нет в моем контракте, – буркнул я.

Кениг пропустил мои слова мимо ушей.

– Мы не можем и не станем называть имя Теда и показывать его фотографию, поскольку его ведомство никогда не позволит этого. Джордж женат, у него дети, поэтому не будем подвергать его риску. Но ты, Джон, и ты, Кейт, одиноки и живете одни. Правильно?